Глава 2
Вечер следующего дня ознаменовался неприятным сюрпризом. Стас пришел с работы позже обычного, чем-то сильно расстроенный.
– Случилось что-нибудь? – осторожно спросила Люба.
– Угу, – буркнул он и пошел мыть руки.
– На работе?
– Не знаю еще. – Стас вышел из ванной комнаты, наспех вытираясь полотенцем, потом швырнул его, куда попало, и протопал на кухню. Люба, поморщившись, подняла полотенце и аккуратно повесила его на место. Все-таки Самохвалов порядочная свинья!
– Как это ты не знаешь, на работе у тебя неприятности или нет? – спросила она, заходя на кухню.
– В соседнем подъезде мужик умер. Возможен криминал. Я сегодня возвращался с работы, и увидел в нашем дворе «труповозку». Сразу подумал, что это дурной знак. Да что с тобой?
– Стас! Это же… О господи! – Она обессилено опустилась на стул. – Я же чувствовала, что так и будет! Я не должна была оттуда уходить!
– Откуда? – Он удивленно поднял брови.
– От Варягина!
– Какой еще Варягин?
– Помнишь письмо? Неправильный адрес на конверте?
– Ну, помню. И что?
– Я его отнесла в соседний подъезд. Адресат, Олег Валерьевич Варягин был в состоянии глубокой депрессии. Близок к тому, чтобы покончить с собой. И я… Я оставила его в таком состоянии, Стас! Попросив связаться со мной по электронной почте! – Люба горько рассмеялась. – Ну не дура?
– С этой минуты поподробнее, пожалуйста, – нахмурился Стас. – Как ты сказала, зовут твоего клиента?
– Варягин Олег.
– Постой-ка. Варягин, ну да. Его сейчас допрашивают как свидетеля. Я у мужиков поинтересовался на всякий случай, как, мол, и что? Вдруг это дело на меня повесят? Я же теперь живу в двух шагах! Новости разносятся быстро. Все уже знают, что я переехал к любовнице.
Люба поморщилась. Какое неприятное слово: любовница.
– А каким образом труп сейчас допрашивают как свидетеля?
– Какой труп? – вытаращил глаза Стас.
– Варягина. Он же умер?
– Какая ты непонятливая! Варягин-то как раз жив, умер его сосед, мастер из телеателье.
– Сосед? Мастер? – удивленно спросила Люба.
– Ну да. Он сегодня чинил твоему Варягину телевизор, по-соседски, и денег за работу не взял, но получил в качестве благодарности бутылку водки. Отличная водка, дорогая, прозрачная, как слеза.
– Не отвлекайся!
– Я уже понял, у тебя спиртного не допросишься, – тяжело вздохнул Стас. – Так вот: придя, домой и, выпив, дареной водки, Варягинский сосед Михаленко Борис Павлович мгновенно склеил ласты. Спрашивается: в чем причина?
– И в чем?
– Вскрытие покажет. Но судмедэксперт сказал, что очень уж похоже на отравление.
– Водка, значит, была некачественная. Паленая.
– Все может быть, – задумчиво сказал Стас. – Но вскрытие как говорится, покажет.
– Значит, с Варягиным все в порядке?
– В том-то и дело, – сказал Стас, косясь на кастрюлю супом. – Мы есть-то, будем сегодня? Голоден, как волк!
– Да, конечно, – спохватилась Люба.
«Варягин, Варягин», – билось у нее в голове, когда она разливала по тарелкам суп. «А умер сосед».
– Что ты сказал? – переспросила она, заметив, что Стас что-то бубнит себе под нос.
– Я сказал, что если дело вовсе не в плохом качестве водки, то получается, что твой Варягин отравил своего соседа.
– Чушь, какая! Зачем ему травить соседа – телемастера?
– Ну, мотивы могут быть разные. Жену могли не поделить.
– Чью? От Варягина жена ушла.
– У соседа осталась.
– И как она?
– Баба как баба, – пожал плечами Стас. – Стоит у подъезда, воет. Мужа только что в морг увезли. Я мимо проходил, слышал. Орет громко, а вот что на самом деле чувствует – вопрос.
– Бесчувственный ты, все-таки, человек!
– А ты чувственный?
Люба внезапно почувствовала злость. Надоели его вечные подколки!
– Не чувственный, а чувствительный, – сказала он. – Слово «чувственный» имеет другое значение.
– Да знаю я, что оно означает! Но к тебе никак не относится!
– Это ты о чувственности заговорил потому, что до часу ночи по порносайтам лазал?
– Я работал!
– Хорошая работа. Чувственная.
– Дай спокойно поесть, а? Не люблю за едой выяснять отношения.
– Я просто не верю, что человек, который находится на грани самоубийства, станет травить своего соседа. Он не мог этого сделать.
– Мог, не мог, – равнодушно пожал плечами Стас. – Все мы думаем, что не можем. Вскрытие покажет.
– Может, мне пойти с ним поговорить? – осторожно спросила Люба. – С Варягиным?
