ОСНОВЫ

Я много раз писала о творчестве, но и сейчас, вновь затрагивая эту тему, считаю необходимым повторить то, что говорила прежде. Некоторые вещи настолько важны, что их невозможно не упомянуть. Вот уже 25 лет я преподаю. За эти годы мне удалось обнаружить некоторые осново­полагающие инструменты, которые всегда помогают обогатить и расширить нашу жизнь. Они никогда не подводят и потому заслуживают упоминания вновь и вновь. Многие из них я использую в своей творческой практике годами. Если эти концепции вам уже знакомы, пусть рассказ о них поможет освежить их в памяти и вновь начать ими пользоваться. Если же вы о них ничего не знаете, то все, о чем я буду говорить далее, пригодится для прочной основы на будущее.

Книга «Поиск источника» выстроена как курс, рассчитанный на 12 недель. Курс состоит из исследовательских эссе и рассказов о соответствующих им инструментах, или «волшебной лозе». Инструменты эти нужны для того, чтобы отыскать живой источник творческого начала, бьющий где-то в глубине нашей зачастую суматошной и непростой жизни. В эссе я буду шаг за шагом описывать собственные ежедневные «поиски источника». А инструменты, причем многие из них — мои неизменные фавориты, послужат той самой волшебной лозой, которая укажет нам путь к дальнейшему духовному росту.

Утренние страницы

Чтобы отыскать свое творческое начало — или, если уж на то пошло, свою духовность, — начинать надо со «здесь и сейчас». Великий Творец приходит к нам туда, где мы находимся — в «сейчас», — однако порой мы не знаем, где оно, это «сейчас». Возможно, какое-то — может быть, даже довольно долгое — время мы шли по жизни бездумно, и теперь нужно отыскать и освоить инструмент, помогающий понять, где мы стоим и что по этому поводу чувствуем. С этого начинается честность, а честность — первый шаг на пути к укреплению творческого начала.

Так где же мы стоим? И что на самом деле чувствуем? Отыскать свою душу поможет инструмент под названием «утренние страницы». Я пользуюсь ими вот уже больше 20 лет. Я писала об утренних страницах не раз и не два и пишу о них вновь, потому что это — та основа, опираясь на которую можно пробудить душу.

Так что же такое утренние страницы и зачем они нужны? Это три страницы свободного письма, потока сознания, который помогает обнаружить свое «здесь и сейчас». Утренние страницы следует писать сразу после пробуждения. Они говорят нам — и Вселенной — о том, что мы любим и чего не любим, чего хотели бы иметь побольше, а чего — поменьше, а также чего мы вообще хотим. Точка. Наши желания, наши невысказанные мечты — голос нашей души. Если поутру мы первым делом предоставляем слово душе, то тем самым со­единяемся с Великим Творцом. За годы практики я привыкла считать утренние страницы действенной разновидностью медитации в той форме, какая, пожалуй, подходит именно представителям западной культуры, потому что они вечно куда-то спешат.

Утренние страницы позволяют прикоснуться к нашему просыпающемуся разуму, пока мы еще не выставили все те защиты, к которым прибегаем из самых лучших побуждений. Утренние страницы застают нас в тот миг, когда мы открыты и уязвимы. Они ловят нас в момент искренности и хрупкости, когда мы немного робеем, страшимся грядущего дня. Отточенный слог, позитивный настрой — редкие гости на этих страницах. Даже напротив — поначалу вам может показаться, что утренние страницы — одно сплошное ворчание, жалобы на психологический и физический дискомфорт, поэтому я иногда называю их записками пустой головы. Вот что в них может быть:

«Только проснулась, а уже устала. Завязла, только не пойму в чем, и как из этого выбраться — тоже не знаю. Простыни аж серые от грязи. Надо поменять постельное белье…»

«Забыла вчера перезвонить сестре. Когда уже она разведется? Забыла купить наполнитель для кошачьего туалета. В машине что-то постукивает. Врач выписал лекарства, надо начать их принимать. Не хочу таких неприятных сюрпризов, как в прошлом году. Господи, как же я ненавижу налоговиков».

Ворчите, нойте, брюзжите, жалуйтесь — утренние страницы помогут вам слить негатив. Мы видим облако мрачных мыслей, нависающее над нами с самого начала дня. Мы начи­наем понимать, что именно нам не нравится. Мы сознаем, что именно кажется неприятным или невозможным. Не будь утренних страниц, мы замечали бы такие вещи разве что на подсознательном уровне. Что-то нам не нравится, но мы этого практически не замечаем. Возможно, кажется, что это сущая мелочь или что замечать это — ниже нашего достоинства. «Крепись, — говорим мы себе. — Не веди себя как ребенок». Но эти увещевания редко дают плоды. Мы попросту проживаем день под непрестанное кап-кап-кап легчайшего негатива, зачастую даже не замечая этого вездесущего звука.

Впервые начав писать утренние страницы, мы бываем поражены, сколько у нас поводов для недовольства. Может даже показаться, что, признавая эти отрицательные чувства, мы их подкармливаем. Но это вовсе не так. Юнгианцы зовут это встречей с Тенью. Я считаю, что мы встречаемся с Тенью и просим ее налить нам чашечку кофе. Проработав негатив, освобождаем место для позитива.

Садясь писать утренние страницы, мы выплескиваем на них весь тот негатив, что завис внутри. Мы вытряхиваем его из головы и уже готовы вытряхнуть из жизни. Вместо того чтобы бессознательно пережевывать его и страдать, мы признаем его перед Вселенной. Можно, например, написать: «Меня просто взбесило поведение Джона вчера на совещании. Придумала все я, а он приписал заслугу себе».

