Перед самым обедом погода совсем разгулялась, а к половине второго даже выглянуло солнце. Доктор почтил своим присутствием школьную трапезу, что бывало, надо сказать, нечасто. Когда он вошел, еда прекратилась, ножи с вилками были отложены.

- Друзья, - начал доктор, благосклонно поглядывая на своих питомцев, - у меня есть для вас новости... Клаттербак, перестань жевать, когда я говорю... Манеры наших воспитанников, мистер Прендергаст, оставляют желать лучшего. Обращаю на это внимание префектов... Итак, друзья, завтра на школьном стадионе состоится главное спортивное событие года. Я имею в виду наш традиционный спортивный праздник, который в прошлом году, увы, пришлось отменить по причине всеобщей забастовки. Проведение праздника возлагается на мистера Пеннифезера, нашего выдающегося спортсмена. Сегодня -предварительные соревнования. Каждому из вас предстоит выступить во всех видах программы. Графиня Периметр любезно согласилась вручить награды победителям. Главный арбитр - мистер Прендергаст, хронометрист - капитан Граймс. У меня все, благодарю за внимание... Мистер Пеннифезер, после обеда загляните, пожалуйста, ко мне.

- Боже правый, - пробормотал Поль.

- Прошлый раз я выиграл прыжки в длину, - сообщил Бриггс, - но все стали кричать, что у меня туфли с шипами. А у вас туфли с шипами?

- Разумеется, - ответил Поль.

- А они говорят - так нечестно. Мы никогда не знаем про соревнования заранее, попробуй подготовиться.

- Завтра ко мне прикатит мамаша, - сообщил Бест-Четвинд. -Удивительное невезение. Торчи при ней целый день...

Отобедав, Поль направился в гостиную, где и застал доктора. Он расхаживал по комнате в явном возбуждении.

- Милости прошу, Пеннифезер. А мы, как видите, в праздничных хлопотах. Флоренс, позвони Клаттербакам и пригласи их, а заодно и Хоуп-Браунов. Уоррингтоны далеко, но их тоже позвать не мешает. Не забудь и про нашего викария со стариком майором Сайдботтомом. Словом, чем больше гостей, тем лучше. Ты же, Диана, займись угощением. Во-первых, бутерброды и непременно с foie gras, а то прошлый раз ты купила ливерную колбасу, и у леди Банвей сделалось расстройство... Затем пирожные, побольше пирожных с глазурью. В общем, бери машину и поезжай в Лландидно за покупками. Вас, Филбрик, я попрошу заказать крюшон и помочь рабочим установить шатер, там у нас будет буфет. А флаги, Диана? С прошлого раза у нас должны были остаться флаги.

- Я их пустила на тряпки, пыль вытирать, - сказала Динги.

- Не беда, купим новые. Не надо жалеть расходов... К четырем часам, Пеннифезер, у нас должны быть результаты предварительных соревнований. Сообщите их по телефону в типографию, чтобы к завтрашнему дню нам могли напечатать программки. Скажите, что пятидесяти экземпляров будет достаточно, пусть только обязательно украсят их золоченой эмблемой школы... Нам понадобятся и цветы, Диана, много цветов, - говорил доктор, широко разводя руками. - Среди корзин с цветами мы разместим призы. Кстати, не купить ли нам букет для леди Периметр?

- Нет, - сказала Динги.

- Что значит - нет? - сказал доктор. - Букет нужен непременно. В те редкие мгновения, когда академический покой Лланабы сменяется праздничным ликованием, изящество и тонкий вкус не должны ведать преград... Роскошный букет, источающий упоительный аромат гостеприимства. Выбери лучшие цветы Уэльса, Диана, и не скупись... Цветы, юность, умудренная науками, драгоценности, музыка... - вещал доктор, уносясь на крыльях фантазии в заоблачные выси и все более воодушевляясь от собственных же слов, - музыка. Нам нужен оркестр.

- Начинается, - не выдержала Динги. - Оркестр! Ты еще скажи, фейерверк.

- Кстати, и фейерверк тоже не повредит, - сказал доктор. - Как ты полагаешь, не купить ли нам заодно и галстук мистеру Прендергасту? Сегодня я вдруг обратил внимание на то, как он убого одет.

