Глава 24

Они собрались в огромной, залитой солнцем кухне в доме номер четырнадцать. Джек разжег огонь в облицованном плиткой камине, чтобы прогнать холод, который ощущался повсюду после кончины Венди. Конечно, они делали вид, что все так, как и должно быть, что Питер прилетел, чтобы забрать Венди, и наконец снова перенес ее в чудесную страну Нетландию. Но все же им так ее не хватало, особенно Мэдди и Тому. Им так хотелось услышать ее голос, почувствовать ее запах, нежное прикосновение. Хотелось сесть рядом с ней и слушать волшебные истории. Взбежать вверх по лестнице, чтобы выпить с ней чашечку сладкого чая и получить заряд оптимизма. Им хотелось снова верить, что, когда она их ласково обнимает, все в мире возможно.

Фэй присоединилась к детям и Джеку, усевшись у камина. Она прижала ребятишек к груди, где билось ее сердце, переполненное бесконечной любовью к ним.

– И все же жаль, что она ушла, – тихо произнесла Мэдди.

Том кивнул.

– Просто настало время уйти, – ответила Фэй, нежно гладя их головы. – Она была к этому готова…

– Как бы мне хотелось уйти вместе с ней, – произнес безутешный Том.

Фэй еще крепче прижала детей к груди, скороговоркой тихо произнося молитву, чтобы желание Тома не исполнялось как можно дольше, по крайней мере, не при ее жизни.

– Порадуйтесь за Венди. Она навсегда останется в наших воспоминаниях. А по ночам мы можем посылать ей весточки с помощью звезд. Мэдди, Том, я уверена, что она сейчас очень счастлива. Разве вы этого не чувствуете? Она бы устроила нам взбучку, если бы увидела, что мы грустим в такой чудесный день.

Дети согласно кивнули, вытерли с глаз слезы и вытянули шеи, чтобы полюбоваться из окна садом. Солнце стояло высоко, и сад, уже тронутый осенним золотом и багрянцем, поражал своей красотой. Том выпрямил спину, а Мэдди хлопнула в ладоши, подзывая щенка Нану. В их глазах сверкало радостное предвкушение рождающегося нового дня и надежда на чудо, которые прогнали горестные переживания.

Вот она, сила магии, подумала Фэй.

Инспектор Росс прибыл в дом номер четырнадцать утром, чтобы расспросить детей о том, что происходило с ними во время их отсутствия. Он усадил их за большим деревянным столом, разложил свои бумаги и заполнял все необходимые бланки, попивая чай и жуя печенье.

Том говорил уже совершенно свободно и пытался объяснить, что он в полном порядке, что никто не причинял ему вреда и что Венди никуда их не уводила и нигде не прятала. Последнее обвинение он отверг с негодованием, сердито сжимая кулачки и вызывающе глядя на полицейских. Мальчику было невыносимо слышать наветы в адрес Венди.

Тем не менее инспектор продолжал их мучить бесконечными вопросами, но, как бы он их ни формулировал, допрашивал ли он детей вместе или по отдельности, они неизменно давали одни и те же ответы.

– Значит, вы отправились туда по собственной воле?

Мэдди и Том закатили глаза, всем своим видом показывая, как им наскучили бесконечные расспросы.

– Куда, в Нетландию?

Мэдди посмотрела на мать, тоже сидевшую за столом. Фэй улыбнулась и пожала плечами.

– Да.

– Вдвоем?

Том кивнул:

– Конечно.

Присутствующий во время этой процедуры детектив Фарнсуорси слегка наклонился вперед и вмешался в разговор:

– Инспектор Росс имеет в виду парк развлечений под названием Нетландия, который, разумеется, находится в Лондоне. Вы это имеете в виду, дети?

Джек и Фэй обменялись удивленными взглядами.

Мэдди с Томом переглянулись, словно посылая какой-то тайный сигнал друг другу, а потом улыбнулись и с самым серьезным видом посмотрели на инспектора.

