Глава 8
День прошел впустую. Теперь голова невыносимо чешется, потому что в рыжем парике оказалось ужасно жарко и неудобно. Веснушки рисовать Люба не стала – глупо. Да и на парик надежды мало: ну, какая из нее пухленькая, рыжеволосая толстушка? Уф, хорошо! Сняла наконец! В такие минуты ей кажется, что Стас прав: глупая это затея. Сколько раз Люба проехалась сегодня по Ленинградскому шоссе туда и обратно – пусто. Странно, что с Людмилой не встретилась: та тоже собиралась «на охоту». Лениградка большая – вот и разминулись. А может, подруге больше повезло?
Телефон звонит!
– Алло?
– Любаша, ты прости меня, дуру! – Громкий всхлип. – Поехала все-таки.
– Что случилось?!
– Ничего.
– Люсенька, ты в порядке? Они в тебя врезались, да?
– Врезались. Успокойся, не они.
– Да что случилось?!
– Ничего. Я в полном порядке. Машину через пару дней починят. Пустяки. Это оказались не те люди.
– Господи, как ты меня напугала!
– Я расстроена, а не напугана. А у тебя что?
– Ничего.
– Да? Значит, пусто?
– Пусто. А почему ты такая расстроенная?
– Так, – очередной всхлип, но уже гораздо тише.
– С Сережей, что ли поругалась?
– Это само собой. Он обозвал меня глупой авантюристкой и еще разными нехорошими словами. Как будто это его машина!
– Так его же.
– Деньги зарабатываю я, – сердито сказала Люська.
– Зачем ты так? Он же любит тебя! Хочешь все испортить? Опять остаться одной? Такими мужчинами, как твой Сергей не бросаются.
– Это не любовь! Ему нужна моя слава и мои деньги!
– Какая же ты дурочка!
– Ладно, проехали, – вздохнула подруга. – Как у тебя с твоим капитаном?
– По-прежнему.
– Вот и хорошо.
– Не поняла? Ты же сама недавно меня чуть ли не силком под венец тащила!
– Господи, какие ж мы бабы дуры! Ты прости меня, Люба. Твой Самохвалов – не вариант. Сердце мне подсказывает, что вы скоро разбежитесь Я, пожалуй, еще раз попробую. И ты попробуй.
– Да-да. – Она все-таки обиделась: не вариант. Какая же Люська бесцеремонная! Могла бы и промолчать.
– Я тебе еще позвоню. Все. Целую. Пока.
– По…
Гудки. Ох, подруга! Куда ж ты так торопишься? А Самохвалов тут как тут:
– Неудача? Я тебе говорил, что долго ждать придется. Если вообще дождемся. Ну-ка, ну-ка, надень паричок. А что? И ничего! Очаровательная рыжая толстушка.
– Толстушка!
– На правду не обижаются. А психотерапевты вообще не должны страдать комплексами.
– Знать бы, какая у них машина! – с некоторых пор Люба предпочитала пропускать его колкости мимо ушей. Раз он все одно «не вариант».
– Тогда вообще можно без наживки обойтись. Кстати, я тебя не хотел расстраивать, но… Мы своего сотрудника тоже на дамскую иномарку посадили.
– Мужчину в рыжем парике?!
– Зачем мужчину? Женщину. Думаешь, у нас в милиции женщины не работают?
– Ты же сказал, что их сразу распознают, – грустно улыбнулась Люба.
– Нужна же вам с Люськой массовка.
– Это я массовка.
– Не грусти.
В самом деле, что это она? Каждый должен заниматься своим делом.
Четверг, одиннадцать тридцать. Люба взволнована. У них осталось не так много времени, поскольку клиент прибудет в загородный клуб в субботу. Или уже поймали свою рыжеволосую рыбку? Они же милиции докладывать не станут. У Любы оказался свободный день, и, нацепив рыжий парик, она вышла из дома, чтобы порулить на машине Стаса. Поохотиться, так сказать. Интересно, сколько их будет сегодня на Лениградке, веснушчатых и рыжих? Трое, четверо?
Зайдя в лифт, Люба глянула в мутное зеркало и подумала: какой же глупый вид! Рыжий парик ей не идет. И помада слишком уж яркая, Людмила презентовала из своих запасов. Вот и пригодилась. Не ее, Любин, цвет, но рыжим, должно быть, идет.
Выйдя из подъезда, она наткнула на Олега Варягина. И тот ее узнал!
– Доброе утро, Любовь Александровна!
– Здравствуйте, Олег Валерьевич! Только уже полдень.
– Да? Не заметил. Вот время бежит! А вы, куда собрались в таком странном виде?
– Э-э-э… В магазин за покупками.
– Хотите, я вас подвезу.
– Благодарю, но я на машине.
– А вы разве водите машину?
– Представьте себе, вожу.
– Купили, что ли?
– Нет, это машина моего… – Люба невольно вспыхнула. – Моего друга.
– Ах, вот как! Он уже доверяет вам свою машину! Это знак, Любовь Александровна. А цвет волос тоже он заставил вас сменить?
– Нет, я сама.
– Вкус вам изменил. Хотя я бы сказал пикантно.
– Извините, я тороплюсь!
Она чуть ли не побежала к «Ладе» Стаса, а Олег Валерьевич пошел к своей машине. То есть, к бывшей машине жены, на которой он теперь ездил. Когда Варягин вставил ключ в замок зажигания, Люба невольно втянула голову в плечи. Но все обошлось.
Варягин уехал первым, она тронулась следом. Он водил машину уверенно и даже лихо, поэтому когда ее «Лада» выехала на проспект, Варягинская иномарка уже была далеко впереди. Мимо лихо пронеслась темно-синяя «Тойота» с тонированными стеклами. Из своей машины Люба видела, как «Тойота» пристроилась в хвост Олегу Варягину. Но значения этому не придала. Вскоре обе машины скрылись из виду.
Она ехала не спеша и думала о том, что надо бы и в самом деле в магазин заскочить. Кто знает, сколько придется колесить по Ленинградке? Честно сказать, душа у нее к этому сегодня не лежала. Но и дома сидеть было скучно. Припарковавшись у первого попавшегося супермаркета, Люба побрела туда.
Взяв тележку, она не спеша, пошла вдоль полок с продуктами, машинально беря яркие баночки и соблазнительные коробочки, и складывая их в корзину для покупок. И только взяв упаковку куриных яиц, она сообразила: «Господи, да что это я делаю?! Вчера принесла аж три десятка!»