- Нет уж, - отрезала Динги. - Цветы или фейерверк еще куда ни шло, но всему есть предел. При чем тут, скажи на милость, галстук для мистера Прендергаста?

- Пожалуй, ты права, - согласился доктор. - Но без музыки нам никак нельзя. Насколько мне известно, местный духовой оркестр занял на музыкальном фестивале Северного Уэльса третье место - это было месяц назад. Поговори с ними, Флоренс. Главный у них, если мне не изменяет память, мистер Девис, начальник станции. А что Клаттербаки?

- Приедут, - сообщила Флосси. - Все шестеро.

- Вот и чудесно. Теперь о прессе. Надо позвонить во "Флинт энд Денби геральд", пусть пришлют фоторепортеров. Если будут репортеры, значит, понадобится виски. Проследите, Филбрик, чтобы все было как положено. А то, помнится, на одном таком празднестве я совсем забыл про виски для представителей прессы. В результате в газетах появился в высшей степени неудачный снимок. Дело в том, что во время бега с препятствиями мальчики порой оказываются в таких неэстетичных позах...

Теперь о призах. Ты, Диана, бери машину и поезжай в Лландидно, да захвати с собой Граймса, он тебе поможет приобрести призы. Здесь, думается, излишняя расточительность ни к чему. В противном случае у детей может возникнуть превратное представление о спорте. Интересно, а что скажет леди Периметр, если мы попросим увенчать наших юных чемпионов венками из петрушки? Как бы не обиделась?! Тем не менее следует помнить, что при выборе наград главными критериями отбора должны служить практичность, экономичность и долговечность.

Вы же, Пеннифезер, должны проследить, чтобы призовые места распределялись справедливо. Не допускайте, чтобы один и тот же ученик побеждал более чем в двух видах программы. Прошу вас обратить на это особое внимание! Неплохо было бы, я полагаю, если бы среди наших чемпионов оказался юный лорд Тангенс или, к примеру, юный Бест-Четвинд. Между прочим, его мать завтра тоже будет у нас в гостях.

Я прекрасно понимаю, что все это для вас несколько неожиданно, но, признаться, не далее как сегодня утром я узнал о намерении леди Периметр посетить наши края. Поскольку миссис Бест-Четвинд тоже к нам собиралась, я решил, что было бы просто грешно не воспользоваться таким благоприятным стечением обстоятельств. Нечасто, согласитесь, совпадают намерения столь именитых особ. Достопочтенная миссис Бест-Четвинд, - кстати, она невестка лорда Пастмастера, - дама весьма состоятельная. Она родом из Южной Америки. Говорили, что она отравила своего супруга, но юный Бест-Четвинд об этом, разумеется, не знает. До суда это не дошло, но толков в свое время было немало. Помните?

- Нет, - сказал Поль.

- Она ему в кофе толченого стекла подсыпала, - злобно подсказала Флосси.

- Кофе по-турецки! - хмыкнула Динги.

- За работу же, - воскликнул доктор. - У нас дел по горло.

Когда Поль с мистером Прендергастом подошли к спортивной площадке, снова зарядил дождь. Полуголые и дрожащие от холода мальчики поджидали их, сбившись в жалкие кучки. Клаттербак успел шлепнуться в грязь и теперь тихо скулил за деревом.

- Как же нам их делить? - задумался Поль.

- Понятия не имею, - отозвался мистер Прендергаст. - По правде сказать, не нравится мне эта затея.

Возник Филбрик - он был в пальто и котелке.

- Мисс Фейган передает вам свои извинения, но барьеры и шесты для прыжков она в свое время пустила на дрова. Говорит, что завтра попробует взять новые напрокат в Лландидно. Доктор надеется, что вы пока что-нибудь придумаете. А мне надо к садовникам, шатер дурацкий ставить.

- Спортивные состязания, на мой взгляд, куда хуже концертов, -заметил мистер Прендергаст. - Те хоть в помещении проводились. Господи, да я насквозь промок. Если б я знал про эти соревнования, я бы хоть обувь сдал в починку...

