Глава 12

Измученная, но довольная Ксюша забралась в ховер, закрыв за собой дверку, удовлетворенно хмыкнула, посидела на месте пилота. Слегка покачиваясь торсом влево-вправо, а затем, тяжело вздохнув, привалилась к безучастному Князю, а потом и вовсе уронила голову ему на плечо.

Как же она сегодня устала! Но… хоть она и скучала по «Своему Императору», как мысленно звала девушка Князя, тут же заливаясь краской при мысли, что когда-нибудь произнесет это вслух, ей все равно было весело! Она чинила танк!

Как Цесаревна отцепляла его от колесного драндулета рейдеров, как заглянула в сожженную выстрелами ее флаера кабину и как потом долго отсиживалась возле колеса, размышляя, может ли вырвать в игре или нет. Как копалась в кузове восьмиколесной тарантайки и как почувствовала жуткое разочарование и обман из-за того, что не нашла там ничего ценного. Как девушка волоком тащила танк на своем флаере по кавернам и оврагам, скрываясь от рейдерских патрулей, очень быстро добравшихся до места боя, и как добралась до полюбившегося промыва, в котором на нее напал британский лев. Все это осталось в прошлом, а сейчас…

Танк Ксюша назвала «Подсолнечник». В честь любимой тактической игры ниппонской разработки брата Алексея, в которой герои тоже катались на танке и называли его «Эдельвейс». Был давным-давно на земле такой цветочек из семейства астровых, ныне красующийся на флаге Небесного Королевства Аквитания. Девушка, не желая заниматься плагиатом в данном вопросе и желая чего-то нового, дала бы машине имя «Астра». Если бы не было огромного количества отечественной техники с этим названием. Поэтому, напрягая память, Ксюша вспомнила старинный цветок, столь любимый в древние времена русскими людьми, с не менее красивым и к тому же родным названием.

«Подсолнечник» был сломан. Цесаревне только предстояло его починить, но в первую очередь она хотела узнать, что именно смогла заполучить в свою собственность таким неимоверным трудом.

Для начала девушка прилично повозилась, вскрывая кодовый замок основного люка машины. Не то чтобы он был сложным, просто текст состоял из китайских иероглифов «нео-тайко». Из которых она знала только «Родина», «Россия», «Человек» и «Женщина». И то только потому, что они полностью соответствовали внешне реформированным ниппонским «кандзи».

Пока она с помощью Катеньки продралась через палочки и черточки, пока с помощью заколки и фляжки с водой замкнула электронный замок. Пока, чертыхаясь, смогла – вот уж удача! – вскрыть люк… Пробравшись внутрь и поменяв общий интерфейс на российскую кириллицу, благо китайцы всегда почему-то вставляли в интерфейс родной, русский и французский языки, Ксюша, вынырнув из недр машины, обнаружила, что наступила ночь.

Девушка извлекла энергоблок из паза питания, отчего танк тут же опустился на землю, и, оставив все как есть, разве что заблокировав новым кодом крышку, направилась в ховер.

А теперь можно было отдыхать.

Во мраке спешно организованной лаборатории, перед мягко светящимся тубусом искусственной матки огромного, похожего на монструозного спрута, аппарата клонирования, интегрирования и принудительного роста, на каком-то грязном ящике, уронив голову в ладони, сидел старый и очень уставший человек. Никто и никогда не видел Великого Канцлера в подобном состоянии. Только что он в порыве неконтролируемой ярости чуть было не убил своего самого верного человека. Геннадия, поистине гениального ученого неоантрополога, подчиненные унесли в бокс срочной реабилитации с проломленным черепом, а затем и сами поспешили покинуть помещение от греха подальше.

– Что же пошло не так? – прошептали губы старика, когда он вновь поднял глаза на зеленоватый цилиндр, внутри которого когда-то плавал формоэмбрион, сотворенный из генетической пробы, а теперь ярилась стройная обнаженная девушка. – В чем мы ошиблись?

