В Египте халиф Фатимидов Аль-Махди положил глаз на Багдад, считая себя вправе быть не одним из халифов, а единственным, имеющим власть над мусульманами по всему миру

Однако пока он не мог подтвердить свои права победой над Аббасидами, и его власть распространялась лишь на относительно небольшую область. Он основал новую столицу на побережье, в городе Махдия. Его поддерживали североафриканские берберы, давно восставшие против власти Аббасидов, но чтобы получить полную власть, Аль-Махди нужно было двинуться на восток, на территорию Аббасидов.¹

В 912 году Аль-Махди назначил своего сына соправителем и наследником, дав девятнадцатилетнему юноше титул «Аль-Каим би-амр Аллах» – «Тот, кто исполняет приказы Бога», и поставил его во главе армии, отправляющейся на восток, чтобы отобрать у Аббасидов Египет.²

Но прежде чем Египет хотя бы показался на горизонте Аль-Каиму, предстояло проделать долгий путь по Северной Африке, население которой не поддерживало дело Фатимидов. В 913 году юный Аль-Каим, которому помогали два опытных военных вождя, приставленных к нему отцом, после полугодовой осады вынудил сдаться Триполи. На следующий год войска Фатимидов использовали Триполи как базу для продвижения дальше на восток вдоль побережья к Киренаике, находившейся на самом краю владений Аббасидов. К августу воины Фатимидов подошли к Александрии, а в ноябре сам Аль-Каим вошёл в город, и в мечетях было приказано поминать в молитвах правителей-шиитов, а не Аббасидов из Багдада.³

В это время в Багдаде правил девятнадцатилетний халиф Аль-Муктадир, но он не обладал реальной властью, в отличие от своего одногодка-Фатимида. Его визирь и военачальники рассчитывали оказать отпор угрозе Фатимидов, не обращаясь к власти халифа. Они знали о намерении армии Фатимидов пройти до Багдада (Аль-Каим отправил своему отцу торжествующее письмо, в котором написал, что распространит власть Фатимидов до Тигра и Евфрата), поэтому во главе армии встал опытный воин, евнух Мунис.

В 915 году Мунис отправился в Египет во главе армии Аббасидов. Власть Фатимидов на востоке рухнула так же быстро, как и распространялась. Люди Аль-Каима уступали в силе; столкнувшись с решительным отпором Аббасидов (была вскрыта сокровищница Багдада, и Мунис получил на организацию войны два миллиона дирхмов, что соответствовало шести с половиной тоннам серебра), Аль-Каим быстро отступил и отказался от своих завоеваний в Египте. Тогда Аль-Махди сам собрал флот военных кораблей и повторил попытку завоевания в 920 году. На этот раз ответный удар Аббасидов почти полностью уничтожил его новенький флот.⁴

Власть Фатимидов ещё не была серьезной угрозой Багдаду, однако восстание Аль-Махди повлекло за собой непредвиденные последствия. В 912 году в Кордове скончался эмир Абдулла и к власти пришёл его внук Абд ар-Рахман, двадцати одного года от роду. Он увидел в восстании Фатимидов возможное решение собственных проблем.

Испанские марки, гористую местность между Кордовским эмиратом и границей франков, с конца правления Карла Великого занимали независимые военачальники, пользовавшиеся поддержкой франкских королей. Эти военачальники, часто носившие графский титул, стали значительно более независимыми и агрессивными, и теперь угрожали землям эмирата на северо-востоке. Особенно беспокойным оказался граф Барселонский. Тем временем на юге повстанец Умар ибн-Хафсун, ускользавший из всех засад, уже лет тридцать вёл партизанскую войну с Кордовой, и Абдулла не сумел ни изловить его, ни прогнать.⁵

Фатимиды и Кордова

На севере христианские королевства Памплона и Астурия возвысились так, что это вызывало беспокойство у мусульман. Они делали все возможное, чтобы вернуть себе завоёванные мусульманами земли в Аль-Андалусе. Королю Астурии Альфонсо III удалось собрать территории Астурии, Леона и Галисии в единое христианское королевство, Леон. Он также взял в жёны принцессу Памплоны, таким образом выстроив крепкую стену христианского союза против Кордовы.

А на другом, южном берегу Средиземного моря Аль-Махди провозгласил себя халифом, повелителем всех мусульман, включая самого ар-Рахмана III. Ар-Рахман принял власть в момент короткого затишья урагана.

