В середине 80-х годов прошлого века маленький итальянский городок Ладисполь был забит эмигрантами из Советского Союза, можно сказать, по самый купол своего городского собора. Вообще-то эти люди вырывались из СССР с требованием отпустить их в Израиль с целью объединения семьи. Но в результате осели в Ладисполе, потому что здесь принимал американский консул, и если этому легковерному человеку доказать, что в СССР вас за что-нибудь преследовали, то можно было получить статус политического беженца, и тогда – какой уж там Израиль, с его якобы горячо любимой четвероюродной теткой, к которой вы так стремились! Открывалась перспектива уехать в саму Америку, где, по слухам, можно было довольно быстро пройти путь от чистильщика сапог до миллионера, причем абсолютно ничего не делая и получая на этом пути самое высокое в мире пособие по безработице!

Но очередь к консулу продвигалась медленно. И чтобы как-то прожить, будущие американские миллионеры пока что продавали на блошином рынке привезенные с собой маски для ныряния, ласты, ружья для подводной охоты, полевые бинокли и так называемые «командирские часы». Кто им сказал, что в Ладисполь нужно везти именно это, причем в таком огромном количестве, сказать трудно. Но, по-видимому, считалось, что коренные жители Ладисполя очень любят после трудового дня прогуливаться по родному городу, надев на себя ласты, маски, взяв в руки ружья для подводной охоты и щегольски поглядывая в полевые бинокли на советские «командирские часы».

Так вот, на окраине этого городка, в маленьком придорожном кафе, сидел мой давний друг, бывший одессит Игорь Метелицын – красавец (точная копия Ричарда Гира, причем даже улучшенная), эрудит, невероятный бабник, и думал нелегкую эмигрантскую думу.

Все, что было привезено, удалось как-то продать, а деньги – уже потратить. И теперь, вертя в руках последние «командирские часы», Игорь размышлял о том, как должен поступить в этой ситуации по-настоящему благородный мужчина и джентльмен: то есть сбагрить эти часы за бесценок маячившему за стойкой бармену и купить на вырученные деньги еду для семьи и погремушку для ребенка или, опять же сбагрив эти часы, купить для себя хорошую бутылку виски, напиться до скотского состояния и забыть на какое-то время про все свои мелкие житейские неприятности.

В этот момент к веранде кафе подкатил роскошный «Бентли» – кабриолет, из него выпорхнуло немыслимой красоты создание женского пола, влетело в кафе, купило пачку сигарет, повернулось, чтобы направиться к выходу, но тут с ним, то есть с созданием, произошло нечто странное. Завидев Игоря, красавица сделала несколько шагов, после чего стройные ноги ее подкосились, и она просто рухнула в кресло за столик напротив Метелицына.

Вообще Игорь знал, что он производит сильное впечатление на женщин, но так, чтобы сразу в обморок… «Все-таки какие они экспансивные, эти итальянки, – с некоторым самодовольством подумал он. – Вот только странно, что за четыре месяца пребывания в Италии при виде меня в обморок упала всего лишь одна», – вспомнил Игорь. В первый же день его пребывания в Ладисполе какая-то дама, встретившись с ним на улице, тоже рухнула как подкошенная. Правда, потом, когда приехала карета «Скорой помощи», оказалось, что у нее была врожденная эпилепсия. Может, у этой тоже?..

– Метла, это ты? – произнесла новая припадочная на чистом русском языке, приходя в себя.

– Я, – подтвердил Метелицын. – А мы что, знакомы?

– Да ты с ума, что ли, сошел, Метелкин? – возмутилась красавица. – Я же Эля, Эльвира… Вспомнил наконец?

Конечно, Игорь вспомнил. Действительно, встречалась такая на его жизненном пути. И даже какое-то время украшала его донжуанский список. Но потом уехала за границу, где, по слухам, вышла замуж за какого-то богатого итальянца-аристократа.

– Боже мой! – продолжала между тем Эльвира. – Если бы ты знал, как я по тебе скучала все это время! Слушай, я живу тут недалеко, наш городок в 50 километрах отсюда. Поехали ко мне, выпьем бутылочку хорошего вина, вспомним наши безумные ночи и не только ночи, нам же есть о чем вспомнить. Правда? Поговорим…

– Угу… – кивнул Игорь. – Особенно этот разговор будет интересно послушать твоему мужу.