Клон что-то прокричал, одновременно пытаясь прикрыть руками интимные места и стучать кулаком по растрескавшемуся многослойному армированному полипластику. Затем тряхнул копной светло-русых волос, и на внутреннюю стенку матки обрушился псионический удар такой силы, что дрогнул весь особняк. Поджав губы, создание топнуло ножкой, и помещение вновь тряхнуло, а по внешней поверхности тубуса стали расползаться новые белесые паутинки.

– В чем я ошибся? – Канцлер протянул руку, вновь взяв в нее небольшой аналоговый пульт, на котором была всего одна-единственная кнопка, и погладил ее большим пальцем.

Девушка заметалась, видимо, поняв ход мыслей этого человека. Если бы не толстый, почти сантиметровый слой опрозрачненного кредония, учитывая просто неимоверную псионическую силу клона, она давно бы вырвалась на свободу. Палец, почти нажавший на активатор, медленно отполз в сторону. Старик никак не мог решиться сделать это простое движение, после чего в биорегенерационный раствор будет впрыснута смертельная доза яда на основе синильной кислоты.

Великий Канцлер колебался, глядя в лицо своей «ошибки» и не находя ни капли отличий от той маленькой пигалицы, что выросла в прекрасную женщину и… Отложив пульт, старик тяжело вздохнул, чувствуя вновь подступающие боли. Да, он заранее подготовил и реализовал запасной план. Но не потому, что кукла должна была заменить «Ее», а всего лишь на случай подобного вот форс-мажора, что произошел с замковым лайнером «Волга», или если очередное покушение со стороны аристократических семей на Цесаревну окажется успешным.

Канцлер часто за глаза ругался последними словами на эту несносную девчонку, но только потому, что она этого действительно заслуживала. Он называл ее монстром из-за того, что она от рождения обладала псионикой, которой он так боялся. В ярости или на нервах он даже мог думать о том, чтобы убрать наконец эту шахматную фигуру с доски, но то были только злые мысли, навеянные в первую очередь этим чертовым сплавом земных технологий и знаний предтеч. Биоимплантатом. Экспериментальным образцом, постоянно влияющим на его психическое состояние.

А вот отдать приказ на ликвидацию или тем более самому нажать на кнопку… Это – нет. Это было выше его сил. Хотя будь это кто-то другой, найди он хотя бы одно отличие, он без промедления вдавил бы проклятый активатор и бесстрастно наблюдал за мучениями и скорой смертью этого существа. Если бы оно не оказалось по трагической случайности «настоящей» Ксенией Зимневой. И здесь ошибки быть не могло.

Геннадий сам всего час назад, потея и бледнея, дрожащими губами объяснил, что из-за его вмешательства в процесс воссоздания у него не получилось создать «куклу». Он сделал клон в том понимании, которое вкладывают в это слово юристы, неограниченно годного индивидуума, которым подменяли погибших членов Императорской семьи и высших лиц других государств, что должны были сказать пару фраз по голо-тв, сложить с себя полномочия в пользу наследников или просто тихо, но под камеры убыть в какой-нибудь монастырь. И не жалкое подобие исходника, вроде тех, которые гнули спину на фермах Американской Демократии. Он сделал еще одну Ксению Зимневу. Точную копию оригинала. И даже совершил невозможное, одарив ее пси-способностями оригинала.

Увидев ее, Великий Канцлер пришел в ярость. А теперь просто не мог уничтожить это существо. Он глядел на беззвучно плачущую в своей темнице копию, ловил ее взгляд и отворачивался.

Ксения всегда была хорошей, умной и сильной девочкой. Не случись того проклятого боя в богом забытом кубе пространства, не исчезни «Волга» из человеческого сектора космоса, он бы сделал для нее все! Он уговорил бы ее, объяснил бы ей, и она бы согласилась с его мыслями!

