Глава шестая

Чикахуа провела на борту военного корабля почти полчаса, но за всё это время никого из начальства её судьба не заинтересовала. Похоже, майор Яотл был уверен, что она не сдаст его военным даже после того, что произошло. Видимо, имел на неё компромат, иначе с чего ему быть настолько спокойным… Наконец, военные взлетели, зависли над роботом Куохтли и высадили Чикахуа прямо на верхний срез корпуса «Могилы». Откуда она ещё секунд тридцать махала рукой вслед исчезающему в ночном небе военному кораблю. Едва военные скрылись из вида, она быстро спустилась на уровень входного люка и, не выходя в эфир, заколотила ногой по его стальной плите. Куохтли поспешно стравил давление в кабине, и Чикахуа ворвалась внутрь, повисая у него на шее.

– Ты снова меня спас! – Её возбуждённый голос глухо пробивался сквозь толстые стенки шлема. – Я тебя обожаю! Ты мой герой из психически нездоровых мечтаний! Теперь нам обоим точно конец, так что запирайся наглухо, с меня стрип-самба и вообще, будем праздновать! Надо сделать так, чтобы после того, как Яотл найдёт способ нас прикончить, а он найдёт его быстро, автоматика выложила видео нашего празднования в дивизионную сеть! Пусть этот урод побесится! – Она окинула кабину требовательным взглядом: – Где ты прячешь выпивку?

– Нигде, – Куохтли сверился со шкалой внутреннего давления и снял шлем. – У меня её нет.

– Строго соблюдаешь инструкции? – насмешливо хохотнула Чикахуа, снимая шлем вслед за ним. – Самый правильный робовоин? Вот так и портят всё веселье!

– Извини, – он неловко отвёл взгляд. – Но спиртное в кабине я никогда не храню. Мне лишние штрафы не нужны, я ведь живу в кредит. Это тебе всё можно. А у меня кроме «Могилы» ничего нет. И если бы не она, у меня не было бы возможности даже смотреть на тебя все эти годы.

Чикахуа на мгновение замерла, и насмешливая улыбка сползла с её лица. Она шагнула к нему и прижалась щекой к его щеке.

– Прости, – тихо произнесла она, Куохтли почувствовал её слезу на своей коже. – Я ляпнула глупость. Забудь. Забудь про всё! Теперь у тебя есть я, а у меня – ты! Давай наслаждаться счастьем!

– Давай, – он осторожно стер слезы с её щеки. – Только почему ты снова плачешь?

– Жалею, что моё счастье будет недолгим, – она отстранилась от него и посмотрела на обзорные экраны. – Яотл наверняка уже продумал, как от нас избавиться. Теперь у него есть для этого отличный предлог – мы увидели лишнее, и наша пехота ему поможет. Я боялась, что нас пристрелят сразу же, как только я вернусь от военных. Какой-нибудь снайперский выстрел из развалин – и спишут на недобитых Легированных. Поэтому я упросила военных сразу отвести тебя в робот и потом подбросить меня к тебе. Впрочем, это было несложно. Как только я сняла аварийный скафандр, фурор был обеспечен. Мне было непросто отказаться от килограмма обезболивающего. Их медик заморозил мне якобы ушибленный нерв в первую же минуту, а всё остальное время я развлекала всех болтовнёй. Узнала много интересного! Ты удивишься, если узнаешь, что всё, рассказанное нам начальством насчёт этого контракта, полная лажа?

– А разве это важно? – пожал плечами Куохтли. – Лишь бы заплатили в итоге, а кто там кому навешал на уши, Жёлтые Нопалцину или Нопалцин всем нам, какая разница? Деньги-то будут?

– О, да! Деньги наверняка будут! – Чикахуа усмехнулась. – Только мы с тобой до них не доживём!

Она добралась до выходного люка, активировала внутреннюю блокировку замков, после чего выдернула из настенных креплений висящий рядом бластер и уложила его на пульт управления.

– Так нас хотя бы не застанут врасплох во время празднования, – улыбнулась она, расстегивая аварийный скафандр. – Последний раз я танцевала стрип-самбу трезвой лет десять назад, на занятиях в школе искусств! Места здесь маловато, но так даже интереснее!

– Подожди, – Куохтли взял её за руку. – Не снимай скафандр. Военные начали в дивизионе обыски, к нам могут прийти в любую минуту.

– Обыски? – Чикахуа хмыкнула. – Так вот почему патруль так легко отказался от осмотра шаттла и переключился на болтовню со мной! Они знали, что нас всё равно будут обыскивать. И давно?

– Штаб дивизиона официально сообщил об этом в эфире минут за пять до твоего возвращения. На десантных баржах обыски уже идут, транспортники временно переведены под контроль военной полиции, Стальным Командам приказано ждать прибытия опергрупп. Досматривать будут всё, включая кабины роботов и внешние развалины базы Гиен, рядом с которыми находятся наши машины. Яотл с комвзвода пехоты ломают голову, как и где спрятать пленного и хрустальный гроб, потому что военные их легко найдут что на шаттле, что в развалинах. Дошло до того, что кто-то из его людей даже предложил спрятать оба груза на улице, на дне какой-нибудь воронки.

– И как? – неожиданно напряглась Чикахуа. – Что они решили?

– Не знаю, – Куохтли покачал головой. – Они вышли из эфира. Видимо, совещаются лично.

Чикахуа что-то поискала глазами на приборных панелях, но не нашла и вгляделась в обзорные экраны, тускло зеленеющие картинкой ночного видения. Несколько секунд она изучала местность.

– Ты с того момента не выключал свой сканер? – произнесла темноокая красотка. – Они могли уже спрятать груз? Пока мы тут с тобой радуемся последнему дню жизни?

– Нет, – уверенно ответил он. – Я слежу за экранами, мне тоже не хочется получить пулю в спину. И сканер работает. Они ещё не выходили из шаттла. Груз всё ещё там, а пленный всё ещё в руинах.

– Вот как… – протянула она со странной интонацией, и в её глазах неожиданно вспыхнул совершенно безумный блеск: – Знаешь, что рассказали мне военные, пока лечили моё колено и заодно разглядывали всё остальное? Легированные Гиены не были обычным штурмовым подразделением. Это особая дивизия, в задачи которой входило противодействие шпионажу. Они искали шпионские базы противника, возникающие в оперативном тылу войск Красных Рас на этом участке фронта, и уничтожали их. За тридцать лет своего существования они дважды или трижды помешали Сияющим создать шпионские пункты наблюдения, раз десять спугнули разведчиков других Светлых и раз сто пресекали шпионскую деятельность наших союзников по Коалиции Низкоэнергетического Пространства, особенно Серых и Жёлтых. Понимаешь?

– Не очень, – Куохтли нахмурился. – Союзники шпионят за нашими? Здесь? На войне?

– И ещё как! – подтвердила Чикахуа. – Военные говорят, что тут все друг за другом следят. Чтобы первыми урвать кусок послаще или чтобы последними пойти в наступление, предоставив другим погибать в первой волне, которая идёт на свежие силы Сияющих. А также чтобы выслужиться перед Эмиссарами или подставить перед ними кого-нибудь из союзничков с целью перетянуть на себя благоволение и поддержку Высокомерных. И Легированные занимались тайными операциями как раз против таких вот лучших друзей. Эта база, которую мы здесь разнесли, это шпионская база Жёлтых. Догадайся, чья именно?

– Цивилизации Жёлтого Дракона? – предположил Куохтли.

– А если конкретно, то Тайной эскадры генерала Чжу Мао, – уточнила она. – Вот почему генералу было так важно держать всё это в тайне. Жёлтые шпионили отсюда за нашими войсками и проводили против наших тайные операции! Легированные охотились за этой базой лет семь или около того. И до сих пор армейское командование считало, что базу так и не нашли. Как видишь, Легированные не просто её отыскали, но и отобрали у Тайной эскадры. Судя по тому, что на момент нашего появления база не выглядела повреждённой, Гиены умудрились оставить Чжу Мао с носом дважды, потому что нашли её и захватили без сильных разрушений. Кстати, на Ушмаицу Легированные тоже кого-то отлавливали, но ещё до дезертирства. А само дезертирство случилось после того, но это уже армейские слухи, как командование Серых сделало командованию наших какую-то очень вкусную уступку, и дивизию Легированных признали превышающей свои полномочия. Мол, из-за их неоправданной кровожадности погибло множество ни в чём не повинных военнослужащих союзных рас, Гиены вышли из-под контроля, они сначала стреляют и только потом разбираются, и так далее. Короче, Легированных перевели в статус обычных наземных войск и направили на передовую, сражаться с Сияющими. Они погрузились на свои корабли, но в назначенной точке из прыжка так и не вышли. Исчезли в полном составе. А теперь самое интересное. Знаешь, почему эту базу Жёлтых командование наших так упорно искало целых семь лет?

– Почему? – Куохтли скользнул взглядом по экранам, убеждаясь в отсутствии движения.

– Жёлтые экспериментировали здесь с аварийными маяками Сияющих. Дело в том, что воинская каста Сияющих в плен не сдаётся. Они погибают в бою, разлетаясь на атомы вместе с ближайшими противниками, ну, или просто погибают. После успешного наступления разыскать в космических обломках труп Сияющего возможно, а вот получить живого пленного – нет. Даже если воина Сияющих захватить в бессознательном состоянии, он убьёт себя, как только очнётся и поймёт, что произошло. Просто остановит сам себе сердце или работу головного мозга, и никак ему не помешать. У них такому даже гражданское ополчение обучено, которое, кстати, натаскано на военное дело совсем неслабо, а ещё их просто бесконечное количество, и когда воинской касте не хватает флотов, Сияющие выставляют ратников, так они это называют. Тем, кто сражается с Сияющими на передовой, от этого легче ненамного, потому что боевая техника ратников ничем не отличается от боевой техники воинской касты. Но гражданское ополчение не натаскано уничтожать себя за мгновение до гибели, и обломки их кораблей попадают в руки шпионов значительно чаще. И в этих обломках иногда удаётся найти их аварийные маяки. И, если сильно постараться, то такой маяк можно запустить.

– Жёлтые заманивали Сияющих в ловушку? – догадался Куохтли. – Запускали аварийный маяк, Сияющие присылали спасателей, тут их и уничтожали. Так?

– Не совсем, – взгляд Чикахуа перемещался от экрана к экрану. – Сияющие просто так не прилетят. Они всегда знают, сигнал чьего именно аварийного маяка приняли. И высылают спасателей только тогда, когда у них нет подтверждения гибели хозяина маяка. Обычно они способны почувствовать гибель соплеменника, по крайней мере, высшие подвиды Сияющих это могут. Сомнения возникают только в каких-то сложных условиях, точно неизвестно, в каких. Что-то подобное и изучал здесь генерал Чжу Мао. Его люди собирали только те аварийные маяки, на сигнал которых имело смысл ожидать появления Сияющих. А так как Сияющие приходят значительными силами, то Жёлтые не торопились терять свои эскадры в тяжёлом бою. Вместо этого они подбрасывали аварийный маяк в системы, занятые нашими войсками. И Сияющие прилетали туда. Наши несли серьёзные потери, иногда оказывалась нарушена работа важных узлов тыловой инфраструктуры, и Жёлтые использовали это в своих интересах. Заодно выставляли наших в дурном свете перед Высокомерными. Военные говорят, что эту подлость Жёлтые скопировали у Серых, но наш сегмент с Серыми не соприкасается, поэтому мы оказались к такому не готовы. В результате у наших куча проблем и никаких доказательств. Вот почему Легированным приказали искать базу Чжу Мао. Надо было прекратить эту подлость и заодно выяснить, что Жёлтые узнали об аварийных маяках Сияющих.

– Чтобы делать всё то же самое самим? – Куохтли усмехнулся. – Получается, Легированные получили доступ к базам данных Чжу Мао, раз на Ушмаицу применили против нас вызов Сияющих. Теперь они знают, как спровоцировать атаку Сияющих, и военные решили обыскать тут всё, чтобы получить эту информацию, потому что не доверяют нашей легенде? Потому что мы запросто нашли суперсекретную базу, которую профи не могли разыскать семь лет? Военные подозревают нас в связях с Жёлтыми?

