Глава 19
Мы ладим бал. Зачем? Захотелось. Подданные Алитании имеют право на отдых. Не все же мед в улей таскать, аки пчелам.
После дуэли Их конопатое Величество устроило мне разнос. Кричало и даже ножкой топало. Как смел? Да еще у дворца?! Сквайр ранен, съёрд убит, двор пребывает в смятении. Что я себе позволяю?!
Мирка, сидевшая на плече Бетти, поддерживала ее чириканьем. Дескать, ишь, какой! Распустился. Не давать ему печенки! Спелись девочки. В эти месяцы, пользуясь тем, что мне недосуг, Бетти приватизировала горностайку. Мирке скучно. Мышей во дворце она передавила, теперь мается. Ночами шастает из спальни в спальню, проверяя, на месте ли стая. Чтоб не открывать ей потайную дверь, я пропилил в ней дыру – все равно под гобеленами не видно. Дни Мирка проводит с Бетти. Истоки этой привязанности ясны. Бетти играет с горностайкой, а я – нет. Некогда. Ну, и печенку у Бетти выпросить проще.
Разнос мне надоел. Я взял Их Величество под мышки и поставил на стол. Затем отступил и окинул взглядом.
– Ты это чего? – насупилась Бетти.
– Прикидываю, какое платье сшить. Скоро бал.
– Какой бал? – удивилась она.
– Танцевальный вечер. В моей стране его устраивают по торжественным поводам. А у нас национальный праздник.
– Какой? – заинтересовалась Бетти.
– День рождения Ее Величества…
Бетти забыла про разнос. Ее можно понять: бумаги замучили. День-деньской за столом! Единственное развлечение – поиграть с Миркой. А тут такое событие! Балов в Алитании нет, их заменяют пиры. Там благородные едят и пьют. Их взоры услаждают пляски артистов, либо кружение по залу благородных дам. Танцы не в моде. Из-за этого проистекает грубость нравов и обилие ссор. Редкий пир не заканчивается дуэлью, а то и двумя-тремя. Бал облагораживает души. Это я объяснил Бетти.
– Ты умеешь танцевать?
Я кивнул. Чтобы член императорской семьи да не умел? Уж нас учили, учили…
– Покажешь нам?
Разумеется! Кому ж еще?
– И сними меня, наконец!
Я подчинился. Бетти, воспользовавшись моментом, обняла меня за шею и зарылась лицом в грудь. Мирка, восторженно стрекоча, стала нарезать круги по нашим плечам.
– Тебя могли убить, – шмыгнула носом Бетти. – Брейди стрелял…
– В его пистолете не было пули.
Лицо отрывается от моей груди, на меня смотрят удивленные глаза. Слегка влажные…
– Мы с ним договорились. Он выпускает холостой заряд, а я слегка раню его в руку.
– Зачем?
– Чтоб у его возлюбленной появился повод ухаживать.
– А вы, оказывается, мошенник, черр! – восклицает Бетти. – Так обмануть бедную женщину!
Но глаза ее смеются…
Последующие дни полны хлопот. Дела отложены – подождут. Ничего важного там нет. Основное мы сделали. Корабль «Алитания» поднял паруса и вышел в море. Худо-бедно, но плывет. С балом я связываю определенные надежды. Сословные перегородки в королевстве нужно размывать. Вы считаете моих парней быдлом? А они покажут, кто у нас вахлак! На балу вы будете подпирать стены, а мы выплывем во всем белом… Насчет белого – шутка, конечно, но мундиры у парней будут новые – специально сошьем. Вместо сапог – туфли с пряжками и чулки. А вы как думали? Благородные люди…
Элсли в мыле. Носится, выполняя мои поручения. Заглаживает вину, да и затея ему нравится. С его помощью собран оркестр. Инструменты преимущественно струнные, но есть свирели и рожки. Сойдет. Общепринятого нотного письма здесь нет, музыканты выкручиваются, как кто умеет. Легко воспринимают мелодии на слух, стоит только напеть. С этим проблем нет: в импланте полно музыки. Дирижер найден толковый, процесс пошел. Оркестр исполняет павану, чакону, бас-данс. Осваивает полонез, он сложнее. Пары разучивают фигуры. Сержанты справляются. Во-первых, танцы незамысловатые. Больше ходишь, чем кружишься. Другие здесь не подойдут: на дамах длинные платья, в таком и вальс – проблема. Второе: парни умеют плясать. У простолюдинов это распространенное занятие: они много работают и любят повеселиться. Ну, и занятия рукопашкой помогли. Ловкость они вырабатывают – будь здоров! Партнерши тоже стараются. Мы набирали их на стороне. Придворные дамы скривятся: плясать с быдлом?! Поэтому на фиг их! По совету Элсли обратились к благородным, но обедневшим семействам. Дочек у них хватает, и судьба у этих девочек незавидная. Приданого нет, замуж выйти не светит, копти свет… А тут такое! Поселиться во дворце! Есть и пить с королевского стола! Каждый день видеть Ее Величество! А еще платья пошьют, туфельки справят! Родители согласились немедленно. Готовы были чад на руках вынести. Девочки подобрались хорошенькие и не привередничают. Парням строят глазки. Для них сержанты – неплохая партия. Во-первых, молодые. Бесприданниц в Алитании спихивают за старых сластолюбцев. Тем приданое необязательно, главное, чтоб тело молодое. Во-вторых, сержанты – телохранители Ее Величества. Всегда при королеве, и жалованье у них солидное. Какой-нибудь сквайр с деревенькой в десяток семей по сравнению с моим сержантом – нищий. Девочкам нравится во дворце. В своих семьях они питались скудно – нужда. Здесь блюдами заставлены столы. Ешь, сколько влезет, да еще вина дают. Взамен требуют совсем ничего – танцевать. Они бы и так согласились. А возможность обзавестись женихом? Девочки из кожи вон лезут. Если так дальше пойдет, свадеб не миновать, и это хорошо. Моим сержантам нужны жены – благородные, но из бедных. Которые не станут пилить мужей, попрекая их происхождением.