Великий Канцлер снова вздохнул и покосился на аналоговый пульт. Его Антон… Антон, его надежда и разочарование, был отработанным материалом. Он все еще портил воздух России только для того, чтобы у его отца родился внук. Родился от малышки Ксюши. Потомок с генами могучих псиоников Зимневых, его собственными и с теми, что несла в себе сыворотка, полученная по спецзаказу. Будущее страны…

Четвертая, нигде не зарегистрированная ампула с особым материалом. Тем, что называли генокодом Князя-Защитника… что было не совсем верно. Геннадий говорил, что это ни много ни мало – кусочек души, оторванной некой неизвестной технологией. Правда, по какому-то странному стечению обстоятельств текущий носитель сам инициировал это действо, когда решал, что настало его время или ему грозила смертельная опасность.

Великий Канцлер собственноручно вколол полученную пробу своему сыну. И теперь случившаяся дома трагедия могла обмануть кого угодно, но только не его. Хоть Антон и не знал, но Старцев-старший был в курсе всех его виртуальных приключений. Всех его дальнейших планов и того, что на первую их встречу за столько лет парень пришел с несканируемым плазмером под мышкой.

Старику нужен был внук и его лояльная мать. Живи они веков пять-десять назад и не будь Ксения псиоником, тогда бы у него, может быть, и зародилась бы крамольная мысль самому зачать ей ребенка, но о величии, планируемом величии, страны и династии Старцевых можно было бы забыть. Тем более что стараниями сына в живых осталась только младшая дочь.

Приняв нелегкое решение, Канцлер грузно поднялся с ящика и подошел к тубусу искусственной матки. Там, удерживаемая в середине емкости, сжалась в комок Ксения-2, зыркая на своего создателя и мучителя недобрыми глазами.

– Ксюша… – прохрипел он, включив внутренние резонаторы капсулы. – Ты же понимаешь, что ты погибла? Сейчас ты клон.

– Как? – беззвучно прошелестели губы девушки, но слова вполне громко прозвучали из ретрансляторов.

– Андрей…

– Андрей? – не поняла Ксения-2.

– Цесаревич организовал восстание. Император мертв… Взрыв в кабинете…

– А я? – Голос клона дрогнул.

– Погибла при внутреннем подрыве сингулярного боеприпаса на «Волге».

– Я не верю тебе…

– Я понимаю!

– Могу я поговорить с Катенькой?

– Нет. – Великий Канцлер печально покачал головой. – Знаю, что ты не любишь меня, давай отложим этот разговор… Я должен выпустить те…

– Нет! Я хочу слышать сейчас. И учтите! Я все проверю…

– Понимаю. – Канцлер внутренне возликовал и писоническим усилием уничтожил внутренности пульта, который держал за спиной…

Одно дело – эта девочка в западне, которая не хочет ничего слушать, а совсем другое – теперь, особенно если она сможет проверить его слова, только немного позже. Характер Ксении не изменился, и она, явно поняв, что находится у него в руках, вознамерилась убить себе мозг. Перегрузить его собственной пси-силой, лишь бы не стать оружием, нацеленным против своей семьи. Что ж, с этим уже можно работать. Это один из тех факторов, из-за которых его внука должна была вырастить именно эта женщина.

Мысленно растормошив себя, Канцлер впервые за этот день подумал, что он не войдет в историю как талантливый человек, потерявший все из-за «трех ошибок». Он мягко улыбнулся, словно был добрым дядюшкой, и отдал своему искину мысленный приказ начать давно спланированную операцию.

– Ксения, моя Ксения… что же ты наделала… – Цесаревич Алексей, положив ноги на стол и закинув руки за голову, с мрачным весельем думал о своем.

На рабочем столе с поднятым огромным голоэкраном тихо попискивала одна из немногих вывезенных в космос с земли восьмибитных приставок. Настоящая, не эмулятор, вытащенный с информационной помойки, а физическая машинка в пластиковой коробочке, стоившая сейчас целое состояние.

Вещичка досталась ему бесплатно. Главное, было знать, на кого надавить, – и вуаля! Раритет, пришедший с почти самого рассвета человеческой эры компьютерных развлечений, и все игры для нее – у него, а кое-кто ждет его вхождения на батин трон и отказа РЗИ от некоего планетоида. Без которого «Тетя Россиюшка» явно не обеднеет. Во всяком случае, по мнению Цесаревича, это был полноценный обмен.