– Может, и так, я не знаю, – ответила Чикахуа. – Только вряд ли в компьютерах базы осталось что-то ценное. Чжу Мао охотился не за информацией. Ему нужна раненая Валькирия, которую мы видели. Сто процентов – Легированные украли её у него вместе с этой базой. Потому что сами они не сражались с Сияющими последние семь лет. Чжу Мао хочет получить её назад!

– Думаешь, она живая? – удивился Куохтли. – У неё ранение в сердце. С таким долго не живут.

– Не живут, – согласилась темноокая красотка. – Но этот хрустальный ящик, в котором она лежит, на самом деле не гроб. Это стазис-капсула Сияющих. Течение времени внутри неё замирает почти полностью, и раненый, который должен умереть через несколько секунд, может пролежать в ней несколько тысячелетий. Нет никаких официальных данных о том, чтобы кто-либо захватывал живую Валькирию! Воины Сияющих оберегают их ценой собственных жизней. Конечно, секретные службы не спешат сообщать подробности своих дел, но и так понятно, что генералу Чжу Мао выпала редкая удача, раз он сумел заполучить эту спящую красавицу!

– И что это ему даёт, если она всё равно убьёт себя, как только проснётся, или умрёт, если кто-нибудь случайно разобьёт этот её хрустальный гроб, или как там его, – Куохтли скептически отмахнулся, – стазис-капсулу!

– А кто сказал, что Чжу Мао обязательно будет будить Валькирию или вскрывать капсулу? – парировала Чикахуа. – Капсула, кстати, только на вид такая хрупкая. На самом деле так просто её не разрушить. Но если капсулу все-таки вскрыть, то Валькирия погибнет. До тех пор она жива, и Сияющие знают об этом. Поэтому они прилетели на Ушмаицу. Они искали свою Валькирию! Они не знают, где она, но знают, что она не погибла! Легированные прятали её от Чжу Мао по всей буферной зоне! Я думаю, на Ушмаицу Гиены не ожидали, что их найдут. Поэтому не успели вывезти её оттуда заранее.

– Но в итоге всё-таки вывезли, – Куохтли иронически усмехнулся, – воспользовавшись методом Чжу Мао. Поэтому мы искали эти так называемые императорские документы по всяким дырам и сюда прибыли в последнюю очередь. Чжу Мао не ожидал, что они привезут её в единственный свой опорный пункт, о котором генерал знал с самого начала. Но зачем Легированным Валькирия?

– Откуда я знаю? – Чикахуа удивлённо подняла брови. – Да и не в этом дело! Давай её выкрадем!

– Что?! – ошарашенно вскинулся Куохтли. – Выкрадем?! Валькирию?! Но зачем? Если ты таким способом хочешь подставить Яотла, то не проще ли всадить в него заряд из импульсного орудия, как только он выйдет из шаттла?

– К Бесам Яотла! – с жаром воскликнула Чикахуа. – Слышать о нём больше не хочу, не то, что видеть! Испепелить этого урода, конечно, заманчивое предложение, но тогда нас точно убьют сразу же! А я хочу насладиться своим счастьем дольше, чем одну ночь! Ты что, не понимаешь?! У меня больше нет робота! И даже если Нопалцин не прикажет сразу убрать нас, как лишних свидетелей, Яотл утром спишет меня в запасной состав и запрет на штабном транспортнике! А потом избавится от тебя! Наше счастье будет длиться ровно столько, сколько военные продержат запрет на передвижения!

– Но… – Куохтли беспомощно оглядел обзорные экраны. – Зачем нам красть Валькирию? Куда мы с ней денемся? И как мы это сделаем? Может, попытаемся сбежать? Скоро настанет ночь, и будет совсем темно… Есть шанс скрыться в развалинах… Может, отыщем там Легированных…

– И они пристрелят нас на фиг! – закончила за него Чикахуа. – С какой стати мы им нужны?!

– Думаешь, что если мы вернём им Валькирию, они нас примут? – Он недоверчиво поморщился. – А что потом? Военные улетят, дивизион продолжит миссию и уничтожит нас вместе с Гиенами.

– Мы должны вызвать Сияющих! – В обсидиановых глазах Чикахуа вновь вспыхнул безумный блеск. – Мы отдадим им Валькирию в обмен на спасение!

– Ты точно сумасшедшая, – опешил Куохтли. – Они же убьют нас!

– Легированных же на Ушмаицу не убили! – парировала Чикахуа. – А ведь у них не было Валькирии! Бесова бабуля! – Она на секунду замерла, осенённая догадкой: – Так вот почему они их не убили! В тот день Легированные пообещали Сияющим вернуть её!

– Так чего же они просто не направили Сияющих сюда? – возразил он.

– Не знаю, – судя по безумному взгляду, Чикахуа уже всё решила. – Думаю, они не знали, куда полетит их разведывательный корабль. Я даже уверена в этом! Наверняка звездолёт долго запутывал следы, Легированные – это особое подразделение, они не настолько тупы, чтобы ломиться сюда кратчайшим курсом и попасться шпионам Чжу Мао. Жёлтые должны были следить за этой солнечной системой! Легированные привезли Валькирию сюда недавно, может быть, перед самым нашим нападением! Поэтому Чжу Мао так торопился! Он боится, что Легированные успеют отдать Валькирию Сияющим! Она нужна ему больше, чем вся эта база! Мы украдём Валькирию и сами вызовем Сияющих! За это попросим их спасти нас!

– Думаешь, Сияющие заберут нас к себе? – Куохтли недоверчиво посмотрел на темноокую красотку. – Позволят нам жить среди них?

– Жить среди Сияющих?! – Чикахуа саркастически прыснула. – И чувствовать себя дерьмом посреди снега?! Куохтли, ты даже не представляешь, какой ты счастливчик – ты не знаешь о Сияющих ничего! Они живут в сказке, понимаешь?! Они сами и есть сказка! Чистая и недосягаемая! Как среди них жить?! Да мне один лишь взгляд на любую Валькирию будет напоминать о том, что я грязное ничтожество, которое расплачивалось телом за достижение своих целей, да ещё с разными мужчинами! По их мировоззрению я, может, и не грязнее грязного, но точно тот ещё убогий душевный инвалид! Они будут смотреть на меня с жалостью, словно на безногую! В отличие от тебя я культуру Сияющих знаю слишком хорошо! Нет, дорогой, я не хочу жить среди них, я хочу жить, как они! Начать всё с начала там, где никто не знает меня и я не знаю никого! Кроме тебя, любимый! – Она подалась к Куохтли, обвила его руками и наградила жарким поцелуем. – Мы будем вместе навсегда! – Она продолжала осыпать его поцелуями: – Пусть они отвезут нас куда-нибудь подальше, всё равно куда! Хоть на астероид в мёртвом космосе, лишь бы он стал нашим! Ты мой герой, ты столько раз спасал меня, не рассчитывая ни на что, так спаси меня в последний раз, и мы будем счастливы! Ты поможешь мне?

– Я сделаю для тебя всё! – От ощущения близости с Чикахуа Куохтли накрыло эйфорией страсти, и несколько секунд он целовал её, забыв обо всем. Но внезапная мысль о том, что в его жизни не может случиться что-то хорошее вот так запросто и безболезненно, вернула его с небес на землю.

– Только мы не сможем вызвать Сияющих, – он с трудом заставил себя оторвать губы от её лица. – Их аварийный передатчик остался на Ушмаицу, ты же сама сказала. Иначе Легированные сами вызвали бы Сияющих, как они сделали это там. Но в этот раз Сияющие не пришли. Но я всё равно сделаю для тебя всё, что захочешь! – Он снова набросился на неё с поцелуями.

– Мы должны попытаться! – Она ненавязчиво отстранила его от себя. – Надо выкрасть её! Пусть Яотл подавится! Я надеюсь, что его сделают крайним, он ведь был моим тим-лидером и любовником одновременно! До этого дня! Я украду у него спящую красавицу во что бы то ни стало! А там будь что будет! Должно же нам повезти хоть раз в жизни! Вдруг стазис-капсула оборудована собственным аварийным маяком или…

– Король треф, туз червей! – неожиданно ожил шпионский сканер голосом комвзвода пехоты.

– Туз червей, король треф! – откликнулся Яотл. – Четыре десятки! Ставлю сотню!

– Поддерживаю, – сообщил ланд-капитан. – Валет червей, сдавай! Дама пик в прикупе!

– Туз червей, валет червей! – ответил комвзвода пехоты незнакомый голос. – Три тройки в гору!

Сканер замолк, и Куохтли торопливо развернулся к экранам. Чикахуа подтолкнула его к операторскому креслу, занимая освободившее место, и подрагивающим от нервного возбуждения голосом произнесла:

– Что они сказали? – Она шарила взглядом по обзорным экранам вслед за Куохтли. – Что означал этот бред? Они выносят груз?

– Да, – подтвердил он, вглядываясь в изображение шаттла, частично скрытого за махинами замерших вокруг боевых роботов. – Яотл отправляет спящую красавицу, её несут четверо пехотинцев. Капрал пехотного ланд-капитана отправляет какую-то даму пик, наверное, это пленный! Его ведут девять солдат, они разбиты на три тройки. Командир пехоты велел обоим командам встретиться в одной точке, я не знаю, в какой именно, но если они будут вести радиопереговоры, то можно отследить место выхода в эфир.

– Вон они! – Чикахуа подалась к маршевому экрану, направленному на шаттл. – Это Яотл со своими шестёрками! Их слишком много! Он что-то задумал! Следи за бункером! Видишь их?

– Пока никого! – Куохтли вглядывался в зелёную муть ночного видения, бросая косые взгляды на изображение команды Яотла. – Если они выйдут здесь, мы их не пропустим!

Тем временем из шаттла вышло полтора десятка фигур во главе с Яотлом. Шестеро из них были пехотинцами в тяжёлых экзоскелетах, остальные оказались людьми Яотла, несущими нестандартные носилки. Носилки были те самые, однако на этот раз груза на них сложили вдвое больше, и пехотинцы ничего не несли, они очень правдоподобно делали вид, что охраняют носильщиков. Носилки поднесли к одному из боевых роботов, положили на грунт и принялись частично разгружать. Снятые короба сразу же распечатывали, в них оказалось переносное осветительное и ремонтное оборудование. Пара робовоинов установила осветительные штанги, направила их на какую-то пробоину в лапе боевого робота, остальные принялись орудовать ремонтным инструментом, устраняя повреждение. Сам Яотл немедленно вышел на связь с кем-то из военных и доложил о ведущихся работах, сообщив, что для их проведения не требуется перемещения техники, так как его люди располагают всем необходимым.

– Он делает вид, что проводит первичный ремонт в полевых условиях! – В голосе Чикахуа сквозила ненависть. – Усыпляет бдительность военных, которые наблюдают сверху!

– А спящая красавица у него? – Куохтли напряг зрение, вглядываясь в носилки. – Не видно…

– Она там, можешь не сомневаться! – заверила его Чикахуа. – Он затеял все это ради того, чтобы вынести её незаметно! Я надеюсь, у него получится, потому что у военных нам её не отбить!

У Яотла получилось. Он всегда был хитёр и коварен, и в этот раз оба этих качества не изменили ему. Его подхалимы возились с ремонтом почти полчаса, потом одна половина из них продолжила починку, а другая подняла носилки и под охраной четырёх пехотинцев переместилась к следующему роботу. Там всё повторилось: носилки опустили, с них сняли оборудование и начали ремонт. Минут через десять двое пехотинцев из второй ремонтной команды подняли носилки и понесли их к первой.

– Вот стазис-капсула, видишь?! – Чикахуа подалась ближе к экранам и ткнула ногтем в изображение носилок. – На носилках, под термопокрывалами, как раньше! Что они хотят сделать?..

Солдаты поставили носилки на грунт, и пара пехотинцев, охраняющих первую ремонтную команду, начала складывать на них снятые с робота обломки бронеплит с торчащими из пробоин неразорвавшимися боеголовками. При этом ремонтники старательно держались подальше от опасной погрузки.

– Хитрый койот! – полузлобно, полудовольно выругалась Чикахуа. – Ловко придумал! Куски брони с застрявшими в ней неразорвавшимися боеголовками нельзя бросить прямо здесь, возле места проведения ремонтных работ! Это опасно и запрещено армейскими уставами! Клянусь, большую часть неразорвавшихся боеголовок шестёрки Яотла принесли с собой в этих ящиках!

