Глава девятая
Утром Скоробогатов прибыл к начальнику управления, как и было приказано, в 9.00. Именно в это время после доклада капитана Власова он вошел в кабинет.
Генерал выглядел уставшим, невыспавшимся.
– Здравия желаю, Александр Михайлович!
– Здравствуй, Рома.
– Что-то мне подсказывает, вы провели бессонную ночь.
– Не только я. В вещах Батырова найдена упаковка в двадцать таблеток. Пришлось просить академика Алексеенко немедленно провести экспертизу. На вот, почитай. – Генерал передал майору отчет, сам же достал пачку сигарет.
Скоробогатов внимательно прочитал текст, поднял голову:
– Значит, этот препарат сидел и в организме Карасенко, что в принципе неудивительно, и в афганце, что уже вызывает интерес.
– И очень сильную обеспокоенность. Ты понимаешь, «духи» «за речкой» сделали такой препарат, который, без всяких преувеличений, можно отнести к сильнейшему психотропному оружию нового поколения, причем чьи-то умные головы создали его из весьма распространенных и легкодоступных в определенной местности растений, на которые местные жители и внимания не обращают, с добавлением отдельных синтетических препаратов, но, опять-таки, наркотиков, распространенных в наркотрафике. Это очень умные головы.
– Отрезать бы эти головы по самый хвост. Можно наоборот, – заметил майор.
– Вот это то, чем нам, собственно, и приказано заняться.
– Вы были у Самого?
– Вчера вечером, в загородной резиденции. Он очень серьезно отнесся к данной проблеме. В общем, нам дали зеленый свет и практически неограниченные полномочия. Задача: любой ценой и в кратчайшие сроки найти лаборатории или заводы по изготовлению данного препарата и уничтожить их. В случае, если это окажется не под силу спецназу, по целому ряду причин, Верховный разрешил применить авиацию.
– Но лаборатория и завод, скорее всего, находятся в Афганистане.
– Я предупредил об этом, но президент остался непреклонным. Уничтожить объекты, где бы они ни находились.
– Круто! Президент вообще в последнее время частенько принимает решения, на которые не решаются даже американцы с их манией мирового господства.
– Наш президент не претендует на роль мирового лидера. А с ним и Россия.
– Это понятно. Я к чему веду речь – это очень даже хорошо. Наконец прошло время, когда нам приходилось работать и оглядываться, как бы чего плохого не сказали западники.
– К теме, Рома. Я до твоего прихода поговорил по закрытой связи с полковником Наджуром.
– Это ваш знакомый из Государственного комитета национальной безопасности Таджикистана?
– Да, Давлат сейчас исполняет обязанности заместителя председателя комитета и имеет больше полномочий, как и информации по ситуации в стране.
– И что сказал вам господин заместитель председателя ГКНБ?
– Исполняющий обязанности.
– Неважно.
– Давлат очень заинтересовался новым психотропным препаратом.
– Значит, у него не было никакой информации по этой дряни?
– Конкретно по нашему препарату – нет. Но… по данным его товарища, начальника Управления по Горному Бадахшану подполковника Назира Калоди, в настоящий момент основной поток наркотика идет через Пяндж в районе селения Башан, через зону ответственности шестой погранзаставы Каратулинского погранотряда. Там же, если помнишь, перевернулась лодка с афганцами, один из которых имел в организме идентичный с нашим препарат.
– Это я помню. Вопрос, что будем делать?
Володарский поднялся, прошелся по кабинету, закурить не решился, потеребил в руках сигарету, понюхал ее, сломал и бросил в урну.
– Хороший вопрос. Предлагаю сначала побеседовать с господином Батыровым.
– Ему нет никакого резона колоться, я имею в виду не ширяться, с этой наркотой и без дури голова кругом, я имею в виду, что-либо представлять и вообще говорить.
– А я считаю, напротив, у Батырова просто нет другого выхода. Да, он, естественно, боится своих кураторов, или начальников, или боссов, как угодно. Но они далеко, а мы рядом. Батыров у нас и прекрасно понимает, что мы вытянем из него информацию, даже если для этого придется прибегнуть к специальным способам. Но в этом случае никаких поблажек с нашей стороны не будет. А будет следствие, суд и суровый приговор. Он даже понимает какой – пожизненное заключение. Сотрудничая с нами, Батыров может рассчитывать на смягчение приговора. К тому же мы сможем прикрыть его от наркоторговцев и террористов. Те на нас и против нас не пойдут.
