Глава 10

– Черт! Батарейки в фонаре сели!

Я был весьма раздосадован: извлекать сейчас в кромешной тьме, полностью на ощупь запасные элементы питания и вставлять их в фонарь – весьма сомнительное развлечение. Происходящее можно было бы назвать весьма странным, не будь это Зона. Батарейки никогда не садятся мгновенно. Просто луч света постепенно становится все слабее, пока не станет совсем едва заметным и не способным ничего осветить. А тут свет просто взял и погас, пройдя все уровни тусклости за несколько секунд, словно Зона его попросту выпила.

Агнешка замерла совсем рядом. Я чувствовал ее дыхание на своей шее, от чего мне никак не удавалось сосредоточиться ни на процессе извлечения батареек, ни на поисках выхода из аховой ситуации, в которую мы с ней угодили.

Есть такая поговорка «Привлекательные женщины отвлекают». Нет ничего хуже какой-нибудь красотки в качестве спутницы для экспедиции в Зону, особенно если ты молод, горяч, не женат, и сердце твое еще никем не занято. Короче, ситуация точь-в-точь моя. Но, поверьте, это был не мой выбор – так распорядились обстоятельства.

Мы с Антоном вели «туриста». Так мы называем гражданских экстремалов, которым до смерти хочется пощекотать себе нервы, сунувшись на аномальную территорию. Естественно, их туда никто не пустит и тем более не будет сопровождать… кроме нас, сталкеров. «Туристы» платят весьма приличные деньги, а мы заботимся о том, чтобы они вернулись из этого «увеселительного» похода живыми. Данная экспедиция была особенно экстремальной, а потому оплачивалась по высшему разряду – «турист» пожелал погулять по муромским подземельям. Нам уже доводилось там бывать, и не раз. Гнилое место во всех смыслах. Но деньги перевесили все остальные аргументы, и мы согласились.

А на обратном пути наткнулись на нее… Голубоглазая шатенка в камуфляже, бледная как смерть, сидела на сыром бетонном полу рядом с телами двух мужчин и умирала, а Измененный вытягивал из нее жизнь. Этот особый вид встречается редко, но после встречи с ним мало кто остается в живых. Он представляет собой что-то вроде энергетического вампира невероятной силы и способен вытягивать из людей жизнь на расстоянии до пяти метров с эффективностью мощного промышленного пылесоса. Нам повезло, что двигались мы тихо, а он был слишком поглощен процессом. Мы изрешетили Измененного пулями прежде, чем он успел голову в нашу сторону повернуть.

Сотрудница научного корпуса АПБР по имени Агнешка Томаховская, как она потом рассказала, отправилась в муромские подземелья со специальной миссией в сопровождении двух оперативников. Измененный подкараулил их у развилки коридоров. Преимущество внезапности оказалось на его стороне. Двое сопровождающих оказались мертвы в течение десятка секунд, а добравшись до женщины, к счастью, насытившийся энергетический вампир трапезничал с чувством, с толком, с расстановкой, смакуя поглощаемую энергию. Досмаковался, гурман…

Немного оклемавшись, научница уходить отказалась. Она была твердо намерена выполнить свою задачу и просила у нас помощи. Я и согласился, на свою голову. Мы разделились: Антон повел «туриста» на выход, а я остался с апэбээровкой…

– Как вы думаете, они далеко?

Когда ее громкий шепот прозвучал в темноте буквально у меня над ухом, я вздрогнул и чуть не уронил извлеченные из котомки батарейки.

– Истребители? Не стоит на это рассчитывать. Чутье у них потрясающее, настойчивость, скорость и выносливость – тоже на уровне. Эти не отстанут. Тем более они хорошо видят в темноте.

Она хмыкнула.

– М-да, обнадежили…

– Так ведь я с вами не для утешительных речей остался, а чтобы обеспечить ваше выживание. А иллюзии в таких делах – помощник плохой.

Наконец свет загорелся, и нам стало немного легче. Мы зашагали на север по туннелю. Я шел впереди, апэбээровка – за мной по пятам. У нее имелась схема муромских подземелий, и она, если что, скажет мне, где свернуть. А вот если истребитель или прыгун выскочит из темноты нам навстречу, лучше, чтобы первым на его пути оказался я. В процессе нашего похода я с удивлением узнал, что подземелья здесь куда более масштабные и разветвленные, чем я думал раньше, и что в них имеются ходы, не обозначенные на официальных городских картах инженерных коммуникаций. А ведут они в бункеры, чье расположение было известно строго ограниченному числу лиц, к коему я, разумеется, не относился. Но обстоятельства опять распорядились так, что мне довелось это узнать.

