Глава 40

В жизни лорда Валле были только две женщины, которых он любил, — сестра и мать. И если в чувствах к матери было больше снисходительности, то по отношению к сестре преобладала нежность. Возможно, этому способствовала и значительная разница в возрасте — восемнадцать лет. Ко времени вступления сестры в брачный возраст лорд Валле унаследовал титул от умершего при странных обстоятельствах отца и занимал значительную должность в Тайной Канцелярии, так что желающих с ним породниться было много. В выборе жениха Иларии он принимал самое непосредственное участие, сразу отсеял тех, кто рассчитывал на легкую поживу, затем тех, кто не имел титула или приличного годового дохода и, наконец, тех, кто имел какие-то физические недостатки. Оставшиеся три кандидатуры он и предложил сестре на выбор. Та тихонько вздохнула и сказала, что она бы выбрала того маркиза, которого брат отсеял еще на втором этапе, как человека с весьма скромными средствами. Потворствовать блажи сестры лорд Валле не стал. Сказал, что человек, не способный обеспечить достойную жизнь сестре, никогда ее не получит. И сделал выбор сам. Перед свадьбой Илария прорыдала всю ночь и наутро сказала брату, что если ее судьба сложится несчастливо, то виноват в этом будет только он. Маттео, уверенный в собственной непогрешимости, только усмехнулся на ее слова и сказал, что он делает все для ее счастья. И казалось, жизнь подтверждает его правоту — супруг сестры души не чаял в своей жене, она тоже выглядела счастливой. Маркиз, пленивший сердце девушки, быстро утешился, женившись на богатой наследнице, что подтвердило мнение о нем лорда Валле. Но счастливая семейная жизнь Иларии продлилась совсем недолго. В результате несчастного случая шурин лорда Валле погиб на охоте. И тут впервые на свет вышло страшное слово майорат. Оказалось, что новоиспеченная вдова не наследует ничего. Обнаружившаяся беременность дала было надежду, но наследник богатых владений подсуетился и вызвал целителя, который и определил, что на свет суждено появиться девочке. Оказалось, что и приданое Иларии ее муж умудрился за это время неудачно вложить и, как следствие, потерять. Так что в дом брата она вернулась нищей и беременной.

— Это ты виноват! — она рыдала, топала ногами и кричала на брата. — Ты должен был проверить! Ты должен был проследить, куда пошли мои деньги! Что теперь будет со мной? Что теперь будет с моей дочуркой?

— Для начала успокойся, Иларина, — нежно сказал лорд Валле. — Я никогда не оставлю тебя в беде. Твоя дочь будет моей наследницей.

— Твоей наследницей, — презрительно фыркнула сестра. — Думаешь, я не знаю, что Сильвия сохранила за собой полное право распоряжаться своим приданым без твоего участия. И завещает свои деньги точно не тебе. А без них ваша семья не столь уж и богата.

— Что ж, — после некоторого раздумья сказал Маттео. — Если твоя дочь выйдет за нашего сына, то у нее будет и наш титул и наши деньги.

— Но ваш договор с Сильвией?

— Я попытаюсь ее уговорить, — отмахнулся лорд Валле. — Ради тебя и твоей девочки я готов на все.

Но леди Валле неожиданно воспротивилась. Еще в самом начале семейной жизни между ними была достигнута договоренность — Сильвия молчит о пристрастиях Маттео, а тот никогда не открывает двери ее спальни. Она испытывала настолько сильное отвращение к мужу, что ее легче было бы убить, чем принудить к выполнению супружеских обязанностей. И лорд Валле не колебался бы это сделать, если бы не необходимость выдерживать траур после смерти супруги. Тогда он пришел к Альбанезе с просьбой о ментальном воздействии на жену.

— Ты готов нарушить закон ради еще неродившейся племянницы? — удивленно сказал тот.

— Да я все готов сделать ради Иларии, — зло ответил Валле любовнику. — Если бы наш король был бы помладше, то я бы пропихнул девочку в королевы. Но к тому времени, как она вырастет, Марко наверняка женится. Не думаю, что он будет столько ждать.