- Извините, пожалуйста, - подошел к ним Бест-Четвинд, - но мы совсем окоченели. Может быть, пора начинать?

- Давайте, - согласился Поль. - А что вы, собственно, должны делать?

- Нам надо разделиться и пробежать дистанцию.

- Прекрасно, тогда разбейтесь на четыре группы. Это оказалось не так-то просто. Дети требовали, чтобы в забеге принял участие и мистер Прендергаст. Наконец Поль возвестил:

- Первый забег. Дистанция - миля. Пренди, побудь-ка с ними, а мы с Филбриком пока постараемся как-то организовать прыжки.

- А что я должен делать? - забеспокоился мистер Прендергаст.

- Пусть мальчишки пробегут до замка и обратно, а ты запишешь тех, кто займет первые два места в каждом из забегов.

- Попробую, - грустно отозвался мистер Прендергаст. Поль с Филбриком двинулись к павильону.

- Я, между прочим, дворецкий, - заговорил Филбрик, - а вожусь с шатрами, точно бедуин какой.

- Это ненадолго, - заметил Поль.

- Я и сам здесь ненадолго, - ответил Филбрик. - Не для того я родился, чтобы быть на побегушках.

- Я вас понимаю.

- Знаете, почему я здесь оказался?

- Нет, - отрезал Поль. - Не знаю и знать не хочу, вам ясно?

- Сейчас я вам все расскажу, - продолжал как ни в чем не бывало Филбрик. - Вышла вот какая штука.

- Ваши гнусные признания меня не интересуют, сколько раз повторять.

- Они никакие не гнусные, - отвечал Филбрик. - Это история любви. И, скажу вам честно, я не знаю истории прекраснее. О сэре Соломоне Филбрике, наверное, слыхали?

- Нет.

- Не может быть! Не слыхали о старине Солли?

- Нет, а что?

- А то, что это я. И, смею вас уверить, к югу от моста Ватерлоо это имя кое-что да значит. Скажите только: "Солли Филбрик из "Барашка и флага", если будете в Лондоне, - поймете тогда, что такое слава.

- Хорошо, попробую.

- И учтите, я говорю: "Сэр Соломон Филбрик", но это так, больше для смеха. Так меня наши школьники называют. На самом-то деле я никакой не сэр, а самый обыкновенный Соломон Филбрик. Как вы или он. - Филбрик ткнул пальцем себе за спину, откуда слабо доносились команды мистера Прендергаста: "На старт, на старт, непослушные мальчишки!" - А они меня сэром величают. Из уважения.

- Когда я скомандую: "Внимание, марш", начинайте бег, - слышался голос мистера Прендергаста. - Итак, внимание, марш... Почему же вы стоите на месте? - И его призывы тотчас же утонули в звонких ребячьих протестах.

- И учтите, - не унимался Филбрик, - слава пришла ко мне не сразу. Вырос я среди грубых людей, ох каких грубых. Вы с Птенчиком Филбриком знакомы не были?

- Боюсь, что нет.

- Еще бы! Дело-то давнее. А ведь неплохой боксер был. Не скажу великий, - пил запойно, да и руки коротковаты, но свои пять фунтов за вечер он в нашем Ламбет-клубе зарабатывал исправно. К нему все там хорошо относились, а ведь иной раз налижется до чертиков, какой уж тут бокс. Короче, то был мой папаша, золотое сердце, но грубиян, что верно, то верно. Разнесчастную мою родительницу лупцевал - страшное дело. Пару раз за это в кутузку попадал, а как выпустят, он опять так наподдаст... Нынче таких людей уж не встретишь, образованные все больно стали, да и виски, между прочим, не подешевело... Птенчик из меня тоже хотел боксера сделать. По субботам я стоял с губкой у канатов в нашем клубе и кое-что, между прочим, зарабатывал, а ведь совсем сопляком был. В клубе я и познакомился с Тоби Кратвеллом, о нем тоже не слыхали?

- Мне, право, неловко, но не слыхал. Я вообще плохо знаю спортсменов.

