Глава семнадцатая

Грант Доу со стуком поставил свой стакан с пивом между ними на стол. На нем были все те же шорты и футболка с рекламой балинезийского пива, что и накануне. Фальк чуть не застонал.

— Я думал, тебя здесь сегодня не обслуживают, — сказал он, прилагая все усилия к тому, чтобы его голос звучал нейтрально.

— Для меня это — пожелание, а не приказ.

Фальк глянул через плечо Доу в сторону стойки; бармен наблюдал за происходящим с отрешенным видом. Он явно умыл руки. Фальк поднял брови, но бармен только пожал плечами: мол, а что тут можно поделать? Сидевшая напротив Гретчен поймала его взгляд и чуть качнула головой. Потом она заговорила, и ее голос звучал совершенно непринужденно.

— Что тебе нужно, Грант?

— Я скажу, что нужно тебе, Гретч. Тебе нужно поосторожнее выбирать себе мужчин.

Наглостью Доу живо напомнил Фальку своего дядю, но если у Мэла Дикона злость была холодной, как у рептилии, то Грант кипятился, как чайник.

Вблизи его опухшее лицо казалось покрытым сетью лопнувших кровяных сосудов. Явные проблемы с давлением.

— У девушек, которые с ним водятся, есть риск оказаться мертвыми.

За его спиной, секундой позже, чем нужно, раздалось ржание его приятелей. Фальк так и не смог понять, те ли это самые, которые были с Доу прошлым вечером, или нет. Рожи у них у всех были абсолютно одинаковые. Бармен, отставив временно свои обязанности, целиком посвятил себя наблюдению за происходящим.

— Спасибо, Грант. Но я уже большая девочка. И сама могу принимать решения, — сказала Гретчен. — Так что, если ты все сказал, может, продолжишь отдыхать? И другим дашь отдохнуть?

Доу заржал, дав окружающим возможность полюбоваться давно не чищенными зубами. На Фалька пахнуло пивом.

— Уж конечно, ты готова отдохнуть, Гретч, — сказал он, подмигнув, — Ты сегодня такая нарядная, если мне позволено будет сказать. Нас ты тут такими зрелищами балуешь нечасто.

Он воззрился на Фалька.

— Это платье — ради тебя, ты, придурок. Надеюсь, ты это ценишь.

Гретчен, покраснев, отвела взгляд. Фальк встал и шагнул в сторону Доу. Он ставил на то, что Доу не захочет связываться с возможным арестом, и это удержит его от рукоприкладства. Он надеялся, что рассчитал правильно. Фальк знал за собой немало умений, но пьяная драка в них не входила.

— Чего тебе надо, Грант? — спокойно спросил Фальк.

— Такое дело, — сказал Доу. — Думаю, мы вчера не с той ноги начали. Так что я пришел дать тебе шанс покаяться.

— В чем?

— Ты знаешь в чем.

Они смотрели друг другу в глаза. Грант всегда был старше, больше, сильнее. Он вечно был на грани взрыва, и люди, бывало, спешили перейти на другую сторону улицы, если он шел к ним навстречу. Теперь он постарел, потолстел, и его дыхание отдавало чем-то хронически нездоровым. От него буквально несло горечью и разочарованием.

— Это все? — спросил Фальк.

— Нет, блин, не все. Прими мой совет. И моего дяди тоже. Чего бы они сегодня ни стоили. Уезжай отсюда, — сказал Доу низким, хриплым голосом. — Этот мешок дерьма, Хэдлер, того не стоит. Не стоит он тех неприятностей, в которые ты вот-вот влипнешь, попомни мое слово.

Доу глянул через плечо на своих подлипал. Из окна паба не было видно ничего, кроме ночи. Фальк знал, что, за исключением главной улицы, город был совершенно пуст. В этих местах силы у полицейского значка гораздо меньше, чем надо бы.

Может, и так, но кое-что он все-таки значит.

— Я уеду, как только наступит ясность с убийством Хэдлеров, — сказал Фальк. — Не раньше.

— Тебя-то это как касается?

