Глава четырнадцатая
Джули я звонить не стал, а вместо этого набрал номер детектива Парсонса. У меня есть номер его мобильного, и он всегда снимает трубку, когда видит, что вызов от меня. Впервые в жизни я ему солгал.
– Я слышал, вы арестовали какого-то парня, – сказал я. – Отличная новость.
Он подтвердил сообщения СМИ. В его голосе чувствовалось небывалое облегчение.
– Надеюсь, вы мне все расскажете. Вы же понимаете, насколько важно это может оказаться для Дженни.
Здесь я против истины не грешил. Ложь присутствовала лишь в мотивации, подразумеваемой в моих словах. Судьба Дженни была мне небезразлична. Но внутри бушевали страхи Джули. Парсонс рассказал мне об аресте, о Крузе Демарко и о том, что тот отказался отвечать на вопросы. Полицейские ждали, когда ему назначат государственного адвоката. Я сказал, что никто из Крамеров не должен видеть его лица как вживую, так и на фотографиях. На что детектив ответил, что имя и фамилия Демарко пока не разглашались и фотографии его тоже нигде не фигурировали. После чего пообещал поговорить с Крамерами перед тем, как сделать сообщение прессе. Я согласился позвонить им, как только мы выработаем дополнительные меры предосторожности. Память Дженни нельзя подвергать риску суггестивного воздействия.
Затем Парсонс сказал, что еще раз поговорил с Тедди Дунканом, соседским мальчонкой, видевшим синюю «Хонду Сивик» в ночь изнасилования.
Тедди. Тот еще субъект. Но если вы скажете об этом его матери, она вам устроит. Когда я говорил с ним в последний раз, он был избалованным, капризным мальчишкой, но теперь стал тинейджером. Маленький кретин. Видел машину, пытаясь отыскать свою собаку, а теперь возомнил себя знаменитостью. И отвечал мне с таким видом, будто я беру интервью для журнала «Пипл» или какого другого. Но при этом поведал мне точно ту же историю, что и в прошлый раз. Родители подарили ему на Рождество щенка. Маленького бигля. Пацан говорит, что это обернулось для него кошмаром – песик изгрыз всю мебел и загадил весь дом. С самого начала было оговорено, что Тедди будет о нем заботиться. Это самый важный момент. Перед этим у парня начались проблемы со школой, он стал пропускать уроки, приносить плохие отметки. И все прочее в том же духе. Учителя предложили родителям купить ему домашнее животное, за которое он нес бы ответственность. Убедили их, что это решит проблему. Но маленькому Тедди все было по барабану, понимаете? Родители огородили дом забором. Электрическим оградам мать не доверяет, говорит, они создают мощные поля, от которых члены семьи могут заболеть раком. Я не осмелился сказать, что пятьдесят фунтов жира у нее на заднице убьют ее быстрее, чем ограда для собаки. Поэтому пес рыл под забором подкопы, охотился на белок и по-прежнему повсюду какал. В тот день, когда у соседей была вечеринка, приехавший к ним садовник засыпал все ямы, и они решили, что проблема решена. Мать выпустила собаку на улицу, но через час оказалось, что тот опять взялся за свое. Я так думаю, там была лазейка, присыпанная сухими листьями и прочим мусором. Хозяйка дома наорала на Тедди и велела найти пса. И тогда он отправился на поиски. На часах было без четверти девять. Парень направился в заросли, несколько минут, по всей видимости, звал собаку, но та не отзывалась. Тогда он прислушался к шорохам. Вероятнее всего, иногда это срабатывает, и мальчишка может услышать возню бегающего неподалеку пса. Но в тот вечер ничего подобного не произошло – ему помешал шум вечеринки, доносившийся из соседнего дома. Музыка, смех и веселье. Собравшиеся пили на спор, чтобы все дошли до кондиции. Тедди отказался от дальнейших попыток, вернулся на Джанипер-роуд, вышел на середину дороги и вдоль ряда припаркованных машин направился к дому, где проходила вечеринка. В этот момент ему на глаза и попался «Сивик». Тедди сказал, что машина выбивалась из общего ряда. Ему, видите ли, показалось, что она была «убогая». Представляете? Маленький мерзавец. Я спросил, не заглядывал ли он внутрь, и он поклялся, что внутри не было ни души. Сказал, что если бы там кто-нибудь сидел, он обязательно увидел бы, потому как без труда разглядел «зажимавшихся» парня с девушкой на заднем сиденье «Шевроле Сабербан», тоже припаркованного на Джанипер-роуд. У них там есть уличные фонари, в тот вечер они работали все до единого. Потом мы показали ему снятые сзади фотографии нескольких «Сивиков», разных оттенков и с разными номерами. Он указал на автомобиль Демарко. Сказал, что запомнил несколько цифр из номера.