Разучиваем танцевальный шаг, фигуры, поклоны. Занятия проходят без посторонних глаз, но шила в мешке не утаишь. Ко мне заявляется делегация придворных дам. Поначалу они пытались пробиться к Бетти, но та их не приняла – по моему наущению, естественно.
– Что происходит, черр? – возмущается крупная дама, главная в этой стае. От нее ощутимо попахивает. Лето в Алитании жаркое, а моются здесь нечасто. Некоторые из благородных и вовсе пренебрегают. Запах застарелого пота вкупе с ароматическими притираниями – не то амбре, которое хочется обонять. – Почему какие-то замарашки развлекаются с королевой, а высокородных не допускают?
Дама прямо напирает на мой стол. Отступаю назад – иначе задохнусь.
– Видите ли, достопочтенная…
Изображаю предельную вежливость.
– Я развлекаю Ее Величество: она слишком много работает. Танцы позволяют ей отвлечься. Королеве хочется, чтоб и охрана танцевала. Но она набрана из бывших простолюдинов. При дворе их не жалуют. Поэтому мы нашли партнерш из небогатых семейств.
– Мы бы тоже не отказались!
– Не знал, черра! – развожу руками. – Теперь поздно. Пары сложились, разрушать их негоже. Ее Величеству не понравится.
Лицо дамы багровеет. Только что ей указали место – и, мягко говоря, не самое высокое. Презрительно фыркнув, она устремляется вон. Облегченно вздыхаю. Делегация рассасывается. Остаются две дамы. Обе молодые и хорошенькие. Одна блондинка, вторая брюнетка.
– Черр Айвен! – чарующим голосом произносит брюнетка. – Неужели ничего сделать нельзя?
Она подходит и, опершись локтями на мой стол, подпирает щеки ладонями. Это дает мне возможность обозреть ее бюст – для того и поза. Бюст хорош, было бы декольте – утонул. Хорошо, что в Алитании они не в моде.
– Меня зовут Эйбигаль, – говорит брюнетка. – Мою подругу – Мэрил. Мы очень хотим танцевать, черр!
Блондинка подходит и копирует позу брюнетки. Бюст у нее тоже ничего. Гм!
– Думаю, что это возможно, черры! Но при определенных условиях.
Глаза дам шлют сигнал: они согласны. Где только черр пожелает! Можно прямо в кабинете – и сразу с обеими.
– Вы найдете себе партнеров. Пары, как я уже сказал, разрушать нельзя.
Дамы обмениваются взглядами и разочарованно кивают.
– Следующее. В окружении королевы выработались свои правила. У Ее Величества ничего не просить: ни земель, ни титулов, ни денег. Захочет, сама даст. Еще одно: в танцах все равны, невзирая на происхождение. Любого, кто вздумает чваниться, прогонят.
Дамы вновь переглядываются. Не скажу, что это им понравилось, но кивки следуют.
– И последнее…
Изображаю лицом смущение. Дамы оживляются, в глазах появляется азарт.
– Сейчас лето, жарко, а во время танцев люди потеют. Если вечером не помыться, назавтра – запах. У Ее Величества нежное обоняние.
Это не совсем так. Бетти – девочка терпеливая, имел возможность убедиться. На аудиенцию являлись такие… Будь моя воля – бросил бы в реку, чтобы отмокли. Бетти даже бровью не повела. Но статус-кво в танцах устанавливаю я. Хочешь тереться возле королевы – не воняй!
Дамы разочарованы – ждали другого. Первой находится Эйбигаль.
– Ах, черр! Я живу на краю города. Вы танцуете допоздна. Пока меня довезут, разбудят слуг, заставят их согреть воду… Могу я воспользоваться вашей ванной? Говорят, она необычная.
– И я бы не отказалась! – подключается блондинка. – Втроем веселее, ведь так?
Наезд – грубый и бесхитростный. Ожидалось. После дуэли мои кондиции у придворных дам взлетели. Женщины любят победителей.
– К сожалению, черры, это невозможно. Миранда очень ревнива. Ей не понравится.
– Миранде или Ее Величеству?
Прицельный выстрел. Двор мучает загадка: спит Айвен с королевой или нет? Как хочется это знать! А вот фигушки!
