ГЛАВА 43,
где Белый гребень волны пройдет подробный инструктаж, что такое кимоно и как его носить, попытается заполучить боевой флаг своего тотема, торжественно польёт персональную сакуру, обратится к присутствующим с призывомне топтать светлячков,а в заключение подумает, как было бы замечательноприкрыть ноги Агриппины Петровны
Наутро профессор проснулся в прекрасном расположении духа и послал Ольге SMS-ку.
Успешно прошел экстремальное испытание-дегустацию саке с элитарной серией VIP– закусок, мне пожаловано почетное поэтическое имя Белый гребень волны, готовлюсь к Императорскому поэтическому турниру, где в присутствии самого императора Акихито, его очаровательной супруги Митико, а также наследных принцев Нарухито и Акисино – с супругами, буду читать свои стихи о Бабочке.
Готовлюсь к непримиримой борьбе с признаками Мирового Хаоса.
О твоих бабочках помню, как там Бэбик, здорова ли Агриппина Петровна? привет Кролику, целую.
Твой Белый гребень волны и проч., проч., проч.
Ответ Ольги был краток:
Надеюсь, Белый гребень волны и проч., проч., проч. (ха-ха!), саке не захлестнет тебя.
Помни о доме, контролируй свои поступки, бойся коварных гейш! – как бы они ни прятались за красивыми кимоно, не забывай о твоем новом Высоком секретном статусе!
Бэбик едва не сломал себе шею на дампингах, —
не привози ему травмоопасных игрушек!
Сделал себе татуировку Бабочка.
Мама здорова – что с нею станется?!..
Твоя покинутая жена Ольга, княгиня и проч., проч., проч.
Да, Кролик опять страдает желудком, не знаю, что делать.
Шлет тебе привет…
После завтрака Йоко-сан привела к профессору специалиста по кимоно господина Mики-сан, имя которого она перевела как Стебелек.
Вопреки своему имени, Мики-сан был тучным здоровяком, которого преследовала одышка, что не мешало ему увлеченно рассказывать о кимоно.
Оказывается, на турнире Белому гребню волныследует быть в этой торжественной одежде. Профессор стал разглядывать большой иллюстрированный каталог мужских кимоно, а Йоко-сан переводила Стебелька.
Кимоно – это рубашка для усмирения духа, – торжественно объявил Мики-сан и философски поднял палец, – носить кимоно – особая наука. Спина прямая, подбородок – слегка втянут, а плечи – расслаблены, движения не должны быть размашисты и резки.
Стебелек-сан наглядно продемонстрировал позиции, которые уместны для ношения кимоно. Белый гребень волны повторил за ним, любуясь собою в висящем на стене зеркале.
– Ни в коем случае, даже случайно, нельзя показывать ноги или другие части тела, скрытые под одеждой – это неприлично! – строго заявил Стебелек-сан, – это уравнивает молодых и пожилых женщин, скрывая прелесть первых и поблекшую красоту вторых, а кимоно – прекрасная для них оболочка. Японка в кимоно воплощает эталон сдержанной грации, мягкой женственности и скромного обаяния.
Стебелек-сан попытался продемонстрировать сдержанную грацию, мягкую женственность и скромное обаяние, но у него это не очень получилось, и он обратился к Йоко-сан.
Дитя Солнца очаровательно с этим справилась.
Сидоров-сан неожиданно подумал, что хорошо бы одеть в кимоно тещу, чтобы скрыть ее старческие ноги.
А Мики-сан продолжал увлеченно рассказывать о важности пояса оби, которым подвязывают кимоно – издавна он считается амулетом, хранящим душу, а узел или бант на нем – символом верной любви.
Профессор с интересом слушал рассказ и поинтересовался, какие рисунки на кимоно рекомендует уважаемый специалист Стебелек-сан.