– Ты-то не лезь в это дело! – разозлился и он. – Психолог доморощенный! Только частных сыщиц мне не хватало!
– Я тебе, между прочим, не раз помогала. И я не доморощенный, – обиделась Люба. – У меня есть диплом!
– Помогала, да. И диплом есть. Но если ты только попробуешь подойти к дверям квартиры Олега Варягина.
– В тюрьму упрячешь?
– Надо будет, упрячу и в тюрьму, – отрезал Стас. – Или наручниками к батарее прикую. Люба, я тебя прошу: не надо самодеятельности. Труп это уже не шутки. И Варягин – главный подозреваемый в убийстве.
– Что ж…
Люба отвернулась к плите и старательно стала вытирать тряпочкой масляные брызги. Стас перестал жевать:
– Обиделась?
– Нет.
– Обиделась. И зря. Занимайся своим делом, милая. Плиту вот помой. Полезно. И дай мне слово, что к Варягину больше и близко не пойдешь. Самое свое честное и благородное слово.
– А иначе?
– Иначе я выполню свою угрозу. Насчет наручников, которыми к батарее. Ну?
– Даю честное благородное слово, что к Варягину не пойду.
– Вот и хорошо.
– А если я его нарушу?
– Не нарушишь. Ты женщина порядочная. Люба, ты сейчас дырку в плите протрешь. Предупреждаю сразу: бытовые электроприборы чинить не умею.
– Все-таки, Стас, ты свинья неблагодарная. – Она наконец озвучила свою мысль. – Зачем ты мне нужен, скажи? Что есть мужик в доме, что нет.
– Я тебя потом поблагодарю. Вот доем и поблагодарю. За вкусный ужин. Так, как я умею.
Она невольно покраснела. Что за привычка, все сводить к сексу! И таких вредных привычек у него – на двух руках пальцев не хватит сосчитать. Вот так всегда: выбираешь человека за его достоинства, а жить приходится с недостатками. Она оставила в покое плиту и принялась за раковину. Монотонная работа отвлекала от неприятных мыслей.
– Кстати, как твоя неугомонная подруга? – спросил Стас, покончив с ужином.
– Апельсинчик? О, теперь у нее дела идут полным ходом! В прошлую субботу я увидела наконец кулинарное шоу, где она ведущая! В десять тридцать утра. Канал не Федеральный, но вполне достойный. Аудитория миллионная. Думаю, Людмилу ждет блестящая карьера.
– Ты бы пошла к ней в ученицы, что ли, – вздохнул Стас. – У тебя-то никакой.
– Что, ужин не понравился?
– Не в еде дело. Конечно, мужчина любит вкусно поесть, но больше этого он любит, когда его на пороге дома встречает жизнерадостное, полное сил и энергии существо.
– Существо! Женщина – это существо?! Вроде кошки или собаки?!
– Собаку выгуливать надо, – вздохнул Стас. – А женщина с этим и сама справляется. Я к тому, что у тебя все время кислое выражение лица. Вот сейчас, к примеру. Чем я тебе не угодил?
– Неужели так заметно?
– Ты не умеешь скрывать свои чувства.
Он встал, обнял Любу за плечи, зарывшись лицом в ее волосы:
– Вкусно пахнешь… Идем баиньки?
И она, как всегда, очень легко сдалась.
– Как там они в новой квартире, обживаются? – спросил Стас как ни в чем не бывало после того, как пришел из душа. Будто десятиминутный эпизод, «кино для взрослых», предшествовавший этому, из жизни был вычеркнут. Ему это, как зубы почистить. Еще одна дурная привычка, донельзя раздражающая Любу. Разговор опять вернулся к ее единственной подруге.
– Обживаются. Люська смеется, что она теперь в долгах не как в шелках, а как в бархате. Да еще в три слоя! Кредит взяла, теперь надо отрабатывать.
– Ничего, она справится. Надо как-нибудь посмотреть ее шоу. Хоть я и не собираюсь брать уроки кулинарии, но все равно интересно. Все-таки, подруга твоей м-м-м… женщины – звезда!
– Существа ты хотел сказать.
– Не цепляйся к словам. Давай спать, а? Завтра новый день и новые неприятности.
– Почему обязательно неприятности?
– Чего еще ждать от жизни, которая проходит в безумном городе, где люди обезумели, решая бесконечные проблемы? Я бы и сам кого-нибудь убил. – Он зевнул. – Достали, блин. Теперь труп уже в соседнем подъезде! Скоро на дом будут приносить! Я где-нибудь могу отдохнуть, а?
– Спи. Не у тебя одного неприятности.
Хорошо, что Самохвалов никогда не устраивает разбора полетов. Это, пожалуй, одно из его немногочисленных достоинств. Вот и сейчас: отвернулся к стене и уснул, как младенец. И Люба в который уже раз его простила.
Утром, едва Стас ушел на работу, Люба кинулась к компьютеру. «Я обещала, что и близко не подойду к Варягину. Но не писать ему по электронной почте я не обещала. Самохвалов с меня такого слова не взял. Следовательно, я имею полное право».