— Он не будет, — задумчиво подтвердил Альбанезе. — А вот его сын вполне…

— Какой сын? Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

— Маттео, не скрою, мне неприятна мысль о том, через что тебе придется пройти, чтобы завести наследника. Мне больно от этого. Но ведь твоя жена может родить и от другого мужчины, — вкрадчиво сказал Альбанезе. — От Марко, к примеру. Он на нее разве что слюни не пускает, так что проблем быть не должно. А если у нашего короля больше не будет детей, то твоя племянница станет-таки королевой. Женишь сына Сильвии на племяннице.

— Слишком много допусков. С чего бы у Марко больше не будет детей? Он мальчик весьма ранний в этом вопросе.

— А мы об этом позаботимся. Ты и я. Ни одна женщина больше не родит от Марко.

— Ты предлагаешь их…убивать?

— Именно, — подтвердил Альбанезе. — Представить все, как несчастный случай, будет очень просто. Ведь расследовать будем тоже мы. Я знаю, кому мы можем довериться из моих подчиненных. А когда во главе страны встанет король, воспитанный тобой правильно, то есть полностью нам подконтрольный, и твоя племянница, ты выполнишь свои обязательства перед сестрой. И перед теми, кто будет помогать.

— Но ведь придется воздействовать не только на Сильвию, но и на Марко, — лорд Валле вопросительно посмотрел на любовника. — Ведь он отнюдь не дурак и не сможет не понять, что родившийся ребенок — его сын. А ментальное воздействие на короля незамеченным вряд ли пройдет.

— У меня есть замечательное орочье зелье. Досталось по случаю. После того, как Марко его выпьет, ему будет казаться, что все происшедшее — просто сон. Да и помнить будет смутно. А влияние орочьих зелий наши маги не отследят.

— Но я точно знаю, что Марко уже заботится о предохранении…

— А я знаю, чем напоить твою жену, чтобы это оказалось бесполезным…

— Очередное орочье зелье?

— Именно.

— А ведь ты все продумал, — удивленно сказал лорд Валле.

— А как иначе? — удивленно сказал Альбанезе. — Маг я не очень сильный, так что приходится пользоваться мозгами.

— Но ведь это преступление перед короной.

— Ты мне дорог больше, чем корона. Надеюсь, я тебе тоже.

И глава лорийской Тайной Канцелярии согласился. Провернули они все без малейшей накладки. Истерику, которая леди Валле устроила мужу, поняв, что с ней сделали, лорду Валле удалось прекратить моментально, ударив жену впервые в их семейной жизни так, что даже испугался, не приведет ли это к нарушению их с Альбанезе планов. Все же Сильвия была отнюдь не юная девушка и от таких потрясений могла и потерять ребенка. Обдумав все это, лорд Валле отправил жену в отдаленное семейное поместье и объяснил это при дворе тяжелым течением беременности. В напутственном слове супруге было сказано, что каждый, узнавший, кто является отцом ее ребенка, не проживет и дня. Сильвия промолчала, но по ее взгляду муж понял, что тайной это будет оставаться только до тех пор, пока она не доберется до Марко.

— Думаю, Сильвия не выживет после родов, — лицемерно вздыхая, сказал он Альбанезе. — Кто из твоих способен на столь деликатные вещи?

— А ты уверен, что это правильно? — задумался тот. — Все же ее положение при дворе и наличие комнаты, близкой к апартаментам Марко, дают нам большие преимущества.

— Она опасна, — возразил Валле. — Она выдаст нас Марко при первой же их встрече.

— Не выдаст, — усмехнулся Альбанезе. — Если при этом умрет ее сын. Ради детей женщины даже молчать умеют.

— Ты думаешь, она будет испытывать к ребенку какие-то чувства? — недоверчиво сказал Валле. — После того, что мы сделали?