В корзине уже лежала куча дорогих и бесполезных продуктов. Люба дала обратный ход и принялась расставлять все это обратно по полкам. Администратор торгового зала, занимающаяся тем же, замерла и открыла рот. «Нет, я не сошла с ума», – подумала Люба. Ей вдруг невыносимо захотелось снять парик.
– Девушка, вам плохо? – сочувственно спросила администратор.
– Ничего, сейчас пройдет.
Такого с Любой никогда еще не было.
– Может быть, «Скорую» вызвать? – не унималась та. «Матвеева Надежда Павловна», – машинально прочитала Люба у нее на бейдже. Сначала буквы плыли перед глазами, но постепенно в глазах прояснилось.
– Не надо. Мне уже легче.
Она и впрямь почувствовала: отпустило. Но что она делает в этом супермаркете, с корзиной, полной бесполезных продуктов? И что это было?
– Вам и в самом деле не надо вызывать «Скорую»? – на всякий случай поинтересовалась миловидная Надежда Матвеева. – У вас такое лицо…
– Я в порядке. Просто голова закружилась. Бывает.
У кассы в Любиной корзине остался только батон белого хлеба и пакет апельсинового сока. Маловато для ужина, но не начинать же процесс сначала? Ничего, Самохвалов пожарит себе яичницу. И бекон в холодильнике еще остался. Кто ж виноват, что у нее закружилась голова?
На улице Люба почувствовала себя гораздо лучше. Словно гора с плеч свалилась. Сколько же времени прошло с тех пор как с ней это случилось? Полчаса? Час? И что это? Если бы ее попросили описать произошедшее, она бы не смогла. Предчувствие, что ли. Как у экстрасенса. Предчувствие огромных неприятностей.
Она села в машину и продолжила свой путь. Но машины ехали все медленнее и медленнее, пока совсем не встали. Похоже, пробка. Пока Люба сообразила, что надо бы повернуть назад, она уже была зажата со всех сторон. Все. Приехала.
И тут ее охватила самая настоящая паника. С ее опытом вождения попасть в такую ситуацию! Машины медленно, но все-таки едут. Люба на своей «Ладе» какое-то время пыталась держаться в центре и думала только об одном: как бы ни стукнуть переднего! Но этот рваный ритм оказался ей не по силам. Правил здесь никаких не соблюдалось, кто смел, тот и съел. Она замешкалась, и ее тут же со всех сторон обдудели. В соседней машине мужик покрутил пальцем у виска: мол, дуреха, куда прешь? А тот, что справа, начал материться, она поняла это по выражению его лица. Люба растерялась.
Она начала испуганно оглядываться по сторонам. Ее машина занимала крохотное пространство между автобусом и «КамАЗом». Те медленно, очень медленно тронулись, а она все никак не могла справиться с собой. Что там говорил инструктор вождения? Надо чувствовать дистанцию, если хочешь ездить в пробках. Она не чувствовала ничего, кроме страха. Казалось, что передний бампер ее машины уперся в автобус, а сзади вот-вот раздавит «КамАЗ». И совершенно обессиленная, Люба включила «аварийку». Ее «Лада» замерла на месте. Пусть думают, что угодно, пусть дудят. Все. Теперь уже по-настоящему приехала.
И тут водитель соседней машины показал жестами: стекла опусти! Что-то хочет сказать? Обругать? Ну и пусть! Она опустила стекло, и… Да это же Алексей Градов! Программист, давний Любин знакомый. Где бы ни встретиться!
– Здравствуйте! Что случилось? Машина сломалась, да?
– Я… Не знаю. Помогите, – прошептала Люба.
Он остановился, и, выбежав из машины, сказал тоже, что и сама Люба подумала:
– Где бы ни встретиться! Клянусь, что это чистая случайность! Давайте к обочине, долго вам так не продержаться! – Вокруг уже отчаянно сигналили.
– Но как я это сделаю? Я с места тронуться не могу!
– Проезжайте! Да проезжайте же!
– Нет, я не могу! – закричала Люба.
– Давайте, я вас вывезу отсюда.
– Большое спасибо!
Он буквально прыгнул за руль. Вокруг дудели, матерились, издевательски смеялись. Люба, багровая от стыда, подвинулась на пассажирское место. Градов, не обращая ни на кого внимания, стал выруливать к обочине.
Впервые в жизни, Люба была ему искренне рада. Спаситель, принц на белом коне, то есть, на «Форде», явился к ней, когда она уже приготовилась погибнуть. Поставив ее «Ладу» на обочине, Алексей отогнал туда и свою машину, после чего включил на обеих «аварийки» и в паре метров поставил предупреждающий знак.
– Мы же создаем пробку! – проскулила Люба.
– Она такая, что без нас, что с нами. Успокойтесь. Давно водите машину?
– Только что получила права.
– Бывает, – рассмеялся он. – Вы торопитесь? Я могу вас отвезти.
– Нет. Я никуда не тороплюсь.
– А что вы здесь делаете? Куда тогда едете?
– Так – ей было стыдно признаться.
– Понятно: практикуетесь. Время вы выбрали подходящее. И маршрут. Говорят, впереди большая авария. С вашим опытом вождения, это смертельно. Что, страшно ездить в пробках?
– Да. Очень.
– Послушайте, эта пробка – надолго. Что делать будем?
– Вы езжайте.
– А вас? Бросить?
– И все же: как вы здесь оказались?
– Думаете, по-прежнему спасаюсь бегством от правосудия? Нет, мы теперь в некотором роде сотрудничаем. Я их консультирую. Сотрудников по борьбе с преступлениями в области высоких технологий. У меня же огромный опыт. Сами знаете, – усмехнулся он.
При этих словах Любе стало слегка не по себе. Опыт! Знает она, какого рода опыт у Алексея Градова в области высоких технологий!
– Что, хакерством больше не промышляете?
– Упаси боже! – рассмеялся он. Как же! Так она и поверила! – А, знаете, я рад, что мы с вами опять встретились! Честное слово! По-прежнему меня боитесь? – Он пристально глянул на нее и замолчал, в ожидании ответа.
– Не знаю, – честно призналась Люба. – Воспоминания, связанные с вами не очень приятные.
