Глава 19

Ужас, пронесшийся по ферме на прошлой неделе, сменился тревожным затишьем, которое прерывалось только редкими звонками с жалостливыми извинениями и заверениями в своей полной невиновности и злобным шипением в голосети. В спокойную и, в общем-то, счастливую жизнь семьи Кузнецовых ворвалась большая политика прямиком с Екатерины.

Ровно семь дней назад их пришли убивать. Яна со слезами, закусывая до крови губу от бессилия и злости, наблюдала с пульта камер слежения за тем, как неизвестные люди в черной форме с плазменными факелами в руках жгли старинные деревья «Райских яблочек». Громили консервный завод и фабрику полуфабрикатов. Выгнали на улицу, а затем зверски убили тетю Машу и дядю Петю, а также их детей. И все сразу же после того, как в краткосрочном бою с одним из отрядов нападавших погиб ее отец вместе с немногочисленными наемниками, защищавшими ферму Кузнецовых.

А вот мама удивила. Едва оправившаяся от потрясения, вызванного смертью сына, она, едва взглянув на нужное голоокно, пошла в их с папой спальню, а вернулась в прихожую уже с тяжелым боевым лазером. Женщина еле тащила это жуткое устройство, однако с решимостью обреченной направилась к выходу из дома. Впрочем, отчаянно трусившая Яна встала у нее на пути…

Голофон и интеркомы, по которым вся большая семья Кузнецовых вызванивала полицию, пожарных, городскую, планетарную и прочие администрации, – сообщали о полной блокировке всех линий связи. А когда люди приготовились к неизбежному, произошло чудо. Самое настоящее, сохранившее жизнь всем, от мала до велика.

С вскипевшего огненными всполохами неба, словно град посыпался десант. Неизвестные бойцы в броне цвета темной оливы обрушились на головы убийц и буквально смели уничтожавших ферму черных, щадя только тех, кто догадался вовремя бросить оружие и бухнуться лицом в грязь. Этих винтили, жестко, безжалостно.

Среди внезапно появившихся защитников, словно корабли среди звезд, мелькали мужчины в длиннополых плащах, с жуткими огненными мечами в руках и, что ее поразило больше всего, женщины, казалось бы, в гражданской одежде, но разившие противников не менее яростно и эффективно.

Она узнала как минимум одну из них. Диана – ее знакомая из города. Певица в небольшом ночном клубе, да к тому же любительница, как поговаривали, молоденьких девушек. Впрочем, последнее было откровенным наветом недоброжелателей, потому как Яна точно знала: у Дианы был парень, какой-то разнорабочий со Смородинских Верфей. А все слухи строились лишь на пустых разговорах и зависти конкуренток.

Той ночью ей было очень страшно и обидно. Даже сегодня, спустя неделю, слезы рекой лились из ее глаз, стоило лишь вспомнить, как умирал отец. Как его убивал тот подонок, расстреливая тяжело раненного лежащего на земле мужчину… Если бы она могла, самолично бы глаза ему выцарапала, тому ублюдку в черном. Да вот только он был уже мертв.

Убийцу девушка приметила и, привязав к нему дрона-муху, следила за ним по трансляции с камер, всегда находя по особому шлему с нарисованной на забрале звериной мордой и будто бы со спиленными на лбу рожками. И с удовольствием и легкой обидой наблюдала, как его за долю секунды уничтожил парень в оливе. Цепным ножом. Походя перерубив мужчине шею и, кажется, даже не заметив этой своей маленькой победы.

Спасители оказались неким «Специальным научным корпусом» и действовали под патронажем какой-то там спецслужбы. Яна не понимала, что это значит и как силовики могли быть связаны с учеными. А следующим шоком было то, что нынешний глава семьи Кузнецовых, дядя Гена, на ежедневном собрании громогласно заявил о невиновности Леши, который, как оказалось, не участвовал в покушении на Цесаревича. Его, как и лица его товарищей, зверски убитых во время нападения гвардейцев-космодесантников, просто смонтировали на ту злополучную запись. И что самое удивительное, именно Князь Александров, тот самый террорист-булатовец, приказал защитить их семью от провокаций людей, устранивших Цесаревича Алексея и подставивших Лешеньку.