Закованные в экзоскелеты пехотинцы осторожно подняли гружённые взрывоопасными обломками носилки и потащили их прочь, направляясь подальше от развалин, к одной из глубоких воронок. Пара пехотинцев из второй ремонтной команды взяла оружие на изготовку и отправилась их сопровождать. Носильщики растворились в зелёной темноте, исчезая за нагромождениями грунта, выдранного из лунной поверхности мощными взрывами, и Чикахуа схватила свой шлем:

– Я иду в свою капсулу! За экзоскелетом! Надо проследить, где они её спрячут!

– Стой! – Куохтли поймал её за руку. – За ними летят военные!

Радар показал отметку воздушной цели, обозначенную как дружественная боевая единица, и вскоре по экранам скользнул силуэт истребителя. Военные, судя по всему, убедились, что пехотинцы с носилками действительно делают то, что объявили, и истребитель умчался в ночную высь. Вскоре вернулись носильщики и сразу же направились к месту проведения второго ремонта.

– Она всё ещё у них! Смотри! – Куохтли указал Чикахуа на носилки, задёрнутые тряпьём. – Я так и знал, что они не станут выкладывать её на первый раз! Сейчас они пойдут туда опять!

Пехотинцы с носилками действительно загрузились новыми опасными обломками и ещё раз направились в сторону гигантской воронки. Когда они вернулись, носилки по-прежнему были устланы тряпьём, но знакомого утолщения под ним уже не было.

– Они выгрузили стазис-капсулу! – Чикахуа защёлкнула гермозамки шлема на вороте аварийного скафандра. – Я иду туда! Следи за ними! Будем держать связь по нашему запасному каналу!

– Туз червей, валет червей! – ожил шпионский сканер голосом пехотного капрала. – Взял прикуп! Ставлю две сотни! Ваше слово?

– Я пас, – ответил Яотл.

– Удваиваю! – ответил пехотный капрал.

– Твоя взяла, – согласился ланд-капитан, – сбрасываю!

– Чикахуа, стой! – Куохтли метнулся следом за темноокой красоткой, торопливо отпирающей выходной люк. – Они там! Солдаты с пленным уже там! Они выбрались из развалин каким-то другим путём! Их капрал сообщает, что получил груз и контролирует оба объекта!

– Я должна выкрасть её! – Глаза Чикахуа горели безумным огнём. – Это наш единственный шанс!

– Тогда идём вместе! – Куохтли схватил лежащий на приборной панели бластер.

– Что мы там будем делать вместе?! – Чикахуа схватилась за ствол и вырвала оружие из его рук. – Их там целый десяток, профи в экзоскелетах! У нас нет шансов! Садись в кресло и готовь робота к запуску! Я надену экзоскелет и прицеплюсь к твоей лапе! Придём туда на роботе, расстреляем всех за секунды и заберем её! – Она потянулась к механизму ручного открытия выходного люка.

– Это невозможно! – Куохтли схватил её за руку. – Как только робот придёт в движение, нас атакуют военные! Нас сожгут с воздуха, мы даже добежать до Валькирии не успеем!

– Успеем! – Чикахуа вырвалась и ударила рукой по тумблеру выравнивания давления. Куохтли торопливо нацепил на голову шлем. – Подключи меня к передатчику «Могилы»! Военные любезно предоставили мне доступ к аварийной частоте, чтобы я могла порадовать их своим появлением, если у меня заболит что-нибудь ещё! Я буду верещать о помощи на их канале, скажу, что «Могилу» угнали Гиены, а нас взяли в заложники! Если повезёт, они не станут стрелять по нам сразу!

– А что потом? – Выходной люк распахнулся, но Куохтли преградил ей путь. – Куда мы денемся с целой военной эскадрой на хвосте? Сколько минут нам дадут? Я не позволю тебе погибнуть!

Чикахуа плавным движением обняла Куохтли, и лицевые щитки их шлемов соприкоснулись.

– Любимый, – её нежные интонации демонически контрастировали с безумным блеском в глазах, – нам всё равно умирать. Но даже если Яотл убьёт только тебя, я не хочу возвращаться в ту жизнь, которой жила всё это время. Я устала. Без тебя мне останется лишь воплотить свой давний план о гибели в бою. Почему не сделать это сейчас? Так у нас, по крайней мере, есть шанс. Отберём у них Валькирию и запустим аварийный маяк Сияющих. А если его нет – попробуем поторговаться за неё с военными, Нопалцином, Чжу Мао – какая разница?! Давай зажжём напоследок! Неужели тебе никогда не хотелось ограбить банк?!

Куохтли хотел возразить, но она мягко отстранила его от люка и вылезла наружу. И тут же оказалась в луче прожектора.

– Говорит начальник следственной команды! – Мощный армейский передатчик вновь вклинился в локальный эфир дивизиона. – Оперативные группы приступают к проведению досмотра! Приказываю прекратить все работы! Всем занять места по боевому расписанию и ждать своей очереди на досмотр! Без особого разрешения любые передвижения запрещены!

Возле «Могилы» пошёл на посадку корабль военной полиции, и Куохтли выглянул из люка. Вокруг заглушённых боевых роботов Третьей Команды приземлялись десантные корабли военных, из их трюмов выбегали многочисленные подразделения десантников и немедленно брали под контроль окружающую территорию. Давно уже не подающие признаков жизни развалины цитаделей освещались с воздуха яркими лучами прожекторов и брались на прицел тяжёлых орудийных систем. Чикахуа стояла в луче света возле своей кабинной капсулы и закрывалась рукой от чрезмерно яркого света. Неподалеку от неё приземлился ещё один полицейский корабль, и первая же опергруппа направилась к «Могиле».

Валяющуюся на дне воронки кабинную капсулу Чикахуа осматривали раза в три дольше, чем того требовал совсем не огромный внутренний объём, зато досмотр Куохтли прошёл совсем быстро. Ему приказали покинуть машину, он спустился вниз, а два оперативника полезли вверх. Один из них влез в кабину, второй остался на лестнице, заглядывая в распахнутый люк.

– Вы очень добры, офицер! – Куохтли обернулся, услышав приглушённый голос Чикахуа. Темноокая красотка была сама любезность и нежность в одном флаконе. – Так приятно иметь дело с настоящим мужчиной! Особенно в таких непростых условиях! – Она негромко засмеялась и игриво добавила: – Без вашей помощи я влезала бы в этот экзоскелет полночи! Мне нечасто приходится надевать такое снаряжение в тесноте кабинной капсулы. С нижним бельём я справляюсь лучше!

Приглушённого ответа полицейского Куохтли не разобрал, но тон его голоса совсем не напоминал сухую служебную беседу. Потом из кабинной капсулы Чикахуа появилась фигура в женском экзоскелете, следом за которой вылез офицер в боевом скафандре военной полиции. Они мило беседовали до тех пор, пока с «Могилы» на землю не спустились оперативники, после чего полицейские направились дальше, и Чикахуа неторопливо подошла к Куохтли.

– Почему ты так на меня смотришь? – Она вышла на персональную связь. – Ревнуешь?

– Я никогда не видел тебя в экзоскелете, – ответил он. – Ты прекрасна даже в стальной обёртке!

– Он стоил мне кучу денег, – Чикахуа улыбнулась. – Было непросто подобрать такой, чтобы смотрелся более-менее привлекательно. Зато Яотла он взбесил моментально! Этот урод ревновал меня каждую секунду. Если бы не это, я бы выбрала экзоскелет попроще, но отказать себе в удовольствии побесить его лишний раз оказалось выше моих сил! – Она задрала голову, разглядывая нависающие над головой оружейные пилоны «Могилы»: – Где у тебя грузовая подвеска, слева?

– Под правой рукой. – Куохтли охватило непреодолимое желание схватить её на руки прямо в экзоскелете и унести отсюда прочь, неважно куда, лишь бы подальше от смерти. – Кругом военная полиция, мы не можем изображать дезертиров с заложником, нам никто не поверит.

– План изменился. – Чикахуа внимательно изучала подвеску. – Я договорилась с полицейскими, мы прошли досмотр, претензий к нам нет, поэтому нам разрешено проследовать к месту сбора.

– А где оно? – непонимающе спросил Куохтли. – Его же не назначали.

– Там! – Она ткнула закованной в сталь рукой в сторону, куда люди Яотла унесли стазис-капсулу Сияющих. – Возле глубокой воронки.

– Они поверили?! – Он невольно оглянулся на ушедших военных полицейских.

– Боюсь, в этот момент их больше интересовало другое, – тихо фыркнула Чикахуа. – Они помогали мне влезть в экзоскелет. Очень активно помогали, даже через скафандр чувствовалось. – По её лицу скользнула брезгливая гримаса, немедленно сменившаяся на решительную: – Надо торопиться! У нас совсем мало времени, они станут посылать туда всех, они действительно поверили, что у нас там назначено место сбора после миссии! Скорее лезь в кабину! Надо найти спящую красавицу, пока на нас не обращают внимания! Ударишь по этим недоноскам из всех стволов – и она наша! Только не повреди стазис-капсулу. Военным скажем, что обнаружили недобитое подразделение противника! Пока будут разбираться, мы запрячем её в грузовую подвеску, и просто так её у нас никто не отберёт! Они даже стрелять по нам не станут! Да скорее же!

Куохтли торопливо полез вверх по лестнице, чувствуя, как его охватывает страх перед предстоящим. Идея Чикахуа была абсолютно суицидальной, реальных возможностей выжить он не находил, вся надежда на везение, но случаи, когда ему в жизни удача улыбалась по-крупному, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Надо было отговорить Чикахуа, она словно обезумела, но Куохтли был не в силах перечить предмету своего обожания. Убеждая себя, что она права и лучше погибнуть вместе сейчас, чем всё равно погибнуть немного позже, но порознь, он добрался до входного люка и бросил взгляд вниз. Экзоскелет Чикахуа замер на нижней обшивке правой лапы «Могилы», зафиксировавшись в креплениях для экстренной эвакуации тяжёлой пехоты.

– Быстрее, дорогой, быстрее! – персональная связь зазвучала её возбуждённым голосом. – С минуты на минуту досмотр пройдёт кто-нибудь ещё, и полицейские пошлют его туда же! Ты же не хочешь, чтобы мы погибли, не успев попытаться?

Добравшись до операторского кресла, Куохтли лихорадочными движениями пристегнул страховочную подвеску и запустил силовую установку «Могилы». Войдя в боевой режим, автоматика захлопнула входной люк и заблокировала его снаружи бронеплитой. Услышав знакомый лязг, Куохтли непроизвольно вздрогнул. Теперь Чикахуа отрезана от него. Если над ней нависнет смертельная опасность, укрыться ей будет негде, экзоскелет недолго продержится под плотным огнём. Он схватился пальцами за рычажки тумблеров, стремясь разблокировать люк, но здравый смысл пересилил, и Куохтли остановил себя. С поднятой тыльной бронеплитой его разнесут в кровавые ошметки очень быстро, и тогда защитить Чикахуа будет некому.

– Быстрее, быстрее! – В голосе Чикахуа звенели истеричные нотки. – Чего ты медлишь?!

Мощные приводы загудели, «Могила» приподнялась на стальных лапах, меняя положение шасси со стационарного на походное, и восьмидесятитонная махина неторопливо направилась к цели, плавно набирая скорость. Куохтли убеждал себя не торопиться, чтобы не вызвать подозрение излишней поспешностью, но Чикахуа подгоняла его, требуя не терять времени. Одинокая отметка на радаре блеснула где-то левее, и Куохтли пустил «Могилу» в обход по неровному гребню, возникшему на стыке нескольких глубоких воронок. На персональную связь к нему вышел разъяренный Яотл и велел немедленно вернуться. Куохтли ответил, что выполняет приказ военной полиции о перемещении к месту сбора, и тим-лидер на несколько секунд пропал из эфира, видимо, пытался уточнить, что происходит. В следующий миг «Могила» вышла к источнику сигнала, и Куохтли увидел на дне воронки несколько фигур в экзоскелетах, залегших возле длинного бруствера.

