Глава 11
– Вставай, соня! – заголосил будильник голосом сестры. – Вставаа-а-а-а-ай! – а после, отчаянно фальшивя на верхних нотах, начал напевать детскую песенку.
Я перекатываюсь на спину, попутно со злостью пиная одеяло ногами, потянулась и нажала кнопку выключения.
– Здравствуй, рабочая неделя, – с грустью смотрю на черный халатик, встаю и с неохотой иду в душ.
КПК звонко крякает, привлекая мое внимание с полочки у зеркала. Отложив в сторону мочалку, наскоро вытираю руки полотенцем и бегло просматриваю обрушившиеся с утра пораньше сообщения.
Что ни говори, а работа личным консультантом на самого лаэрда Дамира вносит огромное количество разнообразия в жизнь.
Быстро приведя себя в порядок, надеваю светло-серый костюм. Сегодня мне не хочется экспериментов с одеждой. Наоборот, я бы отдала многое, чтобы серой мышкой отработать сегодняшний день, не привлекая к себе внимание лаэрда.
Натянув на ноги неизменные шпильки, подхватываю свои вещи и выхожу из комнаты.
На кухне Сабир пытается взбодриться утренней порцией кофе. Судя по счастливой улыбке, блуждающей по губам, эту ночь напарник провел по высшему разряду. Что не скажешь обо мне…
– Аврорка, тебе уже скинули последние сводки с рынков на юге? Дашь глянуть, а то мобильник на дне ванной.
– Доброе утро, – понятливо улыбаюсь, протягивая свой коммуникатор. – Опять утопил?
Парень кивает, с увлечением листая страницу сводок.
– Куплю новый, – отмахивается он, – ты же спускаешь почти все средства на гаджеты, а мне что, нельзя?
– Можно, – кофе с миндалем немного поднимает настроение, – но зачем же расправляться со старыми моделями так кардинально.
– Я тестирую их на прочность.
– Скорее на влагоустойчивость, – смеюсь я.
Раздаются громкие шаги спускающегося со второго этажа лаэрда, и напарник встает.
– Пошли, что ли, подкинем боссу еще пару лишних миллионов!
Мы спешно подхватываем свои немногочисленные вещи и выходим в гостиную. У лифта нас уже ждет мистер Дамир.
На нем сегодня темно-синий костюм и светло-голубая рубашка, отчего сине-зеленые глаза кажутся более синими.
– Доброе утро, лаэрд, – почтительно склоняет голову Сабир, а я молча повторяю его действия и привычно юркаю за спину своего начальника.
– Сводки, – бросает через плечо мужчина, и Сабир тут же начинает охотно пересказывать ситуацию на рынке, почерпнутую пару минут назад.
Я молча стою, рассеянно слушая и украдкой любуясь широкой спиной своего босса.
Может, стоит извиниться? Или лучше вообще не вспоминать, предпочитая делать вид, что все случившееся в эти выходные не имеет никакого значения?
Почувствовав мой взгляд, мистер Дамир слегка поворачивает голову и одаривает холодным взглядом.
Адовы врата, почему я не могла просто спокойно любоваться носками своих туфель?
– Мисс Бенар, что с моим расписанием?
Сабир замолкает посреди предложения и кидает на шефа обиженный взгляд.
Одним движением разблокировав «блекберри», быстро сверяюсь с электронным ежедневником и излишне торопливо перечисляю запланированные встречи.
– Отмените всех, кто до обеда… – резко приказывает босс и выходит из лифта.
Дорога до офиса проходит в полном молчании.
Сабир с глупой улыбкой пишет своей девушке эсэмэски, распространяя вокруг себя стойкую атмосферу ничем не подкрепленного счастья. Мистер Дамир, сцепив руки на груди, хмуро рассматривает улицы за окном лимузина, а на стыке этих двух таких разных настроений сижу я и лихорадочно отменяю «всех, кто до обеда».
Приехав в офис, каждый расходится по своим делам, и время за любимой работой бежит стремительно.