– Не хотите, чтобы я снова стал вашим пациентом? Шучу. Я квартиру в Зеленограде снимаю. В гости не хотите? Снова шучу. Ну, хотя бы подвезти вас? Любовь Александровна, вы разве не видите, я напрашиваюсь к вам в гости?
Тут Люба сообразила, что метрах в пятидесяти находится пост ГАИ. Может, оставить машину у поста и позвонить Стасу? Все равно из пробки ей не выбраться самостоятельно. Да и куда ехать?
– Вы можете довезти меня до поста?
– Зачем?
– Это машина Стаса. Капитана Самохвалова.
– Ах, вот оно что!
Градов нахмурился, но Любину просьбу выполнил. Усатый гаишник долго пытался понять, в чем дело.
– Это машина сотрудника милиции, – пыталась втолковать ему Люба. – Оперуполномоченного по особо тяжким преступлениям. А я выполняю спецзадание.
Уф! Вроде кивнул.
– Пусть машина здесь постоит, а я ему сейчас позвоню.
– Она что, сломалась?
– Кто?
– Машина?
– Нет. Просто я еще побаиваюсь ездить в пробках. Права только получила. Я честно! – затараторила Люба. – Окончила курсы вождения!
– Зачем вообще садитесь за руль? – пробурчал гаишник и зло сплюнул: – Тьфу! Еще одна баба за рулем!
– А надолго это? – поинтересовался у него Градов. – Я вижу, пробка-то мертвая.
– Точно! – кивнул гаишник. – Сказать по правде, зрелище не для слабонервных. По рации передали. Сказали, что грузовик с прицепом ехал к Москве, водитель вроде бы в нетрезвом состоянии, решил на полпути развернуться, да и рванул через сплошную. Смел прицепом несколько машин, одной крышу напрочь снесло!
– Да что вы! – ахнула Люба.
– Кровищи, ужас! На обочине трупы – в ряд! Человек десять!
– А когда это случилось?
– С час назад.
С час назад! Вот и не верь после этого в судьбу! Она же никак не могла уйти из супермаркета! Ноги словно к земле приросли! То же случилось и с Олегом Варягиным. Выходит, у каждого свой срок. Не судьба Любе Петровой сегодня умереть.
– Гражданка, что это вы? Вам плохо?
– Люба? Тебе плохо? – Когда это они с Алексеем Градовым перешли на «ты»?
– Ничего. Прошло. Мне надо позвонить.
Она долго путалась в кнопках, вызванивая Стаса. Наконец он ответил.
– Я здесь с Алексеем Градовым, – бодро сказала она.
– Значит, ты жива? А то я уже волнуюсь. На Ленинградке жуткая авария.
– Я в нее чуть не попала.
– Так ты стоишь в пробке?
– Нет. У поста ГАИ. Рядом с Химками. Можно я оставлю здесь машину?
– А в чем дело?
– Понимаешь, Стас, я не могу ездить в пробках.
– Да ты что? Укачивает, да? Или запах бензина тебя так раздражает? – В его голосе была издевка.
– Я лучше на метро домой приеду.
– Милая, откуда в Химках метро?
– Меня Алексей подвезет.
– Даже так? И ты не боишься сесть в его машину?
– Нет!
– Что ж, для психотерапевта маньяк всяко лучше пробок. С маньяком ты знаешь, что делать, а что делать в пробке – нет.
– Он не маньяк!
– А что мне делать, если ты ночевать домой не придешь? Где тебя искать? В морге? Или в его постели? Ладно, шучу. Оставляй там машину. Я сам ее заберу. Ты уже взрослая девочка. А ему скажи: он у меня под колпаком.
При этих словах Градов хмыкнул, а Люба опять покраснела. Самохвалов врет, как сивый мерин.
– Спасибо! – сказала она в трубку. – Знаешь, тут со мной странная история случилась.
– Все. Вечером увидимся, – оборвал ее Стас. – Мне некогда.
И дал отбой.
– Что смешного-то? – покосилась она на Алексея Градова. Тот скалился во время всего разговора и прекрасно все слышал.
– Ничего. С этим мужем, по крайней мере, весело, а?
– Он мне не муж. – «Господи, ну почему я всем об этом докладываю!»
– Вот как?
– И не вот, и не как. Мы просто друзья.
– А живет он у тебя, как квартирант? Сдаешь ему угол?
Люба вспыхнула:
– Ты повезешь меня домой или нет?
– Повезу. Только пробки не миновать. Сейчас никак нельзя развернуться. Обе полосы перекрыты. Придется какое-то время потерпеть. Проехать место аварии.
– Так поехали! Я уже всего натерпелась! Пусть теперь будет пробка!
– Зрелище будет не из приятных. Ты готова?
– Готова.
Разве можно быть к такому готовой?! Минут через сорок они доползли до места, где произошло ДТП. Картина им открылась ужасная. Грузовик с прицепом развернуло поперек обеих центральных полос, поэтому пробка была в обе стороны, и в Москву, и в область. По всей проезжей части валялись детали от машин, осколки стекла, какие-то железки, а местами были пятна крови. Тут же стояли машины «Скорой», реанимабиль, три милицейские машины, а на обочине лежало что-то, накрытое брезентом. На это что-то Люба старалась не смотреть. Машина, с которой начисто срезало крышу, оказалась темно-синей «Тойотой». Странно, но перед у машины абсолютно цел.
– Что? Плохо? – спросил Алексей.
Мало ли на свете синих «Тойот»?
– Да, – кивнула она.
– Ничего, сейчас поедем быстрее. Только вот насчет развернуться…
– Стой! Алексей, стой!
– Что случилось?
Она заметила на обочине знакомую иномарку, а возле нее… Да, это же Олег Варягин! Неужели и он оказался замешал в этом ужасном ДТП?
– Пожалуйста! Мне надо выйти!
– Но это невозможно.
Люба, не слушая его, выскочила из машины, воспользовавшись тем, что они пока еще стоят в пробке. К ней тут же кинулся сотрудник милиции:
– Гражданка, куда? Мать вашу! Проезжайте! Нечего глазеть!
– Этой мой родственник! – отчаянно закричала Люба.
– Родственник? Где?
– Вон он! – указала Люба в сторону стоящего на обочине Варягина и замахала рукой: – Олег! Это я! Я здесь! Я хочу узнать, все ли с ним в порядке? Не ранен ли он?
– Что ж… Проходите.
