ГЛАВА 21
Схождение чистокровного ангела — невероятно красивое и смертельно опасное для демонов зрелище. Испускаемый им Свет так силен, что его касание может спалить темного на месте. Он распространяется с огромной скоростью. Проникает в любую щелочку. И способен отогнать даже самую черную Тьму, вынудив ее забиться в самые дальние углы в поисках хотя бы временного убежища.
Однако этот ангел не ставил перед собой цели нам навредить. Как это ни странно звучит, он спустился в Преисподнюю не для того, чтобы карать или дарить прощение. Более того, он не посчитал нужным создать даже слабенький заслон от демонов и погасил смертоносный для них Свет сразу, как только его ноги коснулись пола.
Он был красив, этот странный ангел, не побоявшийся явиться в самые глубины ада. Высокий, хорошо сложенный, с тем удивительным сочетанием гармонии тела и души, что свойственны всем детям Создателя. С безупречно правильными чертами лица, густой шапкой золотистых, слегка вьющихся волос. С роскошными, сложенными за спиной белоснежными крыльями и удивительно яркими, цвета закатного неба глазами, в которых, впрочем, не было и тени всепрощения или смирения.
— Валлар! — прошипела Герцогиня, невесть когда принявшая человеческий облик. — Какого демона ты здесь делаешь?!
«Отец, — с чувством подумала я, во все глаза разглядывая светлого. — Как же давно я тебя не видела!»
Ангел, не удостоив раздраженную маман вниманием, одарил меня необычайно теплым взглядом и только после этого повернулся к недовольно раздувшему ноздри Князю.
— Ты совершаешь ошибку. Корона предназначена не для тебя.
— С чего ты решил? — прищурился Арсур, на всякий случай опуская трофей и отводя руку в сторону.
Валлар тонко улыбнулся.
— Просто она создана не для темных.
— Императору она дала власть и позволила покорить Преисподнюю, — напряженно ответил Князь.
— Ты прав, он действительно заключил сделку, ценой которой стало бессмертие. Но не сразу понял, что на его призыв ответила не Тьма, а Смерть. И слишком поздно узнал, что за свои услуги она всегда берет одну и ту же цену.
— Откуда ты знаешь? — еще больше насторожился Темный Князь.
Ангел пожал плечами.
— Артефакты такой мощи никогда не приходят в мир без одобрения трех основополагающих сил. Закон триединства неизменен: Свет противостоит Тьме, Тьма отступает перед Смертью, а Смерть одинаково настороженно относится к ним обоим. О чем в последнее время и на Небе, и в Преисподней стали почему-то забывать.
— При чем тут это?
— При том, что в тот день, когда Император заполучил корону, со стороны Света именно я был свидетелем этой сделки, — снова улыбнулся Валлар. — Тьму представлял непосредственно демон. Ну а Смерти не нужны посредники, она предпочитает действовать напрямую.
— В каком смысле? — недобро прищурился Князь, по-новому взглянув на светлого. Да и я, признаться, опешила, никак не ожидав, что у папочки была столь интересная и, главное, продолжительная молодость.
— Посмотри на корону, — посоветовал ангел и как-то по-особенному щелкнул пальцами.
Мы уставились на нее все одновременно, и, судя по раздавшему дружному вздоху, не только мне вдруг показалось, что над артефактом сгустилось и тут же пропало крохотное темное облачко, в котором промелькнул злорадно оскаленный череп.
— Артефактом Смерти нельзя завладеть, не отдав дани его непосредственной владелице, — негромко проговорил Валлар, убедившись, что демонстрация возымела должный эффект. А затем небрежно кивнул на валяющуюся под ногами Князя голову: — Прежний Император уже поплатился за жадность. Надев корону вместо него, ты обречешь себя на такую же участь.
Муж неожиданно усмехнулся.
— Совсем недавно он был достаточно живым, чтобы испустить дух по-настоящему. Разве нежить на это способна?