— Целая семья погибла в таком маленьком городе? Думаю, это касается каждого. И у тебя, похоже, есть какие-то соображения на этот счет, так, может, с тебя и начнем? Только давай официально. Как думаешь?

Фальк сунул руку в карман и извлек ручку и маленький блокнотик. Вверху страницы он написал: «Допрос по делу Хэдлеров». Ниже он написал имя Доу, крупными буквами, чтобы тому было виднее.

— Ладно, уймись, придурок, — Доу явно стало не по себе, как Фальк и ожидал. Когда человек видит свое имя на бумаге, он, как правило, настораживается.

— Адрес, пожалуйста.

— Я тебе мой адрес не дам.

— Да не проблема, — ничуть не смутился Фальк. — К счастью, мне он известен.

Ниже он написал точный адрес фермы Дикона. Потом посмотрел мимо Доу в сторону его соратников. Те сделали шаг назад.

— Имена твоих друзей я тоже могу записать. Если уж им так не терпится внести свой вклад.

Грант обернулся. Отсутствующее выражение на лицах его приятелей сменилось мрачными взглядами в его сторону.

— Ты че, дело мне тут пришить пытаешься? — сказал Доу. — Нашел себе козла отпущения?

— Грант, — сказал Фальк, подавляя импульс закатить глаза. — Ты сам подошел к нашему столу.

Доу обвел его мрачным взглядом. Казалось, он вот-вот взорвется. Сжав правый кулак, он явно прикидывал, стоит ли оно того. Кинул взгляд через плечо. Бармен по-прежнему наблюдал за ним, опершись руками о стойку. Он сурово поглядел Доу в глаза и кивнул в сторону двери. Сегодня им здесь больше явно не нальют.

Доу разжал кулак и небрежно отступил в сторону. Будто ему неохота было напрягаться.

— Сплошное вранье и понты, как обычно, — сказал он Фальку. — Ладно. Тебе все это здесь понадобится. Может, отбрешешься, кто знает. А может, и нет.

Он мотнул головой в сторону выхода, и его свита последовала за ним.

Шум голосов, слегка притихший во время их перепалки, постепенно достиг прежнего уровня.

Фальк сел обратно на свое место. Гретчен молча наблюдала за ним; рот у нее был слегка приоткрыт. Положив блокнот обратно в карман, он ухмыльнулся, но руку из кармана вынимать не спешил — ждал, когда она перестанет дрожать. Гретчен удивленно покачала головой.

— Господи. С возвращением, называется. А ты молодец. — Она подмигнула ему. — Права была я насчет твоего здравого смысла, а?

Она поднялась и отправилась к стойке за следующей порцией напитков.

Позднее, когда паб уже закрывался, Фальк проводил ее до машины. На улице было тихо. В свете фонарей волосы сияли вокруг головы Гретчен, как нимб. Они стояли на расстоянии шага друг от друга — каждое движение обречено на неловкость; повисла пауза. Наконец она рассмеялась, и, положив ему руки на плечи, чмокнула в щеку, слегка задев самый краешек губ. Его руки сомкнулись вокруг нее, и на секунду они застыли в тесном объятии, подбавляя тепла в и так уже жаркий вечерний воздух.

Наконец она с легким вздохом высвободилась из его объятий, села в машину, улыбнулась, помахала рукой и исчезла.

Фальк стоял один под звездным водоворотом и думал о Гранте Доу. Человек наговорил много всякого разного, в этом сомневаться не приходилось. Но одна сказанная им вещь застряла у Фалька в мозгу, и теперь он поворачивал ее в уме так и сяк, пристально изучая, как коллекционер — найденную редкость.

Всю дорогу обратно, до паба, он улыбался.

Фальк уже поставил одну ногу на лестницу, ведущую наверх, к нему в комнату, как услышал оклик бармена.

— Зайдешь на минутку, приятель? Если не торопишься.

Фальк вздохнул, не снимая руки с перил. С тоской посмотрел наверх. Дурно обрамленный портрет королевы безо всякого сочувствия воззрился на него в ответ. Он повернулся и поплелся обратно в бар, который был уже совершенно пуст. В воздухе витал ядреный аромат лимона — бармен протирал стойку.