– У Ее Величества своя ванна. Но, думаю, выход есть. Поставим дополнительные бочки в моечную. Будет тесновато, но просторнее, чем в моей.
– Бука вы, Айвен! – вздыхает Эйбигаль и выпрямляется. Мэрил следует ее примеру.
С деланым раскаянием развожу руками.
– Но мы с вами еще станцуем! – со значением произносит Эйбигаль, берет Мэрил за руку и выходит. С облегчением опускаюсь на стул. Отношения с местными женщинами – самое трудное для меня. Я мужчина, и мне их хочется. Однако интрижка исключена – Бетти меня пасет. Поползновений с ее стороны более нет, случай с ванной был единственным. Оно и понятно. Нежданно свалившийся на голову трон, бой с гвардейцами, захват Нима – это трудно даже для землянина. Что говорить о человеке из Запасного мира? Девочке хотелось к кому-то прислониться… С приездом Оливера вопрос решен. Но это не значит, что я волен в выборе, и мне дали это понять. Королева действует по принципу: сама не гам, но и другому не дам. Мое! Приватизировала, как Мирку. У конопатенькой загребущие ручки. Она и земли с поместьями отписывает в казну так, что стон стоит. Был активным сторонником Дигганов? Получи! А вернее – отдавай! Даже я чешу в затылке. Зачем плодить врагов? Пробовал сказать это Бетти и получил отповедь:
– Они в любом случае враги! У них был выбор: служить королевству или Дигганам. Выбрали второе. Думаешь, не понимали, что разрушают государство? Но они желали земель, титулов и денег. И сейчас вожделеют. Не дадим – подымут мятеж. Отбирая у них земли, я лишаю их опоры. Без денег не повоюешь!
Так-то оно так, но не совсем. Подозреваю, что в Бетти говорит личное. Засада на пути в Ним ожесточила ее. Я помню лицо Бетти во время рассказа Оли. Быть изнасилованной и убитой… Некоторые из обиженных Бетти приезжали хлопотать. Я говорил с ними и видел перед собой обыкновенных приспособленцев. Когда правили Дигганы, они служили им. Власть поменялась – готовы поклониться другим. Преданными сторонниками не станут, но и врагами – тоже. Однако – редкий случай – Бетти не прислушалась. Максималистка: кто не с нами, тот против нас. Противников набирается много. Лишенцы уходят в Глен – со слугами, личной стражей, домочадцами. Увозят нажитое годами имущество, золото… Помешать нельзя – они в своем праве. Число непримиримых врагов королевства в Глене растет. Нам это аукнется. А вы думаете, я от безделья занялся минометами?..
После занятий танцами – ужин. Стол накрывают прямо в зале. Он длинный – нас много. Эйбигаль и Мэрил привели партнеров, следом подтянулось еще пять пар. Все юные, веселые, симпатичные. Раззнакомились, обращаются друг к другу на «ты». Танцы сближают – в прямом и переносном смысле. За столом – шутки и смех. Вот Эйбигаль кокетничает с моим сержантом, тот подмигивает в ответ. Бесприданница, сидящая рядом, тычет ему локтем в бок. Сержант от неожиданности охает. Сцену заметили, хохочут. Бесприданница краснеет, но от сержанта не отодвигается. Похоже, у них серьезно.
Внезапно чувствую приступ тоски. Кто я и что здесь делаю? И, главное, зачем? Мне ничего не удастся здесь изменить. Через несколько месяцев я вернусь в свой мир, Алитания заживет прежней жизнью, и я никогда более не увижу этих людей. А ведь с каждым из них меня уже что-то связывает. Взять Эйбигаль и Мэрил. Мои представления о них оказались глупыми. Девочки – вдовы. Юными бесприданницами их выдали замуж за стариков. Те вскоре умерли. По закону Алитании пережившая мужа жена имеет право на вдовью долю. Это треть имущества. Однако родственники мужей прогнали девочек. Мотивировали это тем, что детей у них нет, так что как пришли голыми, так пусть и уходят. Эйби и Мэрил обратились в суд. В подобных случаях он принимает сторону вдов. Однако родственники похлопотали и здесь. Судейские вытянули из девочек деньги, а после посмеялись им в лицо. Эйби с Мэрил бросились в столицу. Титулы открыли для них дворец, но как быть дальше, девочки не знали. Решили, что стоит соблазнить советника королевы. Дескать, любовницам он поможет. Два месяца искали возможность. Деньги кончились, девочки снимали одну комнату на двоих, питались хлебом и водой. Из имущества у них остались лишь платья, да и те они потихоньку распродавали. Я узнал об этом случайно. Эйби вновь попыталась меня соблазнить. Я рассердился и отругал ее. Она разрыдалась. И вот так, всхлипывая, все и вывалила…
– Почему сразу не сказала? – спросил я, когда она стихла. – Обязательно было в постель тащить?
– Кто же помогает бесплатно? – вздохнула Эйби. – Денег у нас нет, остались только тела.
Я взял ее за руку и отвел к Оливеру. Там Эйби повторила свою историю. Слушая ее, Оливер багровел. Он почему-то считал, что суды в королевстве безгрешны. Сам Оливер взяток не брал.