— Нет. Но когда Император понял, что артефакт с подвохом, он попытался обмануть Смерть, заключив еще одну сделку. С Тьмой. За что и был сегодня наказан. Если бы Тьма не вернула Императору плоть, ты бы проиграл — никому не дано одолеть живого мертвеца, наделенного силой тысячи душ.
— Почему я должен тебе верить?
— Светом клянусь, что сказал исключительно правду, — спокойно отозвался ангел, и вот тогда по моей спине прошелся мороз, — с такой клятвой отец не мог солгать. Свет бы не простил. Но тогда, получается, Император обманул нас дважды? И если бы мой муж или маменька поспешили, корона превратила бы кого-то из них в лича? Поэтому ее оставили здесь без присмотра?!
От этой мысли я внутренне содрогнулась, а Темный Князь задумчиво покосился на блистающий в его руке артефакт.
— Что ж, будем считать, ты меня предупредил. Вопрос в другом — зачем?
— Я чувствую Свет везде, где он есть, — вернул ему усмешку ангел. — Особенно в тех, в ком имеется хоть капля моей крови. А если ее больше, чем капля… Хельриана Аррей Нор Валлара, подойди. Хочу взглянуть на тебя поближе.
Неловко опустив глаза, я под изумленными взглядами сестер, рассерженным — матери и растерянными — друзей выбралась из-за прикрытия акинарцев.
— Совсем уже взрослая, — с легкой грустью сказал отец, когда я приблизилась и вопросительно на него посмотрела. Провел рукой по чешуе на моей щеке, погладил растрепавшиеся волосы, которые, что удивительно, осторожно оплели в ответ его руку и даже не попытались поранить. А затем попросил: — Покажи-ка свое запястье.
Я со вздохом приподняла рукав на правой руке.
— Так и знал, что поторопишься, — покачал головой Валлар, увидев обручальный браслет. — Бедная моя девочка! Надеюсь, ты понимаешь, что уже никогда его не переделаешь?
— Да, — прошептала я, — но Князь есть Князь. Никому не под силу заставить его измениться.
— И ты отдаешь себе отчет, что это на всю жизнь? — снова спросил отец, пытливо заглядывая мне в лицо.
Я невесело кивнула.
— А если я помогу разорвать эту связь?
Я подняла растерянный взгляд на полное искреннего сочувствия и понимания лицо ангела. Затем обернулась, посмотрела в недобро прищуренные глаза мужа, в которых вспыхнула угроза, и отрицательно качнула головой.
— Не надо. Он все равно меня не отпустит.
— Я пришел сюда ради тебя. — Отец бережно заправил за ухо упрямо лезущую мне на лоб прядку. — Знаю, у темных другое отношение к потомству, но я его никогда не понимал. Мне кажется, дети должны быть счастливы, где бы они ни родились…
— Не смей говорить здесь о детях, Валлар! — не сдержалась Герцогиня.
Ангел поднял голову и спокойно на нее взглянул.
— Она и моя дочь тоже, Шармиэль. И как бы ты ни хотела оградить ее от моего влияния, в ней жил и всегда будет жить мой Свет.
— Иногда я тебя за это ненавижу! — прошипела матушка. С такой яростью, что даже мне стало неуютно. Но отец вдруг странно улыбнулся.
— Только иногда?
Герцогиня почему-то осеклась и во второй раз за ночь поменялась в лице, а Валлар отыскал глазами бледное личико Мартина и тяжело вздохнул.
— Прости, мой мальчик. Знаю, встреча вышла не очень удачной, но я и не обещал, что все пройдет гладко.
— Да нет, ничего, пап… Просто все так неожиданно, — сглотнул маленький ангел и жалобно посмотрел сперва на стремительно посеревшую Герцогиню, а потом на меня. — Я не думал. Честно. Хотя в последнее время уже начал о чем-то догадываться.
— Марти?! — вырвалось у меня невольное восклицание, когда он мигнул и исчез. А потом возник совсем рядом, со всхлипом прижался к нам с отцом, умудрившись обхватить руками сразу двоих и уткнуться носом Валлару в крыло.