Тема: почтальонша
Уважаемый Олег Валерьевич! Я всерьез беспокоюсь. Мне стало известно, что с вами произошла неприятная история. Умер ваш сосед по лестничной клетке, после того, как побывал у вас в гостях, и ко всем вашим несчастьям прибавились еще и проблемы с милицией. Я верю, что к его смерти вы не имеете никакого отношения. Постарайтесь успокоиться и взять себя в руки. Это еще не конец света. Всего лишь стечение обстоятельств. Очень вас прошу: свяжитесь со мной. Не молчите. В противном случае, помните? Я обещала, что взломаю дверь в вашу квартиру. Всерьез о вас беспокоюсь.
Любовь Александровна Петрова.
Ответ она получила через полчаса. Варягин писал коряво и пафосно. Это говорило о том, что он человек высокомерный и скрытный. К тому же неадекватно оценивает себя и свои поступки. Люба сразу насторожилась.
Тема: большая проблема
Уважаемая Любовь Петрова!
Отчего вас так беспокоит мое самочувствие? По-моему, до меня никому больше нет дела. Моя жизнь кончена, и не стоит о ней беспокоиться. Ко всем моим проблемам не хватало только этой: меня теперь подозревают в убийстве! И кого?! Моего соседа, который просто зашел, посмотреть, что неисправно в моем телевизоре. Причем, я на этом и не настаивал. У меня их вообще пять! Пять телевизоров в моей огромной квартире, пять ящиков разного калибра, и сейчас мне не до них вообще. Обмолвился как-то соседу, что в одном ящике с настройками не могу разобраться, а он в меня тут же вцепился: давай, мол, зайду. Выпить ему захотелось! Я всегда давал другим людям возможность заработать. Что мне, бутылку жалко? Если человеку только этого для счастья не хватает, пусть напьется. Я вот не могу. Проблемы-то все равно остаются.
Тем более что бутылка водки в холодильнике была. До сих пор не могу вспомнить, когда я ее купил, где, зачем? Но я теперь в таком состоянии, что очень многих вещей не могу вспомнить. Как, когда я упустил из рук удачу, как дошел до жизни такой? Что мне какая-то бутылка водки! Открыл холодильник, а она там стоит. Так что? Нужна она мне? Тем более у человека трубы горят. А теперь выходит, что я его отравил! Да знал бы, сам ее выпил! Который день хожу и думаю, где бы взять яду! Вы не знаете, где достать хорошего яду? Так, чтоб сразу. Не мучиться. Выпил и – конец. Боюсь мук, боюсь не умереть. Подумают, что жалость хотел к себе вызвать. Черт, а? Надо же! Ну, почему я ее отдал? Эх, знать бы, где упасть!
Меня вчера допрашивали аж два часа! О том, в каких отношениях я был со своим соседом. Ну, какие отношения? «Здравствуй» и «до свидания». Отношения! Еще приплели его жену! Не было ли у меня с ней романа? Я свою жену люблю, понимаете?! Свою?! До сих пор люблю. И мне нет дела до чужой.
Кстати, звонил дядюшка, интересовался, как мои дела. Я попросил денег, а он спросил, не выиграл ли я еще в лотерею? Мол, если удача меня нашла, то он готов помочь. По-моему, это последняя стадия маразма. И братец Антоша объявился. Пришел, посочувствовал, а когда я спросил денег, сказал, что денег у него нет. Ха! У Антона нет денег! Да он же у дядюшки офигенную зарплату получает! Я-то знаю! По пять раз в год за бугор мотается! Вот и намедни заявился: рожа загорелая. Денег нет, говорит. И это родной брат!
Кстати, хотите послушать поучительную историю? Никому никогда еще не рассказывал, боялся, что голос будет дрожать. Что не выдержу и заплачу. А тут сел за компьютер, начал по клавишам стучать. И мысли хлынули потоком. Водопадом. Это, знаете ли, отвлекает. Вы были правы. И легче мне стало. Значительно легче. Сижу, стучу по клавиатуре, с такой злостью стучу, что пальцы уже болят. Разобью ее на хрен сейчас! Своей болью разобью! Вы не представляете себе, что это такое. Отчаяние. Жизнь кончена, в таком относительно молодом возрасте кончена совсем. У меня полный ноль в балансе, и на банковском счету, и на любовном «депозите».
А ведь я любил ее. И как любил! Сказка будет такая: «жили-были два брата, один умный, а другой дурак». Дурак, это, разумеется, я. Хотя, как посмотреть. Дуракам, говорят, везет, а вот я дурак невезучий. Анекдот получается. Зато моему брату все доставалось играючи. Он младший, он любимый. Хотя, разница между нами всего в два года. Но зато, какая разница! Будто бы я подкидыш, детдомовец, а он дядюшкин родной сын. Мы оба остались у него на попечении после смерти родителей. Несчастный случай: папа с мамой поехали на машине на юг и разбились на трассе «Дон». Насмерть. Оба. А мы с братом в это время гостили в деревне у дядюшки и остались живы. С тех пор он нас с Антошей и растил, по собственной, так сказать, инициативе. Оформил опеку, все как положено. Антоху он обожал, а меня все время выпихивал из родного гнезда: давай, Олег, добивайся, вперед, Олег! Потому я и называю себя кукушонком.
