Мне хочется кое в чем вас убедить: сколь бы важны ни были навыки публичных выступлений сегодня, в будущем они станут еще важнее.

Коммуникации развиваются с огромной скоростью, и вместе с ними развивается одна из древнейших способностей человека. Я убежден, что завтра умение представлять свои идеи другим людям станет еще более важным навыком, чем сегодня. Возможно, даже абсолютно необходимым:

• Каждому ребенку, который хочет развить в себе уверенность.

• Каждому выпускнику, мечтающему о значимой карьере.

• Каждому, кто хочет добиться повышения на работе.

• Каждому, кому важна какая-то проблема.

• Каждому, кто хочет приобрести репутацию.

• Каждому, кто хочет общаться с другими людьми, разделяющими его страсть.

• Каждому, кто хочет стимулировать действия во имя перемен.

• Каждому, кто хочет оставить что-то после себя.

• Каждому – и точка.

Как же мне это вам доказать? Давайте я расскажу о своем пути, который проделал за последние 20 лет. Это время полностью изменило мое представление о значимости навыков публичных выступлений и о будущем этого искусства. Давайте вернемся в среду, 18 февраля 1998 года. В тот день я впервые побывал на конференции TED в Монтеррее, в Калифорнии.

В те дни я считал подобные конференции необходимым злом. Приходилось часами выслушивать скучные выступления и презентации, чтобы познакомиться с людьми из своей области деятельности. Но мой добрый друг Санни Бейтс, большой специалист по общению, убедил меня, что TED – это нечто совершенно другое, и я просто обязан там побывать.

К концу первого дня я был слегка озадачен. Я выслушал ряд коротких выступлений программиста, морского биолога, архитектора, предпринимателя и графического дизайнера. Все это было рассказано прекрасно. Но я не понимал, какое отношение эти выступления имеют ко мне. Я занимался средствами массовой информации. Я издавал журналы. Как эти выступления могли помочь мне в моей работе?

TED была основана в 1984 году. Тогда Ричард «Рикки» Вермен и его соратник Гарри Маркс выдвинули теорию о все более тесной конвергенции между технологией, развлечениями и дизайном (Technology, Entertainment, Design – TED). Они оказались правы. В том году появился первый компьютер Apple Macintosh, а компания Sony продемонстрировала первые компакт-диски. Оба эти продукта были тесно связаны со всеми этими тремя отраслями. Мы с восторгом думали о том, какие новые возможности откроет их объединение. Может быть, технологи смогут сделать свои продукты более привлекательными, прислушавшись к предложениям ориентированных на публику дизайнеров и творческих людей? Может быть, архитекторы, дизайнеры и лидеры индустрии развлечений смогут расширить свои возможности, осознав достоинства новых технических достижений?

Так и вышло. После неуверенного старта и конфликта интересов основателей (это убедило Гарри продать свои 50 % акций Рикки за один доллар) в 90-е годы TED добилась огромного успеха в связи с развитием мультимедиа на основе CD-ROM, появления журнала Wired и первого Интернета. Ранее Рикки придумал термин «информационная архитектура» и теперь был одержим желанием сделать знания общедоступными. Это помогло ему заразить своей энергией ораторов, которые стремились найти самые интересные способы рассказа о своих идеях. Они хотели заразить своим энтузиазмом других людей, возможно, даже из иных отраслей. Рикки обладал уникальной чертой характера, которая и способствовала успеху TED. Он был нетерпелив.

Длинные выступления его утомляли. По мере развития TED он стал давать ораторам все меньше и меньше времени. Он просто поднимался на сцену и стаскивал с нее тех, кто говорил слишком долго. Он запретил вопросы из зала, считая более интересным выступление другого оратора, чем попытки слушателей рекламировать собственный бизнес под видом заданного вопроса. Возможно, кого-то это страшно раздражало, но для слушателей стало настоящим подарком. Программа развивалась очень динамично. Можно было вытерпеть даже скучную речь, зная, что она быстро закончится.