Не делите мир на белое и черное. Вы видите, что столкнулись с чем-то неприятным, с тем, чему прежде, возможно, даже не осмеливались посмотреть в лицо. По утрам, встав с постели и еще не успев надеть броню, мы прекрасно сознаем собственные чувства. Мы знаем, как обстоят дела и что мы об этом думаем. Водя ручкой по бумаге, начинаем сознавать, что не стали жертвой обстоятельств. Мы сами выбираем свою реакцию. Утренние страницы помогают увидеть все возможные варианты. Можно «осознать», что тебя использовали и ты сам подыграл обидчику. Даже простое осознание этого может серьезно повлиять на вашу самооценку. Встретив в этот же день Джона, вы можете внезапно проявить ассертивность: «Джон, спасибо, что поднял вчера мою идею реструктуризации. Я собираюсь ее немного доработать — есть кое-какие мыслишки».

Утренние страницы — это мануальный терапевт души. Они помогают расправить духовный хребет. Помогают скорректировать курс. Мы учимся стоять за себя, когда нас попирают. Мы учимся сдерживать язык, если склонны к необдуманным речам. Впервые, быть может, ощущаем чувство равновесия. И как же это восхитительно — чувствовать, что становишься собой — настоящим.

Утренние страницы — инструмент простой и в то же время глубокий. Мы с удовольствием обнаруживаем, что сам процесс уже исполнен мудрости. На своих страницах мы говорим с Богом, и Он отвечает нам посредством обострив­шейся интуиции и легких намеков. «Тихий голосок» становится так громок, что мы слышим все им сказанное. Мы всем существом тянемся в том направлении, в котором необходимо расти. Мы все честнее рассказываем Богу о том, чем недовольны, и тогда он получает возможность что-то предпринять. Бог работает над нами нашими же руками. Мы все чаще делаем нечто хорошее и нужное лично для себя.

Утренние страницы — это друзья, которые жестоки к нам из мило­сердия. Они раз за разом высвечивают повторяющие­ся ситуации, от которых мы страдаем. Мы пишем: «Вчера я слишком много выпил». На следующее утро: «Вчера снова много пил». И потом: «Так напился, что на ногах не стоял». Страницы побуждают нас к ответственности и призывают к действию: «Надо с этим что-то делать, нельзя же столько пить». И потом: «Может, обратиться в Ассоциацию анонимных алкоголиков? А что, можно».

Утренние страницы дают передышку, но весьма практического свойства. Когда мы сходим с курса, то чувствуем укол совести и стремимся исправиться. Если не исправляемся, утренние страницы тут же указывают на бездействие и пилят нас до тех пор, пока мы не исполнимся готовности действовать. С виду это инструмент несложный и не слишком мощный, однако на самом деле утренние страницы подталкивают к радикальным переменам в жизни. Мы начинаем понимать, где и что у нас идет не так и что в связи с этим хотелось бы предпринять. утренние страницы становятся толчком к переменам, а потом сопровождают нас на пути к ним. Мы перестаем пить. Худеем. Выбираемся из созависимых отношений.

Однако утренние страницы отнюдь не всегда посвящены плохому. Иногда во время письма на нас снисходит озарение. Внезапно вспыхивает ясность: «Я поняла! Как же я раньше этого не видела!» В один миг мы начинаем понимать, как вредили себе. И в тот же миг видим, как это прекратить. Порой перед внутренним взором вспыхивает новая идея, мысль о том, что можно было бы изменить, чтобы добиться желаемого. Мы осознаем: «Я мог бы попытаться не так, а вот эдак». Иногда утренние страницы дарят идею творческого проекта. Перед нами вдруг разворачивается череда действий, какие прежде и в голову не приходили. Утренние страницы подключают нас к потоку новых хороших идей — и они же становятся для нас лодкой, в которой можно передохнуть, одолевая этот поток. Утренние страницы даруют чувство безопасности, и безопасности этой вполне достаточно, чтобы пойти на риск.

Я писала утренние страницы на протяжении 15 лет, но однажды в них проявилась мысль, что я могла бы попробовать писать музыку. Мне было 45, я твердо знала, что не отличаюсь музыкальностью, однако после стольких лет не могла не поверить утренним страницам. «И что мне делать?» — спросила я страницы. «Ты будешь писать зажигательные песни, — посоветовали они. — Вот, например, мюзикл о Мерлине — чем плохо?»

Я отнеслась к предложению скептически. «Да ну, — думала я, — будь я хоть самую капельку склонна к музыке, уже знала бы об этом». Я выросла в очень музыкальной семье, но родные считали, что я лишена способностей в этой области. Уроки фортепиано брала ровно шесть недель — этого хватило, чтобы разочаровать себя и всех родных. Но Страницы настаивали: «Ты будешь писать зажигательные песни».

И разумеется, не прошло и месяца, как я, не имея прежде никаких наклонностей к музыке, внезапно начала писать песни. Я привыкла верить, что не одарена музыкально, однако Страницы заставили задуматься, что, быть может, я ошибаюсь. И вот я уже десять лет пишу музыку, на счету три полноценных мюзикла и два альбома детских песен. Теперь я делаю это так же просто — и почти так же часто, — как пишу прозу. Я считаю свой поздно расцветший музыкальный талант плодом утренних страниц. Из этой истории я извлекла урок: каждый человек может быть значительно разностороннее и значительно одареннее, нежели предполагает. Стоит лишь прислушаться к утренним страницам, довериться им, и они помогут обнаружить в себе самые удивительные вещи.

