Глава 42

Открыв находку, Франческа с удивлением обнаружила строки, написанные рукой брата. Нет, Беннардо не вел дневник в полном смысле этого слова, просто он пытался выразить на бумаге суть того, что занимало его в тот или иной момент жизни.

«Кровная месть — это отвратительный пережиток прошлого. Она отравляет душу и превращает человека в настоящее чудовище. Наша бабушка недрогнувшей рукой отправила на алтарь ложной чести своего мужа и двоих старших детей, а теперь пытается сделать то же самое с внуками. Я смотрю на ее портрет в молодости и не понимаю, как из такой красивой девушки, весь вид которой говорит о любви и счастье, получилась эта сухая, ненавидящая все и вся старуха. Она сама, своими руками разрушила собственную жизнь и теперь пытается сделать то же самое с нашей. А самое отвратительное, что семья Санторо давно уже не является инициатором этих стычек, они поняли, что некоторые вещи должны быть похоронены временем.

Я не буду продолжать дело бабушки, но Франческа и Альдо… Альдо еще мал, а вот сестра, она ненавидит Санторо со всем своим полудетским пылом, хотя и не знает никого из них. Эта отрава настолько крепко въелась в ее душу, что я боюсь, не станет ли следующим мстителем мой братишка, который так любит Франческу и верит всем ее словам. Я говорил с отцом, он тоже считает, что эта вражда давно должна быть забыта. Мое предложение выдать сестру за представителя рода Санторо его удивило, но после некоторого раздумья он согласился, что это было бы неплохим выходом из создавшейся ситуации.

Возможно, сестра будет на меня в большой обиде за подобное решение ее судьбы, но я уверен, что рано или поздно признает мою правоту и сможет быть счастливой, победив свою ненависть.»

В изумлении Франческа села на кровать и перечитала еще раз. Несомненно, это писал ее брат, почерк Беннардо она бы не смогла перепутать с чужим. Но то, что она узнала, было настолько неожиданно, что никак не хотело встраиваться в ее картину мира. Брат хотел раз и навсегда покончить с кровной местью, считал такие вещи неприемлемыми для себя. Но ведь он же сам напал на Винченцо? Напал со спины, как утверждают свидетели, самым подлым образом. И был убит. Слезы заструились по щекам девушки, она прижала записную книжку брата к груди и прошептала:

— Как же так, Беннардо? Как же это могло случиться?

В таком состоянии и застали ее братья Санторо, ворвавшиеся в комнату даже без стука.

— Вот видишь, моя невеста уже раскаивается, что с тобой целовалась, — сказал Роберто с явным облегчением в голосе.

Франческа, всхлипывая, нашла взглядом Винченцо и, поднявшись каким-то рваным, совершенно несвойственным ей движением, сделала два шага к двери.

— Я ничего не понимаю. Беннардо хотел прекратить кровную месть. Он не мог на тебя напасть, — глотая слезы, проговорила она. — Вот смотри, он пишет, что считает кровную месть пережитком прошлого.

Девушка вцепилась в лацканы мундира Винченцо и зарыдала, прижавшись к его груди. Капитан, растерянно глядя на брата, приобнял ее одной рукой.

— И что это значит? — зло поинтересовался Роберто. — Винченцо, немедленно отойди от моей невесты. Франческа, отпусти брата, это уже просто неприлично выглядит.

— Тино, как ты не понимаешь, — поморщившись, начал говорить капитан.

— Все я прекрасно понимаю. Ты был прав, Винченцо, когда говорил, что я должен был пресечь ее побег с самого начала. Я этого не сделал. Но положить конец творящемуся здесь безобразию вполне в моих силах. Франческа, мы немедленно идем в храм.

Но девушка только крепче ухватилась за капитана и отрицательно замотала головой.

— Я не хочу быть твоей женой. И ты не сможешь меня заставить.

— Ты в этом так уверена? — холодный голос Роберто совершенно не подходил к его обычной манере общения. — Я немедленно сообщаю о случившемся родителям. Свадьба будет завтра.

Простучали быстрые шаги по дощатому полу, резко хлопнула входная дверь. Франческа вздрогнула и подняла глаза на Винченцо:

— Я не могу за него выйти. Я теперь этого не вынесу. Ты же понимаешь.