Во второй день на конференции TED я по достоинству оценил формат коротких выступлений. Хотя я еще не был уверен в том, что это полезно для меня и моей работы, я заинтересовался рядом проблем. Видеоигры для девочек, дизайн стульев, новый способ представления информации в 3D, самолет на солнечных батареях… Темы сменяли друг друга. Было радостно понимать, сколько разнообразных знаний в нашем мире. И тут у меня появилась идея. Замечание, сделанное специалистом в одной области, таинственным образом соединилось с тем, что вчера говорил специалист в совершенно другой. Я не мог точно понять, что происходит, но меня захлестывал восторг.

Большинство конференций посвящено одной отрасли или сфере знаний. Здесь же все говорили на обычном языке, и говорили очень быстро. Но ораторам хватало времени на то, чтобы по-настоящему глубоко осветить совершенно разные и новые области знания. Ораторы понимали, что их слушают люди отовсюду, поэтому они не стремились углубляться в мельчайшие детали своих проблем. Они старались сделать свою работу доступной для самых разных слушателей. Показать, почему она интересна. Почему важна. Причем это вполне можно было сделать менее чем за 20 минут. Что было очень хорошо, потому как люди из других отраслей не дали бы ораторам больше времени. Слушатели готовы 45 минут или целый час слушать лекцию по предмету, который они хотят изучить. Они готовы слушать специалиста в своей области. Но уделить столько времени тому, кто занимается чем-то совершенно другим? Это невозможно. В сутках слишком мало часов.

В третий день произошло нечто странное. Мой стимулированный мозг начал работать со скоростью молнии. Каждый раз, когда на сцену поднимался и начинал говорить новый оратор, меня поражал электрический разряд понимания. Идея одного выступления таинственным образом соединялась с идеями, высказанными двумя днями раньше.

А потом выступила Эйми Муллинс.

В тот год Эйми ампутировали обе ноги, но это не помешало ей вести полную, насыщенную жизнь. Она сидела на сцене и рассказывала, как три года назад поступила в колледж и пробежала свою первую спринтерскую дистанцию, как великолепные беговые протезы позволили ей войти в паралимпийскую команду США. А потом она спокойно сняла свои протезы и показала, как несложно заменить их другими, предназначенными для иных целей.

Эйми говорила о своих потрясающих успехах и неизбежных неудачах, а я сидел в заднем ряду и не мог сдержать слез. Она была такой живой, такой открытой для любых изменений. Она символизировала собой все то, что я постоянно чувствовал на этой неделе. Я понимал, что будущее зависит от нас. Как бы ни обошлась с нами жизнь, мы можем найти способ сформировать ее по-своему и тем самым послужить другим.

Ко времени окончания конференции я понял, почему она была так важна для всех присутствующих. Я был в восторге от всего, что узнал. Передо мной открылись новые возможности – более широкие, чем когда бы то ни было. Я чувствовал, что вернулся домой.

Через два года я узнал, что Рикки Вермен собирается продать конференцию. Мне было мучительно сознавать, что эта идея может погибнуть. Моя предпринимательская мантра заставляла меня следовать за страстью. Не за собственной – за страстью других людей. Если я видел, как человек действительно серьезно увлечен чем-либо, то понимал, что здесь кроется какая-то возможность. Страсть была синонимом потенциала. Так я запустил десятки журналов, посвященных разным хобби – от компьютеров до горных велосипедов и вышивания крестиком. Эти темы могли быть безумно скучными для большинства людей, но для тех, на кого журналы были рассчитаны, они были смыслом жизни.

Страсть, которую я заметил и почувствовал в TED, выходила за рамки привычного. Люди делали удивительные вещи в своей жизни и говорили мне, что это лучшая неделя года. И хотя это была всего лишь небольшая ежегодная конференция, в ней крылись колоссальные возможности, основанные на стремлении к совершенству.

С другой стороны, это был абсолютно новый бизнес, и я собирался занять место гораздо более энергичного и харизматичного человека. А что, если меня ждет неудача? Публичное унижение будет весьма сильным. Я посоветовался с друзьями. Я не спал ночами, обдумывая разные возможности, но никак не мог принять решение.

Верите вы или нет, но убедил меня фрагмент книги физика Дэвида Дейча «Ткань реальности». Он задал провокационный вопрос: действительно ли знания становятся все более и более специализированными? Неужели единственный способ добиться успеха – это знать все больше обо все меньшем? Специализация во всех отраслях – медицине, науке, искусстве – явно говорила об этом. Но Дейч убедительно доказал, что мы должны отличать знания от понимания. Да, знания определенных фактов неизбежно являются специализированными. Но понимание? Нет. Вовсе нет.

