12

Утро началось со споров в полицейском участке. Размахивая бумагой с печатью Карательной инспекции, я требовала обыскать дом Мориса Алерно. Да, не много, не мало, в обход суда. Старший инспектор пытался спорить, намекал, это не та семья, чтобы врываться без санкции прокурора, но меня не проведёшь, правила знаю. Карательная инспекция Ведомства магии не нуждается в подобных бумагах, и полиция поплатится за попытку препятствовать её работе. Достаточно вот такого бланка в трёх экземплярах, и я войду в любой дом, как бы сильно меня не желали впускать.

Бумаги доставили нашим курьером, как положено, в запечатанном пакете. Даже не сомневалась, что подпишет Лотеску без проволочек. На экземпляре для Алерно значилось: «Согласовано с х. А. Бараштом, г. К. и.». Расшифровывалась строчка просто: глава Карательной инспекции в курсе, жаловаться бесполезно. «Х» — это сокращение от «хассаби», Барашт, он из благородных. «Г. К. и.» — его должность.

Словом, всё по высшему разряду, а тут этот баран-инспектор…

Я не выспалась, выпила неимоверное количество кофе и успокоительного, поэтому готова была растерзать полицейского. Если он снова повторит своё: «Ну, вы же понимаете, это Алерно…», не выдержу, возьму за грудки и хорошенько встряхну. Убили Селию, тот красавчик дружит с некромантом, а мне твердят, будто на него дунуть нельзя.

В итоге не выдержала и, стукнув ладонью по столу, прикрикнула:

— Выполняйте свою работу!

От неизвестно откуда прорезавшегося рыка задребезжал стакан.

Старший инспектор вздрогнул, не закончив очередное путаное объяснение. Наверное, в его глазах я сама походила на ведьму: волосы в разные стороны, горящие глаза с красноватыми белками, перекошенное гневом лицо. Но сорвалась не зря, через пять минут уже сидела в полицейском паромобиле и приводила себя в порядок. Когда встала, не до того было, а теперь, перед визитом в аристократический дом, следовало. Не стесняясь присутствия троих полицейских во главе с тем самым старшим инспектором, заплела косу, припудрила нос и чуть выделила губы блеском. Оправила воротник рубашки, проверила, хорошо ли сидит костюм. Сегодня я не горничная Лавиния, не Магдалена ишт Мазера, а официальное лицо при исполнении. Удостоверение висело на шее, но в руки его никому не дам: не положено. Пожалуйста, звоните, проверяйте.

Мы подкатили к парадному входу. Я осталась сидеть в паромобиле, а один из полицейских отправился звонить. Настроение у меня такое — мерзкое, одним словом, чувствую, нахамлю Алерно, уже сейчас бросаю вызов: сижу, будто хассаби. Старший инспектор, похоже, придерживался того же мнения насчёт моего поведения, но молчал. Правильно, я ведь и жалобу за препятствие работе Карательной инспекции могу написать. Один раз написала, когда другой полицейский довёл до ручки. Его уволили. Удивительный случай, но показательный. Поэтому-то инспектор и терпел мои фокусы.

Надо бы поесть и кофе ещё выпить, а то совсем озверею. А это плохо: не смогу качественно осмотреть запертую комнату.

Дверь открыл сердитый лакей и заявил, что хозяев нет дома.

— Без разницы, — подала голос я и, наконец, вылезла из паромобиля. — Именем его величества от лица Карательной инспекции Ведомства магии мы обязаны осмотреть дом.

В такие минуты ощущаешь себя не мелким винтиком государственной машины, а чрезвычайно важной особой.

Лакей мгновенно переменился в лице и посторонился, не спросив ордера. Тут же выяснилось, что Морис Алерно дома, отсыпается после вечеринки. Ничего, разбудим.

Я велела отвести себя в гостиную. Туда тут же примчалась экономка, видимо, решив грудью защитить покой хозяина. Несчастная женщина застыла с открытым ртом, когда увидела меня. И тут же помрачнела, сообразив, что просто так сотрудники такого ведомства горничными не нанимаются. Я предъявила ей бумагу на допрос и обыск и велела передать старшему инспектору все ключи от дома. Экономка заартачилась, встала в позу, но меня таким не проймёшь.

