«Мне кажется, еще рано объявлять о завершении работы», – Майк Густафсон, руководитель проекта Johnson & Johnson по разработке нового аппарата для анестезии, сетовал на задержки в создании прототипа. Команда Майка уже два года работала над новым устройством. Но, несмотря на множество инновационных функций, Майку казалось, что чего-то не хватает. Он думал, как увеличить полезность устройства и организовать процедуру продаж. Продавать его по фиксированной цене или найти способ обеспечить постоянный поток дохода?

Никто не сомневался в том, что новое устройство уникально: пациент будет сам контролировать подачу анестезирующего препарата, что исключит необходимость присутствия анестезиолога на каждой медицинской процедуре, проводящейся под наркозом. Пациент держит в руке маленький шарик, а на голову надевает наушники, в которых все время звучит напоминание нажать на кнопку. Когда действие препарата ослабляется до такой степени, что пациент способен услышать и понять запись, он нажимает на кнопку. Шарик контролирует количество поступающего в организм препарата для анестезии. Аппарат рассчитывает точную дозу с учетом веса пациента и других факторов. Как только пациент снова теряет сознание – т. е. получает достаточное количество препарата, – он, естественно, перестает нажимать на кнопку. Это предупреждает случайную передозировку. Аппарат автоматически распознает признаки чрезмерного седативного эффекта и реагирует на них, сокращая или прекращая подачу препарата либо автоматически подсказывая пациенту глубоко дышать. Как только пациент снова начинает слышать запись, он сжимает шарик и получает очередную дозу препарата. Новое устройство, названное SEDASYS, должно было произвести революцию в своей области. Команда разработчиков была в этом убеждена, и приглашенные со стороны эксперты с ними соглашались. На рынке не существовало ни одного аналога этого аппарата.

Майк позвонил мне в июне 2002 года, чтобы проконсультироваться по поводу данного проекта. Это произошло вскоре после моего знакомства с новой методикой изобретательства на основе моделей, которую использовал Джейкоб. Тогда я еще не был знаком с ним лично, но его статьи меня заинтересовали. Я предложил Майку провести предварительный семинар и поэкспериментировать с новым подходом на опытном образце аппарата для анестезии. Я старался не торопить события. Предыдущий метод творческого мышления, который я предложил Johnson & Johnson, оказался совершенно провальным. Мне не хотелось, чтобы мой клиент тратил время и деньги на новую теорию без проведения элементарных производственных испытаний. Майк со мной согласился.

Я попросил партнера Джейкоба Амнона Левава приехать в Цинциннати для проведения однодневного семинара с командой разработчиков из Johnson & Johnson. Амнон был генеральным директором консалтинговой компании Systematic Inventive Thinking.

Мы заранее заказали конференц-зал в гостинице и пригласили туда инженеров и маркетологов из Johnson & Johnson. Сказать, что участники семинара отнеслись к этой встрече без особого энтузиазма, означало бы сильно приукрасить картину. Большинство из них демонстрировали откровенный скепсис. Некоторые даже были настроены враждебно. Они больше двух лет разрабатывали, как им казалось, революционное устройство. Зачем тратить целый день на «генерирование» новых идей по поводу аппарата, который практически готов к запуску в массовое производство? Зачем менять то, что и так станет сенсацией в медицине? Члены команды разработчиков, как и все инженеры, были влюблены в свое детище и мало заботились о его коммерческом успехе. Майк, руководитель проекта, пригласивший меня и Амнона, отвечал за то, чтобы новый продукт оправдал финансовые ожидания компании. Он не был на 100 процентов уверен в том, что опытный образец готов к выходу на рынок.

Амнон кожей чувствовал недовольство и нежелание сотрудничать, исходившее от собравшихся в небольшом помещении людей. Их телодвижения не оставляли никаких сомнений: руки скрещены на груди, подбородки опущены, глаза сощурены. Прежде всего он попросил разработчиков перечислить основные компоненты устройства: таков первый шаг в каждой технике нашей методики. Устройство выглядело как большой стационарный компьютер и имело похожие компоненты: монитор, клавиатуру, центральный процессор и блок питания. Согласно правительственным нормативам, устройство должно быть оснащено аварийным генератором на случай отключения электричества во всей больнице. Разработчики назвали все эти элементы.

Амнон перешел к следующему этапу. Разделив группу на команды по два человека, он распределил между ними все компоненты устройства. Затем произнес фразу, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы.

– Ваша задача, – сказал он, – переделать устройство так, чтобы в нем не было этого компонента.

На лицах собравшихся безошибочно читалось все, что они думают об этом задании. Даже я поначалу засомневался, хотя понимал, что мы будем работать со специальной техникой под названием «вычитание».

Для этого из продукта или процесса убирается один из основных компонентов, что позволяет изучить новые конфигурации или найти более творческий способ выполнения поставленных задач. Техника проста: нужно мысленно исключить один компонент из объекта, с которым работаешь, и представить себе остальные компоненты существующими без него. Наша задача – убрать то, что раньше считалось необходимым, без чего процесс казался невозможным или бесполезным. Возможно, это звучит неправдоподобно или даже безумно, но команде Майка предстояло на личном опыте убедиться в том, насколько действен этот прием. И мне тоже.