— Твоя жена всегда любила детей. А другого шанса родить кого-то у нее не будет. Но, может, ты и прав, посмотрим. Но пока торопиться не будем.

Но прав оказался именно Альбанезе — Сильвия не смогла устоять перед обаянием своей крошечной копии, отличавшейся весьма жизнерадостным нравом почти с самого рождения — как только малыш научился улыбаться, с его личика улыбка уже не сходила. Представить, что эта кроха погибнет, пусть даже ради интересов короны, леди Валле было невыносимо. Она согласилась молчать, но наотрез отказалась помогать в чем-либо заговорщикам. В ее душе тлела надежда, что ситуация разрешится как-нибудь сама — Альбанезе умрет, и его блок потеряет свою силу, или Марко оставит ее мужа с носом, заведя все-таки наследника. А пока она всячески препятствовала браку сына с племянницей, оттягивая тем самым смерть сюзерена.

Эту историю леди Валле, припертая к стене имеющимися у магов доказательствами, рассказывала, с трудом сдерживая слезы. Она согласна была на все — дать любые показания, выполнить любую просьбу, даже умереть, лишь бы Риккардо остался в живых.

— Вы же понимали, что потворствуете преступлению против короны, — недоумевающе сказал лорд Фоти. — Ваша прямая обязанность была с самого начала все рассказать.

— Но этим бы я убила своего сына, — слабо запротестовала женщина.

— Но выполнили бы свой долг, — сурово сказал Верховный маг. — К тому же, приди вы ко мне лично, я нашел бы способ, как вам помочь.

— Я не могла, — покачала головой Сильвия. — За мной постоянно следили, даже особо не скрывая этого. Но я делала все, чтобы помешать мужу.

— И сильно вы ему помешали? — скептически спросил Хэмптон. — Вы же прекрасно понимали, что конечной его целью является смерть Марко.

— Спасите Риккардо! — зарыдала леди Валле. — Я вас умоляю! Я и живу только ради него! Если вы уже все знаете, снимите с него блок.

— Блок лучше снимать вместе с арестом преступников, — покачал головой Хэмптон. — Как вы думаете, лорд Фоти, достаточно будет показаний леди Валле и записей с кристаллов, чтобы взять под стражу руководство вашей Тайной Канцелярии?

— Боюсь, что нет. Ваше участие сразу наводит на мысль о происках Турана. Кристаллы будут убедительны для Марко, но для суда их недостаточно. К тому же леди Валле больше догадывается, чем знает.

— Что ж, будем брать их с поличным. Леди Валле, вам нужно сказать при муже, что инорита Елизавета беременна.

— Я ничего не буду делать, если вы не гарантируете, что мой сын останется в живых, — неожиданно твердо ответила Старшая фрейлина.

— Вы не в том положении, чтобы торговаться, — недовольно сказал ей туранец. — Мы сделаем все возможное для этого, уверяю вас. Снятие блока будет происходить одновременно с арестом. Лорд Фоти займется этим лично.

— Я? — удивился Верховный маг. — Но я совсем не собирался присутствовать при аресте.

— А придется. Вы ведь тоже лицо заинтересованное — один из записанных разговоров прямо указывает на то, что вас планировали не просто сместить, а уничтожить. К тому же, свидетельство Верховного мага о преступных намерениях будет очень кстати. Думаю, вас и Скарпы будет достаточно. И Риккардо Валле придется взять с собой. Даже не знаю, вместит ли комната инориты Елизаветы такое количество народа. А ведь их придется не только разместить хоть с минимальным комфортом, но и замаскировать от обнаружения.

Лорд Фоти немного поупирался для приличия, но потом был вынужден признать, что никто, кроме него не сможет столь быстро и качественно снять блок с Риккардо Валле, так что пришлось ему тряхнуть стариной и сидеть в засаде с гораздо более молодыми коллегами. Две ночи они прокараулили безо всякого результата, к концу третьей маги начали уже сомневаться в успехе своей затеи, как вдруг Хэмптон резко ткнул локтем в бок лорда Фоти, от чего тот встрепенулся и перестал похрапывать, и прошептал:

— Готовьтесь снимать блок.