– Я займусь этим! – сказал он, когда Эйби смолкла.
Обещание Оливер сдержал. Взяв фузилеров, отправился в город, откуда явились девочки. Там, прямо с дороги, пошел в суд. Скоро оттуда стали выбегать люди в мантиях. Следом летел Оливер. В руке он сжимал шпагу. Судейские понеслись прочь, теряя мантии и парики. Фузилеры, улюлюкая, мчались следом. Догоняя беглецов, они пинали их в откормленные зады. Этот погром имел последствия. Вернувшись в Ним, Оливер подготовил указ и уговорил Бетти его подписать. Теперь наследники, лишившие вдову ее доли, теряли все. Судья за неправедный приговор отправлялся на рудники – пожизненно.
Разогнав взяточников, Оливер навестил родственников вдов. О чем он с ними говорил, неизвестно. Но в столицу съёрд прибыл с мешками серебра и с бумагами на земли, выписанными на имена вдов. Все это он и вручил девочкам. Те кинулись целовать съёрду руки и предложили отблагодарить. Оливер накричал на них и выгнал. От него девочки отправились ко мне.
– Мы теперь богаты… – начала Эйби.
– Я мзду не беру! – перебил я.
– Мы не о том, – покачала головой Эйби. – Есть лучшее предложение. Женись на нас!
– Сразу на обеих? – заинтересовался я.
– Почему бы и нет? – сказала Мэрил. – Мы тебя обе хотим. Не бойся, не поссоримся. Мы с Эйби как сестры.
– С вашим наследством найдутся лучшие женихи, – возразил я.
– Нет! – покачала головой Эйби. – Лучше тебя в Ниме нет.
– Ты очень добрый! – сказала Мэрил. – И красивый.
– Мы будем верными женами! – заверила Эйби. – Не сомневайся! Мы порядочные женщины. У нас никого не было, кроме мужей. В Ниме нас звали на содержание, но мы отказались, хотя было голодно. Соглашайся!
– Спасибо за предложение, – сказал я. – Оно замечательное. Однако жениться не могу. Только не спрашивайте, почему – тайна.
– Я знаю ее! – вздохнула Эйби. – У нее рыжие волосы и серые глаза. И чего ты в ней нашел? Подумаешь, королева! А сама конопатая…
Я засмеялся и обнял Эйби. Мэрил присоединилась. Мы со вкусом расцеловались. После ухода девочек я загрустил. Эйби и Мэрил мне нравились. Они простые и сердечные, такие жены – подарок божий. Мои культи их не смутят. Медицина здесь никакая, поэтому увечных много. Черр без руки или ноги – обычное дело. Выбитый глаз или шрамы – и вовсе пустяк! Есть на что содержать семью – и ты жених. Лицом пригож и руки крепкие – совсем мечта. Невесты в очередь выстроятся. Но какой смысл заводить семью в Алитании? Меня скоро отсюда заберут. На Земле посадят в самолет, вышлют в Россию. Въезд в империю запретят. Катю и мать я буду видеть редко. Я чужой здесь, стану им и там…
– Айвен?
Поднимаю взгляд. Все смотрят на меня.
– Ты молчишь, – говорит Бетти, – и лицо у тебя отрешенное.
– Задумался, Ваше Величество.
– О грустном? – влезает Эйби.
– Айвен, если захочет, скажет сам! – обрывает Бетти.
Тон у нее ледяной. С Эйби Бетти на ножах. Если б не мое заступничество, давно бы прогнала. О предложении девочек я молчу, но Бетти подозревает. Чуйка у нее не хуже, чем у Мирки. В ответ на замечание королевы Эйби хмыкает и показывает язык. Вроде никому конкретно, но всем понятно, в чей адрес. Бетти вспыхивает. Сейчас сцепятся…
– Можно я станцую?
За столом оживляются. Сольных танцев в моем исполнении пока не видели. Я водил дам, показывал фигуры, а чтоб один… Бетти морщится. Она хотела поставить нахалку на место, но я помешал. Не дожидаясь одобрения, выхожу в центр зала. Руки по швам, лицо отрешенное. Ап!
Музыки нет, оркестр отпущен. Он и не нужен. Дробь каблуков, удары подошв… После потери ног врач посоветовал мне танцевать джигу. «Только так ты почувствуешь протезы, как свои ноги!» – сказал он. Я старался. Натирал культи до крови, но плясал. Правда, там были бионические протезы, но и в этих стопа подвижна. Удар краем получается…
С ожесточением бью чечетку. Вот вам! За мою сломанную жизнь, предательство, унылое будущее… Получите! Дробь нарастает, поворот, движение боком, махи ногами… У сидящих за столом открыты рты. Подобной пляски они еще не видели. А это мысль… Поворот, второй – ап! Вскидываю руки.
За столом восторженно кричат.
– Вы научите нас так танцевать, Айвен? – вскакивает Эйби.
– Запутаетесь в юбке.
– Я могу ее укоротить! – хмыкает Эйби. – Вот так! – она приподымает подол, демонстрируя стройные ножки в белых чулках.
