Глава 18
Головы болят не только у женщин
Как это ни странно, проблема с семейством Фаншель была признана союзниками самым меньшим злом. Общее мнение гласило: Ольге идти в отказ и отрицать все обвинения. При этом соглашаться на любые экспертизы, проверки и допросы. В крайнем случае, если уж совсем надоест действовать уговорами, давить на тот факт, что беременна. Мол, в таком состоянии всяческие треволнения вредны изначально.
А на вопросы «Почему появилась подобная клевета?» – отвечать уверенно: «Это все – происки врагов Ивана!»
Ну и самой не стесняться переходить в атаку, покрикивая, ворча, издеваясь, пуская слезы и впадая в нужных местах в истерику. То есть применить весь спектр своего актерского мастерства.
Иначе говоря, не забывать, что лучшая защита – это нападение.
Чем Ольга и занялась. Пока по телефону. И при постоянных подсказках со стороны Ивана.
Самым слабым фактором в подобной защите казалась угроза предоставления тела следственным органам. Есть ли оно на самом деле? Бонза уже один раз обманул, подсунув чужое тело и забрав шантажом Кулон-регвигатор. Хочет повторить свой трюк? И опять не имея в руках ничего конкретного?
А если труп все-таки будет предоставлен? Его появление, да еще с соответствующей экспертизой, могло нанести жестокий удар по идеальным, доверительным и вполне искренним отношениям молодой пары с родителями. Карл Гансович как бывший деятель ФСБ и нынешний крупный бизнесмен – горы свернет, если удостоверится в обмане. Или хотя бы жестко присядет на вполне обоснованные подозрения.
А уж теща, великая актриса Лариса Андреевна Фаншель, весь мир всколыхнет своими истериками и скандалами. И ей достаточно будет лишь небольшого сомнения в том, что ее дочь – совсем ей не дочь. Как бы… Фигурально выражаясь…
Следовало надеяться на здравый смысл родителей, их ближайших друзей и сподвижников. Иначе говоря, почаще восклицать после особо скользких вопросов: «Ну ты в своем уме?! Как это можно сотворить копию?! Да еще ничем не отличающуюся от оригинала?! Включай мозги! Это все страшилки для тупого пипла!»
Так что Ольга пока великолепно справлялась, развеивая создавшееся недоумение всего несколькими фразами. И угрозами «…вот встречусь через час с тобой лично, посмотрю тебе в глаза и спрошу: не стыдно ли вообще звонить мне по таким пустякам и отрывать от работы?»
Вдобавок ко всему полусотники веровали в свои силы и знали свои возможности. Если вдруг главное доказательство всплывет, сохранить это в тайне не удастся. Дальше только и останется, что закинуть фантомов в нужное место и похитить останки. Если и будет скандал после этого – не важно. На все имеется древнее правило: нет тела – нет дела.
Но все равно Загралов сильно расстраивался, признаваясь опекунам-наставникам:
– Мы ведь с женой собирались после рождения детей все ее родителям рассказать. Специально хотел два места среди фантомов оставить для Карла Гансовича и Ларисы Андреевны. И как теперь быть?.. После таких отрицаний и утверждений?..
Это его признание и наивный вопрос вызвали вполне искреннее негодование, перемежающееся саркастическим смехом:
– При всем моем уважении к твоей Ольге и ее родителям, – пафосно изрекал Апостол, – окружать себя родственниками жены – это полный нонсенс!
– Абсурд! – похохатывал Свифт. – «С родной тещей – на века!»? Правда, что ли?.. Ха! Да ты извращенец?!
– Тем более что всегда отыщутся в мире люди более полезные и более ценные! – вставил свою реплику и Гон Джу.
– Вот и неправда! – не собирался смущаться или отступать Иван. – Что теща у меня, что тесть – мировые люди, с огромными талантами и великими способностями. Они вполне достойны прожить намного дольше и входить при этом в когорту моих фантомов.
Но все три полусотника на это отрицательно мотали головами, шумно фыркали и по очереди пытались объяснить молодому коллеге всю ошибочность его помыслов. Да так при этом старались, что Загралов не выдержал, пытаясь привести наиболее убойные, по его мнению, доводы. И приоткрыл свои личные тайны:
– Давайте вспомним: что говорит инструкция по поводу оставления полного сознания фантомам? Цитирую: «Чем большая сознательность у каждого создания, чем большая близость общих интересов – тем большие возможности открываются обладателю при управлении фантомами, при заброске их на дальние расстояния и при слаженной работе в едином коллективе».
– Ну и что? – скептически оттопырил губы Апостол. – Мы это всегда помним и стараемся этим пользоваться.
