Очерк XIX. Силиконовые уши «от Джеймса Бонда»

Глава 75. Какие улики спрятала офицер ЦРУ Марта Патэрсон?

Легендарный киногерой Джеймс Бонд всегда имел под рукой комплект разнообразного шпионского оборудования, выручавшего его в самых, казалось, безвыходных ситуациях. Каждый фильм «Бондианы» презентовал эффектную специальную технику. Секретные приспособления агента 007 неожиданно стреляли, тайно фотографировали, помогая следить за врагами, чтобы в конце концов изящно ликвидировать последних лазерным лучом или отравленной стрелой.

Вспоминается еще один персонаж, дополнение великолепного Бонда: почтенный изобретатель шпионских штучек Мистер Q, который с чисто британской мудростью и терпением обучает своего любимца использованию оперативной техники. Однако в шпионских книгах и кинофильмах о Бонде авторы почти не оставили места для такого уникального процесса, как разработка идей специальных устройств шпионажа и этапов их создания, тем самым скрыв от широкой публики труд многих сотен талантливых изобретателей, инженеров и конструкторов. Им самим обычно запрещено публиковать свои научные труды и показывать на международных конференциях действующие модели. Сама спецтехника ни славы, ни большой прибыли изготовителям не приносит, поскольку произведена в ограниченных количествах и не имеет выхода на широкий рынок.

Исключением является биография Льва Термена, гениального советского конструктора и автора многих необыкновенных изобретений, о котором в США вышло два документальных фильма и две книги. В начале 1930-х гг. мировую славу получил его терменвокс – первый электронный музыкальный инструмент. Но еще более сенсационным стало совсем другое творение Термена – уникальное устройство подслушивания, созданное им уже в 1943 г. в известной «кучинской шарашке» под Москвой в компании с Туполевым и Королевым, также сидевшими в этой относительно комфортабельной тюрьме по личному указанию Берии.

Некогда секретные страницы истории спецслужб еще раз показывают, насколько схожи оказались пути поиска идей, изготовления макетов и, наконец, действующих образцов оперативной техники КГБ и ЦРУ.

Мы начнем рассказ с событий у Краснолужского моста, в момент, как писала пресса, успешного завершения операции советской контрразведки, арестовавшей офицера ЦРУ Марту Патэрсон во время закладки тайника для Огородника. Этот ценный агент США работал в отделе МИДа, где анализировались отчеты советских послов. В мемуарах участников операции ничего не сказано о небольшом «проколе» группы захвата, упустившей одну деталь. Оперативники тщательно обыскали даже бюстгальтер молодой американки, за что один из офицеров получил болезненный удар в пах. Однако результат того стоил: и в белье нашли небольшой электронный прибор, соединённый с элегантным ожерельем на шее задержанной шпионки.

Полагая, что в нём спрятана радиостанция, один из сотрудников КГБ даже попытался сказать «в прибор» пару слов в надежде услышать ответ другого неизвестного участника тайниковой операции ЦРУ. Однако этот приём не сработал, и группа захвата доставила госпожу Патэрсон на Лубянку под строгий взор руководителя американского отдела контрразведки КГБ, легендарного генерала Рэма Красильникова. Дожидаясь приезда консула посольства США, оперативники разложили найденные предметы шпионажа на столе. Однако один вещдок, небольшой по размеру, но весьма важный для понимания технических методов работы ЦРУ, так и остался в ухе Марты Патэрсон. Она извлекла небольшой телесного цвета наушник уже в посольской резидентуре ЦРУ, куда ее отпустили после трёхчасовой беседы на Лубянке.

Марта Патэрсон на Лубянке (из архива Keith Melton Spy Museum)

Справедливости ради надо сказать, что обнаружить ночью спецнаушник в закрытом причёской женском ухе, да еще в ажиотаже захвата, было действительно сложно, тем более что контрразведчиков озадачило появление у тайника женщины, которая, по сводкам «наружки», за два года никак не «засветилась» с деятельностью резидентуры ЦРУ. На самом же деле Марта настолько тщательно соблюдала все детали своего прикрытия, что умудрилась провести более десятка тайниковых операций. Это сильно ударило по авторитету Второго главного управления КГБ, контролировавшего деятельность западных спецслужб в СССР и создавшего в период холодной воины множество технических и оперативных барьеров для защиты от шпионов.

В КГБ позднее узнали об этом «козыре» в ухе Патерсон, что, конечно, весьма заинтересовало технических специалистов Комитета. А там прятался маленький наушник из латекса телесного цвета, содержавший в себе крохотное радиоприёмное устройство. А вместе с обнаруженным при захвате электронным прибором и антенной-ожерельем этот наушник представлял собой новую по тем временам американскую систему для конспиративного контроля каналов радиосвязи наружного наблюдения советских контрразведчиков.

Чекистов, вероятнее всего, обманула коробочка, по размерам не более двух пачек сигарет, прикрепленная липучкой под одеждою шпионки. Но чекисты правильно разобрались в сути дела, и в кинофильме «ТАСС уполномочен заявить» руководитель операции по аресту американского разведчика предупреждает оперативников не выходить в радиоэфир, справедливо опасаясь прослушивания сотрудниками ЦРУ радиопереговоров в районе расположения тайника.