— Ключи или визит в Карательную инспекцию.

Странно, но почему-то после этой фразы люди становятся сговорчивее, вот и экономка скорчила кислую мину и отдала связку.

— Так, — распорядилась я, поманив старшего инспектора, безмолвной статуей замершего в дверях, — ищите всё, что связано с магией. Книги, подозрительные предметы. С хассаби Алерно поговорю сама. Вероятно, вам придётся сопроводить его в участок.

Инспектор глянул на меня, будто на сумасшедшую, и напомнил, кто я, а кто Морис Алерно.

— Я — исполнитель королевства Амбростен, хассаби — подозреваемый в преступлении.

Устав пререкаться с полицейскими, направилась к давно интересовавшей комнате. Экономка тенью следовала за спиной, бурча о нахальных девицах, которые врываются в чужие дома. Я не слушала, даже не сомневалась, впереди ждут оскорбления.

Защита никуда не делась, но меня сейчас интересовало другое: кто туда заходил за последние сутки?

Детоскопу и опытному глазу не соврёшь. Довольно улыбнулась и, выпрямившись, обернулась к экономке:

— Будите хассаби Мориса Алерно и попросите предъявить лицензию на занятие магией. Но, даже если она у него есть, ему придётся проехать со мной в участок и дать показания по делу номер сорок два тридцать восемь. И предупредите: положение хассаби Алерно не спасёт.

Судя по взглядам полицейских, они всё поняли. Ещё бы, номера важных дел на слуху, ориентировки на некроманта лежат в каждом участке.

— Это переходит все границы! — покраснела экономка. — Вы… Вы слишком много о себе возомнили!

— Хотите пойти соучастницей? — деловито осведомилась я. — Хорошо, сейчас устрою.

Блефовала, но цели достигла: экономка закрыла рот и поспешила наверх. А вот сейчас начнётся самое главное, и ёрничать, хамить тут нельзя.

Аристократы одевались медленно, поэтому до того, как Морис Алерно соизволил спуститься, полицейские под моим неусыпным контролем успели осмотреть три комнаты. Я даже нашла кое-что интересное: экранацию заклинания. Старую, стёршуюся и не чёрную. Значит, колдовал хозяин дома. Жаль, в обычной жизни маги не светятся, не оставляют следов! Так бы я узнала, где сидел некромант, без труда вычислила бы его в толпе. Но, увы, метод почерка работает только при наличии чар.

Разумеется, меня интересовала спальня кузины Алерно и, разумеется, меня туда не желали пускать. Сестра королевского камердинера, Алиса Вангели, встала грудью на защиту покоя дочери, даже связалась с Неврисом, высказав моему свежеиспечённому непосредственному начальнику всё, что думала о Карательной инспекции. Мысленно позлорадствовала: пусть и блондин испытает ту гамму ощущений, которую испытала вчера я. Код дама узнала сама, через секретаря холла инспекции. Неплохо бы и мне в диктино записать, всё равно придётся общаться.

Забавно, однако, когда входила, лакей заверял, что никого нет дома, а тут все хассаби в сборе.

— Нет, определённо, это ошибка! — раскрасневшаяся от праведного гнева хассаби Алиса Вангели трясла помятым экземпляром ордера. — Мой племянник не маг и никак не связан с этим мерзким животным!

— Факты упрямы, хассаби, — деланно вздохнула я. — Но, согласитесь, если он невиновен, ему нечего бояться.

Хассаби Вангели ткнула в меня пальцем с модным двуцветным маникюром и прошипела:

— Вы жестоко поплатитесь!

— Я всего лишь исполнитель, хассаби.

И так уже целый час… Чего только не услышала о себе! Итону Неврису тоже досталось, а вот Лотеску гроза обошла стороной. Нет, дамочка попыталась связаться с ним, но хитрый начальник ответить не пожелал. И ничего, ему можно, а нам с Неврисом нельзя.

Подпись Лотеску проверили. Приехал семейный адвокат, долго возился, рассматривал и подтвердил, подлинная, а документ составлен по всем правилам.

