Глава 11

– Что, опять третий маршрут? Да затрахало уже!

Шарказир Злобзаг ухмыльнулся.

– А второй или, скажем, пятый тебя еще не затрахал?

– Заткнись, и без тебя тошно, – зло отозвался «азгрушзарз» Жаксиманрзд. – Ни выпивки нормальной, ни баб… ну, кроме этих, блаженных. – Он, как и Злобзаг, тянул уже третий контракт, поэтому мог себе позволить в обращении с «звеграздром» кое-какие вольности. Впрочем, дело было не только в этом…

– А эти-то тебе чем не пришлись?

– Да ну их… их трахаешь, а они как деревянные. Отвернутся к стене, и все. Раньше хоть выли или орали, а теперь вообще бревна… Я лучше бордельной заплачу. Та хоть притворяется кое-как, а эти…

Шарказир вырос в трущобах Закизгамеша, города на астероиде, изглоданном шахтерскими комбайнами, как дорогой сыр, доступный только богачам. Он пробовал такой, когда подавляли восстание на Инискее. Это было в середине второго контракта, когда его в первый раз повысили до «звеграздра» – вожака шестерки «азгрушзарзов». Правда, ненадолго… Ух, и оторвались они там! И пограбили знатно. Он тогда аж троих рабов взял. Только за них удалось всего по десятку ушкаев бросить на кошелек… Ну да там, считай, всю планету в рабство продали. Так что рабов было… Вот и брали их у «азгрушзарзов» по дешевке. Да и остальной хабар тоже пришлось за копейки скидывать. Но он особенно не жалел. На выпивку и баб ушкаев хватило – и ладно. Легко пришли – легко ушли. У них в трущобах привыкли жить одним днем, потому что планировать на будущее было совершенно бессмысленно. В любой день можно было копыта откинуть – или от ножа торчка в темном переулке, или от случайного метеорита. Потому как противометеоритная защита куполов города сломалась задолго до рождения Шарказира. А скорее всего даже до рождения его матери. А своего отца он никогда не видел. Как и отцов своих сестер и братьев. Поскольку отцы у них у всех были разные… Хотя, например, отца Загзманды, самой младшенькой, он видел. Не знал, нет… Как можно узнать человека всего за три посещения? Но видел. Точно. После его последнего посещения мать как раз отправилась на еженедельный осмотр к врачу секции, после которого вернулась, ругаясь сквозь зубы. Потому что снова залетела…

Нет, пока ребенок совсем мелкий – это даже хорошо. На него и воду лишнюю дают, и пайку выделяют. Но только до трех лет. А потом – живи как хочешь и корми чем найдешь. А что можно найти на астероиде, из которого все полезное давно уже добыли? Вот то-то…

Когда Шарказиру исполнилось пятнадцать, то есть «возраст контракта», половина его братьев и сестер уже отошли в мир иной. Старшего брата выкинуло в пустоту во время аварии на пневмотрассе, вместе с целым вагоном таких же неудачников. Средняя сестра выкашляла легкие после резкого падения давления в момент прорыва в соседней секции, в которую она направилась, сказав матери, что идет проведать подругу, а на самом деле – подзаработать ушкай-другой. На молодое тело всегда находились желающие… А еще один братишка просто пропал. Может, украли да продали на органы, а может, и вообще на мясо пустили. В городе на астероиде если нет работы, то и жратвы взять негде. Да и если работа есть – тоже особенно не пожируешь. За все приходится платить, даже за воздух. А братишка такой пухлый был, аппетитный…