Чтобы понять что-то, мы должны двигаться в противоположном направлении. Мы должны стремиться к объединению знаний. Дейч привел множество примеров того, как старые научные теории заменялись более глубокими и широкими, соединяющими в себе знания из разных областей. Например, элегантное представление о мироустройстве, согласно которому Солнце располагается в центре Солнечной системы, заменило сложнейшие формулы движения планет вокруг Земли.

Но еще важнее, по мнению Дейча, что ключ к пониманию чего-либо заключается в понимании контекста. Если вы представите себе огромную паутину знаний, то не сможете понять сложных узелков определенного малого участка, если не увидите, как соединяются нити в большом объеме. Только осознав общий шаблон, вы сможете достичь настоящего понимания.

Я читал это, думая о TED, и тут меня озарило. Ну конечно! Именно так! Вот почему TED – это так здорово! Дело в том, что конференция отражает реальность, в которой все знания сплетены в огромную паутину. Из-за нетерпеливости Вермена и широты его интересов TED давала что-то каждому ее участнику. В то время мы могли этого не осознавать, но, обдумывая столь эклектичные идеи, мы обретали понимание на более глубоком уровне, чем прежде. Отдельные идеи значили меньше, чем все вместе. И еще больший смысл они приобретали, когда соединялись с уже имеющимися у нас идеями.

Поэтому главной причиной успеха TED была не просто синергия между технологией, развлечением и дизайном. Дело заключалось во взаимосвязанности всех знаний.

В этом свете TED становилась событием, которому всегда будет присуще достаточно проблем. Многие ли площадки, где вы бывали, использовали эту взаимосвязанность? И отражали ее так, чтобы любому любознательному человеку полученные знания казались доступными и вдохновляющими? Сам я не могу припомнить ни одной.

Я сел на самолет и помчался к Рикки и его супруге Глории Надь в Ньюпорт, в штате Род-Айленд. Не буду вдаваться в подробности и сложности, но к концу 2001 года я покинул компанию, которой посвятил 15 лет жизни, и стал гордым, хотя и слегка неуверенным в себе куратором TED.

За прошедшие с того времени годы я еще больше убедился в важности объединения знаний. Я расширил горизонты TED, и теперь они включают в себя все области человеческого творчества и гения. Я не считаю такое восприятие знаний и понимания верным рецептом для еще более интересной конференции. Я считаю такой подход ключом к нашему выживанию и процветанию в прекрасном новом мире. И вот что я думаю по этому поводу.

Многие наши предположения о ценности и цели знаний, а также о способах их приобретения – включая структуру всей нашей образовательной системы – являются наследием индустриальной эры. Тогда ключом к успеху компании или страны были глубокие и широкие познания в области производства материальных благ. Это требовало абсолютно специализированных наук: для поиска и добычи угля и нефти нужна была геология; для создания индустриального оборудования – механика и инженерия; для эффективного производства различных материалов – химия и т. п.

Экономика знаний требует совершенно иного. Специализированные технологии, традиционно используемые людьми, теперь являются уделом компьютеров. Геологи больше не ищут нефть – этим занимаются компьютерные программы, обрабатывающие огромное множество геологических данных и выявляющие общие данные. Сегодня лучшим инженерам больше не нужно рассчитывать статику элементов зданий – за них это делают компьютерные модели.

Инновации затронули практически все профессии. Я видел демонстрационную программу IBM Watson, которая ставила пациенту диагноз по шести конкретным симптомам. Доктора чесали в затылке и назначали дополнительные анализы, а Watson за несколько секунд обработала данные 4000 новейших научных статей, применила алгоритмы вероятности к каждому симптому и с 80-процентной вероятностью определила, что у пациента редкое заболевание, о котором знал только один из этих врачей.

Это положение начинает угнетать людей. Они начинают задаваться вопросами. Как мы будем жить в мире, где машины быстро приобретают суперзнания в любой области? Для чего нужны люди?

Это важный вопрос. И ответ на него способен вызвать восторг.

Люди становятся настоящими людьми. Человеческая сущность начинает проявляться в нашей работе. В нашей учебе. И в том, как мы делимся знаниями друг с другом.