Словесные пикировки временно прекратились, но ровно до тех пор, пока не объявился помятый Морис Алерно. Судя по его внешнему виду, хассаби славно погулял вчера, даже опохмелин не помог.

Алерно с минуту таращился на меня, а потом задал гениальный вопрос:

— Это кто?

Пришлось заново представляться и объяснять, медленно, будто ребёнку.

Поджав губы, хассаби Вангели сунула под нос племяннику ордер и потребовала объяснений. Тот отмахнулся и обвинил меня во лжи. Далее последовала грубая попытка выставить непрошенных гостей из дома, но она с треском провалилась. Я предъявила адвокату копии изобразительных снимков, и тот со скрипом признал, имею право остаться.

Чтобы уговорить строптивого аристократа открыть тайную комнату ушёл ещё час. Сломил его некромант — очень не хотелось оказаться замешанным в столь грязном деле. Но со слов Алерно выходило, будто чары установились сами, случайно. Не стала спорить и попросила их снять.

Алерно возился долго, пыхтел и вздыхал. Оказалось, никак не мог вспомнить, какая пластина и какой код именно от этой комнаты. Так и хотелось спросить: «Ещё одна есть?», но сдержалась.

Наконец, защита погасла, щёлкнул замок, и дверь распахнулась.

Я замерла на пороге, понимая, детоскоп доставать не нужно, и так всё ясно. Кажется, стоявшая за моей спиной хассаби Вангели упала в обморок. Алерно же выругался и зажал нос платком. А я… Что я, мне работать надо.

Первыми в комнату вошли полицейские и заверили: пусто. Они же простучали все стены странного помещения без окон. Увы, никаких тайных ходов.

На стол и странный сосуд на треножнике пока старалась не смотреть, обернулась и спросила Алерно:

— Вы никому не говорили код допуска, не передавали пластину?

Аристократ отрицательно помотал головой. Бледный, он едва держался на ногах.

Нет, некромант не оставил на столе расчленённый труп, просто несколько прядей волос и сердце. В колбе же, судя по цвету, плескалась кровь.

Мысленно повторяя: «Это не Селия!», нашла силы приблизиться к столу. Волосы чёрные, гладкие, блестящие. Стол тоже чистый, сердце в тряпочку завёрнуто. Почему оставил? Собирался вернуться? Несомненно.

Включила детоскоп, но ещё долго не могла настроиться. Перед глазами стояло изуродованное лицо Селии.

— Займитесь, — кивнув на хозяев дома, сдавленно приказала я старшему инспектору. — Тут минимум убийство, надо завести дело, допросить, выяснить… Я подойду позже.

Когда хассаби ушли, опустилась на корточки и разрыдалась. Сразу стало легче, проснулась былая злость.

Чёрного цвета хватало, экранации тоже присутствовали, но уже знакомые. Я уже было отчаялась, когда обнаружила подарок судьбы. Некромант рассчитывал на брезгливость или чувствительность, поэтому подтёр следы везде, кроме сердца. Нет, он, несомненно, ощущал себя в безопасности в доме Алерно, но мерзавец всегда стремился себя обезопасить. Только я вот пересилила ужас и осмотрела кусок плоти магическим зрением.

След оказался крохотным, всего одно кольцо цепочки, но зато целое. Оно притаилось с обратной стороны и могло легко разрушиться до передачи сердца в лабораторию. Всё на месте: и обрывок дугообразной связки, и личное кольцо.

Я заставляла себя писать. Устроилась спиной к столу и, ломая грифель карандаша, строчила формулы в блокноте. Горло сотрясали рвотные спазмы, но я их давила. Только не сейчас и не здесь, через пять минут. Зачем себя мучить? Теоретические выкладки нужно делать на месте преступления, чтобы всегда иметь возможность проверить детали.

Есть!

Безликие формулы сложились в портрет. Сегодня же по нему изготовят портативную голограмму, снабдят подробным описанием, и некромант будет схвачен. Селия стала последней жертвой. Надеюсь.