Яна поверила. Сразу. Ведь ко всему прочему, Князь-благодетель выписал семьям героев пожизненную пенсию, да к тому же как за брата, так и за убитого во время ночного нападения отца.

Девушка вздохнула и, нагрузив большое блюдо нарезанными овощами, вышла из дома. Обосновавшиеся с тех пор на ферме военные охраняли их и жили при этом на полном самообеспечении. Вот девушке и было откровенно стыдно, что защитники еще и приплачивали Кузнецовым за то, что занимают их территорию. Так что ей хотелось хоть как-то отблагодарить своих спасителей.

А вот дядюшки и тетушки заставляли краснеть. Ни разу при жизни не высказывавшие благодарности отцу – они были просто счастливы подобным положением дел. И хотя ей уже несколько раз в исключительно вежливой форме командир отряда, расквартировавшегося рядом с ее домом, просил «не беспокоиться», она тем не менее считала своим долгом хотя бы подкармливать свежими фруктами и овощами бойцов, свободных от патрулирования.

К тому же сейчас это было особенно волнительно, учитывая, что прямо перед ее дверью отдыхал тот самый парень, прикончивший убийцу отца.

– Черный ворон! Ох, что ж ты вьешься да надо мое-е-ею головой! Ты добычи не дождешься, Черный ворон, я не твой… – пел, растягивая слова, мужчина «в оливе», подыгрывая себе на карманной синтез-органике.

Звали его Игорь. Краем глаза Яна заметила, как из окна выглянула мать, но, увидев любимую дочку, только грустно покачала головой и закрыла жалюзи.

– Очень красивая песня, трогательная, – сказала девушка, хотя ей совершенно не понравился мотив. – Сам придумал?

Слишком печальными были строки. Давили на и без того расшатанные событиями последних дней нервы.

– Нет, – просто и открыто улыбнулся парень, посмотрев ей прямо в глаза. – Как бы тебе сказать… Сама по себе эта песня древняя. Говорят, еще времен первой Российской Империи. Той, что еще на Земле была. Но понимаешь ли, я с Саратова. Планета такая есть, вблизи границ Квартарии Тенку.

– Это те, которые птички…

– Ну как «птички», – усмехнулся парень, – они вроде как непонятно что. Вроде и курицы, а вроде и нет. Во время Третьей Галактической Саратов наш в первые дни далеко за линией фронта оказался. Бомбить его с орбиты птицам было невыгодно – только планету портить. Вот и чистили его от нас, людей, при помощи истребителей, сами в бой вступать не рисковали. День за днем, двадцать четыре часа в сутки.

– И? – затаив дыхание спросила Яна.

Почему-то она всегда с замиранием сердца ловила каждое слово этого простого парня, который, в общем-то, был совсем не в ее вкусе.

– И истребители их прозвали «воронятами». Днище у них темное от антилучевой защиты. Как птица эта земная выглядела – не знаю, но видишь, как поется: «черный ворон». Так что песня эта в те военные годы стала нашей, Саратовской, партизанской. Ее у мобильных горелок, на привалах пели. Саратов наш – планета-джунгли, так что у моих предков много там, в сельве, блиндажей понакопано было. Куры быстро смекнули, что просто так нас не взять, клюв сломаешь людей из-под земли выковыривать…

Парень, потянувшись, снял с походного мангала телескопический шампур с нанизанными на него кусками маринованного мяса бараноса, потыкал его ножом и, удовлетворенно кивнув, протянул Яне. Улыбнувшись, глядя на то, как девушка аккуратно приняла исходящее ароматным дымом угощение, подхватил с принесенного ею блюда торамот и, подбросив его в ладони, с хрустом впился в сочный ярко-голубой бок овоща.