Мы шли, шли и шли, стараясь производить как можно меньше шума, который эхо предательски разносило по туннелям на большое расстояние. К счастью, истребители и прыгуны тоже не способны перемещаться бесшумно. Когда только закончится наш пеший вояж? Ноги начинали понемногу гудеть от усталости. Представляю, что в этот момент ощущает научница. Но о привале даже и думать нечего, пока мы не доберемся до лабораторного бункера. Вот там можно будет, надеюсь, передохнуть, когда нас от тварей подземелья будет отделять мощная стальная дверь. Вдруг остро захотелось узнать, скоро ли наступит это счастливое мгновение. И только я собрался шепотом озвучить свой вопрос, когда где-то далеко позади внезапно послышался звук шагов. Множества шагов. Истребители, будь они неладны! Если с ними хоть несколько вожаков, дела наши плохи.

Я на всякий случай прижал палец к губам, требуя тишины, и знаком скомандовал Агнешке ускориться следом за мной. Мы не бежим, нет, просто быстро идем. На бегу фонарь – плохой помощник: ты не успеваешь среагировать на те препятствия, которые он выхватывает из темноты своим лучом, и рискуешь получить серьезную травму. Кроме того, когда мы бежим, шагов преследователей почти не слышно, и это дополнительный минус, как будто так они у нас в дефиците.

Интересно, надолго ли хватит фонаря? А наших сил? Узкий пучок света не рассеивал тьму, а лишь слегка разрезал ее. Она расступалась неохотно – это было ее царство, и мы тут были чужими, наглыми пришельцами, беспардонно, без разрешения вломившимися в чужой дом. Расступалась и тут же смыкалась следом за нами, и я почти слышал в ушах ее недовольное шипение. Тьма терпелива и готова ждать. Сколько? Еще один вопрос без ответа. Впрочем, не исключено, что как раз на него мы получим ответ быстрее, чем думаем, и уж точно быстрее, чем хотим…

Как в воду глядел! Через десяток шагов фонарь высветил во тьме нечто движущееся. Точнее, даже не высветил, а слегка подсветил – оно мелькнуло тенью на границе светового круга. Я замер так резко, что Агнешка чуть в меня не врезалась.

– Что… – начала было она и тут же осеклась, так как луч фонаря, которым я лихорадочно водил по мрачному зеву туннеля, наконец наткнулся на то, что я искал.

Сначала это были грязные ботинки на ногах, одетых в рваные джинсы, потом человеческий торс, почти не прикрытый лохмотьями рубашки, и заросшее бородой лицо с оранжевыми глазами… Я успел схватить Агнешку за плечи и упасть вместе с ней на пол за мгновение до того, как сгусток ядовитой слизи, вылетевший изо рта истребителя, пронзил то место, где мы только что стояли. Фонарь звякнул об пол и покатился куда-то в сторону, а «зайчик» его луча как бешеный прыгал по полу, стенам и потолку темного туннеля, ничего уже толком не освещая. Я выстрелил из положения лежа в том направлении, где в момент нашего падения видел истребителя. Затем второй раз и третий. Грохот выстрелов оглушил меня, и не было возможности понять, попал я хотя бы раз или нет: взвизга, издаваемого пулей, рикошетящей от стены, я не услышал, но при таком звоне в ушах это было и немудрено. Ох, если я промазал, нам не позавидуешь!

Тут же, подтверждая мои опасения, шаги послышались вновь. На всякий случай я дернулся в сторону, стараясь при этом прикрыть собой аномальщицу. Свист плевка и шлепок комка слизи совсем рядом (проклятье – второй вожак!), и я выпустил еще две пули в темноту на звук. Затем, опять-таки не имея понятия, попал ли я и насколько серьезно попадание, приподнялся и рванул в ту сторону, где лежал фонарь. Что-то кинулось на меня из темноты. Скорее угадав, чем увидев это опасное движение, я упал, перекатился по полу, и наконец фонарь оказался в моих руках. Луч света вырвал из темноты оранжевоглазую физиономию истребителя. Яд для нового плевка у него еще не скопился, но когти мутанта тоже были грозным оружием. Моя пуля остановила его новую атаку. Девять миллиметров прямо между глаз – аргумент серьезный. Монстр дернулся и упал на бетонный пол туннеля.

– Срочно уходим! – бросил я своей спутнице. – Скоро здесь от них будет не продохнуть.

И мы все тем же быстрым шагом двинулись по туннелю дальше, время от времени замирая и прислушиваясь, чтобы определить, насколько близка погоня. Услышанное не особо вдохновляло – шаги преследователей звучали все ближе.