В армию Шарказир попал случайно. Он туда совсем не рвался, ибо армия Сияющей республики была тем еще местечком. Редко кто из новобранцев дотягивал до конца первого контракта. Ну, так говорил Забжила Куч, одноногий ветеран, оттянувший лямку ажно двух контрактов. Ну, когда был не пьян. А не пьян он бывал очень редко. Военная пенсия как-никак, ушкаи имеются… На Закизгамеш Куч попал случайно. Потерял ногу во время боевой операции и был выгружен на астероид для лечения. Медсекция на его корабле была сильно повреждена, так что оказать требуемую помощь на месте не было никакой возможности. А всем известно, что если не запустить процесс регенерации в первые же пяток дней, то обычной процедурой уже не обойтись. Рана подживет и начнет зарубцовываться, а мозг начнет привыкать к тому, что у организма отсутствует заметная часть. И все… Нет, излечить подобную травму все равно можно. Современные медицинские технологии позволяют даже целое тело вырастить. Хотя это уже не шибко хорошо. Очень долго мозг будет привыкать к такому телу, боли будут разные, координация нарушена, но, в принципе, такое возможно. А уж ногу-то… Вся беда в том, что стоимость подобной операции сразу же возрастает на порядок и… уже не укладывается в сумму стандартной военной страховки. И хотя при заключении уже второго контракта любому ветерану предлагают подписать договор на дополнительную страховку, но соглашаются на это только всякие неженки из центральных миров. Суровые же парни с окраин и астероидов, как правило, решительно отказываются от подобных предложений. Добровольно пойти на то, что весь твой срок службы с тебя будут каждую зарплату снимать бабки за то, что тебе, может, и вовсе не пригодится? Нашли дурака! Поэтому дополнительной страховки у Куча не было. Но на то, чтобы уложиться в стандартную, у Забжилы оставалось еще три дня. Ну, или целых три дня… Вот он и решил, что если потратит денек на то, чтобы хорошенько оттянуться перед тяжелой операцией, никому от этого хуже не будет. Ну, очень хорошенько. По полной. А что – все равно ж в медкапсулу ложиться на регенерацию, заодно и интоксикацию снимут, не надломятся. Вот только аккурат в тот момент, когда Куч накачивался в припортовом баре дешевым пойлом, на соседнем астероиде Зигааг-2763, куда и переместились основные шахты после того, как Зазишамеш был выпотрошен до донышка, приключилась большая авария. Так что к тому моменту, когда он очухался и, страдая от сушняка и головной боли, дотащился-таки до медцентра, все медкапсулы в нем были забиты под завязку. Поэтому доблестного защитника республики вежливо попросили подождать. Дня три, а то и пять… И Куч понял, что попал. А куда идет доблестный защитник республики в том случае, если у него резко рушатся жизненные перспективы? Все правильно – туда же, откуда Забжила только что пришел. В бар. Тем более, что суток пьянки на то, чтобы отойти от рейда и снять, так сказать, накопившийся стресс, Кучу явно было мало. Даже без подобных новостей. А уж с ними… Короче, Забжила, раскинув мозгами и поняв, что ничего сделать нельзя, решил выкинуть все проблемы из головы и продолжить увлекательное занятие, которому он не предавался уже почти полгода. С самого момента ухода в рейд. Ну, почти… Всем же известно, что «двигательные» завсегда брагу мутят. А ежели капитан понимающий, то есть шибко не лютует и экипаж сильно не щемит – так и чего покрепче сварганить могут. Но это ж все одно суррогат из грибов и водорослей. Вот Забжила и ушел в запой. Нет, по идее, он был обязан сразу же сообщить о возникшей проблеме на корабль или как минимум команде, но никаких официальных органов, имеющих отношение к флоту, в этом городе на астероиде, находящемся в самой заднице Вселенной, не было. Ну, кроме вербовочной конторы. Но кому интересен этот отстойник для полудохлых инвалидов? И это означало, что отправлять сообщение по гиперсвязи ему придется за свой счет. А вот этого Забжила делать категорически не собирался. Неписаный кодекс доблестных защитников гласил, что свои деньги они могут тратить только на выпивку и баб. А за все остальное должна расплачиваться родная республика. Причем в это «остальное» входили разгромленные пивные и бары, разбитые морды гражданских и полицейских, а также разбитые окна и поваленные заборы… ну, там, где они имелись, конечно. Буде такие неприятности приключались… А они приключались, и часто. Так что Забжила, как истинный доблестный защитник, поступил строго по этому кодексу. То есть снова напился. От огорчения и, так сказать, в знак протеста.

Через полгода в вербовочный пункт на Закизгамеше, который был единственной организацией в городе, имеющей хоть какое-то отношение к военному ведомству, пришел запрос – отчего это, мол, доблестный защитник республики так задержался в столь откровенной дыре. На это местный вербовщик, дряхлый и седой как лунь «звеграздр», сообщил, что «азгрушзарз» Сиятельной республики так до сих пор и ходит одноногий. После чего Забжиле в течение суток пришло уведомление о том, что армия разрывает с ним контракт и назначает ему минимальную пенсию. Это ветерану-то на втором контракте! Куч потом ходил к вербовочному пункту, ругался, даже стучал по тяжелой двери обрезком вентиляционной трубы, но все было бесполезно. Сияющая республика явила свою волю.