– …В общем, принялись тенку отлавливать партизан через повторяющиеся звуковые колебания, техника у них ой хороша была. Наши-то быстро смекнули, что, как и почему, норы свои изолировали, а вот птицы… Этим как в голову что-то втемяшится, так палкой не выбьешь. Курята они и есть, только большие и страшные, што писец! Так саратовцы динамики в лесу ставили да «Черного ворона» включали, а как появлялись каратели, так валили их пачками из РЗРК. Тенку, так поговаривают, эту песню теперь как огня боятся…

Слушая неспешную, немного непривычную речь парня, явно ездившего ей по ушам какой-то полумифической байкой, Яна аккуратно откусывала кусочки нежнейшего, хорошо пропеченного на углях мяса, следя за тем, чтобы горячий жир не капнул на ее кремовую блузку, и думала о своем.

– А вы всегда так вот… основательно? – спросила вдруг девушка.

– Что? – не понял Игорь.

– Ну, вы, военные, всегда так питаетесь? – Она бросила взгляд на вскрытые герметичные упаковки, из которых боец небольшим половничком то и дело вычерпывал остатки маринада, поливая им благоухающее мясо. – Я думала, что у вас все строже. Маскировка там, ну и все такое.

– Да нет, конечно, – вновь улыбнулся парень. – Это у нас «праздничный заказ». Неужто не слышала? Князь-то наш, барин новый, сегодня женился! Да не на ком-нибудь, а на самой Цесаревне. В «гражданском», конечно, пока вроде как живут, но не во грехе. Не бывает на войне подобных «грехов», и не до церемоний там.

– На войне?

– На войне, конечно! – уверенно кивнул Игорь. – Слыхала, небось, куда нашу Царицу-матушку с барином на их замковом лайнере занесло?

– Так это правда?

Конечно, Яна знала об исчезновении «Волги», как и о том, что нашли этот суперкорабль на другой стороне Млечного Пути, вот только как-то не верилось ей в подобные чудеса. К тому же видела она недавно обращение самой Зимневой, в котором она говорила о том, что была спасена из плена на Колхиде, и обвиняла все того же Князя Александрова в мятеже. Правда, потом пресс-офицер из Генеральной прокуратуры вещал о том, что эта запись – подделка и не соответствует действительности. Что, по мнению девушки, только подтверждало невиновность Леши.

А когда к концу этой недели в своем ежемесячном обращении к народу уже сам Великий Канцлер заявил, что Цесаревна находится в безопасности на Екатерине и в скором времени займет трон, принадлежащий ей по праву, она окончательно запуталась в происходящем. Больше Кузнецова не включала голоэфир, даже для того, чтобы посмотреть «Цвет Сакуры и тень от ели».

– Ну да, – ответил ее собеседник, а затем, повернувшись, крикнул одному из своих боевых товарищей: – Борь! Ваше Благородие, Машку за ляжку! Шашлычок готов, я долго повторять-то буду! Зови народ жрать, пожалуйста. А то передержим.

– Игорь… – Яна решилась вдруг задать давно уже мучивший ее вопрос, глядя, как исчезают с мангала стройные ряды выставленных на нем шампуров. – А кто вы на самом деле? Если не секрет, конечно.

– Мы-то? – Парень хмыкнул и на секунду задумался.

– Вы ведь не булатовцы из «Красной Зари»? – поспешила добавить девушка. – Ведь правда?

– Не… я как-то к технократам не очень, – улыбнулся Игорь, наливая в раскладной стаканчик золотистый напиток из герметичной упаковки и протягивая его ей. – Скажу честно, Яна, я и сам еще не очень разобрался – кто мы такие.

– Это как же так?

– А вот так. Нашему сводному отряду – без году неделя. Мы ж что? Мы же еще недавно чоповцами-овцами были, в основном бывшие военные и такая зеленка, как я, – самоучки. А вот с дюжину дней назад Батяня… ну, Борзов! Большой, такой, вчера к вам прилетал. Так вот, собрал всех нас, значится, и заявил, что отныне мы под Князем Александровым ходим, как часть некого «Специального научного корпуса», и что кто не согласен с его, ну, то бишь, Борзова решением, рапорт на стол, расчет – и свободен.

– И что, никто не ушел?