Стол взрывается восторженными криками. Довольная эффектом, Эйби, не опуская подола, пытается изобразить чечетку. Получается плохо. За столом хохочут, обо мне забыли. Отхожу в сторону, беру полотенце и вытираю потное лицо. Кто-то осторожно трогает мою руку. Оборачиваюсь – Ее Величество! Я не слышал, как Бетти подошла. Мирка прыгает мне на плечо и стрекочет. Она радуется, когда стая вместе.
– Тебе плохо? – тихо спрашивает Бетти.
Ну и глаз у нее! Все видит.
– Мне хорошо.
Она кивает, но по лицу видно – не поверила.
– Красивый танец, – говорит, отводя глаза. – Жаль, не увидят на балу.
– Посмотрим! – замечаю в ответ.
Бетти впивается в меня взглядом. Делаю непроницаемое лицо. Будет вам сюрприз…
* * *
День рождения – хлопотное дело, а если это монарх, то хлопотно вдвойне. Поздравить Ее Величество прибыли губернаторы провинций – здесь их называют «съёрдами», высшие чиновники, адмиралы флота, командиры полков… Каждого надо принять, уделить время, иначе обидятся. А зачем нам обиженные? Поэтому терпим. Изъявления верноподданнических чувств, комплименты, заверения в преданности… Меня тошнит, а Бетти улыбается, протягивает руку для поцелуя, ласково говорит с посетителями. Те тают. Кровь… Харри не везло с наследниками, но дочь ему удалась.
Гости несут подарки: украшения, посуду из драгоценных металлов, деньги. Взамен получают портреты королевы. Их изготавливает наша живописная мастерская. Я не говорил, что она у нас есть? Ну, так знайте! Элсли нашел художников, а я сделал им предложение, от которого у живописцев захватило дух. В моем мире в государственных учреждениях висят портреты монарха или президента – традиция. В Алитании этого не было. Непорядок! Надо, чтоб королева присутствовала! Пусть помнят и боятся. Фотографии в Запасном мире нет, портреты пишут художники. Представляете поле деятельности? Гарантированный заказ на десятилетия! Монархи стареют, полотна нужно обновлять…
На портреты установлены расценки – в зависимости от размера. Самый дорогой – ростовой, где Бетти стоит в шляпке и с Миркой в руках. Покупателям объясняют, что горностайка – королевский зверь, имеющий титул. Те впечатляются. Ростовой портрет стоит целое состояние – сто крон, но заказчики находятся. Укрась таким дом – и соседи обзавидуются. У человека есть золото на такую картину – богач! Портреты поменьше стоят дешевле. Всего их три типа. Есть гравюры на бумаге – это для самых бедных. Раскупают их, к слову, хорошо – Бетти популярна. Мы отменили дурацкие налоги и вернули в страну закон. В королевстве – мир и покой. Ну, пока… Мастерская трудится не покладая рук, число художников в ней растет. В их числе и Тибби. Я сдержал слово и отдал мальчика в обучение. Мастер хвалит Тибби, говорит, что у него талант. Еще жалуется, что парень хулиганит. Писать одно и то же ему скучно. Поэтому Мирка на портрете у него то зевает, то задирает хвост, а то и вовсе покидает руки Бетти и перемещается на ее плечо. Последний сюжет, к слову, пришелся по вкусу королеве. Она забрала портрет и повесила у себя в спальне. Любуется. На картине Бетти – красавица, про Мирку и речи нет – само обаяние. У Тибби – сестры, и он обожает девочек. Пишет их с удовольствием.
Доход от портретов идет в казну, художники работают по расценкам. Они их устраивают. А можно и подхалтурить, написать кому-нибудь картину – это не возбраняется. За «портретные» деньги закладываем корабли, перевооружаем полки. Гости, прибывшие поздравить Бетти, получают из ее рук маленькие портретики – незачем вводить казну в расходы. Зато маленький не купишь, не продаются, их вручает королева. Эксклюзив. Гостям в радость, и нам выгодно – все довольны.
Прибыл вождь горцев, он же родной дядя Ее Величества. Его зовут Амхер. В клане вождей все имена начинаются с «а» – традиция, понимаешь ли. У «хера» плутоватая рожа и цепкий взгляд. Распинается, как горячо любил мать Бетти, как сильно обожает ненаглядную племянницу. Ага, пока Бетти была в Иорвике, даже писем не слал. Явился денег просить, это к гадалке не ходи. И – точно, слышу:
– Твои преданные родичи, племянница, нуждаются в оружии и припасах. Нет нам жизни от гленцев – теснят с гор. Не попусти сгинуть родной крови! Десять тысяч крон – и мы их победим!
Бетти морщится. Деньги давать она не любит, я – тоже. В этом мы солидарны. Да и «хер» заломил. Однако помочь горцам нужно – они держат проход через границу. Другой дороги по суше в Глен нет, королевства разделяет горная цепь. Поэтому захватчики прибыли к Иорвику морем. Если Глен захватит проход – нам кирдык. У них армия в два раза больше, а добавь сбежавших из Алитании дворян…
Беру дядюшку под руку и отвожу в сторону.
