Глава 15

Гердер утром и так был в ужаснейшем настроении — впервые за много лет дверь между спальнями его и Ксении оказалась заперта, а на стук королева никак не отвечала, да и разговаривать с ним отказывалась со вчерашнего дня. А теперь он с отвращением осматривал собравшуюся за завтраком компанию. Да ему одного только младшего оборотня достаточно было, а там кроме него были еще и Аманда, решившая с чего-то нарушить свое затворничество, и Дарма Рион, которую после ее выступления у Олирии во дворце видеть не очень-то и хотели. Несколько скрашивало картину присутствие Артуро. Видимо, лориец решил извлечь из своего периода жениховства все удовольствия, которые только сможет. Вот и сейчас он нежно нашептывал что-то Шарлотте на ушко, держа ее за руку. Мимоходом отметив, что дочь выглядит очень оживленной, а, значит, блажь ее с отказом от помолвки прошла, король решил начать с Бернхарда, как наиболее раздражающего фактора:

— Герцог Шандор, я весьма удивлен тем, что вас вижу. Вы же должны находиться в своем герцогстве.

— Вы меня без всяких документов вчера отправили, — хмуро ответил молодой человек. — А управляющий верить на слово отказался.

— Предъявили бы ему свой хвост, — желчно сказал Гердер. — В нашей стране хвостатых герцогов не так уж много.

Артуро несколько нарочито хохотнул. Не нравились лорийскому королю гармские братцы. И если в старшем он чуял родственную душу, что несколько примиряло с его существованием, то вид младшего рядом с собственной невестой вызывал очень стойкие отрицательные чувства. Шарлотта недовольно поморщилась. Но Гердеру сложно было судить с чем это было связано — с его некрасивой шуткой или с тем, что жених выразил свое отношение к этой шутке прямо ей в ухо.

— К сожалению, не все хвостатые — герцоги, — парировал Бернхард. — Вот если бы вы издали указ, по которому в Туране все оборотни являются герцогами, тогда это предъявление имело бы какой-нибудь смысл. Правда, даже в этом случае управляющего было бы сложно убедить в том, что я именно тот, которому он должен подчиняться. Поэтому я решил вернуться в Туран и зайти в Королевскую Канцелярию.

Гердер даже несколько удивился отпору, настолько он уже привык к подхалимажу со стороны придворных, и решил, что такая смелость должна быть вознаграждена. К тому же, если ему и не нравятся его гармские родственники, это совсем не значит, что всяким безродным управляющим позволено над ними издеваться.

— Эдвард, — обратился король к младшему сыну, — после завтрака проводи своего кузена в канцелярию и проследи, чтобы ему выписали все необходимые документы. Да, и пусть ему выделят отряд стражи. Чтобы ни у кого не возникло более желания сомневаться в его полномочиях. Отправка телепортом.

— После завтрака я обещал составить компанию ее величеству Аманде, — попытался было увильнуть от поручения Эдвард. — Ей так одиноко в последнее время.

— Я подожду, — встрепенулся Берни в надежде, что судьба предоставит ему все же отсрочку, необходимую для беседы с Шарлоттой.

— Досуг нашей дражайшей матушки скрасит леди Рион, — отрезал король. — Кто, как не другая женщина, может в полной мере посочувствовать чужой потере и понять ее?

— Да, — всплакнула Дарма, которую разговор о хвостах и потерях навел на мысль о собственных горестях, — смерть близкого — это ужасно. Мой любимый Черныш так неожиданно покинул этот мир. Он был молод и полон сил, но сорвался с башни в погоне за ласточкой. Я теперь думаю сетки развесить. Только никто не соглашается.

За столом повисла тишина. Сравнение смерти кота и короля было не очень корректно.

— Вот и обсудите с ее величеством Амандой свои утраты, — небрежно сказал Гердер, который решил, что глупость — это все же не преступление против короны, и если бы за нее наказывали, то большая часть страны просто не вылезала бы из тюрем. — А Эдвард после канцелярии пойдет ко мне.

Это бесчеловечно — так жестоко ко мне относиться, — патетически сказала Аманда. — Вы просто бросили меня наедине с моим горем. Генрих был самым близким для меня человеком, а после его смерти мне не на кого опереться. Вы даже не позволяете мне общаться с внуками моего горячо любимого супруга, которые так на него похожи, — Аманда выразительно приложила платок к сухим глазам.

— При жизни короля Генриха его внуки не очень-то вас и интересовали.

— Наша совместная жизнь только началась, и я была полностью ею поглощена. А теперь, когда я хочу принять участие в делах семьи, вы меня отстраняете.

Аманда еще долго распиналась по этому поводу, но Гердер просто не стал ее дальше слушать, предавшись завтраку и собственным размышлениям. За Роберта он не боялся, тот прекрасно видел, что из себя представляет вдова дедушки. А вот Эдвард… Он моложе, более эмоциональный и вполне может попасть под ее влияние. Вдовствующую королеву пока из дворца удалять нельзя, значит, надо убирать сына.