— Подержите, — я сунула в руку дежурившему у двери полицейскому детоскоп и ринулась к ближайшему туалету. Там меня вырвало.

Минут десять простояла перед зеркалом, открыв кран с холодной водой.

Желудок выворачивало наизнанку, голова гудела, но я всё равно торжествовала.

Вернувшись, закончила необходимые формальности и набрала код Лотеску, чтобы сказать одно единственное предложение: «Есть, я уложилась в срок, хассаби».

Светлый шатен, тридцать два года, четыре месяца и три дня отроду, глаза серые, маг-стихийник, рост — шесть футов, плюс-минус пара дюймов, курит. Магический почерк тот самый, выверенный, строгий, педантичный. Достаточно всего одного заклинания, всего одного сданного в университете зачёта — и имя известно. Можно поступить и проще: вычислить по дате рождения.

Настроение сразу резко поползло вверх, и в гостиную, где бушевали хассаби, я поднималась совсем другим человеком.

О Селии старалась не думать. О разговоре с братом тоже. Это всё потом, а сейчас я покараю убийцу, стану мечом правосудия. Хорошо, у дяди нет диктино…

Хозяева дома встретили меня тягостным молчанием. Они сгруппировались вокруг Алерно — две тигрицы, готовые разорвать на мелкие кусочки. Стараясь не обращать внимания на полные ненависти взгляды, уселась заполнять необходимые документы: протокол, отчёт, заявку на арест, объяснительную для прокурора. Первичку отдам старшему инспектору, остальное оформлю в Отделе. Это процедура долгая, но маховик запущен, в конце уже маячит заседание суда.

— Послушайте, — не выдержала хассаби Вангели, — неужели вы действительно полагаете?..

— Я ничего не полагаю, хассаби, — не отрываясь от работы, ответила я, — а всего лишь фиксирую факты и делаю на их основе выводы. Остальное — дело полиции.

— Вы хотя бы понимаете, чем это для вас обернётся?

Пожала плечами. Угрозы. Помню, как дрожала, лепетала нечто бессвязное, когда на меня орал первый клиент. Сейчас… Не спорю, аристократы могут всё, а я лишь винтик, но при исполнении. Поэтому кричите, угрожайте, сколько угодно, хассаби Вангели.

— Не беспокойтесь, — заверил адвокат, — мы выиграем дело.

Тут спохватился Алерно и закатил скандал. Столько бранных слов не услышишь даже в рабочем квартале! А ещё аристократ!

— Хассаби, вы закончили? — холодно поинтересовалась я, когда поток брани исчерпался. Будто ведро помоев на голову вылили.

Алерно засопел и нарочито отвернулся. Угу, я вошь, знаю.

— Тогда подпишите здесь и здесь, — встала и поднесла обвиняемому протокол осмотра дома. Ручка, полагаю, у адвоката найдётся, свою давать не стала.

— Ничего я подписывать не стану! — вскипел Алерно и, вскочив, попытался вырвать у меня бумагу.

Я такое предвидела, успела отскочить и спасти документ.

— Хорошо, тогда подпишите вы, хассаби, — обернулась к пышущей презрением тётушке мага-нелегала и чуть поклонилась.

Хассаби Вангели скривилась, но взяла бумагу. Рвавшемуся уничтожить документ племяннику не отдала, пробежала глазами и передала адвокату. Я терпеливо ждала и не удивилась совету ничего не подписывать. Ничего, вина всё равно доказана.

Собрала бумаги, перебросилась парой слов со старшим инспектором и попрощалась с хозяевами дома. Те ответили гробовым молчанием.

Вот и всё, до суда никого из них не увижу… Ох, суд! Сегодня же заседание по иску Лотеску. Нужно позвонить Гарету, узнать, как прошло. Мы, конечно, поссорились, но… Только вдруг он опять меня корить начнёт? А мне так нужна чья-то поддержка, поплакать у кого-то на плече, поделиться всем этим ужасом. Не хочется остаться с ним один на один, как вчера, в пустой квартире, когда я со страху сидела на кухне при полной иллюминации. На столе — нож и шокер: боялась, что придёт некромант. После ворочалась на кровати, дрожала и плакала.