— Да, — просто сказал он. — Но ты можешь выйти за меня, — и удерживая отшатнувшуюся в ужасе девушку, продолжил. — Выслушай меня до конца. Брак будет фиктивным. Я понимаю, что для тебя отвратительна даже мысль быть моей женой. Но когда ты поступишь в университет, в который так рвешься, мы сможем развестись. А в отпуск, положенный мне по случаю женитьбы, мы постараемся выяснить, что же так повлияло на твоего брата.

Франческа вытерла слезы, решительно протянула ему руку, и они направились в тот самый храм, где не так давно обрела свое семейное счастье Изабелла. Церемония была довольно короткой, и вскоре Франческа уже с интересом изучала брачную татуировку на своей руке, нанесенную магическим способом.

— Сейчас мы пойдем на постоялый двор и снимем там комнату, — сказал Винченцо. — Нам нужны свидетели того, что брак состоялся, чтобы у наших родных не было возможности его аннулировать.

Пожилая улыбчивая семейная пара содержателей лучшего в Алерпо постоялого двора была очень рада предложить комнату для первой брачной ночи капитану и леди Санторо.

— Что ж вы без вещей-то совсем, — укоризненно глядя на новобрачного, сказала хозяйка. — Я понимаю, что дело молодое, и вам невтерпеж совсем, но ведь жене вашей и халат, и ночная сорочка понадобятся, не говоря уже о таких мелочах, как зубная щетка и расческа.

— А не могли бы вы за дополнительную плату предоставить нам все необходимое? — спросил Винченцо. — Мы действительно совсем про это не подумали.

— Конечно, через несколько минут занесу. Ужинать вы будете? Или у вас голод только другого рода? — выразительно подмигнула новобрачным хозяйка.

Франческа покраснела и посмотрела на мужа. В ее голову закралась мысль, не совершила ли она самую большую глупость в своей жизни. Да, Винченцо еще ни разу не давал повод усомниться в своей честности, но ведь, в сущности, она так мало его знает.

— Мы будем ужинать, — спокойно ответил капитан. — Что вы посоветуете из того, что у вас есть?

— Очень хорош сегодня пирог со свининой, — с готовностью ответила хозяйка. — Жаркое с грибами в горшочках. Из сладкого — корзиночки со сливками, есть с клубникой, вишней и малиной.

Винченцо вопросительно посмотрел на Франческу. Девушка смущенно пожала плечами:

— Мне все равно. Я есть совсем не хочу.

— А надо бы поесть, вы ведь с Роберто и не обедали сегодня, — заметил капитан и, повернувшись к хозяйке, сказал. — Мы будем жаркое и корзиночки с клубникой.

Комната, выделенная чете Санторо, была большой, но довольно уютной. Неприметная дверка в углу вела в санузел с настоящей ванной, которая тут же была занята Франческой. Девушка уже не помнила, когда она последний раз нежилась в ароматной пене, так хорошо снимающей все тревоги дня и успокаивающей нервы. Но в этот раз тревога никуда не уходила и только усиливалась с каждой минутой, проведенной в теплой воде. Ночная сорочка, предоставленная хозяйкой гостиницы, как нельзя лучше подошла бы для новобрачной — кружевная, с глубоким вырезом, она совсем не оставляла места воображению, так что Франческа, перед тем как выйти, поплотнее запахнула халат, который выглядел намного скромнее.

Винченцо ужинать без нее не стал. Жаркое немного остыло, но тем не менее было очень вкусным. Франческа только сейчас поняла, насколько она голодна. Она ела, заставляя себя не торопиться, и бросала короткие тревожные взгляды на мужа.

— Франческа, чего ты так боишься? — наконец не выдержал он.

— Я не боюсь, — соврала она, никого этим не обманув. — Просто все это так странно. И неожиданно.

— Я просмотрел записную книжку твоего брата, — задумчиво сказал Винченцо. — Он действительно негативно относился к самой идее кровной мести. И я не нашел ничего, что бы указывало на то, почему он решил изменить своим принципам. Кстати, он очень плохо отзывался об Изабелле, похоже, что она ему проходу не давала. Я думаю, нужно поговорить с этой девушкой, соседкой Изабеллы, она может что-то знать.