Ну так вот, судя по рассказам Забжилы, в армии было несладко. Особенно на первом контракте.

– На первом контракте вы все – мясо, – поучал он молодняк в те моменты, пока еще мог что-то говорить. – И совать вас будут во все задницы, которые только смогут найти. Потому как если сдохнете – невелика потеря. Мяса-то везде много, и набрать новое можно запросто. Эвон, даже и в вашей дыре вербовщик сидит. Поэтому с первого контракта, дай Основатели, каждый десятый до конца дотягивает. Вот второй контракт – уже другое дело…

Так что по всему выходило, даже такая жопа мира, как Закизгамеш, и то давала больше шансов выжить, чем армия. Вон, из семьи Злобзага за пятнадцать лет только половина детей передохла, а не каждый десятый за десятилетний контракт… Ну, как выходило, если Куч не брехал. И Шарказир решил не испытывать судьбу. До того момента, пока не вляпался в разборки с кодлой из двадцать седьмого сектора…

Двадцать седьмой сектор вообще был еще той клоакой. Во-первых, его системы жизнеобеспечения находились уже на последнем издыхании. Поэтому воняло там – мама не горюй… Во-вторых, защитная оболочка купола и изолирующие переборки в этом секторе были уже настолько ободраны местными, мастерившими из них примитивные личные ячейки, что частичная разгерметизация сектора происходила по несколько раз в неделю. То есть купол «плыл», как это называли в Закизгамеше, не только от более-менее крупных камней и щебня, но даже от песка, которого носилось в пустоте вокруг города просто тучи. А что тут сделаешь – шахты… Поэтому аварийные службы на вызовы в двадцать седьмой сектор обычно ехали не торопясь. Авось пока доберемся, еще прорыв нарисуется – заодно все и устраним. Ну, чтобы лишний раз не гонять. Вследствие чего в секторе была самая высокая смертность… Впрочем, подобная ситуация имела не только негативные последствия. Например, жилье здесь стоило копейки. И не только жилье… Да и местная добровольная аварийная команда, каковые имелись в Закизгамеше в любой секции, была натренирована едва ли не лучше штатной аварийной службы. Впрочем, а куда местным было деваться-то? Тормознешь или накосячишь – сдохнешь. Но зато местные и жили быстро, и отрывались по полной. Поэтому любой житель города на астероиде знал: если тебе нужно как следует оттянуться… ну, то есть совсем как следует, до отказа, – дуй в двадцать седьмой и моли Пустоту, чтобы пока ты там, она не пришла в сектор за очередной порцией жертв.

Дорожку местным Шарказир перешел вполне сознательно. Деньги нужны были. Впрочем, кому и когда они были не нужны? А план, как ему казалось поначалу, был хорош. Засы́пать в использованную упаковку из-под комплектов изолирующих прокладок для воздуховодов, в которой в секторе толкали изготовленную здесь же «дурь», пыль из старых наносов на фильтрах воздушных коллекторов и толкнуть это местным и пришлым торчкам как первосортный товар… С учетом того, что расходы намечались только на взятки техникам для доступа в магистральные венттоннели, патрульным, чтобы пропустили в сектор, и на ежедневную аренду мобильного терминала, – прибыль от операции планировалась очень хорошей. Чуть ли не один к десяти по отношению к затратам… И ее можно было еще увеличить. Причем раза в три. Если отказаться от аренды терминала и работать напрямую. Но поразмыслив, Шарказир решил не жадничать. Ибо существовала немалая вероятность, что «торчок», вколов себе разведенный раствор подобной пыли, почти сразу же окочурится (ой, сколько всякого дерьма оседает на фильтрах воздушных коллекторов). А стандартный протокол службы поддержания правопорядка Закизгамеша в случае обнаружения тела предусматривал съем информации с финансового импланта погибшего за последние сутки и сохранение их в памяти служебного искина. Так что уже после второго трупа идентификационный номер финансового импланта самого Злобзага попал бы на заметку службе поддержания правопорядка, а после третьего к нему бы точно пришли с вопросом – а что именно такого он продал погибшим, после чего они так быстро окочурились? А так – кто будет беспокоиться насчет «торчков»?