– Ну а как же! Нашлись желающие. Про Князя-то, как раз по голику такую хрень несли, что и у меня от новостей уши в трубочку завернулись. Сам хотел долбануть по столу, сказать пару ласковых технократам поганым и хлопнуть дверью! Да вот как-то… – Он замялся. – Знаешь, двоюродный дядя у меня гэбистом был, так что я эту породу хорошо знаю. Вот как я глянул на мужичка неприметного, что вместе с Батей к нам вышел, так сразу все понял.

– Что понял? – У Янки екнуло сердце.

– Что не солдатского ума это дело, – опередил Игоря знакомый женский голос. – Любишь ты, Сапожников, язык почесать.

К ним подсела Диана и, улыбнувшись, потрепала девушку по плечу.

– Давай лучше я отвечу на твои вопросы, Янка, а то этот лапоть саратовский тебя совсем запутает. А ты у нас девочка нежная, тебе много думать вредно!

«Вот всегда она так. Не может не подколоть по поводу того случая…» – подумала девушка, впрочем, она и не думала обижаться на подругу.

– Ну, так уж и лапоть! – притворно надулся парень, а затем протянул женщине один из оставшихся на мангале шампуров. – На, полопай.

– Вот уж спасибо, – фыркнула та, – я, знаешь ли, только на диету села. Мне вот тот вот ярдрек, пожалуйста! Нет, не тот. Не желтый – красненький.

– Диета-фригета, – пробубнил парень, протягивая Диане ярдрекский огурец.

– Так что ты узнать-то хотела? Кто мы, собственно, такие?

«В первую очередь – какого лешего ты тут забыла, – подумала девушка. – Что общего певичка может иметь с вояками? Ну, кроме постели, конечно…»

– Проще всего будет сказать, что мы – силовое крыло новой структуры, призванное обеспечить безопасность научных исследований, проводимых организацией под патронажем фонда развития Цесаревны Ксении. Ты про руины к северу отсюда слышала?

– Это те, которые… – замялась Яна, вспоминая некие развалины инопланетной цивилизации, существовавшей на Омелле задолго до прихода на нее людей. – Ну, этих, как их… Куда еще туристов возят.

– Да, да. Вижу, что поняла, о чем я.

– Но там же просто камни… – удивилась девушка.

– Камни, да не простые. Тебя никогда не смущало то, что там постоянно вертятся какие-то темные личности?

– Да я не задумывалась над этим! На ферму не лезут – и ладно.

– Хм… Нужны вы им… – фыркнула себе под нос Диана. – Так вот, всех нас срочно наскребли по Омелле для того, чтобы зачистить руины от «черных копателей» и разномастных мародеров, которые, дорогая моя, варили на этих «просто камнях» за ходку такие деньги, какие ваша ферма не принесет и за десять лет. Уж можешь мне поверить, я клиентов нашего клуба очень хорошо знаю.

– Правда, что ль? – вытаращила на нее глаза Янка.

– Правда, правда. А еще мы защищаем яйцеголовых, которых согнали сюда со всей планеты, и вас в придачу. Ты уж прости, что опоздали. В столице как раз шли разборки с чинушами, вовсе не желавшими переквалифицировать «просто камни» в объект культурного наследия инопланетной цивилизации.

– Почему? – задала Яна, наверное, самый дурацкий вопрос в своей жизни.

– Деньги, милочка, деньги. Большие деньги, которые текли прямиком в карман Губернатора. А у Князя Александрова, знаешь ли, оказались очень серьезные связи в нашей организации. Так что он обеспечил силовиков типа саратовского лаптя, и мы наконец-то смогли прикрыть эту лавочку. А то, знаешь ли, центру все не до нас было, полиция сгнила до основания, а военных баз на Омелле нет.

– В… вашей организации? – вконец запуталась Яна.

– Ну да. Имперской Службы Безопасности, – пояснила Диана. – Или ты, милочка, полагаешь, что дипломированный псионик эпсилон-уровня, защитивший диссертацию по телепатическому считыванию, просто так будет драть три года глотку в какой-то дыре, ублажая слух контрабандистов и прочей шушеры? Или, по-твоему, все в Империи работает так хорошо, как хотелось бы?

От всего услышанного у Яны начала болеть голова.