– Если бы так рассуждали все «духи», что попадают к нам, – вздохнул Скоробогатов.
– Но, согласись, всю имеющуюся у Батырова информацию мы вытащим при любом раскладе.
– Согласен. Глядишь, и подельники помогут, хотя они вряд ли знают столько же, сколько он.
– Значит, говорим с Батыровым?
– Да, можно, я одного не пойму, Александр Михайлович, для чего в воскресенье было вызывать в управление всю группу? Хватило бы и меня одного.
– А я, Рома, не уверен, что твоя группа уже сегодня не улетит в Таджикистан или Афганистан.
– Даже так? Значит, у вас уже имеется план.
– Не план, а только наброски. Но ты же в курсе, как быстро я принимаю решения, особенно если за мной пристально смотрят из Администрации.
– К сожалению, в курсе. Пойдем в подвал?
– Да. Там уже должно быть все готово. С Батыром пока занимается Жуков, офицеры-аналитики беседуют с членами банды, Васильев общается с Селиховым.
– Я готов!
– Тогда вперед!
В камере допросов друг против друга за одним столом, ножки которого были вкручены в бетон, сидели полковник Жуков и Батыров. Последний изображал равнодушие.
Володарский и Скоробогатов устроились в соседней комнате, отгороженной от камеры зеркальной стеной. Они могли видеть камеру, их из камеры – нет.
– Значит, ты, Батыров, утверждаешь, что и Карасенко, и Лепко прибились к вам в Макинке, а вы намеревались восстанавливать ферму и работать.
– Именно это я утверждаю, гражданин начальник. Скажу больше, наркоманы, а сразу было заметно, что эта парочка увлекалась наркотиками, вели себя очень странно. И всегда под кайфом. Я еще удивился, где они берут наркоту, ведь никуда не выезжают, да и вообще не свойственно наркоманам уединяться. Им город нужен, где свободно торгуют разной дрянью. А эти забились в глухую, заброшенную деревню. Приехали туда, скорее всего, потому, что взяли дурь на реализацию, а употребляли ее сами. В городе бы наркоторговцы достали, в деревне же, тем более такой, искать никто не будет. А будет, то и в лесу затеряться недолго. Удобное для них место.
– И в подвале вы их не держали?
– Ну почему же, пришлось посадить в подвал. После того как они, обдолбавшись этих таблеток, стали борзеть. Кто знает, что у них в бешеных головах, порежут еще ночью всех. Вот и посадили в подвал. А там, кстати, и решетки были.
– Значит, решетками не вы подвал разграничивали?
– Нет, кто-то до нас. Я спрашивал у деда Гордея, он говорил, до нас жила в этом доме какая-то компания, с ними были два мужика. Думаю, для них и сделали решетки. Потом компания и мужики уехали. Куда, дед Гордей не говорил. Может, вам скажет.
– Он уже ничего не скажет.
– Почему? Не иначе, помер? – довольно умело изобразил удивление главарь банды.
– Помер, – кивнул Жуков.
– Жаль, – поцокал языком Батыров. – Хороший старик был, приветливый, рыбу нам приносил и денег не брал, все на внука жаловался, забывает, мол.
– И долго мы, Александр Михайлович, эту хрень слушать будем? Ведь врет же как сивый мерин, – недовольно проговорил Скоробогатов, взглянув на генерала.
– Мерины не врут, Рома, они ржут.
– Один черт.
– Ты прав, заниматься ерундой у нас нет времени. Идем.
Они поднялись и отправились в камеру.
Володарский присел на металлический стул и представился:
– Я – генерал-полковник Володарский, начальник Антитеррористического управления. Со мной командир боевой группы.
– Я узнал его.
– Тем лучше. Так вот, мы с майором из соседней комнаты слышали, как ты, Батыров, пытаешься водить нас за нос. Это бесполезно. Ты же прекрасно знаешь, что банду сдал один из ее членов.
– Я за себя в ответе, другие меня не волнуют. Что бы они ни говорили, какие бы показания ни давали, я буду стоять на своем.
– Значит, намерен упираться?
– А какой смысл мне брать на себя то, в чем не виноват?