Сабир увлеченно делится рассказом, как удачно прошли у него переговоры. Пару раз забегает Кола, отдает мне флешку с кусками кода, опять ворчит про ненадежность системы. Потом я провожу небольшую планерку с руководителями финансового отдела, захожу к безопасникам.
Я стараюсь не сидеть долго в кабинете.
Причина проста – как только у меня возникает свободная минутка, память подкидывает сознанию неприличные картинки, где центральное место отводится моему потрясающе красивому и сексуальному боссу.
Пробегав по нужным и придуманным делам почти до обеда, я спускаюсь с Сабиром в буфет.
Напарник влюблен и счастлив, и я завидую ему жгучей завистью.
– Маришка проходит стажировку в галерее, – хвастается он. – Сегодня хочу заехать за ней. Как думаешь, босс отпустит меня или, как всегда, упрется?
Я рассеянно пожимаю плечами, а память очень некстати напоминает о сильных руках мистера Дамира, о его губах, целующих мою кожу, о пальцах, скользящих там…
Ох!
КПК, зажатый в ладони, резко вздрагивает, распространяя только мне слышимый диапазон звучания. На экране крупными буквами высвечивается «мистер Дамир» и сердце быстро ухает о ребра.
Черт! Он что, чувствует, когда я о нем думаю?
– В мой кабинет, – сухо бросает лаэрд и отсоединяется.
Горько вздохнув, кидаю последний взгляд на безмерно счастливого напарника и, извинившись, возвращаюсь к нам на этаж.
В приемной никого нет – видимо, секретарша, как и большинство работников компании, отошла пообедать. Значит, разговор будет с глазу на глаз. Вот черт!
Я нервно сглатываю, перекладываю КПК из руки в руку и толкаю дверь.
– Мистер Дамир?
Лаэрд сидит за своим столом сосредоточенный, угрюмый, с отчетливо проступившими кругами под глазами, и впервые я задумываюсь – а сколько лет моему боссу? Тридцать? Или уже все тридцать два?
Резко поворачивается кресло, спинка которого скрывала собеседника мужчины от моих глаз, сестра порывисто вскакивает и смотрит на меня с таким видом…
– Что случилось? – тут же спрашиваю я, потому что знаю, что существует очень немного поводов заставить мою сестру сдерживать слезы.
Азалия сжимает руками спинку черного кресла, на котором сидела еще пару минут назад, и отводит глаза.
– Мама? – выдыхаю я, уже обо всем догадавшись. – Аза, что с мамой?
– Она упала с лестницы и сломала ногу, – голос всегда такой сдержанной сильной сестры сейчас дрожит. – Лисенок, – даже привычное ласковое прозвище сестры звучит как-то жалко, – твой бывший прислал ей запись, где…
Мне кажется, что я стою на беговой дорожке, и кто-то неизвестный жмет кнопку «СТАРТ». Земля уходит из-под ног, я вздрагиваю, хватаюсь за голову, стараясь удержать рвущуюся наружу панику.
Рик снимал нас только однажды. Это было в его домике на островах.
Ох, бедная наша мамочка!
– Не переживай, – Аза подходит и пытается обнять меня за плечи, – она посмотрела только пару минут и сразу побежала звонить тебе. А там лестница и… Она в порядке, просто очень волнуется.
Я вырываюсь и отхожу от сестры. Меня не надо жалеть – я заслужила это все. Я, но не наша мамочка!
– Аза, это я виновата! – слезы душат меня, заставляя делать судорожные вдохи, больше похожие на всхлипы умирающего животного. – Я отправила ему намордник для собак и ошейник и… Это я виновата!
Мне так плохо от того, что мой самый близкий человек пострадал от моего необдуманного порыва. Чем я думала, посылая Рику эту дурацкую посылку? Хотела отомстить за ошейник?
Молодец, отомстила! Теперь мамочка в гипсе.
Я громко всхлипываю.
– Если разбираться в ситуации, – неожиданно вступает в беседу мистер Дамир, – то это я виноват.