— Я ведь не просто так тебя чувствовал. Даже в другом мире бы нашел. Родная кровь никогда не предаст. Правда, Хель?
Я вздрогнула и машинально обхватила ангела за худенькие плечи.
— Правда, Марти. Жаль, отец не сказал, что у меня, оказывается, есть младший братишка.
— А у меня — такая замечательная сестра…
— Не время было, — отозвался Валлар, обняв крыльями нас обоих. — Да и с тобой, Хель, мы давно не виделись. Но я рад, что вы друг друга узнали. Свет у вас один, так что иного просто быть не могло.
— Зато насколько легче нам бы было знать правду, — вздохнула я, почему-то не испытывая ни злости, ни обиды, ни разочарования. Мартин — мой брат… ну и ладно. Я и так любила его как родного, так что по большому счету ничего не изменилось. — Тогда мне бы не пришлось ломать голову над кучей совершенно очевидных вещей и гадать, откуда в закрытом мире могла взяться одна крайне интересная книга о благословениях.
Отец негромко рассмеялся.
— Ну надо же было дать вам подсказку!
— Ты мерзавец, Валлар, — прошептала Герцогиня, устало прикрывая глаза. — Хоть и чистокровный светлый, но какой же ты все-таки мерзавец… Как ты посмел отправить сына в Преисподнюю?
— УННУН — самое место для полукровок, — невозмутимо отозвался отец, погладив Мартина по голове. — К тому же с сестрой ему было безопасно — Свет всегда тянется к Свету. Да и где, как не здесь, он мог познакомиться с собственной матерью? Ты ведь не хотела, чтобы его видели?
— Конечно, не хотела, — рыкнула маман, покрываясь нездоровым румянцем. — Светлому не место среди демонов!
— Но он ангел Смерти. И Смерть, между прочим, досталась ему от тебя. А может, и еще какое умение передалось… с вами, суккубами, ни в чем нельзя быть уверенным.
— Валла-а-ар… еще одно слово, и ты пожалеешь, что вернулся!
— Мама! — шокированно обернулись к Герцогине сестрички.
— Молчать! — рявкнула она. Да так, что даже Темный Князь удивленно приподнял брови. — Это не вашего ума дело! Я запрещаю рассказывать об увиденном здесь кому бы то ни было! Понятно?!
Сестрички пораженно заткнулись, а я отстранилась от отца и нахмурилась.
— Подожди. И ты, мама, не шуми раньше времени. Сперва надо придумать, что делать с короной.
— Оставлять ее здесь нельзя, — согласился Валлар. — А то обязательно кто-нибудь наткнется, и у «нейзем» опять появится мертвый Император. Уничтожить артефакт такого уровня никому из нас не под силу. Но и прятать его в кладовку, чтобы никто не достал, тоже не выход: умертвия рано или поздно восстановятся. Скелеты тоже скоро начнут проявлять активность. Думаю, никому не нужны под боком многоуровневые подземелья, до отказа заполненные бесхозной нежитью.
— Может, ты корону с собой заберешь? — робко предположил Мартин, не заметив, как опасно сверкнули при этом глаза моего мужа.
Валлар передернулся.
— Не хватало еще тащить на Небеса всякую гадость. Нет, у любого артефакта должен быть хозяин.
— Но как это сделать, если им никто не может воспользоваться? — рискнула подать голос Улька.
— Почему никто? Смерть, конечно, великая сила, но для того, чтобы ее остановить, надо не так уж много — всего лишь найти противовес.
— Какой? — раздраженно рыкнула Герцогиня.
— Один элемент всегда можно уравновесить другими, на этом построена гармония. И раз уж Смерть невозможна без Света и Тьмы, чтобы снять проклятие, достаточно отдать корону полукровке, у которого в равных долях присутствуют обе эти силы.
— Что?!
Я пошатнулась, когда на мне одновременно скрестилось сразу полтора десятка взглядов. А отец с усмешкой посмотрел на Темного Князя.