– Вот она, вот она! – воскликнула Чикахуа. – Они присыпали её грунтом! Стреляй, пока они не опомнились! Не задень её!

Куохтли врубил прожектор, ослепляя затаившихся в темноте пехотинцев, и ударил из автоматической противопехотной пушки по тем, что находились дальше всего от стазис-капсулы. Одного из них накрыло очередью и пробило насквозь, второго отшвырнуло в клубы вскипевшей от разрывов пыли, но его защита, кажется, выдержала. Остальные пехотинцы бросились врассыпную, оставляя возле стазис-капсулы неподвижный силуэт в боевом скафандре Легированных Гиен. Эфир взорвался вопросами на десятке частот сразу, и Куохтли, задыхаясь от нервного возбуждения, ответил одновременно всем, что наткнулся на противника и вступил в бой.

– Бей по склонам! По склонам! – кричала Чикахуа. – Они зарылись в грунт на склонах воронки! Мы в кольце! Я под огнём! Не могу отцепиться!

«Могила» прыжком оказалась над присыпанной земляным крошевом стазиз-капсулой Сияющих, и Куохтли остановился, переходя на вращение вокруг оси. Орудия боевого робота вспороли склоны воронки, превращая их в забитый потоками осколков кипящий смертельными энергиями хаос. Воронка мгновенно утонула в гигантском облаке пыли, и Куохтли отстрелил дымовые шашки, усиливая эффект. И без того беспросветная ночь стала абсолютно непроницаемой, и он вырубил прожектор, переходя на работу по приборам.

– Стой! – взвизгнула Чикахуа. – Куохтли, остановись! Ты меня затопчешь!!!

Куохтли резко осадил боевую машину, заставляя многотонную махину замереть на месте.

– Чикахуа! Что с тобой?!! – он схватился за замки страховочной подвески. – Я иду к тебе!

– Я нашла её! – с безумным счастьем в голосе воскликнула она. – Присядь! Опустись, как можно ниже! Мы затолкаем её в грузовую подвеску! Не вздумай бросить управление! У нас есть шанс!

– К нам двигаются все, кто только может! – Куохтли, опуская «Могилу» к земле, в ужасе смотрел на радар, усыпанный отметками приближающихся целей. Эфир на все лады гремел приказами. Военные запрашивали координаты точки контакта с противником, с орбиты давали данные о местоположении «Могилы», ланд-капитан безрезультатно вызывал своего капрала, Яотл что-то в бешенстве орал Куохтли, и всё это слилось для него в единый поток звукового ужаса. Он понял, что всё пропало, и заметался, словно загнанный в угол зверь.

– Всё! Погрузили! – выкрикнула Чикахуа. – Куохтли! Открой люк! Сейчас же! Быстрее!!!

Куохтли судорожными движениями переключал блоки тумблеров со скоростью заправского пианиста, но вместо вожделенного силуэта Чикахуа в распахнувшийся люк ввалилась невысокая фигура в исцарапанном скафандре Легированных Гиен. Персональный эфир зазвенел возбуждённой скороговоркой Чикахуа:

– Делай, что она говорит! Не трать времени, или погибнем! Я закрепилась, пошёл! Пошёл!!!

– На Север! – выдохнула фигура в скафандре, протискиваясь к операторскому креслу. – Полный ход! Закрывай люк, она удержится! Двигай! Если не уйдём сейчас, нам конец! Мне нужна связь!

Куохтли рванул элементы управления, одновременно закрывая люк и подавая полную мощность на маневровые ускорители. «Могила» выпрыгнула из закрытой дымовой завесой воронки и помчалась сквозь ночной мрак.

– Связь!!! Немедленно!!! – Легированная сорвала с себя гермошлем и оказалась сильно поседевшей женщиной лет сорока с небольшим. Она отбросила гермошлем и вцепилась в шлем Куохтли, расстегивая крепления. Спустя секунду его операторский шлем был у неё на голове, и Легированная защелкала тумблерами и переключателями блока радиосвязи на пульте управления роботом, выставляя радиопередатчику какую-то частоту. – Тростник! Тростник! Это Кувшинка! Ответьте! Тростник! Это Кувшинка! Меня кто-нибудь слышит?

– Здесь Тростник! – до мчащегося через воронки и развалины Куохтли слабо донёсся ответ. – Кувшинка, доложи обстановку!

– Все погибли! – скороговоркой выпалила Легированная. – В нашем секторе живых не осталось! Меня схватили вместе с объектом! Двое наёмников организовали мне побег! Объект со мной, повторяю, объект со мной! Мы двигаемся на роботе модели «Ксочитл» с тяжёлым импульсным орудием на втором фронтальном бронелисте! Объект в грузовой подвеске под правым оружейным пилоном! На правой ноге один из дружественных наёмников, второй ведёт машину, позывной «Могила», передаю связь!

Она резко сорвала с себя шлем Куохтли и надела ему на голову, ловко защелкнув замки.

– «Могила»! – Грубый мужской голос заполнил эфир. – Ты видишь мой сигнал? Двигайся по пеленгу! Не сбавляй скорость! Сейчас дадим подсветку цели! Как понял?

– Понял! – Куохтли совершал чудеса пилотирования, на максимальном ходу перепрыгивая воронки и подныривая под рухнувшие фрагменты разбитых цитаделей, и его взгляд нервно метался от маршевых экранов к обзорным и далее на радар. – Меня настигают с воздуха!

– Ставь дымы на упреждение, бей веером из тяжёлых стволов впереди себя, создавай задымленное пространство как можно шире! – велел грубый голос. – Тебе нужно достичь этой точки! Подсветка пошла! Видишь курс?

– Вижу! – Куохтли скосил взгляд на тактический планшет, и вцепившаяся в кресло Легированная, сотрясающаяся от безумной гонки, ловким выпадом руки ткнула пальцем в экранированный переключатель, переводя отметку цели с тактического планшета прямо на маршевый экран. – Это в десяти километрах!!!

– Так пройди их, к Бесовой мамаше! – заявил голос. – Давай, «Могила», жми! Если дойдёшь, все будем жить счастливо! И может, даже долго! Нам нечем тебя прикрыть, от базы остался лишь пепел!

Куохтли открыл беспорядочный огонь из всех орудий, вздымая перед собой океаны пыли, лениво повисающие над землёй в условиях низкой гравитации, и видимость упала почти полностью. «Могила» шла по приборам на максимальной скорости, и вся надежда была лишь на то, что Легированные проложили ему курс без ошибок. Многотонная машина неслась сквозь забитую пылью ночь через перепаханные развалины, чередующиеся воронками разных глубин, петляла среди руин, разнося вдребезги попадающиеся на пути мелкие обломки строений, и вела огонь во все стороны. Судя по радару, где-то вверху проносились армейские истребители, прочёсывая расширяющееся озеро пыли всевозможными приборами.

– Чикахуа, как ты?! – Куохтли не удалось избежать очередного столкновения, и «Могила» снесла какое-то препятствие, выскочившее на пути из непроницаемого мрака.

– Держусь! – Её голос сильно дрожал. – Я приварила себя к обшивке! Только не размажь меня о развалины! Мне дико страшно! Береги грузовую подвеску! Беги вперёд левым боком!

– Я так и делаю! – выдохнул он, расходясь с новым препятствием в каких-то сантиметрах. Стальной борт «Могилы» чиркнул о какой-то разломанный выступ, но столкновения не произошло. В следующую секунду грязе-пылевая темнота неподалёку озарилась тусклой вспышкой, и корпус «Могилы» окатило бетонным крошевом, пришедшем с ударной волной. – Истребители открыли огонь! – Второй разрыв лёг ближе. – Нас сейчас накроет!

– Выведи меня на армейскую частоту! – Чикахуа сорвалась на крик.

– Готово! – Рука Куохтли метнулась к переключателям блока радиосвязи.

– Помогите! – Голос Чикахуа вибрировал сочетанием жалобности и панической истерики. – Кто-нибудь! Помогите! Это Чикахуа, робовоин Третьей Команды Стального дивизиона! Они взяли меня в заложники! Меня приварили к этому долбаному роботу! Не стреляйте! Умоляю! Кто-нибудь! Помогите! Спасите! Они сейчас отключат мне радиосвязь! Спасите!!!

Куохтли отключил её от армейской частоты и перевёл на персональный канал, одновременно огибая разбитую цитадель и сваливаясь в глубокую воронку, невидимую во мраке пыльной ночи. Чтобы избежать падения, пришлось врубить маневровые ускорители, и армейские истребители немедленно среагировали на вспышки их сопел. Окружающее пространство накрыло серией взрывов, и «Могилу» сильно тряхнуло, едва не впечатав в грунт. Силовое поле удержало прямое попадание, мгновенно лишившись трети своей мощности. Куохтли похолодел. Ещё три таких удара, и всё! Но военные всё-таки сжалились над Чикахуа, и обстрел прекратился.

– У неё получилось! – нервно выдохнул Куохтли. – По нам больше не стреляют!

– Они готовят засаду впереди! – подала голос Легированная, изо всех сил стараясь удержаться в бешено сотрясающейся кабине. – Пытаются просчитать твой курс и вычислить максимально удобное место! Потом наведут на тебя эскадрилью штурмовиков и сконцентрированным залпом отстрелят лапу! Это даст им шанс спасти заложника, а если не выйдет, то спишут её на боевые потери! Нам срочно нужен новый курс!

– Тростник, это «Могила»! – Куохтли с трудом не перешёл на крик. – Нам нужен новый курс! Военные готовят засаду впереди!

– Полминуты, «Могила»! – немедленно ответил Тростник. – Уже ищем! Не сбавляй скорость!

Легированная не ошиблась. Едва «Могила» получила новый курс и изменила траекторию движения, как ночное небо над поднятой стрельбой пылью прошила эскадрилья штурмовиков. Куохтли разминулся с ними на какие-то секунды, и яркая вспышка сосредоточенного удара, прошедшего мимо, была хорошо видна на экранах заднего вида. Штурмовики зашли на разворот, обнаружили, что цель не поражена, и помчались за «Могилой». Куохтли бросил робота в противовоздушный маневр, стремясь не дать им вести прицельный огонь, но тут же врезался в обломок разрушенной цитадели. Мчащаяся на полной скорости «Могила» разнесла его вдребезги, но едва не потеряла управление, и ему стоило огромных трудов удержать ушедшего в занос робота от падения. Канал персональной связи резанул по ушам коротким криком ужаса, и Куохтли похолодел:

– Чикахуа!!! Что с тобой?!! Ты меня слышишь?!! – Он резко сбросил ход.

– Ты меня чуть не убил! – Она нервно задохнулась. – Одно крепление лопнуло! Какого Беса ты делаешь?! Не снижай скорость! Беги! Беги дальше!!! Я удержусь!

Приводы «Могилы» вновь взвыли, выходя на максимальную мощность, и стальная махина рванулась дальше. Штурмовики над головой пропали, и Куохтли понял, что военные готовят вторую атаку. Он поставил робота на курс и вновь ударил из всех стволов, поднимая вокруг тонны пыли и грунта. Пару минут ему удавалось бежать через мешанину из ночной тьмы и грязной пыли, потом боеприпасы к кинетическим орудиям начали заканчиваться, и держать пылевую завесу вокруг себя стало тяжело. Военные это заметили и вновь бросили на перехват звено штурмовиков. Они свалились с неба неожиданно, и Куохтли спасло чудо – силовая установка «Могилы» перегрузилась за доли секунды до рокового удара, и он выстрелил из импульсного орудия прямо перед собой. Заряд угодил в обломки какого-то мощного капонира, и взлетевшие на воздух здоровенные куски железобетона приняли на себя удар штурмовиков. Фрагменты капонира разнесло в брызги крошева, и остаточную энергию залпа поглотило силовое поле. Спустя секунду «Могила» оказалась посреди наиболее плотно застроенного сектора уничтоженного укрепрайона, и проложенный Легированными курс сильно запетлял среди остовов многочисленных цитаделей и глубоких провалов взорванных ракетных шахт. Эскадрилья штурмовиков несколько раз заходила на цель, но прицельно поразить лапу боевого робота, мелькающего среди высоких развалин, возможности не было. Минуту военные сопровождали «Могилу», не предпринимая никаких действий, потом в общий эфир вышел кто-то из армейского начальства.