Мы с Азой синхронно поворачиваем головы и смотрим на богатого мужчину и владельца крупной компании. Сейчас он кажется мне сокрушенным гигантом, опустившимся в кресло.
– Что значит, вы виноваты! – в голосе сестры звучат требовательные нотки.
Лаэрд едва уловимо морщится, в очередной раз демонстрируя свою нелюбовь к Азалии, и открывает верхний ящик стола.
– В ответ на вашу посылку, мисс Бенар, Матиаз прислал мне вот это… – босс встает и протягивает желтый конверт для бумаг.
Словно загипнотизированная, я медленно подхожу, беру из рук мужчины конверт, открываю. За спиной тут же встает Азалия, кладет свои руки мне на талию. Она, как всегда, готова в любую секунду поддержать и успокоить.
Трясущимися руками я вынимаю пачку фотографий.
С первого снимка радостно улыбаются двое молодых людей. Рик, потрясающе красивый в джинсах и майке, подчеркивающей его накачанную фигуру, и рыжая, излишне худая девушка с большими голубыми глазами, в которой я с трудом узнаю себя.
Фотографию сделал один из многочисленных приятелей Рика на причале, перед тем как мы поехали кататься на его яхте.
Ветер треплет платье цвета вишни с длинными рукавами, которые тщательно маскируют оставленные на запястьях следы от веревок.
А вот следующая фотография более личного характера. Мы лежим на постели – моя голова у него на груди. Мы смотрим в камеру, которую держит Рик на вытянутой руке, и улыбаемся.
Третий снимок демонстрирует совсем другой ракурс наших отношений. Я, связанная, вишу между двух распорок. Моя голова бессильно запрокинута назад, на лице слезы, волосы спутаны.
Светлая кожа покраснела от многочисленных ударов, нанесенных мужчиной, а в низу живота, там, где находится татуировка лисенка, черным маркером выведено – «Принадлежит Рику».
В пачке есть еще фотографии, но я не могу заставить себя посмотреть их все.
– Я был немного зол в субботу, поэтому не совсем корректно побеседовал с лаэрдом Матиазом, – негромко поясняет мистер Дамир. – Видимо, он решил отомстить.
Я поднимаю голову и смотрю в сине-зеленые глаза лаэрда.
Он заступился за меня. Заступился даже после всего того, что я ему наговорила перед уходом.
И он подрался! Подумать только, мистер Дамир набил Рику лицо из-за этих фотографий.
– Мама хочет, чтобы ты приехала, – трогает меня за плечо Аза, а я вопросительно смотрю на шефа – отпустит или нет?
– Секретарша уже спускается за билетами, – отвечает мистер Дамир. – Вы свободны до пятницы, надеюсь, этого времени хватит?
Я растерянно обнимаю себя за плечи.
После больницы я думала, что с Риком покончено. Еще год активно пыталась выкарабкаться из мрака, в котором погрязла по его вине. В течение двух лет работы на мистера Дамира я пыталась вернуть себя прежнюю.
Я думала, что разобралась со своим прошлым, но жизнь доказала на практике, что иногда и трех лет мало, чтобы оклематься…
– Лаэрд Дамир, – говорит Азалия, и это был один из немногих случаев, когда она обратилась к нему как к высшему демону. – В пятницу у нас с Авророй день рождения. Маме будет очень тяжело, если Аврора уедет раньше.
Пару минут мужчина сосредоточенно хмурит брови, обдумывая просьбу Азы, и, наконец, кивает.
– Спасибо, – абсолютно синхронно выдыхаем мы с сестрой.
* * *
Восьмичасовой перелет в бизнес-классе пришелся по душе только Марку. С детской непосредственностью он активно бегал от окошка к окошку, любовался пролетающими внизу облачками и донимал улыбчивых стюардесс многочисленными вопросами.
Хорошо, что помимо меня, Арона, Азалии и четырех охранников в бизнес-классе никого не было. Причина нашего одиночества тоже была понятна – мистер Дамир не поскупился скупить весь бизнес-класс только ради того, чтобы нам было удобно лететь.
– Боишься? – сестра берет мою руку в свои и легонько поглаживает.
