Наташа открыла глаза, чтобы в последний разочек посмотреть на Кира. Но вместо насмешливой мальчишеской улыбки увидела потолок. Самый обычный потолок в самой обычной спальне. В ее темнице.

Девушка лежала в кровати, укрытая одеялом, а за окном блестела звездами ночь. Видимо, заснула и все привиделось…

В горле пересохло. Думать о неудавшемся возвращении Кира она себе запретила, как-нибудь потом. Пока нужно выпить воды и постараться успокоиться. Голова шла кругом, а перед глазами плясали точки.

На кухне папа с дедушкой пили крепкий кофе. Запах стоял резкий и неприятный, совсем не ароматный. Они как-то напряженно молчали, и Наташе это не понравилось.

– Что произошло?

– Раенька в больнице.

У дедушки задрожали губы.

– Сердце прихватило, – добавил папа. – Света повезла ее в город, а нам ехать запретила. Сказала, нечего всем вместе толпиться.

Папа выглядел иначе. С него слетело все лишнее, то, из-за чего он ссорился с бабушкой или с мамой. Никакой надменности во взгляде. Усталый и задумчивый, вот какой он стал.

– Мы ее довели до такого, – дед отхлебнул кофе, поморщился. – Что же мы натворили?! Как я без нее проживу?..

Наташа упала на скрипящий стул, на котором всегда сидела бабушка. Они втроем в полном молчании просидели на кухне до рассвета. Это были самые долгие часы в жизни Наташи. Самые страшные.

Мама позвонила в восемь утра.

– Все нормально, – отрапортовала она по громкой связи. – Наша бабушка вовсю ругается с медсестрой и требует выпустить ее на волю. Обошлось. Она сдаст анализы, и мы приедем попозже.

– Вас забрать? – в один голос спросили папа с дедушкой.

– Вообще-то машина у меня, – напомнила мама. – Не волнуйтесь, отдыхайте!

Мужская половина чокнулась кружками, а Наташа облегченно выдохнула. Вдоволь напившись воды, она вернулась к себе. Упала в кровать, готовая проспать до приезда бабушки с мамой, но едва веки сомкнулись, как пришло сообщение. От Вано.

«Я должен извиниться. Встретимся сегодня?»

Кажется, жизнь налаживалась. Бабушка будет здорова – это главное. Ничего важнее и быть не может. Но и то, что Вано осознал свою вину, радовало. Да, Кира не воротишь, но он не выглядел несчастным или испуганным; наоборот – улыбнулся. Зачем возвращаться, если ему и на той стороне хорошо?

Зря она взялась за его возвращение. Послушала бы Лютого – не было бы сейчас так горько. Наташа не сумела достучаться до Кира. Плохо старалась, наверное. Или он совсем ее не любил? Мало ли что написал в письме, да и русалки могли приукрасить. Не любил, и точка.

Пора бы смириться и жить как прежде. Духи не умирают, по духам не плачут. Или плачут, но тихонечко.

Разумеется, про наказание дочери родители забыли. Конечно, ночью бы Наташу никуда не пустили, да она и сама не собиралась гулять в темноте. С Вано договорилась увидеться у мостков, где деревенские женщины иногда полоскали белье. Река нынче бурлила и кипела как горная, подгоняемая ветрами, неслась вперед и билась о песчаные берега. Девочка всматривалась в ее воды, когда Вано подкрался сзади и обнял за плечи.

– Привет! – голос мечтательный, будто его чувства не были враньем.

Наташа коротко кивнула, но руки парня с себя скинула.

– Пойдем прогуляемся, я тебе кое-что покажу, – он глянул с хитринкой.

– Что?

– Тебе понравится! – улыбка была широкая и счастливая. – Надеюсь, после этого ты меня простишь!

Они огородами по неприметным тропкам дошли до сгоревшего участка на окраине деревни. Тот принадлежал какому-то местному богачу, но хозяин не прожил здесь и дня. Когда он подводил проводку – та загорелась. Строительные леса вспыхнули как спичка. Никто не пострадал, но отстраивать заново не стали. Каменный дом сохранился, хоть и посыпалась крыша, завалив второй этаж, да лопнули стекла в окнах.

– Нам сюда, – поманил Вано Наташу.

Той не хотелось идти на пожарище, но она рискнула. Парень галантно распахнул перед ней железную почерневшую дверь. Девушка прищурилась. В доме стоял запах гари.

– Что мы…

И тут Вано начал выворачивать ей руки. Всего секунда замешательства, и они уже заломаны за спиной. Наташа попытаться вырваться, но парень стукнул ее в поясницу кулаком. Удар выбил дыхание. Еще миг, и запястья перетянуты чем-то колючим. Что происходит?! Наташа задрыгалась, за что получила второй удар, посильнее. Она заскулила, а Вано подтащил ее к трехногому офисному стулу на колесиках, явно откуда-то притащенному, толкнул на него и завязал руки за спинкой. Наташа голосила и требовала объяснений, а парень лишь скалился.

Наконец, он закончил, одобрительно оглядел работу. Яркий солнечный свет лился из открытой двери, поэтому Наташа могла рассмотреть голые стены, обгоревшие доски, сваленные в углу, и ухмыляющегося Вано.