– Какое нужно оружие?
– Ружья! – докладывает вождь. – Две тысячи!
– Зачем столько?
– По числу воинов.
– Дам пятьсот.
– Мало! – обижается дядюшка.
– Это необычные ружья…
Спросив позволения Бетти, везу вождя в арсенал. Там Росс демонстрирует гостю штуцер. Мало того, что он нарезной, так еще и капсюльный. Заряжается тонкими длинными пулями. При выстреле они сжимаются и заполняют нарезы. Наша последняя разработка, подсказанная имплантом. Заряжается быстро, стреляет метко. Дядюшка оценил. С обычными ружьями в горах плохо. Там постоянные ветра, и они сдувают с полок порох. Там дожди – он мокнет. В горах приходится стрелять вверх или вниз, с кремневым замком это трудно. Капсюль устраняет эти проблемы. Ну а меткость с дальностью – вне конкуренции.
Постреляв из штуцера, дядюшка кивает:
– Доброе ружье! Пусть будет пятьсот. А припасы?
– Порох, свинец и капсюли дам, – говорю я. – Остальное добудьте.
– Где? – щурится дядюшка.
– В Глене. Если они вас теснят, чего стесняться?
«Хер» улыбается. Дигганы запрещали набеги – боялись ответных действий. Не помогло: Глен все равно напал. Пусть огребет в ответ.
– Денег все же дай! – вздыхает дядюшка. – Я кланам задолжал. Хотя бы тысячу золотых.
– Пятьсот!
– Девятьсот пятьдесят! – вскидывается «хер».
Торгуемся яростно, сходимся на семистах пятидесяти. Дядюшка доволен: Дигганы и этого не давали. Денег жалко, но горцы нужны. Солдаты из них неважные, но стреляют хорошо. Пятьсот воинов смогут держать проход хоть сто лет. Ущелье узкое, стены крутые. Сиди сверху и постреливай. Можно и камнепадом приложить. Нежелательно, конечно, потом разгребать для караванов, но уж если война…
…И вот, наконец, бал. В зале толпятся приглашенные. Съёрды в парадных одеждах, дамы в пышных платьях. Правящая элита страны и сливки знати. Церемониймейстер бьет посохом в пол:
– Ее Величество королева Алитании!
Бетти вплывает в зал. Мужчины кланяются, дамы приседают. Затем выпрямляются, пожирая глазами королеву. На Бетти светло-лиловое платье, отделанное белоснежными кружевами, на голове диадема с гербом королевства – кедр на голубом поле. Кедр выложен изумрудами, поле – сапфирами. Серьги с тем же гербом, но поменьше. Это мой подарок Бетти ко дню рождения. Ювелир постарался, Бетти пришла в восторг. Схватила диадему и побежала к зеркалу. Крутилась возле него и не хотела отходить.
Гости в восхищении. Платье на королеве чудное (кто придумал дизайн, догадайтесь?), а в комплекте с украшениями Бетти – сама прелесть. Придворные дамы исходят желчью.
Бетти останавливается в центре зала и делает знак. Церемониймейстер ударяет посохом в пол:
– Бал!
Гости расступаются. Иду к королеве, она протягивает руку. Осторожно сжимаю тонкие пальчики. За нами выстраиваются другие пары. Скрипачи на хорах взмахивают смычками. Пошли! Скользящими шажками огибаем зал по периметру и останавливаемся в центре. Партнеры кланяются дамам, те приседают. Мужчины поворачиваются и тем же скользящим шагом устремляются обратно. Дамы, вскинув руки, кружатся на месте. Наш строй огибает их и останавливается с другой стороны. Поменявшиеся местами партнеры протягивают дамам руки. Вперед. Обогнув зал, встаем, теперь кружатся мужчины. Дамы, выстроившись гуськом, обходят нас. Ног под подолами не видно, и при мелком, плавном шажке кажется, что дама плывет. Зал взрывается аплодисментами. Вновь меняемся партнерами… В финале мужчины опускаются на колено и целуют дамам ручки.
Это чакона, перекроенная на местный лад. Простенький, но красивый танец. Зрители разражаются овациями и криками. Ну, то ли еще будет.
– Маэстро!
Оркестр наяривает полонез. Темп чуть быстрее. Пошли!.. Зрители пожирают танцоров глазами. Они хороши: на дамах новые платья, на мужчинах – мундиры или камзолы. Потрясающе смотрятся мои сержанты. Шелковые мундиры, чулки, цветные башмаки с пряжками. На левом плече у каждого – серебряный эполет, на груди – аксельбант. Подобных украшений в Алитании нет. Я заказал их золотошвеям, а затем показал Бетти. Она дотошно расспросила, что это и для чего. Долго думала, но добавление к форме утвердила. Военные в зале не сводят с аксельбантов глаз. Такие цацки!
Программа закончена. Бетти указывает на накрытый стол.
– Прошу, черры!