«До того как начать писать утренние страницы, я был юристом», — признался недавно один очень успешный актер с Бродвея. Мало-помалу, по шажку, день за днем утренние страницы помогли ему отказаться от не приносившей радости карьеры юриста и добиться успеха в театре. Увидев его на сцене, вы думаете: «О, это прирожденный актер!» — однако он вовсе не родился актером. Актером он стал — благодаря утренним страницам.

«Знаете, Джулия, до того как начала писать утренние страницы, я попивала. А теперь не пью и пишу сценарии для Голливуда», — рассказала еще одна женщина. Утренние страницы привели ее к трезвости, а трезвость — к новой области деятельности.

Дама из Чикаго, изрядно за 50, всегда мечтала писать пьесы. Когда она стала практиковать утренние страницы, ее снедали страхи и тревоги. Она страстно желала и одновременно боялась писать. Страницы бережно и аккуратно подвели ее к осознанию собственной креативности. Сегодня эта женщина — драматург, получившая немалое количество наград.

Конечно, не все, кто практикует утренние страницы, сообщают о том, что их область деятельности радикально сменилась, однако многие утверждают, что стали получать более глубокое удовлетворение от своего дела. («Я стал гораздо эффективнее вести процессы», — признался недавно один юрист.) Утренние страницы помогают многим из нас лучше справляться с работой и получать от нее больше удовольствия лично для себя. Проще говоря, утренние страницы позволяют осознать нашу потребность в переменах. Одним людям нужны более глобальные перемены, другим — менее. Утренние страницы помогают подстроиться ровно настолько, насколько нужно. Рассказывая Творцу, что именно мы сейчас ощущаем и каково нам на самом деле, получаем именно такой отклик, который наилучшим образом соответствует нашим потребностям. Когда пишем утренние страницы, мы устанавливаем личную, интимную связь с Великим Творцом, и он ведет нас теми путями, которые нужны именно нам.

Для начала пишите от руки без сокращений по три страницы. Пишите о том, как сейчас обстоят у вас дела. Делайте это каждое утро. «Доброе утро. Чувствую себя усталым. Мало спал. Снилось, что я утонул. Во сне я был японцем…» Каждое утро, вне зависимости от самочувствия, рассказывайте Страницам, каково вам. Пусть утренние страницы станут вашей повседневной привычкой, делом, которое вы делаете в первую очередь, эдаким «утренним отчетом», регистрацией в сегодняшнем дне. Очень скоро почувствуете, что что-то изменилось. Вам станет легче при мысли о том, что есть кому рассказать всю правду, пусть даже в роли слушателя сама Вселенная.

Утренние страницы — фундамент и основа творческого возрождения. Я пишу утренние страницы уже больше 20 лет. За все эти годы пропустила, наверное, дней 20, не больше. Изо дня в день я рассказываю бумаге о том, что делаю. Изо дня в день бумага говорит в ответ, что я совершаю еще один крошечный шажок вперед. «По крайней мере, я пишу утренние страницы…» Год за годом Страницы потихоньку подталкивают меня вперед. Они советуют написать мюзикл или еще раз попробовать себя в романистике. Они могут предложить покрасить спальню или решиться на ежедневные прогулки. Они могут подсказать, когда следует отдохнуть, а когда — больше пить воды.

Творчество похоже на бег: всегда начинаешь с того места, где стоишь в этот миг. Допустим, у вас десять килограммов лишнего веса и вы уже лет 15 ничего не пишете. Что ж, тогда первое заявление о готовности искать помощи может звучать так: «У меня десять килограммов лишнего веса. Вот уже 15 лет я ничего не пишу».

Понимаете, вы посылаете сообщение о своих координатах. Вообра­зите, что плывете по бескрайнему океану на надувном плотике. Вы хотите, чтобы на помощь прибыл большой корабль, но для этого он должен точно знать, где вы находитесь. Разумеется, вы постара­етесь обозначить свое местоположение максимально точно. Когда вы пишете утренние страницы, то подробно объясняете Вселенной, где вас искать. Вы хотите, чтобы Вселенная пришла на помощь, а для этого она должна точно знать, где вы. Поэтому будьте как можно более точны. «Я перестала писать 15 лет назад, когда мой роман никто не покупал: какой в этом смысл? Если честно, я до сих пор так думаю: “Какой в этом смысл?”»

Будьте скучны, будьте придирчивы, скулите, ворчите, стенайте, жалуйтесь. Утренние страницы помогут слить весь негатив, под грузом которого мы обычно встречаем новый день. Негатив переносится на бумагу и больше не остается нашим непременным спутником в повседневной жизни. «Скучная писанина», — можете пожаловаться вы. Что ж, так или иначе, продолжайте писать.

Порой мы слишком старательно выжимаем из себя слова. Мы отчаиваемся, но не хотим этого выдать. Мы нет-нет, да и стараемся принять красивую позу — даже на бумаге. Но толку от этих красивых поз нет ни малейшего. Лучше быть таким, какой ты есть. Возможно, к этой обнаженности на бумаге придется привыкать. Хочется сказать: «Я довольно долго ничего не пишу», — и никаких деталей. Хочется сказать: «У меня есть пара лишних килограммов». Но точность приносит гораздо больше пользы. Только благодаря точности Вселенная точно знает, где нас найти.

