Глава 6 Кое-что об альтруистах и эгоистах
Когда альтруизм или эгоизм проявляется у человека не как «одноразовый» акт (по случаю), а постоянно, т. е. является чертой личности, следует говорить о том, что он является либо альтруистом, либо эгоистом.
Альтруисты остро чувствуют чужую боль, сострадают людям, заботятся о благополучии общества, стремятся оказывать помощь в самых разных сферах бытия, поддерживать неимущих, слабых и нуждающихся и т. п. Фактически альтруисты берутся решать те проблемы, которые общество в целом оставляет без внимания вследствие неспособности чувствовать сострадание.
Эгоисты не испытывают угрызений совести от страданий ближнего и потому используют его в своих интересах как им заблагорассудится. Они уверены, что для того, чтобы добиться чего-то для себя лично, нужно пренебрегать интересами других, действовать против них. Данная позиция у эгоистов является устойчивой, и они готовы активно обосновывать и оправдывать ее. Убежденные эгоисты доказывают естественность эгоизма, естественность позиции «каждый сам за себя» и то, что для достижения своих интересов человек должен использовать все доступные средства. Они выступают против морали, общественных устоев, в которых видят лишь какие-то искусственные внешние запреты. Неудивительно, что отношение общества к эгоистам отрицательное. Эгоисты капризны и трусливы перед долгом: в них вечное трусливое отвращение связать себя каким-нибудь долгом, писал Ф. М. Достоевский. А Максим Горький считал, что личный эгоизм – родной отец подлости.
6.1. Почему одни люди становятся альтруистами, а другие – эгоистами
Возникает вопрос: откуда вообще берутся эгоистичные особи, ведь считается, что альтруизм является более выгодной для популяций стратегией поведения? Существует множество теорий и спекуляций на эту тему, но однозначного ответа пока нет.
Биологические факторы. Среди отечественных исследований по проблеме происхождения альтруизма особый интерес представляет статья В. П. Эфроимсона «Родословная альтруизма», в которой автор доказывает существование генетического механизма наследования альтруизма у человечества.
Выделен ген, отвечающий за то, кем станет человек – альтруистом или эгоистом. Он получил шифр avpr1a, обнаруженный в хромосоме 11, создающий удовольствие, удовлетворение. Именно он влияет на выброс дофамина при совершении акта альтруизма.
Английский психолог Дж. Филдман подтвердил, что этот ген и у мышек также способствует социальному поведению, особенно установлению дружеских связей и взаимопомощи.
...
Альтруизм – жертва. Эти выводы полностью согласуются с результатами исследования Ричарда Эбштейна из Еврейского университета. Он впервые обнаружил ген, определяющий альтруистичное поведение, еще в 2005 г Он полагает, что этот ген, обнаруженный в хромосоме 11, влияет на функционирование рецепторов нейротрансмиттера допамина. Источник альтруизма – когда кто-то жертвует своими интересами ради интересов других – был важным вопросом в теории эволюции на протяжении многих лет. Еще Чарльз Дарвин искал на него ответ. С точки зрения эволюции, альтруизм – это не преимущество, потому что альтруист берет на себя риск, который может быть сопряжен с опасностью для его жизни, ради выживания других. Высшие животные могут демонстрировать альтруистичное поведение, однако оно всегда ограничено членами семьи, которых они определяют по запаху и другим сигналам. В человеческой жизни альтруистичное поведение играет особую роль. Эбштейн и его коллеги взяли образцы крови у 354 семей с большим количеством детей, а также попросили их ответить на ряд вопросов, связанных с самоотверженностью и бескорыстием. Результаты опроса были распределены по так называемой шкале альтруизма. Ответы давались анонимно. По словам Эбштейна, ген альтруизма содержался в двух третях собранных образцов крови.