Глава 76. Как американцы слушали «наружку» КГБ

Разработка в США системы радиоперехвата под кодовым названием SRR-100 началась еще в семидесятые годы, после того как технический сотрудник американского посольства в Москве перехватил радиопередачи КГБ и сопоставил данные с перемещениями американского персонала. Чтобы в этом детально разобраться, московская резидентура ЦРУ организовала серию выездов своих оперативников по заранее известным маршрутам, назвав операцию «бегущий кролик». Так были проанализированы радиопередачи наружного наблюдения КГБ. После этого офицеры ЦРУ, настраивая свои приёмники, старались идентифицировать сигналы и даже делали записи радиопередач, что позволило отпечатать на стареньком струйном принтере распределение частот и картину радиосвязи КГБ.

Первые радиоприёмники ЦРУ для перехвата «наружки» были достаточно маленькими, чтобы спрятать их под пальто. Однако они имели возможность сделать отметку времени нажатием кнопки в моменты, когда разведчик выходил на улицу, затем спустя пять минут и потом, когда он поворачивал налево или направо. Анализ отметок времени и местоположений объекта был сопоставлен с радиопереговорами сотрудников КГБ, чтобы определить, когда за «кроликом» была слежка и какая частота использовалась. Через какое-то время прояснилась картина интенсивности и вида слежки, с которой сталкивались американцы, и то, как наружное наблюдение координировало свои силы и действия. В результате у ЦРУ появилась модель для определения стандартной оперативной процедуры КГБ при выходе американского разведчика из здания и анализ типов поведения объекта при появлении слежки. Эта информация позволяла понять, кто из американцев чаще всего был под наблюдением.

Сканирующий радиоприемник «Beacat-250», активно применявшийся спецслужбами в ХХ веке (из архива Keith Melton Spy Museum)

Радиоперехват показал, что в радиопереговорах КГБ было совсем немного слов. Например, употребление числа «21» означало, что «объект в моём поле зрения», в то время как другие кодовые слова описывали определённых людей, а также их действия. Короткие диалоги или отдельные слова могли указывать на слежку, в то время как продолжительная тишина в эфире стала для ЦРУ надёжным признаком отсутствия наблюдения КГБ (на чем и «прокололась» офицер Патэрсон).

ЦРУ убедилось, что КГБ может следить за американцами несколькими бригадами. Одна вела откровенное демонстративное наблюдение, в то время как другая работала максимально конспиративно. Американские разведчики замечали, что сотрудники «наружки» во время слежки меняли одежду, чтобы избежать расшифровки. С этой же целью менялись модели автомобилей, их цвета. Наблюдение велось со стационарных постов КГБ, расположенных в жилых домах и учреждениях. Существовали «теплые комнаты» для обогрева в зимние месяцы, где свободные от работы сотрудники «наружки» могли переодеться и где находился необходимый резерв. Для оперативных офицеров ЦРУ это означало, что наружное наблюдение могло появиться и исчезнуть практически в любое время. Ключом к проведению оперативного мероприятия ЦРУ было уверенное определение того, когда и кто был свободен от слежки, даже на короткий период. И чтобы теперь использовать результаты радиоперехвата, была поставлена задача: сконструировать скрытое устройство радиоконтроля. Так и возник приёмник, который позволял владельцу прослушивать радиопередачи наружного наблюдения.

Первые модели радиоприёмника SRR-100 могли контролировать только одну частоту. Затем появились двухканальная кварцевая модель и, наконец, многоканальный сканирующий приёмник радиоперехвата для прослушивания переговоров и контроля изменения частот радиосвязи во время слежки.

Вторая половина задачи заключалась в конструировании сканера, который был функционально удобным и скрытоносимым. Сканер должен быть маленьким, чтобы не привлекать внимание даже под лёгкой одеждой. В то время транзисторы уже позволяли сделать карманный радиоприёмник, однако возможности конспиративного прослушивания все еще не было.

Сегодня спустя более тридцати лет после появления сканера SRR-100 стало привычным видеть на улицах людей с большими или маленькими наушниками, подключенными к устройствам типа iPhone. А в Москве образца 1973 г. маленький наушник в ухе, особенно у иностранца, неминуемо привлек бы внимание. Любой намёк на провод, независимо от хитрости маскировки, был бы замечен и стал бы известен КГБ.

Но эта проблема была решена за счёт использования технологии «индукционная петля». Инженеры ЦРУ сконструировали металлическую петлю-антенну, которая могла размещаться вокруг шеи под одеждой и, в свою очередь, соединялась с радиоприёмником на плечевом ремне. Для женщин такое устройство могло помещаться в специальную сумку-кошелек с лямкой, внутри которой располагалась антенна. У Марты Патэрсон индукционная петля была в ожерелье вокруг шеи и выполняла двойную функцию: с одной стороны, служила антенной для приёмника радиоперехвата переговоров «наружки», а с другой – как передающая антенна для крохотного приемника-наушника, напоминающего слуховой аппарат и размещавшегося глубоко в ухе.