Я закусываю губу и молча киваю. Азалия, как всегда, права. Я боюсь реакции мамы, боюсь того, что ее здоровье ухудшится, а еще я боюсь, что она меня разлюбила…
– Аза, почему она не захотела со мной поговорить? – сипло спрашиваю я, стараясь проглотить сухой комок горечи в горле.
– Она любит тебя, – успокаивающе говорит сестренка. – Просто дай ей время прийти в себя.
Во время посадки я включаю телефон, проверяю звонки, почту, переправляю всех к Сабиру. У меня не хватает терпения дожидаться багажа, поэтому я бросаю всех, беру такси и спешу к маме.
Я переживаю всю дорогу от аэропорта до больницы и пока блуждаю по коридорам, и пока ищу нужную палату.
За мной двумя шкафообразными тенями по пятам следуют телохранители мистера Дамира. Возможно, из-за этого медсестра на посту пугается и, изобразив неискреннюю улыбку, самолично провожает нас в палату.
– Девочка моя! – шепчет мама, увидев меня на пороге.
Наша мама всегда была бойцом. А, впрочем, какие еще остаются варианты у женщины, в одиночку поднимающей двоих детей?
И видеть ее сейчас такой беззащитной, как-то разом постаревшей лет на пять – для меня дико.
– Аврора, малышка! – мама протягивает руки.
Позабыв обо всем, я бегу к ней, обнимаю, смущенно утыкаюсь в плечо и громко всхлипываю.
– Почему ты не сказала мне? Почему? – плачет мама в голос. – Я придушу этого гада! Урод! Извращенец!
Мы тихо плачем, уткнувшись друг в друга, пока не приезжают Аза с Ароном и Марком.
– Ух ты! – радостно тычет в загипсованную ногу малыш. – Хочу такой же!
В палате раздается общий смех, который немного разряжает обстановку.
Азалия договаривается с врачами, и маму выписывают этим же вечером. Помимо сломанной ноги и пары синяков да ссадин, состояние у нее хорошее, наблюдения за ней не требуется.
Мы возвращаемся в двухэтажный домик, расположенный в третьей линии от моря – мой способ потратить полученные от Рика три миллиона.
Арон, подхватив Марка на руки, тут же уходит в гараж сооружать пандус, а мы с Азой хлопочем вокруг больной.
– Это всего лишь сломанная нога! – ворчит мамочка. – Она даже не болит!
– В кровать! – требовательно приказывает сестренка, а я молча киваю.
За разговорами и суетой проходит несколько дней.
Мы ходим на море, подолгу сидим в небольшой беседке, построенной в саду, и почти всегда я около мамы. Она старается не вспоминать то, что увидела на присланном Риком диске – я попросила ее об этом еще в первый вечер, но слов проклятий в адрес «повернутого садиста» сдержать не может.
Я не виню ее в этом.
Утро пятницы начинается со звонка Сабира, позабывшего про существенную разницу во времени.
– С днем рождения! – кричит он и удивляется. – Ты дрыхнешь, что ли? Тоже мне богиня утренней зари!
Сабир в прекрасном настроении. У них с Маришой конфетно-букетный период, цветут помидоры, кружат купидоны.
И даже то, что босс перегрузил на напарника всю мою работу, не особо его расстраивает.
– Ой, кстати! Я у тебя все время хотел попросить адресок того ювелира, у которого ты прощальные подарки заказываешь.
– Что, неужели кое-кто готов остепениться и предложить Марише бокал шампанского с обручальным колечком на дне? – его шутливое настроение передается и мне.
Я лениво потягиваюсь в постельке, внутренне радуюсь неожиданному отпуску.
– Рано еще пока ее такими подарками баловать, – категорично заявляет парень и начинает самозабвенно сплетничать. – Ой, Аврорка, ты бы знала, что тут у нас творится! Я теперь даже в пентхаус приходить боюсь. Что ни день, то новая Очередная.
Сказанное меня задевает, я резко сажусь на постели и обнимаю руками колени.