Им позволили остановиться и включить «аварийку». Люба тут же кинулась к Варягину:
– Олег, вы в порядке?!
– Любовь Александровна? А вы откуда взялись?
Тут она заметила, что на Варягине лица нет.
– Что случилось?
Варягин, молча, кивнул на «Тойоту» с начисто срезанной крышей.
– Кто в ней? – еле слышно спросила Люба.
– Брат Антон.
– Ваш брат?! – ахнула она.
– Когда он только успел поменять машину? – растерянно спросил Олег Варягин. – У него ж была другая! Я его даже не сразу узнал…
Варягин обхватил голову руками и заплакал, как ребенок.
– Успокойтесь, – сказала она, чтобы хоть что-то сказать.
– Я ехал к жене, – глухо сказал Олег Валерьевич. – А он «Тойота»… Он как приклеился от самого дома, так и не отставал. Я подумал, что за чертовщина? Мерещится, что ли? На Ленинградке прибавил газку. Не отстает. Я еще прибавил. Надо было остановиться. Я даже и не подумал, что это Антон. Стекла у машины тонированные. Он держался чуть позади меня. А тут этот… С прицепом. Как начал разворачиваться через две полосы! Аккурат впереди меня! Я к обочине рванул, хорошо, что среагировал! Меня тоже чуть было не зацепило! Чудом увернулся, задел, правда, кого-то, но зато жив остался! Выскочил из машины – смотрю, а грузовик своим прицепом легковухи метет! Маршрутку тоже смело! И Антоха попал. Я вроде как свидетель. Потом трупы выносить стали. Тут я его и узнал. – Варягин опять заплакал. – По голове… Голова отдельно была… Отрезало ему голову…
– А сами вы как?
– Не знаю. – Голос его был растерянным. – Два часа уже здесь стою… Или три? Не помню… Дяде позвонил. Жене его не смог. Я знаю, она его любит очень… Любила…
– А ваша машина?
– Вроде цела, – равнодушно сказал Варягин. – Акт вот составили. О повреждениях. А вы здесь какими судьбами?
– Тоже ехала.
– Гражданин! Эй, гражданин! – к ним шли двое в милицейской форме.
– Что еще? – равнодушно спросил Варягин.
– Вы сказали, что парень на синей «Тойоте» – ваш родственник.
– Да, брат, – кивнул Олег Валерьевич и уточнил: – Родной брат.
– Тогда вам придется проехать с нами.
– А в чем, собственно, дело?
– В этой «Тойоте» нашли оружие.
– Оружие?
– Пистолет «Макарова». Надо бы выяснить, чем занимался ваш брат. Протокольчик составить. Так что пройдемте с нами.
– Я знаю, в чем тут дело, – вмешалась Люба. – Только мне надо позвонить.
– Куда? – переглянулись сотрудники милиции.
– Господи, да в уголовный розыск! Погибший проходит по делу о покушении на… – Она кивнула на Варягина. – Недавно его пытались взорвать, но погиб случайный человек.
– Звоните!
Домой ее отвозит не Алексей Градов, а Стас. Спаситель на белом «Форде» исчез, как только узнал, что скоро объявится капитан Самохвалов. Правда, взял с Любы слово, что она обязательно позвонит.
Она так и сказала Стасу:
– Я обещала ему позвонить.
– А зачем?
– Знаешь, если бы не он…
– Если бы не он, в нашей с тобой жизни было бы гораздо меньше неприятностей.
Дела им удалось закончить только, когда совсем уже стемнело. Теперь по тем же пробкам они возвращались домой.
– Повезло тебе, подруга! – весело сказал Стас. – В рубашке родилась!
– Я же тебе говорила, что у каждого свой срок.
– Значит, он ехал за Олегом Варягиным от самого дома?
– Да. Я заметила синюю «Тойоту» еще когда выезжала со двора. Он просто-таки приклеился к Варягину.
– Все-то ты замечаешь!
– Хватит язвить, мне и так сегодня досталось!
– Извини. Значит, он ехал за братом, держа наготове оружие. Ждал удобного момента.
– Почему ты в этом так уверен?
– Потому что у него нервы были на пределе. Три неудачные попытки! Ирония судьбы, черт возьми! И он решился на отчаянный шаг. Знаешь, куда мы сейчас поедем?..
– ?
– К его жене.
– К какой жене? К Снежанне? Зачем?
– К жене Антона Варягина. У нее прекрасное имя: Жанна. А главное, редкое, – вздохнул Стас.
– И откуда ты все знаешь?
– Работа такая.
Жанна Варягина оказалась дома. Дом, кстати, был прекрасен! Элитное строение в центре Москвы, со всеми вытекающими. Любе и Стасу далеко не сразу удалось проникнуть внутрь, сначала путь преградил домофон.
– Кто там? – раздалось из динамика.
– Из милиции. По поводу вашего мужа.
– Проходите.
Раздался писк, они с трудом открыли тяжеленную дверь, и на пути встала вторая преграда: усатая консьержка:
– Вы к кому?
– Мы из милиции. – Стас полез в карман за удостоверением.
– Мы никого не вызывали!
– Нас не зовут, мы сами приходим. С моими документами все в порядке? Тогда, может, пропустите?
– А в какую вы квартиру? – подозрительно спросила консьержка, возвращая ему удостоверение.
– В сорок вторую.
– Ах, к энтим! Дайте-ка, я запишу.
– У вас здесь что, засекреченный объект? – не выдержал Стас.
– Ась?
– Кого, говорю, так усиленно охраняете?
– Как же? Во всем должен быть порядок. – Консьержка зашелестела страницами толстенного вахтенного журнала.
– Простите, вы где раньше работали? – поинтересовался Стас.
– На заводе, где ж еще? На проходной. Теперь вот подрабатываю к старости. К пенсии, то есть.
– Значит, у вас профессиональная память? Знаете, кто в какое время из дома вышел, когда вошел?
– Как не знать? Кого не знаю, тех сюда записываю. – Консьержка потрясла огромным журналом. – Номер вашего документика я сюда занесла. Память у меня фотографическая. А дамочка с вами? Тоже сотрудница?
– У меня нет документов. – У Любы после всего пережитого вылетело из головы, что в сумочке лежат права.
– Значит, под вашу милицейскую ответственность, товарищ Самохвалов. Проходите, – дозволила консьержка.
– Завод, часом, не на оборонку работал? – не удержался Стас.