Гости текут к столу. Лакеи помогают рассаживаться. Над картой работал Оливер. Здесь важно не ошибиться. Чем ближе к королеве, тем почетнее. Вот и определись, кто важнее: адмирал флота или полковник гвардии? А куда девать Айвена? С одной стороны, титул никакой. С другой – советник королевы. Оливер сопел и страдал. В результате я рядом с Роджем, но он ближе к Бетти.
Тост, другой, третий… Гости пьют и едят. Никто не смотрит в сторону зала. А там тем временем лакеи затаскивают большие щиты. Их три, и поверх каждого закреплен намотанный на палку холст. Расстановкой щитов руководит Тибби. Он полон важности: командует на вечере у королевы! Щиты заняли свои места, Тибби забрасывает на галерею шнуры и бежит к лестнице. Ищу взглядом сержантов. За столом их нет – не положено. Стоят за креслом королевы. За поясом каждого по два метательных ножа. Рукояти украшены цветными шнурами с кисточками. Так красиво и глазу заметнее. Ко мне подходит сержант и сует такие же ножи. Пора. Встаю.
– Ваше Величество!
Бетти смотрит удивленно.
– Ваша охрана приготовила вам в подарок танец. Позвольте показать?
Бетти смотрит с подозрением, но кивает. Выхожу в центр зала. Справа и слева, плечом к плечу пристраиваются по четверо парней. Шеренга замерла. Ап!
Каблуки и подошвы ударяют в пол. С отрешенными лицами бьем чечетку на месте. Затем шеренга смещается вправо и, не теряя линии, разворачивается на месте – раз, другой. Очень сложный маневр, во дворце Элсли полы стерли, репетируя. И все ночами, ночами… Сюрприз! Каблуки и подошвы отбивают ритм. За столом вспархивают хлопки. Подождите, вы еще главного не видели! Шеренга подплывает к крайнему справа щиту. Поднимаю взгляд. Тибби уже на галерее, застыл со шнуром в руках. Киваю. Тибби дергает. Холст, прикрепленный к палке, падает вниз, открывая картину. Двое разбойников со шпагами в руках бегут к столу. Рожи зверские – Тибби постарался. За столом взвизгивают.
– Храни королеву!
По-русски это звучит долго – шесть слогов. В алитанском, как в английском, их два. «Кипквин!» можно произнести движением губ. По этой команде ближайший к Ее Величеству охранник сбивает ее с ног и закрывает своим телом. Остальные ведут огонь по врагу. Но это в реале. Сегодня у нас показательные выступления.
Девять рук мгновенно выхватывают ножи из ножен и заводят их за голову. Бросок! Слышится стук металла о дерево. Рожи бандитов – в цветных шнурах. Попали все. С десяти шагов – детское упражнение.
Продолжая отбивать ритм, шеренга разворачивается, давая возможность гостям оценить результат. За столом взрываются овациями. Приберегите ладони! То ли еще будет! Смещаемся ко второму щиту. Гости поняли смысл действа и напряженно ждут. Строй бьет чечетку спиной к щиту. Лишь я, развернувшись, смотрю на Тибби. Уловив кивок, он дергает шнур. Холст падает, открывая бандитов. Их трое. Один целится из пистолета, двое пытаются бросить ножи.
– Храни королеву!
Сержанты, изогнувшись, мечут ножи через себя. Это трудное упражнение, его долго отрабатывали. Тренировки не прошли даром. Все ножи – в щите. Не кучно легли, но цель поражена. Я стою к щиту лицом, поэтому мой нож – в глазу центрального бандита. Смыкаем шеренгу, чечетка, разворачиваемся… За столами орут. А вы как думали? Теперь – третий акт.
Смещаемся к последнему щиту. В зале – тишина. За столом недоумевают: ножей у нас больше нет. Что будем бросать? Строй бьет ритм лицом к щиту. Тибби дергает за шнур… На полотне – пять разбойников. Двое целятся из ружей, трое – из пистолетов.
– Храни королеву!
Т-рах! Т-рах! В зале будто рвут толстую ткань. Залпы из девяти пистолетов – это вам не в туалете чихнуть. От щита летят щепки. Но дыма нет, «Дерринджеры» Росса заряжены новыми боеприпасами. Позади крики, кажется, кто-то упал в обморок. Девять рук суют пистолеты в подмышечные кобуры. Бьем чечетку и разворачиваемся. Гости в смятении. Понятно, что мы стреляли, но из чего? Полы мундиров скрыли кобуры. Невозмутимо отбивая ритм, приближаемся к креслу королевы. Встали. Ап! Замерли. Кулаки ударяют в грудь.
– Храним! Королеву! Всегда!
Падаем на правое колено. Парни скалятся: получилось! Не зря мучились, репетируя. У Бетти глаза влажные – пробрало.
– Встаньте, черры!
Подчиняемся. Бетти выходит из-за стола.
– Достопочтимые гости! Только что вы видели, на что способна моя гвардия…
Хм! Быстро нашлась.
– Скажу больше: это далеко не все, что они умеют. Смотрите сюда! – Бетти указывает на плечо сержанта. – Это называется эполет, а вон то – аксельбант. Это знаки отличия. Их носят те, кто спас монарха от верной гибели.
Абзац! Это она с чего?