– Я обращаюсь к террористу, захватившему заложника! – угрожающим тоном заявил военный. – Моё терпение лопнуло! Сдавайтесь, или будете уничтожены! Мне придётся пренебречь жизнью заложника, иного выбора вы мне не оставили! Даю минуту на размышление! По окончании этого срока огонь будет открыт без предупреждения! Обратный отсчёт пошёл!

– «Могила», поднажми! – Радиопередатчик принял частоту Легированных. – Осталось полтора километра! Курс приведёт тебя к разбитой цитадели, внутри неё провал, запрыгивай туда сразу, не останавливайся! Как только начнешь падать, вырубай ходовую часть и переходи на маневровые! Там глубина пятьдесят метров, это лифтовая шахта, ты должен приземлиться точно на подъёмник, он начнёт опускаться ровно за секунду до того, как ты коснёшься поверхности!

Куохтли выжал из «Могилы» всё, на что была способна её улучшенная силовая установка, но минута истекла, когда до конечной точки проложенного курса оставалось метров тридцать. По «Могиле» ударили с воздуха сразу с нескольких сторон, и Куохтли едва успел убрать из-под удара правую сторону с грузовой подвеской. Силовое поле срезало мгновенно, словно его никогда не было, и восьмидесятитонный робот споткнулся, окутываясь разрывами и разбрасывая ошмётки разодранных бронеплит. В рваную дыру, зияющую на месте внешней крышки лифтовой шахты, «Могила» влетала, искря обрывками токонесущих шин, торчащих из испещрённого вмятинами и пробоинами корпуса – всё, что осталось от левой оружейной подвески. Куохтли остановил вращающиеся в воздухе лапы и перешёл на маневровые ускорители. Система контроля реактивной тяги вспыхнула сигналами тревоги, сообщая о повреждении и отказе одного из ускорителей, и «Могилу» швырнуло на стену шахты. Куохтли удалось смягчить удар, но на поверхность лифтовой платформы робот падал плашмя, и всё, что он смог сделать, это столкнуться с ней левой стороной. «Могила» с глухим металлическим лязгом рухнула на платформу, и та рванулась вниз с неслабым ускорением.

– Вставай! Скорее! – рявкнул в эфире грубый голос Легированного. – Беги в тоннель! Там ангар и грузовик с открытым трюмом! Заводи машину в трюм и вылезайте из кабины! Не глуши силовую установку, повторяю, не глуши силовую установку! Действуй быстро!

Куохтли поднял покорёженную «Могилу» и понял, что лифтовая платформа больше не двигается. Он поискал глазами вход в тоннель и направил туда робота. Повреждённое шасси заклинило, как тогда, в том жутком заслоне, и «Могила» дёргаными шагами двигалась по тоннелю, со скрежетом подволакивая лапу. Позади блеснул взрыв, и вход в тоннель обрушился, засыпая доступ к лифтовой платформе. Сам тоннель оказался короток, и через десяток секунд искрящая рваным токопроводом и завывающая разбитыми приводами «Могила» вывалилась в небольшой подземный ангар. Весь объём ангара занимал космический грузовик, у распахнутого трюма которого заняли позиции два десятка десантников в тяжёлых экзоскелетах с эмблемами Легированных Гиен. Куохтли загнал «Могилу» в тесный трюм и вырубил ходовую часть.

– Выходим! – Легированная с позывным «Кувшинка» вылезла из узкого пространства между приборной станиной и боковой поверхностью операторского кресла. – Быстрее! Быстрее!

Она бросилась помогать Куохтли расстёгивать ремни страховочной подвески, и он только сейчас заметил, что рукав её боевого скафандра выпачкан в крови и несёт на себе гермопластырь, наскоро запечатавший пробоину. Значит, её взяли в плен раненой, и всё это время она находится под действием обезболивающих препаратов, раз смогла самостоятельно залезть в кабину, находящуюся на высоте восьми метров.

– Сможешь спускаться по лестнице? – Куохтли освободился от ремней и выскочил из кресла.

– На выход! – Вместо ответа Легированная ринулась к люку. – Нас сейчас просканируют и поймут, что это подземная стартовая площадка! У нас меньше минуты!

– Куохтли, давай быстрее! – в наушниках операторского шлема зазвучал голос Чикахуа. – Ты цел?

– Я в порядке! Выхожу! – Он полез в люк следом за Кувшинкой, опасаясь наступить ей на руки.

Но Легированная не стала тратить время на спуск и спрыгнула с восьмиметровой высоты. Для местной незначительной гравитации такая высота не являлась фатальной, но ранение и потеря крови дали о себе знать, и Легированная приземлилась неуклюже, ничком падая на стальной пол. Её подхватили десантники и потащили к выходу из трюма следом за своими сослуживцами, бегом уносящими туда же хрустальную стазис-капсулу Сияющих. Куохтли заспешил вниз по лестнице, лихорадочно перебирая руками скобы ступеней, и бросился к правой лапе «Могилы». Там обнаружилась разгрузочная платформа, подведённая под грузовую подвеску, и трое десантников Легированных под ней. Двое из них портативными резаками вскрывали приваренный к измятой лапе экзоскелет Чикахуа, третий при помощи мускульных усилителей раздвигал быстро увеличивающийся разрез, помогая темноокой красотке выбраться из стальной оболочки.

– Назад! – резко осадил он подбегающего Куохтли. – Наружу! Быстро! Двадцать секунд до старта! Грузовик взлетает автоматически, не успеем выйти до закрытия люка – умрём! Не мешай!

Куохтли в нерешительности остановился, но увидел, как Легированный подхватывает на руки Чикахуа, и бросился к выходу из трюма. Десантники в экзоскелетах будут бежать гораздо быстрее, её понесут на руках, а вот он точно может не успеть! В горячке погони, распалённой лихорадкой инстинкта выживания, он надеялся, что этот грузовик увезёт их с луны, и даже не подумал о том, что на орбите висит военный флот. Легированным, похоже, опыта было не занимать, они заранее продумали отвлекающий маневр. Грузовик увезёт с луны пустоту и «Могилу» в трюме. Военные просканируют его ещё в момент выхода из гравитационного поля луны, засекут в трюме активного боевого робота, за которым велась погоня, и решат, что беглецы на борту. Далее последует абордаж или уничтожение, но в любом случае Легированные выигрывают время.

Автоматика грузовика активировала предупредительный сигнал, и контрольная лампа над входом в трюм перешла в режим осевого вращения с пульсацией, сообщая о начале закрытия люка. Опущенная аппарель дернулась и начала медленно подниматься, мгновенно придав бегущему к выходу Куохтли солидное ускорение. Он что есть силы оттолкнулся от пола, совершая прыжок, и вылетел из трюма одновременно с десантниками Легированных, обогнавших его в этом полёте. Тройка фигур в экзоскелетах опустилась на бетонные плиты ангара, и получилось, что Куохтли покинул грузовик последним.

– В тоннель! Быстро! – выкрикнул десантник с Чикахуа на руках, и все рванули бегом.

На одних ногах угнаться за боевыми экзоскелетами было нереально, и Куохтли отстал от них секунд на пять. В распахнутый зев небольшого люка, который держали открытым специально для него, Куохтли ворвался, на мгновение опережая дождь из здоровенных бетонных обломков. Стартовые ворота подземного ангара располагались под муляжом одной из цитаделей укрепрайона, которая была разрушена наряду с настоящими, и из распахивающихся наземных створ в ангар рухнул настоящий камнепад. Куохтли ввалился в спасительный тоннель вместе с клубами пыли, и кто-то из Легированных немедленно захлопнул за ним люковую плиту. Пол под ногами тихо задрожал, отзываясь на взлёт космического грузовика, и из прочерчивающих низкий потолок трещин посыпалось земляное крошево.

– Куохтли! – К задыхающемуся Куохтли подбежала Чикахуа. – Ты цел? – Она испуганно обернулась к десантникам: – Он задыхается! – И попыталась подхватить его, предотвращая падение: – Тебя задело обвалом? Что болит? Спина? Ребра?

– Всё в… – Куохтли судорожно глотал воздух внутри шлема, словно рыба в пустом аквариуме. – В порядке! Задохнулся от… – Дыхание начало восстанавливаться, но истеричная дрожь не проходила, – от страха… Думал, не добегу… Меня трясёт… не могу на ногах… стоять…

– Всё хорошо, я с тобой, смотри на меня! – Чикахуа прислонила его к стене, схватила за шлем и направила взгляд на себя. – Смотри на меня, Куохтли! Ты успел, всё хорошо!

– У него шок, – кто-то из закованных в экзоскелеты десантников Легированных подошёл к ним и направил луч нашлемного фонаря Куохтли в лицо. – Перенервничал из-за всего произошедшего. Увеличьте подачу кислорода, это поможет ему восстановиться.

Чикахуа торопливо нащупала блок управления аварийным скафандром и перевела синтезатор воздуха в реанимационный режим. Куохтли почувствовал, как шлем заполняет холодный воздух, и в лёгкие врывается прохладный поток кислорода, проясняя утопающее в сумбуре сознание. Трясти стало меньше, в ноги вернулась твердость.

– Нужно догонять остальных, – велел десантник, прислушиваясь к чему-то, видимо, к радиоэфиру. – По дороге восстановишься! Отсюда надо уйти как можно скорее! Бегите, я за вами!

Чикахуа схватила Куохтли за руку и потащила за собой по уходящему вдаль едва освещённому тоннелю. Десантник Легированных двигался позади, часто оглядываясь назад, и через каждые десять метров укреплял на стене накладной заряд. Остальные успели уйти вперед шагов на сто, и постепенно приходящий в норму Куохтли побежал быстрее, догоняя Чикахуа. Тоннель оказался довольно длинным, не меньше полукилометра, и закончился шлюзом, за которым обнаружился целый каскад подземных казематов. Пока Легированные запирали шлюз и взрывали тоннель, Куохтли и Чикахуа отвели в командный пункт базы, отдельное помещение с мощными потолочными сводами и толстыми стальными стенами, заполненное аппаратурой управления. Свободного места в командном пункте было немного, и стоящая посреди помещения стазис-капсула Сияющих бросалась в глаза сразу. Вокруг неё, спинами к капсуле, за пультами управления сидело несколько офицеров в боевых скафандрах Легированных. Офицеры тихо и быстро говорили с кем-то по радиосвязи, видимо, координируя действия уцелевшего личного состава, и беспрестанно нажимали на кнопки и переключатели. Похоже, Легированные защищались от прослушки и взлома систем радиосвязи постоянной сменой несущих частот и одновременно с этим вели наблюдение за поверхностью. Значит, какое-то оборудование в развалинах укрепрайона ещё действует.

– Лишних стульев нет, так что сидеть придётся на полу, – Куохтли узнал грубый голос Легированного, носившего позывной «Тростник». Старший офицер Гиен сидел за центральным пультом и бросал на них короткие взгляды. – Поэтому располагайтесь. У нас есть полчаса на отдых.

– А что потом? – Куохтли огляделся. По углам командного пункта распределилось с десяток десантников в экзоскелетах, видимо, охрана. Все со следами тяжёлого боя на исцарапанной броне.

– А потом мы все либо покинем эту систему, либо погибнем, – без всяких эмоций ответил Тростник, вновь погружаясь в процесс управления. – Как повезёт.

Окружающие потеряли к ним интерес, лишь десантники время от времени косились на Куохтли из своих углов. Чикахуа подошла к стазис-капсуле Сияющих и несколько мгновений молча разглядывала лежащую внутри Валькирию. Там, внутри хрустального пенала, не изменилось ничего, вплоть до местоположения тускло поблескивающих капелек крови, по-прежнему кажущихся свежими. На хрустальной поверхности не было даже пыли, словно стазис-капсула не перенесла только что жуткой тряски и безумной гонки наперегонки со смертью. Юная спящая красавица в едва заметной белоснежной броне будто действительно спала, отдыхая после утомительного сражения, и на её лице застыла почти незаметная печать усталости. Кровавое пятно, окружающее маленькую пробоину в области сердца, наполовину скрывал густой водопад столь же белоснежных волос, аккуратно уложенных вдоль тела почти двухметровым ручьём, из-за чего пятно крови больше казалось гротескным алым аксессуаром, нежели отпечатком нависшей смерти.