– Долго нам еще? – шепотом осведомился я у аномальщицы.

– Примерно с полкилометра.

Замечательно! Эти полкилометра могут стать самыми длинными в моей жизни. Вперед, вперед! Каждый шаг приближает нас к спасению… или к смерти, если впереди нас ждет еще одна засада истребителей. Звуки преследователей становились все громче и отчетливее, а вот есть впереди засада или нет, мы определим только по факту, ибо враг сидит, не двигаясь, молчаливый и зловещий, как сама смерть… М-да, фантазия у меня работает как-то однобоко: представлять в грядущем всевозможные кошмары мне удается лучше всего. Пора менять подход к жизни на более позитивный – на таком пессимизме я далеко не уеду.

Вперед, вперед! Странно, что в туннелях нет ни обычных крыс, ни прыгунов… Впрочем, если их облюбовали истребители, никакая другая живность конкуренции с ними не выдержит.

– Уже близко, – словно почувствовав мое нарастающее отчаяние, шепотом подбодрила Агнешка. – Метров двести по туннелю, потом технический коридор и люк. А там и до бункера рукой подать.

Я кивнул. Это уже внушало некоторый оптимизм. Двести метров ценою в наши с аномальщицей жизни. Технический коридор значительно у́же этого туннеля. Там численное преимущество мутантов будет сведено на нет, а значит, если доберемся до коридора, наши шансы на спасение вырастут многократно. Мы добавили, насколько могли. Надо было беречь дыхание и смотреть под ноги. Будет ужасно обидно в метрах от спасения что-нибудь себе вывихнуть.

Шаги! Проклятье! Эти твари быстрее, чем я думал! И звук чертовски близкий! Я притормозил, чтобы осветить пространство за спиной у следующей за мной научницы… и тихо, сквозь зубы выругался: на самой границе освещенной зоны показалась и тут же отступила в темноту фигура истребителя. Осторожничает – значит вожак. Они умнее обычных желтоглазых тварей. Очевидно, этот ждет, пока накопится яд для следующего плевка. Дальше прежним порядком двигаться уже нельзя.

– Идите вперед! – скомандовал я Агнешке и вручил ей фонарь.

Затем переместился ей за спину, вскинул пистолет и наугад дважды выстрелил в темноту, не то чтобы всерьез рассчитывая нанести преследователям какое-то ранение, а так, для острастки, чтобы они слегка прыть поумерили. Кажется, подействовало: ритм шагов несколько замедлился.

Вперед, вперед! Агнешка была на грани паники и, кажется, очень хотела перейти с быстрого шага на бег, сдерживаясь явно из последних сил. Я выпустил во мрак за нашими спинами еще две пули и приготовил запасную обойму. У меня их несколько штук, но патроны транжирить нельзя: хочется надеяться, что впереди у нас все же будет обратный путь. Уже совсем чуть-чуть осталось…

– Вот оно! – Радостный возглас Агнешки прозвучал, пожалуй, громковато, но какой теперь смысл соблюдать режим тишины, если мутанты следуют за нами практически по пятам?!

Я на мгновение отвлекся от своих арьергардных забот, чтобы посмотреть вперед, и как раз успел увидеть, как из черной дыры технического коридора вылетел сгусток ядовитой слизи истребителя и попал прямо в плечо Агнешке. Она вскрикнула и упала – яд прожигал одежду на раз, а впитываясь в кожу, причинял нешуточные мучения. Оранжевоглазая тварь между тем высунулась из технического коридора в туннель. Лучшего подарка мне истребитель сделать не мог и в благодарность получил пулю в голову, упал и затих, оставшись в коридоре. Я развернулся и снова дважды выстрелил в сторону наших преследователей, надеясь удержать их на расстоянии. Агнешка, бледная и перепуганная, сидела у стены. Плечо, видимо, жгло нещадно, а яд впитывался быстро. Я бросился к девушке, на ходу извлекая из кармана инъектор с антидотом. Конечно, полностью яд истребителя он нейтрализовать не сможет, но хотя бы ослабит его действие и уменьшит скорость распространения. Сделав ей инъекцию в плечо прямо через куртку, я вновь отвлекся на звук шагов и выстрелил в его направлении. Нет, дальнейшую обработку раны придется отложить, если не хотим здесь остаться навсегда.