– Правда? – вежливо интересуюсь, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
– Представь себе! – продолжает напарник. – Мне кажется, он стареет, – тихо шепчет Сабир.
– С чего ты взял? – тоже зачем-то шепчу я.
– Ну как же! Седина в бороду – бес в ребро! – выдает парень и громко смеется. – Представляешь, потянуло нашего мистера Дамира на рыжих, русых… Вчера даже одна блондинка была! Короче, на любой вкус и цвет…
Мне становится противно.
Рыжие, русые… Но особенно противно осознавать наличие еще одной блондинки в коллекции «постельных девушек».
– Сабир, меня пришли поздравлять, – нагло вру, чтобы поскорее закончить этот разговор. – Я тебе эсэмэской номер пришлю. Хорошо?
– О’кей, – отзывается парень и напоследок оглушающе кричит: – С днем варенья!
Я отключаюсь, заставляю себя встать с кровати и пойти в душ. Встав под горячие струи воды, собиралась немного поплакать, но с удивлением понимаю, что не хочу.
Внутренний голос подсказывает, что все очень даже логично, и ожидать от мистера Дамира чего-то другого было бы глупо с моей стороны.
Он гулял до короткой интрижки со мной. Почему я вдруг решила, что один хороший секс со мной что-то изменит? Хотя надо признать, что все-таки изменил. Теперь его выбор стал побогаче.
Усилием воли заставляю себя больше не думать о лаэрде и его необузданном темпераменте. Все-таки сегодня мой день, я хочу провести его весело и со своей семьей, а не в унылых мыслях о подгулявшем боссе.
Мне требуется полчаса, чтобы привести себя в порядок и спуститься вниз.
Остановившись у дверей кухни, слышу, как мама и Марк накрывают на стол.
– Сюрприз! Сюрприз! – на все лады кричит ребенок, еще не знакомый со словом «конспирация».
Я улыбаюсь, и, чтобы не портить готовящийся сюрприз раньше времени, незаметно выскальзываю в боковую дверь, ведущую в сад.
Азалия еще дрыхнет, Арон наверняка уехал ни свет ни заря за продуктами для праздничного стола и букетами, поэтому, сделав небольшой круг среди кустов, я иду в беседку, обвитую виноградом, залезаю в гамак и прикрываю глаза.
Мерное покачивание, ласковые утренние лучи и пение сотни маленьких птичек напоминают мне о закутке тренажерного зала с массажным столом.
Интересно, скольких Очередных он привел туда после меня? А спальня на втором этаже? Сколько женщин ночевало в кровати, скольких он брал потом на тумбочке в ванной, скольких на шкуре?
Чем я думала, предлагая этот дурацкий третий вариант? Почему решила, что эти два года, что я была рядом с ним, что-то изменят и я не останусь в его памяти Очередной?
А что в результате? Безопасная женщина…
Переворачиваюсь на бок, старательно пряча лицо от надоедливых лучей солнца.
Ну же, Аврора! В конце концов сегодня день рождения! Забудь ты уже о мистере Дамире и подумай о… подарках!
Да, точно подарки!
Для Азалии я еще месяц назад заказала подарочный пакет услуг – десятидневное SPA и массаж… на острове молодоженов – Санторини.
В последнее время они с Ароном проводят мало времени наедине. Думаю, второе свадебное путешествие вернет в их семейную жизнь утихшее с рождением Марка пламя страсти.
Я непроизвольно улыбаюсь, заранее предвкушая их восторг.
Интересно, а что же подарят мне?
– Аврора, – чьи-то ласковые пальцы едва ощутимо касаются моей щеки, бегут вниз. – Аврора, просыпайся, – просит до боли знакомый голос, и я распахиваю глаза.
В первую секунду я даже не узнаю его.
Джинсы и белая майка с коротким рукавом, лохматые вьющиеся темные волосы, небольшая щетина на всегда гладко выбритых щеках. Нет даже намека на властного бизнесмена, каким я привыкла его видеть.
Только глаза прежние – сине-зеленое море, смотрящее на меня с непередаваемой смесью страсти и нежности.