— Осталось только выяснить, согласен ли на это нынешний владелец. Рискнет ли он отдать корону той, ради кого в свое время перевернул всю Преисподнюю и даже рискнул призвать ангела, чтобы узнать ее настоящее имя?
В наступившей тишине Темный Князь впервые взглянул на меня прямо и властно бросил:
— Оставьте нас!
Причем таким тоном, что народ без единого возражения рассосался и растекся по залу, старательно делая вид, что они ослепли, оглохли и вообще ни при чем. При этом отец, подхватив взволнованного Мартина на руки, как бы невзначай оказался рядом с Герцогиней. Суккубы благоразумно юркнули в нишу меж полуразрушенных колонн. Недалеко от них пристроились впавший в глубокую задумчивость вампир и откровенно обеспокоенный медведь, на загривке которого нетерпеливо ерзала баньши. Шмуль, недовольно жужжа, поднялся в воздух, отправившись проведать Зыряна. И лишь акинарцы задержались дольше обычного, не будучи уверенными в том, что меня не съедят.
— Идите, — шепнула я, на секунду приобняв их за шеи, — со мной ничего не случится.
«У него больше нет власти над нами», — на всякий случай напомнил Сар, выразительно покосившись на Князя.
«Если что — мы вмешаемся», — предупредил Рас, лизнув меня в щеку. После чего оба волка отступили на шаг и без единого звука ушли в подпространство, явно намереваясь оставаться со мной до конца.
Супруг никак не отреагировал на эту дерзость. Но, как только волчьи хвосты пропали из видимости, сделал неуловимый жест, отчего в моей голове разочарованно взвыли два быстро отдаляющихся голоса. И только потом мой коварный демон перешел в человеческую ипостась, прямо из Тьмы создав для себя традиционно темные одежды.
Одновременно с ним моя внешность тоже вернулась к привычному облику. Я стала ниже ростом, ужалась в плечах, растеряла красивую чешую. Зато избавилась от нестерпимого зуда и больше не думала о том, как бы поделикатнее намекнуть мужу, что находиться в темной ипостаси одетой, мягко говоря, не очень комфортно.
— Говори, — непререкаемым тоном велел Князь, когда тишина стала откровенно недоброй.
Я поежилась.
Да, напортачила я сегодня знатно. Удрала из убежища, без спросу сунулась в императорский дворец, смешала мужу все планы, чуть не облагодетельствовала лича и всерьез рисковала собой, пытаясь исправить собственную ошибку. После чего дерзко проигнорировала прямой приказ, имела смелость возражать законному супругу, сделала его от себя зависимым, украла невероятно ценное умение и снова утаила важную информацию о себе.
Безусловно, у Князя был повод на меня сердиться.
— Ри-и-и…
— Прости, — виновато понурилась я. — Знаю, ты злишься, но мне больше нечего сказать в свое оправдание.
— О твоем наказании мы еще поговорим. Сперва я хочу узнать, как вы пробрались во дворец? И почему мой лучший эмиссар, который должен был обеспечивать твою безопасность, не сумел справиться с таким несложным заданием?
— О мертвых или хорошо, или ничего, — быстро пробормотала я, пряча глаза и думая о том, что Мессир, конечно, гад последний, но мстить ему после того, что он сделал, было бы просто подло.
— С чего ты решила, что он мертв?
— А разве нет? — Я изумленно вскинула голову и поперхнулась, наткнувшись на насмешливый взгляд Князя. А затем потрясенно уставилась на распростертое на полу, не подающее признаков жизни тело Мессира, и неожиданно даже для себя гаркнула: — Улька!
— Ась? — тут же обернулась гордо восседающая на медведе баньши. На ее лице отразилось сперва беспокойство, потом недоумение и, наконец, жгучее любопытство. А вместе с ней в нашу сторону обернулись и остальные. Включая недовольную маменьку и что-то терпеливо ей втолковывающего ангела, на руках у которого сидел ужасно смущенный, покрасневший до ушей Мартин.
— Сколько у тебя лечебных зелий?
Подруга торопливо порылась в сумке.
— Двенадцать.