– Но! При этом хоть несколько фантомов у вас, взбунтовавшихся, так сказать, лишены полного сознания? И просто слепо, безынициативно выполняют ваши указания?
Полусотники скривились, но промолчали. Подтверждая тем самым озвученное предположение. Да их молодой коллега и не сомневался:
– Вопросы риторические. А вот выводы весьма интересны. У меня таких фантомов нет. Как следствие, все мои умения превышают имеющиеся в инструкции нормы и таблицы. Насколько? Секреты раскрывать не стану, скажу лишь, что существенно. Тот же заброс любого фантома я произвожу как минимум на треть дальше обозначенных норм.
– О как?! – хмыкнул Гон Джу. – Поспешу тебя успокоить: мы тоже в начале своей карьеры порой вырывались за жесткие рамки изучаемых по инструкции таблиц.
– Вот! Главное здесь – «в начале»! – горячился Иван. – После, когда вы «обросли» фантомами без личной воли и сознания, ваше развитие затормозилось. Мало того, достигнув уровня полусотника – вы так и замираете на нем. Навсегда!
– Не о том говоришь! – благосклонно стал журить молодого коллегу Свифт. – И мы прекрасно понимаем, куда ты клонишь… Но так происходит со всеми. Да и тебе ли не помнить, что сказано по этому поводу в тех же таблицах? – после чего, подняв указательный палец в небо, процитировал: – «Полный шестидесятник может отправить своего фантома на расстояние в пятьсот тысяч километров. Тогда как данных по обладателю-семидесятнику – нет совсем».
– Из чего следует, – продолжил за своего приятеля Лучезар Апостол, – что и данные по шестидесятнику – скорее всего, просто предполагаемые, ни разу никем не проверенные.
– Не факт! – пришел к какому-то выводу вскинувшийся «китаец». – А что, если дальнейшие инструкции открываются лишь обладателю, достигшему уровня полного шестидесятника? Ведь три раза подобное откровение происходит на экране сигвигатора. Так почему бы и в четвертый раз такому не случиться?
Теперь уже основательно задумались все трое. Чем воспользовался их молодой оппонент:
– Вот! К тому и веду! Если мне удастся со всеми фантомами сохранить уже имеющиеся отношения и подобное провести с последующими созданиями, то мой рост не замрет на уровне пятидесяти трех созданий, а вполне может добраться до ранга полного шестидесятника. Там мне открываются новые инструкции, которыми я могу поделиться со своими союзниками, наставниками и… друзьями. Верно?
Полусотники кивнули синхронно, но с большим сомнением. Гон Джу свое сомнение высказал сразу:
– Это я просто предположил… Вполне возможно, что больше никаких инструкций в сигвигаторе нет… Да и не факт, что тебе в стремительном росте помогают «родные и близкие» фантомы…
– А все-таки? Вдруг – помогают?
Теперь уже Свифт пустился в предположения, больше напирая на технические стороны вопроса:
– Хорошо. Допустим, что это случилось: открылись новые страницы инструкции. И появился шанс, используя твои подсказки, как советы опекуна и наставника, дорасти до твоего уровня. Но тут сразу возникает вопрос, как ты говоришь, риторический: кому дорасти? Молодым, начинающим обладателям?..
Его мысль сразу понималась всеми, читавшими инструкцию. А там четко указывалось: «…Фантом создается раз и навсегда. Иным фантомом не замещается. Единственное изменение – лишение воли и личного сознания…»
Иначе говоря, создания, тормозящие рост обладателя, так и останутся в его «обойме» до самой его смерти. С такими веригами останешься прежним, а то и сильно завидующим объектом насмешек, травли и даже охоты.
Окончательный смысл опасений сформулировал Апостол:
– Вот и получается, что полный шестидесятник сможет путешествовать в пределах нашей Солнечной системы. Если не дальше… И пожелает создать себе компанию коллег, равных по силе. Нам в ту компанию уже путь заказан. Значит, надо воспитывать молодых обладателей. А как их инициировать, если на нашей планете количество сигвигаторов минимально? Только «отправляя на пенсию» таких замшелых реликтов, как мы. А то и не просто на пенсию, а сразу…
– И не стыдно тебе? – не удержался Иван от справедливого укора. – Ладно бы тут восседал вместо меня Лысый Бубенчик… А я ведь не давал повода для подобных фантазий. Или смущает сам факт наличия некоторых моих секретов?
– Ну что ты, что ты! – сразу пошел на попятную Лучезар. – Это я чисто гипотетически рассуждал. Да и хотелось увидеть твою реакцию. По поводу секретов – мы сами тебе постоянно твердим: скрытничай, не договаривай, храни свои тайны и личные рекорды за семью замками.