– Ты не давал препараты «кроликам»?
– Целый генерал, начальник управления, а называешь людей «кроликами». Нехорошо, – покачал головой Батыров.
– Поучи еще.
– Да я не учу, просто сказал.
– Ну а теперь буду я говорить. А ты слушай. И делай выводы. Сделаешь правильные выводы, мною будет рассмотрен вопрос об облегчении твоей участи, нет – пеняй на себя. Значит, так… – Володарский изложил все, чем занималась банда, и, глядя в глаза Батырову, спросил: – Я не прав?
– Нет! – не раздумывая, ответил тот.
– Значит, по-хорошему не хочешь?
Бандит промолчал.
– Итак, – кивнул Володарский, – по-хорошему не получается, будет по-плохому. – Он повернулся к Жукову: – Сергей Петрович, позови, пожалуйста, сюда нашего специалиста по развязыванию языков с полным комплектом медикаментов.
Батыров занервничал. Он знал, что спецслужбы частенько используют препараты, парализующие волю и вводящие допрашиваемого в состояние, когда он говорит только правду. Эти препараты так и назвали – «сыворотка правды». Знал Батыров и то, что это далеко не безвредные препараты и что их применение позволяет выудить из допрашиваемого всю известную информацию. Но последствия могут быть самыми плачевными, вплоть до смертельного исхода. Умирать же Батырову очень не хотелось.
– Не надо медиков-специалистов, – сказал он, – хорошо, будем считать, я согласен на сотрудничество со следствием. Но хочу сразу же обговорить условия данного сотрудничества, а конкретно – что я буду иметь с этого.
– Если наше сотрудничество реально поможет снять проблему, то я приложу все усилия, чтобы суд приговорил тебя, скажем, годам к пятнадцати. А также, что более важно, обеспечу безопасное содержание в колонии, – ответил генерал.
– Я не проживу столько на зоне.
– Ты не проживешь и года на свободе, если я тебя отпущу, а информацию по добровольной сдаче сброшу твоим хозяевам. И на этом торг закончен. Будешь жить в одиночке тюрьмы особого назначения до конца дней своих, либо реальный срок, в принципе, возможно и подкорректировать, но это будет зависеть от твоей искренности.
– Похоже, у меня нет выбора.
– Ну почему, выбор есть всегда. Ты свой, как вижу, сделал. Посему вопрос первый, кто снабжает банду таблетками?
– Анзур Сангал, наркобарон из Горного Бадахшана.
– У него своя лаборатория?
– Этого не знаю, но, скорее всего, получает дурь из Афганистана. Хотя не исключено, что я ошибаюсь.
– Где конкретно этот Сангал?
– Селение Башан, насколько мне известно, – это недалеко от Хорога.
– Там, где стоит шестая погранзастава?
– Шестая, или седьмая, или еще какая, – не в курсе, но застава есть. И не спрашивайте про дела Сангала, я в них не посвящен.
– Откуда знаешь Сангала?
Батыров объяснил.
– Понятно. Твои подельники в курсе того, ЧТО именно присылал Сангал под видом нового наркотика?
– Что значит, под видом наркотика? – удивленно посмотрел на Володарского Батыров. – Он присылал дурь, новую дурь, в таблетках, которые легко сбыть. И от которых легко избавиться. К тому же в обычной упаковке они вполне сойдут за лекарства.
– Если бы это был обычный наркотик, но Сангал переправлял тебе препараты, относящиеся к психотропному оружию. Улавливаешь разницу?
– Шайтан! Сангал подставил меня! Знай, что эти таблетки вызывают агрессию, превращают людей в диких зверей, не стал бы с ним работать.
– Это слова, но не в том дело. Значит, о деятельности Сангала тебе ничего не известно?
– Нет!
– Как ты поддерживаешь с ним связь?
– Он выходит на меня по спутнику.
– Твой выход на связь запрещен?
– Нет, но у меня не было повода проявлять инициативу.
– Даже после случая с Карасенко?
– Тем более после случая с Карасенко.
– Но о его «подвигах» полно информации в интернете, и Сангал наверняка знает об инциденте на посту ДПС.
– Может быть, и знает, но не связывает это с работой моей группы.
– Ты должен поставить его в известность?
– О чем? О том, что упустил «крола»?