Как выяснилось чуть позже – такие нашлись. В первую же неделю деловой активности молодого предпринимателя у местной кодлы окочурились ажно два десятка клиентов подряд. И ее руководство сильно заинтересовалось причинами столь внезапного мора, заметно обрезавшего доходы от налаженного бизнеса. А выяснить эти причины оказалось не так уж сложно. Город на астероиде оказался буквально переполнен массой различных датчиков, галокамер и сенсоров. И хотя из них работала едва ли десятая часть, да и та не слишком хорошо, но за пару недель наблюдений Шарказира таки вычислили… Потому-то ему и пришлось бросать все и на всех парах мчаться из своей норы в одно-единственное место, в котором его могли укрыть от гнева этих беспредельщиков. И не потому, что в городе на астероиде так уж сильно уважали армию, власти или Сияющую республику в целом. Нет, любой житель Закизгамеша в гробу видал и первую, и вторые, и третью. Еще и плюнул бы на могилку… Просто большая часть пополнения, которым город обеспечивал вооруженные силы Сияющей республики, появлялась на пороге вербовочного пункта точно так же, как и Злобзаг, – взмыленными, надсадно дыша и затравленно барабаня в запертую дверь. Поэтому весь механизм был уже отработан. Шарказира вдернули внутрь, сунули ему под нос контракт, сняли проекцию радужки, код ДНК и старомодные, но еще кое-где использующиеся в системах не сильно ограниченного доступа отпечатки пальцев, после чего воткнули в модуль санобработки и меддиагностики, смонтированный прямо в транспортном контейнере, который тут же был отправлен в припортовый район. Так что к тому моменту, когда дверь в вербовочный пункт была-таки отжата гидравлическим домкратом и кодла из двадцать седьмого сектора ворвалась внутрь, Злобзаг уже был оценен, переупакован и засунут в одноразовую анабиозную капсулу. Более того, к этому моменту капсула с ним внутри уже отлетала от астероида, на котором Шаркизар родился и вырос, находясь в малой транспортной ячейке палубы B (последней из герметизированных) очередного рейсового рудовоза, увозившего из Закизгамеша стандартный груз обогащенных рудных окатышей. Несмотря на то, что основные шахты были уже давно перенесены на Зигааг-2763, обогатительные фабрики туда переносить не стали…

– Ладно, загружаемся, – коротко бросил «звеграздр» и, мотнув головой, двинулся к раздолбанному малому транспортеру. Их захолустный гарнизон снабжался по остаточному принципу, вследствие чего ресурс немногих оставшихся на ходу глидеров берегли, запуская только для тревожных групп и дальнего поиска. Буде в таковом возникала необходимость, конечно. А патрули, отправлявшиеся по обычным маршрутам, использовали наземный колесный транспорт типа малых транспортеров.

Патруль выехал за ворота минут на двадцать позже, чем было указано в маршрутном листе. Но на такие задержки никто уже давно не обращал никакого внимания. Что, впрочем, было совершенно обычным делом для таких вот забытых Пустотой гарнизонах. Хорошо еще, что вообще вышел. Ибо патруль здесь был совершенно бесполезным и, более того, абсолютно бессмысленным. Ну что могло произойти в этой дыре? Кому она нужна и интересна? И чем? Вон, даже шахтерские станции в этой системе разворачивать не стали. И местных рабов завозить тоже.

Операция по захвату этой планетки, произведенная вторым корпусом седьмого сектора вертикального дистрикта, была осуществлена почти полторы сотни лет в интересах «обеспечения логистической связности». И считалась региональной. Потому и выделили всего один корпус… Ну не было на этой планетке ничего угрожающего Сияющей республике. Да и хоть как-то интересного ей тоже. Просто стратегический искин дистрикта просчитал, что пути снабжения армий передового рубежа опасно удлинились и стали уязвимы, и построил новый маршрут, снижающий эту уязвимость до приемлемого уровня. После чего второй корпус и получил приказ. И выполнил. А им теперь приходиться мучиться…

Когда они отъехали до комплекса Маяка на пару звезгед, Жаксиманрзд зло отшвырнул рукоятки наведения станкового плазмомета, открыл забрало шлема и смачно сплюнул в сторону.

– Да пошло оно все!

