Глава десятая

Советник Мевун вышел из своего временного кабинета и, шаркая, двинулся вглубь императорской резиденции. Чиновник в зеленой с серым одежде, он шел бесконечными сияющими коридорами, осмысляя попадавшиеся на пути украшения, портреты и мраморный пол. Да, неплохое местечко для работы.

Он вежливо улыбался представителям администрации, которые пробегали мимо с озабоченными лицами и кипами официальных документов в руках, и только раз остановился, чтобы взглянуть на свое отражение – плешивая седая голова и поплывшая линия талии – в золоченом зеркале. Новичок у власти, Уртика задал им такую гонку, что последние месяцы пролетели незаметно. Мимо него по коридору шла стройная молодая женщина, бывшая служанка советника Болла, убитого несколько месяцев назад. Увидев его, она улыбнулась довольно приторно, но ее нежная молодая кожа и рыжие кудряшки все равно составляли приятный контраст с бумагами, от которых он почти не отрывался в последнее время.

Девушка допустила ошибку – задала ему вопрос:

– Доброе ли у вас сегодня утро, советник?

Мевун не упустил случая излить ей свое волнение касательно положения в городе.

– Нет, пока ничего доброго, – ответил он.

– О? – вопросила она удивленно, с неудовольствием осознавая, что обречена теперь поддерживать разговор, хочет она того или нет.

«Круто», – подумал он.

– Да, ничего хорошего. Беженцы мрут как мухи прямо на пороге города, и ничего нельзя поделать. Не пускать же их внутрь, в самом деле, когда у нас самих едва хватает ресурсов. А потому трупы счастливчиков сжигают на кострах, а те, кому меньше повезло, гниют в снегу, распространяя заразу. На северном фронте идут ожесточенные бои, которые тоже истощают наши силы. Да еще эта бесконечная зима… Она усложняет все решения, связанные с доставкой продовольствия и других грузов.

– Виллджамуру помогают такие умные люди, как вы, советник, – это облегчает наше бремя, – промурлыкала девушка.

– Ах, можно ли быть столь неопытной в мирских делах! Столь наивной! Я вам даже завидую.

Она устремила взгляд мимо него и промолчала. И хорошо сделала. Иначе он выплеснул бы на нее свое раздражение по поводу того, что в Балмакаре, похоже, все знают, как организовать военную кампанию, а вот вовремя забрать в стирку его белье никто не в силах.

Мевун повернулся, чтобы уйти, и тут же услышал торопливую поступь девушки, которая бежала прочь.

Лавируя между слугами, оживленно метавшимися с утра с подносами, Мевун вышел из самого сердца Балмакары куда-то на край крепости и покинул ее через боковой вход – это была идея Уртики. Все эти ухищрения секретности не то чтобы раздражали Мевуна, но вызывали у него ощущение, что император немного… не в себе.

Снаружи оказалось чертовски холодно. Даже на задворках Балмакары, где под защитой могучих базальтовых стен советника ждал великолепный стреловидный экипаж, приобретенный недавно специально для Совета. Гнедая кобыла стояла мрачная, окутанная облаком пара, в который превращалось на морозе ее дыхание; зима и до нее дотянулась своими ледяными щупальцами.

– Доброе утро, советник. – Крепкий старик, его кучер, вытянулся перед ним в струнку и распахнул дверцу экипажа – огромного сооружения из темного дерева с рубиново-красной отделкой. Мевун, пригнув голову, пролез внутрь и со стоном опустился на подушки.

– Благодарю, Эдсан, – ответил он на приветствие кучера, оказавшись в роскошном теплом нутре экипажа.

– Куда сегодня, сэр? – спросил кучер.

– На крытый ирен, пожалуйста.

– Он уже работает, сэр?

– Нет, еще нет, но скоро будет – я как раз еду туда, чтобы посмотреть, все ли готово к церемонии открытия.

– Очень хорошо, советник. – Эдсан захлопнул дверцу, и Мевун сквозь маленькое окошко в ней проследил, как он протопал к своему месту на облучке. Что-то громыхнуло, раздались короткие слова команды, и под скрип рессор огромные колеса закрутились, экипаж сорвался с места и вылетел из ворот.

Мевун забился в угол дивана, порылся в карманах и вытащил самокрутку и спички. Пару минут спустя он уже самозабвенно курил, откинувшись на спинку дивана и наслаждаясь потоком городских звуков, которые как бы протекали прямо сквозь него: крики торговцев, резкие голоса военных, гром колес и цокот копыт по булыжной мостовой. Снаружи выглянуло из-за туч солнце, облив город густым красным лаком. Снег потек с крыш между холмиками дымоходных труб на землю, а ребятишки внизу радовались и бросались снежками. Вот они выехали, кажется, на площадь – запахи стряпни приятно защекотали ноздри…

Что-то коричневое мелькнуло за окном кареты.

«Что это?»

Что-то загрохотало по полу.

Мевун подтянулся к окну и увидел спину человека в коричневом плаще, который быстро бежал прочь от кареты туда, откуда она приехала.