– А вы, простите почему этим интересуетесь?
– Спокойно, бабушка, империализм нам уже войной не грозит. Идем, Люба.
– Зануда, – высказалась она по поводу консьержки, зайдя в лифт.
– Что ты! В нашем деле – ценнейший человек! Если бы в каждом подъезде сидела такая вот бдительная бабуленция, знаешь, как уменьшилась бы преступность?
– Ты думаешь людям, пришедшим в гости, приятен такой допрос? На каком основании я должна показывать консьержке паспорт? Это же не режимный объект, просто жилой дом.
– А мы не в гости идем. Двенадцатый этаж. Приехали. Звони, подруга.
Дверь открыли мгновенно:
– Проходите, я вас жду.
Женщина, стоящая на пороге, выглядела совершенно спокойной. Темный брючный костюм, скрывающий полноту, был ей к лицу, которое, кстати, она очень умело подкрасила. Глаза не были припухшими от слез, прическа в порядке.
– Простите, вы что, еще ничего не знаете? – слегка испугался Стас. Никто не любит приносить дурные вести.
– О чем?
– Об аварии. О том, что ваш муж…
– Папа уже поехал.
– Куда поехал?
– В морг. Ведь тело уже должно быть там? Папа сказал, что все надо сделать как можно быстрее.
– Что все?
– Ну, похороны.
– Снова замуж торопитесь?
– Проходите, – посторонилась женщина.
Да, квартирка у погибшего Антона Варягина была ничуть не хуже, чем у его брата Олега. Соревнование они, что ли, устроили? Куча комнат, перепланировка, евроремонт, арки, ниши с уютными диванчиками, вся мебель импортного производства, из дорогих пород дерева.
– В гостиную, пожалуйста, – пригласила хозяйка.
Они очутились в огромной комнате, где Люба мгновенно замерзла. Холод шел от белой глыбы кожаного дивана, таких же кресел, похожих на айсберги, от полированного белоснежного стола. И от самой хозяйки. Ни слезинки. А ведь у нее только что муж погиб! И страшно погиб! Ему отрезало голову! Неужели не знает?
– Вас не удивляет, Жанна Марковна, что к вам из милиции пришли? – спросил Стас, причаливая к одному из айсбергов.
– Удивляет? – Похоже, что эту дамочку уже невозможно было удивить. – Чай, кофе?
– Все равно.
– Минуточку. Я сейчас принесу.
– Ничего квартирка, а? – подмигнул Любе Стас, когда хозяйка удалилась на кухню. – Нравится?
Они не успели это обсудить. Жанна Марковна вовсе не собиралась варить им кофе, она просто отдала соответствующее распоряжение домработнице.
– Сейчас все будет, – сказала она, присаживаясь.
Скоро действительно появилось все. Миловидная девушка вкатила в гостиную сервировочный столик.
– Прошу, – кивнула хозяйка.
Люба с наслаждением взяла в руки дымящуюся чашку. Хоть немного согреться! Осень погодой теперь не радовала.
– В каких отношениях вы были с мужем? – издалека начал Стас.
– Простите, а женщины в милиции тоже работают?
– Я? – Люба посмотрела на Стаса. Тот кивнул. – Да. Я с ним.
– Очень странно.
– Отчего же?
– У вас вид порядочной женщины.
Стас хмыкнул, но от комментариев воздержался.
– Так в каких отношениях.
– Ни в каких.
– То есть?
– Это был брак по принуждению. И не могу сказать, что я была от Антона в восторге.
– Но он же, вроде как, был красивым мужчиной?
– Так что ж с того? Когда много лет проживешь в одном доме с красивым мужчиной, как-то перестаешь замечать, какое у него лицо, какая фигура. А вот то, что он подлец, становится все заметнее и заметнее.
– Интересно!
– Я прекрасно понимаю, что Антон женился на мне по расчету. Это был сговор наших родителей. Вернее, моего папы и его дяди.
– А зачем же вы тогда…
– Если бы я была в кого-нибудь влюблена или хотя бы знала, что могу влюбиться, я бы еще подумала. И наверняка отказалась. А так как мое сердце было свободно… Антон или кто-то другой, какая разница? Замуж-то надо выходить.
– Зачем?
– У меня есть брат. Родители возлагали на него большие надежды. До сих пор возлагают. – Любе показалось, или она усмехнулась. – А про меня всегда говорили, что меня надо пристроить. Я никогда не спорю со своими родителями. Надо, так надо.
– А жить самостоятельно вам никогда не хотелось? Самостоятельно решения принимать?
– Самостоятельно? – Жанна Марковна приподняла тщательно подведенные брови. Чуть-чуть приподняла, чтобы обозначить свое удивление. – В нашей семье все решает папа. Он зарабатывает деньги, он содержит женщин, помогает встать на ноги моему брату. По-моему, совершенно естественно, что за ним остается право все за нас решать.
– Учиться, работать не пробовали?
– Училась, да. У меня высшее гуманитарное образование. А работать… Кем, простите?
– Все понятно. Это к делу не относится. Мы вот по какому вопросу. Вы с мужем разводиться не собирались?
– Разводиться? – Она снова обозначила удивление. – А зачем?
– А с деньгами его, часом, не прижимали?
– У меня нет своих денег. У него были какие-то дела с папой. Он и дядя Антона имеют общие интересы в бизнесе. Подробности я не знаю. Меня это не касается. Возможно, Антону хотелось самостоятельности. У меня иногда было ощущение, что он хочет от нас уйти.
– От нас?
– От меня и папы. Но это его дело. То есть, это было его дело, поскольку Антон теперь мертв. Я хочу жить так, как я привыкла. У меня все четко распланировано. Посещение салона красоты, массаж, косметический кабинет, бассейн, выставки, театральные премьеры.
– Вы любите театр?
– Я люблю жить так, как я привыкла. Мама говорит, что каждый уважающий себя человек должен повышать свой культурный уровень.
– Все понятно. Машина у вас есть?
– Ах, машина! – Вот тут Жанна Марковна впервые заволновалась. – Представляете, он сегодня взял мою машину! «Тойоту»! Представляю себе, что от нее осталось!
«Что осталось от мужа, тебя мало интересует», – подумала Люба, – «а вот имущество – это действительно – ценность».
– А вы не разрешали ему брать свою машину? – спросил Стас.