Поначалу эта обнаженность на бумаге может даваться тяжело. Нам хочется делать вид, что мы в куда лучшей форме, чем на самом деле. Хочется притвориться, что у нас наготове слова величайшей важности, в то время как на самом деле мы отчаянно жаждем сказать хоть что-нибудь, только не знаем, что именно. По правде говоря, мы можем чувствовать себя пустышкой, как спортсмен, который бежал вместе со всеми, но не занял призового места. Обо всем этом можем поведать бумаге. Или: «Мне просто нечего сказать, поэтому я потренируюсь ничего не говорить».

И тогда мы мало-помалу начинаем понимать, что и кому можем сказать. Истина, вся истина целиком — процесс постепенный. Хочется чувствовать, что мы точно знаем, кто мы на самом деле, но зачастую это не так. Обычно мы представляем себе какие-то довольно смутные и расплывчатые границы. Нередко этими полуправдами обходимся весьма долго. И потому, когда впервые садимся писать, пишем тоже смутно и неясно. Мы говорим: «Мне бы, наверное, не понравилось Х», — хотя на самом деле хотим сказать: «Терпеть не могу Х».

В самом начале этого пути лучше всего отнестись к себе со всем сочувствием. Да, завязшие в грязи колеса не сразу получится высвободить. Трудно проговорить: «Я очень хочу писать, но не пишу». Только скажешь это — и ставки тут же вырастут. Что же я за человек такой, если хочу писать, а не пишу? Притворщик? Бегун без призового места? Трус?

Выбираясь из этой трясины, мы испытываем искушение поддаться поверхностным суждениям. Именно они, эти суждения, так долго удерживали нас на месте. Мы говорим «я трус» вместо того, чтобы отнестись к себе бережно: «Ну разумеется, ты испуган. Способность писать для тебя очень важна». Именно такой сочувствующий настрой и помогают усвоить утренние страницы.

Решив писать ежедневно по три страницы без сокращений, мы ощущаем, что нечто отзывается на это решение и готово действовать в ответ. Можно назвать это нечто Вселенной. Можно — Великим Творцом или Богом. Неважно, как мы его обозначаем. Главное — ощущаем его присутствие. Мы ощущаем прикосновение некоей мудрости, более обширной, чем наша. Смотрим на собственную жизнь более внимательно и уже не так трагически. Начинаем видеть всю картину в целом и совершаем первые неуверенные шажки вперед. Все это весьма увлекательно и в то же время способствует смирению.

«Пусть ты не пишешь всего, что хотел писать до сих пор, но по крайней мере ты пишешь утренние страницы, — мы можем себе сказать. — Да, у тебя десять килограммов лишнего веса, но вчера ты вместо тоста с яйцом съел йогурт, а это уже шаг в нужную сторону».

Утренние страницы — деликатный наставник. Они не побуждают нас к громким заявлениям, помогая вместо этого слегка корректировать курс. Мы пишем страницы раз в день, и потому они зовут нас жить этим днем. Редко случаются дни, когда мы не можем совершить крохотного шажка вперед. Задача утренних страниц — в том, чтобы подмечать эти шажки и поощрять себя совершать новые.

Мысли бродят в голове; рука бродит по бумаге. Это одновременно очень просто и очень способствует сосредоточению. Мы записываем то, что любители медитации называют клубящимися мыслями. Мы записываем все, что придет в голову, строго следуя потоку своего сознания. Вместо того чтобы «ничего не делать» 20 минут кряду, мы «что-то делаем» те же 20 минут. Это вполне может соответствовать нашим представлениям о рабочей этике. Про утренние страницы часто говорят, что они «вызывают позитивное привыкание».

Утренние страницы — это простая, легко осуществимая и очень позитивная деятельность. Они открывают двери переменам и разбивают эти перемены на маленькие, легкоусвояемые кусочки. Сколько бы времени вы ни писали эти страницы, они всегда действуют как верный, но строгий друг. Если мы пытаемся закрыть на что-то глаза, они поднесут нам это под самый нос — и будут подносить снова и снова до тех пор, пока мы что-то не предпримем. «Знаете, Джулия, я прекрасно себя чувствовал, когда напивался, — сказал мне как-то один человек. — А потом начал писать утренние страницы…»

Когда мы пьем или совершаем нечто менее страшное, утренние страницы подталкивают к переменам до тех пор, пока мы не сделаем шаг в нужную сторону, а когда начинаем что-то менять, помогают пройти путь до конца. Самое главное в утренних страницах — они всегда с вами. В отличие от психиатров с Манхэттена, они не уезжают на две недели в летний отпуск. Они всегда рядом, идут шаг в шаг и подставляют плечо. С ними стоит иметь дело.

Не могу обещать, что утренние страницы непременно привнесут в жизнь ощущение волшебства, однако могу вас попросить попытаться. Попробуйте писать утренние страницы на протяжении нескольких недель. Если сможете, продержитесь 12 недель (именно столько требуется, чтобы укоренить новую привычку). Когда привыкнете, быть может, они станут для вас незаменимыми. Многие из моих учеников пишут утренние страницы по десять лет, а то и дольше. Стоит ли говорить, что причина проста — эта практика действительно помогает.

Творческое свидание

Сегодня так тепло, что снега ждать не приходится. Серое небо отливает тусклым серебром, в воздухе висит тончайшая влажная морось. Горожане вооружаются зонтами или подставляют лицо приятной освежающей дымке. Погода сырая, но не промозглая. Вдруг повеяло весной. Первым откликнулся Центральный парк — если присмотреться, увидишь бутоны нарциссов и гиацинтов, пробива­ющихся сквозь вчерашний снег.