«Тот факт, что исследование построено на личных рассказах, может представлять собой некоторую проблему, однако сейчас мы работаем над тем, чтобы подтвердить наши открытия в экономических играх с вознаграждением и наказанием, чтобы проверить, насколько тому или иному человеку свойствен альтруизм, а затем уточнить их вариант гена, – рассказывал ученый. – Люди с геном альтруизма, возможно, делают добрые дела потому, что они получают удовольствие от своей деятельности». Эбштейн уверен, что обнаружен лишь первый ген альтруизма и что существует еще несколько. Кстати, в ходе исследования ученые не обнаружили, что ген альтруизма встречается чаще у женщин, чем у мужчин, несмотря на то что женщинам больше присущи роли и профессии, связанные с заботой о других. Интересно, что женщины, страдающие анорексией, показали высокие результаты по шкале альтруизма.
«Они могут доводить альтруизм до крайности, употребляя минимум пищи, чтобы “пожертвовать” пищу для других людей, – говорит ученый. – Люди, соблюдающие религиозные предписания, также показывают более высокие результаты». Эти выводы полностью согласуются с результатами исследования Мартина Рейтера из Университета Бонна. Он заметил, что наличие или отсутствие маленькой мутации в единственном гене может определять степень альтруизма того или иного человека. Те, у кого этот ген есть, выражают готовность помогать окружающим в среднем в два раза чаще.
«Мы вычислили, что люди, у которых присутствует определенная вариация гена COMT, жертвуют, например, в два раза больше денег», – рассказал автор исследования профессор Мартин Рейтер. Таким образом, была впервые практически доказана связь альтруистического поведения с наследственностью. Исследователи не случайно сосредоточили свое внимание именно на гене COMT. Он отвечает за выработку в головном мозге нейромедиатора допамина, который во многом определяет социальное поведение у животных и человека. Распространенность же мутации не так велика: «чистый» ген есть лишь у 5-10 % населения.
Социальные факторы. Раштон и Соррентино (1981) предлагают четыре объяснения альтруизма:
1) помимо генетического наследства, подтверждаемого примерами из мира животных, а также «эгоистической генной» теорией социобиолога Р. Доукина (1976), альтруистическое поведение в отношении одного родственника (например, материнское поведение) имеет своим следствием сохранение некоторых общих генов;
2) когнитивное развитие: нравственное основание, способность «принимать участие в другом» увеличиваются с возрастом;
3) социальный опыт: социализация влечет за собой усвоение опыта других посредством наблюдения и подражания;
4) благоразумное поведение: помощь другим может поощрять ответную помощь с их стороны (теория обмена).
...
Ученые доказали, что поступки доброй воли, равно как и эгоизм небольшого числа людей в социальной группе, способны заставить поступать таким же образом большие массы незнакомых друг другу людей, сообщается в статье исследователей, опубликованной в журнале «Proceedings of the National Academy of Sciences».
«Лично я считаю эту публикацию очень романтичной, потому что мне нравится идея того, что последствия моего щедрого по отношению к окружающим поведения распространяются существенно дальше, чем я могу это заметить. Один добрый поступок может распространиться на десятки и даже сотни людей, которых мы не знаем и никогда не видели», – сказал ведущий автор исследования, профессор Джеймс Фоулер из Калифорнийского университета в Сан-Диего, слова которого приводит интернет-издание «Live Science».
В своей работе Фоулер и его коллега Николас Кристакис из Гарвардского университета проанализировали результаты социальной игры, в которую были вовлечены большие массы людей, не знакомых между собой. В ходе этой игры людям, разбитым на четверки, предоставлялось 20 условных денежных единиц, которые они могли оставить при себе или вложить в общее дело с надеждой на получение прибыли. После одного раунда принятия подобных решений группы разбивались и формировались новые четверки незнакомцев, которым снова предстояло решить: оставить ли деньги при себе или вложить их в групповой проект.