Я ухватил убитого мутанта за руки и рванул на себя изо всех сил, выволакивая из коридора. Он оказался редкостным громилой под центнер весом. Поэтому я не удержался на ногах, а мертвое тело твари упало сверху. Это меня и спасло: новый плевок одного из преследующих нас вожаков пришелся в спину трупу. В темноте, однако, слышался приближающийся звук многочисленных шагов: твари, уловившие нашу заминку, спешили завершить ситуацию в свою пользу и устроить трапезу. Выстрелив наугад еще трижды, я помог подняться Агнешке. Апэбээровка выглядела паршиво. Видно было, что держаться ей все труднее с каждой секундой. Если тащить ее на себе, шансов уйти у нас не много.

– Идти сама сможешь? – отбросив условности, спросил я.

– Попробую…

Научница сделала пару шагов, охнула и осела на пол туннеля. Помянув про себя недобрым словом всю местную нечисть, я полез в свою котомку за стимулятором. Но в этот момент из темноты нарисовались сразу несколько истребителей. Выругавшись уже вслух, я рванул из-за пояса гранату и метнул ее за спины тварей с тем расчетом, чтобы бо́льшую часть осколков и взрывную волну они приняли на себя. От грохота взрыва и воплей мутантов у меня едва не лопнули барабанные перепонки. Твари скрылись в темноте, оставив на освещенном месте лишь одно агонизирующее тело да пару оторванных конечностей. Правда, я не сомневался, что за их возвращением дело не станет. Однако хорошо уже то, что я выиграл нам немного времени, а также то, что взрыв не вызвал обвала.

Нельзя было терять ни секунды. Зарядив инъектор ампулой со стимулятором, я опять ввел его Агнешке сквозь одежду. Так, подъем, дубль два!

– Идем, они скоро вернутся!

Кажется, она поняла и с усилием кивнула. Шагнула в технический коридор и медленно, покачиваясь и держась за стенку, побрела вперед. Я пятился за ней, целясь назад из пистолета и подсвечивая то себе, то ей запасным фонарем. Предосторожность оказалась нелишней: физиономия истребителя появилась в коридоре, но, встреченная двумя пулями, исчезла вновь.

У меня было ощущение, что прошла целая вечность, прежде чем Агнешка хриплым шепотом произнесла за моей спиной:

– Люк. Одной мне крышку не поднять…

Я пробрался вперед и взялся за проушину крышки люка. Она действительно оказалась весьма тяжелой, дав мне повод похвалить себя за регулярные силовые тренировки. Крякнув от натуги, я поднял ее и сдвинул в сторону. Вниз вела металлическая лестница на манер пожарной.

– Сможешь спуститься? – спросил я свою спутницу.

Она попыталась поднять правую руку, скривилась и покачала головой. Похоже, яд мутанта причинял ей немалую боль. С этим надо было что-то делать. Бросив тревожный взгляд в направлении, откуда мы пришли, я спешно достал из котомки аптечку. На сей раз пришлось ей вкатить весь джентльменский набор – обезболивающее, антидот плюс стимулятор. И кожу на плече обработать, предварительно надев толстые перчатки. Только хотел забинтовать, когда сзади вновь послышались звуки – кто-то шел по коридору. Пришлось отложить бинт и взяться за пистолет. Ох, ну и здоровый же, гад! Тот, кого я в туннель выдергивал, и то меньше был. Бывший штангист, что ли? В небольшом замкнутом пространстве от выстрелов у нас заложило уши, но я не переставал давить на спусковой крючок, пока не выпустил всю обойму – уже было не до экономии боеприпасов. Надеюсь, этот урод сдох и заблокировал своей тушей коридор. Если другие лезут за ним, протолкнуть его им будет очень проблематично, а перелезть – вообще нереально. Разве что вытащить назад в основной тоннель, если у них, конечно, хватит на это мозгов. Так что безопасность с этой стороны я нам худо-бедно обеспечил. Правда, когда мы пойдем обратно, дохлый истребитель в коридоре станет уже нашей проблемой, но до этого момента еще дожить надо. После этого я завершил оказание первой помощи наложением бинтов ей на плечо, чтобы у поврежденной кожи не было контакта с воздухом – от этого многократно хуже становится, проверено.

– Спасибо… – глухо произнесла Агнешка. – Но универсального антидота недостаточно. Яд истребителей требует специального средства… Надо добраться до лабораторного блока. Там есть все необходимые компоненты…

Благодаря стимулятору на спуск в люк Агнешке еще хватило сил, а вот дальше мне пришлось буквально тащить ее на себе, а она указывала, куда идти. Новые коридоры представляли собой настоящий лабиринт, и не виси на моих плечах живой навигатор в лице сотрудницы научного корпуса АПБР, я бы скорее всего заблудился. К счастью, здесь истребителей не было – они, очевидно, предпочитали более широкие коридоры. Но расслабляться все равно не стоило – более мелкая дрянь вроде прыгунов как раз тут и могла водиться. Правда, мелкая она только по сравнению с истребителями. Но десяток такой вот «мелочи» порвет нас в клочья. И не отбиться, поскольку боевая единица у нас одна – я, из оружия – «Грач», АКСУ и несколько гранат. Вот только последние в тесных коридорах применять рискованно – самих осколками посечь может. Надо спешить, чтобы не доводить до боевых столкновений. Мои силы тоже не бесконечны.