Но поначалу мне, надо сказать, везло. Я и в институт поступил сам, и на стипендию как-то выживал, подрабатывал, где только мог, и грузчиком никогда не гнушался. Еще и домашнее хозяйство вел, домработницы у нас не было. А Антоха оставлял мне грязные тарелки в раковине, никогда не убирал за собой постель, и как только ему требовались деньги, тут же бежал к дяде Володе и получал все, что хотел. И в институт его, дурака, устроили по дядюшкиной протекции. И стипендию он никогда не получал, потому как экзамены регулярно заваливал, жил на подачки того же дяди Володи. А по окончании института тут же получил теплое местечко в его фирме. А Олег все давал. Думаете, я к дяде не просился? Еще как! Но получил все то же: лотерейный билет и совет добиваться всего самостоятельно.
Говорят, что Бог все видит и он справедлив. Нет, он слеп. И нет на свете никакой справедливости. Потому что пришло время, и мы с братом оба женились. Я по любви, а он по расчету. Вернее, сначала мы влюбились в одну и ту же девушку. Я уж по порядку, госпожа психолог. Обстоятельно. Познакомился с ней первым я: Снежанна приехала в столицу за покупками, да город посмотреть, а после шопинга зашла в кафе перекусить, и какой-то подвыпивший парень стал к ней приставать. Она очень красивая, моя Снежка. Я за нее заступился, вел себя, как рыцарь, можно сказать. Какая романтическая история, подумаете вы! И в самом деле, романтическая. Я спас Снежку от хулигана, и она вмиг отдала мне свое сердце. Ха-ха! Будете смеяться, но ей понравился мой братец! Вот ему она, так сказать, и отдала. Все самое ценное.
За что?! Этот бездельник, прожигатель жизни, этот смазливый нахал, этот урод, которого непонятно как земля еще носит! Что он сделал, чтобы завоевать Снежку? Ничего! Но он ей понравился. Он добился ее расположения, мало того, он с ней переспал. Но жениться? Вы плохо знаете моего братца!
То есть, сначала он вроде, как и хотел. Она его, знаете, как любила? И потом: очень уж она красивая. И честная. Характер у нее легкий. Но ничегошеньки у нее нет, вот в чем беда. В смысле денег и связей.
Узнав о Снежке, дядюшка покрутил пальцем у виска: ты, мол, рехнулся, Антоха? И в самом деле. Бездельнику, живущему на дядюшкины подачки, жениться на девушке – провинциалке из простой семьи, без квартиры, без денег, без образования?! Зачем?! Он ее так и получил. И без штампа в паспорте. Антоха, короче, задумался.
А дядюшка тут же свел его с девицей некрасивой, но богатой и родовитой. Папа ейный большой начальник, чиновник, мама банковский работник. В приданое девице полагалась квартира, а зятю тепленькое местечко, ежели захочет. У тестя в министерстве или у тещи в банке. Чтобы зарабатывал дочке на светлую жизнь. Антоха, сволочь, и думать не стал: бабах девице предложение! Та, разумеется, рада. Родители тем паче. Жених красавец, опять же, выгодное родство. Торганул им, короче, дядюшка. Но Антоха не в накладе, как сыр в масле катается. Девка, правда, толстая и страшная, но я думаю, он эту проблему как-то решает.
Бывшую свою невесту, красавицу Снежку братец мой, разумеется, бросил. Она в слезы. Чуть ли не в петлю. И тут я, как благородный человек, сызнова рыцарь предложил ей руку и сердце. Не знаю, почему она вдруг согласилась, наверное, от отчаяния, но мы поженились. Почти одновременно с Антохой пошли в загс. Так они и звались, наши жены: Жанна и Снежанна. Брак по расчету и брак по любви, как я уже вам сказал. По справедливости, я должен быть счастлив, а он нет. А на деле?
Что стало с моей семейной жизнью, а что с его? Кто здравствует и процветает? Где справедливость? Нет ее. Он переехал к жене, в ее шикарную квартиру, и не думайте, что при этом оставил мне родительскую. Антоха ко всему прочему, крохобор. Мы ее продали, а деньги поделили пополам, так настоял Антон. Этому уроду все мало. Брату родному пожалел квартиру оставить! Ведь это я на бесприданнице женился, а он ведь на богатой! Ну да ладно. Я простил. Стали мы жить-поживать, и, как говорится, добра наживать.
