IX

Звезды были необычайно крупны, ярки и близки. Казалось, что, приподнявшись на цыпочки, можно схватить любую из этих лучистых игрушек.

Академик с первого же взгляда узнал очертания знакомых созвездий. Но если полчаса тому назад, когда он выходил из директорского корпуса ГАИ, над ним стояли осенние созвездия, соответствовавшие примерно полуночи октября, то теперь наверху развертывалась другая картина. На синем небе величественно сияли апрельские весенние созвездия.

— Вижу, — услыхал академик голос Юры. — Так оно и должно быть. На это место орбиты через шесть месяцев примчится Земля, и тогда люди смогут любоваться этой же самой картиной…

— Что вы говорите! — пожал плечами академик, чувствуя снова прилив раздражения. — Дело обстоит несколько не так. Полярная чуть ли не в зените. Разве мы на Северном полюсе? Теплынь какая… А там? Созвездия Южного полушария?

Но в этот момент Юра взмахнул рукой, и академику пришлось сделать невольный поворот на девяносто градусов влево вокруг собственной вертикальной оси. Он взглянул прямо и почувствовал, что сейчас надо быть хладнокровным, как никогда…

Из-за волнистой линии горизонта, там, где сияли созвездия Рака и Малого Пса, деловито восходили две крупные луны. Они довольно равнодушно, как глаза мирно настроенного чудовища, выглянули из-за далеких холмов, и приятный опаловый свет озарил обоих людей. Сначала академик почувствовал даже некоторую робость от неожиданности. Но тотчас же огромное чувство ни с чем несравнимой радости охватило его.

— Юрисскмус! — вскричал академик. — Трубу!

— Какую? — отозвался Юра.

— Любую… какую хотите! — закричал академик, чувствуя непреодолимое желание затопать ногами. — Только не водосточную и не печную. Tpyбу, чорт возьми!.. Не могу же я спутников Десятой наблюдать невооруженным глазом.

— Понимаю, Михаил Сергеевич, — пробормотал Юра, и академик увидел, как его ученик растерянно почесал затылок, — но…

— Никаких «но»! — даже затрясся академик. — Вы что же, не взяли с собой ни одного инструмента? Вы обязаны были взять с собой лучший менисковый телескоп.

А луны уже выползли из-за холмов и поднялись, явно держа курс на юго-восток. При их свете академик теперь ясно видел Юру рядом с собой.

— Я совершенно не рассчитывал… — виновато начал Юра.

Академик не мог сдержать себя.

— Бинокль! Немедленно! Хотя бы театральный… — прошипел он. — Да поворачивайтесь!

— Ах да, — встрепенулся Юра, — бинокль есть…

— Давайте, — сказал академик, несколько успокаиваясь. — Меня интересует левый спутник.

— Сию минуту, — отозвался Юра и быстро забрался в планетоплан.

Академик не мог оторвать глаз от лун. При некоторой доле воображения их можно было принять за двух милых спутниц, которые, чинно взявшись за руки, совершают восхождение по давно проторенной и знакомой тропинке. Рисунок лунного пейзажа их ничуть не был похож на пейзаж земной луны, хотя на них можно было рассмотреть пятна и очертания вероятных кратеров и горных цепей. Бинокль помог бы разобраться в некоторых деталях. Дрожа от нетерпения, академик крикнул:

— Юриссимус! Скорее! Что вы так долго возитесь?

Неожиданно налетевший легкий ветер заставил академика слегка зажмурить глаза, чтобы песочная пыль не попала в них. Он обернулся, хотел поторопить Юру, но это оказалось лишним.

Планетоплан исчез.