Неудивительно, что он провёл первые пятнадцать лет своего правления в сражениях. Из года в год он посылал войска против южного повстанца ибн-Хафсуна, пока восстание не угасло само собой. Он сражался с воинами Испанской марки, он ходил походами против королевства Леон.⁶

Еще более агрессивную позицию он занял относительно халифата Северной Африки. Он не присягнул ему на верность – но и халиф Багдада не добился от него этого. У эмира Кордовы не было необходимости заключать даже формальный союз ни с одним фиктивным лидером мусульман.

Вместо этого он сам захотел стать владыкой правоверных. 16 января 929 года ар-Рахман провозгласил себя халифом Кордовы, повелителем правоверных, защитником веры Аллаха. В отличие от вождя Фатимидов, ар-Рахман не объявил себя единственным полномочным халифом, претендующим на трон Аббасидов. Он провозгласил свою полную независимость и от Фатимидов, и от Аббасидов. Ар-Рахман намеревался править самостоятельно, обосновав свою власть происхождением от Омейядов и стоя вне конфликта Фатимидов и Аббасидов.⁷

Теперь в мире мусульман образовались три халифата и три халифа с претензиями на самодержавную власть. Халиф Аббасидов в Багдаде был самым слабым из них.⁸

Соперники Саманидов

На востоке от Багдада эмир Саманидов правил практически полностью независимо от Багдада. Купцы Саманидов путешествовали по берегам Волги, торгуя с хазарами и русами, сила и богатство державы Саманидов все возрастали. В 911 году эмир Саманидов Ахмед захватил последние крепости соперничавшей с ним династии Саффаридов. Это расширило влияние Саманидов на весь мусульманский восток.⁹

Став де-факто правителем независимого мусульманского государства, Ахмед решил сделать арабский язык официальным языком своего двора. Это помогало поддержать тот миф, что он действует якобы как представитель багдадского халифа; однако он недооценил национальные чувства персов в старых землях Саффаридов. Персы не хотели вливаться в очередную управляемую мусульманами страну – они желали вернуть себе персидские земли. Ахмеду пришлось подавлять частые восстания в старой саффаридской провинции Сеистан, расположенной вокруг города Заранж. Он уже начал побеждать, но в 914 году был убит слугой в собственном шатре.

Его сын Наср унаследовал титул эмира Саманидов. Однако ему исполнилось только восемь лет, поэтому власть находилась в руках регента, визиря Аль-Джайхани. Узнав об этом, офицеры – сторонники Аббасидов подняли восстание в Сеистане и захватили эту территорию, превратив ее в отдельное нбезависимое государство. Они даже нашли члена семьи Саффаридов, согласившегося стать эмиром-марионеткой. Власть этих псевдо-Саффаридов продлилась до 963 года.

Вскоре после этого Саманиды потеряли контроль над территорией возле Каспийского моря: военачальник по имени Мардавиз Аль-Зийяр помог тамошним чиновникам захватить власть, а после сам присвоил её. Его небольшой эмират и династия Зийяридов быстро распространили свою власть на земли к югу от Каспийского моря вплоть до города Исфахана. Здесь же возникла ещё одна конкурирующая династия: в 932 году один из чиновников Аль-Зийяра, Али ибн Буйя, захватил город Карадж и использовал его в качестве базы для дальнейшего продвижения на юг, в область Фарс.

Так Саманиды породили трёх соперников на востоке – псевдо-Саффаридов в Сеистане, Зийяридов к югу от Каспийского моря и Буйидов, сражающихся с Зийяридами за территорию. В то же время губернаторы Алеппо, принадлежавшие к семье Хамданидов, установили своё собственное независимое государство.

Это соперничество затронуло не только мусульман. Рассчитывая опереться на местный патриотизм, Мардавиз Аль-Зийяр объявил себя восстановителем старой персидской империи, последователем зороастризма, врагом завоевателей-мусульман. Вероятно, Аль-Зийяр был безумен (он провозгласил себя воплощением Соломона, сыном царя Давида, хотя сложно понять, как это делало его персом) – однако он являлся сильной и харизматичной личностью, и то, как охотно соотечественники поддержали его, показывает, насколько поверхностным было обращение в ислам во многих частях империи. Он достиг таких успехов, что эмир-соперник Али ибн Буйя, управлявший собственной страной на юге, последовал его примеру и стал звать себя не «эмир», а «шах», используя старый персидский титул.¹⁰

В течение следующих десятилетий династии Востока то объединялись в союзы, то распадались, и вновь воссоединялись, причем каждый клан надеялся подмять остальные, и каждая правящая семья была ограничена амбициями соседей. И по мере того, как Восток рассыпался, влияние халифата Аббасидов становилось все слабее.