Беспроводный наушник «Phonak» (из архива Keith Melton Spy Museum)

Такое устройство уже изготавливалось известной швейцарской фирмой «Phonak» – производителем слуховых аппаратов. Хотя наушник и был маленьким, но все же мог привлечь внимание. Для его маскировки специалисты ЦРУ использовали «голливудскую» технологию изготовления силиконовых ушей, разработанную для грима сказочных персонажей. Новые специзделия ЦРУ окрасили так, чтобы имитировать тень в ушном канале. Каждый оперативный сотрудник ЦРУ в Москве получал четыре наушника: два для правого уха и два для левого уха. Оперативники могли сами вставлять этот крохотный радиоприёмник в ушной канал и прикрыть его специальной заглушкой-камуфляжем. Эта деталь удерживала наушник в ухе, как пробка, а также заглушала уличные шумы, позволяя чётко понимать команды по радиосвязи на русском языке.

Через некоторое время ЦРУ продолжило эксперименты с другими методами контроля радиопереговоров «наружки» КГБ. Например, в проекте «Зубная фея» индукционная петля уменьшенных размеров была вмонтирована в курительную трубку. Оперативный сотрудник мог держать трубку в зубах и получать через зубную кость сигналы, проводимые через челюсть в ушной канал. В другом проекте изделие все тоже фирмы «Phonak» поместили в зубной мост оперативника, который прослушивал радиоэфир, используя вибропроводимость зубной кости.

А что же КГБ? Практически одновременно с ЦРУ в Оперативно-техническом управлении Комитета началась разработка системы конспиративного контроля радиопереговоров. Инженеры одного «закрытого» НИИ посетили международную выставку, где было представлено различное иностранное полицейское оборудование. Там они увидели швейцарскую радиостанцию со скрытоносимой гарнитурой, в том числе маленький наушник телесного цвета с прикреплённым к нему кусочком лески для извлечения устройства из уха.

Имея задание добыть или скопировать образец, советские инженеры быстро нашли оптимальное решение. Пока один из них отвлекал представителя фирмы, другой его товарищ хладнокровно «стянул» беспроводной наушник, что вполне соответствовало методам промышленного шпионажа. Добытый образец спецтехники продемонстрировали начальству, которое скомандовало: разработать свои, но сделать лучше.

Как посчитали в НИИ, одним из недостатков иностранного наушника был его телесный цвет, и поэтому, находясь в ухе, аппарат создавал впечатление, что у человека вообще нет ушного отверстия. Еще смешнее, по мнению советских конструкторов, он выглядел бы в ухе у негра, если сверху вдруг поступит команда оснастить новой системой партнёров СССР на африканском континенте.

Не зная о том, как ЦРУ решило эту проблему (вот когда бы пригодился наушник Марты Патерсон, на заглушке которого было нарисовано темное ушное отверстие), для КГБ наушник сделали меньше и темного цвета, чтобы он был невидим внутри уха даже при ближайшем рассмотрении. Новому проекту, как и всей спецтехнике КГБ, полагалось придумать оригинальное кодовое имя, и молодые конструкторы присвоили первому советскому конспиративному наушнику оригинальное и звучное, как им показалось, кодовое название «Инстанция». Гром скандала на бедные головы обрушился сверху от генералов, в переписке которых под словом «инстанция» уже полвека подразумевалось ЦК КПСС и его Политбюро.

В другом техническом подразделении НИИ без особых проблем сделали копию электронной части швейцарского наушника. Но конструкторы долго не могли понять, какую форму должен иметь наушник, чтобы его можно было вставить в любое ухо и чтобы он не вываливался во время разговора или еды, как это случалось на испытаниях опытной модели. Возникла оперативная задача изучения формы ушных отверстий у людей разного возраста и пола.

С этой проблемой конструкторы обратились в институт судебно-медицинской экспертизы. Те, недолго думая, предложили разработчикам самим исследовать данную тему, изучив уши с неопознанных трупов. Судмедэксперты распорядились приготовить для коллег из «органов» уже замороженные уши. В один из морозных зимних дней группа офицеров ОТУ КГБ поехала в рекомендованный подмосковный морг, где им передали мешочек с ушами от разных трупов.

Для нормального во всех смыслах человека посещение морга обычно вызывает сильный стресс. Молодые офицеры заранее подумали об этой проблеме и в ближайшем сельмаге купили водки и закуски. Стресс пришлось снимать уже в электричке, этот процесс немного затянулся и плавно перешёл в споры о смысле жизни и смерти. А когда увлеченно спорившие молодые сотрудники доехали до вокзала, то про заветный мешочек с ушами все забыли – его оставили под лавкой, в вагоне электрички. Можно только догадываться о реакции уборщицы, которая его потом обнаружила…

Но несмотря на все эти «взлеты» и «падения» обе разведки – и США, и СССР – получили практически одновременно аппаратуру конспиративного контроля радиосвязи наружного наблюдения, которая в значительной степени повысила безопасность оперативных мероприятий.