Ксюха справилась со своей частью виртуозно. Куда делась та милая маленькая девочка, считающая сбор трофеев в игре мародерством и варварством! Та, кто настолько поверила в реальность самоубийства неигрового персонажа, что заработала виртуальный шок. Может быть, так на нее повлиял эффект от нашего скороспелого брака? Я часто слышал, что девушки после начала совместной семейной жизни превращаются из робких ланей в грозных тигриц.

В любом случае эта «Царица пустошей» разобралась с рейдерами быстро, эффективно и безжалостно, заваливая виртуальный лог кучами халявного опыта. Хотя нужно сказать, что первое же посещение любого из поселений этих бандитов, а тем более крепости гарантированно отбивало любое сочувствие к этим генетическим уродам, каннибалам и вообще психам, оставляя лишь одно-единственное желание – стереть их всех до одного с лица земли. Уж больно живая и извращенная фантазия была у дизайнеров, придумывающих их быт, ну а средства ее воплощения так и вовсе на высоте. И если та же Ксюха вместо некоторых особо ядреных объектов в силу своего возраста видела плашки с надписью «Цензура», то я имел неудовольствие наблюдать весь креатив разработчиков в полной красе.

Признаюсь, хоть игровые зоны по большому счету были похожи как братья-близнецы, основными противниками в них выступали совершенно разные монстры. Так, например, в мой прошлый забег по игре противниками были в поселениях то ли мутировавшие шахтеры, то ли зараженные рептилицидными генами пережившие бомбардировку земляне-колонисты. Не помню – но это и не важно. Их поселения, которые я разорял в свой предыдущий заход, понравились мне намного больше кроваво-мясного безумия уэльских каннибалов.

В отличие от Ксении, дела у меня складывались не так уж и гладко. Покуда Ксю сначала бегала вокруг лавового озера от рейдеров, а потом гоняла их, врубив носовой гравитационный конек, дробя камни и словно рубанком срезая малейшие неровности ландшафта, я пробирался через развороченные огнем заграждения.

На первых подступах врагов я не обнаружил. Обшаривать же немногие уцелевшие постройки мне за эти две недели ой как надоело. Поэтому, коротко осмотревшись, я перебежками направился прямо к отваленному ударом о землю шлюзу и замер под небольшим навесом. Из-за дальних лачуг, возведенных прямо за аннигилированным гаражом и выстроенных вдоль колоссальной туши транспортника, медленно вышли несколько аляповатых фигур.

Вар-боссы. Продвинутая версия «пахана», иногда обитающая в рейдерских крепостях. Ничего опасного или сложного, просто толстые мутанты с очень крепким внешним слоем мышц и огромной устойчивостью к повреждениям, получаемым от огнестрельного оружия. Правда, таких вот уродов, да еще и не поодиночке, я в стартовой локации еще не встречал.

Высокие, метра три, амбалы с тяжелыми шестиствольными пулеметами и фиолетово-розовой кожей, покрытой многочисленными рубцами, они казались голиафами, надвигающимися на меня живыми скалами. Да они размером поболее тяж-боя будут! Но, в общем-то, я усмехнулся: «Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной – когда мой верный SAS со мной!»

«АК-301», до сих пор обитающий в моем значительно полегчавшем после расставания с системным блоком дока рюкзаке, скорее всего, оказался бы бесполезен. Другое дело – тяжелый рельсотрон.

Прошелестела очередь, и вот уже шесть изодранных болванками трупов даже не успевших вскинуть свое громоздкое оружие уродцев повышенной размерности украсили пустынный пейзаж.

«Цель (6 ед.) мертва. Получено 5699 очков опыта».

«Ни фига себе опыта отвалили…» – подумал я, привычным движением меняя картридж, а ноги уже сами несли меня к цели.

Добежав до искореженной гидравлической колонны десантного шлюза, я привалился к ней спиной и, аккуратно мелкими шажками подвинувшись к краю, выглянул из-за угла и тут же спрятался обратно.

В продольной полосе, участке, разделяющем внешние створки и внутренний укрепленный шлюз, было пусто, а вот дальше начинался небольшой коридор, который на самом деле являлся «окном» во внешней монолитной обшивке этого модуля. Мне приходилось бывать на десантных транспортниках класса «Одуванчик», так что я неплохо представлял себе внутреннюю планировку.