- Спортсменов? Так, по-вашему, выходит, Тоби Кратвелл спортсмен? Вот умора! Тоби Кратвелл, - вновь оживился Филбрик, - это тот, кто свистнул буллеровские бриллианты в девятьсот двенадцатом году, обчистил Объединенный стальной трест в девятьсот десятом, а в четырнадцатом хорошенько выпотрошил сейфы на острове Уайт. Нет, кем-кем, а спортсменом Тоби Кратвелл отродясь не бывал. Хорош спортсмен! Знаете, какую штуку он выкинул с Альфом Ларриганом, когда тот закрутил было с одной его подружкой? Нет? Так слушайте. Был у Тоби знакомый доктор по фамилии Питерфилд, жил он на Харли-стрит, а пациентов у него хоть пруд пруди. Так вот Тоби кое-что про него знал. Питерфилд угробил очередную его девчонку, когда та пришла к нему, потому что не хотела рожать. Тоби про это пронюхал, так что доктор был у него в руках. Альфа он убивать не стал - не так был Тоби воспитан. Тоби вообще никого никогда не убивал, если не считать, конечно, всех этих поганых турок в войну, за что, если хотите знать, он орден заработал. Словом, подкараулил он Альфа, сводил его к доктору Питерфилду, ну и... - Филбрик перешел на шепот.

- Внимание, второй забег, приготовились. Если вы не побежите по команде "марш", я вас всех до одного дисквалифицирую, вы меня слышите? Внимание, марш...

- В общем, с той поры Альф Ларриган больше за девчонками не бегал. Хе-хе-хе. А вы говорите - спортсмен! Ну а мы с Тоби проработали на паях целых пять лет. Вместе Стальной трест чистили, вместе Буллера обрабатывали, и кое-что заработали. Тоби брал себе три четверти, как старший, но и я внакладе не оставался. Расстались мы уже перед самой войной. Тоби продолжал сейфы потрошить, а я обосновался в "Барашке и флаге", в том, который в Кембервелл-Грине, стало быть. Перед войной это была не пивная, а одно загляденье, да и теперь лучше нее в округе не найти, вы уж мне поверьте. Времена нынче, конечно, не те, но все равно жаловаться грех. Я и "Синематограф" приобрел там же, под боком. Будете в тех краях - заходите, сошлитесь на меня - для вас всегда контрамарочка найдется.

- Очень вам признателен.

- Сущие пустяки. Стало быть, началась война. Тоби за Дарданеллы орден получил и важной птицей заделался. Теперь он, фу-ты ну-ты, майор Кратвелл, член парламента от консерваторов, какую-то дыру на юге Англии представляет. А в пивной у меня всем распоряжалась моя толстуха. Я ведь женился - забыл вам рассказать. В невестах она была красавицей, только вот потом располнела. Обычное дело, при пивной-то. После войны дела наши пошли на убыль, а потом толстуха моя приказала долго жить. Сперва я не думал, что буду особо убиваться, располнела уж больно, повторяю, и вообще. Поначалу так оно и вышло, но когда я ее схоронил и все постепенно в свою колею входить стало, вдруг я затосковал. Почему да отчего, сам не знаю. Стал газеты читать. раньше-то моя супруга мне вслух читала, выбирала, что ей больше нравилось, а я когда слушаю, когда нет, в общем, особо никогда не интересовался. Про преступления она никогда не читала, разве только убийство какое громкое. А я сразу взялся за уголовную хронику, и у себя в "Синематографе" ни одной картины про жуликов не пропускал. Спалось мне неважно, все лежу себе да былое вспоминаю. Я бы и по второму разу мог запросто жениться, за меня бы любая пошла, но мне чего-то другого все хотелось.

Как-то субботним вечером в бар заглядываю. По субботам я всегда там -сигару выкурю, ребятам стаканчик-другой поставлю. Чтобы чувствовали, с кем дело имеют. На пальце у меня кольцо с бриллиантом, а летом я всегда при бутоньерке. Значит, захожу я и вижу - кого бы вы думали - Джимми Дреджа. Я с ним познакомился, еще когда с Тоби работал. Сидит - лица на парне нет.

"Здорово, Джимми, - окликаю. - Сколько лет, сколько зим! - Спрашиваю его приветливо, но осторожно, бог его знает, что он теперь за птица: - Как дела?"