Видимо про это подумал и кронпринц, так как он сразу после завтрака подошел к отцу и заявил:

— Эдварда нужно срочно куда-нибудь отправить.

— Да, я думал над этим, — раздраженно сказал отец. — И если бы не начало занятий через две недели, то знал бы, что ему поручить. Только вот боюсь, что после начала занятий заставить его все время находиться в общежитии тоже не получится.

— У меня есть идеи по этому поводу, — задумчиво сказал Роберт. — В Лорийском университете ввели курс для дипломатов, наделенных магией. Набор пробный и совсем небольшой. Я бы и сам туда поехал, будь я в возрасте Эдварда.

— Хочешь получать информацию о Каролине из первых рук? — язвительно спросил Гердер.

— Мне неприятно говорить на эту тему. Но тебе сегодня, видимо, нет никакого дела до чужих чувств.

— Извини, — король подумал, что он действительно сегодня слишком зол, но это не повод отыгрываться на собственных детях. — Зря ты расторг помолвку, — неожиданно сказал он.

— Она была бы несчастна со мной, — не согласился Роберт. — Было бы плохо и ей, и мне. Но давай вернемся к Эдварду.

— Да что здесь обсуждать? Я сегодня же поговорю с Артуро и отправлю к нему Эдварда. Можно было бы и Шарлотту с ним, она бы сразу начала учебу в их университете. Но ей лучше подождать до свадьбы. Ничего страшного не случится, если она появится на занятиях с опозданием.

— Вы с мамой поссорились из-за ее брака?

— С чего ты взял, что мы поссорились? — недовольно сказал Гердер.

— Папа, это очень заметно. Достаточно просто на вас посмотреть.

— Да, из-за Лотты, — вздохнул король. — Твоя мать считает, что мы должны расторгнуть и эту помолвку, потому что твоя сестра не любит своего будущего мужа. Но сегодня за завтраком она очень мило себя вела с Артуро, так что, думаю, все уже изменилось.

— Не хотелось бы тебя расстраивать, но до прихода гармского кузена она в сторону жениха даже не смотрела.

— Вот как? Думаешь, она могла влюбиться в этого… Бернхарда? — с видимым отвращением в голосе сказал Гердер.

— Не знаю. Ей явно нравилось проводить с ним время, пока я не рассказал Лотте о планах старшего гармского братца в ее отношении. После моего рассказа она выглядела оскорбленной.

— Жалко, что этого герцога нельзя просто выдворить из страны, как Эвальда, — недовольно сказал король. — Но вход во дворец отныне для него будет закрыт.

Бедный Бернхард даже и не подозревал о таком коварном запрете со стороны дядюшки. Он лелеял надежду уговорить Эдварда немного погодить с его отправкой, найти Шарлотту и сказать ей то, что буквально жгло его изнутри. Но кузен был недоволен отцовским поручением и стремился разделаться с ним как можно скорее. Гармского родственника он воспринимал как помеху. Все намеки на то, что незачем так торопиться, Эдвард просто пропускал мимо ушей. С такой рекордной скоростью Королевская Канцелярия не выписывала еще ни одного документа. А когда туранский принц при проверке бумаг нашел описку, он посмотрел на провинившегося так, что у того даже руки задрожали, в связи с чем вернуться к своим обязанностям он сразу не смог. Новый, правильный, документ был выписан уже другим служащим, и вскоре Берни в сопровождении или под конвоем — это уж с какой стороны посмотреть — отряда стражи опять стоял в телепортационном зале Ардамира. В этот раз там дежурил другой маг, но, поскольку он был предупрежден о возможном визите, да и наличие такого количества идущих следом вооруженных людей невольно вызывало уважение, был он вежлив и предупредителен просто до приторности.

Инор Фицпатрик пригласил молодого человека внутрь дома, где внимательнейшим образом изучил все выданные герцогу Королевской Канцелярией бумаги, подозрительно косясь на стражников. Наконец он решил, что личность посетителя полностью подтверждена, и с выражением безмерного счастья на лице сказал:

— Ваша Светлость, я так рад увидеть наконец потомка столь славного рода, который снимет с меня этот тяжкий груз ответственности. Я готов прямо сейчас все вам передать и предоставить все документы за прошедшие годы. Не только за то время, что домен находился под моей ответственностью, но и все отчеты моих предшественников.

Бернхард представил кипу бумаг, которые ему предстоит изучать с важным видом, и решил, что плохого на сегодня уже было предостаточно. Он вспомнил Лотту рядом с Артуро и погрустнел. Нет, на подвиг по разбору документов сегодня он не готов. Впрочем, он вряд ли вообще когда-нибудь подготовится к такому кошмару. Лучше он наймет для проверки кого-нибудь, кто разбирается в этом деле. Да и нужна ли она, эта проверка?