Нахмурившись, он вдруг услышал какой-то свист и ощутил запах паленого, и тут же все нутро кареты вспыхнуло неимоверно ярким светом, раздался грохот, столб пламени взметнулся к потолку, и он ощутил, как горит его кожа…

– Фулкром, поди сюда.

Фулкром, осторожно перешагивая через куски обугленной древесины, приблизился к Варкуру. Судя по лицу начальника, тому не особенно нравилась эта бойня, и кто мог его осудить? Обломки разлетелись в разные стороны шагов на сто: ошметки плоти лежали вперемешку с обгорелыми деревяшками, а немного в стороне лежал почерневший и искалеченный лошадиный труп. Даже Фулкром, повидавший на улицах Виллджамура немало всякого, и то морщился при виде такого. В данный момент в городе как раз не было снега, и следователь жалел, что его нет: хоть бы немного прикрыть это безобразие.

Ближний ирен уже закрыли, продавцов держали внутри, а покупателей разворачивали, направляя на другие улицы. Не исключено, что взрывом зацепило и кого-то из прохожих, в этой мясорубке ничего было не разобрать. Помощники инквизиторов уже вытаскивали из обломков кареты останки, собирали улики, обшаривая каждый миллиметр пожарища с блокнотами в руках.

– Что ты тут делаешь – тебе разве не положено присматривать за Рыцарями? – резко бросил Варкур.

– Я услышал о происшествии и примчался, как только смог. Похоже, без помощи военных нам тут не обойтись.

– Если предчувствие меня не обманывает, нам понадобится любая помощь, какая только бывает. Знаешь, чьих это, по-моему, рук дело?

– Вы тоже видели флаг?

– Какой еще флаг, где?

– На стене, вон он. – Фулкром указал на старую постройку из красного кирпича между двумя белеными магазинами. С одного из ее подоконников свешивался черный флаг: точно такие находили в последнее время повсюду, где совершали свои преступления анархисты.

– Ох уж мне твоя наблюдательность!.. – проворчал Варкур. – Я уже не так молод, как раньше, – пропускаю даже самые очевидные вещи.

Тут к ним подбежал, запыхавшись, один из помощников – рыжеволосый молодой человек:

– Сэр, у нас есть информация о случившемся.

Экипаж был новым – на досках сохранились следы имперского герба, – но ничего хорошего внутри не находилось, только останки политика. Это был советник. Помощник узнал его имя – Мевун, он ехал из Балмакары.

Фулкром знал это имя, хотя лица не помнил, – однако звания было достаточно. Да, советников время от времени убивали, в том числе и в последние месяцы, однако обычно все было шито-крыто.

– Прямо театр какой-то, хоть билеты продавай, – сказал Варкур.

– Те, кто это сделал, так все и задумали, – добавил Фулкром. – Мы знаем, что анархисты любят устраивать шоу из своих преступлений. Они наверняка знали, что советник проедет этим путем, или проследили его от ворот Балмакары.

Варкур с отвращением покачал головой:

– Когда это они успели стать такими продвинутыми?

– Хотите, чтобы я занялся расследованием этого дела, сэр? – спросил Фулкром.

– Хоть я не слишком-то доверяю указаниям сверху и нам бы не помешало, чтобы кто-то вроде тебя приглядывал за ходом расследования, но у тебя сейчас слишком много забот с этими Рыцарями, – отмахнулся от него Варкур.

– У нас у всех много работы, сэр, – ответил Фулкром.

– Возможно, что с этих пор все следователи и так будут работать вместе. А это значит, что мы передаем весь контроль над беженцами снаружи в руки военных.

«И что военные сделают с ними при режиме Уртики, мне ли не знать», – подумал Фулкром мрачно.

– Значит, так, – продолжал Варкур, – ступай пока нянчить своих Рыцарей, да подготовь их так, чтобы впредь они смогли предотвращать преступления вроде этого. Если новостному листку императора можно верить, работы у них будет хоть отбавляй. Так что они станут знаменитостями. Все и так уже знают их и в лицо, и по имени. Не знаю даже, как они при такой славе к преступникам будут подбираться. Ну, я пока пойду, займусь организацией расследования. Посмотрим, может, удастся найти что-то общее с другими делами или вытянуть новую ниточку. Пока-то ничего не понятно, один сплошной туман, хоть гадалок с раковинами зови – может, хоть они подскажут, что это за анархисты такие и где их искать.

Варкур поддал сапогом обгорелый кусок доски, и она, пролетев над мостовой, с грохотом врезалась в стену. Нескольким прохожим удалось-таки просочиться на место преступления через кордон охраны, а из ближайших окон гроздьями висели жители, даже несмотря на холод, – их грело любопытство. Двое помощников-людей осматривали останки и собирали куски тел в большие металлические контейнеры. Да, немало времени понадобится, чтобы убрать все это.

– Эти твои Рыцари – смотри, они должны быть мастерами своего дела, – проревел Варкур издали и окончательно утопал в темноту.

«Разве три человека могут изменить что-то в нашем мире?» – подумал Фулкром.