– Хотя между собой, – многозначительно добавил Свифт, – у нас никаких секретов нет. Да и тебе мы почти все раскрыли. Ну разве что личности своих фантомов не афишируем и их конкретные боевые качества. Но это можно при желании и после долгого наблюдения выяснить самому. Да и без слежения – ты многое знаешь после совместных действий и боевых операций. Не правда ли?
Загралов тут же сообразил: сейчас его попробуют раскрутить на откровения по созданию таюрти. То есть фантома в ранге духа-убийцы, умеющего воздействовать на врага оттуда, из неведомого, неосязаемого нечто. Ведь у всех фантомы могли только подсматривать оттуда и держать связь со своим создателем. Этот факт сильно интриговал полусотников, а то и заставлял вполне справедливо опасаться за свои жизни.
Наверняка в этом свете результаты последней войны ими часто обсуждались. Тогда Иван справился сразу с двумя обладателями. При этом Волох был безжалостно убит, а его коллега, Адам Борисович Фамулевич, взят в плен и содержится в неизвестном месте.
Но именно воспоминание о тяжелой победе и ее итогах помогло сменить тему, попросить у наставников конкретного совета:
– Честно говоря, некогда мне было заниматься дотошным анализом действий ваших фантомов. Зато мы весьма тщательно допрашивали нашего бывшего коллегу. Интересовались возможностями Адама, изучали их. И в данный момент от господина Фамулевича поступило предложение о сотрудничестве. Он готов предоставить всех своих возможных фантомов для общего дела. Ну и готов лично удушить Бубенчика, если тот попадется ему в руки. Ибо считает бывшего владетеля Москвы главным виновником своих нынешних несчастий. Так вот, надо решить: стоит ли ему доверять? Не ударит ли он в самый ответственный момент в спину?
Полусотники многозначительно переглянулись, но против смены темы возражать не стали. Им в любом случае было интересно, даже очень.
– Давно ждем, когда ты заговоришь о своем пленнике, – попенял отечески Свифт. – Уже подумывали, что ты его казнил в порыве мести…
– …Или запер в слепой зоне и оставил умирать от голода, – продолжил за приятеля Апостол. – Тогда как с Адамом всегда можно было договориться. Толковый, умный, расчетливый и чаще всего правильно действующий человек. Это его приятель Лысый Волох считался неуравновешенным типом с мстительным, вздорным и склочным характером.
– Как же они дружили, имея такие антагонистические характеры? – Ответ Загралов знал из уст самого Фамулевича. Но хотелось еще и наставников послушать.
Оказалось, что проживающий постоянно в Китае старший коллега в курсе здешних отношений между «салагами»:
– Когда-то, еще в молодости, Волох оказал Адаму неоценимую помощь при разборках с бандитами. Практически снял того с пера. Вот тогда-то они побратались, и два года старший Фамулевич всегда относился к Лысому, как к младшему, пусть и страшно проблемному братику. Про таких приятелей говорят «Сам бы удушил, но вроде как не с руки!» А что сейчас он говорит о покойнике?
– Говорит, что рад был избавиться от оков прошлого. И даже не жалеет, что лишился сигвигатора. Считает, что жизнь дороже. И вполне резонно добавляет: «Но жить хотелось бы не в лишениях, а с комфортом. Поэтому готов оказать любую необходимую помощь!»
– Кто бы сомневался? – хмыкнул Апостол. – Средств ему хватает, осталось только заработать свободу. После чего поселиться на личном острове и жить на зависть иным соседям. То есть сотрудничать он должен на совесть. Но… прежде чем решить окончательно, нам бы тоже хотелось задать Адаму по нескольку вопросов. Устроишь это?
Иван долго не раздумывал. Да и свойства любого обладателя позволяли ему решать подобные вопросы, как говорится, не сходя с места. Как владельцу тюрьмы, так и ее потенциальным посетителям.
Согласовав со своими силовиками и сделав, что надлежало, он уже через парочку минут предложил:
– Даю координаты тюрьмы. Сбрасывайте туда по фантому. «Гараж» для их приема готов.
И вскоре уже все четыре союзника, через своих фантомов могли видеть господина Фамулевича и общаться с ним.
Первым начал общение Апостол. Причем даже в новом теле его можно было узнать, при желании и наличии сообразительности.
– А тебя тут шикарно устроили, Адаша. Никакого Средневековья с его ужасами мрачных подземелий. Комфорт, уют… Нравится?
Пленник, вначале сильно напрягшийся при виде трех незнакомых ему личностей, заметно расслабился, услышав подобное обращение.
