ГЛАВА 22

Отпустив портниху, мы с Леркой уселись на диван и устало вытянули ноги.

— Как тут у тебя обед в номер заказывают? — шутливо спросила Лерка, бросая голодные взгляды на опустевшую вазу, еще полчаса назад ломившуюся от фруктов.

— Понятия не имею, — ответила я. — Позови-ка этого прихвостня Масуд-агу — хочу покомандовать!

На моем лице появилось озорное ребяческое выражение, и Лерка, верно прочувствовав мой настрой, быстро вскочила с места и побежала к выходу.

— Я мигом! — крикнула она мне, захлопывая дверь.

Как только она скрылась из виду, я поняла вдруг, что никакого обеда уже не будет, потому как в комнате резко стемнело, а через деревянные решетки окон начали пробиваться багряные лучи заходящего солнца. Время пролетело незаметно. Мы, как дети, резвились, обмотавшись тканями и воображая себя индианками. Портниха, уморенная под конец нашими игрищами, ушла из моей комнаты, еле сдерживая выдох облегчения. И я могла ее понять. На все ее вопросы — какой фасон платья мне по душе или из какой ткани сделать юбку — я пожимала плечами. А что она хотела? Откуда мне знать о местных модных тенденциях, ведь я привыкла к джинсам и маленьким черным платьям?

Дверь скрипнула, и мой нос уловил волшебные запахи свежих лепешек и горячего плова.

Масуд-ага, первым вошедший в комнату, нес большой блестящий поднос с горкой зажаренных куропаток с кружочками спелых яблок и свежими лепешками. Следом за ним вошли два евнуха. В руках первого была тарелка дымящегося плова с бараниной, а у второго на подносе стоял кувшин с шербетом и целое блюдо со сладостями. У меня желудок завязался бантиком от такого великолепия, а слюнки потекли рекой.

— Вуаля! — воскликнула Лерка, которая зашла последней и закрыла за собой дверь. — Кушать подано!

— Ты как с госпожой разговариваешь, бесстыжая! — зашипел на нее главный евнух, резко обернувшись и чуть не выронив свой поднос.

— Масуд-ага, оставь! Все нормально, — ответила я, смеясь и удивляясь в душе тому странному положению, в котором мы с подругой оказались. — Лучше ставь скорее еду на стол, а то мы с голода умрем!

Евнух замялся, посмотрел на Лерку недоверчивым взглядом, но приказ исполнил.

— Можешь идти, — бросила я ему, гордо подняв голову и улыбнувшись холодной и властной улыбкой. Эта игра начинала мне нравиться.

Как только за прислугой закрылась дверь, мы, как две голодные дикие кошки, набросились на еду, чуть ли не мурча от удовольствия.

— Не обращай на него внимания, — сказала я подруге в перерыве между поглощением куропатки и пахлавы, — им тут невдомек, что люди умеют дружить, особенно если это две девушки из гарема.

— Да уж куда им, убогим, понять, что такое настоящая женская дружба. Здесь о таком и не слыхивали, — поддержала меня Лерка, после того как опустошила целый бокал шербета из лепестков роз.

Я хотела было продолжить рассуждения на тему «доброго-вечного», но в дверь постучали. Сморщившись от досады, я крикнула:

— Входите!

И кому я опять понадобилась? Ни минуты покоя.

Дверь медленно открылась, и уже знакомые мне евнухи внесли в комнату небольшой сундук. Следом за ними вошла Арзу-калфа.

— Госпожа, приятного вам вечера! — быстро заговорила она, очевидно смутившись тому, что помешала нашей трапезе. — Повелитель прислал вам наряд для сегодняшнего вечера, — калфа взглядом указала на сундук, который евнухи поставили в центре комнаты, — пора уже собираться!

— Ого! — Лерка первой вскочила с дивана и подбежала к сундуку, ничуть не стесняясь ошарашенного лица калфы. Ее шустрые пальцы быстро справились с затейливым медным замком и открыли крышку. — Иди сюда скорее! Тут что-то невероятное! — воскликнула она.

— Зулейка, немедленно отойди от сундука! Что ты позволяешь себе в присутствии госпожи! — испуганно залепетала Арзу-калфа, бросая то на меня, то на нее недоуменные взгляды.

— Все хорошо, Арзу-калфа. Можешь идти. Зулейка поможет мне собраться, и мы спустимся вниз.

— Слушаюсь, госпожа, — она сердито сдвинула брови и, смерив Лерку осуждающим взглядом, вышла в коридор.

Я со снисхождением посмотрела на пребывающую в полном восторге подругу и подошла к сундуку.

— Давай договоримся, что на людях ты будешь создавать видимость, что относишься ко мне с почтением, — сказала я ей, — а то, не ровен час, заподозрят нас в сговоре или повелителю донесут — не избежать тебе тогда фалаки.

