ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Хочется выразить надежду, что те задачи, которые мы ставили перед собой: создание теории и методологии семьи как многоуровневой и многофункциональной системы, которые позволят понять разные формы функционирования ее как В норме, так и в тех случаях, когда кто-либо из ее членов болен нервно-психическим заболеванием; разработка диагностических подходов и методов семейной психотерапии, специфичных для разных нозологических единиц, – в известной мере оказались решенными.
Что же изменилось за 17 лет с момента выхода в свет нашей монографии «Семейная психотерапия» (1990) – первой в СССР? Пожалуй, мы обрели больше спокойствия и доверия к своему и чужому опыту. Для сравнения мы уделили так много места изложению опыта западных психотерапевтов.
В стране появилось много семейных психотерапевтов – приверженцев разных школ, которых отличают интерес, креативность, стремление открывать новое.
На факультетах психологии многих вузов России появилась специализация «Семейная психология».
Открыты кафедры семейной психотерапии в основном в негосударственных образовательных учреждениях.
Среди семейных психотерапевтов сохраняется паритет между врачами и психологами.
В семейной психотерапии мы стараемся не засорять свою работу техниками, а сосредоточиться на исследовании перспектив и возможностей, которые всегда есть у каждой семьи. Мы думаем, что семейная психотерапия – это экзистенциальная встреча, в которой происходят большие изменения как в жизни семьи, так и в жизни психотерапевта. Мы сохраняем пиетет перед наукой, но у нас появилось новое отношение к ней.
Наша книга основана на опыте и здравом смысле. Концептуализацию мы рассматриваем как важный эстетический момент в познании, как украшение того, что изначально красиво – картины мира, привнесение в нее гармонии. Мы не учим и не будем никого учить, ибо это бесполезно. Кто захочет стать психотерапевтом, станет им.
Разумеется, не все вопросы были освещены нами равномерно и в достаточном объеме, но достигнутый уровень осмысления психотерапевтического опыта, возможно, поможет взглянуть с новой точки зрения на проблемы семейной диагностики и семейной психотерапии, а также найти новые пути их решения.
На очень многие вопросы мы не знаем ответа.
• Что же такое семейная психотерапия?
• Как сделать ее экономичной, успешной и доступной?
• Как учить психотерапии?
• Почему некоторые семейные психотерапевты знают, что такое несчастье, не только по рассказам пациентов, но и сами несчастливы?
Если занятие семейной психотерапией является сублимацией, то тогда оно сродни искусству. Если одной из движущих сил психотерапевта являются противопереносы, то тогда семейная психотерапия превращается из терапии в болезнь. И сразу появляются новые вопросы: учить или лечить психотерапевта? Каковы критерии отграничения процессов лечения от процессов обучения при подготовке психотерапевтов?
На эти вопросы нам предстоит дать ответы если не в следующей книге, то в дискуссиях с коллегами.
Важной проблемой, не нашедшей решения на страницах нашей книги, является соотношение терапевтических и хирургических вмешательств в семейной психотерапии. Использование теории круговой причинности повышает привлекательность терапевтических подходов, так как изменения у одних членов семьи вызывают изменения у других. Но в жизни семьи часто подвергают себя и хирургическим вмешательствам – ампутациям, резекциям и абортам: супруги разводятся, делят имущество, кого-то выгоняют. После этих операций семьи с изменившейся анатомией и «ампутанты» – изгнанники, одиночки – начинают новую жизнь, которая подчас лучше, чем прежняя. Следовательно, психоаналитическая теория «индивида-героя-одиночки» также сохраняет свою жизнеспособность.
Нам приятно сознавать, что огромный опыт отечественных психотерапевтов нашел свое достойное выражение на страницах многих книг по семейной психотерапии, а ответы на сформулированные нами вопросы будут найдены другими.