"Как сажа бела, - отвечает. - Работу запорол".

"Что за работа?" - спрашиваю.

"Детская, - отвечает. Ребенка, понимать надо, умыкнул. - В общем, все по порядку, - начинает свой рассказ Джимми. - Ты лорда Аттриджа знаешь?"

"Того, что электрическую сигнализацию от воров завел? Который на Белгрейв-сквер проживает? В Аттридж-хаусе?"

"Он самый, чтоб ему пусто было. Так вот, есть у этого Аттриджа сынок лет двенадцати, только недавно в колледж пошел. Я его взял на заметку, -продолжает Джимми, - потому как он у папаши единственный отпрыск, а денег у лорда Аттриджа куры не клюют. Короче, доделал я одно дельце и на Аттриджей переключился. Сперва все шло как по маслу", - рассказывает Джимми. Возле самой Белгрейв-сквер, по его словам, был гараж, и мальчишка вечно там по утрам сшивался, все смотрел, как с автомобилями возятся. На автомобилях он был помешан. Вот и подкатывает в одно прекрасное утро наш Джимми к гаражу на своем мотоцикле с коляской, бензин, дескать, кончился. Парень, понятно, тут как тут. Уставился.

"Машина-то барахло", - заявляет он.

"Сам ты барахло, - отвечает Джимми. - Я с этим мотоциклом и за сто фунтов не расстанусь. На этом мотоцикле, если хочешь знать, я Гран-при выиграл в Булони".

"Будет заливать-то, - смеется паршивец. - На этом драндулете и тридцати миль в час не сделать, даже в горки!"

"Погоди, - сказал тут Джимми. - Ты лучше залезай в коляду, все сам и увидишь. На спор - восемьдесят выжму на шоссе".

Сел мальчишка, поехали они и приехали в одно укромное местечко. Там Джимми свою добычу припрятал, а сам давай скорее писать письмо папаше. Мальчишка на седьмом небе от радости - с мотоциклом возится, мотор разбирает. Собрать-то его Джимми потом собрал, но, как он мне жаловался, не тот уже стал мотоцикл, хотя, по правде сказать, это всегда была самая настоящая рухлядь. В общем, живут они душа в душу и вдруг бац! - ответ приходит. Хотите верьте, хотите нет, но папаша не желает раскошеливаться, и точка. А ведь он-то, со своими шахтами да пароходами, богат, что твой Английский банк. И пишет лорд Аттридж, что за оказанную услугу он чрезвычайно благодарен, что благодаря хлопотам Джимми сбылась его, Аттриджа, давнишняя мечта и рухнула последняя преграда на пути к полному счастью, но поскольку Джимми проделал все это по собственному почину, то он считает, что ни о каком вознаграждении не может быть и речи, всего, мол, наилучшего, искренне ваш, Аттридж. Это был тяжелый удар для Джимми.

Пару раз еще писал он папаше - ни ответа ни привета. К тому времени мальчишка окончательно развинтил мотоцикл и все винтики по комнате разбросал, в общем, Джимми велел ему проваливать на все четыре стороны.

"А зубы ты ему вырывал, отцу посылал? - спрашиваю я Джимми.

"Нет, - говорит, - не вырывал".

"А слезные письма он у тебя писал?- спрашиваю. - О выкупе умолял?"

"Нет, - говорит, - не писал".

"Ну хорошо, а палец-то ты ему, надеюсь, оттяпал, папаше в почтовый ящик подсунул?"

"Нет", - отвечает.

"Ну, брат, - говорю я ему, - значит, так тебе и надо. Какой же ты после этого специалист?"

"Да ладно, - говорит тут Джимми, - трепаться все мы мастера. Ты сам десять лет не у дел. Поглядел бы я, что бы ты на моем месте сделал".

Тут-то я и призадумался. Я ведь уже говорил, что совсем одурел оттого, что день-деньской по пивной слоняюсь и бездельничаю. "Ты погоди, - говорю я, - лучше давай поспорим, что я проверну такое вот дельце, ты только скажи, с кем и когда". - "А почему бы нет! - отвечает Джимми и за газету берется. - Значит, единственное чадо богатых родителей?" - спрашивает. "Вот именно", - отвечаю. В общем, искать долго не пришлось - сразу же наткнулись на фото леди Периметр с единственным сыном лордом Тангенсом на скачках в Уорике. "Вот он, твой клиент", - сказал мне Джимми. Потому-то я сюда и приехал...