— Проклятье! Неужели ты предвидел даже это? — прошептала я, подняв недоверчивый, полный безумной надежды взгляд на Зыряна, и дрогнула, когда оракул хитро улыбнулся и по очереди ткнул пальцем в неподвижных демонов. — Они живые… Улька! Тащи свою сумку и вливай зелья в этих чешуйчатых, пока из ушей не польется! Их еще можно вылечить, слышишь?
— Поняла! — радостно откликнулась баньши, чей звездный час наконец-то пробил, и ловко спрыгнула с Васькиной холки. — Сейчас сделаем… Ой, Хеля! А можно я на них свои новые зелья испробую?
— Что хочешь делай, только не убей окончательно. И будь осторожнее с Мессиром — он наверняка кусается.
— Я присмотрю, — с затаенной улыбкой пообещал Валлар и, пересадив сына на левую руку, вытянул правую в сторону темных. С его пальцев сорвался целый сноп белых искр, зависших над бездыханными телами. А затем крохотные точки стали ярче и, разросшись в полноценный защитный купол, придавили обескровленных демонов к полу так, что свободными у них остались только головы. — Вот теперь они не опасны.
Проследив, как баньши торопливо раздает друзьям пробирки с лечебным зельем и первой склоняется над Аширом, я перевела дух. А когда увидела, как молодой Князь с усилием сглотнул и открыл помутневшие глаза, ошеломленно повернулась к мужу.
— Но как?..
Темный Князь скривился.
— Глупо просто так убивать своих лучших воинов. Хотя бы один-единственный шанс я должен был им оставить. На зелья, кстати, можно не тратиться — сами очухаются. Хотя, если кто-то пожертвует свою кровь…
— Я могу, — невинным тоном предложил обладающий чутким слухом Валлар и под сердитое фырканье Герцогини демонстративно закатал рукава.
— Нет уж, не надо, — поморщился Князь. — Даже будучи проклятым, ты все равно остаешься светлым.
— Ну, одна капля Света не сильно разбавит вашу Тьму…
— Демонов с твоей кровью в жилах здесь уже достаточно. Так что отойди, Валлар. Не заставляй меня нарушать условия сделки.
— Какой еще сделки? — тут же навострила уши я.
Темный Князь снова поморщился. А ангел, спустив Мартина на пол и настойчиво подтолкнув к матери, в один миг оказался рядом. И встал так, чтобы загородить меня, но при этом оказаться недосягаемым для рук демона.
— Так что за сделка? — снова спросила я, требовательно посмотрев сперва на Князя, а затем на отца. — И когда вы успели ее заключить?
— Когда он не смог тебя найти, — коварно улыбнулся Валлар. — А затем попытался воззвать к крови, но вместо того, чтобы вытащить из УННУНа тебя, потревожил меня. В результате у нас произошел весьма бурный… ну, скажем так, разговор. По его итогам я назвал ему твое имя — на полукровок магия имен действует слабо. А взамен получил обещание не мстить тебе за побег и за те маленькие женские слабости, которые ты унаследовала от матушки.
Я ошеломленно уставилась на подозрительно молчаливого Князя.
— Ты поклялся ему в этом Тьмой?!
— Неплохая сделка, да? — довольно кивнул отец. — Одна крохотная уступка с моей стороны, которая ни к чему нас не обязывает, а взамен ты обрела надежную защиту от демона-мужа. Теперь тебе нечего бояться, милая, он не сможет к тебе прикоснуться без твоего согласия. Не покалечит. И уж тем более не убьет. Любое ослушание отзовется сперва болью, а потом лишит его сил. Причем с каждым разом боль будет расти, а время, в течение которого он утрачивает способность призывать Тьму, неуклонно увеличиваться. И так будет до тех пор, пока он не лишится магии окончательно. Или же пока не умрет.
— Вот почему ты так легко отпустил меня из замка вампиров, Княже… — помертвевшим голосом сказала я, припоминая странности последних месяцев. — И поэтому же не торопил с возвращением, с такой клятвой я создавала слишком много проблем. Ты ведь мог не сдержаться.