– Видите ли, у него своя жизнь, у меня своя. То есть, у него была своя жизнь, – быстро поправилась Жанна Варягина. – Зачем же брать мою машину? Ее купили всего неделю назад! И вот вам, пожалуйста!
– Ничего, папа новую купит, – утешил ее Стас. – А у Антона вообще было что-то свое?
– Что значит свое?
– Машина, квартира, деньги?
– Он работал и, кажется, неплохо зарабатывал. Но Антону всегда было мало. Кажется, он всерьез рассчитывал на наследство.
– Наследство?
– Ну да. У его дяди нет детей. Только два племянника: Антон и Олег.
– Кстати, как вы относитесь к Олегу?
Она слегка замялась:
– Никак не отношусь. Мы, естественно, встречались. Даже пару раз ездили вместе на шашлыки. На природу. – Жанна Марковна поморщилась. – Хотя, я, признаться, не люблю бывать на природе, все эти бытовые неудобства…
– Понятно.
– Но Олег, он романтик. – Она опять поморщилась. – Их родители были людьми простыми. Отсюда это дикое желание кормить комаров в лесу.
– Дикое?
– Это же атавизм, – в третий раз поморщилась Жанна Марковна. – У папы прекрасный загородный дом, но Олег отказался туда ехать. И мы перестали общаться.
– Значит, ваш муж всерьез рассчитывал на наследство? А что его дядя серьезно болен?
– Да, – вдруг тихо сказала госпожа Варягина.
– И чем?
– Я затрудняюсь в диагнозе, но Антон сказал, что жить ему максимум полгода.
– Вот как? – Стас выразительно посмотрел на Любу: «А ты говорила!» – И когда он это сказал?
– Точно не вспомню. Хотя… Да недавно! Вот осень началась, и…
– У вашего богатого родственника, то есть, у дяди Антона, если не ошибаюсь, два племянника. И Олег – старший.
– Но Антон – он же любимый! Есть такая вещь, как завещание.
– Значит, Антон был уверен, что завещание в его пользу?
– Мы об этом не говорили.
– Скажите, а какое образование у вашего… У Антона?
– Высшее.
– Ну это понятно. Техническое, гуманитарное?
– Что вы, конечно, техническое! Он, кажется, инженер. По каким-то там установкам.
– Значит, смастерить взрывное устройство мог вполне, – задумчиво сказал Стас.
– Простите?
– А пистолет вы у него когда-нибудь видели?
– Пистолет? – Она вновь обозначила удивление. – Хотя… Я знаю, что у его дяди есть пистолет.
– Какой?
– Я не разбираюсь в оружии. – И Жанна Марковна движением своих великолепных бровей обозначила легкую обиду.
– Понятно. А к брату своему Антон как относился? Может, ругал его?
– Ко всем людям он относился абсолютно одинаково: считал их ниже себя. Про Олега говорил, что он хоть и старший, но, простите, дурак.
– А жена Олега? Снежанна?
Вот тут она слегка занервничала.
– Она мне не нравится.
– Почему?
– Она…
«Красивая», – закончила про себя Люба, – «и любит мужа».
– Я слышала, у них с Антоном был роман, – насмешливо сказала госпожа Варягина. – Кстати, он правильно сделал, что на ней не женился.
– Почему?
– Весьма ограниченная особа. Не ходит на выставки, не любит театр. И вообще, духовно никак не развивается. И образование… Какой-то, простите, техникум! И потом, ее вкус… Она вульгарна.
– Значит, с ней, как и с Олегом, вы не нашли общего языка?
– Не надо думать, что я не пыталась. Я несколько раз приглашала ее пойти вместе на прогулку, невзирая на то, что мы люди разного круга…
– Хотели узнать, что было между ней и вашим мужем, – закончил Стас.
– Ну, знаете! Еще не хватало мне его ревновать!
– А это ревность не к женщине. К тому, чего вы не понимаете. Как так? Отдаться страсти, ничего не выгадав, не рассчитав, потом найти дурака, который еще и женится. Вы пытались понять, как ей это удалось.
– Между прочим, вы ей напрасно симпатизируете. Она попала в неприглядную историю. А у Антона как раз не было денег.
– А он хотел ей дать? – взволнованно спросила Люба.
Жанна Варягина молчала.
– Вы ведь слышали, о чем они разговаривали?
– Я никогда не подслушиваю.
– Случайно слышали, – подсказала Люба, и собеседница тут же ухватилась за это слово:
– Да-да, случайно, совершенно случайно! – Видимо, Жанне Варягиной очень хотелось вылить ушат грязи на неприятную ей персону. – Она врезалась в «Мерседес» и просила Антона заплатить долг. Говорила, что в противном случае ей придется… Это не совсем прилично, говорить такие вещи. Отрабатывать натурой, да-да! И я уверена, что она это сделала! – В голосе Жанны Марковны было торжество.
– Муж попросил у вас денег, видимо, своих у него в тот момент не было, а вы не дали, и ему пришлось разыграть неприятную сцену перед Снежанной. Не признаваться же ей в том, что он находится в полной зависимости от нелюбимой женщины? И он начал Снежанну оскорблять, довел до слез, – попробовала угадать Люба.
– Если вы узнали все, что хотели, я вас не задерживаю, – поднялась с дивана хозяйка. – И вообще я не обязана была вас принимать. Ни к моему мужу, ни к его делам я не имею никакого отношения.
– Что ж, спасибо, – поднялся и Стас. – Любовь Александровна, нам пора.
Уже в прихожей хозяйка все-таки поинтересовалась:
– Скажите, а к чему это все? Ваш визит, вопросы. Это необходимая формальность в любом случае, если человека настигает преждевременная смерть?
– В любом, – заверил ее Стас.
– В таком случае, вы убедились, что все в порядке?
– Убедились.
– Я на всякий случай позвоню папе.
– Позвоните. В морг.
– Да, все это не слишком приятно.
Дверь за ними захлопнулась, Люба нажала на кнопку вызова лифта.
– Ужас, что за баба! – пожаловался Стас. – Хоть бы всплакнула разок для приличия! Все-таки муж погиб!
– Успокойся.
Внизу он задержался у консьержки:
– Ваше имя отчество можно узнать, уважаемая, – постучал Стас согнутым пальцем в стекло.
– Елена Федоровна. А вы с дамочкой уже уходите? Погодите, я запишу.
Она зашелестела страницами талмуда.