И опять Гарет начнёт ругать, обвинит меня в гибели кузины. Будто я сама себя не обвиняла!

До Карательной инспекции решила пойти пешком: всё равно паромобиль занят, а новый никто не выделит. Можно, конечно, подождать, пока выведут Алерно, но сидеть рядом с ним не желала. Хватит с меня высокомерия и оскорблений!

Несмотря на погожий солнечный денёк по сторонам не смотрела, не любовалась голограммами вывесок, вычурностью домов. Даже на проезжавшие огнемобили не заглядывалась.

На задворках сознания вертелось, что я что-то забыла, что-то, связанное с некромантом. Потом, когда на тротуаре возникло и тут же исчезло изображение очередной новинки парфюмеров, вспомнила: продавщица. Дала или не дала она показания? Я даже не поверила, хотя обязана. Сегодня тоже не хотелось. Оформлю всё по Алерно, набросаю черновик отчёта по некроманту и попробую отпроситься у Невриса. Хочу придти домой, задвинуть шторы и… Или лучше пойду на набережную, вода, она успокаивает.

Парк королевы манил посидеть и выпить чашечку кофе, но я мужественно брела вперёд, поддевая песок носками туфель. Ноги устали, но разуться не могла. А всё каблуки!

Вокруг резвились дети. Мальчишки стреляли друг в друга из водяных парциленов, девочки катали обруч и прыгали через скакалку. За ними присматривали чинные няньки и гувернантки, все гладко причёсанные, с часами на цепочке на лацканах пальто. Почему-то представительницы этих профессий больше доверяли старой доброй механике, а не диктино.

Одна из девочек чуть не сбила меня с ног.

Решив передохнуть, устроилась на скамейке между двух стриженных в форме короны кустов. Сумку положила на колени, крепко прижав одной рукой, а второй потянулась за диктино. Выдвинула «усик», но набрать Гарета так и не решалась. Странно, мы никогда так долго не разговаривали. Я, конечно, вспылила, наговорила всякого, но ведь он действительно виноват, повезло, что начальник хороший, а так бы слонялась безработной по улице.

Случайно глянула направо и увидела мужчину, пившего газированную воду возле открытого кафе. Он показался мне странным. Вроде, обычный горожанин среднего достатка, в неприметном расстёгнутом пальто. На меня не смотрит, разглядывает диктино и прихлёбывает лимонад. И тут будто кольнуло: блондин! Рост около шести футов, возраст как у преступника…

Осторожно, стараясь не делать резких движений, открыла сумку и нащупала шокер.

Так, Магдалена, спокойно! Тут полно людей, некромант не станет нападать. Главное, не подпустить его, не загнать себя в ловушку. Никаких укромных уголков, пустынных аллей, никаких прикосновений. Знаю я магов! Чародей с таким потенциалом запросто наложит подчинение, увезёт загород и убьёт. И где, спрашивается, обещанная охрана? Где вчерашний молчун с парциленом, почему, когда надо, никого нет рядом? Или охрана полагалась мне только вчера? Ну да, я же должна была вернуться с полицейскими…

Стало страшно. Глаза сами собой косились на блондина, который и не думал допивать лимонад. И диктино незнакомца тоже не волнует, он следит за мной.

Сидела, изображая глубокую задумчивость, и лихорадочно размышляла над планом действий. Нельзя весь день просидеть на скамейке, мне нужно в Инспекцию, домой тоже… Да и чем дольше сижу, тем подозрительнее выгляжу. Некромант тоже не дурак, быстро поймёт, что я его вычислила. Интересно, знает уже о раскрытии тайны комнаты Алерно? Сомневаюсь, иначе бы не церемонился и банально сбил огнемобилем. Не сомневаюсь, такой ездит с комфортом, маги — люди богатые. То есть один ноль в мою пользу. Сейчас будет два ноль. Только бы Гарет не начал пререкаться! А так со стороны всё мило и естественно: мужчина приехал забрать уставшую женщину.

Заставив себя не смотреть на блондина, набрала код Гарета.