– Да нет у меня никакого мужа! – отмахнулась Эльвира. – Вернее, есть, конечно, но сейчас нет, он на две недели уехал в Милан по каким-то бизнесовым делам. Так что у нас целый вагон времени, не будем терять ни секунды!

– Я не поеду, – твердо ответил Игорь. – Я, видишь ли, недавно женился.

– Ну и что? – пожала плечами Эльвира. – Ты и раньше был всегда на ком-то «недавно женат», но я что-то не помню, чтобы тебя это когда-нибудь останавливало. Поехали!..

– У нас родился ребенок…

– Это меняет дело, – помолчав какое-то время, согласилась Эльвира. – Добропорядочный отец… конечно, какое-то время должен сохранять верность… Считай, что я тебе ничего не предлагала. Ладно. А как ты тут вообще? Ждешь интервью у американского консула? Продаешь «командирские часы»? – она кивнула на хронометр, который Игорь все еще вертел в руках. – Помню, я их тоже тут продавала. Правда, с не очень большим успехом. А вот у нас в городке они разлетелись, как пирожки… Слушай, – всплеснула она руками, а давай сделаем хороший бизнес. Я дам тебе денег, ты купишь этих часов штук 25–30, привезешь их ко мне, мы их там продадим, а выручку пополам.

– Я же сказал, – проницательно улыбнулся Игорь. – Я не поеду.

– По-моему, ты не понял, – отвечала Эльвира, став очень строгой и даже какой-то надменной. – Я говорю исключительно о бизнесе. Мы в цивилизованной Еропе, дорогой! Здесь секс и бизнес никто не смешивает. Разве только те, для кого секс, собственно, бизнесом и является. Я, как ты понимаешь, к таковым не отношусь. Так что вот тебе деньги, визитка с адресом, жду тебя послезавтра. Чао! – и она отбыла на своем кабриолете.

«А что, – придя в себя, подумал Игорь, – может, это действительно выход из положения…» – и отправился на блошиный рынок за часами.

Через день он привез Эльвире 25 штук.

– Вот молодец! – похвалила она его, встретив на пороге своего элегантного особняка. – А знаешь, я их уже продала. Нашим соседям, осталось только раздать. Заходи! Разделим прибыль и отметим начало совместного предприятия.

– Извини, – замялся Игорь, – но я хотел бы успеть на обратный поезд.

– А ты успеешь, – успокоила его Эля. – Делов-то у нас минут на десять.

– Ну, если так… – согласился Метелицын и зашел.

Стол был уже накрыт, вино откупорено. Они выпили всего по одному бокалу, потом по второму, потом, кажется, по третьему… А дальше волшебная итальянская ночь, сказочные глаза Эльвиры, дорогое вино…

В общем, в конце концов природа победила в моем друге его семейные принципы. Впрочем, для победы над семейными принципами Метелицына природе всегда хватало и менее веских аргументов.

На следующее утро Игорь, с полными карманами денег, полученными от продажи часов, и мелкими угрызениями совести, возвращался в Ладисполь.

– Послезавтра привезешь следующую партию, – напутствовала его Эля.

«Ну ничего, – думал Игорь, трясясь в своем поезде, – в следующий раз я уже не поддамся».

Надо сказать, что точно такая же мысль приходила ему в голову и в следующий раз, и еще много раз. Зато финансовые дела явно пошли в гору. «Командирские часы» действительно разлетались в Элином городе, как жареные пирожки. Видимо, у нее была какая-то удивительная способность продавать их местным жителям.

Но вот настало утро, когда на перроне ладиспольского вокзала вернувшегося Игоря встретила жена.

– Игорь, – возбужденно заговорила она, – только что звонили из американского консульства, тебя вызывают на интервью.

– На когда? – спросил Игорь.

– На сейчас. Бежим. Мы уже опаздываем.

«Вот ты черт, – думал Игорь, пока они бежали. – Я же не придумал, как меня преследовали в СССР».

То есть он придумал десятки историй для своих друзей, и все они смогли убедить консула. Но для себя… Кто же знал, что все произойдет так неожиданно?!

– Значит, вы утверждаете, – встретил его седовласый джентльмен под звездно-полосатым флагом, – что в СССР подвергались преследованиям?

– Угу, – кивнул Игорь, мучительно пытаясь придумать на ходу что-нибудь подходящее.

– Ну, расскажите какой-нибудь случай.