Сегодня утром я выгуливала в Центральном парке двух собак — свою, непоседливого кокер-спаниеля по кличке Тигровая Лилия, и собаку своего соавтора, славного вест-хайленд-уайт-терьера Шарлотту. Собаки взрывали грязь и слякоть и изо всех сил дергали поводки, пытаясь ухватить белку. К концу прогулки шкурки совершенно промокли, они вернулись домой мокрыми и дикими и тотчас же бросились кататься и кувыркаться по восточным коврам, дабы поскорее высохнуть.

Собаки с удовольствием гуляют в любую погоду. Для счастья им каждый день нужна порция новых впечатлений. Скажешь: «На поводок!» — и они немедленно принимаются скакать и выделывать кульбиты. «Да стойте же!» — приходится просить, чтобы пристегнуть поводки к ошейникам. Сколько бы раз мы ни шли одним и тем же путем, собакам он никогда не приедается. Они всегда найдут что-нибудь новое — поглядеть, понюхать. Всегда шумная Тигровая Лилия лает на детей и бросается на шествующих мимо датских догов. Всегда дружелюбная Шарлотта радуется и детям, и собакам, извивается в радостном предвкушении: «Мы же можем подружиться, правда?..»

Не гулять с собакой хотя бы один день невозможно. В самый сильный снегопад, в самый трескучий мороз мы все равно отправляемся на улицу. Погода придает каждой прогулке неповторимый вкус. Польза подобных прогулок в том, что они объединяют в себе будничную деятельность и приключение. Гарантированное ежедневное приключение — великолепная вещь.

Гарантированные приключения нужны и для подпитки нашего творческого начала. Я называю эти приключения творческими свиданиями. Как и следует из названия, мы отправляемся лелеять и очаровывать своего внутреннего художника. Для этого идем каждую неделю в одиночку куда-то исключительно ради интереса. Для любого свидания планирование — уже часть приключения, и творческое свидание не становится исключением. Предвкушение придает ему особую прелесть. Всю неделю мы ждем того дня, когда наконец отправимся на это романтическое рандеву.

Я живу на Манхэттене — там, куда приходят на творческие свидания тысячи людей. Квартира моя расположена в Верхнем Вест-Сайде — рукой подать до Американского музея естественной истории. Я и сама часто поднимаюсь по его монументальным ступеням и вхожу под сумрачные пещерные своды. Минуя временные выставки, отправляюсь прямиком в залы постоянной экспозиции. Я обожаю диорамы, застывшие сценки с дикими животными в естественной среде обитания. Там десятки разновидностей газелей. Там угрюмые бурые медведи с Аляски, гиганты, рядом с которыми гризли кажется карликом. Там горные козы и бараны, бизоны и водяные буйволы. Прямо передо мной нежатся в воде гиппопотамы. Скачут по верхушкам деревьев человекообразные обезьяны.

Пожалуй, кто-нибудь привередливый сказал бы, что в этих застывших картинах слишком много смерти. А я вижу в них разнообразие жизни. Встреча со столь непохожими друг на друга существами наполняется ощущением встречи с Великим Творцом. Достаточно увидеть, с каким тщанием изогнут рог — единственно правильным образом, как нанесена на шкуру тающая к концу изящная полоска, — и начинаешь верить, что с тем же вниманием Бог позаботился и о нас. Взгляд Творца обращен не только на воробья, но и на людей.

Одним из первых плодов творческих свиданий становится инстинктивное понимание: мы связаны с силой, которая превыше нас. В тот миг, когда мы замедляем бег, в жизнь входит ощущение чуда. И чтобы ощутить пробуждение духовного начала, вовсе не обязательно любоваться живой природой.

Если выйти из Американского музея естественной истории и пересечь парк, то за ним, в конце Пятой авеню, вы обнаружите большой и величественный художественный музей Метрополитен. Творческое свидание в этом музее может начаться с отдела искусства Азии. Что может вдохновить сильнее кроткого взгляда Будды, который высечен в камне сотни лет назад, но по-прежнему смотрит на нас с неизменным бесстрастием? В душу снисходит покой. Древние каменные статуи не несут на себе имени скульпто­ра, и все же он живет в своих работах. Статуи похожи на соборы — и в том, и в другом случае анонимность автора вносит свою лепту в высокий экстаз хвалебного славословия. На творческом свидании мы ощущаем экстаз творения. Мы — и художник, и плод его трудов.

Впрочем, творческое свидание вовсе не обязательно должно происходить в атмосфере высокого искусства. На Манхэттене есть квартал, где торгуют тканями, и мало какое свидание приносит столько же удовольствия, сколько поход в один из огромных тамошних магазинов текстиля. Желаете бархат? Извольте — багряный, цвета жженой умбры, королевский пурпур. Или вам больше по вкусу твид с вересковых пустошей? Сюда, вот он, рулон на рулоне, во всем своем сумрачном великолепии. А вот славная ткань в тонкую полоску, а вот щеголеватая «елочка». Нет предела разнообразию и творчеству. «Отличная штука», — замечает пожилой продавец, одобрительно проводя рукой по гладкому кашемиру. Можно шить пальто и килты. Лощеные костюмы для бизнесменов. Сногсшибательные вечерние платья из шифона. Костюмы на выпускной в колледже. Крестильное платьице. Любой наряд к любому случаю. От свадебного платья до банного халата — мысленно мы видим практически все, и в этот миг рождается чувство игры. Творческое свидание наполняет нас радостью изобилия. Мы понимаем, что узкие рамки известной нам жизни — не предел. О нет, возможности бесконечны. Взять хотя бы вон ту тафту…

Творческое свидание наполняет оптимизмом. Оно пробуждает ощущение возможностей — как наших, так и мира вокруг. Оно помогает понять, что мы не одиноки. Напротив — мы чувствуем, что бок о бок с нами шагает огромное и игривое Нечто. Мы видим, что жить можно гораздо полнее, чем мы жили до сих пор. Жизнь — это приключение, а не тяжкое испытание, и на творческом свидании мы начинаем это ощущать.