– Ну да, – хором ответили они, согласно кивая.

– Мы сбежали, – произнесла Мэдди заученным тоном. – А потом вернулись. – Глаза детектива Фарнсуорси подозрительно сузились, и он задумчиво почесал голову.

Инспектор Росс откинулся на спинку стула, недовольно хмыкнув, и потер подбородок.

– Должен сказать, я вполне удовлетворен ответом. Сдается мне, дело пора закрывать. Не так ли, Фарнсуорси?

Детектив бросил взгляд на Джека, который откровенно улыбался.

– Да, картина предельно ясна, – ответил он.

– Между прочим, доктор Грэхем, – произнес инспектор Росс невозмутимым тоном, собирая со стола бумаги, – изучая документы, мы набрели на некоторую информацию, которая может вас заинтересовать.

Джек, сидевший в расслабленной позе, опираясь о стену, резко вскочил, мгновенно собравшись.

– Почему же до сих пор молчали? Что вам удалось узнать?

– Родители вас действительно бросили. На пороге дома миссис Форрестер, как она и говорила. Вашей матерью была какая-то молоденькая незамужняя женщина. Отец неизвестен. – Инспектор пожал плечами и побросал ручки в портфель. – Обычная история. Многие безответственные люди бросали детей у крыльца миссис Форрестер, и это длилось годами. Может быть, потому, что ее имя постоянно появлялось в новостях. Газеты часто писали о ней и основанном ею приюте для мальчиков. Совершенно ясно, что она вас вовсе не похищала и, – он смущенно кашлянул, – у Скотленд-Ярда не нашлось оснований продолжать расследование или подозревать Венди Форрестер. – Он покраснел, вспомнив, как начальство бранило его за подобное предположение. – Я лично никогда не верил во всю эту чепуху с похищениями и раздвоением личности.

– Скажите, инспектор Росс, – спросил Джек, придвигаясь к Фэй и обнимая ее за плечи, – вам, случайно, не удалось уточнить имя моей матери?

Фарнсуорси настороженно поднял глаза.

– Увы, нет, – смущенно произнес Росс. – Никаких официальных данных. Просто короткая запись в документах.

Джек расплылся в улыбке и склонился к Фэй, шепча ей на ухо:

– Вот видишь? Я так и думал, мы все действительно потерянные мальчики, которым помогала Венди.

Фэй протянула руку, и их пальцы переплелись.

– Потерянные, но теперь найденные…

– Ну что ж, полагаю, мы завершили расследование, – быстро произнес Росс. – Рад, что все так благополучно закончилось. А вы, – он с суровым видом повернулся к детям, – больше так никогда не делайте. На сей раз вам повезло. Не хотелось бы, чтобы ваша мать снова переживала из-за ваших бездумных выходок и глупых розыгрышей. К тому же с вами в этом парке могло случиться что угодно. Бог знает, каких опасностей вы избежали.

– Ну конечно, пираты там всякие, индейцы, – вмешался в разговор Фарнсуорси, смешно двигая бровями.

Дети ухмыльнулись, но не стали возражать.

В дверь тихо постучали. Джек поспешил открыть, и на пороге появилась миссис Ллойд. Он проводил ее в комнату. При виде Джейн Фэй вскочила на ноги и взяла ее за руки. Каким-то волшебным образом Джейн Ллойд изменилась – горе сгладило ее черты и из ее голоса исчезли резкие нотки.

– Нам так жаль, что Венди ушла, – искренне произнесла Фэй. – Нам всем ее будет ужасно не хватать.

– Спасибо, – мягко ответила Джейн. – Мне тоже. И, полагаю, очень многим людям. Но я верю в то, что она сейчас счастлива. Наконец-то.

Она принялась рыться в своей объемной глубокой сумке.

– Я пришла вам кое-что передать. Если только удастся это найти… А, вот! Держите!