Я рискнул: снял небольшую квартирку для себя и Снежки, а все деньги вложил в бизнес. Дела поначалу пошли, и я разбогател. Вернее, подумал, что разбогател. Купил эту квартиру, в которой сейчас живу, сделал, дурак, хороший ремонт. Машину купил шикарную. Дом загородный затеялся строить. С детьми мы не спешили: Снежка еще молодая, ей хочется пожить для себя. До сих пор хочется, раз ушла, когда поняла, что с меня больше взять нечего. А я-то дурак, надеялся, что она меня полюбила! Что оценила все, что я для нее сделал! Как же! В этом мире ни от кого не дождешься благодарности. Все меня кинули, когда деньги кончились.
А теперь скажите мне: есть на свете справедливость? И где она, моя награда? Да, признаю: я тоже не святой. Чтобы выжить в мире бизнеса, мне приходилось заниматься делами грязными. Налоги не платил, черным налом брал, да много чего нехорошего делал, но я ведь государство обманывал, которое и для меня ничего хорошего не делало, а не людей. С людьми я старался быть честным. Я никого не убил, не ограбил, никого по миру не пустил. Хотя, есть человек, который считает, что я его обидел. Заходил он вчера посмотреть на то, как мне теперь плохо. Я видел в его глазах скрытое торжество, хотя слова, которые он мне при этом говорил, были словами сочувствия. Мол, что заслужил, то и получи, – вот, что было в его глазах. А разве я это заслужил? Такой ли уж я плохой человек, доктор? Вот вы как считаете?
Вот и устал я писать. Все об одном и том же. Все мысли. О справедливости. Может, и впрямь, признаться в том, что убил соседа и сесть в тюрьму? На ближайшие лет десять у меня будет крыша над головой и хоть какая-то еда. Идти-то мне некуда и не к кому. Вы скажите: какая глупость. В тюрьме не сахар. Там страшно. Глупость, да. Согласен. Но от отчаяния самые безумные мысли приходят мне в голову. И такая была: убить кого-нибудь и сесть в тюрьму. Брата, например. Я бы с удовольствием его грохнул. Я хочу кого-нибудь убить, я вам уже говорил. Мне просто необходимо найти объект для своей ненависти. Если бы Бог, хоть изредка спускался на землю, я выследил бы его и убил. С наслаждением. Он не должен раздавать кресты, которые нам нести не по силам. Я в безумном отчаянии. Не утешайте меня и не пытайтесь спасти. Я жалею сейчас только об одном: если в бутылке, которую выпил сосед, был яд, жаль, что я ее отдал. Очень жаль. Это была моя смерть. Но к большому моему несчастью она меня не нашла.
Остаюсь с уважением к вам.
Люба думала над этим письмом до вечера. Человеку свойственно заблуждаться. Когда он смотрит на окружающих, глаза его широко открыты, и люди такие, какие они есть. А себя он видит только в зеркало, и зеркало это кривое. Недостатки почему-то кажутся достоинствами, поступки, самые нелепые и смешные, достойными уважения, глупые слова умными и сказанными к месту. Варягин заблуждается насчет себя и брата. Это факт.
Она так задумалась, что не сразу сообразила: звонят в дверь. Стас, зайдя в прихожую, буркнул:
– Что так долго не открывала?
– Ты в плохом настроении? – насторожилась Люба. – Что-то случилось?
– Да так. В бутылке водки, которой Варягинского соседа отравили, яд нашли, – сказал он, пристраивая на вешалку куртку. – Вернее, сильнейший транквилизатор, который в сочетании с алкоголем дает просто-таки убойный эффект. Лошадиная доза.
– Да ты что?!
– Если бы он выпил ее не всю, был бы шанс спастись. Но сосед Варягина алкаш. Был, – мрачно добавил Стас. – Употребил всю, до капли. И не проснулся. Варягину срок светит. Надо только мотив найти. Но наверняка бабу не поделили.
– Варягин любит свою жену.
– А ты откуда знаешь?
Она тут же прикусила язык.
– Мой руки, и иди за стол, – пропела ласково.
Дождавшись подходящего момента, Люба вкрадчиво спросила:
– А ты не думал, что это Варягина хотели отравить? А он просто не знал, что водка отравлена, и отдал ее соседу?
– Может, и так. Только подозревать Варягина, оно как-то проще.
– А справедливость? Человеку, между прочим, и так сейчас плохо. Он весь свет возненавидел.
– Вот и излил свою ненависть на соседа. Мотив? Мотив.
– Если бы он, как ты говоришь, изливал свою ненависть, он бы его топором по голове тюкнул или начал душить. А отравить – это изощренный способ убийства. Продуманный. Человек, обуреваемый ненавистью, на такое не способен. Тем более мужчина.
– Это ты как психолог говоришь. И потом ты так хорошо знаешь этого Варягина? Может, он баба в штанах?
– Он нормальный мужчина, – твердо сказала Люба. – Не баба.
– Ты это поняла в результате десятиминутного общения с ним?
– Я пробыла у него в квартире довольно долго.
– Милая, есть факты, против которых не попрешь, – вздохнул Стас. – Водка чья? Варягина! Сосед чей? Опять же Варягина! Зачем далеко ходить?