— Ты права, — сказала Лерка, виновато опустив глаза, — просто сложно вот так сразу перестроиться. Но я больше не буду тебя компрометировать.

Я дружески похлопала ее по плечу и опустила глаза вниз. Из моего рта вырвалось восхищенное «Ах!», и я поспешила прикрыть его рукой.

В сундуке лежало переливающееся огненным блеском пурпурно-красное платье из муслина и вставками из органзы. Рядом с платьем на высокой бархатной подушке ждал своего часа комплект украшений — высокая диадема с настоящим рубином, который сиял, словно маяк, серьги и ожерелье — все из чистого золота!

Я подняла платье и увидела под ним пару черных атласных туфель.

— Лекси! Вот это да! — Лерка вытаращила глаза и осторожно, словно опасаясь обжечься, провела рукой по гладкой поверхности наряда, — беги скорее в хамам и к визажисту вашему, мне не терпится посмотреть на тебя в этом наряде!

Слова подруги вывели меня из оцепенения, я лишь кивнула и выскочила за дверь.

Вернувшись спустя час и успев по дороге перекинуться парой едких саркастичных фраз с моими «подружками» с первого этажа, я в возбужденном настроении открыла дверь в свои покои. Лерка разложила наряд и украшения на диване и ждала меня, усевшись на каменных ступенях и подперев рукой подбородок.

— Наконец-то, — буркнула она, увидев меня в проходе, — я уж думала, ты там утонула.

— Внизу задержалась поболтать с девушками. Они были так рады меня видеть! — съязвила я, плюхаясь рядом с подругой на ступеньку.

— Одевайся скорее! А то мне уже не терпится любимого увидеть!

Я быстро сняла с себя шаровары и шелковую рубаху, а Лерка помогла надеть шахский подарок. Подойдя к большому зеркалу в полный рост, я улыбнулась своему отражению. Платье сидело великолепно, подчеркивая грудь и талию, визуально делая меня выше и стройнее. Лерка руками поправила сзади вьющиеся волосы и, привстав на цыпочки, водрузила мне на голову диадему, а затем помогла застегнуть на шее колье.

— Из тебя получится отличная султанша! — важно заявила подруга, одобрительно кивая головой.

Я несколько раз обернулась вокруг себя перед зеркалом, чувствуя, как нарастает внутри меня ощущение радости и восторга.

— Идем, — кивнула я ей, и мы вышли в коридор.

Спустившись на первый этаж, я начала искать глазами Арзу-калфу, которая должна была меня проводить к падишаху, но ее нигде не было. Зато в дверях появилась Зейнаб-калфа в сопровождении двух евнухов.

— Идем, Рамаль Хатун! — строго сказала она, блеснув глазами.

— А где Арзу-калфа?

— Сегодня я тебя отведу. Арзу-калфа у валиде, занимаются делами гарема.

Несмотря на то, что эта дама мне совсем не нравилась и вызывала только тревогу и настороженность, делать было нечего. Мы с Леркой переглянулись и последовали за ней.

Все внутри меня трепетало от радости, и даже вечно недовольное лицо пожилой калфы не могло испортить моего настроения.

Когда мы свернули из узкого прохода в широкий коридор, ведущий к дверям шахских покоев, я увидела Первиз-бея, который, как часовой, вышагивал туда-сюда. Лерка от радости тихонько взвизгнула и ущипнула меня за запястье.

— Тише ты, балда! Выдашь себя с потрохами! — шикнула я на нее.

— Рамаль Хатун, доброго вечера! — кападжи поздоровался, слегка склонив голову, и тут же впился глазами в мою подругу. Лерка покраснела, но глаз не отвела. — Зейнаб-калфа, можешь идти. Я сам провожу Рамаль Хатун к падишаху.

Женщина покорно склонила голову и, ухватившись за Леркин рукав, потащила ее за собой.

— Зулейка пусть останется! — скомандовал Первиз. — Поможет накрыть ужин в покоях повелителя.

Зейнаб-калфа недовольно фыркнула и, бросив на Лерку подозрительный взгляд, отправилась обратно в гарем. Первиз-бей выждал, пока ее шаги стихнут за поворотом, и расплылся в широкой улыбке.

— Рамаль Хатун, спасибо тебе! Подожди здесь несколько минут!

Я снисходительно улыбнулась и отвернулась от влюбленной парочки. Красавец кападжи отвел Лерку на несколько шагов, прижал к стенке и начал жадно целовать. Стражи у шахских дверей даже головы не подняли.

Я тоже решила не глазеть на эту чересчур откровенную сцену и отвернулась, бросив взгляд на выход из того самого прохода, который вел в гарем.

Холодок пробежал по моей спине, неприятно стянув кожу и вызвав колючие мурашки. Из-за угла выглядывали острые мысы коричневых тапок Зейнаб-калфы.