– С днем рождения, сладкая, – немного неловко улыбается мистер Дамир и протягивает огромный букет роз.
* * *
За завтраком звонит по скайпу отчим, поздравляет сначала маму, потом нас с сестрой.
Его новая жена смущенно улыбается с заднего плана и присоединяется к пожеланиям мужа.
Мама прожила с Миком почти пять лет, но он так и не стал для нас с Азой кем-то близким. Возможно, поэтому, когда он нашел себе другую женщину и решил строить семью с ней, мы были даже рады. Тем не менее с мамой у них сохранились теплые приятельские отношения.
За большим кухонным столом сегодня многолюдно.
Воспользовавшись таким замечательным предлогом, как день рождения, маму пришли навестить две ее лучшие подружки – Диана и Лета.
Две энергичные женщины сначала кидали подозрительные взгляды в сторону мистера Дамира, а затем, посовещавшись с мамой на кухне, словно бы случайно отсадили меня подальше от свалившегося как снег на голову босса.
– Подарки! – кричит сгорающий от нетерпения Марк и торопливо тащит Арона в комнату.
Они возвращаются с большим плакатом-поздравлением, нарисованным «идеальным мужчиной».
– Это мама, – тыкает маленьким пальчиком в круг на ножках малыш. – И это мама! – с улыбкой тычет он в треугольник с ножками.
– Чур, я треугольник, – шепчет Азалия. – Овалом я была на девятом месяце и больше как-то не тянет.
Мы тихонько смеемся, обнимаем нашего любимого сынишку и продолжаем принимать подарки.
Вчитавшись в текст подарочного сертификата, Арон на радостях обнимает и кружит меня по комнате. Сестра воспринимает подарок не так восторженно, и я чувствую, как она старательно пытается выбрать время для поездки и… не находит его.
Работа, работа и еще раз работа – это наш семейный девиз.
В конце завтрака возникает неловкий момент – подарки подарили все, кроме мистера Дамира.
Грозный шеф как-то незаметно потерялся для меня на фоне шумных родственников и гостей, отчего я ощущаю запоздалую неловкость.
– Мистер Дамир, а вы всех своих сотрудниц с днем рождения поздравляете? – как бы между прочим интересуется Диана.
Он поднимает голову, немного щурит глаза.
– Ввожу новую политику компании.
Мужчина говорит это таким тоном, что так и непонятно – он шутит или всерьез. Естественно, я воспринимаю все всерьез и мысленно ужасаюсь от перспективы следить еще и за этим.
– Простите, – он поднимается и кивает своим телохранителям. – Я на минуту…
Как только за тремя мужчинами закрываются входные двери, на меня тут же обрушивается поток вопросов.
– Систер, чего он приперся?
– Дочь, тебе было мало одного состоятельного гаденыша?
– Торт? – подскакивает от нетерпения Марк.
– У вас служебный роман? – это Диана.
– А он тебе зарплату за внеурочные повысил? – это уже прагматичная Лета.
– Кто пойдет на море? – это Арон пытается сгладить ситуацию.
– Торт! – возмущенно вопит никем не услышанный Марк.
Я открываю рот, недовольно хмурюсь и закрываю, так никому и не ответив.
Входная дверь негромко хлопает.
Все собравшиеся за столом тут же переводят тему и подчеркнуто громко начинают хвалить мамин сервиз.
Пока все делают вид, что не пытали меня вопросами, на кухню медленно вплывает большая, упакованная в бумагу прямоугольная картина, которую несет один из охранников.
– Смотри-ка! Прямоугольник на ножках! – едва слышно фыркает Арон, но мне почему-то не смешно.
Следом в кухонный проем просачивается второй телохранитель, несущий корзину с фруктами необъятных размеров. Ну и последним заходит мистер Дамир с тремя подарочными пакетами.
Все выжидательно замирают, оценивающе глядя на подарки и лаэрда.
– Мадам Бенар, – невероятно сексуально наклоняет голову мужчина, – поздравляю вас с рождения двух очаровательных дочек.