– Возможно мы вас, Елена Федоровна, в ближайшем будущем побеспокоим.
– Кто это вы?
– Правоохранительные органы. Готовы помочь следствию?
– Всегда готова, товарищ капитан!
– Вольно!
На улице Люба поинтересовалась:
– Что тебе от нее нужно?
– А кто скажет, отлучался ли по таким-то дням из дома Антон Варягин и на сколько именно отлучался?
– Ты всерьез думаешь, что это он покушался на родного брата?
– Ты же сама все слышала.
– А мотив?
– Наследство.
– Но он же был любимым племянником! Есть завещание!
– А вот его суть еще надо узнать. И кстати, поинтересоваться, что за болезнь у дяди. Ведь ты сказала, что он абсолютно здоров. Со слов Олега Варягина. Интересно получается: одному племяннику дядя говорит, что здоров, а другому, что при смерти. Где истина?
– Поздно уже. – Она невольно вздохнула. – Какой был длинный день!
И он, кстати, еще не кончился. Ночью Люба пыталась сидеть за компьютером, но глаза слипались. Завтра рабочий день, надо бы лечь спать, а не…
Варвара: спокойной ночи, малыши!
Малыш: тетя, а вы что, на работе?
Варвара: а несовершеннолетним здесь вообще делать нечего!
Малыш: в Инете все равны!
Волшебник изумрудного города: ура родной столице! Повеселимся?
Сказочник: приветствую!
Волшебник: гуляем на полную!
Сказочник: когда?
Волшебник: и в субботу, и в воскресенье! Но чтоб разные!
Сказочник: например?
Волшебник: одна темненькая, другая светленькая, одна худая, другая пышка. И не подсовывайте мне шлюх!
Варвара: а что ты против нас имеешь?
– Стас?
– Ну?
– Ты спишь.
– Нет.
– Ты спишь. А к ним, похоже, богатый гость приезжает. Волшебник изумрудного города. Из Сибири, что ли? Заезжий купец, как в старые добрые времена. Гулять, так гулять. Или с Урала? На самом деле, по псевдониму о человеке можно узнать очень многое Стас?
– Ну?
– Что ж, спокойной ночи, малыши. Работы у тебя скоро будет много.
Ну и денек выдался! Ночь на дворе, самое время расслабиться, подумать о приятном. Беда только, что стоит закрыть глаза, и вспоминаются события этого дня, отнюдь не приятные. Напоминание о том, что у тебя, девочка, теперь появились проблемы. И серьезные проблемы! А как он замечательно начинался, этот день! Полусонное томление в постели, как обычно, до полудня, потом неспешное одевание, чашечка утреннего кофе, макияж, предвкушение поездки по магазинам, часового сеанса у маникюрши, под ту же чашечку ароматного кофе. Лак самую капельку облез, но не самой же красить ногти?!
В целом, она неплохо устроилась. Пусть бывший муж не задирает нос! Доложили уже, что он живет с какой-то бабой. Ах, подружки, подружки, всегда-то вы наготове! Всегда рады шепнуть на ушко то, что слышать меньше всего приятно. Ведь была любовь. Потому и скандалы были. Хотелось переделать его под себя, бывшего, заставить зарабатывать деньги.
Господи, что это она? Сколько уж лет прошло! Ну, живет он с какой-то теткой, и пусть себе живет. Может, и женится на ней. Пусть! Говорят, она намного старше. Все равно это была не жизнь, а сплошная мука: в одной квартире со свекровью, да с золовкой. У той ребенок родился, если бы сама не сделала аборт, сейчас в квартире был бы дурдом. А она умница, сделала!
И сейчас живет одна, хоть и в небольшой, но в очень уютной квартирке. Тишина. Покой. Никаких тебе орущих детей. Спать можно, сколько влезет. А по вечерам рестораны, ночные клубы, танцы, шумные застолья с веселыми мужиками, пьяные поездки ночью по Москве. Шикарная жизнь! Как-то встретились в ресторане. Бывший муж и эта его… Корова. Да, корова. И старая. Некрасивая старая тетка. Намного его старше. Подружки уже подсчитали: лет на десять, не меньше! Это утешает. Надо жить весело, а у него какая жизнь? Мент проклятый! Взятки брать так и не научился. Берет, конечно, все они берут, надо же на что-то жить. Но это же взятки, а не ВЗЯТКИ. Судя по одежде бывшего и жратве на их столике. Занялся бы бизнесом, как все умные люди, купил бы квартиру, и не было бы никаких проблем. Жили бы себе, и… Что и? Все сводится к одному: бессонные ночи, памперсы, бутылочки со смесями, болезни, поликлиники, детский плач, ругань. Нет, жить надо весело.
Вот недавно любовник подарил машину. Хороший любовник, хорошая машина. Иномарка. А этот, то есть, бывший, ездит на отечественном металлоломе. Может, конечно, маскируется, но что это за деньги, которые нельзя всласть потратить? Которые надо таить. Нет, это не по ней. Вот ее любовник, он бизнесмен. Может, замуж за него выйти? Такие не женятся. Ну и подумаешь! Все равно неплохо устроилась.
Подумать только: подружка-однокурсница встает каждый день в семь утра, идет на работу, в школу! Б-р-р-р! Там все тот же детский крик, топот, гомон, беготня, суета. А зарплата? Машину не купишь на такую зарплату и квартиру не купишь. Отдых раз в год, в какой-то там Турции. Б-р-р-р… Подружка ей завидует, не может не завидовать, хотя и старается этого не показывать. Все завидуют. Работающая женщина не может не завидовать той, которая вольна ничего не делать и жить в свое удовольствие. Просто надо было родиться вот такой: яркой, рыжеволосой, фигуристой, волнующей своими формами воображение мужчин. Которые на кости не бросаются, а на пышный бюст – как собаки на мясо.
Вот захочется ей сейчас, и запросто снимет тех двух мужиков на черной «бэхе»! Запросто! И еще одна веселая ночь: рестораны, пьяные поездки по ночному городу, ошарашенные менты, пачками запихивающие в карманы стодолларовые купюры. За скорость надо платить! Жить надо весело! Можно, как в прошлый раз, устроить заезд по Садовому кольцу на двух джипах: кто быстрее? Ох, и весело же было! Ее любовник, правда, спор проиграл, но что ему деньги! Заплатит! За все заплатит!