– Да, и о том, что вторая твоя подопытная внезапно умерла. Этим объяснишь смену нахождения банды. Сангал может все проверить, не ставя в известность тебя. Надо опередить его.
– Говорите, что делать, сделаю, – безразлично пожал плечами Батыров.
– Я уже сказал.
– Тогда мне нужна моя станция, она была среди личных вещей.
– Спутниковая станция на месте. Готов говорить с Сангалом немедленно?
– Да!
– Хорошо. Доложишь о сбое в работе, но заявишь, что это случайность. В настоящий момент ты якобы уже нашел замену погибшим подопытным, сейчас готовишь их захват, а одновременно подбираешь новое место базирования. Если он спросит про непонятные движения в Зеленодоле, скажешь, что они к группе отношения не имеют и ты сам не в курсе, что там произошло. Еще запросишь у Сангала очередную партию таблеток.
– Он просчитает, что у меня должен остаться препарат.
– Объяснишь, что во время побега этот остаток забрал Карасенко.
– Но тогда он задаст естественный вопрос – о судьбе этих украденных таблеток. Их должны были найти менты.
– Должны, но не нашли. О таблетках в интернете нет никакой информации. Карасенко мог и спрятать таблетки где-нибудь в лесу. В общем, для новых «кроликов» тебе нужна очередная партия. Как препараты передавались тебе ранее?
– Курьером. Он приезжал поездом Худжанд – Москва. Мой человек встречал курьера, забирал таблетки и привозил в деревню, курьер оставался в Москве.
– Обычная схема.
Володарский взглянул на Жукова.
– Станцию? – спросил тот.
– Да, Сергей Петрович!
– Есть, спутниковую станцию. Откуда Батыров будет вызывать своего босса в Таджикистане?
– Ну не поведем же мы его в мой кабинет. И здесь нормально.
– Да, Александр Михайлович.
Жуков ушел. Володарский поднялся, посмотрел на Скоробогатова:
– Мне надо выйти, займи Батырова.
– Займи – это как, Александр Михайлович?
– Нежно, Рома.
– Значит, не бить!
– Без причины.
– Понял!
Скоробогатов сел на место следователя, Володарский прошел в соседнюю комнату. Откуда по сотовому телефону набрал длинный номер.
Абонент ответил практически сразу:
– Да?! Наджур!
– Давлат, это Володарский.
– О! Сам Александр Михайлович, слушаю.
– Батыров начал давать показания и сообщил, что новым психотропным препаратом его снабжает некий Анзур Сангал.
– Мне это уже известно.
– Ты так быстро вышел на него? – удивился генерал.
– Это не составило труда, у подполковника Калоди, что возглавляет Управление комитета безопасности в Бадахшане, хорошая агентурная сеть.
– Сангал сам наладил производство этого нового препарата?
– Он у них называется «эфербон».
– Как бы ни назывался. Сам?
– Нет. Для этого у Сангала отсутствуют условия и специалисты. Сангал получает препарат вместе с основной партией героина от афганского наркодельца Асада Хатини, который обитает в афганском селении Рахнуд. Переправку наркоты в Таджикистан через Горный Бадахшан помогает осуществлять начальник шестой погранзаставы Каратульского погранотряда капитан Мубим Эргаш. Связан ли с наркотрафиком начальник погранотряда подполковник Умаров, выясняется. Также прорабатывается вопрос по составу банд Сангала и Хатини. Два момента уже установлены, первый – в Москву курьером ездил один из помощников Сангала Файзул Тавари.
– Сангал напрямую общается с начальником погранзаставы?
– Нет, через доверенное лицо, некого Хурама Габиева.
– Мне приказано закрыть эту проблему.
– Этого следовало ожидать.
– И закрыть как можно быстрее.
– Тоже объяснимо. Люди Калоди установили наблюдение за начальником погранзаставы, а вот к Сангалу близко подойти не смогли, наркобарон слишком осторожен. Но мы подойдем к нему. Вопрос нескольких дней.
– А вот этого, Давлат, делать пока не стоит, – возразил Володарский. – Я, конечно, не начальник тебе, у тебя есть свое руководство и свой президент, однако работать нам вместе. Главы Администрации договорятся.
– Почему ты не хочешь, чтобы наша агентура вплотную подошла к Сангалу? Или сомневаешься, что наши люди смогут сделать это не хуже ваших?