– Да ничего так, не жалуюсь! – и тут же попытался уточнить: – Ко мне очень редко кто так обращался, кроме мамы… Неужели сам Петр Апостол решил меня проведать?
– Увы, Адаша, увы! – скорбно отвечал ему полусотник. – Духовный гуру общины «Блаженное созерцание» погиб во время взрыва, устроенного проклятым Бубенчиком. Теперь в общине новый гуру… А вот все финансовое наследство досталось иному человеку. И я, скажем так, его представляю в данный момент.
– Понял. Очень рад видеть вас и?.. – Адам вопросительно замер, присматриваясь к остальным. Но те и не подумали представляться.
– Прежде чем мы дадим согласие на сотрудничество и твое дальнейшее освобождение, ты должен ответить на несколько вопросов, – деловито начал Гон Джу через своего фантома. – По моим сведениям, лично у тебя скопились в пяти хранилищах вне этой страны произведения искусства и предметы старины глубокой. Где они конкретно и как их оприходовать в рабочем порядке?
Отвечать Фамулевич не спешил, с минуту выдерживал паузу, лихорадочно размышляя и прикидывая грядущие потери. Но понял, что свобода в ранге миллионера в любом случае лучше заточения в ранге миллиардера, и вполне радушно улыбнулся:
– Вообще-то я собирался передать сей дар Ивану Федоровичу в момент своего освобождения. Но раз такая спешка и ради этого ко мне в гости прибыл из далекого Китая такой уважаемый человек, – нотки язвительности все-таки прорезались, – то обойдусь без щедрого сюрприза своему спасителю. Только сразу замечу, хранилища у меня лишь три, больше ничего накопить и припрятать не успел.
После чего довольно внятно и четко указал адреса и перечислил все условия изъятия реликвий, отложенных на черный день. На знакомого ему фантома, представляющего интересы Загралова, старался при этом не смотреть. Мол, «…совесть моя чиста, я откровенно рассказывал обо всем, о чем меня спрашивали. А про что забыли спросить… не обессудьте! Я и сам забыл напомнить».
Нормальные человеческие слабости. Всем близкие и понятные.
Но его еще только начали прессовать. Слово взял Свифт:
– Лет пять назад ты вместе с Бубенчиком и Тузом Пик умудрился довольно подло увести у меня из-под носа многомиллионный контракт. И тогда же было скуплено посредством обмана сразу три весьма нужных мне театра на Американском континенте. Требую все это вернуть законному владельцу.
На это требование пленник вообще откликнулся чуть ли не с радостью:
– Да ради бога! Для вас, уважаемый Леон, все, что угодно! Запоминайте пароли и начинайте немедленно все процессы переоформления на вас. Подпишу с удовольствием, зная, что объекты попадут в умелые руки.
– Как это ни прискорбно, но господин Леон тоже умер… – грустно вздохнул фантом и тут же деловито добавил: – Но всеми его делами занимается племянник Свифта, Курт Свифт. Вот он и примет от вас подписанные дарственные и сопутствующие им накладные расходы.
– Как же, как же! Скорблю со всем пониманием! – закивал Адам головой, скорбя, конечно, не по усопшему, а по своим тающим заначкам. – Кстати, не стесняйтесь! Говорите, чем еще может вам помочь старый, ограбленный еврей?
При этом он с полуулыбкой вновь уставился на представителя Апостола. Тот солидно кашлянул и важно, с расстановкой, начал объяснять:
– Твой недавний союзник Волох, ныне покойный, вместе с тем же Бубенчиком, провернул одну аферу. И теперь новый микрорайон Москвы принадлежит со всеми структурами группе подставных лиц. Причем лица эти крайне уголовного толка. Просто уничтожить их, без передела права собственности, нежелательно. Надо сделать так, чтобы вся собственность данного района перешла в руки обозначенных мною людей. Сколько тебе для этого понадобится времени?
– Сложно, – погрустнел Фамулевич. – Очень сложно… Там вообще не моя кормушка была, все дивиденды получал Большой Бонза через свою официальную супругу. Но внутренняя кухня мне знакома… При должном подходе и умелом шантаже почти все подставные лица откажутся от формального владения объектами вашего интереса. Но часов пять, а то и все шесть на мелкие детали и заморочки уйдет.
– Да хоть десять, – спокойно констатировал фантом из обоймы Апостола. – Успеваем до утра – и отлично. Поэтому приступаем немедленно. Итак…
Работа спорилась. Чиновничья братия Москвы всколыхнулась. Ну а Загралову только и оставалось поражаться умению наставников бить лежачего. Ну и попутно задуматься:
«Это они из-за жадности так действуют или из принципа?»