– Какая она красивая… – тихо прошептала Чикахуа, медленно проводя пальцами по хрустальной поверхности. – Словно выточена скульптором, одержимым совершенством лица и тела…

Куохтли подошёл к Чикахуа и осторожно взял её ладонь в руки. Темноокая красотка не сводила взгляд с Валькирии, словно заворожённая. Он встал рядом и вгляделся в Сияющую. Спящая красавица была действительно восхитительна, если не считать трёх с половиной метров роста и нереально огромного водопада непривычно белых волос. Вопреки ожиданию, её кожа не была мертвецки-бледной, наоборот, на лице спящей красавицы лежал ровный загар. Видимо, её белоснежная броня заканчивалась где-то под нижней челюстью, но разобрать, где конкретно находится стык мономолекулярной поверхности и кожи, не удавалось. От затянутого в тончайшую броню упругого тела тянуло сексуальной притягательностью, и Куохтли неловко потупился.

– Возбуждает? – Чикахуа посмотрела на него и понимающе прищурилась. Её губы приоткрылись в многообещающей улыбке: – Не забудь, что у тебя есть я! – Она иронически ухмыльнулась: – Ты для неё маловат и черноват, так что расслабься, и чтоб без грязных мыслей! Но смотреть я тебе разрешаю, – взгляд Чикахуа вновь вернулся к спящей красавице. – Я и сама с удовольствием посмотрю. Когда ещё увидишь своего кумира собственными глазами. Смотри, какая она классная! Как тебе её грудь? Супер, скажи? А ведь на теле ни грамма лишнего. Жир мешает Сияющим манипулировать потоками энергий… Если останемся живы, сброшу ещё килограмм! После такого зрелища мои бедра меня бесят.

– Зачем они так одеваются, да ещё на войне? – Куохтли смущённо разглядывал Валькирию, то ли полностью обнаженную, то ли одетую с ног до головы, сразу не поймёшь. – У них в боевых частях, наверное, царит жуткий разврат… В таком виде далеко не уйдёшь!

– Я же ухожу, – парировала Чикахуа и насмешливо усмехнулась: – Нет у них никакого разврата. Валькириями вообще могут быть только девственницы. Там есть нюансы, но в целом это так. Сияющие не такие, как мы. У них без любви нет похоти. Они восхищаются красотой тела, как ты бы восхищался красотой элитного спортивного аэромобиля последней модели. Они биоэнергетическая раса, их тело – это аппаратура для манипуляции энергиями, излучаемыми мозгом. Чем совершеннее тело, тем больше возможностей для мозга, и тело для Сияющих есть предмет эстетического наслаждения и одновременно свидетельство хорошего генотипа. Поэтому она так прекрасна – сама эволюция сделала её такой. В архивах сказано, что Высшие Валькирии ещё прекраснее, хотя куда уж больше, мне не ясно. Воины Сияющих гордятся Валькириями искренне. Их природа выше примитива а-ля «вот бы с ней покувыркаться», к которому ты привык.

– Я не такой! – обиделся Куохтли. – И вообще, их солдаты одеты иначе, у них броня совсем другая и мощнее раз в сто! Что ж они не позаботятся о своих женщинах, если так ими восхищаются? Странно, что их до сих пор всех не перебили, с такой-то защитой!

– Броня Валькирии даже без энергощита выдерживает очередь из противопехотной автоматической пушки без последствий, – грубый голос Тростника, прозвучавший совсем рядом, заставил Куохтли невольно напрячься. – По крайней мере одну точно удерживает запросто, я видел.

Он так увлёкся созерцанием Валькирии и Чикахуа, что пропустил приближение Легированного.

– Её мономолекулярный комбинезон, – Тростник кивнул на белоснежную спящую красавицу, – снаружи твёрже стали, но основные удары поглощает энергетическое поле. В бою Валькирии наносят относительно невысокий урон по сравнению с воинами Сияющих, но их защита многократно выше. Эта Валькирия попала под массированный сосредоточенный огонь во время крупномасштабного сражения, по-другому объяснить её ранение я не могу. И, кстати, любая броня Сияющих по желанию владельца теряет твёрдость и трансформируется в одежду. В гражданской жизни она была бы одета в длинное платье до самой земли.

– Подогнанное точно по фигуре! – добавила Чикахуа с нотками мечтательности в голосе. – Она ведь совсем молода, младше меня лет на пять, насколько я вижу. Приталенное платье в пол с распущенным потоком волос во всю спину – вот это круто! Сошью себе такое, если не сдохнем.

– Она была младше тебя лет на пять лет пятьсот назад, – грубый голос Легированного не содержал издёвки. Тростник смотрел на Валькирию, словно забыв о собеседниках и творящейся вокруг катастрофе. – Её смертельно ранили в один из дней самого первого наступления Коалиции на пространство Сияющих в этой Всеобщей Войне. Сияющие успели заключить её в стазис-капсулу, и медицинское судно с ранеными на борту попыталось прорваться из зоны непосредственного соприкосновения с противником к своим. Прорыв не удался, медицинское судно попало в окружение, и после того, как его боевое охранение погибло, экипаж взорвал себя вместе с абордажными командами врага. Наиболее вероятно, что в составе экипажа находился представитель гражданской касты Сияющих, предположительно, медик, относящийся к одному из высших подвидов данной расы. Он и исполнил подрыв. Количество освободившейся энергии было столь велико, что обломки корабля получили мгновенное ускорение высокого уровня. Но отсутствие у ликвидатора воинского опыта привело к тому, что медицинское судно разрушилось не полностью. Фрагмент медицинского отсека вынесло за пределы солнечной системы в мёртвый космос. Нам не удалось выяснить подробности, но точно известно, что люди Чжу Мао случайно обнаружили его полтора года назад. Внутри фрагмента они нашли эту стазис-капсулу и несколько других, разрушенных взрывом. Находившиеся внутри них раненые погибли, однако их аварийный маяк достался Чжу Мао в рабочем состоянии, и он планировал им воспользоваться. Опыт у него есть. Под эту Валькирию он разработал многоходовую операцию, и мы больно наступили ему на хвост, когда отобрали её вместе с этой базой. Это очень хорошо, что она вернулась к нам в руки. Теперь у нас снова появился шанс.

Легированный оторвал взгляд от Валькирии, обернулся к Куохтли с Чикахуа, и в его грубом голосе зазвенели стальные нотки:

– Зачем вы помогли нам?

– Мы вам не помогали, – Чикахуа недовольно поморщилась. – Мы хотели выкрасть Валькирию и обменять её Сияющим на какой-нибудь клочок всеми забытого жизненного пространства, где мы смогли бы жить если не долго, то хотя бы счастливо. В крайнем случае, попытаться выторговать для себя что-нибудь у армейского командования. В своем подразделении жить нам оставалось где-то до утра. Так что терять было нечего. Когда мы атаковали группу пехоты, которая охраняла стазис-капсулу, возле неё обнаружилась ваша Кувшинка. Счёт шёл на секунды, и я заключила с ней сделку: мы спасаем её, вы спасаете нас. Вот и всё.

– Похоже, наши желания совпадают, – усмехнулся Тростник. – Что ж, посмотрим, не надоело ли фортуне делать нам подарки. Садитесь на пол и отдыхайте. Скоро придётся много бегать или героически умереть.

– Что вы собираетесь делать дальше? – Чикахуа преградила ему дорогу. – Расскажите, раз уж нам умирать вместе! Вы можете вызвать сюда Сияющих?

– Аварийный маяк остался на Ушмаицу, – ответил Легированный. – Стазис-капсула не имеет гиперпространственной связи. Сияющие могут почувствовать её местонахождение, но для этого им необходимо находиться хотя бы на орбите этой луны. Три минуты назад наш грузовой корабль был перехвачен в космосе. Мы дождались начала штурма и подорвали его, имитируя групповое самоубийство. В момент взрыва остатки нашей системы связи предприняли попытку отправить на Ушмаицу сжатый пакет данных. Если он дойдёт и если наших соратников там ещё не перебили полностью, то они активируют маяк Сияющих. Сияющие прилетят туда, и их перенаправят сюда. Если же на Ушмаицу не осталось живых или наше разбитое оборудование не дотянется до системы Хлам, то чуда не произойдёт. Через пару часов наверху разберутся, что взорвавшийся грузовик был пустышкой, и начнут подземную операцию. Или покинут эту систему. Тогда подземную операцию начнут ваши бывшие коллеги, как только сюда явится Чжу Мао. А он явится сюда сразу же, едва отсюда уберётся эскадра наших обожаемых соплеменников.

– Если Сияющие прибудут сюда, они не перебьют нас? – Куохтли почувствовал страх за Чикахуа.

– С Ушмаицу сообщали, что им удалось заключить с Сияющими соглашение. Так что не должны.

– Мы в состоянии войны с ними! – не сдавался Куохтли. – Мы вторглись в их пространство и вскоре их уничтожим, вы уверены, что им будет дело до каких-то там обещаний после того, как они получат Валькирию?

– А у нас есть выбор? – флегматично пожал плечами Тростник. – Там и увидим. Вот в чём я точно уверен, так это в том, что мы их никогда не уничтожим.

– То есть? – опешил Куохтли. – Нас же не победить! Пространство низких энергий бесконечно!

– И что с того? – развеселился Тростник. – Сияющих ещё можно было уничтожить в самом начале войны, но на их сторону встали Высокомерные Светлые, и они, прямо скажем, оказались посильнее Эмиссаров Чёрного. Самым умным было бы закончить войну в тот момент. Извиниться, мол, погорячились, чушь спороли, простите-пожалейте, и замять всё это дело худо-бедно. Сияющие тогда понесли большие потери, их воинская каста лишилась трети личного состава и всех особей высшего подвида. У нас же были бесконечные флоты, готовые подохнуть в мясорубке. Сияющие бы согласились на мирное решение, их положение тогда было крайне тяжёлым. Но мы решили, что сумеем добить их если не штурмом, так измором. Вот и доигрались. Теперь, спустя почти полтысячелетия боёв, численность их воинской касты превышает начальную более чем стократно, количество флотов ратного ополчения ещё больше, но самое главное, порядка ста лет назад в их воинской касте вновь появились Асы. Даже в одиночку боевой Ас при хорошем оснащении способен уничтожить целый флот, а по одному они не летают. И их численность неуклонно растёт. Если так пойдёт и дальше, а так уже идёт, то ещё через пятьсот лет как бы нас самих не перебили. Потому что будет, как в конце Первой Всеобщей, когда в составе воинской касты Сияющих Асом был каждый третий.

– Но… – Куохтли непонимающе нахмурился. – Почему этих Асов не перебили ещё раз, если это удалось сделать в начале войны? Откуда они берутся?

– Мы сами их делаем, – в голосе Легированного не было ни тени иронии. – Именно убивая враждебных представителей чужой расы, воины Сияющих накапливают мощь своей Сущности. Чем дольше они воюют, тем сильнее становятся. В общем-то, как у нас: ветеран всегда боеспособнее новичка, потому что на его стороне боевой опыт. Так что их с каждым годом становится всё больше, а наши потери всё выше. Или ты забыл, с какой охотой в родной Галактике люди рвутся попасть в состав общегалактического флота, который уходит на священную войну с Сияющими? Сам-то здесь как оказался? Мы, если что, в курсе.

– В пространстве низких энергий хватает солдат и без меня, – угрюмо пробурчал Куохтли, но увидел расплывающуюся по лицу Тростника насмешливую ухмылку и попытался сместить акцент с себя на глобальные переменные: – Коалиция состоит из триллионов галактик, а у Сияющих всего полторы сотни или сколько там? У них деньги на войну закончатся раньше!

– Деньги у Сияющих никогда не закончатся, – вновь усмехнулся Легированный. – Потому что у Сияющих нет денег. И никогда не было.

– Как это – нет денег? – изумился Куохтли, вспоминая, что уже слышал от Чикахуа нечто подобное. – Как же они тогда живут?