Вложение одной денежной единицы в проект в рамках данной игры приносило 0,4 денежной единицы каждому из участников. Таким образом, конкретный человек, вложив одну денежную единицу в проект, остается в убытке, однако его коллеги по группе и вся группа как единое целое выигрывает. Если все члены группы ведут себя эгоистично по отношению друг к другу и не вкладывают деньги в групповой проект, то они остаются при своих 20 денежных единицах, тогда как вложение всех денежных единиц всеми участниками четверки может сделать каждого из них по окончании раунда богаче на 12 денежных единиц.
В ходе эксперимента выяснилось, что получение прибыли от того, что в первом раунде их коллега по команде вложил свои денежные единицы в групповой проект, побуждало людей в дальнейших раундах игры с новыми незнакомцами вкладывать в групповые проекты больше денег и положительный эффект от изначального альтруистического поступка одного человека распространялся на множество никогда не встречавшихся с ним в игре людей.
Каждая денежная единица, вложенная в первом раунде одним из четверки, приводила к тому, что в следующих раундах тройка его коллег по этой группе в игре с незнакомцами вкладывала на 0,2 единицы больше, затем люди из новой тройки в следующих раундах вкладывали на 0,08 единицы больше, а их коллеги – на 0,06.
Ученые также смогли наблюдать и распространение эгоистичного поведения по группам в результате того, что кто-то из участников изначально стремился разбогатеть, не вкладывая своих денег в групповые проекты. При этом скорость распространения такого поведения оказалась эквивалентной скорости распространения эффекта от альтруистического поведения.
Авторы статьи, основываясь на данной работе и других, более ранних исследованиях, полагают, что такой процесс передачи модели поведения по группе подобен распространению инфекции и имеет глубокие эволюционные корни, на заре человечества он мог способствовать появлению кооперации. «Распространение идей, любви и доброты необходимо для того, чтобы социальные группы могли существовать и, в свою очередь, эти группы необходимы для того, чтобы такие качества могли распространяться среди людей. Поэтому люди формируют сообщества, так как выгода от жизни во взаимодействии с другими людьми перевешивает затраты на поддержание социальных связей», – подытожил Кристакис.
По материалам Интернета (Москва, РИА Новости. 9 марта 2010)
Психологи предложили личностный подход к альтруизму, ибо участливое поведение более выражено у одних людей, чем у других. Альтруизм по отношению к незнакомцам особенно влиятелен в философии государства всеобщего благоденствия и иллюстрируется в исследовании деятельности службы переливания крови, где альтруизм – это обмен подарками.
6.2. Типы эгоистов
Эгоисты бывают активные и пассивные. Активные прекрасно умеют ориентироваться в окружающем мире: знают, как сделать кому-то приятное, умеют говорить комплименты. Но беседуя с человеком, они смотрят как бы сквозь него, так как все делают лишь для достижения своих корыстных целей. Чтобы добиться желаемого, эти люди готовы очень далеко зайти в своем лицемерии, и даже собственная репутация их не очень-то волнует.
Людвиг Фейербах писал, что имеется не только одиночный или индивидуальный эгоизм, но также и эгоизм социальный, эгоизм семейный, корпоративный, общинный, патриотический.
...
Есть лишь один способ стать чуть менее эгоистичным, чем все остальные, – признать свой эгоизм.
Жюль Ренар
И. С. Тургенев выделял три разряда эгоистов: эгоисты, которые сами живут и жить дают другим; эгоисты, которые сами живут и не дают жить другим; наконец, эгоисты, которые и сами не живут, и другим не дают. То есть, говоря современным психологическим языком, эгоисты бывают умеренными и радикальными.
Умеренные эгоисты допускают существование неких ограниченных норм, обязательств перед остальными и обществом, которым они должны следовать. Они могут оказать простую помощь человеку, который в ней нуждается, например вызвать скорую, перевести через дорогу и т. д. В то же время за пределами этих ограниченных обязанностей они считают себя свободными в действиях и руководствуются лишь критерием собственных интересов.