Забавно, но, являясь прожженным любителем подобного рода электронных развлечений, Алексей искренне ненавидел виртуальные игры. Они не давали простора для воображения. Были слишком… реалистичными, что ли. А вот Ксения… сестричка его разочаровала. Не ожидал он от нее подобного, ведь маленькая Ксю всегда делала то, что он говорил, играла с ним, радовалась… И тут такое!

Цесаревич улыбнулся. Впрочем, он не особо расстраивался. Алексей сразу после того, как получил полную информацию, разгадал стратегические мотивы сестрички. Ему не нужно было связываться с Катей, отношения с которой он задвинул в самый дальний угол, или задействовать собственный, кажется, где-то валявшийся у него, полностью отключенный шарик ядра личного искусственного интеллекта.

Взять за жабры новоиспеченного Князя со стороны сестры было по-настоящему гроссмейстерским шагом. Ведь тот обладал воистину гигантским состоянием, честно и чисто сворованным у очень опасного человека. Алексей любил таких людей, простых… из народа, со смекалкой. Влюбить в себя, опираясь на его интерес, и таким образом подвинуть Великого Канцлера и прокатить его сына-дегенерата… Да какие тут обиды могут быть? Виртуальность или реальность – сестричке можно было только поаплодировать за выгодную партию, которая, во-первых, отодвинет столь опасную претендентку от трона, а во-вторых, добавит новую бойкую кровь в застоявшееся болото русской аристократии.

Покуда папаня был жив… Леша мерзко хихикнул своим мыслям. Идею человека-бомбы он взял из одной шестнадцатибитной игрульки, хотя она просто-таки витала в воздухе. Не сказать, чтобы он ненавидел отца, всегда потакавшего его прихотям, или американцев, сделавших в земную эру многое для его любимого времяпрепровождения. Нет, все это ерунда… а вот графиня Шанская, которую покойный батюшка отстранил от сына, да к тому же выдал замуж за какого-то там ныне уже покойного ублюдка… Свою любовь Цесаревич простить отцу так и не смог.

Живая бомба… что может быть опаснее для псиоников? И для тех, что охраняли папаню, и для него самого.

Сыновьи чувства? Да они били ключом после успешно проведенной операции. Распространяемые Канцлером и его агентами о нем слухи – да кто поверит в такую ересь! Он еврей с фамилией Зойцман? Да кто поверит в подобное, особенно учитывая фигуру мнимого папочки! С Рябчиковым Алекс не встречался никогда в своей жизни, да и генные проверки проводили его люди. Так что в результаты он не просто верил, он точно знал, что он сын своего отца и матери.

Кстати, это были те же ребята, что воплотили в жизнь токсин биобомбы и зубной взрыватель. И Россия, как и он – достойный сын своего отца, – здесь как бы и ни при чем. Разработка велась во Французской Империи, где у Цесаревича имелся свой небольшой и очень хорошо законспирированный научный бизнес. Денточасти сделали пруссы. Ингредиенты вещества по заказу делались в Ниппонии и Китае. Ну а с дипломатической нуль-почтой в посольство, как и с приказом: «Стоять! Русских в здание не пускать! При необходимости первыми открывать огонь на поражение!» – для начальника охраны подсобил сам Сенатор Уиллер-Райт. Ныне повелитель до потешного слабой КНЧ. Конечно, в своих личных целях. Да и не откажет пиндосский скрытый псионик-выскочка своему брату по «Новому Человечеству».

Все прошло как по маслу. Бухнуло даже лучше расчетных параметров. Он, Алекс, вроде как ни при чем, а графиня Шанская уже едет в…

Дверь в кабинет резко раскрылась.

– Что за… – только и успел произнести Алексей, когда несколько одновременно выпущенных очередей из тяжелых скорострельных болтеров, заряженных микроракетами с наконечниками из кредония, пробили псионический щит, который успел возвести вокруг себя молодой человек, и рассекли грудь Престолонаследника Всероссийского, измочалив тело и оторвав еще недавно улыбающуюся голову.