– О-о-о! – еще больше воодушевился рассказчик, – молодые побеги бамбука, нежные азалии, белоснежная сакура и хризантема – символ императорской Японии. Они украшали парчовые и шелковые кимоно японских принцесс и придворных дам. Мужские кимоно были вышиты свирепыми драконами и иероглифами: Всегда Первый, Рост, Слава, Успех и Богатство.
И Стебелек-сан неожиданно стал нараспев читать стихи. Профессор ритмично кивал чтецу и пытался вникнуть в их содержание, но, конечно, понял только после перевода Йоко-сан.
Как будто аромат душистой сливы
Мне сохранили эти рукава,
Лишь аромат…
Но не вернется та,
Кого люблю, о ком тоскую.
Стебелек-сан неожиданно загрустил, а на его глазах навернулись слезы. Белый гребень волны хотел было обнять его, чтобы утешить, но затем сам огорчился, тяжело вздохнул и задумчиво повторил…не вернется…кого люблю, о ком тоскую и вспомнил Зеленые Глаза.
Но тут же поинтересовался, нельзя ли для своего кимоно использовать знак белой хризантемы, который ему особенно приглянулся.
Стебелек-сан испугался и почему-то шепотом объяснил, что Белая Хризантема из 16 лепестков – это символ власти Императора и даже такому уважаемому гостю, как Верный друг всего японского народа Сидоров-сан, нельзя об этом даже думать.
Профессор как-то легко отказался от символа императора, а Йоко-сан сказала, что на прием у Акихито ему даст своё кимоно господин Иосида-сан – это старинное мужское кимоно с рисунком в виде самурайских шлемов, побегов бамбука и скачущих лошадей (ручное шитье).
Профессор выразил радость, особенно ему понравились скачущие лошади, и он сказал, что непременно закажет себе кимоно и спросил, какой рисунок посоветует Стебелек-сан, учитывая, что Сидоров принадлежит к знатному уважаемому тотему ЛОШАДЬ.
Йоко-сан успокоила профессора: ему и его супруге господин Иосида-сан презентует специально заказанные кимоно. А Стебелек-сан посоветовал великому поэту рисунок Кентавр-Пегас, где в едином порыве сливаются Лошадь и Поэзия. И снова с энтузиазмом запел:
Даже не Кентавр-Пегас…
Ты несёшь на себе небесную справедливость…
Ты – судья всех преступлений…
Ты волен наказывать…
Ты – спаситель…
…Кентавр-Пегас, – задумчиво повторил профессор, – справедливость… небесную… преступлений… спаситель… – и решил, что это звучит прекрасно и убедительно, а затем выразил просьбу дополнить свое кимоно укрепленным за его спиной флагом с его личным гербом Кентавр-Пегас:
– Это так здорово… я видел в самурайских фильмах! – с энтузиазмом добавил Белый гребень волны.
Стебелек-сан с изумлением открыл рот и долго стоял, тяжело дыша и подбирая вежливый ответ, и, наконец, сказал, что флаг за спиной применялся очень давно только на поле боя, чтобы различить своих и чужих. А для Верного друга всего японского народа этого абсолютно не требуется, ибо все японцы и так прекрасно знают его в лицо, а у многих в доме, на почетном месте, висит красочный портрет профессора, написанный крупным местным живописцем.
Профессор поразился своей небывалой популярности, но явно огорчился утратой фамильного боевого флага, который он собирался использовать в непримиримой борьбе с кланом тещи.
Затем принесли кимоно, которое Иосида-сан презентовал профессору для церемонии у Императора, а Стебелек-сан проинструктировал, как его следует надевать и носить.
Весь оставшийся день Белый гребень волны не снимал кимоно и любовался собою в зеркале, представляя, как он будет впечатляюще выглядеть на приеме у Императора и как было бы замечательно появиться в этом наряде перед Сергеем Сергеевичем в Налоговом управлении, чтобы получить новые льготы.