Для радикальных эгоистов никакие моральные нормы не существуют. Помимо своих эгоистических интересов они руководствуются лишь одним критерием: можно ли физически выполнить то или иное действие или нельзя. Философия радикальных эгоистов – борьба за существование: тот, кто оказался слабее, сам виноват. Любые действия, в том числе и аморальные, с их точки зрения, оправданны. Жизненно важные интересы других для них ничто по сравнению с собственной мелкой прихотью.
6.3. Нужны ли обществу эгоисты
А. Б. Лазурский на высший уровень своей классификации личностей – «героев и идеалов» – ставит тип альтруистов. Казалось бы, стань все люди альтруистами, и в мире наступит всеобщее благоденствие. Но, во-первых, оказывается, что эгоисты тоже бывают полезны обществу, а во вторых, даже выраженные альтруисты немного эгоистичны, иначе им грозило бы полное разорение. Сформулирован даже закон о сосуществовании альтруизма и эгоизма, названный петлей альтруизма-эгоизма, являющийся одним из проявлений диалектики.
Действие закона проявляется в том, что если есть достаточно систем (субъектов, объектов), действующих альтруистично или просто не агрессивно, то:
1) обязательно появляются системы эгоисты-хищники, которые используют альтруистов в собственных целях в качестве ресурса;
2) среди эгоистов-хищников начинается конкуренция, и они объединяются в группы;
3) побеждает та группа хищников, которая устанавливает внутри себя более альтруистичные отношения;
4) при росте численности победившей группы хищников петля замыкается.
Суть закона в том, что невозможно существование кооперативных систем, основанных только на альтруизме или эгоизме. Для того чтобы система могла выжить, в системе устанавливается динамическое равновесие между альтруистичными и эгоистичными формами поведения.
Закон петли альтруизма – эгоизма является основным препятствием реализации любой утопии и носит объективный характер.
...
Альтруизм: осторожно, не превышать концентрацию 10 %!
Правда ли, что конкуренция эгоистов в рыночной экономике максимизирует прибыль? Доклад «О необходимой доле альтруистов в обществе: модельное исследование», представленный группой сотрудников Института проблем управления на научной конференции ВШЭ, говорит, что с одними эгоистами общество в целом разорится – альтруисты необходимы не только по моральным или философским соображениям, но и чисто финансовым. Впрочем, слишком большое число альтруистов (> 10 %) тоже вредит обществу.
Ученые оговариваются, что их исследование содержит множество упрощений, в жизни все сложнее и т. д. Тем не менее результаты, что называется, потрясают основы – если не науки о рынке, то по крайней мере основы популярных представлений об экономике. <…>
Ученые взяли модель общества (21 участник). На каждом шаге этому «обществу» предлагалось «проголосовать» за некое «предложение» – по сути, каждому участнику «сообщается», на какую величину увеличится или уменьшится его личный «капитал», если это «предложение» одобрить. Величина изменения «капитала» участников задается на каждом шаге заново генератором случайных чисел. Собственно, и участники были не людьми, а просто строчками в компьютерной программе, которые «одобряли» или «отвергали» предложения по определенном алгоритму. И вот по какому.
В первом эксперименте все участники были «эгоистами», т. е. автоматически одобряли «предложение», если оно увеличивало их личный «капитал».
Что это значит? Если внешняя среда генерировала очень суровые и невыгодные предложения, то «общество» почти единогласно их блокировало, и капитал в нем не прирастал. Если «предложения» часто сулили увеличения «капитала», то среднее приращение капитала участников было положительным. Другими словами, «общество» в целом «богатело». Самое интересное было, когда совокупный убыток проигравшего меньшинства превосходил совокупный доход выигравшего большинства. Получается, что, несмотря на то что все участники стремятся к увеличению капитала, общество в целом разоряется. «Вывод простой: в неблагоприятной среде общество, состоящее из эгоистов, нежизнеспособно», – пишут авторы.
