Эпилог
Неделю спустя.
— Она выдала мне котелок и палатку, представляешь?!
— Я говорил, что Изольда не плохая. Она просто… привередливая.
— У меня теперь снова есть котелок и палатка! Ура-а-а! Арви, живем! Мы теперь снова можем ходить по лесу и ночевать где угодно. Ты рад? Рад?!
Кот с готовностью кивнул.
— Мы сходим на Пруд Бабочек, сделаем там остановку на ночь, разложим костер, посидим, полюбуемся ночью Золотым Лесом.
— А ты привезла из квартиры листок?
Майкл кричал все это из кухни, в то время как Марика, одетая в длинную, почти по колено футболку, скакала по кровати.
— Да, привезла. Мы вернем его лесу, как и хотели. Поблагодарим за подарок.
Напрыгавшись, она легла животом на мятое одеяло и принялась чесать кота за ушами.
Шикарная ночь, отличное утро и вообще… отличные потекли дни — все до единого!
Они перевезли в коттедж ее компьютер, обустроили ей кабинет для работы, поставили туда чудесный диван с пушистой накидкой. Сценарии теперь текли из-под пальцев сами собой; не просто хорошие сценарии, замечательные! Доволен был не только Арнольд, но и конкуренты, постоянно пытавшиеся перекупить «Двух подружек» для показа на других телеканалах.
А теперь еще и котелок…
— И всего-то понадобилась еще одна корзина, забитая апельсиновым печеньем и всякими чаями. Не так уж и много за котелок и палатку, да?
На этот раз кот не стал кивать, просто зажмурил желтые глаза и громко замурчал.
(Various — Love)
Сбылась ее мечта — увидеть пруд ночью.
Они сидели на траве, а вокруг мягко сиял Золотой Лес. Как ни странно, его сияние пропитывало ночь, но не изгоняло ее: вплеталось во мрак, чуть рассеивало его и наполняло волшебством. Мерцали листья, мерцали кроны спящих деревьев, повсюду в темноте переливались золотые искорки.
— Ты не попросила у Пилона денег?
— Нет. Но все равно получила их. Странно, да?
— Нет, не странно. Получила, когда отпустила это желание — все закономерно.
— Я до сих пор не понимаю, как это работает.
Майкл улыбнулся; теперь ей не требовалось на него смотреть, чтобы знать это. Над прудом изредка взмывали с огромных кувшинок бабочки; за ними долго висел в воздухе светящийся шлейф — синий, красный, оранжевый, — будто кто-то провел черту магическим фломастером.
— Это сложное сочетание — желать, но не быть привязанным к желанию. Не превращать его в нужду. Именно тогда все происходит быстрее всего.
— Мне еще, видимо, учиться и учиться.
Марика, не отрываясь, смотрела на спящих бабочек, из-за них казалось, что плоские листы покрыты застывшими разноцветными гирляндами. И вновь это ощущение, что время застыло, растянулось, сделалось нежным на ощупь.
— Нам всем еще учиться.
Около минуту они молчали; Майкл крутил в пальцах один из подобранных по дороге сюда золотых листов — прежний они, поблагодарив, вернули Лесу, — а затем спросил:
— Как насчет сценариев для твоих передач? Пишешь?
— Почти закончила первый. Завтра дам почитать, будем обсуждать.
Марика улыбнулась; ей стало необычайно хорошо на душе: представилась застекленная веранда, шепчущий позади камин, два кресла, сидящий в одном из них мужчина с кипой бумаг в руках.
— Конечно, будем.
Несмотря на спящего прямо между ними Арви, Майкл протянул руку и сплел свои теплые пальцы с ее.
— Ты не жалеешь? — Она не хотела спрашивать, но спросила — вырвалось.
— О чем?
— О своем выборе, обо мне?
Теперь он смотрел на нее и улыбался, улыбался так тепло, что щемило от нежности сердце, а в серых глазах читалось: «Глупая, как ты можешь так думать?»
Мерцали, наблюдая за сидящей у пруда парой, далекие звезды.
— Я ведь не простая характером. Иногда взрывная, иногда нетерпимая… Требовательная, вспыльчивая, амбициозная, постоянно что-то делаю, стремлюсь, бываю недовольна.
— Все бывают недовольными время от времени. Все. Даже я. Но я ведь сказал тебе главное, помнишь?
«Что?» — молча спросила она. Вверх с кувшинки взмыла, проснувшись, еще одна бабочка — желтая, как лимон, — перелетела с одного листа на другой, словно там, в другой компании, было теплее или веселее, оставив в воздухе полупрозрачный мерцающий шлейф, который через несколько секунд пропал.
— У нас получится. Все. Получится.
— Я верю. Все получится.
И она положила голову ему на плечо.