Творческое свидание дарит нам очарованность. Магия повсюду, и становится проще ее увидеть. На творческом свидании мы настраиваем внутреннее радио на прием и зачастую принимаем совет и усилившееся ощущение благополучия. Мы чувствуем, что находимся в гармонии с собой, что существует гармония превыше нашей, следующая рядом с нею шаг в шаг. Мы переживаем духовный опыт, и агностицизм наш начинает таять. Я не прошу вас поверить в это. Я прошу провести эксперимент и записать для себя его результат.

Творческое свидание — это приключение; жаворонок, летящий в неизведанное. Это приглашение к веселью и просьба заранее это веселье спланировать. Именно поэтому творческое свидание устроить очень трудно. Попробуйте запланировать приключение лично для себя, и вы увидите, как какая-то часть вас постарается убить предстоящую забаву. Внезапно окажется, что у вас слишком много дел и совершенно нет времени на пустые развлечения. Это внутреннее сопротивление — не что иное, как страх бли­зости с собственным «я».

Чтобы вам было легче, попробуйте сравнить творческое свидание со временем, которое родитель после развода проводит с ребенком. Как этому родителю хочется привести с собой нового, значимого для него человека, так и вам захочется взять с собой друга. Мы пойдем практически на что угодно, лишь бы только не оставаться наедине с собой. Мы так же, как разведенный родитель, боимся того, что можем услышать, если уделим нашему внутреннему творческому ребенку толику времени и внимания и дадим возможность заговорить. Близость с самим собой может пугать, особенно если в течение какого-то времени мы были ее лишены. Будьте готовы услышать самые неожиданные вещи.

Когда вы решите отправиться на «полезную» лекцию о компьютерах, в голове может внезапно всплыть: «Хочу пойти на фотовыставку». «Мне здесь ужасно не нравится» — будьте готовы к такому ответу, если поведете своего внутреннего художника на очень серьезную современную постановку. Можете быть уверены: что-нибудь в таком роде произойдет обязательно и в самый неподходящий момент. Рассматривайте это как пищу для размышления.

Нередко на творческом свидании исцеляющий себя художник впервые отчетливо ощущает присутствие Бога — Благого Ориентирующего Голоса. По какой-то причине творческое свидание резко усиливает синхронность и рождает опыт, заставляющий физически ощутить руку Божью или перст Вселенной. Порой достаточно на волосок приоткрыть дверь, за которой скрывается наш внутренний художник, и тотчас происходит огромный и важный прорыв.

Темы для творческих свиданий подбираются сами собой. Вы интересуетесь Францией и идете посмотреть фильм на французском без субтитров. На следующей неделе отправляетесь на мастер-класс французской кухни. Проходит еще три месяца, и вы записываетесь на уроки французского языка при местной молодежной организации и подумываете, не объехать ли вам Францию на велосипеде. А началось все с того, что вы самую малость поскребли свое желание…

Творческие свидания открывают путь в мир, который во много раз превосходит нашу привычную проторенную тропинку и несет с собой гораздо больше интересного. Они напоминают, что мы можем выбирать из множества вариантов и делаем это ежедневно. Практикуя творческие свидания, мы порой ощущаем себя в ловушке жизни, которая нам не нравится. Это тяжело. Но мы начинаем понимать, что в нашей власти изменить очень многое — сменить квартиру, район, даже город. Устраивая себе творческие свидания, начинаем ощущать, что нечто ведет нас за собой. И понемногу проникаемся новым чувством — доверием к нашему проводнику. Мы живем в чудесном мире, который куда богаче и разнообразнее, чем казалось. И именно на творческих свиданиях впервые ощущается все изобилие этого мира. На творческом свидании исцеляющий себя художник нередко впервые слышит свою интуицию и учится доверять ей. Вселенная зачастую ведет нас именно через интуицию, и неплохо быть готовыми откликнуться на ее зов, сделать шаг вперед. «Следуйте за тем, что доставляет вам удовольствие», — советовал студентам Джозеф Кэмпбелл. Творческое свидание, которое я провела в магазине карт и глобусов Rand McNally, подарило мне десять лет работы над историей великого первооткрывателя Магеллана.

Поглощенные работой, мы зачастую испытываем соблазн пропустить творческое свидание, потому что дела и так «идут очень хорошо». На самом же деле, когда мы усердно трудимся, количество творческих свиданий следует удваивать, ибо творя искусство, мы щедро черпаем из внутреннего колодца образов. Творческие свидания помогают наполнить колодец заново. Они питают нас, чтобы мы могли идти дальше. Они делают нас богаче.

Представьте, что вы собираете любительский радиоприемник. Когда пишете утренние страницы, переключатель стоит на передаче, и вы передаете в эфир: «Вот это мне нравится, это — нет, а вот этого хотелось бы побольше…» А когда переключаетесь на творческое свидание, сразу же начинаете прием. Вы обретаете способность слышать обращенные к вам наставления. Вот теперь ваш радиоприемник делает все, что должен. Утренние страницы напоминают работу, а творческие свидания — игру, и потому зачастую устроить их значительно труднее, нежели написать страницы. Это же Америка. Мы прекрасно понимаем, что значит «работать». В ступор приводит скорее «игра» — например, «жонглирование идеями», очень красноречивое выражение. Нам трудно позволить себе нечто столь несерьезное. Мы не видим, как «работает» творческое свидание. Но экспериментировать нужно, невзирая на весь скептицизм. Даже самое крошечное творческое свидание даст эффект.