– Вам достается монитор, – сказал Амнон первой паре.

Второй он поручил клавиатуру, третьей – резервный аккумулятор.

– Следующая пара будет… – но Амнону не дали закончить фразу.

Инженеры, которым достался резервный аккумулятор, решили, что с них довольно. В лаборатории их ждали более важные дела, и они не желали тратить время на эту чепуху.

– Резервный аккумулятор! Вы хотите убрать из нашего аппарата резервный аккумулятор? Это противозаконно. Нас посадят!

С этим нельзя было не согласиться. Люди начали смеяться.

Я замер в ожидании. Настал момент истины. Если мы сейчас не докажем, что эта методика новаторства заслуживает внимания, то инженеры откажутся сотрудничать и я снова потерплю неудачу. Это не только поставит под угрозу мою карьеру, но и будет означать, что я подвел своего друга Майка.

Амнон не сдавался:

– Я понимаю, что это звучит необычно, но прошу вас на минуточку поверить в нашу методику. Пусть наши техники сами покажут, на что способны.

Амнон разговаривал с забавным акцентом, и его спокойствие и уверенность в себе несколько ослабили возникшее напряжение. Он совершенно не нервничал.

Инженеры заговорщицки переглянулись. Они были убеждены в том, что создали самый прогрессивный аппарат для анестезии на всей планете. По своему дизайну и функциональности он был прекрасен – ламборджини среди аппаратов для анестезии. А эта так называемая техника собиралась разрушить их шедевр.

– Я прошу вас представить себе это устройство без резервного аккумулятора. Сохранит ли оно свою полезность? Кому оно пригодилось бы?

Амнон не собирался выпускать их из своих сетей.

Было почти слышно, как закрутились колесики в мозгах инженеров. Наконец один из разработчиков решил высказаться.

– Ладно, – сказал он, – давайте попробуем. Но, если это упражнение не даст результата, мы закончим семинар и пойдем заниматься более важными делами.

Амнон принял предложение, и после этого люди начали делиться своими идеями. Во-первых, без резервного аккумулятора устройство стало бы легче, дешевле и проще в использовании.

– В самом деле, этот аккумулятор занимает большую часть внутреннего пространства корпуса, – произнес один из инженеров. – Если бы действительно можно было обойтись без него, то использовать устройство стало бы в разы проще.

Остальные с ним согласились. Раньше они об этом не задумывались. По закону резервный аккумулятор должен присутствовать, и точка. Но без него аппарат стал бы менее сложным, более простым в разработке, более мобильным. Он занимал бы меньше места.

Амнон быстро перешел к следующему этапу:

– Итак, удаление резервного аккумулятора дает очевидные преимущества. Хорошо.

Далее он изложил суть следующего шага техники вычитания: если мы убедились в том, что устранение выбранного компонента теоретически может принести пользу, то можно попробовать заменить его каким-то другим компонентом из замкнутого мира проблемы.

– Что из замкнутого мира могло бы выполнять функцию запасного источника энергии, если бы мы убрали из устройства резервный аккумулятор? – спросил Амнон.

Как мы уже говорили, замкнутый мир – это воображаемое место в пространстве и времени, где все компоненты (люди и объекты) подвластны нашему влиянию. При использовании техники наподобие вычитания эти подручные ресурсы служат материалом для инноваций. Конкретно в данном случае замкнутым миром является больничная операционная, где используется аппарат для анестезии. Например, в нашем решении можно было задействовать всех людей и все оборудование, изображенное на рисунке 2.1.

Рисунок 2.1

Один из инженеров нерешительно поднял руку. Смущаясь, он наконец озвучил свою мысль:

– При необходимости можно было бы подключить наше устройство к запасному аккумулятору другого аппарата, тоже находящегося в операционной. Может быть, дефибриллятора?

Теперь все взгляды были устремлены на него. Его голос изменился, в нем появилось воодушевление:

– Мы могли бы вмонтировать в наше устройство длинный шнур с подходящими разъемами для питания от дефибриллятора. В случае отключения электричества его запасной батареи хватит на оба устройства!

Он схватил карандаш и начал набрасывать схему в своем блокноте. Остальные стали заглядывать ему через плечо и согласно кивать.

Этого было достаточно. За одно мгновение кучка упрямых, скептично настроенных и раздраженных инженеров превратилась в сплоченную команду воодушевленных и заинтригованных новаторов. При всем богатстве их опыта простая, но элегантная идея подключения аппарата к другому устройству в операционной стала для них полной неожиданностью. Поскольку дефибриллятор есть в каждой операционной, данное решение было вполне осуществимым. И тут инженеров осенило: эта методика действительно может оказаться эффективной.

Амнон аккуратно записал все идеи, но выглядел он не особенно удивленным.