Блин! Вот же накаркал! Послышался цокот когтей по бетону. Очень частый, наводящий на мысль о большом количестве обладателей этих самых когтей. Черт! С научницей на плечах и с фонарем в руке, чтобы видеть хоть что-нибудь, я много не навоюю.

Мне хотелось побежать. Очень. Но с тяжелой ношей на плечах я не мог – сил уже не было. Ноги гудели от усталости и понемногу начинали подрагивать от напряжения, пот заливал глаза. Хорошо еще, что у Агнешки хватало сил за меня держаться, в противном случае задача моя – добраться до двери в лабораторный блок – и вовсе превратилась бы в практически невыполнимую.

Я шел, молясь о том, чтобы не споткнуться и чтобы эта скрежещущая когтями орда не подоспела раньше, чем мы доберемся до двери в бункер. Такое впечатление, что у всех этих тварей автоматический пеленг настроен на живых, попадающих в зону их обитания. С чего вдруг такое оживление в поначалу совершенно пустых коридорах? Вопросик, кстати, непростой и к категории праздного любопытства совершенно не относящийся. Найти на него ответ может оказаться чрезвычайно важно для нашего выживания и сейчас, и в дальнейшем. Только сначала надо оказаться в безопасности за дверью бункера, а уже потом решать головоломки.

– Пришли! – громкий шепот Агнешки прозвучал практически мне в ухо.

Но я уже и сам видел – луч фонаря высветил дверь, по сравнению с которой сейфовые двери в современные квартиры казались легкими фанерными времянками. Да уж, бункер так бункер! Оставалось только надеяться, что научница знает, как туда попасть. Остаток пути я преодолел почти бегом, хоть и на подгибающихся ногах, и сгрузил свою живую ношу у самого входа в бункер.

Шорох многочисленных лап и скрежет когтей слышались уже так громко, словно твари были у меня за спиной. Я резко развернулся, выхватил АКСУ и осветил фонарем входы в два взаимно перпендикулярных коридора, ведущих в достаточно небольшой предбункерный тамбур, в котором мы находились. Они были уже здесь. Прыгуны с горящими в темноте глазами и с жутким оскалом на кровожадной морде. Их было около десятка, но шорох лап не умолкал, так что, полагаю, за подкреплением дело не станет.

Я хлестнул по серой толпе тварей очередью из АКСУ, затем второй, третьей… При стрельбе почти в упор пули рвали плоть, фонтанчики темной крови возникали в местах попаданий. Сразу образовалось несколько трупов, но сзади напирали новые мутанты, так что еще немного – и меня просто задавят числом.

Звук открывающейся двери в бункер я услышал с невыразимым облегчением. Краем глаза я заметил, как Агнешка буквально из последних сил перевалилась через порог, и, пятясь, последовал за ней, не переставая поливать преследователей свинцом.

– Кнопка слева! – прохрипела девушка, уже лежа на полу.

Мимоходом порадовавшись тому, что в бункере есть электричество, я с силой шарахнул ладонью по большому красному «грибку», и дверь стала закрываться. Прыгуны ринулись было в сужающийся проем, но двух тварей остановила еще одна моя очередь, а остальных – закрывшаяся дверь. Но у меня даже облегченный вздох вырваться не успел, как возникли новые проблемы. Единственным, кроме наружного, выходом из помещения, в котором мы находились, была открытая шлюз-дверь в темный коридор. И в этот момент обе ее половинки с тихим шипением сомкнулись, из стены напротив выдвинулись два здоровенных сопла, вид которых наводил на самые неприятные мысли, а над входной дверью замерцала красным надпись «Введите код доступа».

В первый момент я впал в легкий ступор: с таким оригинальным принципом работы системы безопасности я встретился впервые. Это ж каким зверем надо быть, чтобы вместо обычной блокировки сделать смертельную ловушку! Не спрашивать код доступа до открывания двери, а сначала запустить внутрь, потом замуровать и спрашивать код. Держу пари, что, если ошибусь, из сопел на стене хлынет что-нибудь смертоносное.

– Пульт… под кнопкой… – тем же хриплым голосом через силу проговорила Агнешка. – Введи «А-Р-К-А-Д-И-Б-О-Р-С-72».