— Идет? — азартно сказал Скарпа.

— Альбанезе собственной персоной, — подтвердил Хэмптон. — Его аура.

Все, что происходило дальше, могли увидеть только люди, владеющие магией на довольно приличном уровне. Альбанезе вошел через дверь, открыв замок простейшим приемом и дезактивировал, как он думал, лизин защитный артефакт. Затем он использовал заклинание, подавляющее волю и начал говорить очень тихо и немного нараспев:

— Через пять минут ты встанешь и пойдешь к фонтану, который стоит во дворе университета. Ты ляжешь в его большую чашу и будешь лежать там, пока не умрешь.

— А неплохо развлекается ваша Тайная Канцелярия, — Хэмптон стоял над телом Альбанезе, держа в руках увесистую дубинку. — Фоти, вы почему блок с Риккардо до сих пор не сняли?

— Вы же маг! — возмущенно вскричал лорд Фоти. — Зачем же применять физические методы?

— У него защита от магии стояла, — небрежно сказал туранец и надел на Альбанезе противомагические браслеты. — Снять ее, конечно, вполне можно было. Но на это нужно время, а рисковать жизнью Валле мне бы не хотелось. В конце концов, он пока единственный отпрыск Марко.

— Оу, — уважительно сказал Скарпа, — о таком простом способе я даже и не подумал бы!

— Вот и я раньше не думал, — проворчал Хэмптон. — Но теперь всегда ставлю защиту от физических воздействий. Вы сигнал-то своим магам отправили? Пора брать остальных заговорщиков.

Остальных взяли также без особых проблем. Только начальник дворцовой стражи долго возмущался и кричал, что маги в последнее время совершенно обнаглели и все они еще ответят за такое обращение с его персоной. Всех их поместили в камеры при Совете Магов, а утром лорд Фоти в компании инора Хэмптона отправились к королю Марко. Тот выслушивал их совершенно молча, с непроницаемым лицом, потом вызвал секретаря и потребовал немедленно вызвать лекаря к инорите Елизавете.

— Да с ней ничего не случилось, уверяю вас, — недовольно сказал туранец.

— Я хочу быть полностью уверен, — отрезал Марко, — как и в том, что попытка ментального воздействия не удалась.

— Так что мы готовы передать всю информацию тому следователю, на которого вы укажете, — повторил лорд Фоти.

— Следователю? Зачем? — медленно сказал Марко. — Валле сегодня ночью умер от сердечного приступа, Альбанезе, не перенеся смерти любимого… начальника, принял яд. Начальник Дворцовой Стражи зарезан любовницей. А смерть двух рядовых магов из Тайной Канцелярии вообще никто не заметит. Леди Валле… Сильвия, Сильвия… в тоске по покойному мужу навсегда уезжает в свое поместье. Остается Риккардо, вот с ним надо познакомится поближе, чтобы понять, что от него можно ждать.

— Правильное решение, — заметил туранец, принимая свой настоящий облик. — Никто не должен думать, что Тайная Канцелярия может интриговать против своего монарха.

— Итак, ваше высочество, что вы хотите за помощь? Мне не хотелось бы быть неблагодарным. Вы выполнили мою просьбу, а я, пожалуй, несколько слукавил, разрешая вам доступ к девушкам-иномирянкам, так как к тому времени мне уже доложили, что никого, вам подходящего, там нет. Но сразу предупреждаю, что земли, подаренные вашим отцом, возвращать не буду.

— Да куда вы денетесь? — усмехнулся Гердер. — Вернете в ближайшее время, и не в подарок, а на законных основаниях. А в качестве оплаты за помощь я хотел бы освобождение от всех обязательств в вашей стране моей невесты инориты Ксении.

— Наши жены будут подругами? Я так рад, — расцвел Марко. — А о каких это законных основаниях вы говорите?

