Ровно в девять утра в кабинете Хайме Переса зазвонил телефон.

— Здравствуйте, сеньор Перес! — сенатор узнал голос Джино.

— Здравствуйте!

— Вы решили? — в голосе Джино чувствовалась напряженность.

— Да!

Хорошо! — послышалось в трубке. — До встречи!

Сенатор повесил трубку, затем подошел к огромному книжному шкафу, отодвинул стекло и вынул толстую книгу в атласном синим переплете. Это был каталог драгоценных камней. Открыв его на нужной странице, он долго любовался изображением «Желтого глаза». Вздохнув, он поставил книгу обратно на полку.

«Теперь нужно заняться рутиной работой», — он сел за стол, взял пластиковый ножик и аккуратно, начал вскрывать, только что принесенные конверты. Вскоре на столе образовалась внушительная стопка бумаг; с ними надо было работать. Сенатор поймал себя на мысли, что это ему вряд ли удастся. Он знал себя слишком хорошо, чтобы утверждать обратное. Все мысли его были о предстоящей встрече с Джино. Она могла дать ему многое, но и могла сильно навредить. Однако сенатор сделал выбор. И теперь он ломал голову: что за фрукт этот Джино. Он вдруг подумал, что соперник его по выборам прокурор Флориан Матео, хотя и был законник, мог запросто пойти на грязные провокации; логика предвыборный борьбы проста: любой ценой скомпрометировать соперника… А, доказав подозрительные связи сенатора с человеком дона Винченцо, можно вывести того с предвыборной гонки.

«Надо было послать Джино ко всем чертям», — подумал сенатор и налил в рюмку виски. Выпил и закусил лимоном. Затем снял телефонную трубку и набрал номер:

— Андриано Лукас? — спрсил он.

— Да!

— Здравствуйте, доктор Лукас, это Хайме Перес.

— Здравствуйте, сеньор Перес. Я вас узнал по голосу.

— Как моя жена?

— Ничего нового. К сожалению, улучшений нет. Только что просматривали на томографе. Последствия инсульта тяжелые.

— Так значит, дела плохи? — тихо произнес сенатор.

— Все в руках Господа Бога. Я могу только сказать, что мы сделаем все, что в наших силах. Смею вас уверить, сеньор Перес, что это особо тяжелый случай. Очень тяжелый, — вздохнул доктор Лукас.

— Что ж, до свидания, доктор, — сенатор повесил трубку.

«Боже мой! Когда это кончится? Не много ли на одного человека? — он вытащил из секретера фотографию молодой женщины и положил перед собой. В последнее время сенатор часто смотрел на эту фотографию. И на душе становилось легче. — Маргарет! Почему судьба так немилостива ко мне? Почему она разлучила нас? Все было бы по-другому… Ты умерла, и все рухнуло. Шарлота — совсем другая. Но я по-настоящему любил только тебя. Думал, что Шарлота заменит Дорис маму. Но, увы! — сенатор тяжело вздохнул, — прости меня, любимая!» — На глаза его навернулись слезы.

Чтобы как-то успокоится, он опять налил себе виски. В это время зазвонил телефон. Сенатор нажал кнопку селектора. Из динамика полился приятный голос секретарши Мэри Крафт:

— Сеньор Перес, звонит инспектор Купер, из криминальной полиции.

— Соединяйте!

Из трубки донесся голос инспектора.

— Сеньор Перес, здравствуйте! Инспектор Купер вас беспокоит.

— Здравствуйте, инспектор.

— Мне бы хотелось встретиться с вами, если, конечно, вы располагаете временем.

— Знаете, инспектор, у меня расписана каждая минута. Но, если это официально, то, конечно, я обязан…

— Ну что вы, сеньор Перес! Мне необходимо уточнить кое-какие детали. Возможно, они помогут следствию…

— Приезжайте ко мне. Когда вы хотите, чтобы я встретился с вами?

— Ну, если возможно, через часок.

— Подождите, я гляну график. Да, пожалуй, выкрою минут пятнадцать. Хватит?

— Вполне.

— Тогда приезжайте. Я предупрежу секретаршу, — сенатор повесил трубку и закурил. Затем подошл к зеркалу. На него смотрел тучный мужчина с изможденным лицом. Перес тяжело вздохнул и провел ладонью по подбородку. Пальцы ощутили чуть заметную щетину. Он вспомнил, что забыл побриться. Это его поразило и огорчило одновременно, так как раньше он никогда не позволял себе быть небритым или небрежно одетым.