Творческие свидания — что дрожжи: крохотная щепотка запускает бурную цепную реакцию.

Прогулки пешком

День сегодня ясный, солнечный. В воздухе вновь пахнет весной. Пальто нараспашку, головы непокрыты. В такой день приятно размять ноги — и жители Нью-Йорка, и без того отличные ходоки, толпами высыпали на улицу. Нынешняя зима выдалась самой холодной за последние 50 лет. А этот день — наоборот, приятный, ласковый. Столбик термометра подбирается к десяти градусам выше нуля. Солнце и свежий ветер кружат голову. В обеденный перерыв все вспоминают, что надо куда-то сбегать: в такой день приятно сходить проветриться.

Тем, кто стремится укрепить свое творческое начало, тоже всегда полезно проветриваться, особенно пешком. Ходьба — самый простой инструмент и одновременно один из самых мощных. Когда мы идем, то становимся больше, чем есть. Шагая, пробуждаем свое сознание, оживляем ощущения. Мы чувствуем, как славно жить. Мы переживаем «осознанный контакт» с силой, которая превыше нас самих. Голосок внутри звучит все громче с каждым шагом. Говорят, святой Августин однажды проронил: «Solvitur ambulando» — «решено на ходу».

Неважно, о чем идет речь, — ходьба помогает принять решение. Мы можем выйти из офиса совсем выдохшимися, уставшими от подковерных игр. Поначалу будем прокручивать в голове прошедший день: «А он тогда сказал… а мне надо было ему на это ответить…» Но очень скоро наше сознание прекратит глодать кость тревог. Когда тело в движении, негативный настрой просто не в состоянии закрепиться. Что бы там ни было, о чем бы мы ни переживали всей душой, прогулка неуклонно пробуждает оптимизм. Мы замечаем нарциссы в витрине зеленщика и огромные черные купы пушистых верб. Думаем — а не купить ли горшочек тюльпанов? Впрочем, нет, пожалуй, предпочтем хрупкие гиацинты. Весна идет — тоже красноречивая фраза. В каждом нашем пружинистом шаге отзывается весна.

Порой мы идем побродить, если хотим обдумать что-то запутанное, личное. Мы заметили нечто заслуживающее внимания, однако на протяжении всего безумного дня старательно заметали его под коврик сознания. И все же проблема свербит внутри, как мы ни отталкиваем ее. «Но как же быть с…? — зудит она. — Как же быть с…?»

На ходу мы начинаем разбирать проблему по косточкам. Мы не решаем ее — она просто идет прогуляться вместе с нами. Она добивается нашего внимания, а потом рассеивается по мере того, как нас захватывают встреченные на прогулке мелочи. Мы видим на подоконнике черепахового кота. Подмечаем вывеску нового магазина кружев. Радуемся, что какой-то оптимист уже выставил за окно ящик с рассадой, а потом хохочем, поняв, что торчащие из земли цветы — искусственные.

«Но как же быть с…?» — вновь всплывает в мозгу. Докучливая проблема все еще не решена. Мы переключаемся на нее, но она вновь уходит в глубину. Зато мы замечаем впереди мать с ребенком. Мать катит коляску с маленьким братишкой, ребенок — точно такую же коляску с «лялей». И мама, и малыш аккуратно переступают оставшуюся от вчерашних дождей грязную лужу.

«А может быть…» — внезапно приходит в голову. Хм, пусть решение и не идеальное, но тоже ведь вариант, и неплохой. Так ходьба поворачивает в голове у вас ключик.

Стремившиеся обрести духовность всегда ходили. Паломники идут в Кентербери, Мекку, Иерусалим. Идут пилигримы вокруг Кайласа — священной тибетской горы. Кочуют аборигены, стремясь уйти на время от мира белых людей и пожить традиционной жизнью. Американские индейцы отправляются на поиски видений. Есть в ходьбе что-то такое, что поворачивает некий главный ключ. Каждый шаг приближает нас к цели. Мы возвращаемся другими людьми.

Эффективная прогулка вовсе не обязательно должна быть долгой. Чтобы расширить и раздвинуть рамки сознания, обычно достаточно каких-нибудь 20 минут. Прогулка длиной в час — настоящая роскошь. Продолжительная прогулка раз в неделю помогает увидеть в перспективе все случившееся за это время. Мы видим картину в целом. Мы отрешаемся от случившегося. И — да, мы находим нужные слова.

Прогулки пешком нужны не только писателям, но писателям они особенно полезны. Ходьба запускает писательскую машину. Говорят, Данте любил гулять пешком. Поэты британской Озерной школы были отличными ходоками. (Неслучайно стихотворения принято делить на стопы.) Известнейшая преподавательница писательского мастерства Бренда Уэланд свято верила в пользу пеших прогулок как для себя, так и для своих учеников. Она говорила: «Знаете, что я узнала на собственном опыте? Лучше всего мне помогает долгая прогулка, миль на пять-шесть. Очень рекомендую гулять в одиночестве и каждый день».