Затем ученые немного изменили условия моделирования, сделав нескольких участников «альтруистами» – они всегда голосовали за «предложения», которые увеличивали «капитал» общества в целом. Пока «альтруистов» было мало, они действовали в ущерб себе – их «капитал» все время уменьшался, даже если у «общества» в целом рос. Чем больше «альтруистов», тем выгоднее обществу в целом. Максимальная выгода общества – когда все «альтруисты». Забавно, что максимальная выгода «эгоистов» достигается при некотором не очень большом количестве «альтруистов» (например, при ц = -4 «эгоистам» выгоднее, когда «альтруистов» только 4 из 21).
Авторы попробовали усложнить модель и ввели иной тип альтруизма – адресная поддержка беднейших в обществе, где участники могут разоряться. Результат таков: общее количество разорившихся достигает минимума при сравнительно небольшом числе «альтруистов-благотворителей» (порядка 10 %). Дальнейшее увеличение доли «альтруистов» приводит к тому, что они сами начинают нуждаться в защите и рост этой потребности обгоняет рост «объема защиты», который они могут предоставить. Если общество чрезмерно сосредоточивается на «защите бедных», оно в целом беднеет.
Н. Дзись-Войнаровский (ВШЭ)
6.4. Как сделать человека альтруистом
Первой, и поэтому самой важной социальной средой, куда попадает ребенок с момента своего рождения, является семья. Межличностные отношения в семье играют большую роль в развитии личности ребенка. Под руководством родителей ребенок приобретает свой первый жизненный опыт, элементарные знания об окружающей действительности, умения и навыки жизни в обществе. Не случайно у бескорыстных альтруистов были прекрасные отношения как минимум с одним из их родителей – людьми с твердыми моральными устоями, приверженными общечеловеческим ценностям (London, 1970; Oliner, Oliner, 1988; Rosenham, 1970). Между тем А. А. Моисеева (2007) отмечает, что многие современные родители, признавая нужность и ценность альтруизма вообще, тем не менее стараются обходить воспитательные воздействия, связанные с бескорыстием в общении с собственными детьми. Родители считают, что альтруисту на свете живется сложнее, в практической жизни бытует мнение о том, что такой человек «бессеребрянник» или «несчастный, так как у него ничего нет».
А. А. Моисеевой выявлено, что наиболее благоприятными для воспитания альтруистической направленности личности являются доверительно-уважительный и личностно-развивающий стили семейного воспитания. Большую роль играет семейная атмосфера доверия, выражающаяся в доброжелательном отношении к ребенку и обеспечении его теплотой и заботой со стороны родителей. Неблагоприятными для формирования бескорыстных тенденций поведения являются опасливо-враждебный, угрожающе-уничижительный, агрессивно-принудительный, равнодушно-дистанционный стили воспитания, а также гиперопека.
Наказания, особенно унижения и угрозы, блокируют развитие помогающего поведения. Родители склонных к альтруизму детей не пользуются крайними формами наказания, а из поощрений выбирают методы похвалы и поддержки. Родители низко альтруистичных личностей, напротив, отдают предпочтение материальным поощрениям и чрезмерно сильным наказаниям.
Положительную роль играют ситуации помощи, которые испытывает на себе ребенок со стороны братьев и сестер.
А. А. Моисеева разработала рекомендации по формированию родителями у своих детей мотивов бескорыстной помощи другим людям. При этом автор предупреждает, что альтруистическое воспитание – сложный и многоплановый процесс, поэтому предложенные рекомендации не дают быстрого результата, а требуют индивидуального подхода и долгого последовательного применения.
1. Начинать альтруистическое воспитание с себя. Занимаясь самоанализом и рефлексией собственных мотивов и поступков, нужно выяснить, не расходятся ли ваши суждения с реальными поступками, действительно ли вы верите в то, чему собираетесь обучать своего ребенка.
2. С самого рождения ребенок должен видеть примеры проявления помощи родителей, как к себе так и к окружающим людям.
3. Говорить с ребенком о нужности и важности помощи другим людям. Ребенок должен научиться понимать и осознавать потребности других людей, проявлять к ним сопереживание и сострадание.