– Сегодня я подписала указ об эполетах и аксельбантах. Сержанты, которых вы видите, истребили врагов, поджидавших меня на пути в Ним. Десять фузилеров вступили в бой с двадцатью изменниками. Они одержали верх. После того, что вы здесь видели, думаю, понятно, почему?
Зал взрывается аплодисментами.
– Вы видите перед собой восемь героев. Но их больше. Черр Родж!
Полковник, сияя, вскакивает и подходит к Бетти.
– За отвагу и умелое руководство боем на дороге в Ним съёрд Родж удостаивается золотого эполета и золотого аксельбанта.
Подбежавшие девочки крепят булавками к плечу полковника эполет, затем пристегивают аксельбант. Это ж когда их сделали? Кто заказал? Почему я не знаю? Дурдом какой-то!
– Я расскажу, как прошел тот бой. Двадцать вооруженных гвардейцев могли перебить нас. И тогда черр Айвен совершил подвиг. В одиночку он подскакал к засаде и напал на врага. Прежде чем тот опомнился, Айвен застрелил троих гвардейцев, а двоих заколол. Первым от его руки пал негодяй и изменник Рилли. Враг растерялся, подоспели фузилеры. Дальше вы знаете. Черр Айвен заслужил отличие более, чем кто бы то ни было. Золотые эполет и аксельбант в зал!
Ко мне подлетают девочки из танцевального кружка. В считаные мгновения украшения занимают свои места. И где наловчились?
– Согласно указу воин, удостоенный эполета, получает новый титул. Сержанты и съёрд Родж их получили, а вот черр Айвен – нет. Хочу исправить эту ошибку. Подать меч!
Слуги выносят Бетти клинок. Это она с чего? Блин, сам же рассказывал об обычаях королевских дворов!
– Черр Айвен, на колени!
Становлюсь. Меч тяжелый, Бетти держит его с трудом. Замечаю, что лезвие острое. Уши бы не отрезала!
Клинок плашмя ударяет по плечу. Больно! Она что, совсем?!
– Встаньте, черр Айвен! Отныне вы съёрд!
Повинуюсь. Меч, к счастью, уносят.
– В указе об эполетах есть особенная часть, – продолжает Бетти. – Согласно ей к знаку полагаются владения. Владельцу серебряного эполета даруется не менее двух тысяч моргов земли с числом поселян не менее двухсот семей. Владельцу золотого эполета – пять тысяч моргов с числом семей не менее пятисот. Причем будущие владения награжденные могут выбрать сами из числа тех, что записаны за казной.
Охренеть! Две тысячи моргов и двести семей – это прилично. Парни становятся завидными женихами. Роджу можно идти в отставку и наслаждаться жизнью. Отныне он богат.
– Но я решила сделать исключение и лично выбрать владение съёрду Айвену. Он очень скромный человек. Заслужив награду, не просил ее, – последнюю фразу Бетти произносит с особым выражением. Хитрая лисичка! Если Айвен с такими заслугами не просил, остальным лучше не заикаться. – Я уверена, что из всех земель Айвен выберет худшие. Поэтому я жалую ему Коули!
За столом – стон. Коули – райское местечко неподалеку от столицы. Двадцать пять тысяч моргов земли, плодородные почвы, богатые селения, леса, реки, озера. Всем этим некогда владел Рилли. После его смерти съёрдство отошло в казну. Сколько вельмож умоляли королеву продать его им! Большие деньги сулили.
– Приветствуем съёрда Коули!
За столом хлопают, многие – с кислыми минами. Замечаю горящие глаза дам. Новоиспеченный съёрд Коули холост. Королевская дичь! И что это на Бетти нашло? Договаривались же: без титулов!
– Благодарю вас, Ваше Величество! – кланяюсь я.
Бетти протягивает руку. Прикладываюсь.
– Зачем? – шепчу, выпрямившись.
– А чтобы не заглядывался на богатых вдов! – таким же шепотом отвечает она. – Нашел на кого! Что они могут тебе дать? Пусть ищут мужей в других местах! Увижу возле тебя – вышлю из столицы!
М-да. А я затевал бал, чтоб примирить сословия. Примирил… Сержантов и Роджа возненавидят еще сильнее. Меня – и вовсе. Я теперь фаворит. Никто не поверит, что Коули жалован за подвиг – слишком жирный кусок. Отсюда вывод: Айвен заработал титул в постели – как было и при Дигганах. Схема власти, которую мы выстраивали, разлетелась в хлам. Зачем служить, лезть из кожи, когда за ласки дают больше? Обломался ты, господин советник! А все оттого, что девочка взревновала. Видел ведь, как малявка пыхтит, глазками сверкает, а сделать выводы ума не хватило. Жри теперь!
– Танцы! – хлопает в ладоши Бетти. – Съёрд Айвен, не составите мне пару?
– С удовольствием, Ваше Величество!
Бетти подает руку. Взять бы ее сейчас и затащить в кабинет. Там положить животом на стул – и ремнем, ремнем! Чтоб месяц сесть не могла! Только куда там! Поздно дитя воспитывать, когда вдоль кровати лежит…
– Маэстро, музыка!
Пошли…