– Получше нашего! – отрезал Тростник. – Живут себе сообща и делают всё для всех по каким-то там своим мерам. У них, видишь ли, Единство, чтоб его! Так что им не приходится покупать оружие и корабли самим у себя. Они друг для друга всё делают бесплатно. И жутко радуются оттого, что все радуются. Одни Сияющие просыпаются, завтракают и идут штамповать боевые флоты. Другие Сияющие просыпаются, завтракают, садятся в эти флоты и идут убивать нас. Третьи Сияющие просыпаются, я сильно подозреваю, что тоже завтракают, и идут в поля, кормить себя и заодно тех, предыдущих. Самое забавное заключается в том, что и те, и другие, и третьи видят в этой заунывной бодяге смысл жизни и прямо-таки рвутся на работу: одни к станку, другие к излучателю антиматерии. И так будет до тех пор, пока жив хоть один Сияющий. То есть ещё долго, потому что их полторы сотни галактик только и думают, как бы так сплотиться друг с другом ещё сильнее, хотя сильнее уже некуда, а наши триллионы галактик соревнуются в иной дисциплине: как бы урвать для себя побольше, потратив при этом поменьше. Внутри Коалиции интриг больше, чем личного состава в боевых флотах. А теперь иди, и победи Сияющих. А мы посмотрим.

– Я не стремлюсь воевать с Сияющими, – хмуро оправдался Куохтли. – Лично мне они ничего плохого не сделали. Я просто хочу хотя бы немного пожить не как раб.

– Вот и мы рассудили так же, – согласно закивал Легированный. – И потому заключили с Сияющими договор. Мы возвращаем им Валькирию, они помогают нам выжить. Свою часть сделки нам выполнить не удалось, и до вашего появления мы были уверены, что половина дивизии погибла зря, и очень скоро зря погибнут остальные. Ваши действия вернули нам шанс, поэтому мы можем взять вас с собой, но в этом случае вы становитесь одними из нас, то есть преступниками вне закона. Или мы можем посадить вас в здешнюю камеру и сделать так, чтобы армейский десант обнаружил вас и освободил. Это снимет с вас подозрения, и вы сможете поступить на военную службу. Здесь, на линии фронта, солдаты всегда нужны. Вас заберут с удовольствием, и ваши нынешние коллеги до вас не дотянутся.

– Если мы полетим с вами, – Чикахуа насторожённо переглянулась с Куохтли, – то что от нас требуется? Каковы условия?

– Выживать самим и помогать выживать остальным, – вновь усмехнулся Легированный. – Не отказываться идти в бой, если этого требует общее дело. Пока это единственный наш приоритет. Если уцелеем, то соберём всех выживших и решим, как жить дальше, на совместном собрании. Таково условие Сияющих, и мы с этим согласны.

– Нас устраивает, – немедленно среагировала Чикахуа. – Мы с вами!

– Только мы робовоины, – уточнил Куохтли. – Можем работать на любых моделях, включая последнее поколение. Можем водить танки, но боевого опыта в этом нет. И в пехотных боях толка от нас будет немного. Я могу быть механиком, если больше некому, у Чикахуа нет такой квалификации. Но мы – пара, и настаиваем на выполнении совместных миссий.

– Насчет пары – принимается, у нас не вы одни такие, – Тростник покосился на женскую фигуру в боевом скафандре, напряжённо замершую за радарным пультом, и его взгляд на краткий миг потеплел. – С остальным – как повезёт. Сейчас мы все пехота – выбирать не приходится. Если доживём до Ушмаицу, то будем восстанавливать роботов, туда часто летают охотники за головами, без боевой техники будет слишком много проблем.

– Вы хотите переселиться на Ушмаицу? – оживилась Чикахуа. – Круто! Кислородная планета!

– Но ваша база там обнаружена! – Куохтли не разделял её восторга. – Нас там быстро уничтожат!

– Пусть сначала найдут, – презрительно фыркнул Легированный. – Вы уничтожили одну базу на поверхности. У нас их больше десятка, и самые надёжные – под землей. Даже подземный космодром есть. Ушмаицу изрыта сверхглубокими тоннелями и бункерами, надо лишь расчистить то, что тебе нужно, и дооборудовать до необходимых условий существования. Это выполнимо. С учётом климата и нашего опыта уничтожить нас там будет непросто. Тем более что мы не собираемся афишировать своё присутствие. Раз все считают, что наша база на Ушмаицу уничтожена, то пусть считают так и дальше. Мелких охотников за головами мы перебьём, если появятся крупные силы врага, то будем надеяться на соглашение с Сияющими. Пока идёт Всеобщая Война, вариантов у нас немного. Попытаемся пересидеть её, не отсвечивая.

– Но этот спиральный рукав не всегда будет находиться в пространстве четырнадцати энергонов, – Куохтли вспомнил брифинг штаба Стального дивизиона относительно космо-механики местной Галактики. – Ушмаицу неизбежно уйдёт в пространство Сияющих, а они не терпят у себя Чужих!

– Это произойдёт через миллион лет, – Легированный лениво отмахнулся. – Мы до таких времён точно не доживём. Если повезёт дожить потомкам, то они сами разберутся, что делать дальше. Ушмаицу для нас идеальное место. Пока идёт война, другой кислородной планеты нам не найти, наши возможности невелики. Да и на некислородной планете спокойствия не будет, постоянно существует угроза появления охотников за ресурсами. А система Хлам никому не нужна. Полезных ископаемых там нет, количество плодородной почвы не велико, всего-то один небольшой континент, организовывать добычу и перевозку плюс охрану данных процессов выйдет дороже, чем возможная прибыль. В общем, шансы есть. В крайнем случае мы рассчитываем на соглашение с Сияющими. Они обещали нам устройство засекреченной связи, по которому можно запросить помощь тайно, не привлекая внимания. И карательная эскадра Сияющих явится на орбиту Ушмаицу будто бы сама по себе, мол, мимо пролетали и случайно зашли. С них-то отчёта никто не потребует. Короче, кто не рискует – тот не выигрывает! Сидеть сложа руки мы не будем. Дивизия единогласно решила бороться до последнего. Если вы представляли себе своё спасение как-то иначе, то сожалею.

– Нас устраивает! – повторила Чикахуа и требовательно посмотрела на Куохтли: – Перестань придираться! У тебя есть идея лучше? То-то же! – Она улыбнулась и погладила его по рукаву скафандра: – Живая планета – это прекрасно! Вспомни, как там красиво, когда нет ураганов. Это лучше, чем до конца жизни прятаться на каком-нибудь астероиде и дрожать, глядя на датчики износа системы регенерации воздуха или очистки воды. – Темноокая красотка перевела взгляд на застывшую в стазисе Валькирию: – Почему вы не вызвали Сияющих немедленно, как только отобрали её у Чжу Мао? Хотели сперва получить от них гарантии?

– Это входило в первоначальный план, но всё оказалось не так просто. Её аварийный маяк удалось захватить не сразу. Чжу Мао хранил его отдельно, на другой базе. Мы очень долго искали это место, и штурм обошёлся нам недёшево. – Тростник зло скривился. – Много хороших людей погибло при захвате. Маяк мы всё-таки получили, но Жёлтые преследовали нас по пятам и заблокировали все наши опорные пункты. А ваш дивизион уничтожил их по одному. Прорваться удалось только на Ушмаицу. Мы всего лишь дезертировавшая наземная дивизия с небольшими космическими возможностями, открыто противостоять эскадре Чжу Мао нам нечем, не говоря о том, что нас повсюду ищет наше бывшее командование. Мы выживали лишь за счёт распределения сил по разным опорным пунктам, но Чжу Мао сливал командованию Красного сегмента информацию о местонахождении наших баз, если был уверен, что там нет стазис-капсулы. На текущий момент от дивизии осталась едва половина списочного состава, разбросанная по разным опорным пунктам, в том числе разгромленным. Людей ещё предстоит скрытно собрать, тайно перевести на Ушмаицу и не попасть во время всего этого под удар недругов, в списке которых всё пространство низких энергий. Но мы с этим справимся, главное, выбраться из этой солнечной системы. У нас полно раненых…

– Тростник! – Ближайший из офицеров управления отпрянул от экранов своего операторского места. – К нам движутся крупные силы противника! С орбиты ведётся сканирование нашего сектора!

– Армейское командование дало Нопалцину разрешение продолжить штурм? – Тростник кивнул кому-то из десантников: – Объявляйте тревогу! Всем занять позиции!

Офицер десантников выбежал из помещения, на ходу объявляя что-то по своему радиоканалу.

– Роботы Нопалцина двигаются к нам с юга, – продолжил офицер управления, – но сканирование ведут армейские разведчики. Радары показывают группировку орбитальных бомбардировщиков, сосредотачивающуюся над нами! Над роботами наёмников идут десантные корабли флота!

– Значит, наши враги объединились, – злобно выдохнул Тростник. – Интересно, при каких обстоятельствах это произошло. Не иначе, кто-то кого-то продал. Есть ответ с Ушмаицу?

– Нет, – офицер быстро нажимал на усиленные противоударным покрытием кнопки поста управления. – Слишком сильные повреждения оборудования. Не понятно даже, ушёл наш сигнал или нет. Даже если ушёл, я не уверен, что мы сможем принять подтверждение. Связь при смерти.

– Поднимайте всех, кто в состоянии взять в руки оружие! – приказал Тростник, снимая с магнитных креплений бластер. – Будем держать оборону, сколько сможем! Где разведкорабль?

– На противоположном полюсе! – ответил управленец. – Прилепились к вертикальной стене скалы на краю шестого каньона, сидят под полем преломления! Они сообщают, что противник прочёсывает дно каньона, дистанция угрожающе короткая, если начать движение, их обнаружат сразу же. Им не успеть до нас добраться.

– Тут их уничтожат ещё на подлете, – Тростник посторонился, пропуская вбегающих в центр управления десантников с тяжёлым вооружением в руках. – Передай, пусть выходят в космос, как только смогут, и попытаются уйти, может, им повезёт. Повторите послание на Ушмаицу! Передавайте столько, сколько получится, теперь прятаться бессмысленно.

Он сделал жест кому-то из десантников, разворачивающих вокруг стазис-капсулы Сияющих переносные укрепления, и указал ему на Куохтли с Чикахуа:

– Выдайте им оружие и назначьте позиции. – И выбежал из центра управления.

Штурм начался спустя десять минут. Сначала с орбиты ударили бомбардировщики, и подземные тоннели трясло так, что невозможно было устоять на ногах. По потолку и стенам расползались трещины, отовсюду сыпалось земляное крошево, что-то обрушалось, всё заволокло пылью, и система очистки лицевого щитка не справлялась со своей задачей. Мощные орбитальные удары проникали глубоко под землю, вспарывая казематы и переходы, и остатки Легированных отступали всё ниже, сосредотачиваясь вокруг центра управления. Куохтли с Чикахуа получили позиции в тоннеле непосредственно у входа в командный пункт, и засыпанные с головы до ног каменной пылью десантники Легированных постоянно несли мимо них раненых. Вскоре ранеными было заполнено всё помещение командного пункта, и их стали складывать в тоннеле, из-за чего позиции последней линии обороны передвинули дальше от входа. Без опыта подземных боев стоять на ногах в условиях непрекращающейся тряски было слишком тяжело, и Куохтли с Чикахуа залегли у противоположных стен тоннеля, затаившись за баррикадой, наскоро собранной из бетонных обломков. В оставленный в баррикаде узкий проход вбегали и выбегали десантники в помятых экзоскелетах с ранеными на руках, и Куохтли часто терял Чикахуа из вида. Ощутить на себе, что такое быть осаждённым непобедимым противником, оказалось безумно страшно, и он из последних сил подавлял в себе панику, пытаясь хоть как-то подбодрить Чикахуа. Та забилась в угол между стеной и баррикадой, вздрагивая от каждого подземного сотрясения, и была бледна, как полотно. Куохтли изредка удавалось дотянуться до её руки, и он сжимал ей затянутую в перчатку скафандра ладонь. В эти секунды она переставала дрожать, но держаться за руки долго не получалось, раненых несли постоянно.