— Тебе налить?

— Я думал, ты уже закрылся, — Фальк подтянул к стойке табурет и сел.

— Закрылся. Это за счет заведения. — Бармен поставил перед Фальком кружку пива, потом нацедил себе тоже. — В качестве благодарности.

— За что?

— Я много раз видел, как Грант Доу докапывается до человека, и, как правило, это заканчивается тем, что мне приходится оттирать с пола чью-то кровь. Поскольку сегодня был явно не тот случай, я могу расслабиться и позволить себе выпить с тобой кружку холодненького.

Он протянул Фальку руку:

— Дэвид Макмердо.

— Твое здоровье, — Фальк отпил глоток, который, к его удивлению, пошел очень легко. За эту неделю он выпил больше, чем за весь предыдущий месяц. — Прости, пожалуйста, что так вышло. Знаю, я обещал, что неприятностей не будет.

— Друг мой, если бы здешние неприятности всегда улаживались подобным образом, я был бы счастливым человеком, — сказал Макмердо, поглаживая бороду. — К сожалению, дело обычно кончается менее элегантно.

— Сколько ты уже в этом городе?

— Скоро десять лет будет. И большинство тутошних до сих пор смотрят на меня, как на новичка. Либо ты здесь родился, вырос и все прочее, либо ты навсегда чужак, — видимо, такие уж в Кайверре традиции.

— Родиться, вырасти и все прочее тоже не всегда помогает, — сказал Фальк с мрачной улыбкой. — Каким ветром тебя вообще сюда занесло?

Макмердо помолчал. Провел языком по зубам.

— А ты почему из Кайверры уехал?

— Перспективы карьерного роста, — сухо ответил Фальк.

— Что ж. Скажем, что и у меня то же самое; на этом и остановимся. — Макмердо жестом обвел пустой бар и подмигнул. — И все же тебе это, похоже, пошло только на пользу. Честно говоря, твой приятель Люк мог бы взять у тебя пару уроков, как ладить с Доу. Теперь уже поздно, конечно.

— Они что, не ладили?

— Это мягко говоря, — сказал Макмердо. — У меня, бывало, сердце обрывалось, когда один сидел здесь — и вдруг заходил второй. Они были — я не знаю — как пара магнитов. Сиамские близнецы. Ревнивые разведенки. Что угодно. Просто не могли оставить друг друга в покое.

— Из-за чего же они ссорились?

Макмердо закатил глаза.

— Лучше спроси, из-за чего они не ссорились. Что угодно назови. Погоду. Крикет. Цвет носков, блин. Вечно друг к другу цеплялись. По любому поводу.

— И насколько это было серьезно? До кулаков доходило?

— Было дело, — сказал Макмердо. — Пару раз. Но в последнее время — нет. Уже несколько лет — одни только ссоры да скандалы. Не пойми меня неправильно, миром тут и не пахло. Но мне кажется, они оба получали от этого некое удовольствие. Помахать кулаками. Выпустить пар.

— Никогда этого не понимал.

— Я тоже. По мне, лучше стаканчик пропустить. Но кому-то это по душе. — Он обмахнул стойку тряпкой; санинспекции в ближайшем будущем здесь явно не ждали. — Но Доу тоже можно где-то понять. За этим его дядюшкой присматривать, наверное, не сахар.

Фальк вспомнил, как Мэл Дикон принял его за отца.

— Ты знаешь, что с ним не так?

— В последнее время котелок у него явно не варит. Может, это от выпивки, а может, что посерьезнее, — я не знаю. Но вести он себя стал потише, это точно. Забредает сюда иногда и сидит в обнимку со стаканом, а то шляется по городу с этой своей собакой и рычит на всех подряд, но это, пожалуй, и все.

— Мне что-то трудно представить себе Гранта Доу в роли Флоренс Найтингейл. Он что, посвятил всего себя заботам о дядюшке?

Макмердо ухмыльнулся.