– Вы его посадите?!
– Оснований для содержания под стражей пока нет. Слушай, а, может, это жена Михаленко своего мужика траванула? И лекарство попало в бутылку уже после того, как тот принес водку в дом. Хорошая версия. Только снотворного-то в доме у Михаленко не нашли. Куда же, интересно, она его задевала? В мусоропровод, что ли, выкинула? Или в окно? В унитаз спустила? Надо ее допросить с пристрастием.
– Как я поняла, у Варягина тоже ничего не нашли.
– Вот потому-то и нет оснований для… Слушай, мы который уже вечер про этого Варягина говорим? Он что, член нашей семьи?
– Он человек, попавший в беду.
– Вот почему я у тебя надолго не задерживаюсь, – поморщился Стас. – Да что тебе до него? И до всех остальных? Живи себе спокойно, у тебя своих проблем хватает. А ты вечно кидаешься на помощь каждому, кто кажется тебе несчастным. Да, может, он Ваньку валяет? Запомни: никому нельзя верить.
– И тебе?
– Мне тем более. Никому. Этому меня профессия научила. И тебя должна была научить.
– Хорошо, я больше не буду о нем говорить. Оставим эту тему. Что по делу об изнасилованных девушках? Есть информация?
– Одна забрала заявление. Другая лопочет что-то невразумительное. Примет преступников не помнит, а, скорее, помнит, но боится. Но процесс идет. Уверен, что сегодня в их сети попалась новая жертва. Они каждый день выезжают на охоту, небось опять кого-то выцепили. Но новых заявлений не поступало, – с сожалением сказал Стас. – Значит, надо работать.
Первый час ночи.
Боцман: народ, кто не спит? Свистать всех наверх!
Betsy: а, может, я лучше снизу?
Ковбой: брось его, детка! Я тута! Я весь твой!
Боцман: не лапай моих девочек! Дам в рыло!
Ковбой: ой-ой-ой, какие мы грозные! Че, мужик? Ты небось хиляк, тока прикалываешься!
Боцман: а ты проверь!
Betsy: мужики, может, вы меня для начала спросите?
– Стас?
– А? Что?
– Ты спишь.
– Нет. – Он повернулся на другой бок.
– Ничего нет, – с сожалением сказала Люба. – Пустой треп.
– Ага.
У нее уже рябило в глазах. Кто-то кого-то клеит, куда ни глянь. Потом они уже пишут друг другу в личку, может быть, встречаются. Но ведь Интернет абсолютно прозрачен. Всех можно вычислить, кто скрывается под никами. Стасу только надо сделать запрос. Но ведь и преступники это знают. Поэтому у них наверняка есть код. Это что-то невинное. Комментарии на форуме. Только на каком?
«Досуг в vip-сауне. К вашим услугам настоящие леди». И еще один «досуг». Она уже почти спала…
Sara: Всем привет)))))
Оленька: здравствуй, милая! Я уже соскучилась!
Железный Дровосек: опять эти лесбиянки! Хочу нормальную бабу!
Сказочник: какую?
Железный Дровосек: нормальную.
Сказочник: когда?
Железный Дровосек: да хоть сейчас!
Сказочник: а завтра не устроит?
Железный Дровосек: чего тянуть?
Сказочник: так надо ж разогреться!
Sara: дайте же мне слово! Я нормальная. Просто обожаю секс, это моя профессия! Подойду?
Железный Дровосек: знаем мы вас, профессионалок! Да вы ж все спидоноски!
Sara: сам такое слово! Я думала, что у тебя кое-что другое железное, а не ржавое ведро вместо головы.
Сказочник: мужик, если потерпишь до завтра, тебе непременно повезет.
Железный Дровосек: тогда потерплю до завтра. До вечера. Как обычно.
Куколка: Приветик)))) Поговорите и со мной!..
– Стас!
– А? Что?
– Проснись! Кажется, что-то есть.
– Где?
– Вот эти: Железный Дровосек и Сказочник.
– Железный Дровосек! Ха-ха-ха! – Он сонно рассмеялся.
– Перестань смеяться. Посмотри лучше, что они пишут.
Ей в ответ раздался храп. Придется работать одной. Она, зевая, зарегистрировалась на сайте. Надо было как-то себя назвать.
«Shushelo», – набила Люба в пустой строке. И, подумав, добавила: «Sineglazoe». Раз этот нахал спит, пока она трудится в поте лица, придется ей побыть мужчиной. На женщин здесь внимания не обращают, они вроде как фон.
Могут ли порядочные женщины в постели быть шлюхами?
запостила она. И на всякий случай добавила:
Разумеется, не со своими мужьями…
Ответом ей было молчание. Потом откликнулась какая-то девушка. Или не девушка? Но ником было женское имя, и употребляемые глаголы оканчивались на «а».
Настоящая женщина и должна быть королевой в гостиной, хозяйкой на кухне и шлюхой в постели. Я, кстати, такая и есть! И мой муж – счастливый человек!