Гуляя в одиночестве, мы не чувствуем себя одинокими. Мы пуска­емся в путь в одиночку, однако вскоре ощущаем присутствие божественного начала. Оно приходит в образе догадки, озарения, внезапного вывода. На ходу мы начинаем видеть собственную жизнь во всей полноте. Мы подмечаем множество поводов для оптимизма. Нас никто не стыдит и не бранит — прогулка просто и мягко заставляет отрешиться от ситуации. И мы, почти того не замечая, вступаем в мир, который во много раз превосходит нас и наши заботы. Скачет по каменной стене голубая сойка. Вертится на ветке белка. Сознание следует за ними и не может оторваться. Мы выходим в путь бок о бок со своей насущной проблемой, но вскоре ходьба помогает посмотреть на нее повнимательнее. Почти не прилагая усилий, мы становимся мудрее. Прогулка — занятие совершенно незамысловатое, но в качестве побочного эффекта может принести с собой глубокую мудрость.

Философ Сёрен Кьеркегор сказал об этом так: «Прежде всего вaжно не утрaтить желaния ходить. Кaждый день я хожу, стремясь достичь равновесия, — тaк я избегаю любых недугов. Лучшие идеи посетили меня во время пеших прогулок, и я не знаю мысли, которая была бы столь тяжка, чтобы от нее нельзя было бы уйти на прогулку…»

Когда мы ходим, чувствуем себя более цельными. Высво­бождая эндорфины — крохотные вестники оптимизма, — прогулка стягивает края пропасти между телом и мозгом. После краткой прогулки мы чувствуем себя лучше. Прогулка объединяет наш опыт в единое целое и помогает всесторонне рассмотреть ситуацию. Прогулка — это упражнение, которое учит нас чутко прислушиваться к духовному началу. Мы можем пуститься в путь, задавшись целью обдумать нечто конкретное, однако по мере того, как мы шагаем, стремление это ослабевает. Как считает учитель по движению Габриэль Рот: «Только заставьте человека двигаться, и он исцелится». С каждым шагом душа впитывает урок божественной своевременности. Быть может, вернувшись, мы будем хотеть все того же, с чем уходили, однако вместе с тем увидим, как наши мечты и желания сочетаются с общей картиной.

Ходьба настраивает на правильный лад. Мы ощущаем, что на самом деле мы куда больше, чем нам порой кажется, и все же есть Нечто, нас превосходящее. Мы чувствуем на себе доброжелательный взгляд этой Сущности. Шагая, проникаемся ощущением этой доброжелательности.

«Эту черную полосу надо перейти», — говорим мы, когда наступают тяжкие времена. Не понимаем при этом одного: «перейти» нужно всю жизнь. Воспринимая эти слова буквально, мы можем обрести помощь в решении множества разнообразных проблем и дилемм. Но ходьба — настолько простой и всем доступный инструмент, что мы не склонны считать прогулки тончайшим приемом, который можно применить для решения проблем.

А между тем прогулка как раз такой прием и есть.

Мы несем в себе мудрость тела. Мы несем воспоминания, а вместе с ними — лекарства от своих недомоганий. Пешком можно пройти весь путь к душевному равновесию. Пешком можно дойти до ясности. Запутавшись, ничего не понимая, можно пойти вперед — и понять, какой шаг нужно сделать следующим.

В трудные времена многие интуитивно начинают много ходить. Мы бродим пешком, когда разводимся, разрываем отношения, меняем работу. Мы можем уйти от одной идентичности и прийти к другой, более новой и более подходящей. На ходу приходят ответы — порой даже опережая вопросы. Отчего-то вдруг нам хочется ходить, а исполнив это желание, начинаем понимать, откуда оно взялось.

Карен переживает тяжелый разрыв отношений. Почти десять лет они были с Джимом не разлей вода — хотя друзья твердили ей, что на здоровые отношения это непохоже. «Я растворилась в Джиме, — описывает положение дел Карен. — Я от столького отказалась, только бы быть рядом с ним. Думала, он станет для меня очень многим. Не помню, каково быть собой без него, и все же я должна кем-то быть».

Пытаясь вспомнить себя, Карен начала ходить пешком. Мало-помалу на ходу стали всплывать частицы ее прежней личности. «Сегодня я начала думать, как бы мне снова выйти на сцену. Я бросила сцену года четыре назад, и этот огонь для меня погас».

Но то, что некогда погасло, может разгореться вновь.

«Я не прошла по конкурсу в студию актерского мастерства, и было так стыдно и обидно, что я бросила это дело. Но сейчас я понимаю, что многие проходят пробы далеко не с первого раза и все равно добиваются своего».

Шаг за шагом Карен все более уверенно отыскивала те частицы себя, которые некогда потеряла. Пройдя милю, уже стала задумываться, какой текст выбрать для проб.

Хорошая бодрая прогулка способна рассеять наитемнейшую ночь души. На ходу к нам приходят идеи и вдохновение. Ходьба «работает», даже если мы не в состоянии пройти пять-шесть миль, даже если гуляем не одни и не каждый день. Мы выходим из дому с проблемой, а возвращаемся если не с решением, то по крайней мере взглянув под новым углом на то, что нас так тревожит.

Сейчас я гуляю пешком, вынашивая идею новой книги. Я хочу написать книгу, причем такую, которая понравилась бы мне самой. А значит, должна спросить себя: «Что меня интересует в настоящее время?» И чтобы ответить на этот вопрос, я должна выйти из умственного и углубиться в телесное.

Тело мое знает многое из того, что еще не известно голове. Мы говорим о «телесном знании» — а ведь это абсолютно буквальное выражение. Наше тело хранит в себе знание. Знание «сидит в костях». Мы «нутром чуем». И ходьба — лучший способ, позволяющий воспользоваться этим телесным знанием.

Отправить