Она вытащила руку из сумки и раскрыла ладонь. На ней лежал крошечный золотой наперсток.

Увидев его, Мэдди спрыгнула со стула и стремглав понеслась к Джейн.

– Это же наперсток Питера! Его подарила ему Венди. Он назвал наперсток поцелуем и всегда носил на цепочке на шее. Рядом с сердцем. – Личико девочки раскраснелось, и слова лились, словно песня.

– Верно, – ответила Джейн, к всеобщему удивлению. – Я его тоже сразу узнала.

– А где вы его нашли? – поинтересовался Том.

Джейн с мечтательным видом улыбнулась.

– Я нашла его утром на подоконнике палаты, где лежала мама. Думаю… – Она замолчала. – Думаю, она оставила наперсток для нас. Хотела тем самым сказать, что у нее все в порядке и что Венди вновь обрела своего Питера.

– И наперсток ему больше не нужен, – со вздохом произнесла Мэдди.

– Похоже, действительно не нужен. – Джейн повернулась к Мэдди. – И мне тоже. Может, ты захочешь его взять? – Миссис Ллойд вручила блестящую вещицу девочке, которая смотрела на нее круглыми от изумления глазами. Она приняла наперсток в ладонь с глубоким чувством благоговения и осознания чуда.

– Можно мне взглянуть? – спросил Джек.

Мэдди осторожно передала ему наперсток и ревниво наблюдала, как он обращается с ее сокровищем.

– Думаю, это подтверждает существование Питера Пэна. – Он взглянул на Фэй. – Похоже, я выиграл пари.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Думаю, мы все выиграли. И я открыто признаю, что верю в чудеса.

Джек стоял с задумчивым видом. Он сощурил глаза и неотрывно смотрел на наперсток, лежащий на его ладони. Через пару минут он поднял глаза, сжал губы, а потом спросил:

– Скажите, миссис Ллойд, вы по-прежнему планируете продать этот дом?

Фэй ахнула от изумления, потеряв дар речи от неожиданного вопроса. Ей казалось, что в глубине души она всегда знала, что дом номер четырнадцать выставят на продажу после смерти Венди. Джейн Ллойд никогда и не скрывала своих намерений. И все же Фэй надеялась, что это произойдет не скоро.

Она оглядела огромную уютную кухню, которую так полюбила за последние месяцы, любуясь кухонной утварью и прелестными безделушками, словно видела их в последний раз. Она с любовью смотрела на сводчатые окна, вдыхала запах дров, тлеющих в большом камине, выложенном плиткой из дельфтского фаянса. Она вспоминала обои с голубыми гортензиями, диванчики, покрытые пухлыми подушками, статуэтки из стаффордширского фарфора, запах лимона в холле и, конечно, волшебную детскую, где обитала Венди. Наконец, она обратила взор на прекрасный сад, где сердца ее детей обрели радость и расцвело их воображение – ныне блестящее и зрелое, как осенние цветы.

Тем не менее Фэй пришла к пониманию того, что не дом является основой семьи. Будь то величественный замок, особняк, загородный дом или маленькая городская квартира, полные памятных вещей и дорогих воспоминаний, все же само жилище не определяет дух семьи. Она думала о том, что для нее дети – Мэдди и Том, – а теперь еще и Джек являются истинными основами семейной жизни. Центр мироздания – любовь. Куда бы ни занесла их судьба, они всегда будут нести с собой сокровища своих воспоминаний – как старых, так и новых. Они посадят семена счастья в хорошо удобренную почву.

Фэй с любовью смотрела на Мэдди и Тома, которые, весело хохоча, возились с Наной, и неуемная энергия детства била через край. Да, все же она была здесь счастлива. Ей будет не хватать дома номер четырнадцать.

Глаза Джейн Ллойд расширились от удивления, когда она услышала вопрос Джека.

– Ну, я не знаю. Я об этом пока не думала… – заикаясь, произнесла она.