— Вы непременно о них узнаете, когда мы закончим подготовку всех документов, — довольно насмешливо улыбнулся туранский принц. — Так что там с моей просьбой, ваше величество?

— Насколько было легче работать с вашим отцом, — посетовал недовольно Марко и обратился к Верховному магу. — Лорд Фоти, займитесь аннулированием обязательств инориты Ксении.

— И чтобы никаких магических привязок не осталось, — сказал Гердер. — Имейте в виду, я проверю.

— За кого вы нас принимаете? — возмущенно сказал магистр Фоти.

— За крайне предусмотрительных людей, — любезно ответил ему кронпринц. — Которым очень выгодны были бы рычаги воздействия на будущую туранскую королеву.

Марко невольно рассмеялся:

— Не надо быть таким уж недоверчивым. Я прекрасно понимаю, что вы спасли от смерти не только мою невесту, но и меня. Не могу же я быть настолько неблагодарным. Можете идти к своей невесте, лорд Фоти займется этим делом сразу же, как мы с ним обсудим еще пару конфиденциальных вопросов.

Как только наследник туранского престола вышел, король сразу стал очень серьезен и обратился к лорду Фоти:

— Меня очень заинтересовала эта идея с записями на кристалл. Мы можем ее реализовать в Туране? Они слушали нашу Тайную Канцелярию, будет справедливо, если мы послушаем их. Мне хотелось бы знать, о каких законных основаниях идет речь, чтобы быть готовым к любым поворотам.

— Увы, ваше величество, — расстроенно ответил Фоти, — это было первое, что мы попытались сделать. Но им удалось придумать защиту от прослушивания, а мы даже никак не можем понять, как же это можно сделать, а не то чтобы обойти. Но мы работаем над этим.

— Что ж, работайте, — расстроенно сказал Марко. — И давайте тогда побыстрее решать вопрос с иноритой Ксенией. Не нужно, чтобы у него были основания для легального здесь пребывания.

— Снять все? — уточнил Фоти.

— Придется. Он же не зря предупредил, что проверит. Вы же не сможете сделать так, чтобы он не заметил?

— Пожалуй, нет, — согласился Верховный маг, — но, возможно, более молодые коллеги…

— Заманчиво, но нет, — после раздумий сказал Марко. — Слишком высока вероятность, что он обнаружит. Будем с ним честными — ведь нам нужны хорошие отношения.

И лорд Фоти выполнил поручение своего короля в точности. Туранский кронпринц тщательно проверил его работу и остался доволен результатом.

— Ну что ж, дорогая, если у тебя здесь есть вещи, представляющие для тебя особую ценность, то забирай, — сказал он, вежливо распрощавшись с лорийским магом. — Если нет, то можешь оставить все подругам. Мы пойдем стационарным порталом через наше посольство. Я слишком мало занимаюсь порталами и никогда еще не брал с собой кого-то, поэтому не хочу рисковать.

— Как-то это все слишком быстро произошло, — сказала Ксюша. — Ты действительно уверен, что хочешь на мне жениться?

— С той самой минуты, как ты выделила мне порцию жареного картофеля с той изумительной котлетой, мое сердце навечно стало принадлежать тебе, — улыбнулся Гердер. — Обидно только, что попробовать это блюдо еще раз удастся нескоро. Пока здесь вовсю пытаются найти подходящий способ стерилизации этого корнеплода. А потом будут продавать, насколько я знаю Марко, по весу золота.

— Ну уж, — не поверила Ксюша. — Скарпа не производит впечатление такого уж жмота.

— Так производство картофеля уже взято под королевскую руку. Мы пытаемся найти подход к производителям, но пока безуспешно.

— Не думаю, что это такая уж проблема, — сказала девушка, доставая из кармана платья маленький клубень. — Вот, держи. У меня еще апельсиновая косточка есть. В конце концов, должна же и я внести какой-то вклад в туранскую экономику, если мне уж суждено там жить.//