– А раньше вспомнить он не мог, да? – спросил я.
Правда ваша, но я думаю, что фотографии немного встряхнули его память. Мы показали ему десять машин с десятью номерными знаками.
– И все синие? Я имею в виду автомобили? Если остальные были других цветов, то это…
Даже не думайте, док. Защитой пусть занимается назначенный государством адвокат. У нас есть пацан, видевший машину Демарко, которая была абсолютно пуста примерно в то время, когда произошло изнасилование. Машина стояла, но внутри не было ни единой живой души.
– Но ведь он вполне мог сидеть внутри и продавать наркотики. Попомните мое слово, он так и будет говорить.
Похоже, вы не верите, что это тот, кого мы ищем. Может, Дженни что-то вспомнила?
Парсонс занял оборону. Я бы даже сказал, слишком глухую, будто лично был заинтересован в поимке Демарко. Мне он никогда не казался амбициозным. Полагаю, ему просто хотелось побыстрее все это закончить – бесконечные претензии со стороны Тома и мучительные подозрения, что насильник разгуливает по Фейрвью у всех на виду. Но рвение детектива, вероятно, отрицательным образом сказалось на его внимательном отношении к деталям. Мне очень хотелось, чтобы обвинения против арестованного не оказались напрасными и чтобы все разрешилось как можно быстрее. Но даже я знал, сколько в этой истории белых пятен.
Мне пришлось удержать себя от ответа на вопрос о Дженни. Она действительно кое-что вспомнила, но я спрашивал Парсонса о Демарко совсем не поэтому.
– Нет. И насчет вашего арестованного у меня нет мнения, хотя я, конечно же, могу предвидеть, какие дальнейшие шаги вы предпримете в плане расследования. Полагаю, вам нужно выяснить, где он был: в доме, на улице и так далее.
Мы уже этим занимаемся. Собираемся еще раз допросить всех, кто был на той вечеринке. Даже если Демарко никогда не переступал порога того дома, кто-то мог сообщить ему о предстоящей вечеринке, и он приехал, чтобы продать немного дури. Этот парень в любом случае знает, где был и когда. И бьюсь об заклад, что перед тем, как увидеть направлявшуюся в лес Дженни, он что-то уже продал. Это меняет дело. Тедди показал нам, где стоял «Сивик». Леса оттуда не видно. Там густой стеной растут кусты. Шагавшую по лужайке Дженни он, должно быть, увидел с улицы, в худшем случае – из дома. Но я с него не слезу, пусть даже не надеется. Ни за что! Меньше всего на свете я хочу, чтобы этот след оказался ложным.
– Да-да.
К тому моменту меня вновь без остатка поглотили собственные мысли и страхи жены.
Алан? Вы меня слышите?
– Да. Простите меня. Я за рулем. Благодарю, что уделили мне время. Теперь я должен позвонить Крамерам.
Парсонс попрощался и дал отбой. Я сбросил его номер и позвонил. Но не Крамерам.
Раздались гудки. Ответила женщина.
– Адвокатская контора Марка Брандино. Чем могу помочь?
Я чуть было не нажал на кнопку отбоя. Сердце отчаянно рванулось из груди. Мысли были абсурдными, страхи иррациональными, но это не имело никакого значения. Речь шла о моем ребенке.