Чего ж ты сюда-то приперлась? На сайт где полно порнухи? Для мужа, что ли стараешься? – буркнул кто-то под ником «Знающий».
Она забыла сказать:
и сукой в Инете)))
Тут же нашлась Sara.
Так как нащот провести приятно вечерок?
Закинула удочку Люба.
Но тему не подхватили. То есть, ей, тьфу ты, ему (Стасу, который сладко спал), тут же начали навязываться девицы (или не девицы). Но не один из сказочных персонажей не проявился. Люба была разочарована и вскоре отправилась спать.
«Буду ждать», – подумала она, засыпая.
Мама дорогая, неужели удалось?! Неужели случилось?! Даже не верится! Сколько она его пасла, сколько сдерживала себя, сколько терпела! Куда деваться, совсем уже скоро закончится временная регистрация в столице, да и та, надо признаться, липовая. Это ему она впаривала: москвичка. Просто попала в стесненные обстоятельства. Родственники лишили крова, обманом отобрали квартиру. Вранье на вранье, аж самой противно!
Москвичка, как же! Ах, милый, я круглая сирота. Ха-ха! Три сестры и два братца только и дожидаются, когда она и им кинет кусок. Дам, да. Только цыц! Сидите и молчите. И вы, мамаша с папашей прищемитесь. Ваше пролетарское происхождение не вписывается в схему.
«Почему я работаю официанткой? Ах, у меня диплом о высшем образовании! Просто хочу увидеть жизнь такой, какая она есть».
Диплом ей сварганили приятели, и недорого обошлось. Учитесь, лохушки! Но надо еще найти такого валенка, как ее милый, с деньгами и с принципами, из-за которых он до сих пор не женился. Идиот, в общем. Зато будущая свекровь – ох какая проницательная!
«Сынок, ты уверен, что Верочка тебя любит?» «Ей нужны только твои деньги и московская прописка!» «Тебя обманывают, а ты веришь!» «Послушай свою мать!» «Кто угодно, только не она!» «Сколько ты уже на нее потратил?» Ах, оно, материнское сердце, все-то оно чувствует! И ведь верно чувствует!
– Зачем же уезжать из Москвы, дорогая? Я сниму для тебя квартиру, буду давать деньги.
– А регистрация, милый?
– Придумаем что-нибудь. Живут же люди как-то. И без регистрации. Гражданство-то у тебя российское.
Да уж, хоть с этим проблем нет. Но остаться его любовницей, содержанкой? Нет уж, спасибо! Уже два года так! Два года! Измучилась, завралась, а он ни мычит, ни телится.
– Нет, милый, мне ничего не надо. Мне нужны не деньги, а ты, я лучше уеду к маме.
– Ты же сирота?
– Я хотела сказать, к тете. Оговорилась. Все время думаю о твоей маме. Какая же она хорошая! Мне бы такую!
«Чтоб ты сдохла гадюка! Но нет! Живее всех живых! Меня переживешь! Но – терпеть. Надо терпеть. Я тебе потом со свету сживу, старая сука».
Ох, как они нужны, деньги! Он хоть и не олигарх, но бизнесмен крепкий, состоятельный. И девочки у него на фирме работают, дай боже! Умненькие, хорошенькие, модно одетые. Маникюр, педикюр, сильные стрижки – прически. И деньги нужны в первую очередь на то, чтобы не выглядеть хуже них. Как ни крути, она-то – официантка. С липовым дипломом о высшем образовании. Но она же не работать у него собирается!
Деньги, деньги… Надо одеваться, как супермодель, и при этом оставаться хорошей, доброй, милой. Застенчивой, блин! А главное, заставить его поверить в то, что это любовь. Настоящая. И ей нужны не деньги его и не фирма, а он сам, некрасивый, немолодой, жирный занудливый гад. Неудивительно, что до сих пор не женился! Она все поставила на карту: на брак с москвичом без жилищных и материальных проблем, а такие на дороге не валяются. Тем более что будущий муж скуповат. И для него главное, что невеста не клянчит денег и говорит, что она девушка простая и привыкла обходиться малым.
И вот она, награда: свадебный подарок. Новенькая машина! Иномарка! Не бог весть что, «Ниссан Альмера», но у этого жадины и такую выклянчить – подвиг. Уже и заявление в загс подали, через неделю свадьба.
– Верунчик, ты бы пока подождала ездить на машине, она новая, еще необкатанная, не дай бог, с тобой что-то случится. Накануне свадьбы попадешь в больницу, и я буду переживать.
Ну да, милый, ты будешь переживать! Зачем тебе проблемы, зачем больница? И жена тебе нужна только такая: тихая, нетребовательная, с улицы взятая, чтобы потом всегда можно было этим попрекнуть. Но выбора нет, жить хочется хорошо. Где она, любовь? Нет ее. Все норовят попользоваться без всяких обязательств. Хорошо, что она девушка неглупая, умеет все точно рассчитывать. Вот и жениха своего просчитала до мелочей: на что он расщедрится, а на что не допросишься. Нет, не любит этот человек швырять деньги на ветер. Все правильно: ему никто подарков не делал, мама с папой не баловали, да и жизнь тоже. Сам всего добился, потому и денежки умеет считать.