Убийцы вошли в кабинет в сопровождении многочисленных физических голокамер и быстро закрыли, а затем и вовсе заблокировали двери. Затем один из них установил в центре комнаты какой-то прибор и, потыкав в его клавиатуру пальцем тяжелого скафандра гвардейского космодесантника, повернулся к остальным.

– Чисто. Тишина на пять минут. Готовимся, ребят.

Валявшаяся в углу комнаты голова цесаревича была водружена на стол, прямо перед остатками его изуродованного тела, все еще висящего на обломках величественного кресла.

– Надеюсь, что нас не обманули, и Аллочка с Тасей действительно не будут ни в чем нуждаться эти несколько лет? – произнес один из бойцов, нервно пожевывая нижнюю губу, в то время как три его товарища в полной тишине шевелили губами, вознося последние молитвы и прося у покойного Императора прощения. – Не то чтобы я не верил в праведность нашего дела. Но дочь…

– Не бойся, Леш, – уверенно ответил четвертый.

Он единственный был безоружным, зато принес в кабинет чемоданчик, который сейчас устанавливал прямо за рабочим креслом покойного Цесаревича.

– Обещанное выполнят. А нашу жертву будут помнить в веках.

– Главное – не сгнить на пустотных каторжных шахтах, – усмехнулся еще один. – Радует только, что вышка без соизволения на то Цесаревны нам не грозит. Дворяне все ж, хоть и военная аристократия. Не из последних…

– На милость Ксении и уповаем! – поддакнул заканчивавший настройку четвертый. – Ничего. Прорвемся! Готово. Ребят, собрались!

Построившись вокруг трупа, так чтобы их и камеры разделяла лежащая на столешнице голова, тот, кто устанавливал прибор, скомандовал:

– Три, два, раз! Связь!

– Мы! Защитники трона Российской Звездной Империи! – начал проговаривать заранее заученный текст тезка покойного Цесаревича Алексей. – Доверенные Гвардейцы Императора, ныне покаравшие отцеубийцу, присягаем, что верой и правдой всегда служили и будем служить Российской Звездной Империи. Мы, виновные в смерти отцеубийцы Алексея Зимнева, присягаем в верности Ксении Зимневой и не просим у нее ничего, кроме как взойти достойной на престол Русский и…

Дружный хор мощных голосов космодесантников еще какое-то время звучал в кабинете, перемежаемый сильными ударами в дверь ручных таранов, которыми Служба собственной безопасности пыталась вскрыть укрепленный вход в помещение. В комнату уже вбегали дворцовые боевые псионики, на ходу скручивая силовыми оковами гвардейцев. Под креслом что-то пискнуло, и голозапись, транслировавшаяся на все планеты человеческого сектора, оборвалась, потонув в чудовищной силы взрыве.

Яна сбросила скорость сельхозкомбайна и, чиркнув пальчиком по сенсорной панели, включила автопилот. Девочка же, ловко спрыгнув с отправившегося в автомойку агрегата, побежала в дом.

Омелла, планета – цветущий сад, основной экспортной культурой которой были так называемые «райские яблочки». Росли они только здесь, зато рынок сбыта охватывал все планеты Империи. Семья Кузнецовых прилетела на эти дивные земли еще во времена Яниного прапрапрадеда, с десятой волной переселенцев. Именно тогда здесь появились эта ферма, и тенистый парк, и небольшая частная гостиница на берегу изумрудного озера, услугами которой с удовольствием пользовались как турфирмы из ближайшего города, так и частники, прилетавшие в эти места отдохнуть от суеты, а то и вовсе насладиться простым и незатейливым «крестьянским» бытом.

Дед с бабушкой – предприимчивые и целеустремленные выпускники столичной агарной академии – еще до рождения отца Яны значительно расширили ферму, сделав упор на выпуск разносторонней продукции. Ныне же во владении Кузнецовых находилось порядка восьмисот гектаров плодородных земель, на которых чего только не было. Под торговой маркой «Дед Иван да Бабка Нюра» выходила мясная и экосоевая продукция самых разнообразных наименований. «Рыжий Титан» выпускал консервы и так популярные среди холостяков боксы завтраков, обедов и ужинов с блоком быстрого разогрева. Фирма «Удалый Космо-Гусар» производила полуфабрикаты, а уж райские яблочки с их фермы поставлялись в том числе и на далекую Екатерину.