— Совершенно верно, — спокойно ответил он, демонстративно складывая руки на груди.
— Значит, все это время ты был связан словом? И то, что между нами было…
Супруг холодно улыбнулся.
— Лишь естественное следствие. Надеюсь, ты не разочарована?
Я до крови прикусила губу и отвернулась.
— Нет. Ждать чего-то иного от демонов нас давно отучила матушка. Но что-то мне подсказывает, что ты заранее оговорил хотя бы одно условие, которое избавит тебя от ненужных сложностей.
— Разумеется. Наш договор действителен лишь до тех пор, пока ты сама меня не признаешь.
— И это правильно, — широко улыбнулся Валлар. — Раз уж ему каким-то образом удалось подчинить твою темную половину, то со светлой ничего не выйдет. Ведь для того, чтобы завоевать настоящее доверие, недостаточно грубой силы. Правда, милая?
Темный Князь оскалился, а я сглотнула.
— Ты прав. Сломать нас намного сложнее, чем приручить. Но как раз вчера у него это получилось, а значит, ваша сделка аннулирована.
Валлар резко переменился в лице.
— Что? Хель, разве ты…
— Прости, папа. Я больше себе не принадлежу.
— Рад, что ты наконец это осознала, — так же холодно произнес Темный Князь, подходя ближе. И, не обращая внимания на побледневшего ангела, по-хозяйски ухватил меня за подбородок и требовательно уставился в глаза. — Сделка действительно утратила силу. А значит, с этого дня ты будешь делать только то, что прикажу я. И так, как я этого пожелаю. Ты — моя до самой смерти, Хельриана Аррей Нор Валлара. И только я решаю, как ты будешь жить и как именно умрешь.
— Да, мой Князь, — прошептала я, будучи не в силах ему противиться.
— Никогда не забывай об этом, — процедил он, резким движением убирая руку. А затем отстранился и без предупреждения надел мне на голову проклятую корону. — Она твоя.
От неожиданности я пошатнулась и чуть не упала, но, хвала Создателю, у самого пола меня успели подхватить. Правда, легче от этого не стало, потому что сверху вдруг обрушилась такая тяжесть, что на мгновение показалось — весь огромный дворец внезапно рухнул на мою бедную голову. И теперь бесконечно давит, стремясь сломать и раздавить мою волю, которая еще ни разу не подвергалась такому серьезному испытанию.
Но самое ужасное, что я внезапно ощутила всю нежить, что обитала в огромном подземелье. На себе прочувствовала их многовековую жажду, от которой мгновенно пересохло горло.
В какой-то миг даже почудилось, что все они каким-то образом живут во мне — голодные, хищно щелкающие челюстями и неистово жаждущие кого-нибудь сожрать. И на самом деле это не они, а я готова кидаться на все живое, чтобы хоть как-то утолить терзающий меня голод.
За считаные мгновения перед моими глазами пронеслись сотни запертых комнат, до потолка заполненных пожелтевшими от времени костями. Несколько десятков непотревоженных склепов, в которых терпеливо ждали зова мирно дремлющие умертвия. Груды никому не нужного золота, небрежно сваленные в гигантских подвалах. Бесчисленное количество накопительных кристаллов, вмороженных в стены таких же гигантских пещер. Даже тщательно замаскированные потайные ходы, расположение которых я теперь знала не хуже Зыряна…
А затем мою голову словно пронзили серебряной спицей. С пробирающим до костей скрежетом и, кажется, даже с хрустом. Причем не один, а целых тринадцать раз, будто дурацкой короне мало было вонзиться мне в череп, и хищная тварь вгрызлась туда сразу всеми своими зубцами.
От накатившей боли у меня помутнело в глазах. Дыхание перехватило, из горла вырвался сдавленный хрип. Но прежде чем над моей головой окончательно сомкнулась Тьма, я все-таки успела услышать яростный шепот:
— Ты будешь проклят за это, демон!
— Я благословлен, — так же тихо отозвался Князь. — И даже ты не можешь этого изменить.