– Не езди без меня, Верунчик.
Ага! Щас! Хоть чем-то себя порадовать. Эх! Закатиться бы в родной город! Завидуйте, лохушки провинциальные! Вот она я, в Москве! В люди выбилась! Замужем за богатым!
А машина действительно новенькая, необкатанная, ехать на ней непривычно. И коробка-автомат, а на курсах учили ездить на механике. Но как хочется-то! Господи-ииии… Как хочется выпендриться! Человеком себя почувствовать, а не принеси-подай!
Она словно видела себя стороны и любовалась этой картинкой. За рулем новенькой иномарки сидит красивая девушка, почти уже москвичка и законная жена владельца крупной фирмы. Да, ее будущий муж уже не молод и вовсе не хорош собой. Но придет время, и улыбнется красавица Верочка из своей машины какому-нибудь молодому, красивому мачо, и пальчиком его легонько поманит. А дальше не жизнь – веселое приключение. Заслужила!
А этот, из «Мерседеса» чего так уставился? Хороша, да? Она знает: хороша. Но не про тебя. Через неделю свадьба, надо терпеть.
Надавила на газ. Подумаешь, «Мерседес»! А вот мы его сейчас сделаем, нечего пялиться! Она, Верочка, несется на новенькой машине навстречу своему счастью! Жизнь прекрасна!
Она даже не поняла, как это случилось? Замечталась, что ли? Когда ее очаровательный «Ниссанчик» коснулся черного бока «Мерседеса», Верочка сначала даже не поверила в это, хотя раздался ужасный звук. Металлический скрежет и что-то зазвенело, на асфальт посыпались осколки. Как же так? Ведь все было так прекрасно! И он сам виноват: подрезал. Можно даже сказать, что подставился. Но из машины вылезли двое, и лица у них были такие, что она сразу поняла: хорошего не жди. Верочка насмотрелась на таких типов у себя в ресторане и прекрасно знала, на что они способны. И хотя она была не робкого десятка, душа ушла в пятки. Это была первая в ее жизни машина и первое ДТП.
– Да ты знаешь, чувиха, кого я вожу?!! Это машина моего босса, не моя! Ты пожалеешь, что на свет родилась, сука!
– Да разве это я виновата? Я перестраивалась в средний ряд, а вы, как нарочно, выехали!
– Сейчас милиция разберется, кто нарочно! А лучше я боссу позвоню! Он сам с милицией разберется, а потом уж с тобой.
Милиция?! Она живо представила недовольное лицо своего жениха: а ведь я тебе, Верунчик, говорил! И тут же влезет его мамаша: Верочка такая неаккуратная, я тебя, сыночка, предупреждала! И – понеслась! А вдруг она, Верочка, действительно виновата? Эти двое очень уж уверенно держатся.
– Ну, что, будешь платить?
– Платить? А сколько?
– Если по минимуму, то штук семь. Баксов.
– Да вы что?!
– Это же «Мерс»! Ты же не слепая! Васек, доставай трубу, хозяину будем звонить.
– Постойте. Дело в том, что у меня все равно нет денег.
Просить деньги у жениха? Наивно думать, что даст. И надо еще как-то скрыть до свадьбы следы ДТП. На первый взгляд у «Ниссана» все цело. Хотя бампер немного помят, и надо бы в сервис заехать. А когда еще она получит страховку! Вот попала!
– У такой красивой девушки и нет денег? Натурой заплати.
– Натурой?!
– Тогда звони своему покровителю. Мы сами с ним покалякаем.
– Нет у меня никакого покровителя!
– Тогда чего ломаешься? Приедешь завтра в условленное место, проведешь вечерок в приятной компании, и долг твой списан.
– Один вечер?
– Но поработать придется, как следует.
– Я согласна.
– Давай паспорт.
– Зачем?
– Хочешь, чтобы мы тебя просто так отпустили? А залог?
– Я не обману.
– Ну да! Видали мы таких!
– Паспорт не отдам, можете данные переписать.
– О'кей. Но учти, девка, если завтра не придешь, куда сказано, мы тебя из-под земли достанем, и тогда тебе уж точно мало не покажется.
Отвязалась! Паспорт вам, еще чего! С паспортом ей скоро идти в загс!
Верочка села в машину и вытерла выступившие, было, на глазах слезы. Растяпа! Замечталась! Ничего, выкрутится как-нибудь. В сервисе с мальчиками договорится, что потом расплатится. В крайнем случае, возьмет в банке кредит на неотложные нужды. Паспорт-то вот он, в сумочке. Машина будет, как новенькая. Потом она сэкономит на туфельках, на платье, на косметике и как-нибудь кредит отдаст, и проценты по нему тоже. Как-нибудь обойдется. Пять минут позора – это ей не привыкать. Все равно любви нет. Все только норовят попользоваться.