Черт, куда он прет на своей «бэхе»? Ошалел, что ли? Женщина за рулем, надо пропустить! Она надавила на клаксон. Вот так, три раза. С дороги, придурок, раз не любишь быстрой езды! Голова-то как трещит! Не надо было вчера столько пить!
– Куда прешь? – А послать его, куда подальше. И газку.
Надо же, не отстает! Поиграть решил? Бац! Удар! Неужели нынче мужчины именно таким вот способом знакомятся с понравившимися им женщинами? И кому она приглянулась, водителю или пассажиру? Оба выходят из машины.
– Привет, мальчики!
– Да ты знаешь, чувиха, кого я вожу!
– Ох-ох-ох, напугал!
– Давай, бабки плати! – Они это серьезно?!
– Да вы что, мальчики?
– А ты что хотела, чувиха? Знаешь, сколько эта тачка стоит? Я сейчас шефу позвоню!
– И я позвоню.
Они отошли, негромко о чем-то переговариваясь. Шофер, кажется, собрался уезжать, но второй настаивает: подожди, мол.
Сейчас она им задаст!
– Саша? Алло. Это я. Чем занят? Ах, ничем! Тут у меня неприятная история. Ха-ха! Знаешь, я врезалась в чью-то «бэху». Ну, да, «БМВ». Они денег хотят, говорят, что крутые. Мол, шеф какой-то мафиози. Что? Что ты сказал? Как же, Саша? Заплатить? Хорошо, я перезвоню.
– И что сказал твой мужик?
– Сколько вы хотите за эту рухлядь?
– Разуй глаза! Это же «БМВ» седьмой модели!
– Ну и что?
– Семь штук баксов.
– Что-о?
– Ну, пять. Это потому, что нам тебя жалко.
– За помятое крыло пять штук?! Да пошли вы!
– Тогда мы сейчас будем звонить. Поняла?
– Минутку… Саша? Они хотят пять штук. Что? Но это же только пять тысяч долларов?! Не поняла… Ты хочешь сказать… Как сама? Не поняла… Как это у тебя нет денег?! Ах, для меня нет! Ты что?! Да можешь вообще ко мне больше не приходить! Сама заплачу! И за квартиру! И за шмотки! Козел! Да иди ты!
– И что будем делать? – внимательно посмотрел на нее пассажир. Она в шоке, в самом настоящем шоке. Только что осталась и без покровителя, и без квартиры, и без денег. Зачем вообще ему звонила? Дура!
– У меня с собой нет.
– Давай паспорт.
– Что?
– Документ, говорю, гони.
Надо же было так попасть! Разговор с любовником совершенно выбил ее из колеи. Она с трудом соображала, глаза застилали слезы. В один миг все потерять! Вот попала!
– Возьмите.
– Но есть вариант. – Он сунул в карман паспорт. – Без денег.
– Не поняла?
– Провести вечерок в приятной компании. Натурой отработать.
– Что-о? Ха-ха-ха!
– И долг списан.
– Два дня подождете? Я достану деньги.
– Как хочешь. Максимум – в воскресенье к вечеру. Приезжай по этому адресу, или с деньгами, или с желанием их заработать. Поняла?
Он сунул ей в руки визитку.
– Не приедешь – пеняй на себя. Бить тебя будут больно. Красоту свою пожалей.
– Поняла. – Злые слезы выступили на глазах. Может, покровитель еще одумается? Сегодня только пятница. Есть еще время все поправить. В крайнем случае, есть варианты. Сашкин друг давно на нее облизывается, надо бы ему позвонить.
– Тогда до встречи, красавица.
Уехали. С ее паспортом. Еще и своя машина требует ремонта! Ну и попала!
А двое мужчин на «БМВ» перевели дух и расслабились, только отъехав метров на сто от рыжеволосой красотки.
– Уф! Пронесло! – расправил плечи пассажир. – А если бы у нее, в самом деле, оказался крутой покровитель?
– Крутые своим бабам крутые тачки дарят. Типа «Ауди ТТ». Скорее, наврал ей с три короба, что крутой, а в кармане на самом деле вошь на аркане. Или воспользовался моментом, кинул надоевшую любовницу. Такое тоже бывает.
– В любом случае, мы можем порадовать шефа. Птичка попалась!
Она начала звонить, как только оказалась в машине. Повезло, что серьезных повреждений нет, эвакуатор вызывать не надо.
– Макс? Привет! Узнал? Ха-ха! У меня проблемы, Макс. То есть, приятная новость: я с Шуриком расплевалась. Встретиться? Да хоть сейчас! Послушай, только у меня маленькая проблемка. Так, пустячок. Деньги нужны. Да нет, не на колечко. И не на сережечки. Пять штук. Баксов, разумеется. Да так, пустяки. Поцарапала какую-то «бэху». Что? Нет, квартира не моя, Шурик платил. Да, я ее снимаю. Украшения? Ты хочешь, чтобы я продала свои побрякушки? Да кто за них даст пять штук! Думаешь, Шурик мне на столько надарил? Да иди ты! Что ж вы тогда на джипах по городу гоняетесь, если денег нет? Понятно. Для меня нет. Каких-то пяти штук! Макс? Макс!
– Кекс? Это ты? Дай денег взаймы. Влетела, да. Машину чужую поцарапала. Пять штук. Ха! Рублей! Баксов, блин! Отработать? Как? Да ты с ума сошел! Это же статья! Семь лет! Думаешь, я не знаю, сколько дают за распространение наркотиков? Откуда такие сведения? Да у меня бывший муж – мент! Что? Ему советуешь позвонить? Да пошел ты!
Вот они, друзья! Понятно, что отдавать ей нечем, и эти пять штук можно считать потерянными… Кто она такая? Обычная шлюха. Может, отработать, как они намекали? Что так, что эдак. Наркотики в отличие от проституции серьезная статья. А шлюх не сажают. Муж в свое время просветил. Хотя они по ночам отнюдь не уголовный кодекс читали. Вот и докатилась. Следующий этап – прямиком на панель.
Ничего, как говорится, еще не вечер. В записной книжке много телефонных номеров. Друзья, подружки. Теперь придется всех, как говорится, проверить на вшивость. Только бы до дома добраться. А дома…
– Алена, привет! Узнала? Ах нет! Значит, богатой буду. Ха-ха! Слушай, у меня к тебе дело на сто баксов. Вернее, на пять штук.