— Её зовут Тереза, как нашу маму, — встрепенулась Франческа, отвлекшись наконец от столь тяготивших ее мыслей. — Изабелла говорила, что брат к ней очень плохо относился.

— Положим, инорите Изабелле не свойственно говорить правду, в чем мы с тобой убедились. Возникает вопрос, врет ли она потому, что это неотъемлемая часть ее натуры, или потому, что что-то пытается скрыть. Мне кажется, с ней тоже придется поговорить, но сначала нам надо будет найти Терезу. Думаю, в ректорате университета должен быть ее домашний адрес.

За обсуждением совместных действий ужин незаметно прошел. Франческа неуверенно посмотрела в сторону огромной двуспальной кровати. Винченцо перехватил ее взгляд и грустно улыбнулся.

— Ну что, приступим к имитации бурной ночи? — сказал он, вынимая кинжал из ножен. — Звукоизоляция здесь хорошая, так что страстные вопли издавать бессмысленно, а вот простыню придется испачкать.

— Зачем? — удивилась Франческа.

— Если утром на постели не будет крови, то подумают плохо либо о тебе, либо обо мне, — смущенно пояснил Винченцо. — Мне оба варианта не очень нравятся.

Из пореза, расположенного чуть выше брачной татуировки, заструилась кровь, обильно орошая ткань простыни. Франческа заворожено наблюдала за этим действием, внутренне испытывая жесточайшее противоречие между облегчением и разочарованием. Да, Винченцо был хозяином своего слова, но, Богиня, как же это оказалось обидно!

Девушка думала, что после всего происшедшего за день уснуть ей не удастся, но глаза ее закрылись, едва только голова коснулась подушки, измученное сознание попыталось найти покой, хотя бы временный, ведь завтра предстоял очень сложный день. Винченцо поправил край одеяла, оголившего плечо жены, и нежно провел кончиками пальцев по ее щеке, вглядываясь в измученное лицо. Возможно, он сегодня был неправ, предложив такое решение. Но видеть, как Франческа страдает, для него это было бы непереносимо. А так, у нее будет время успокоиться, найти свое место в жизни. Кто знает, может она еще сможет быть счастливой? Капитан Санторо вздохнул, снял форму и аккуратно повесил ее на стул. Размеры кровати позволяли выспаться на ней с удобством и куда большему количеству человек. Второго одеяла не было, но его с успехом заменило покрывало, под ним, конечно, было довольно прохладно, но Винченцо мог спать и в не таких, относительно комфортных, условиях.

Утром он проснулся первым и долго лежал, рассматривая тихо посапывающую девушку. Ни следа от вчерашней усталости на ее лице уже не было — тени под глазами были только от длинных ресниц, ушла бледность, на щеках заиграл легкий румянец, короткие волосы разметались по подушке. Франческа резко открыла глаза, застав его врасплох.

— Почему ты так на меня смотришь? — смущенно спросила она.

— Думаю, не жалко ли тебе было срезать волосы, — улыбнулся ей Винченцо.

— Очень жалко, — честно призналась девушка, вспоминая свои тогдашние муки. — Я долго себя на это настраивала. Отвернись, пожалуйста, я встану.

Они позавтракали в общем зале, смущаясь от шуточек хозяина и привыкая к роли семейной пары. Франческа старательно размазывала по тарелке заказанную кашу, стараясь как можно больше оттянуть встречу с родными. Жаль, но бесконечно это делать было нельзя.

— Пойдем сдаваться? — Винченцо замечал все ее ухищрения. — Не думаю, что ты будешь доедать это. Каша настолько застыла, что твоя ложка в ней уже застревает.

— Я только чай допью, — сказала девушка. — А, может, мы сразу в столицу поедем?

— Если ты так боишься, то можешь подождать меня здесь, — предложил капитан.

— Нет, это будет неправильно, — не согласилась Франческа. — все равно мне придется с родителями встретиться. И с Роберто.

— Дуэли с капитаном Ферранте не побоялась, так что теперь тебе ничего уже и не страшно, — улыбнулся Винченцо.

— Просто со своими страхами лучше сразу бороться, — вздохнула девушка. — Ладно, пойдем сдаваться.

В доме капитана их ждал мрачный Роберто в компании родителей и графа Сангинетти. Франческа с некоторым облегчение в душе восприняла отсутствие своей матери. Присутствующие сразу заметили тонкую полоску магической татуировки. Роберто, собирающийся разразиться обличительной речью, осунулся буквально на глазах. Некоторое время в комнате стояла тишина, которую никто не решался нарушить.