- Господи! - ахнул Поль. - Ума не приложу, для чего вы мне рассказали про все эти гнусности. Ничего себе история! Можете не сомневаться - я обо всем сообщу в полицию.

- Да вы не беспокойтесь, - сказал Филбрик. - Дело-то лопнуло! Джимми выиграл пари. А знаете почему? - Потому что я встретил Дину.

- Дину?

- Мисс Диану. Я зову ее Диной, потому что есть такая песня. Увидел ее и пропал. И этот вечер нашей встречи в моей душе запечатлен. Это тоже из песни, - пояснил Филбрик. - Эта девушка способна вырвать вас из когтей дьявола.

- Вы так сильно влюблены?

- Да я готов за нее в огонь и в воду. Плохо ей тут, бедняжке. По-моему, отец ее обижает. Иногда мне даже кажется, что и за меня она выходит, лишь бы поскорее уехать отсюда.

- Господи, боже мой! Так вы, значит, женитесь?

- В прошлый четверг приняли такое решение. Гуляем-то мы уже порядочно. Барышням вредно сидеть взаперти. Когда я здесь появился, она была готова сойтись с первым встречным, до того ей обрыдло хозяйство, день-деньской на ногах... Только и радости у нее - на всем экономить и слуг, чуть что, увольнять. Впрочем, они и сами бегут без оглядки, и месяца не проработав, -держат их тут впроголодь. Да, министерская голова у этой девушки, ей-богу. Всем хозяйкам хозяйка, такая-то и нужна мне в "Барашке". Однажды она услышала, как я по телефону даю указания своему директору в "Синематографе". Услышала и призадумалась. Решила, что я переодетый принц, так сказать. Она-то и завела разговор насчет женитьбы. У меня бы и духу не хватило сделать предложение. Пока я для нее только дворецкий. Мечталось мне - найму автомобиль и подкачу как-нибудь с бриллиантовым кольцом и при бутоньерке, тогда и поговорим. Не понадобилось. Вот что значит любовь.

Филбрик умолк, по-видимому, растроганный собственным же монологом. Дверь павильона отворилась, и вошел мистер Прендергаст.

- Ну как там соревнования? - спросил Поль.

- Так себе, - ответил мистер Прендергаст. - По правде говоря, они не состоялись.

- Не состоялись?

- Нет. Дело в том, что никто из участников первого забега назад не вернулся. Добежали до конца аллеи, скрылись за деревьями, и больше я их не видел. Наверное, решили пойти переодеться. Я на них не сержусь. Страшный холод. Хотя, приятного мало, когда все по твоей команде куда-то бегут, а назад не возвращаются. Словно солдаты на поле боя.

- Нам и самим, кстати сказать, не мешало бы пойти переодеться.

- Совершенно с вами согласен. Ну и денек! В учительской они обнаружили Граймса.

- А я только что из веселого города Лландидно, - доложил он. - Для того ли я, спрашивается, в закрытой школе обучался, чтобы бегать по магазинам с Динги, а? Ну а что соревнования?

- Так и не состоялись, - признался Поль.

- Не беда, - утешил его Граймс. - Положитесь на меня. Я в этом кое-что смыслю. Такие соревнования надо проводить у камина. Сейчас мы тихо и мирно напишем, кто и как выступил. Но лучше не мешкать. Наш начальник хочет, чтобы результаты сегодня отослали в типографию.

И, вооружившись листом бумаги и огрызком карандаша, Граймс набросал программу.

- Прошу оценить, - сказал он.

- Клаттербак у тебя как преуспел! - удивился Поль.

- Одно слово - талант, - сказал Граймс. - Ну, теперь звони в типографию и продиктуй им результаты, тогда они сегодня напечатают программки. Не знаю только, не включить ли нам еще и бег с препятствиями.

- Нет, - сказал мистер Прендергаст.