Я быстро, но аккуратно ввел пароль, и (о чудо!) сработало! Красная надпись сменилась зеленой «Доступ разрешен», сопла ушли обратно в стену, скрывшись за выдвижными щитками, а дверь в коридор вновь открылась. Что ж, кажется, можно выдохнуть…

– И пароль же у них! Трудно, наверное, было запомнить этот бессмысленный набор букв.

Агнешка выдала измученную улыбку.

– На самом деле не бессмысленный… Я тебе как-нибудь потом расскажу… А сейчас… нам нужно в лабораторию.

– Конечно, – заторопился я, вновь извлекая из котомки инъектор.

– Если собрался еще раз вколоть мне стимулятор, то не надо, – остановила меня Агнешка. – Яд истребителей – довольно коварная штука. У меня сердце может не выдержать.

– Тогда держись, – со вздохом проговорил я, снова взваливая ее на спину. – Тут далеко?

– Насколько мне известно, нет. Двигайся прямо по коридору, а на третьем повороте сверни направо.

Я молча кивнул, и мы пошли. К счастью, теперь уже не приходилось освещать себе путь фонарем: по мере нашего продвижения в коридоре загорались светильники. Неплохо! Видимо, тут у них полная автоматизация. Где-то, похоже, работает автоматический генератор, который пока не отключился, несмотря на долгое отсутствие людей, и везде датчики движения. Что же, это место, несмотря на весьма прохладный прием, потихоньку набирало очки в моих глазах.

Теперь уже я обеими руками держал за руки мешком висящую на мне апэбээровку на случай, если она, окончательно обессилев, не сможет держаться сама. До третьего поворота пришлось идти, по моим подсчетам, более пятидесяти метров… Так, теперь направо, и вот наконец лаборатория! Дошли! Но у нас тут не квест «найди нужное место». Тут еще поработать придется. И основательно.

Я аккуратно усадил Агнешку в одно из кресел с высокой спинкой. Она выглядела совершенно обессиленной, и ее веки норовили сомкнуться.

– А ну-ка не спать! – встревожился я. – Нельзя тебе спать, понимаешь? Иначе…

– Понимаю, – вымученно улыбнулась она. – Иначе вряд ли проснусь.

– Точно! – подтвердил я. – Скажи, где искать нужный антидот?

– В готовом виде его точно нет – нужен он тогда был редко, а хранился плохо, так что впрок его не делали. Нужно собрать все необходимые компоненты и приготовить.

– Какие?

– Я тебе запишу.

Какое-то время она молча и сосредоточенно писала перечень каких-то формул. Медленно. Представляю: мысли у нее сейчас, наверное, разбегаются в разные стороны, как тараканы от включенного света, и собрать их в кучу – задача очень непростая. Наконец, завершив свой труд, она протянула мне листок.

– Вот, ищи пузырьки с такими этикетками и неси мне.

– Хорошо. А ты не вздумай засыпать! Если трудно, говори. О чем угодно, о любой ерунде, хоть о погоде, только не спи, ладно?

– Постараюсь, – с трудом выговорила она. – У тебя… наверное, много вопросов… Задавай, постараюсь ответить.

– Хорошо. – Предложение действительно пришлось кстати: непоняток уже скопилось больше чем достаточно. Совместить поиски с получением ответов было бы весьма неплохо. – Для начала скажи мне, почему зонная мутация не затронула никого, кроме людей и крыс? И еще: почему люди меняются так по-разному – кто-то делается Измененным, а кто-то – истребителем? Это не похоже на обычную мутацию вроде радиоактивной. Там все меняется случайным образом. А тут похоже на то, что кто-то специально с генами игрался.

– Хорошие вопросы задаешь, сталкер… Правильные… Ладно, начнем по порядку. Излучение Обломков… и возникших вокруг них Объектов… и правда действует избирательно… Причины этого нам так до конца и не ясны… Большинство считает… что это зависит от определенного сочетания генов… общего для крыс и людей… и не встречающегося у других… биологических видов… Правда, пока этого сочетания… никто не нашел… Да его и не искали особенно… Что же до мутантов… Излучение Обломков пульсирующее… и разного типа… Пси-излучение… идет постоянно, а оба вида изменяющего… волнами, причем… иногда прекращаясь вовсе… Один вид… вызывает физические мутации и деградацию разума… Второй – изменение сознания… и пробуждение доселе спящих областей… человеческого мозга… Кто под какое излучение попал… так и меняется… А некоторые… имеют стойкость… против всех видов излучения… Я… имею в виду тех, кто выжил… в Краснотайгинске…