Добиться желаемого поведения ребенка можно положительными или отрицательными подкреплениями. Но для того, чтобы избежать разрушительных последствий, при их применении необходимо следовать некоторым правилам: а) нельзя применять наказания, способные нанести ребенку физический или психический ущерб; б) при поощрении помогающего поведения желательно выбирать не материальные способы подкрепления, а похвалу и поддержку; в) поощрения и наказания применять, исходя из индивидуальных особенностей каждого конкретного ребенка; г) не вознаграждать детей за то, что они бы и так сделали (для того, чтобы не подорвать внутреннюю мотивацию).
...
Вознаграждая людей за то, что они сделали бы и без всякого вознаграждения, мы подрываем их внутреннюю мотивацию. Этот принцип можно сформулировать и в утвердительной форме: отказавшись по возможности от вознаграждений и угроз и предоставляя людям возможность находить внутренние мотивы для совершения добрых дел, можно добиться того, что они начнут совершать их по собственной инициативе и будут получать от этого удовольствие.
Дэниел Бейтсон и его коллеги «заставили работать» эффект сверхоправдания (Batson, 1978; 1979). Проведя несколько экспериментов, они выяснили, что студенты Университета штата Канзас в большей мере ощущали себя альтруистами, если соглашались помочь кому-либо без денег и без всякого социального давления. Когда помощь оказывалась под давлением или за деньги, это чувство было выражено значительно слабее.
В другом эксперименте исследователи ставили испытуемых в такие условия, что они оказывали помощь либо потому, что вынуждены были подчиниться («похоже, у нас нет другого выхода») (первая группа), либо из сострадания («парню действительно нужна помощь») (вторая группа). Позднее, когда им было предложено поработать волонтерами в местном бюро обслуживания, в первой группе нашлось только 25 % желающих, а во второй – 60 %. Мораль? Когда люди спрашивают себя: «Почему я помогаю?», – самое лучшее, если у них есть возможность ответить: «Потому, что помощь нужна, а я – заботливый, неэгоистичный и склонный к помощи человек».
Вознаграждения, если они являются обязательным условием, подрывают внутреннюю мотивацию. Однако как неожиданные «подношения» они могут привести к тому, что человек почувствует себя нужным и компетентным. <.> Если Джоселин слышит в свой адрес такие слова: «Какая ты молодец, что нашла время пойти и сдать кровь, несмотря на всю свою занятость», – весьма вероятно, что она почувствует себя настоящей альтруисткой и в следующий раз тоже согласится стать донором (Piliavin et al., 1982; Thomas, Batson, 1981; Thomas et al., 1981).
Майерс Д., 2004
4. Прививать ребенку систему ценностей, в которую должны быть включены прежде всего ценности социальной справедливости, терпимости, честности.
5. Обозначать оказание помощи как альтруистический мотив. Например: «Помоги девочке одеться, ведь ты хороший, отзывчивый ребенок», «Это замечательно, что как бы ты ни был занят, ты все-таки нашел время и помог другу». В этом случае дети будут воспринимать себя как альтруистов и будут продолжать оказывать помощь людям.
6. Обращать внимание ребенка на примеры нравственных поступков, встречающихся в литературе, искусстве и кино и обсуждать их пользу для общества. Такие поступки часто вызывают осознанное или неосознанное подражание. Даже скромное проявление доброты одного человека способствует нравственному облагораживанию остальных.
7. Не оставлять без внимания любые проявления жестокости и агрессивности. Не обходимо вырабатывать другие, более приемлемые способы реагирования.
8. Оказать поддержку, если ребенок попадает в условия эгоистичного, себялюбивого отношения других людей. Необходимо объяснить неприемлемость такого поведения.
9. Налаживать добрые, преданные отношения между братьями и сестрами в семье.
10. Практиковать проявление бескорыстных поступков детьми в повседневной жизни, в благожелательной форме побуждая их к оказанию помощи тем, кто действительно в этом нуждается.