Пальцы вцепились в ремень сумки, но на лице играла вымученная улыбка. Вроде бы не оскал, но я себя со стороны не вижу. Ладно, потом достану зеркальце, заодно за некромантом понаблюдаю.

Хорошо бы полицию вызвать и на работу позвонить, но не даст же! Стоит заикнуться о некроманте, как тот перейдёт к решительным действиям. Единственный, кого могу безопасно набрать, — Неврис, но я не знаю его кода. Видимо, придётся импровизировать и выдумать себе встречу с коллегой у ворот парка. Кайса бы сумела, она хотя бы в любительских спектаклях играла.

Гарет ответил отрывисто и необычно сухо, будто злился, или я оторвала его от важного совещания:

— Да?

— Милый, ты не заберёшь меня? — приторным голоском кокетки попросила я. — Так устала, ноги гудят… Подъезжай к центральному входу Парка королевы. Тому, что выходит на Гортензии. Думаю, через четверть часа. Я как раз успею дойти. А всё проклятые туфли!

— Лена, во что ты опять вляпалась? — мгновенно отреагировал Гарет.

— Ой, всё прекрасно! — тем же тоном щебетала я, мысленно прося: «Не болтай, а поезжай, у тебя ещё два часа до суда, успеешь». — Вот, дело сделала, на работе только бумаги заберу — и свободна как ветер.

Правильно, именно так. Пусть некромант думает, что меня ждут в Карательной инспекции, а сумка не набита важными документами. А то ещё отберёт и уничтожит доказательства.

Нет, зря не потерпела Алерно! Час его нытья, оскорблений, зато цела и невредима.

— Лена, перестань ёрничать! Ты никогда таким тоном не говорила. Объясни, наконец, что происходит? Ты пьяна?

— Значит, через четверть часа, милый? Хорошо, жду!

Отключилась, надеясь на здравомыслие Гарета. Однако я ему устрою! Решить, будто я напилась в разгар рабочего дня!

Блондин стоял всё в той же позе и всё так же пил лимонад. Теперь ни на мизинец не сомневалась, что он шпионит за мной.

Так, до центрального входа — десять минут быстрым шагом, но мне спешить нельзя. Полюбуюсь цветами, бордюрами клумб, фонтанами, детьми — словом, изображу дурочку.

Встала и поспешила влиться в толпу. Не оборачивалась, но спиной ощущала чужой взгляд.

Струйка холодного пота стекла по спине.

Мелодичная трель диктино возвестила: Гарет желал продолжения разговора. Хорошо, но вести его буду уже на ходу. Попробую оторваться от некроманта и толсто намекнуть Гарету на истинное положение вещей.

— Тебя хотят убить?

Догадался. Видимо, аналитический ум налогового инспектора сопоставил два и два.

— Да, — пропела я.

Ответ страшный, а со стороны выглядит, будто с парнем флиртую. Только вот ладони потные, а рука в сумочке сжимает шокер.

— Ты одна? — продолжил выяснять обстоятельства Гарет.

Слышала звук хлопающей двери, шум шагов, чьи-то голоса. Если правильно поняла, Гарет спускался по лестнице.

— Представь себе! — ответила тем же беззаботным тоном и достала зеркальце, будто вытащить соринку из глаза.

Блондин шёл за мной! Пальто застегнул, подозрительно держит руки в карманах. Что там? Парцилен? Одна световая вспышка — и я мертва. Уверена, некромант настроит оружие на режим убийства. Он же псих, ему терять нечего, а людей точно жалеть не станет. Подумаешь, заденет кого-то! И чем ты, Лена, думала, когда приписывала ему страх перед убийством в общественном месте? Вспомни, как ловко его подельник, либо он сам под личиной вёл одурманенную Селию. Сколько человек встречало баррийский поезд, сколько на нём приехало? И хоть один бы заподозрил неладное!

— Звони своим и беги! — посоветовал Гарет.

Хлопнула дверь, и мой налоговый инспектор рявкнул кому-то: «Потом, я занят!» Связь после этого оборвалась, оставалось только гадать, собираются меня спасать или нет.

— Магдалена ишт Мазера? — блондин неожиданно оказался рядом.