Шарказир неодобрительно покачал головой. По идее, он сейчас должен был сделать подчиненному строгое замечание. Так требовал устав и-и-и… и вообще. Кроме Жаксиманрзда в «звезгре» Злобы состояло еще пятеро доблестных защитников Сияющей республики, из которых двое в настоящий момент находились в этом транспортере. И если попустить подобное Жаксиманрзду, то вскоре можно ожидать, что и остальные начнут вести себя точно так же. А это непременно приведет к тому, что «звеграздру» прилетит немалая плюха. За подрыв субординации и допущенное в «звезге» разгильдяйство. Но… одернуть или, как раньше, прямо вписать оборзевшему «азгрушзарзу» кулаком в ухо Шаркизар не мог. Причиной этого являлось то, что два дня назад он в пух и прах проигрался Жаксиманрздру в «узагразд». На всю недельную получку. И даже чуток побольше. Злобзаг тихонько вздохнул – ну надо же было так перебрать браги… Так вот, по неписаному кодексу такие долги отдают сразу же. Немедленно. А если не могут, то милостиво согласившийся немного подождать кредитор по традиции становился по отношению к должнику в весьма привилегированное положение. В рамки которого удар кулаком в ухо явно не укладывался. Как и показательная выволочка за теоретически не столь уж и серьезные нарушения. Но «азгрушзар» совершенно точно оборзел. И вскоре, когда «звеграздр» отдаст долг, того ожидало несколько крайне неприятных дней. Шаркизар сумрачно зыркнул на вольготно откинувшегося на сиденье наводчика Жаксиманрзда, а потом перевел взгляд на пару сопляков первого контракта, не рисковавших коситься в сторону ветеранов, но явно жадно прислушивающихся к происходящему, и еще сильнее помрачнел. Э-эх… когда Злобзаг был простым «азгрушзарзом», его страшно бесила фраза: «Куда «азгрушзарза» ни целуй – всюду жопа!»

Но теперь он хорошо осознал ее мудрость и глубину… Первый раз он получил звание «звеграздра» двенадцать лет назад. Еще в начале второго контракта. И… потерял его как раз именно из-за таких вот долбодятлов, как Жаксиманрзд. Не осознал Шарказир тогда вовремя, что перешел из категории подчиненных в начальники, не понял, что теперь за все, что творится в его «звезгре», отвечает собственной задницей. Попытался вести себя с этими уродами по-человечески. А они… Да что там говорить! «Азгрушзарзов» надо драть, драть и драть. Постоянно. Методично. Чтобы не было у «азгрушзарза» ни мгновения продыху. Незанятый «азгрушзарз» – считай преступник. Ну да набирают-то их из кого? Не Злобзагу спрашивать. По себе знает…

– А как ты думаешь, старшой, долго нам еще на этой планетке париться?

Злобзага слегка передернуло. Ну ладно, забрало откинул, но так откровенно панибратсвовать-то зачем? «Мясо» же слушает. Но у Жаксиманрзда, похоже, от случившегося совсем снесло башку… Ну да ничего, через два дня получка, и он вернет этому уроду остаток долга. И уж тогда оторвется на нем по полной. Ох, и потопчется… «Звеграздр» зло скрипнул зубами, но ответил почти вежливо:

– Ты что, забыл, когда у тебя контракт кончается?

– Да я не об этом, – криво усмехнулся «азгрушзарз», – я вообще. Сколько еще здесь республика войска держать будет? Ее же захватывали, чтобы Маяк поставить. Ну, чтобы новый маршрут до передового рубежа проложить. А с того момента он уже эвон куда ушел. За полторы сотни лет-то… Так что вскоре новый маршрут прокладывать придется. И зачем мы тогда тут будем нужны?

«А то мы сейчас тут очень нужны», – сварливо подумал «звеграздр». Но вслух произнес другое:

– Ты на занятиях спишь, что ли? Сказано же, куда Сиятельная республика пришла – оттуда она никогда не уходит, обеспечивая право, порядок и демократию! – И, покосившись на кривую ухмылку подчиненного, добавил: – А кроме того, должны же в армии быть такие места, куда можно отправлять таких залетчиков, как ты.

– Сам такой, – лениво отозвался «азгрушзарз» и, расстегнув подбородочный ремешок шлема, сдвинул его на затылок. Это уже было нарушением всех и всяческих норм и уставов. Но Злобзаг только угрюмо покосился на Жаксиманрзда и… тоже расстегнул свой шлем. Ну достало его уже все, а особенно эта чертова планетка в самой заднице Вселенной…

Когда они добрались до невысоких холмов, после которых маршрут патруля уходил к морю, Шаркизар пнул сапогом сопляка, которому сегодня выпало вести транспортер, и угрюмо буркнул:

– Притормози здесь.