На этом месте я на мгновение замер, и по спине пробежал холодок. Известен мне один такой уникум – в зеркале вижу регулярно, когда бреюсь. Агнешка, впрочем, была не в том состоянии, чтобы заметить мою реакцию. Она с трудом продолжала:

– Потом эту стойкость научились создавать искусственно… антиновой. Правда, она действует… ограниченное время… А насчет направленных мутаций… На самом деле ты не первый, кто высказывает подобное предположение… Но сейчас… в научных кругах АПБР… тебя бы за него… пожалуй, в ереси обвинили… – Несмотря на всю усталость, при этих словах на ее лице появилась слабая усмешка. – Ты бы еще про хозяев Зоны вспомнил… Не обижайся! Хоть девяносто процентов ученых в АПБР… и считают гипотезу направленных мутаций… полным бредом, на самом деле никто пока… не доказал обратного.

– А как думаешь ты?

– Скажем так… я оставляю за собой право на сомнение… Мы изучаем Зону… уже довольно давно, а знаем о ней все еще непозволительно мало… Основное предположение сейчас… состоит в том, что… излучение… каким-то образом тасует гены тех, кто попал в зону его действия… Но… это не объясняет… почему Измененных во много раз меньше, чем истребителей.

– А чем эту странность объясняешь ты?

– Если существует… генетическая стойкость… ко всему излучению, может существовать… и генетическая стойкость… или уязвимость к определенному его типу… Просто тех, кого… не берет первый вид излучения… и берет второй… оказалось намного меньше… Вот мы и получаем… имеющийся расклад…

– А мысль, что Зона способна сделать осознанный выбор, кому и кем быть, ты, значит, категорически отвергаешь?

– Не категорически… По мере увеличения объема… поглощенной Зоной пси-энергии… увеличивается и степень ее разумности… Это – доказанный факт… Но… такое разделение… между истребителями… и Измененными… было уже в Краснотайгинске… Предположить… что ее разум уже тогда… был на столь… высоком уровне…

Агнешка пожала плечами, и мне показалось, что даже это простое движение далось ей с немалым трудом. И в речи все чаще стали появляться паузы. Я между тем уже обшарил два шкафа из четырех и собрал три из пяти компонентов. Надо бы пошустрее поворачиваться! Двинувшись к третьему шкафу, я спросил:

– Скажи, а как они нас находят? Словно маячки на нас какие прицеплены. На поверхности и в больших туннелях мы от истребителей бегали, тут – от прыгунов. Знаешь, такое ощущение, будто Зона ведет целенаправленную охоту, посылая по наши души толпы мутантов. Едва мы переходим в следующий сектор, в котором, на первый взгляд, ничего и никого нет, как они сразу начинают отовсюду сбегаться, словно им кто «фас!» скомандовал. У меня большой опыт экспедиций в Зону, но раньше такого вроде не было. То есть проблемы с мутантами случались, конечно, но не с такой частотой и интенсивностью. Вот хоть застрели меня, а не верю я, что это случайность, и теория вероятности тут на моей стороне.

– А вот сейчас… ты высказал… еще одну еретическую мысль… Насчет координации усилий, направленных… конкретно против нас… Зона… как я уже сказала, постоянно меняется… и агрессия ее растет… Раньше… и мутантов было меньше… и градус их свирепости ниже… А… тебе не приходило в голову… что тут голодно? Все эти мутанты – хищники… Им надо… чем-то питаться… Людей в Зону приходит не так уж и много… А охотиться друг на друга… возможно… в них не заложено от рождения… да и мясо других мутантов для них не так хорошо… Так что… не приходится удивляться, что при появлении ходячих деликатесов… вроде нас… они сразу… возбуждаются…

Так, вот и четвертый компонент. Остался пятый… Ну же, скорее! Похоже, времени у Агнешки совсем немного. Я начал лихорадочно рыться уже в четвертом шкафу, заодно пытаясь сообразить, о чем бы еще таком спросить научницу, чтобы она не отключилась тут же, в кресле. Ее мозг должен постоянно быть активным. Думай, Олег, думай, рожай! Точно, вспомнил!

– Ты обещала объяснить мне, что значит странное слово, которое было использовано в этом бункере в качестве кода доступа. «Аркадиборс», кажется?

Задав этот вопрос, я секунд десять еще рылся в шкафу, перебирая пузырек за пузырьком, прежде чем сообразил, что не слышу ее голоса. Повернувшись резко, словно ужаленный, я увидел, что она сидит в кресле, откинув голову на спинку, и глаза ее закрыты.