– Отпусти! – рычала девушка, раскачиваясь на стуле и пытаясь пнуть парня ногой. – Ну же!

– Я же предупреждала, – донеслось до нее звонкое.

Смелова появилась с правого бока. Одетая во все темное, она сливалась со стенами. Но, что поразительно, даже сейчас выглядела эффектно. Джинсы в обтяжку, свитер приталенный, волосы забраны в высокий хвост. Если бы у Наташи было время позавидовать, она бы непременно этим занялась. Но девушка искренне не понимала, что происходит. Ее собираются убивать?..

– Говорила же, что за все отплачу. – Ира присела на корточки около вертящейся Наташи. – А ты не верила.

Вано лениво зевнул. У Наташи поплыло в голове от волнения и испуга.

– Ты меня убьешь? – глупо спросила она.

Смелова хохотнула в ладошку.

– Что, страшно? Не бойся, лохмы оторву и отпущу.

– Ты рехнулась. – Наташа покачала головой. – У нас тут родственники, родители. Ты думаешь, я никому не расскажу?

– Да болтай на здоровье! – Ира ткнула девочку в плечо пальцем. – Ванька отсюда валит с концами, его родители уже дом продали. – Вано одобрительно кивнул и преданно глянул на Смелову. – А мой папочка знаешь кем областному депутату приходится? Товарищи они школьные, так что… Папочка меня пожурит, да и успокоится. Скажу, что игрались мы так. О тебе в деревне давно слухи ходят, что ты совсем ку-ку. С Димой чего-то натворила, он такой же помешанный и нелюдимый стал. Укусила, что ль? – Она совсем не по-женски сплюнула на закопченный пол.

Запястья саднило. Наташа лихорадочно соображала, что происходит и чем все закончится. Как в любимых триллерах, но по-настоящему. И боль настоящая, и выдувший из жвачки пузырь Вано, и Смелова, хватающая ее за подбородок. Что делать, как спасаться?

Она и ногами сучила, и вырывалась, и почти укусила за ладонь Иру, но не спаслась, только откатилась назад. Смелова дернула ее за волосы, больно, до слез. Стул завалился на бок, а вместе с ним рухнула и Наташа. Пол был грязный и пыльный, черный от сажи. Она закашлялась, сплюнула гарь с языка. Смелова по-детски хихикнула.

И тут скрипнула дверь. Вано спросил недовольно:

– А ты тут откуда взялся?!

Послышалась возня, словно кто-то начал драться. Вскрик, неприличное ругательство от Вано, пыхтение. Смелова ойкнула, заголосила что-то, прося ее не трогать.

– Все-все, отстань, – выплюнула Ира. – Пойдем, Вано!

Кто-то шмыгнул носом. Удаляющиеся шаги. Голоса стихли. А потом Наташе развязали руки и подняли на ноги. Она сквозь опущенные ресницы глянула на спасителя.

Отшатнулась, заблеяла невнятно, не веря своим глазам.

Он не изменился. Светлые волосы встрепаны, взгляд лукавый, улыбка самыми уголками губ. Разве что нижняя губа разбита и ухо он потирает, но в целом – абсолютно такой же, как раньше.

Призрак. Но от него не пахнет, как раньше, лесом или зимой, как от Вениной Анастасии. Это сон? Неужели бывают такие реальные сны? Да как он смог победить Вано?!

Они молчали. Таращились друг на дружку, точно незнакомцы. А потом Наташа, разумеется, кинулась к нему, чтобы обнять хотя бы во сне. И ощупывала, а он смеялся и повторял:

– Щекотно!

Свой локоть она щипала до красноты и глаза терла долго-долго. Но наваждение не исчезало. Наоборот, ехидно таращилось и говорило:

– Оставишь тебя на денек-другой, сразу же в неприятности вляпаешься!

– Откуда ты… – онемевшими губами произнесла Наташа.

– Я проснулся в твоей спальне. И мне Лютый сказал, чтоб я несся сюда спасать тебя из лап врагов, – наваждение густо покраснело. – Не догадывался, что ты так дорога нашему домовому.

И ведь спас! Наташа кружила с ним, отплясывала прямо в сгоревшем доме.

– Зачем ты все это устроила? – неожиданно сурово вопросил Кир, останавливая девушку.

Пока они шли домой, она рассказала обо всем. Про поджигателя Вано, влюбленного в Иру, про Сирин, кикимору и Веню. Не утаила ничего, кроме одного… О чем сказать не решалась, смущалась своих слов. Пусть первым их скажет Кир. Наташа ждала похвалы. Ну, хоть капельку. Она же молодец, она совершила невозможное!

А Кир сказал:

– Но я ведь не просил.

…В доме бабушка готовила пирожки, но когда приметила двух хмурых молодых людей на пороге кухни, выронила противень. Тот звякнул, тесто шмякнулось на пол. Ягодная начинка растеклась кровавым соком.

– Получилось! – запричитала Раиса Петровна. – Счастье-то какое!

– Ничего не получилось, – пасмурно ответила Наташа. – Он, видите ли, не просил.

Кир недовольно пожал плечами.