В 932 году халиф Аль-Муктадир, остававшийся в живых потому, что смирился с отстранением от власти, был смещён собственным братом Аль-Кахиром, который пробыл халифом два года. В отличие от Аль-Муктадира, он пытался пользоваться своей властью, и это плохо кончилось. Через два года халиф был свергнут и ослеплён своими придворными и воинами-тюрками. Последние годы своей жизни он провёл, прося милостыню на улицах Багдада. Его племянник Аль-Ради, сын Аль-Муктадира, стал новым халифом-марионеткой.

Как и его отец, Аль-Ради правил, но не властвовал. Однако вплоть до этого момента халифы Аббасидов продолжали исполнять свои ритуальные обязанности: они заседали в Совете, проводили пятничные молитвы в Багдаде, появлялись на собраниях и раздавали милостыню нищим. Аль-Ради также исполнял всё это, но он был последним. К 936 году Аль-Ради, которому исполнилось двадцать девять лет, пробыв халифом почти два года, понял, что халиф больше не может стоять во главе государства Аббасидов. Распад восточных территорий значил, что налоговая система страны разрушена. Он более не мог платить своим воинам, он едва мог содержать свой двор. И уж, конечно, он не смог бы отразить никакую по-настоящему серьезную угрозу своей власти.¹¹

Самый могущественный из его наместников, Мухаммед ибн Раик, взял под контроль земли к юго-востоку от Багдада и отказался отправлять в столицу собранные там налоги. После этого Мухаммед ибн Раик предложил халифу решение: если Аль-Ради согласится дать ему титул «эмир аль-Умара» (аналог европейского «майордома» – высшего должностного лица при королях), он придёт в Багдад с собранной им армией и налогами и возьмёт управление империей в свои руки, позволив Аль-Ради оставаться халифом фиктивно.

У Аль-Ради не было другого выхода, и ему пришлось согласиться. Он наградил ибн Райка титулом и отдал ему ту незначительную власть, которая ещё осталась у халифа. Ибн Раик прибыл в Багдад со своим войском, набранным из верных ему тюрков, распустил имевшуюся в Багдаде армию и казнил визиря.¹²

Это был конец халифата Аббасидов во всём, кроме названия. С этого момента эмир аль-Умара контролировал остатки империи, в то время как у халифа остался исключительно титул.

Приход ибн-Райка отнюдь не принес мира стране. Он затеял борьбу в Багдаде за контроль над халифатом. Его поведение в качестве верховного правителя привело империю на грань полного краха. В ходе междоусобицы он даже приказал разрушить канал Нахраван – рукотворную систему орошения, растянувшуюся на две сотни миль по солёным сухим равнинам к востоку от Багдада. Это временно остановило продвижение одного из его соперников, но также лишило эти равнины воды, без которой население не могло там существовать. Крестьяне, посылавшие свою продукцию в Багдад, начали переселяться, а их хозяйства – нищать.¹³

Кончилось это тем, что спустя два года ибн Райка сверг один из его заместителей, после чего на должности эмира аль-Умара за короткий срок один за другим сменилось трое претендентов. Аль-Ради скончался от болезни в 940 году, и противоборствующие фракции согласились избрать его брата – но тот не имел никакой власти и даже не соблюдал обязанности халифа.

На севере Буйиды тем временем не сидели сложа руки. Их армии постепенно продвигались к пораженному хаосом Багдаду. Когда они приблизились, аббасидский халиф-марионетка бежал, воины-тюрки выбрали нового халифа, однако его правление было кратким. В 945 году полководец Буйидов Ахмед ибн Буйя (брат Али) вошёл в Багдад и провозгласил эмиром аль-Умара самого себя.

Прежний марионеточный халиф был смещён и ослеплён. Ахмед ибн Буйя позволил избрать нового халифа, но отстранил его от любого участия в управлении даже городом. Во главе империи встали Буйиды – семья, которой уже не нужно было формальное одобрение бессильного халифата, чтобы осуществлять власть.

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХРОНОЛОГИЯ К ГЛАВЕ 67