Не сдержавшись, закричала и, как могла, побежала прочь. Туфли мешали, поэтому потратила драгоценные секунды, сняла их и припустила к центральному входу, расталкивая гувернанток, детей и праздношатающуюся публику. Налетев на разносчика мороженого, упала и тут же оказалась в цепких мужских руках. Увы, некромант бегал быстрее… Но я не собиралась сдаваться, выхватила шокер и, задав максимальный разряд, ткнула блондину под рёбра. Тот завопил благим матом и отпустил.

Туфли остались валяться на земле. А, невелика потеря, жизнь дороже!

— Зовите полицию! — задыхаясь, крикнула я разносчику. — Нападение на служащего при исполнении, тот человек — убийца!

Толпа охнула и в панике отхлынула. Няньки и гувернантки похватали хнычущих детей и потащили прочь, позабыв про чопорность. Дамы в ужасе визжали, мужчины спешили увести их прочь и, что скрывать, сбежать самим. Парочка, к их чести, достали диктино, а ещё один побежал за полицейским, мелькнувшим в просвете аллеи.

В боку кололо, сердце трепыхалось где-то в желудке, но я бежала. Чулки подрались, камешки больно впивались в ступни, но вот он, центральный вход, ещё немного и… Лишь бы Гарет приехал!

— Госпожа ишт Мазера, постойте!

Надо же, какие мы настойчивые! Может, мне самой под нож лечь?

Крепкий какой, однако, раз быстро от шокера оправился. Хотя, маги, они такие, особенно, если не хилятики. Да и шокер — средство самообороны, а не оружие. Пара минут форы, не более, убить или серьёзно покалечить им невозможно.

— Да постойте же вы! Я из ликвидаторов, вот удостоверение есть, проверьте…

Резко затормозила и обернулась. Верить или нет?

Блондин практически догнал меня и махал карточкой с портативной голограммой. В другой руке он неловко держал мои туфли.

Тут подоспели два дюжих полицейских и повалили блондина на землю, приставив в шее парцилен. Щелчок — и оружие сняли с предохранителя.

Блондин пробовал объяснить, что он служащий Карательной инспекции, но полицейские не слушали. Пока один держал его под прицелом, второй обыскивал.

— Хм, удостоверение, похоже, подлинное, — покрутив карточку в руках, протянул полицейский. На бляхе значилось самое низкое, рядовое звание. — Надо бы проверить…

— Давайте!

Я выхватила удостоверение из рук оторопевшего полицейского и набрала код службы безопасности.

— Доброго дня! Не в службу, а в дружбу пробейте, есть ли в Отделе ликвидации такой, — глянула на удостоверение, — Марк ишт Нару. Спрашивает Магдалена ишт Мазера, Отдел по работе с магией. Служебный номер… Не надо? Хорошо, жду.

Через минуту залилась румянцем стыда и, поблагодарив, попросила отпустить блондина. Но кто же знал, что в охранники мне приставят этого типа, как две капли воды похожего на предполагаемого некроманта? Ну, почти как две капли — глаза у Нару зелёные.

Полицейские заворчали, пригрозили штрафом за ложный вызов, и ушли, перемывая косточки «мнительным дамочкам». Я же отдала Нару удостоверение и извинилась:

— Простите, я вас за преступника приняла. Очень похожи.

Нару засопел, потирая затылок, и встал. Отряхнул пальто, поднял отобранный парцилен — он таки лежал в кармане — и молча протянул мне помятые туфли.

— И за шокер тоже извините, — смутившись, добавила я и быстро обулась. Чулки жалко, новые совсем. — Давайте я вас чаем напою? Тут неподалёку недорогое кафе.

Нару отказался и в свою очередь тоже извинился:

— Мне приказали за вами тайно наблюдать.

Ну да, так тайно, что я сразу догадалась!

Посмеявшись над комизмом ситуации, набрала Гарета и попросила не приезжать.

— Всё в порядке, это коллега разыграл.

— Ну и шутки у вас! — обиженно ответили на том конце невидимой цепочки связи. — Больные на голову. И ты тоже. Вечером поговорим.