«Прямоугольник на ножках» делает небольшой шаг вперед.
Немного растерянная мама, не ожидавшая такой щедрости от начальника дочери, встает, поправляет длинное платье, прикрывающее гипс.
Охранник подносит подарок ближе и помогает снять обертку.
– Ох! – в неописуемом восторге произносит мамочка, и ей вторят пораженные Диана и Лета.
– Аврора как-то сказала, что вам нравятся натюрморты и земляника… – тихо комментирует мужчина. – Надеюсь, я угадал?
Мама с восторгом улыбается, глядя на потрясающе выполненную картину. Помимо хорошей техники и удивительно точно подобранных тонов, глаз привлекает и сам сюжет.
На небольшом полированном столике стоит прозрачная ваза с букетом полевых цветов. Крошечные ромашки, лютики и мать-и-мачеха кажутся настоящими.
Но больше всего поражает воображение маленькая плетеная корзинка, полная крупной, сочной земляники. Ее так много, что пара ягодок просыпалась и осталась лежать на белой кружевной салфетке.
– Ох… И куда же я повешу такую красоту! – выдыхает мама, поворачивается и прыгает к мистеру Дамиру на одной ноге. – Спасибо, – неловко обнимает она высокого мужчину в знак благодарности.
Босс перехватывает пакеты и вежливо обнимает ее в ответ.
Пусть для всех он кажется все таким же холодным и серьезным, но я замечаю, как в глубине сине-зеленых глаз плещется удовольствие.
Он рад, что смог угодить. Надо же, он действительно рад этому.
Все еще потрясенная мама садится на свое место, а мистер Дамир, так и не дав никому опомниться, протягивает Азалии небольшой пакетик.
– С днем рождения, – просто говорит он, а мы все в каком-то неясном возбуждении следим за тем, как Аза достает небольшую коробку, открывает ее и…
– БМВ?! – выдыхает потрясенный Арон.
– Спасибо, но это слишком дорого, – тут же упирается гордая сестра.
Лаэрд пожимает плечами и обезоруживающе улыбается.
– А я неприлично богат, – произносит он тоном сумасбродного толстосума и, проигнорировав отказ, присаживается на корточки. – А это для «идеального мужчины».
Из пакета появляется яркая коробка с радиоуправляемой машинкой.
Марк восторженно кричит на всю кухню, соскакивает с колен Арона и бежит за своим подарком.
– Марк, что надо сказать мистеру Дамиру? – строгим тоном спрашивает Азалия.
Малыш оборачивается, внимательным взглядом окидывает лаэрда.
– Аврора моя! – воинственно предупреждает он и убегает к папе похвастаться игрушкой.
Я смущенно улыбаюсь и опускаю глаза. Ну, Марк!
– Мисс Бенар, – негромко зовет лаэрд, и на кухне тут же возникает удивительная тишина.
Кажется, что присутствующие здесь люди даже дыхание затаили. Единственный, чье любопытство сейчас направлено совершенно в другую область, – это Марк, активно вскрывающий упаковку, чтобы добраться до новой игрушки.
– Мисс Бенар, – вновь зовет босс, и я наконец нахожу в себе силы, чтобы встретиться с ним взглядом. – Я хотел бы подарить вам подарок с глазу на глаз… Если вы, конечно, не возражаете.
Я возражала. И вообще мне как-то не слишком хотелось оставаться с ним наедине, но, почувствовав на себе давящий взгляд заинтересованных родственников, поняла, что на сегодня с меня уже достаточно внимания общественности.
– Да, конечно, – поспешно встаю, отодвигаю стул. – Мы ненадолго, – успокаивающе смотрю на маму. – Сюда, мистер Дамир…
Лаэрд вежливо пропускает меня первой, и я на правах хозяйки веду его в небольшую игровую комнату, расположенную на первом этаже.
Мужчина молча закрывает за собой дверь, останавливается и смотрит на меня. Его глаза словно затягивают меня внутрь сине-зеленой вселенной желания и в то же время нежно ласкают.