Есть и другие приемы, делающие уже взрослого человека более альтруистичным. Например, альтруистические устремления усиливаются, если человека называют великодушным. Р. Краут (Kraut, 1973) осуществил следующий эксперимент. Некоторым из тех женщин, которые жертвовали деньги на благотворительность, он говорил: «Вы великодушный человек». Когда через две недели сбор пожертвований возобновился, они проявили большую щедрость, чем те, кому не говорили этих слов. Аналогичные результаты получили и А. Стрента и У. де Джонг (Strenta, DeJong, 1981): некоторым студентам, прошедшим тестирование личностных качеств, экспериментаторы сказали, что они, судя по результатам, – участливые и заботливые люди. В дальнейшем, когда помощник экспериментатора ронял стопку перфокарт, именно эти испытуемые проявляли большую готовность помочь ему, чем остальные.
...
Результаты экспериментов, проведенных Артуром Биманом и его коллегами при участии студентов Университета штата Монтана, свидетельствуют: люди, понявшие, почему присутствие других очевидцев препятствует оказанию помощи тому, кто в ней нуждается, проявляют большую готовность помочь в присутствии группы (Beaman et al., 1978). Исследователи прочитали одной группе студентов лекцию, в которой рассказали, как бездействие очевидцев может повлиять на интерпретацию чрезвычайной ситуации человеком и на его чувство ответственности. Вторая группа студентов либо слушала лекцию на другую тему, либо вообще не слушала никаких лекций. Спустя две недели испытуемые вместе с человеком, никак не проявлявшим своего отношения к окружающему (это был помощник экспериментатора), в совершенно другом месте (что было представлено как часть другого эксперимента) проходили либо мимо мужчины, который внезапно падал прямо у них на глазах, либо мимо мужчины, лежащего в неудобной позе под велосипедом. Лишь четверть из тех, кто не слышал «вспомогательной» лекции, бросились на помощь; среди «просвещенных» испытуемых помощников оказалось в два раза больше.
Майерс Д., 2004
Еще одним способом может быть «сенсибилизация» альтруизма предшествующей просьбой. Так, польский психолог Д. Долински (Dolinsky, 2000) на улицах польского города Вроцлава спрашивал прохожих, как ему добраться до несуществующей «улицы Зубрицкого» или протягивал записку с неразборчиво написанным адресом. Все безуспешно пытались помочь ему. Примерно две трети из тех, к кому обращался Долински, соглашались присмотреть за тяжелыми сумками или велосипедом человека, который обращался к ним с этой просьбой практически сразу же после этого (в числе же тех, кто не участвовал в помощи разыскать улицу, согласившихся было в два раза меньше).
Шагом на пути к альтруизму может быть противодействие естественного предпочтения своей группы, для чего нужно расширять круг людей, к судьбе которых мы неравнодушны. Д. Бейтсон (Batson, 1983) в связи с этим показывает, как решают эту проблему религиозные учения: они расширяют сферу приложения «внутригруппового» альтруизма, призывая свою паству «по-братски и по-сестрински» любить друг друга, ибо все мы – «божьи дети», а человечество – единая «семья». Если все мы – члены одной семьи, значит, у нас есть моральные обязательства друг перед другом. Границы между «мы» и «они» исчезают. То же можно сказать и в отношения привития чувства коллективизма.
Свою лепту в воспитании альтруистов должны вносить и СМИ. Ведь позитивные примеры, пропагандируемые телевидением, настраивают людей на совершение добрых дел. Так, С. Херолд (Hearold, 1986) провела статистическую обработку информации о 108 эпизодах, в которых сравнивалось влияние на поведение просоциальных и нейтральных телепрограмм Она пришла к выводу, что в среднем, если зритель вместо нейтральных программ смотрит просоциальные программы, число его альтруистических действий (хотя бы временно) увеличивается с 50 до 74 %.