Йоко-сан намекнула, что на приеме Сидорова ждет приятный сюрприз, и профессор стал размышлять, что бы это значило. Ничего не придумав, решил потренироваться в поэзии и отправил Ольге SMS-ку.
О, любимая жена моя,
Что, горюя, провожала в путь меня
И смотрела, как на гнедом коне
Я за ворота выезжал с трудом,
Оставляя милый сердцу дом.
Ольга сразу же ответила:
Как ветер, дующий все время в жизни этой, —
Нет ни минуты, чтобы дуть он перестал, —
Вот так и ты, чтоб ни одной минуты
Ты обо мне не забывал!..
Понял?!
Белый гребень волны подумал, что Ольга вполне могла бы составить конкуренцию – нет, не ему, конечно! – он для этого уже достаточно продвинутый поэт, а вот для начинающих… – пожалуй…
В этот же день Почетный член Императорского общества Символ Сакуры посетил парк, где им была в прошлом году посажена именная плакучая сакура, убедился, что она в полном порядке и прекрасно выглядит.
В присутствии мэра Кобе господина Цураюки-сан (Почетная акция N66) и специального посланца Комитета практикующих поэтов господина Бенджиро-сан (Наслаждающийся миром) (будущая почетная акция № 88) под бурные аплодисменты прохожих торжественно полил свою именную сакуру, на которой красовалась, вздрагивая изумрудными крылышками, великолепная бабочка.
– Бабочка! – заворожено произнес Белый гребень волны и решил, что это – прекрасный знак Свыше.
Чтобы поблагодарить всех и в порядке репетиции перед Императорским турниром, профессор обратился к присутствующим:
Ах, не топчи траву!
Там светлячки сияли
Вчера ночной порой.
Йоко-сан перевела, и все выразили бурное одобрение, а некоторые сразу же с виноватым видом ушли с газона. Мэр Кобе господин Цураюки-сан объявил, что в ближайшие планы развития города будет экстренно включена важнейшая гуманитарная программа по разведению светлячков, а на газонах будут установлены транспаранты со стихами Люби и береги бабочек, символ твоей бессмертной Души! и указанием имени Верного друга всего японского народа.
В заключение профессор призвал присутствовавших всемерно способствовать стремлению цивилизованного мира к Самопознанию и Совершенству.
Все сердечно поблагодарили Белого гребня волны и клятвенно пообещали непременно способствовать этому замечательному стремлению.
В эту ночь Сидорову снилось, что он на поле боя во всех самурайских доспехах, в боевом кимоно с тотемным флагом за спиной, где красочно изображен Кентавр-Пегас.
К нему приближается, размахивая мечом, другой свирепый самурай с флагом за спиной, Сидоров пытается разглядеть, что изображено на флаге врага, и с изумлением видит портрет князя Голицына, но почему-то с чертами лица мэра Кобе господина Цураюки-сан.
Пока Белый гребень волны раздумывал, что бы это значило, самурай из клана Голицын резво, скачками подбежал и оказался тещей Агриппиной Петровной, которая злорадно заявила, что вот сейчас-то Сидоров и поплатится за все свои делишки, в том числе за попытку прикрыть её достаточно привлекательные ноги (мужчины до сих пор засматриваются!) «басурманской одеждой», а также за подлое предательство Великой России.
Профессор стал громко читать стихи о том, что он несёт на себе небесную справедливость… он – судья всех преступлений…и волен наказывать… – в том числе и этого наглого самурая с вражеским тотемным флагом!
Самурай Агриппина Петровна внимательно выслушала Сидорова, задумалась, а затем миролюбиво сказала:
– А-а-а, тогда другое дело! – превратилась в лошадь с клеймом ТЕЩА, попыталась зубами вырвать тотемный флаг профессора, но потом разглядела, что на нем изображен Кентавр-Пегас, и, узнав близкого родича, одобрительно заржала, схватила зубами свой выпавший флаг с князем Голицыным и галопом ускакала в туманную даль.