Из-за его взгляда мне неловко и постоянно кажется, что он мысленно занимается со мной… Ну не о том он, короче, думает.
В таком непонятном молчании проходит минута, затем вторая…
– Подарок, – напоминаю я, понимая, что с минуты на минуту мы услышим громкий стук, и в комнату сунет любопытный нос сестра или мама, а может, даже сразу обе.
С какой-то внутренней неохотой мужчина закрывает глаза, шумно вздыхает и протягивает пакет. На миг его пальцы касаются моих, и даже это крохотное прикосновение находит отголосок где-то в низу живота.
Невероятно злая на себя, я поспешно вытаскиваю темно-синий футляр, открываю крышку.
На черном бархате, подчеркивающем блеск бриллиантов, лежат серьги, браслет и кулон с моим именем.
Я никогда особо не любила дорогие украшения, но почему-то этот в принципе очень красивый комплект вызывает у меня волну отвращения.
Скольким на этой неделе Сабир заказал похожих футляров? А сколько точных копий этому заказала я?
– Спасибо, – крышка громко хлопает. – Пожалуй, это один из самых дорогих «прощальных подарков», которые я видела.
Я готова расплакаться, готова треснуть лаэрда по голове его же собственным подарком, но вместо этого я отворачиваюсь и отсутствующим взором смотрю в окно на мерно колышущуюся листву молодой еще пока яблони.
– Аврора, повернись! – недовольно рычит лаэрд.
Мне все равно – пусть себе рычит, скалится. Если хочет, пусть даже обращается и крыльями машет.
Мне. Все. Равно.
– Аврора, – мужчина встает мне за спину. – Повернись, сладкая, я хочу тебя видеть, – просит он, лаская своим дыханием шею, но я намерена стоять до последнего.
Я все так же продолжаю мужественно кусать губы и созерцать открывающийся из окна вид. Уж лучше мамины грядки и палисадник, чем навечно раствориться в сине-зеленом море желания.
– Аврора, ты не Очередная, – его руки смыкаются у меня на талии, крепко и властно прижимают к себе. – Ты особенная, – шепчет он мне на ухо и прикусывает мочку.
С моих губ тут же срывается хриплый выдох. С громким стуком падает на пол футляр, но нам нет до него никакого дела.
– Я так скучал по тебе, сладкая, – шепчет он, зарываясь носом в мои волосы и шумно вдыхая мой запах.
Я словно в сказке, в приятном сне и мне не хочется просыпаться.
В дверь требовательно стучат. Я едва успеваю сделать спасительный шаг к окну и разорвать объятья, как в комнату входит Аза.
– Систер! Мы собираемся на море, – информирует она и тут же поворачивается к лаэрду. – Мистер Дамир, а в какой гостинице вы остановились?
– Нигде, – глядя исключительно на меня, отвечает босс и облизывает губы. – Я сразу с самолета к вам.
Азалия подходит ближе ко мне, мило улыбается.
– Могу посоветовать вам «Хампи» – самый дорогой из имеющихся…
И один из самых удаленных от нас, мысленно заканчиваю мысль сестры.
– Я уже дала вашим телохранителям адрес и телефон, – сейчас Аза даже не улыбается, чтобы смягчить свою негостеприимность. – Советую поторопиться, а то там только два люкса. Как бы не пришлось ютиться в крохотном трехкомнатном номере…
Весь ее вид, каждое слово словно кричат – валите из нашего дома, мистер Толстосум!
– Кажется, сегодня я ошибся сразу с двумя подарками, – любезно улыбается мужчина, а в глазах сине-зеленый шторм. – Еще раз поздравляю, мисс Бенар.
Мистер Дамир круто поворачивается и выходит, а я накидываюсь на сестру.
– Что на тебя нашло? – злюсь я. – Он был таким внимательным, щедрым, а ты, считай, ему пальцем на дверь указала.
Азалия недовольно поджимает губы и упрямо качает головой.
– Нечего ему тут делать! – категорично заявляет она и поворачивается. – Натягивай бикини, мы через пятнадцать минут выходим.