Свое название в нашей отечественной квалификации возвышающаяся надо мной махина получила благодаря особенностям компоновки десантируемой части. Несмотря на то что похожий на огромный перевернутый утюг космический корабль казался единым организмом, это было не так. По своей сути, этот «Хуань-хэ», как и «Капитан Кук», упавший в сибирской тайге, как и полторы сотни других разбившихся в остальных стартовых локациях его клонов, был разработан по посевной схеме и не предназначался для непосредственного захода в атмосферу планеты.

У корабля имелся «хребет», этакая узкая дуга, чем-то похожая на гусеницу, которая, собственно, и была самим транспортником, играя роль носителя, к которому крепилась массивная сборка из одинаковых, прямоугольных орбитно-атмосферных корабликов тех или иных полковых соединений. Так называемая «колода», в которую могли входить от пятидесяти до двухсот модулей без какой-либо общей внутренней системы коммуникаций. Стоило только флоту подавить сопротивление всех видов орбитальной обороны, как над материками начинали барражировать эти сеяльщики, сбрасывая на головы супостатам десантные лоханки, ласково именуемые в армии «пушинками».

И не зря – горели они на ура. Хоть подобная схема и позволяла почти одновременно занять все мало-мальски значимые планетарные объекты, боевые и небоевые потери при посевном методе десантирования были огромными. «Пушинки» оставались практически беззащитны против истребителей, да и, несмотря на бронированное брюхо, их постоянно сбивали с земли недобитки орб-защиты противника, да и обычная ПВО при удачном попадании в двигатели вполне способна была погубить такой модуль. А ведь вторичных эвакуационных средств, кроме прыжковых ранцев и парашютов для личного состава, на этих посудинах предусмотрено не было.

Но все это лирика. Создатели игры то ли для красоты, то ли для эпичности сделали невозможное. Они уронили «Одуван» целиком, не посмотрев на то, что носитель был сконструирован таким образом, что при входе в плотные слои атмосферы «хребет» выгорал и разваливался, автоматически расцепляя колоду.

Видимо, разработчики решили, что, дабы произвести на новых игроков впечатление, одного десантного модуля просто недостаточно. И не важно, что он довольно-таки большой. Размером с две моих яхты точно, а то, может, и третья влезет. И что самое обидное – для игроков во всей этой махине была доступна одна-единственная «пушинка».

Та, перед которой сейчас находился я. Резон у создателей игры был простой: «Жирно вам для старта будет!» Транспортник, по идее, должен был быть забит различного рода техникой, экипировкой и обмундированием, и естественно, оставайся все это доступным для игроков, вся тщательно выверенная и сбалансированная экономика мира рухнула бы в одночасье. А за ней штормануло бы и общечеловеческую. Ведь при желании – вынесут все, а что не вынесут, поломают и заберут самое ценное. Страшно себе представить те караваны дармовой техники и вооружений, что потянулись бы от стартовых локаций к ближайшим поселениям, не пойди разработчики на подобный шаг.

Вот и получалось, что во всей громадине транспортника единственный вскрытый шлюз имелся только у основательно разграбленной рейдерами и поселенцами «пушинки». По идее, она располагалась на пятом или шестом уровне колоды. Нижние десантные модули просто раздавило огромным весом «Хуань-хэ», верхние ярусы оставались недоступными, а взломать соседние уцелевшие лоханки было просто нереально из-за запредельных требований к навыкам и отсутствия необходимого оборудования.

Ну и конечно же, как и все в стартовой локации, «Одуванчик» являлся, по сути, своей одноразовой локацией. Вернуться к транспортнику было попросту невозможно. Не знаю, каковым будет продолжение задания «Первопричина всех бед: часть 2», но я был абсолютно уверен, что после выполнения всей цепочки и получения наград он бабахнет так, что мама не горюй.

