Книга: Соль Саракша
Назад: Самый длинный день-3
Дальше: Человек из кошмара

Голоса в тумане

В номере мне что-то сон не пошёл. Какой может быть сон, если на ночь не поругался с Князем? Стихов его не послушал? Это не сон, это недоразумение…
Князь, что я для тебя могу сделать? Взять скорчер и разнести гауптвахту? Ах да, ты же под домашним… Но как ты позволил себя арестовать? Зачем тебя в город понесло?
Ворочался я, ворочался, потом добыл из шкафа фермерский тулуп и пошёл ночевать на крышу.
Поглядел вниз, но ничего не увидел: с Ледянки наполз густой туман. В таком тумане к нам хоть целая армия может незаметно подойти…
Как лёг — так и отключился.
Но, видно, не суждено Чаку Яррику просыпаться просто так, по своему желанию. Его или треснет кто-нибудь, или заорёт над ухом, или загремит…
В этот раз — загремело. Тот самый тревожный жестяной лист.
Ни одна женщина в Верхнем Бештоуне не рисковала ещё появиться на людях вот так — в брюках. Потому что баба в штанах — верный признак конца Мирового Света. Отсталый мы народ.
Хотя в столице это обычное дело.
Рыба рискнула. Но это же Рыба! Штаны были кожаные, из того же материала, что курточка и сумочка. Ансамбль, джакч!
— Счастливый ты, Сыночек, — сказала она.
— Ни фига себе счастье, — сказал я и поднялся.
— Счастье твоё, что я сначала в подвал спустилась, — сказала Нолу. — А то бы не знаю, что сделала…
— Это почему?
— А почему ты Дину оставил одного? Он ведь хрупкий такой, к жизни не приспособленный, — сказала Рыба. — Как ты мог?
— Такова была его воля, — сказал я. — Надо было Охотника и Тану защитить. Что я и сделал… А чего ты за Князя так распереживалась?
— С того, — сказала она. — Может, тогда он и не побежал бы в город…
— Его бы здесь арестовали, — сказал я. — Пока я в отключке был после взрыва. Да хоть бы и не был. Не устраивать же перестрелку с дозерами! А вот что ты здесь делаешь?
— У меня назначено свидание, — сказала Рыба. — Очень важное.
— Нашла время, — сказал я. — С кем?
— С большим человеком, — сказала она. — Кто таков — знать не знаю. Меня вызвали в мэрию, и я говорила с ним по телефону.
— Ладно, я в твои тайны не лезу, — сказал я. — Что в городе?
— В городе всё известно, — сказала Рыба. — Слухи у нас опережают события. Хочешь знать, какие ещё новости? Полковник Лобату застрелился…
— Ох, — сказал я.
— …а револьвер Князя дал осечку, — продолжала Рыба. — Дину сейчас на гауптвахте. Дом опечатан. Госпожа Алька и твоя Лайта сидят в моей халупе — никто из друзей-соседей их к себе не пустил…
— По-другому у нас не бывает, — сказал я. — Семья изменника… Но как ты-то решилась ночью через лес?
— Говори тише, — сказала она. — Они все там, внизу, в большой палатке. Боятся в здании ночевать…
— Они часового должны были выставить, — сказал я.
— Они и выставили, — сказала Рыба. — Только он стоя спит. В туманную ночь хорошо спится… Даже не услышал, как я проехала.
— На чём? Автомобиль-то внизу…
— А на твоей героической коляске, — сказала она. — Угнала со двора. Потом увезу в ней Поля… А что касается страха… Чаки, я ведь только что бабушку свою в Мировую Тьму проводила. А когда умирает старая колдунья, происходит много чего пострашнее ночной дороги в лесу, уж ты мне поверь.
— Что делать будем? — спросил я.
Ужас какой: маленький смельчак все решения перекладывает на девушку… Молодец! Медаленосец! Третьей, джакч, степени…
— Молчать будем, — сказала она совсем тихо. — Внизу что-то случилось.
Я прислушался. На площадке перед зданием происходила какая-то возня — стуки, тихие вскрики, ругань…
— Что всё это значит? — послышалось прямо под нами. — Кто вы такой? Почему ваши люди…
Говорил штаб-майор.
Незнакомый низкий голос ответил ему:
— Потому что мои люди подготовлены лучше ваших лопухов. Я чрезвычайный уполномоченный Совета Отцов. Вот мои документы. Достаточно?
Заглянуть вниз я даже не пытался. Тем более что потянуло ветерком — значит, туман потихоньку рассеется…
— Я подчиняюсь только своему департаменту, — сказал дозер.