«Это верный признак, что я сдаю. И такое перед выборами, когда надо быть предельно респектабельным и аккуратным! Надо держать себя в руках, парень. Не смей расслабляться!» — сказал он себе.

Затем подоше к селектору и нажал кнопку:

— Мэри, принеси чашку кофе, — он окинул взглядом бар и пожалел, что там не осталось виски.

— Хорошо, сеньор Перес, — селектор щелкнул и отключился.

Через некоторое время осторожный стук в дверь заставил сенатора отвлечься от своих дум.

— Войдите, — громко сказал сенатор.

Вошла Мэри Крафт в легком коротеньком платьице. Она смотрелась весьма эффектно. В ее руках был поднос, и на маленьком столике очутилась бутылка виски и дольки лимона на крошечном золоченом блюдце.

«Мэри молодец, она знает, что мне нужно», — подумал сенатор. Он вопросительно глянул на секретаршу. Та подошла к бару и вынула две хрустальные рюмки, а сенатор в это время открыл бутылку с виски.

— Подожди, милый! — Мэри подбежала к двери и закрыла ее на защелку. Затем уселась на колени к сенатору. — Мы давно не занимались любовью, — горячие губы прильнули к его устам.

— Ты же знаешь, что произошло. Разве мне было до этого? — он взял рюмку с виски.

— Было? А сейчас? Я так истосковалась…

— Нет, только не сейчас. Через несколько минут у меня важная встреча.

— Да? — разочаровано выдохнула она. Она спорхнула с колен и одернула платье.

— Не огорчайся, у нас еще будет время, — он погладил ее по щеке, — будет!

Она утвердительно кивнула головой. Затем убрала со стола и вышла.

«Нет, никто не заменит тебя, Маргарет», — подумал он.

Как раз в этот момент загорелась рубиновая лампочка селектора и раздалась мелодичная трель звонка.

Перес нажал на клавишу.

— Сеньор Перес, к вам пришел сеньор инспектор Купер.

— Пропусти его, Мэри!

— Хорошо, сеньор Перес!

Перес поправил волосы и съехавший набок галстук. Затем пододвинул какие-то бумажки и начал что-то торопливо записывать в них. В это время дверь отворилась и вошел Купер.

— Здравствуйте, сеньор Перес!

— Здравствуйте, инспектор, — Перес указал на кресло.

— Извините, что я оторвал вас от дел, — Купер сел в кресло.

— Пустяки, инспектор. Но, надеюсь, наша беседа не будет долгой, так как, я уже говорил, не располагаю временем. Как и, впрочем, думаю, и вы. Курите. Отличный табак, — он протянул Куперу сигару.

— Спасибо! — Купер закурил.

— Итак, что привело вас ко мне? — сенатор глубоко затянулся.

— Нами был задержан некто Николас Лопес.

— А, сын кухарки Лолиты Лопес? — сенатор был сильно удивлен. — И что?

— Я бы хотел узнать об этом парне?

— Поверьте, инспектор, я не очень хорошо знаю Николаса, но, думаю, он здесь ни причем. Мне кажется, вы не там копаете.

— Ну, а что скажете на то, что он водит дружбу с людьми Эспиносы? — спросил Купер.

— Ну и что? Это его дело… — сенатор вдруг осекся. — У вас есть сведения, что он работает на Эспиносу?

— Я думаю, что мы это сможем доказать. Но я хотел бы узнать, как вы относитесь к Эспиносе?

— В каком смысле?

— Возможно, между вами натянутые отношения?

— Натянутые? Да нет никаких отношений! Инспектор, как вы думаете, могут ли быть какие-либо отношения у сенатора Перу с людьми такого сорта, как Эспиноса?

— Конечно, не могут. Я подумал, что он мог из-за чего-то на вас ополчиться.

— Чепуха! — резко бросил сенатор. Ваше дело, инспектор, искать убийц моего сына, а не заниматься домыслами, — он демонстративно глянул на часы, как бы говоря, что беседа окончена.

— Еще раз извините, сеньор Перес, до свидания.

Купер поднялся с кресла и направился к двери. Но едва он сделал несколько шагов, как услышал вслед:

— Одну минуту, инспектор.

Купер обернулся.

— Так вы думаете, Эспиноса убил моего сына? — в голосе сенатора не было гнева. Может быть, только досада или растерянность.

Купер в ответ лишь пожал плечами и удалился.