Противостоять атаке на поверхности было нечем, и роботы Стального дивизиона быстро и беспрепятственно захватили сектор укрепрайона над последним подземным оплотом Легированных. Орбитальная бомбардировка прекратилась, и армейские пехотные подразделения совместно с солдатами Нопалцина приступили к подземным атакам. Военные опустили на дно воронок землеройные бронированные машины и постепенно прокапывались через разрушенные и полузасыпанные тоннели, ведя атаку с трёх сторон одновременно. Легированные отчаянно отбивались, обороняя каждый тоннель, но силы были неравны. Спустя час противник прокопался в начало командного тоннеля, и Куохтли с Чикахуа оказались в самом центре боя. Вражеская землеройная машина, пробив стену, вывалилась в проход в полусотне шагов от их баррикады, и всё вокруг мгновенно захлестнул ураган из боеголовок и зарядов смертоносной энергии. Обе стороны открыли шквальный огонь, пол и стены вспарывало очередями, кругом падали обливающиеся кровью люди. Куохтли, повинуясь звенящим в эфире крикам приказов, стрелял по землеройной машине, десантники Легированных отсекали прорывающуюся пехоту, где-то позади работал тяжёлый стационарный бластер, понять что-либо ещё в клубах огня, дыма и пыли он не мог.

В какой-то момент землеройная машина исчезла в багровой вспышке взрыва, и кто-то из офицеров Легированных проорал приказ перенести огонь в глубь тоннеля. Чикахуа высунулась из-за полуразбитой баррикады, пытаясь разглядеть новую цель, и в следующую секунду оттуда стремительным прочерком прилетело что-то ребристое, зарываясь в перепаханный воронками пол в двух метрах от неё. Куохтли обожгло жутким предчувствием, и он бросился на Чикахуа, сбивая её с ног и закрывая собой. Пол вздыбился, подбрасывая его на десяток сантиметров, и невидимый пресс вбил Куохтли обратно. Спину словно окатило расплавленным железом, тело выгнулось в жестокой судороге, и он истошно закричал от дикой боли, пытаясь дотянуться до вгрызающегося в плоть безжалостного нечто. Раздирающая нервы боль не прекращалась, окружающий мир затянуло кровавым туманом, сквозь который кто-то волоком оттаскивал его в тыл. Укола медицинского инъектора он не почувствовал, но изгибающееся в мучениях тело стало быстро терять чувствительность, спина одеревенела, и боль отступила, сменяясь ощущением отстранённости от происходящего вокруг безумия. Кровавая пелена исчезла, и он увидел, что находится внутри забитого ранеными командного пункта, возле стены недалеко от входа.

– Не умирай, только не умирай, Куохтли, ты слышишь? – Склонившаяся над ним фигура в аварийном скафандре оказалась Чикахуа, сквозь слёзы безостановочно шепчущей одну и ту же фразу. – Не умирай! Не смей бросать меня здесь одну, Куохтли! – Она торопливо накладывала гермопластырь ему на бедро, закрывая пробитое инъектором отверстие в скафандре.

– Чикахуа… – ставший деревянным язык не желал подчиняться, и Куохтли пришлось напрячь сознание, замутнённое ударной дозой обезболивающего наркотика. – Ты… цела? Ты не… ранена?..

– Я в порядке! – Она всхлипнула, глотая слёзы. – Ты принял весь удар на себя. Ты только держись, хорошо? Сейчас док залатает тебе спину, и всё будет хорошо! Смотри на меня, любимый, смотри на меня!

Кто-то помог ей перевести деревянное тело Куохтли в сидячее положение, и рядом с Чикахуа мелькнул боевой скафандр с эмблемой медика на груди и распылителем реанимационного биопластика в руках. Несколько секунд Куохтли сидел в неудобной позе, сильно завалившись вперёд, и не сводил взгляда с заплаканного лица Чикахуа, сумбурно говорящей о чем-то с доктором. Кажется, медик забрызгал ему спину биопластиком, значит, скафандр у него на спине, скорее всего, выгорел вместе с живыми тканями, но это было уже неважно, ведь он успел спасти её от смерти.

– Док, сделайте что-нибудь, не бросайте его! – Впервые в жизни он слышал в её голосе мольбу и беспомощность. – Ему нужна срочная операция! Сделайте хоть что-нибудь!

– Он уже труп! – Раздражённый голос медика слышался глухо, будто звучал из какого-то потустороннего мира. – Ему осталось жить минут двадцать! В сидячем положении протянет немного дольше! – Рука с медицинской эмблемой на рукаве сунула Чикахуа бластер. – Бери ствол и следи за входом! Сейчас они пойдут в следующую атаку!

Где-то недалеко ударил особенно сильный взрыв, и Куохтли ощутил, как вздрагивает пол под непослушным телом. Медик прислонил его спиной к стене и выскочил в полуоткрытую бронированную дверь.

– Всё будет хорошо, всё будет хорошо, не слушай его, он не про тебя, – Чикахуа суетилась вокруг него, беззвучно рыдая, и то стирала пыль с его лицевого щитка, то укладывала его неповинующиеся ноги в более удобное положение. – Я с тобой, любимый, я с тобой, всё будет хорошо…

– Ты… – Куохтли попытался прекратить её суету, но смог лишь едва дернуть рукой. – Такая красивая… жаль, что я… не могу коснуться твоего лица…

– Конечно, можешь! – Она прижалась лицевым щитком к его щитку. – Ты всё можешь, я же твоя, мы же навсегда вместе, мы улетим отсюда, и я буду танцевать тебе самбу, я же обещала, ты только не умирай, Куохтли, не закрывай глаза, смотри на меня, пожалуйста, смотри на меня!

– Я… – Куохтли сумел дотронуться до её руки. – … всегда… на тебя… смотрел…

Прекрасное лицо Чикахуа подернулось едва заметной дымкой, словно витающая вокруг пыль начала превращаться в лёгкий туман, и вспыхивающие в тоннеле за дверью взрывы вдруг стали какими-то медленными и растянутыми.

– Нет! – Обсидиановые глаза смотрящей на него Чикахуа расширились от ужаса. – Не умирай! Всё, что захочешь, только не умирай!!! Я же только-только тебя нашла! Не умирай!!! Не смей!!!

Он хотел сказать ей что-то ещё, но способность говорить уже покинула его. Куохтли смотрел на беззвучно кричащую ему что-то Чикахуа и жалел о том, что больше не слышит её голоса. Внезапно бункер словно подпрыгнул, сотрясаясь до основания, и она отпрянула от него, теряя равновесие. Пол и стены мелко дрожали, вспышки взрывов прекратились, и в приоткрытую дверь было видно, как уцелевшие десантники Легированных бросаются на пол, вжимаясь в стены, словно ожидая обрушения. Сотрясающая бункер вибрация нарастала, и вдруг дальняя стена вскипела, исчезая в ослепительной вспышке, и фотонный всплеск захлестнул командный пункт. Сил закрыть глаза уже не было, и он, словно в замедленном фильме увидел, как поднимающаяся на колени Чикахуа загораживает его от безжалостного света своим телом.

Вспышка сошла на нет, и над головой вместо низкого потолка оказалась пустота, заканчивающаяся оплавленным сводом из раскалённого камня. Потолка и дальней стены командного пункта больше не существовало, вместо них в помещение врывался новый тоннель, громадный и идеально ровный, словно прошедший плазменную обработку. Посреди командного пункта возвышался могучий пятиметровый исполин в пылающей угольно-чёрным лучистым свечением броне, и его сияющие звёздным светом глаза окидывали помещение тяжёлым взглядом. Пронзительный взор Сияющего, словно сканер, прошёлся по командному пункту и на краткий миг задержался на Куохтли с Чикахуа. Застилающий глаза туман неожиданно рассеялся, к звукам вернулась былая скорость, и Куохтли почувствовал, как невольно прижимается к нему Чикахуа. Пылающий чёрной энергией воин подошёл к стазис-капсуле Сияющих, возле которой с поднятыми руками стоял забрызганный кровавыми каплями Тростник, скользнул глазами по застывшей внутри Валькирии и что-то произнёс. Слова незнакомого языка вдруг сами собой сложились в понятные образы, и в сознании Куохтли возникла фраза:

– Алиса, свяжись со штабом Даарийской группировки. Мы нашли её. – Могучий гигант перевёл взгляд на лидера Легированных и добавил: – Вы выполнили свою часть уговора. Собирай своих Людей, Тёмный. Мы выполним свою.

Из прожжённого в скальной толще тоннеля появилась четвёрка пятиметровых гигантов в сияющей звёздным огнём броне, и у Куохтли зарябило в глазах. Он хотел было заморгать, но тело не слушалось его, и Куохтли подумал, что всё это галлюцинаторный бред, вызванный предсмертным состоянием, и существует лишь в его умирающем мозгу. Странно, но он совсем не чувствует страха перед смертью. Только бесконечную тоску от того, что больше не сможет увидеть обсидиановые глаза Чикахуа и её волнующую улыбку. Скоро его веки сами закроются навсегда, и так жаль, что она прижимается к нему спиной, будто всерьёз считает, что сможет защитить его от Сияющих…

Двое воинов Сияющих остались в разрушенном командном пункте, двое других осторожно подхватили стазис-капсулу с Валькирией, и искрящийся чёрной энергией гигант повернул голову в их сторону. В воздухе между Сияющими лёгкой рябью вспыхнуло бесцветное свечение силового поля и коротким импульсом поглотило их вместе со стазис-капсулой, бесследно растворяясь в пропитанном пылью и дымом воздухе.

– Тростник, появилась связь с разведывательным кораблём! – Вызывают Легированного по рации или говорят в голос прямо здесь, в разрушенном командном центре, Куохтли понять не смог. Кажется, это всё-таки шёпот радиоэфира в ушных мембранах шлема… – Они сообщают, что видят в системе силы Сияющих. Авианосец класса «Белая Смерть», Светоч ближнего боя и отряд десантных кораблей. Авианосец уже выпустил свои крейсера, военная эскадра частично уничтожена, частично рассеяна и пытается врассыпную добраться до области гиперпереходов. Орбита луны блокирована перехватчиками Сияющих, Стальной дивизион рассыпался по поверхности и пытается скрыться, не вступая в бой. Сияющие принудительно сняли поле преломления с разведывательного корабля, разведчики спрашивают, что им делать, капитан опасается сдвигать корабль с места!

– У нас остался один корабль, – Тростник опустил руки и поднял голову, чтобы видеть глаза Сияющего. – Это разведывательный звездолёт, он блокирован вашими перехватчиками в противоположном полушарии.

– Можешь забирать его. Ему не будут препятствовать, – голос утопающего в чёрной энергии Сияющего был лишён эмоций, но Куохтли всем телом ощущал исходящие от гиганта незримые волны смертельной угрозы и высокую степень неприязни. Судя по подавленному виду остальных уцелевших, это ощущали все, и все понимали то, что Сияющий говорит. При этом сам Сияющий превосходно понимал Тростника, хотя Легированный говорил на языке Красной расы. Откуда-то из глубины застывшего между жизнью и смертью сознания пришла мысль, что Куохтли уже видел этого зловещего Сияющего. Это он взорвал боевого робота на Ушмаицу, словно тот был мыльным пузырём, и он же разговаривал там с Легированным, которого лечила Валькирия.

– Это последний наш корабль, – было заметно, что Тростнику этот вопрос дался нелегко. – Нам не погрузить на него всех. У меня две трети уцелевшего личного состава – это раненые…

– Поднимай всех на поверхность, вам помогут. – Чёрное свечение Сияющего внезапно сменилось на звёздное, и могучий гигант неожиданно шагнул к Чикахуа. Она вздрогнула и прижалась к Куохтли ещё сильнее, тщетно пытаясь закрыть собой. Сияющий гигант снял с пояса какой-то совсем небольшой кристалл, и тот, попав в его руки, слабо засветился. Исполин протянул кристалл Чикахуа.

– Укрепи кристалл у него на спине, – велел гигант, вновь вспыхивая антрацитово-чёрным Свечением. – И не снимай. Когда придёт время, его вещество рассыплется самостоятельно. Это воздействие реанимирует твоего возлюбленного.

Он вернулся к своим бойцам, и Сияющие покинули командный пункт. Чикахуа опрометью развернулась к Куохтли, схватила его за плечи и оторвала от стены, укладывая на себя. Её рука с кристаллом Сияющих метнулась ему за спину, и Куохтли почувствовал, как одеревеневшее тело становится лёгким, словно пушинка. Сознание наполнилось мягкой белой теплотой, и он погрузился в сон.