Зрелище необычайной красоты и минимальной реалистичности. Тем не менее именно так обычно заканчивалось пребывание в стартовой локации. И тут было два варианта событий: либо у игрока есть личный транспорт и он успевал уехать, либо он погибал, так и не убежав на своих двоих, а потому терял все честно прихватизированное за этот недолгий отрезок игры. Собственно, так начинались две естественных линии развития дальнейшего сюжета и стартовой завязки для основной игры.

Либо ты как герой приезжаешь в ближайший город, сохранив свои вещи. И тогда ты вроде как выживший боец CSF и тебе приказывают явиться на организованный возле одной из успевших отцепиться «пушинок» командный пункт войск освобождения. Либо игрок открывает глаза в капсуле клонирования и принудительного роста, уже на месте, и узнает, что его клонировали из уцелевшей пробы. Он фактически начинает все заново, сохранив параметры и особенности, полученные в стартовой локации.

Именно по этой причине на быстрый для прохождения сюжет знающие игроки предпочитали потратить не два дня, а две-три недели. Обзавестись приличным снаряжением и броней, лучшим транспортным средством из доступных. А потом уже отправляться ко входу в «Одуванчик».

Я еще раз выглянул из-за гидравлической колонны: в перемычке по-прежнему было пусто, хоть и донельзя загажено продуктами жизнедеятельности, культуры и быта рейдеров. Ни их самих, ни друзей странных трехметровых уродов, заваленных мной ранее, так же не наблюдалось. И все-таки что-то не так. Непонятно…

Вот что это за дым клубится в переходе между перемычкой и большим десантным отсеком модуля? Я совершенно не помнил, чтобы в прошлую игру происходило что-то похожее. Почему не работает свет? Точно помню, что внутри корабля должны были включиться аварийки. Ведь это, возможно, первое посещение игроками, многие из которых гражданские, боевого десантного модуля. Да что там! Большинство пользователей даже за орбиту собственной планеты никогда не вылетали! Странно это все…

Вздохнув и подтянув к груди SAS-2210, отчего австрийский рейлган жалобно скрипнул о рейдерскую броню, я перебежал от колонны к зарывшейся в землю створке люка и, с ходу запрыгнув на нее, бросился к стене, возле которой громоздились аляповатые постройки. Прижался, затаился, осмотрелся. А затем, перепрыгнув через изготовленный из какого-то хлама заборчик, юркнул в одну из бандитских юрт.

Переступив через лежащее на полу полуобглоданное женское тело, на котором все еще сохранились остатки форменного комбинезона CSF, быстренько вспорол трофейным виброножом толстую шкуру, из которой были сделаны стены, и сквозь получившееся небольшое отверстие осмотрел внутреннее пространство десантного отсека.

После яркого света глаза никак не хотели привыкать к темноте. Немного спасало забрало китайского скафандра, вот только мне все равно пришлось досчитать до шестидесяти, прежде чем я начал улавливать силуэты крупных объектов.

«Не понимаю. Куда делись рейдеры?» – в очередной раз мелькнула в моей голове навязчивая мысль.

С теми, кого увела на убой Ксения, все было понятно. Рейдеры и «паханы» со своими имитаторами – по сути, те же простейшие монстры из старых игр. Вар-боссы тоже недалеко ушли от них, хоть и считают себя крутыми ребятами, которым не нужна помощь никчемных букашек. Но это было там, на улице. Так почему же пусто здесь? Ведь, по логике стартовой локации, подорваться за Цесаревной должны были далеко не все бандиты-каннибалы, даже при учете того, что от обстрела почти все, кто был перед шлюзом, спрятались в недрах корабля…

А вот выбегали ли они из него? Я задумался, продолжая наблюдать за темным провалом десантного отсека.

«Хм. А ведь если хорошенько припомнить, сюда действительно забегали рейдеры с улицы… Вот только та свара, что побежала за «Подсолнечником», пришла оттуда же откуда и Вар-боссы. То есть из дальнего лагеря, расположенного за навесом с таратайками… Мы в него просто не стреляли. А из люка никто, кажется, и не…» – додумать я не успел.

За спиной что-то чавкнуло. Я резко обернулся, практически инстинктивно подставляя под удар эргро-клинка свой верный австрийский SAS.