– Нет! – крикнул я. – Агнешка!! Не засыпай!

Мне потребовалось буквально несколько секунд, чтобы оказаться возле нее, начать трясти ее, тормошить. Пульс, слава Богу, прощупывался, хотя и был довольно-таки слабым. Нужно ее немедленно разбудить… Однако это совсем не просто. Я залепил ей пару пощечин, потом спохватился, что пару минут назад видел здесь нашатырный спирт. К счастью, зрительная память у меня хорошая, и найти его повторно труда не составило. Я подскочил к ней, открыл крышечку и поднес пузырек к ее носу. Она вздрогнула и открыла глаза. Меня охватило такое облегчение, словно я только что откачал кого-то из членов моей семьи.

– Ты что же это делаешь, а?! – почти кричал я ей в лицо. – Не смей спать, слышишь?! Сейчас я найду пятый компонент. Вот тебе пока четыре, смешивай. Работай, Агнешка, работай, не спи! Еще нашатыря хочешь?!

Кажется, в ее подернутых мутной поволокой глазах появилась малая искра, намек на понимание. Она вздрогнула и помотала головой. Действительно, понимает.

– Смешивай! Давай, Агни, давай!

Я сам не заметил, как легко и непринужденно назвал ее этим уменьшительным именем. Впрочем, в такие минуты, как правило, о политесе не думаешь, и условности исчезают из разговора сами собой.

Она кивнула (похоже, сил говорить у нее уже не было) и подгребла к себе пузырьки с найденными компонентами.

– Вот умница, молодец, работай!

Напутствовав ее таким образом, я метнулся обратно к четвертому шкафу, глянул на бумажку, чтобы уточнить последний компонент, и продолжил разгребать кучу всяких химикатов. Где же эта липоевая кислота, тудыть ее через семь гробов в центр мирового равновесия?!

То ли ругательство помогло, то ли взгляд мой как-то очень удачно упал именно туда, куда было нужно, а только через пару секунд я испустил победный клич индейцев сиу, схватив небольшой пузырек с синей этикеткой.

Но в ту же секунду сзади послышался шум. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Агнешка падает с кресла на пол и бьется об него лбом.

– Да что ж такое-то?! – в отчаянии воскликнул я и бросился к ней, прихватив по дороге со стола нашатырь.

На сей раз, чтобы прийти в себя, ей понадобилось больше времени. Когда она открыла глаза, взгляд был каким-то странным, будто сквозь меня. В душу закралось нехорошее подозрение, которое не замедлило подтвердиться.

– Не… вижу… Я совсем… ничего не вижу… Олег, – еле выговорила Агнешка. – Ты… должен сам смешать… вещества.

У меня на глазах выступили слезы.

– Я все сделаю! Говори, что и в каких пропорциях. И не вздумай больше отключаться, слышишь?!

– Хорошо… Возьми фентоламин…

Я добросовестно выполнял все инструкции, постоянно поглядывая на ее лицо, чтобы вовремя уловить и пресечь момент, когда она вновь начнет соскальзывать в беспамятство.

– Готово! – наконец выдохнул я.

Лоб мой к этому времени уже покрылся такой испариной, словно я не химикалии в пробирках смешивал, а занимался разминированием очень хитрого взрывного устройства. На ее губах появилась слабая улыбка.

– Ты… молодец… По-хорошему… смеси бы настояться надо… минут двадцать… Но… боюсь… у меня их нет…

Я спешно наполнил свежеприготовленным антидотом ампулу для инъектора и ввел ей в плечо. На мгновение незрячие глаза Агнешки широко открылись, но тут же закрылись вновь, а голова бессильно откинулась мне на колени.

– Не-е-ет!! – взревел я, как раненый бизон. – Не надо!! Агни, только не умирай!

Пузырек с нашатырем на этот раз не подействовал, пощечины также дали нулевой эффект – беспамятство было очень глубоким. Ее голова лежала на моих коленях, а я сидел и рыдал, не в силах справиться с внезапно нахлынувшей душевной болью, а слезы мои капали ей на щеки…

Когда я вынырнул в физическую реальность, меня всего трясло. Это еще что за номера, черт возьми?! В реальной жизни эта история завершилась благополучно и стала стартовой точкой для нашего с Агнешкой романа. Здесь же мне показали трагический финал. Почему? Откуда взялось это видение? Или, быть может, это и не видение было вовсе, а просто кошмар? Да уж, с моей новообретенной способностью не соскучишься: загадки она задает почище, чем в клубе «Что? Где? Когда?». Только вот команды из пяти знатоков, которые бы помогли мне в их решении, у меня под рукой нет.