– Ну, например, – замямлил Метелицын, – однажды я вышел на угол возле своего дома, чтобы позвонить по телефону-автомату. Но тут ко мне подошел огромный мужчина хулиганской наружности, оскорбил меня по национальному признаку и избил.

– Возмутительно! – согласился консул. – Это действительно случай преследования по национальному признаку. А еще какой-нибудь случай?

«Еще какого-нибудь» в Игоревой затуманенной после ночной пьянки голове явно не находилось. Поэтому он решил не изобретать велосипед.

– На следующий день, – проговорил он, – я опять вышел на угол возле своего дома, чтобы позвонить по телефону-автомату. Но тут опять подошел этот хулиганского вида мужчина, опять оскорбил меня по национальному признаку и снова избил.

– Ужасно! – кивнул головой консул. – А еще?

– Ну, так повторялось каждый день… – сказал Метелицын.

– М-да… – посочувствовал консул. – Я вот только одного не могу понять. Почему, если вас в этой будке каждый день так избивали, вы продолжали в нее ходить? Почему вы не звонили, скажем, по своему домашнему телефону?

И тут мой друг произнес фразу, которая решила его судьбу:

– Неужели вы думаете, – сказал он, скорбно глядя на консула, – что в СССР кто-нибудь когда-нибудь и за любые деньги поставил бы еврею домашний телефон?!.

Статус политического беженца был получен.

Через несколько дней Игоря с женой и ребенком провожал в Америку чуть ли не весь Ладисполь.

– Слушай, – подошел к Метелицыну знакомый по блошиному рынку Стасик, – ты тут в последнее время сильно поднялся на «командирских часах». Возишь их куда-то продавать большими партиями. Наверное, какому-то оптовику. Дай мне его адресок. Тебе же он уже не нужен.

– Да какие проблемы? – ответил Игорь и вручил Стасику визитку Эльвиры.

В следующий раз они со Стасиком встретились через полгода уже в Нью-Йорке.

– Ну, как там у тебя в Италии пошел бизнес с «командирскими часами»? – поинтересовался Метелицын.

– Бизнес с часами?! – раздуваясь от ярости, просто зашипел на него Стасик. – Да я тебе сейчас всю морду разобью за этот бизнес. Я после первой же поездки месяц в госпитале лежал. Еле откачали меня итальянские медики.

– А что случилось?

– И он еще спрашивает, что случилось!.. А вот что! Ну, привез я эти часы по указанному адресу, открыл мне двери какой-то старичок, будь он неладен, как потом выяснилось, итальянский граф. А битой бейсбольной дерется, как бандит с большой дороги.

«Вот, – говорю, – часы вам привез для продажи». «Ах, это ты?! – он кричит и сразу же за битой тянется. – Ну я тебя сейчас…» «Подождите, – говорю, – я их первый раз привожу. А до этого мой товарищ этим делом занимался». «А мне наплевать, – он орет, – кто из вас с моей женой этим, как ты говоришь, делом тут занимался. Но про ваши с ней ночные оргии уже весь наш город говорит. Вы опозорили весь мой древний итальянский род, сделали из меня посмешище, рогоносца, так что прощайся с жизнью!» – «Да не знаю я ни про какие оргии! Товарищ рассказывал, что он вашей жене «командирские часы» привозил, а она их здесь продавала. Очень успешно». – «Успешно?! Продавала?! Ну иди сюда, я тебе кое-что покажу», – и тянет меня в какую-то дальнюю залу, довольно большую. Там посредине сундук такой огромный кованый, фамильный, видимо, потому что с гербом. И весь он этими самыми «командирскими часами» доверху набит. «Вот как она их продавала! – верещит старик. – Ну она уже свое получила. Теперь твоя очередь за всю вашу советскую банду ответить!» – ну и битой меня, битой. Сначала по голове, а дальше я уже не помню, по каким частям тела.

Так что правильно было бы, с моей стороны, вернуть тебе, Игорек, кое-что из «доходов», полученных мною от графа за эти часы. Но, скажи спасибо, я сегодня добрый, так что иди, и чтобы больше я тебя никогда не видел!

Но поскольку мой друг Метелицын от этих слов не мог сдвинуться с места, то ушел Стасик, а Игорь стоял и думал, что секс и бизнес, конечно, не сочетаются на Западе. Но если очень хороший секс, то ради него некоторые бизнесвумен способны пожертвовать даже самим его величеством бизнесом.