И все бы хорошо, все родственники: многочисленные тетушки, дядюшки, двоюродная и троюродная родня – буквально все жили душа в душу, сохраняя и приумножая наследие предков. Однако в каждом стаде есть свой паршивый баранос. Яне, конечно же, не хотелось думать так о своем собственном отце, боевом космолетчике, покинувшем пасторальную Родину, дабы служить Империи, но…

От фактов не убежать. Яна и ее мама, а также папа – наполовину кибернетизированный за счет государства, вечно суровый и нелюдимый инвалид, – можно сказать, «сидели на шее» у добросердечных родственников.

Они не были обузой или паразитами. В их маленький домик другие Кузнецовы всегда заходили с улыбкой. Из раскрытых окон лилась музыка, а маменька, педагог по образованию, преподавала малышне как работников, так и хозяев грамоту и счет в дошкольном учреждении, организованном при ферме. Даже отец нашел себя в новой, мирной жизни, вместе с отрядом наемников охраняя поля, сады и склады от непрошеных гостей и немногочисленных водившихся на Омелле диких животных, которые были не прочь полакомиться плодами рук человеческих.

И только Алеша, ее любимый братик Лешенька, пошел по пути отца и покинул семью, записавшись в кадетское училище, а затем и планету. Яна знала, что где-то там, далеко, за звездами, он достиг своей цели, став лучшим из лучших, женился и где-то на Екатерине у нее – Яны – живет маленькая племянница Тася.

– Яночка, поторопись, доченька, – произнес заткнутый в ухо коммуникатор голосом ее мамы, Татьяны Андреевны. – Сериал начинается, да и чай я уже разлила. Ты чего там посреди двора застыла?

– Да так, – ответила девушка, выходя к крыльцу.

Перипетии сюжетной линии голосериала «Цвет сакуры и тень от ели» совместного ниппоно-российского производства мало волновали Яночку. Красивая историческая постановка с героями в забавных древних костюмах, естественно, повествовала о любви, страсти и предательстве. Рассказывалось о том, как славные русские богатыри из города Подольска, возглавляемые Боярином Владиславом, сплавляясь по рекам Сибири, прибыли к берегам ниппонского острова Кусю, где в прибрежной деревушке у подножия горы Фудзи жила прекрасная девушка Сакура.

Русские челны появились на горизонте как раз в тот момент, когда на поселение нападали злобные китайцы, которые и были биты витязями. Героиня, конечно же, влюбилась в стройного славянского красавца, а тот вознамерился забрать ее на Родину. Все так бы и произошло, если бы не местный завистливый аристократ, возжелавший обладать Сакурой.

Красивая история, красивая картинка и очень хорошая постановка. К тому же Яне нравилось вот так вот чаевничать с мамой, когда закатный свет Афродиты заливает своими розовыми лучами комнату, а мягкий летний ветерок доносит дурманящие запахи плодоносящего сада…

Внезапно трансляция оборвалась. Дайме Токугакава Хукиращи как раз занес свою энергетическую катану над израненным, припавшим на одно колено, но не сломленным Владиславом, а его подчиненные женщины-ниндзя уволакивали рвущуюся к любимому Сакуру куда-то в глубь особняка, когда картинка в голоокне резко сменилась на заставку «Новости. Экстренный выпуск».

– Здравствуйте! В эфире экстренный выпуск новостей, – произнесла известная на всю Империю телеведущая, откладывая от себя планку-держатель с развернутым над ее проектором документом. – Сегодня вечером со столичной планеты Екатерина пришло очередное шокирующее известие. Группа революционных космодесантников из личной гвардии Императора Всероссийского, принадлежащих к террористической организации «Красный Рассвет», совершила покушение на Престолонаследника Цесаревича Алексея Владимировича Зимнева. Его Императорское Высочество погиб в своем кабинете, после чего террористы взорвали себя вместе с попытавшимися захватить их боевыми псиониками из Службы безопасности дворца.