– Есть ли какие-нибудь очевидные причины, препятствующие применению этого решения? – не унимался он.

После короткого обсуждения и обмена аргументами инженеры пришли к выводу, что в принципе все осуществимо. Тогда Амнон обратился к следующей паре:

– Теперь поговорим о мониторе. Почему имеет смысл убрать его из устройства для анестезии?

Инженеры, получившие это задание, не спешили его выполнять. Но, учитывая результаты предыдущего упражнения, сопротивлялись не слишком агрессивно. Один из них вежливо заметил:

– Амнон, вы должны понимать, что мы потратили десятки тысяч долларов на рыночные исследования по поводу мониторов.

Кроме того, по его словам, команда была уверена в том, что монитор этого устройства значительно превосходит все, что используется в конкурирующих приборах. Напоследок он приготовил решающий довод:

– Врачи считают, что аппарат для анестезии должен иметь монитор. Иначе они не смогут доверять этому аппарату. Монитор, безусловно, необходим.

Амнон мгновенно разгадал истинную причину этого утверждения: за ним скрывалась так называемая фиксированность мышления, о которой мы поговорим немного позже. Инженеры настолько привыкли видеть аппараты для анестезии с монитором, что им сложно было представить их без него.

Амнон признал, что в словах инженеров есть доля истины, но все-таки настоял на том, чтобы они выполнили упражнение:

– Давайте дадим нашей методике шанс проявить себя так же, как в случае с резервным аккумулятором. Никто не спорит, монитор используется не без причины, и причина эта весомая. Но давайте на минуту задумаемся о том, какую пользу могло бы принести такое же устройство, только без монитора.

Инженеры согласились порассуждать:

– Аппарат стал бы легче, проще. Он получился бы более мобильным и потреблял бы меньше электроэнергии.

– Кроме того, он меньше отвлекал бы врачей и остальной персонал в операционной, – решил добавить один из маркетологов. – На самом деле смотреть на этот монитор им вовсе необязательно.

Он задумался и тут высказал смелое предположение:

– Если бы мы убрали монитор, то рынок получил бы мощный посыл.

В ответ на непонимающие взгляды он пояснил:

– Это означало бы, что наше устройство настолько гениально и интуитивно, что монитор ему не нужен. Врач может полностью положиться на наш аппарат без необходимости смотреть на монитор, чтобы знать, что происходит с пациентом. Без экрана наше изобретение могло бы стать интеллектуальным аппаратом для анестезии. Мы взорвем всю отрасль!

Собравшиеся дружно закивали. Майк улыбался. Позже он рассказал, что эта часть обсуждения вдохновила его полностью изменить подход к реализации проекта. Разговоры о возможности исключения монитора и запасного аккумулятора открыли перед ним совершенно новые перспективы.

– Давайте двигаться дальше, – сказал Амнон. – Что в замкнутом мире операционной могло бы взять на себя функцию монитора?

– Это элементарно! – воскликнул один из участников семинара. – Данные нашего устройства можно передавать на основной монитор в операционной. Врачи все равно туда смотрят.

Дело в том, что в каждой операционной имеется монитор, на котором отображаются ключевые параметры процедуры, а также изображения, получаемые при помощи специального оборудования. Например, врачи часто используют лапароскоп для исследования внутренних органов пациента, и получаемая картинка поступает на основной монитор.

Мысль о том, что врач может смотреть на один экран и видеть как изображение внутренних органов пациента, так и информацию о действии анестезии, произвела настоящий фурор. Я много раз наблюдал за врачами, проводящими операции, и видел, как неудобно им постоянно переводить взгляд с одного монитора на другой. Все, что могло хоть как-то облегчить их работу, несло в себе важные преимущества, включая более высокое качество ухода за пациентом и снижение стоимости процедуры.

Обратите внимание, что от небольших изменений в дизайне нового медицинского устройства мы перешли к рассмотрению кардинальных перемен в самой медицине. И не забывайте, что все эти идеи родились в результате одного простого шага – гипотетического устранения основных компонентов устройства, которое, кстати, считалось практически завершенным и готовым к массовому производству.

Майк был просто счастлив. Он просил меня немного подкорректировать проект и согласился испытать методику систематического новаторского мышления, но в итоге эксперимент полностью изменил его видение проекта. Всего через несколько часов работы с одной только техникой вычитания Майк и его команда пришли к шокирующему выводу: они перестали видеть в своем изобретении идеальное решение. Им нужно было отойти в сторону и перепрограммировать свое мышление. Поэтому они снова вернулись к этапу планирования.

Через два месяца после этого однодневного эксперимента команда разработчиков провела полноценный пятидневный семинар по разработке продукта на основе методики систематического новаторского мышления. Сегодня аппарат для анестезии SEDASYS используется в больницах по всей Европе и завоевывает популярность во всем мире.

От себя замечу, что я тоже убедился в поразительной эффективности методики Джейкоба. Тот инцидент положил начало крепкой дружбе.