— Ваш департамент, — сказал незнакомец, — подвергся некоторой э-э… реорганизации. Сверху донизу. Ваш знаменитый шеф вкупе с бандой родственников-головорезов попытались совершить государственный переворот и были уничтожены. Все права вашей конторы временно переходят ко мне и моим подчинённым — до полного оздоровления разложившихся органов безопасности…
— С каких это пор Департамент науки…
— С некоторых, — сказал чужак. — Вы, надеюсь, составили рапорт о происшествии?
— Разумеется, — сказал Рашку. — Ознакомьтесь. Вот здесь посветлее…
— Спасибо. Я прекрасно вижу в темноте, — сказал чужак.
— Значит, доигрались, козолюбы… — задумчиво сказал дозер. — Я всегда говорил, что семейственность до добра не доведёт. Южные традиции — архаика…
— Пытаетесь сохранить своё место? — сказал чужак.
— Вовсе нет, — сказал Рашку. — Самый подходящий момент уйти на пенсию. Тем более в моём положении…
— Я в курсе, — сказал чужак. — Сочувствую, но…
— Так и так бы вычистили, — сказал Рашку. — Тенденция…
— Да я бы вычистил вас за один лишь рапорт, — сказал чужак. — Таким рапортом впору подтереться…
Ого, подумал я. Разговаривать подобным образом с господином штаб-майором мог только тот, кто намного хитрей и подлей его…
— Не нравится мне этот джакчеед, — прошептал я.
— Мне тоже, — ответила Рыба. — Я уже жалею…
— О чём?
— Тихо ты! — сказала Рыба. — Слушай!
— Особенно прекрасен героический гвардеец, — сказал чужак. — Якобы внедрённый вами в стан врага…
— Позвольте, — сказал дозер. — Господин…
— Господин советник, — сказал чужак. — Имя вам ни к чему.
— Почему вы подвергаете сомнению… — начал дозер.
— Живу долго, потому и подвергаю, — сказал чужак. — Белые нитки, красные нити… Знакомо! А вот что одного взяли живьём, это вы молодец. Я его заберу с собой…
Ух, как мне хотелось крикнуть: «Это я, я взял! Отважный Чак Яррик!» Но вовремя вспомнил сказку про орла и черепаху…
— И бомба ваша не бомба, а муляж, — сказал господин советник. — Правда, весьма натурально сделанный…
— Не понимаю, — сказал Рашку. — Ведь счётчик…
— Да сунули туда фонящую железку, — сказал советник. — И всего-то…
— Не сходится, — сказал дозер. — Какой смысл?..
— Вот потому-то я и выполняю сейчас за вас вашу работу, — сказал советник. — Эти архи добросовестно установили бы устройство на дамбе. Но известно, что в зоне действия башни ПБЗ ядерные устройства не взрываются, а саморазрушаются. Поэтому была бы предпринята попытка уничтожить или захватить башню силами местных выродков-террористов, которая не удалась бы. Попробуйте догадаться, кто должен был командовать группой диверсантов? В результате мы получали повод санировать ДОЗ сверху донизу, а заодно напомнить обществу про угрозу со стороны Архипелага — потому что десанты на побережье уже мало кого интересуют. Так что не считайте себя спасителем Отечества…
— Я и так не считаю, — буркнул дозер. — Вам нужен другой отчёт?
— Правдивый отчёт, хотите вы сказать… Нет. Пусть всё остаётся как сложилось. Даже этот ваш капрал… как его?.. — очень удачно вписался в картину. Представьте его к награде, что ли. Еще есть отличившиеся? Какой-то фельдфебель-инвалид, если я ничего не путаю?
— Да. Фельдфебель Айго Дан-Дир…
— Отлично. В общем, представьте список — человек шесть, не больше, — я подпишу. И всё с этим делом. Я, собственно, прибыл по другому поводу, — сказал советник совсем другим тоном. — И вот — не успел. Я давно ищу одного человека… вернее, нашёл, светлая ему память… Поэтому сейчас мне нужна некая девочка — мы договорились с ней тут встретиться…
Представляю, какой джакч возник в мозгах у дозера!
— Да нет здесь никакой девочки, — сказал он. — У меня мышь…
— Ну-ну.
— Всё, — прошептала Рыба. — Мне пора. Я приведу его в комнату свиданий — дескать, там удобнее. Там и вправду удобнее. А ты… Ты знаешь, что делать. Мне как-то спокойней, когда ты рядом…
— У меня пистолеты забрали, — сказал я. — Пока валялся.
— Ну, натахорга-то при тебе, — сказала Рыба и, ловко обойдя жестяной лист, исчезла в чердачном окне.
Я последовал за ней. Не надеется наша ведьма на свои чары…
Назад: Самый длинный день-3
Дальше: Человек из кошмара