— Господи, нет. Он вроде разнорабочего. Делает кое-что по мелочам, трубы там проложить, ремонт. Главное, чтобы на пиво денег хватало. Но что с людьми надежда на наследство делает, а? Дикон ему ферму завещал, или, по крайней мере, так говорят. Неплохих денег может стоить, особенно со всеми этими азиатскими инвесторами, которые вечно вынюхивают, где можно купить землю. Засуха-то когда-нибудь кончится. Это очевидно.

Фальк сделал еще глоток. Интересно. Земля Хэдлеров граничила с фермой Дикона. Он понятия не имел, какая теперь рыночная цена на землю, но два соседних участка, выставленные на продажу вместе, должны были цениться выше — у правильного покупателя. Конечно, если бы ферма Хэдлеров продавалась. Маловероятный сценарий при живом Люке, который деятельно занимался своей фермой. Но теперь подобный план мог быть значительно ближе к воплощению. Фальк отложил пока эту мысль, чтобы обдумать как следует на досуге.

— Так, значит, это правда, что там языками плетут? Что ты пытаешься разобраться в смерти Хэдлеров? — спросил его в это время Макмердо.

— Это неофициально, — ответил Фальк, во второй раз за сегодняшний вечер.

— Ага, ну да, — ответил Макмердо с понимающей улыбкой. — По-любому это лучший способ добиться чего-то в этих местах.

— Кстати, может, было что-то, о чем мне надо знать?

— Типа, была ли у них с Люком заварушка накануне того дня? И не заявлял ли Грант Доу перед всем честным народом, что пойдет и кокнет все его семейство?

— Это бы очень помогло расследованию.

— Жаль, что разочаровал тебя, приятель, — Макмурдо обнажил в ухмылке впечатляющее количество желтоватых зубов.

— Джейми Салливан говорит, он был здесь с Люком вечером накануне убийства, — сказал Фальк. — Они договаривались кроликов пострелять.

— Очень может быть, да.

— А Доу тоже здесь был?

— Да, конечно. Он здесь практически каждый вечер, поэтому-то он и терпеть не может, когда я отказываю ему в обслуживании. Его это бесит, конечно, но особых неудобств не причиняет. Он знает, что с моей стороны это, по большей части, пустые угрозы. Если я его выгоняю, он просто усаживается на крыльце с этими своими тупыми приятелями и горой пива в жестянках. Так что неприятности я огребаю по полной, а прибыли ноль, понимаешь? — Макмердо покачал головой. — Ну да ладно. Отвечаю на вопрос. Грант Доу был здесь тем вечером, когда Люк пришел сюда в последний раз. Как, впрочем, и все остальные. По телевизору шел крикетный матч, так что тут яблоку было негде упасть.

— Ты не видел, чтобы они с Люком разговаривали? Вообще как-либо взаимодействовали? Вызывающее поведение с любой из сторон?

— Ничего такого не припомню. Как я уже говорил, вечер был занятой. Я тогда совсем замотался.

Макмердо в задумчивости допил пиво и деликатно подавил отрыжку.

— Но разве с этими двумя можно сказать что-то наверняка? Каждый вечер, бывало, гадаешь, чем оно кончится. Я знаю, вы с Люком были приятели, а Доу — тот еще придурок, но во многом они были похожи. Оба здоровые мужики, знаешь, которым по жизни тесно, и заводятся оба с пол-оборота. Две стороны одной монеты, понимаешь?

Фальк кивнул. Он понимал. Макмердо собрал пустые стаканы, и Фальк понял, что ему пора. Он слез с высокого табурета, пожелал спокойной ночи и удалился. За его спиной бармен выключил свет, и паб погрузился в темноту. Шатаясь, Фальк потащился вверх по лестнице, и тут вспыхнул экран его телефона. Еще одно сообщение на автоответчике. Он поднялся в номер, заперся, рухнул на кровать и только тогда, еле попадая пальцами в кнопки, включил запись. Когда из трубки донесся знакомый голос, он прикрыл глаза.

— Аарон, подойди уже к телефону, наконец, — слова Джерри, как горох, стучали по барабанной перепонке. — Слушай, я тут много думал о том дне, когда умерла Элли.

Долгая пауза.

— Если сможешь, приезжай завтра на ферму. Есть кое-что, что тебе нужно знать.

Фальк распахнул глаза.