Женщина вздохнула, и камера поменяла положение, показывая ее красивое лицо с выразительными глазами крупным планом.

– Страшные кадры расправы над Цесаревичем, обращение террористов и момент подрыва установленного ими в кабинете взрывного устройства были разосланы в редакции почти всех крупных головизионных корпораций от лица некого Князя Максима Денисовича Александрова, называющего себя вождем «Красного Рассвета».

На экране появилось изображение. Запись с камеры пассивного наблюдения, охватывающей огромный кабинет с роскошным интерьером. Цесаревич сидел за столом, склонившись над документами, когда дверь резко распахнулась. В комнату ворвались несколько массивных фигур в тяжелой пехотной броне. Молодой человек успел только вскочить, после чего по нему открыли шквальный огонь, и фигурку престолонаследника закрыла размытая планка эфирной цензуры.

Яна ахнула, глядя, как убийцы поднимают с пола что-то, скрытое небольшим мутным квадратиком, и ставят это на стол, а затем выстраиваются возле трупа Цесаревича. Камера сменилась, изображение сразу стало намного более качественным, потому как запись явно делалась с техники террористов. В этот момент послышался звук бьющейся тарелки, выпавшей из ослабевших пальцев Татьяны Андреевны. Ее содержимое – домашнее печенье, золотистые кругляшки, которые так любила Яночка, покатились по полу. Мама же как будто не заметила этого, она с дрожащими губами, широко раскрыв глаза, смотрела на голоокно.

– Мы! Революционный корпус и ударное крыло новой власти, бойцы группы «Красный Рассвет», верные булатовцы и последователи нашего Великого Лидера, Мятежного Князя Максима Александровича, объявляем о начале Великой Технократической Революции! – Яна тоже смотрела на голоокно и не верила своим глазам.

С записи на нее смотрело лицо брата Алешеньки, а вместе с ним были его друзья. Одного вроде бы звали Петя, имени же другого она не помнила. Она не раз видела их на голокадрах, которые Леха присылал домой, еще только перебравшись на Екатерину. Она видела картинку, но не могла поверить в нее. Что-то не сходилось. Что-то было не так.

– Отныне мы, верные булатовцы, объявляем о начале Стального Террора в этой прогнившей до основания Империи! Час настал, братья мои! Берите оружие и повсеместно убивайте представителей продажных властей! Авэ Архитектору Александрову! Да взовьется вновь над страной Стальная Двуглавая Ааквила!

В кабинет ворвались эсперы, на ходу нанося удары по космодесантникам, затем прогремел взрыв, но Яна, кажется, даже не видела разворачивающуюся перед ней трагедию. Беззвучно что-то шепча, девушка пыталась ответить на один простой вопрос: что же во всем этом было не так? Что же…

– Да он же говорил не Лехиным голосом! – поняла вдруг она. – Это не Леха! У него голос другой!

Звук падающего тела заставил ее повернуться и тут же броситься к распростертой на полу матери. Та была без сознания, и Яночка заметалась по комнате в поисках аптечки.

– Печальные новости приходят сегодня и из другой точки Империи, – продолжила тем временем женщина-ведущий. – Первой жертвой новой террористической организации уже сегодня, возможно, стала планета-санаторий Артек. В районе Севастопольских островов произошло мощнейшее подводное землетрясение. Имеются подозрения на применение в этом районе запрещенного конвенцией ОНП сейсмического оружия, вызвавшего последующее цунами. Точная информация пока выясняется, и возможно, она появится в ближайшие минуты, однако уже имеются сообщения о десятках тысяч жертв в городе Севушь, который накрыла почти сорокаметровая волна. Среди погибших, по не подтвержденным пока данным, числится и известный на весь человеческий сектор художник-маринист Александр Денисов.

– Да где же эта чертова аптечка… – взвыла Янка.

Словно гром, по дому разнесся звонок стационарного домашнего коммуникатора, и Яна сломя голову бросилась к нему, молясь, чтобы это был отец, а не кто-то из услышавших новость родственников.