Тот сбросил ладони со снятыми перчатками панели управления и, повернув голову, удивленно уставился на «звеграздра». Но Шарказир молча выкинул ноги из люка и спрыгнул с транспортера. Спустя мгновение за его спиной глухо бухнули о землю подошвы еще одних сапог. Злобзаг скривился. Вот ведь урод – ну куда попер без команды? И ведь не скажешь ничего…

– Куда идем, старшой?

– Ты – никуда. Здесь постоишь, поглядишь по сторонам. А я вон до тех развалин прогуляюсь.

В принципе, передвижение в одиночку во время пребывания в составе патруля было запрещено. И еще три дня назад Шаркизар за такое сам бы вывернул нарушителю задницу наизнанку. Но… ему нужны были деньги. А здесь можно было заработать дюжину-другую ушкаев. Ну, если повезет…

Повезло. Через десять минут Злобзаг вернулся к транспортеру, волоча за собой башку «рогатика», местной твари, получившей свое название благодаря причудливым рожкам, украшавшим его череп. «Звеграздр» обнаружил их небольшое стадо, пасшееся на этих холмах, еще с месяц назад. И проговорился об увиденном (красочно расписав его) во время очередной попойки в гарнизонном баре. Впрочем, как позже выяснилось, болтовня оказалась в тему. Потому что через день к нему подошел один из тех молоденьких сопляков-офицериков, которые прибыли на их базу с последним конвоем, и сообщил, что если Шаркизар принесет ему «охотничий трофей», то он готов заплатить за него «от дюжины ушкаев». Ну, в зависимости от того, насколько трофей окажется впечатляющ. «Звеграздр» потом два дня мучился, лазая по скудным ресурсам местной сети, прежде чем разобрался, что же это такое «охотничий трофей». Как выяснилось, так именовалась башка какой-нибудь твари, украшенная ее «типичным признаком» типа рогов, «живописных» клыков, бороды характерной формы или, там, рога на носу… которую всякие шишки из высшего света любили развешивать на стенах своих гостиных над камином. Никакого иного практического смысла подобный «трофей», судя по той информации, что Злобзаг сумел раскопать, более не имел. Но если люди готовы платить деньги за подобную муть, кто он такой, чтобы мешать им в этом идиотизме? Тем более, если на этом можно неплохо заработать.

Насчет обработки башки удалось договориться в мастерских. Ловушку Шаркизар сварганил сам. Осталось разобраться с тем, что можно использовать в качестве приманки… Сегодняшняя попытка была третьей. И первой удачной. Два предыдущих образца приманки «рогатики» проигнорировали.

– И что, старшой, много на этом собираешься поднять?

«Звеграздр» бросил на своего «кредитора» злой взгляд и нехотя ответил:

– Не знаю еще. Мож дюжина обломится.

Жаксиманрзда завистливо вздохнул. Вроде деньги и не то чтобы большие, но вот так поднять их, считай, с земли за десять минут…

Он с шумом втянул воздух своим широким носом, по которому в республике безошибочно узнавали уроженцев Граздмксизагда – мира, расположенного очень близко к короне их местной звезды, отчего жизнь там была сосредоточена в узких пятнах, прилегающих к полюсам. Причем по меркам всех остальных граждан республики там все равно было настоящее пекло… Когда транспортер добрался до конечной точки маршрута и пошел на разворот, «азгрушзарз» задумчиво спросил:

– А ты думал, чем будешь заниматься после того, как уйдешь из армии «звеграздр»?

Шаркизар, занятый очисткой своего трофея от лишнего мяса и иных ненужных наполнителей, на мгновение замер, покосился на своего подчиненного и хмыкнул:

– Думал. К концу первого контракта я мечтал купить себе домик где-нибудь в тихом месте на окраинном мире и устроиться там, дабы никогда не видеть вокруг ни единой тупой и злобной рожи типа тех, на которых я насмотрелся за время службы. На втором контракте я планировал по его окончании уехать куда-нибудь в центральные миры и поселиться в маленьком городке с патриархальными порядками, где можно вести спокойную жизнь мирного обывателя. А сейчас… сейчас я не думаю ни о чем. – Он сделал паузу, вздохнул и, повернув голову к Жаксиманрзду, твердо произнес: – Но одно я знаю точно. На четвертый контракт я ни за что не согла… – Тут он запнулся, вздрогнул и резко развернулся, потому что глаза сидящего рядом «азгрушзарза» внезапно едва не выпрыгнули из орбит, а в следующее мгновение он очумело просипел:

– Скала…