– И все же, вы его продаете? – настойчиво произнес Джек.

– Да, конечно.

– Как скоро?

– Думаю, чем скорее, тем лучше.

– Вот и отлично, – ответил Джек, как будто все уже для себя решил.

Фэй бросила на него быстрый взгляд, пораженная решимостью в его голосе.

Джек многозначительно посмотрел на нее, а затем, повернувшись к миссис Ллойд, произнес самым непринужденным тоном:

– У вас есть шанс сэкономить на комиссионных за риелторские услуги. Я готов купить ваш особняк. – При виде крайнего изумлении на лице Фэй, он добавил: – А что такого? Вы же не думаете, что я собираюсь жить в этом огромном старом доме в одиночку? Сделка подразумевает целый пакет услуг, и ты с детьми – неотъемлемая часть контракта. Ой, совсем забыл: и Нана тоже. – Он замолчал, вся его бравада вдруг куда-то улетучилась, и его лицо приобрело совершенно мальчишеское выражение – наивное и бесхитростное. – Конечно, если вы не против, – произнес он тоном, полным робкой надежды.

Фэй потеряла дар речи. Эти слова были столь неожиданны, что застали ее врасплох. Совершенно в духе Джека. Сердце ее переполнилось радостью, и она судорожно сглотнула, чтобы не заплакать и не начать бормотать бессвязные речи, но это не помогло. Слезы заструились по щекам, и она с готовностью кивнула в знак согласия.

Джек подошел к ней и схватил ее за руку. Все вокруг словно заволокло туманом, и она уже не видела застывшую с открытым от удивления ртом миссис Ллойд, удивленных полицейских, как вкопанных остановившихся у двери, скачущих и хлопающих от радости в ладоши детишек – во всем мире существовало только лицо Джека и его счастливая улыбка. Они снова были вместе, соединенные единственной мощной и созидательной силой во Вселенной – силой любви.

Джек надел наперсток на палец Фэй.

– Вот так, – произнес он, улыбаясь одним уголком рта. – Сделка успешно завершена.

Фэй, будто во сне, не замечала ничего вокруг. Полицейские поспешно собрали свои бумаги и удалились в сопровождении вполне довольной миссис Ллойд, что-то бормотавшей о том, как счастлива была бы ее мать, узнав о таком повороте событий. Когда в доме наконец наступила тишина, Джек взял Фэй за руку и они вышли в сад. Мэдди и Том понеслись за ними, ожесточенно споря, кто из них будет спать в детской, а Нана, заливаясь веселым лаем, неслась за ними по пятам.

Осень уже вступила в свои права, но в сердце Фэй царила весна, светлячки зажигали свои волшебные фонарики, ища себе пару, и дети сажали семена, которые превратятся в прекрасные цветы. Вечная весна, – и отныне она всегда будет оставлять окна широко распахнутыми, чтобы впустить все новое, чудесное и волшебное в их дом и жизнь. Она дала себе торжественную клятву, что окна всегда, каждый день ее жизни, будут открытыми.

– Мама, смотри! Джек, иди сюда скорее! – зазвенел тонкий голосок Мэдди. Фонтан заработал!

Фэй и Джек бросились к Мэдди и Тому, которые стояли рядом с демонстрирующим свой буйный нрав фонтаном, неожиданно пробудившимся к жизни. Сооружение издавало самые странные звуки – ворчало, стонало, позвякивало и повизгивало. Фонтан с шумом выплюнул струю воздуха, а потом из труб с силой вырвался мощный поток воды, которая заструилась и из флейты бронзового Питера Пэна. Дети хохотали и плясали от радости, а Джек присвистнул с победным видом. Фэй обхватила себя руками и понимающе улыбнулась, глядя в задорное лицо сказочного мальчишки. Она могла бы поклясться, что он, как всегда, улыбнулся ей в ответ.

И тут в саду раздались нежные звуки музыки.