Недовольно перевернулся, тесно зажатый с двух сторон Арви, уперся спиной в бедро Марики, пихнул лапой, пытаясь отодвинуть, Майкла, и снова погрузился в дрему; дернулось во сне длинное ухо.
Пушистый, верный, доверчивый и теперь совершенно счастливый зверь.
Над прудом, напоминая летящие в небо искры от костра, вспорхнуло сразу две бабочки — синяя и розовая. Закружились, затанцевали и устремились в бесконечную звездную высь, не зная, что будет дальше, но наслаждаясь полетом и веря, что «сейчас» — это единственный и самый ценный момент на свете.
Еще через сутки.
Писем скопилось много. Бессменный вахтер с вежливым кивком передал их Марике, как только та вошла в фойе.
— Ваша почта, мисс Леви.
— Спасибо, Дон.
Мистер Джонсон, польщенный тем, что она до сих пор помнит его имя, улыбнулся и приложил палец к козырьку кепки, провожая красивую мисс взглядом. На этот раз та была одна, без своего нового питомца — огромного кота, который, к слову сказать, Дону очень нравился.
Может быть, в следующий раз…
Счета, приглашения, рекламные буклеты, вновь счета — все как обычно.
Марика скинула с плеча сумку, налила в чайник воды и щелкнула кнопкой; неплохо бы выпить кофе. Вспомнила, что на Магии как раз сегодня закончился кофе, открыла шкафчик, достала стеклянную банку и, чтобы не забыть взять с собой, бросила ее в сумку.
Среди бумаг нашелся чек от Арнольда — зарплата за июль — и одно продолговатое письмо со штампом «N14 — TV».
Его, удивившись, она вскрыла первым.
Что там может быть?
«Уважаемая мисс Леви!
Мы ознакомились с присланной Вами идеей и синопсисом о создании цикла передач «Внутренний мир» и рады сообщить, что готовы принять на рассмотрение сценарий к первой передаче. Если он покажется нам интересным, мы готовы выделить финансирование и приступить к съемкам уже в сентябре…»
Далее шли детали, множество деталей и уточнений, подпись генерального директора канала, Хью Каллистера, и круглая, занявшая весь правый нижний угол печать с логотипом компании.
Вот это да…
От переизбытка эмоций пришлось сесть на стул — кружилась голова. Щелкнул и отключился закипевший чайник.
То письмо с предложением (и безо всякой надежды получить ответ на него) она разослала по трем телеканалам всего две недели назад. Быстро же один из них отозвался, невероятно быстро!
Надо же, заинтересовались! Она до сих пор не могла поверить собственному счастью! Заинтересовались! Значит, сочли, что в подобных передачах может быть смысл, что у них есть будущее!
Вот обрадуется Майкл…
Не успела Марика вытащить невидимую пробку, сдерживающую фонтан радости, и закружиться по квартире от счастья, как в коридоре зазвонил телефон.
«Пробку» пришлось тут же вставить назад. Почему опять на стационарный номер? Снова вахтер? Незнакомец, нашедший его в телефонном справочнике?
Слушая длинные протяжные трели, она прошла в коридор и сняла трубку.
— Алло?
На том конце несколько секунд молчали, о наличие собеседника свидетельствовало лишь тяжелое, нервное дыхание. Затем раздался женский голос, который она поначалу не узнала.
— Марика? Марика, это вы?
— Да… Кто это? — Ответ не понадобился; образ женщины в голубом платке, стоящей в телефонной будке и крутящей пальцами витой шнур, встал перед глазами сам собой. — Лизи?
Наверное, не было никакого шнура, не было пыли на окнах и облупившейся красной краски перед глазами. Не было громоздкого черного потрепанного телефонного аппарата и тяжелой трубки, наверное, звонили из квартиры, но образ телефонной будки почему-то не шел у Марики из головы.
— Лизи, это вы?
— Да, я. — Собеседница вновь замялась. Возможно, она готовила речь заранее, но что-то выбило ее из колеи — голос звучал взволнованно, а речь — скомкано. — Знаете, я думала о нашем разговоре… О том разговоре, когда вы приезжали ко мне, к моей подруге… И я пришла к выводу, что вы были правы: я бы хотела второй раз пройти Магию или хотя бы попытаться. Скажите, у вас случайно не появилось сведений о том, как туда попасть?
Стучала о косяк балконная дверь — усилившийся ветер налетал порывами и раскачивал ее; следовало бы отодвинуть занавеску, чтобы не зацепилась за Пхеллу, следовало бы взять с собой зонт — после обеда, скорее всего, начнется дождь.
— Вы слышите меня? Слышите? — Голос казался далеким, тонким, сжатым проводами. — Вы еще здесь?
Марика с ответом не торопилась.
Конец.