— Франческа, зачем ты это сделала? — наконец прервал молчание Сангинетти.

— Почему вы мне не сказали, что идея этого брака исходила от Беннардо? — вопросом на вопрос ответила девушка, сжавшая пальцы на рукаве мужа с такой силой, что они побелели. Винченцо успокаивающе накрыл ее ладонь своей.

— А ты бы поверила? Беннардо сам хотел с тобой по этому вопросу переговорить, но не успел. К его словам ты бы могла прислушаться, но не к нашим. А когда он так нелепо погиб, мы даже думали отказаться от этой идеи.

— Но не отказались.

— Не отказались. Потому что в этой истории пора было поставить точку. Я не хотел, чтобы ты воспитала Альдо в традициях своей бабушки. И мы решили не отказываться от предложения Беннардо. Но мне даже в самом страшном сне не могло присниться, что ты выйдешь за его убийцу. Как ты могла это сделать? Хуже наказания для себя ты не могла выбрать.

— Думаете, вы будете счастливы? — глухо спросил Роберто. — Винченцо, а ты знаешь, что она ехала сюда по твою душу и убила бы, не испытывая ни малейшего угрызения совести? А ты, Франческа, ты ведь никогда не сможешь забыть того, что именно он убил твоего брата. Вы не сможете быть вместе! А я, я же люблю тебя. Как ты могла так поступить со мной?

— Нет, ты меня не любишь, — неожиданно твердо ответила девушка. — Ты просто привык считать меня своей собственностью. Но ведь я не вещь, Роберто.

— Но почему он, Франческа? — с мукой в голосе спросил Санторо-младший. — Это самая страшная месть, которую только ты могла придумать, — встать между двумя братьями.

— Роберто, постарайся нас понять, — тихо сказал Винченцо. — Может быть, тогда ты сможешь принять случившееся, и это не будет для тебя такой трагедией. И хватит винить во всем Франческу. Если кто и должен отвечать за случившееся, то только я.

— И это так, — подтвердил граф Санторо. — От тебя такого никто не ожидал. Не думал я, что мне придется краснеть за поведение старшего сына. Ты был так убедителен, когда предлагал дать время жениху и невесте узнать друг друга, а получилось, что ты увел девушку у собственного брата.

— Ты не прав, Доменико, — внезапно сказала Маргерита Санторо. — Не могу объяснить, но чувствую, что наш сын поступил правильно.

— Конечно, женские предчувствия — это именно то, на что мы должны опираться в своей жизни, — язвительно сказал граф Санторо. — Не надо выгораживать сына. Его поступок гадок.

— Время покажет, — невозмутимо ответила графиня. — Винченцо, насколько я знаю, тебе положен отпуск. Я хочу, чтобы вы провели его в нашем поместье.

— Мне очень жаль, мама, но нам надо в столицу, — возразил сын. — У нас возник вопрос, требующий немедленного разрешения.

— В столицу? — в глазах Роберто возникла тень понимания и облегчения. — Вот, значит, как обстоят дела. Я еду с вами.

— Но, Тино, — удивленно сказала Маргерита, — твоя идея мне кажется очень странной. Ты только что бросался обвинениями, а теперь собираешься ехать с новобрачными.

Но Роберто не ответил матери, глядя в глаза Франческе, он тихо, так что слышала только она и Винченцо, сказал:

— Я догадываюсь, что ваш брак не настоящий. Винченцо просто проявил благородство, пришел на помощь девушке, попавшей, по его мнению, в тяжелое положение. Вы собираетесь выяснять, что случилось с Беннардо, так? Франческа, дай мне шанс доказать, что ты для меня значишь больше, чем ты думаешь. Шанс заслужить твою любовь.

— Роберто, я думаю, тебе лучше про это забыть, — твердо сказала девушка.

— Не отказывайся от моей помощи, — прервал ее парень. — Мы ведь друзья, правда?

— Не знаю, — помедлив, ответила девушка. — Я считала тебя другом, а ты в последнее время вел себя как хозяин.

— Я был неправ, — серьезно сказал Роберто. — Но прошу тебя, не лишай меня надежды.