— Спасибо, но мне кажется, это преждевременно, — осторожно сказал Берни. — Более того, я уверен, что человек, назначенный сюда туранской короной, просто отлично справляется со своими обязанностями. Смещать вас я вовсе не собирался, тем более, что в настоящий момент у меня даже нет возможности здесь постоянно находиться.

На лице управляющего промелькнуло облегчение, и он сказал:

— В любом случае, я полностью к вашим услугам, Ваша Светлость.

— Для начала я хотел бы осмотреть свой родовой замок. Проникнуться духом Шандор, так сказать, — важно произнес Берни, и опять в мечтах его возникла прекрасная белокаменная крепость с башенками, шпили которых увенчаны стягами с его родовыми гербами.

— Путь туда совсем не близкий, — добродушно сказал инор Фицпатрик. — Давайте сначала пообедаем, а потом я вас сопровожу. Карету распоряжусь заложить. Поедем, как полагается настоящему герцогу.

— Но я хотел бы увидеть замок как можно скорее, — запротестовал «настоящий герцог».

— Э-э, Ваша Светлость, да никуда он от вас не убежит. Столько лет стоял, так и пару часов еще простоит, не развалится. А вот обедать надо вовремя. Кто же ест остывший обед? Это же просто гадость. Я не могу с таким неуважением относиться к своему сюзерену. Мне ваше здоровье дороже даже собственного. Так что не спорьте, сразу после обеда и поедем. А пока походите по городу, ознакомьтесь с ним. Кейтлин, поди сюда, нечего за дверью подслушивать.

В комнату смущенно заглянула девушка. Волосы ее тоже отдавали рыжиной, как у отца, но были совсем не такие яркие, скорее золотистые, чем медные, что в сочетании с зелеными глазами делало ее облик весьма запоминающимся. Бернхард нашел бы ее довольно привлекательной, только вот фигура инориты, весьма и весьма упитанная, явно указывала на то, что она разделяет отцовское мнение о важности питания. Более того, даже сейчас в пухленькой руке был кусочек сыра, который девушка смущенно спрятала за спину.

— Дочка моя это, Ваша Светлость, — пояснил инор Фицпатрик, любовно оглядывая свое чадо. — Она все легенды Ардамира знает, как свои пять пальцев. Вот и расскажет вам все. А я пока распоряжусь с обедом, чтобы был он достоин такого высокого гостя.

Берни обреченно вздохнул. Посещение родового гнезда опять откладывалось на некоторый срок. Но уж после обеда его ничего не удержит. С другой стороны, надо же и о Ардамире представление получить?

Возможно, Кейтлин легенды города действительно знала очень хорошо, только вот она так смущалась, идя рядом с молодым герцогом, что проглатывала половину слов, а те, что не проглатывала, проговаривала так невнятно, что Бернхард вскоре и слушать ее перестал. Он просто наслаждался прогулкой по красивому старинному городу, чувствуя, как где-то глубоко внутри прорастает сопричастность и сродство к этим повидавшим века домам, к мостовой, по которой ходили и ездили еще его прапрапрадеды, к веселой толпе, которая расступалась при виде столь важного человека, сопровождаемого целым отрядом стражи. И это чувство эйфории продолжалось ровно до того момента, когда из гула голосов он вычленил фразу:

— Вот Кейтлин-то повезло! Целого герцога отхватила.

Берни в ужасе подумал, не нарушил ли он какого местного правила, и не обяжут ли его теперь в срочном порядке жениться на этой инорите. Да нет, успокаивал он себя, после прогулки на глазах стражи его вряд ли обвинят в нарушении благопристойности. Но все же он решил подстраховаться, чтобы девушка не питала лишних надежд, и важно сказал:

— Какой замечательный город! Моей невесте он непременно понравится!

— У вас есть невеста? — от разочарования дикция инориты Фицпатрик резко улучшилась.

— Да, и она такая, такая… замечательная, — Берни восторженно вздохнул, представляя перед собой Шарлотту.

Если бы он только мог себе представить, что король Гердер вызовет к себе командира той группы стражников, сопровождающей его сейчас, и спросит, как прошло воссоединение герцога и герцогства, а тот ответит, незлобиво усмехаясь:

— Ему там все очень по душе пришлось. И невесте, сказал, непременно понравится. Надо же, такой молоденький, а уже невесту имеет, и думает о ней. И сразу видно, что влюблен в нее по уши. Аж лицо светится, когда про нее говорит.

И уж конечно, не мог Берни видеть, как вздрогнет при этих словах Шарлотта, зашедшая к отцу, чтобы попытаться убедить его расторгнуть помолвку с Артуро. Как закаменеет ее лицо, и сожмется в маленький, но твердый кулак кисть ее руки.