Перед нами открывается потрясающая новая возможность. Наша жизнь более не будет чередой использования специализированных данных для выполнения рутинной работы. Идет ли речь о тяжелом труде на рисовых плантациях, о мучительной работе на конвейере – большинство людей зарабатывало себе на жизнь, снова и снова повторяя одни и те же действия.

Будущее будет другим. Все, что может быть автоматизировано или рассчитано, будет компьютеризировано. Сегодня мы можем страшиться или принять это с открытой душой и увидеть в таком пути возможность вести более богатую и глубокую человеческую жизнь. Каким будет этот путь? Никто не знает. Но он обязательно будет включать в себя следующее:

Более системное стратегическое мышление. Машины будут выполнять рутинную работу, но мы будем определять, направлять их работу и взаимодействие друг с другом наиболее эффективным образом.

Больше инноваций. Мир коммуникаций открывает перед нами невероятные возможности, и преимущество получают те, кто готов к инновациям.

Больше творчества. Роботы смогут сделать многое, и это будет способствовать востребованности чисто человеческого творчества в любой области – технических изобретений, дизайна, музыки или искусства.

Большая востребованность уникальных человеческих ценностей. Расцветут человеческое общение и благотворительность. Можно создать робота-парикмахера, но он не сможет заменить человеческого общения с прекрасным парикмахером-человеком. Сильно сомневаюсь, что терапевтический эффект стрижки у обычного парикмахера будет таким же, как и у робота-парикмахера. Доктора будущего смогут использовать достижения Watson в диагностике, и это даст им больше времени на то, чтобы разобраться в бытовых обстоятельствах жизни пациентов.

И если все так и будет, то нам потребуются знания совершенно иного типа, чем те, что были нужны в индустриальную эпоху.

Представьте себе мир, в котором любые специализированные знания доступны вам в любое время. Если у вас есть смартфон, то вы уже живете в таком мире. А если еще нет, то в нем будут жить ваши дети. Что же мы – и они – должны усвоить на будущее?

Вместо массы узкоспециализированных знаний нам потребуются:

• Контекстуальные знания.

• Творческие знания.

• Глубокое понимание их собственной человеческой сущности.

Контекстуальные знания – это понимание широкой картины и способа соединения ее частей друг с другом.

Творческие знания – это навыки, приобретенные в результате общения со множеством других творческих людей.

Глубокое понимание собственной человеческой сущности проистекает не из понимания своих родителей, друзей, психологов, нейробиологов, историков, эволюционных биологов, антропологов или духовных наставников. Это состояние возникает благодаря пониманию всех их.

Эти типы знания – не удел немногих профессоров нескольких великих университетов. Их невозможно получить в процессе обучения в крупной компании. Эти знания можно обрести только из множества разнообразных источников.

И это одна из главных причин переживаемого нами ренессанса публичных выступлений. Мы вступаем в эпоху, когда нужно будет больше времени проводить за учебой друг у друга. И это означает, что гораздо больше людей может внести вклад в процесс коллективного обучения. Любой, кто занимается уникальной работой или имеет необычные идеи, может продуктивно участвовать в этом процессе. И вы тоже.

Но как? Являетесь ли вы блестящим астрофизиком, талантливым каменщиком или просто мудрым человеком, я не должен учиться у вас всему, что вы знаете. Конечно же, нет. На это уйдут годы. Я должен понять, как ваша работа связана со всем остальным. Можете ли вы объяснить ее суть так, чтобы я понял? Можете ли поделиться своим рабочим процессом, объяснив его простым языком? Можете ли объяснить, почему это важно? И почему эта работа так вас увлекает?

Если вы сможете это сделать, то тем самым расширите мое представление о мире. И кое-что еще. Вы сможете вдохновить меня и стимулировать мое творческое начало. Все области знаний разные, но они взаимосвязаны. И они часто идут рука об руку. То, как вы объясняете свою работу, может пробудить во мне новые идеи или создать новый процесс. Так и рождаются идеи – мы получаем их друг от друга.

Поэтому главной причиной ренессанса публичных выступлений является то, что эпоха знаний, в которую мы вступаем, требует совершенно иного типа их получения. Люди вдохновляются примером работающих в других специальностях и в этом процессе обретают более глубокое понимание мира и своей роли в нем.

Но это еще не все.