– Ну что ты! Я знаю, у тебя тоже профессионалы. Дело в другом, Давлат. Нейтрализация Сангала, по большому счету, ничего не даст, закроется всего лишь один из путей трафика смертоносного препарата. Нам же надо полностью снять проблему. А это значит уничтожить афганскую базу и лабораторию. Посему я просил бы тебя не предпринимать каких-либо кардинальных шагов без согласования со мной. На данном этапе – подводить агентуру вплотную к Сангалу.
– Хорошо. Я выполню твою просьбу, генерал. Ограничимся наблюдением за капитаном Эргашем, Сангалом, Умаровым.
– Благодарю. Сегодня я начинаю игру с Сангалом. Батыров пошел на сотрудничество, через несколько минут он выйдет на связь с вашим наркобароном и, в частности, запросит очередную партию эфербона…
– А теперь у меня просьба к тебе, Александр Михайлович, – прервал его полковник Наджур.
– Слушаю!
– Не мог бы Батыров выйти на связь с Сангалом не через несколько минут, а, скажем, часа через два?
– С чем связана твоя просьба?
– Подполковник Назир Калоди в Хороге имеет современную систему перехвата радиопереговоров, но ему необходимо время, чтобы специалисты настроились на нужную частоту и вычислили сеть спутников, через которые Сангал осуществляет связь и с Москвой, и с Афганистаном. Это дало бы нам возможность проследить разговор Сангала с Хатини. Ведь только к нему обратится Сангал за дополнительной парией эфербона. Если, конечно, у него нет запасов, что мы тоже узнаем из переговоров с Батыровым. В общем, нам надо узнать, что предпримут террористы в связи с информацией главаря банды, действовавшей в Подмосковье.
– Я понял тебя. Ты прав. И я выполню твою просьбу. Более того, попридержу связь Батыра с Сангалом до того, как к перехвату будут готовы парни твоего Калоди.
– Вот и договорились.
– Ну тогда до связи?
– До связи, Александр Михайлович!
По внутреннему телефону Володарский позвонил в допросную.
– Да?! – поднял трубку Скоробогатов.
– Перерыв, Рома, примерно, два часа. Вызови конвой и отправь Батырова в камеру.
Майор не стал задавать лишних вопросов. Положив трубку, встал, нажал на кнопку под крышкой стола.
Появился конвой из двух крепких прапорщиков.
– Арестованного в камеру! – приказал он.
– Что? – удивился Батыров. – Но ваш генерал говорил, что будет связь с Сангалом.
– Будет. Все тебе будет. Жаль, что тобой занялся сам начальник управления. Он человек добрый. Вот достался бы ты мне, я не стал бы с тобой договариваться. Либо работаешь на нас, либо тут же пулю в яйца. И подыхай потихоньку в камере. Без суда и следствия.
– Очень рад, что мной заинтересовался генерал.
– Еще бы. Но мой тебе совет, не зли его. Да, он добрый, в отличие от меня, но всякому терпению и доброте есть предел. Не добивайся, чтобы он разочаровался в тебе и ты не оказался у меня. А теперь встать!
Батыров поднялся.
– Увести! – обратился к конвою Скоробогатов. – И не давать расслабляться этому козлу. Часа через два он вновь понадобится.
Батырова увели, а майор поднялся в кабинет Володарского, туда же явился полковник Жуков:
– Ничего не понял. Спустился в подвал со станцией, охрана мне – Батырова увели, генерал и майор прошли наверх. Что-то не срослось? – Он поставил спутниковую станцию на журнальный столик.
– Работает? – кивнул на нее Володарский.
– Еще как, настроена на круглосуточный прием-передачу сигналов. Работу обеспечивают американские военные спутники.
– Не думаю, чтобы в Пентагоне не знали, что к их спутникам подключены станции наркоторговцев.
– Несанкционированные сигналы без кода доступа отражаются антеннами.
– Значит, «духи» знают коды доступа. И в этом, Сергей Петрович, я не вижу ничего странного. В мире, где правит рыночная экономика, все продается и все покупается. Тем более что деятельность наркодельцов только поощряется США. Ведь трафик идет в Россию, а не в Техас или Огайо.
– Там этого дерьма из Латинской Америки навалом.
– Нас, полковник, Штаты в данный момент совершенно не волнуют, нас волнуют собственные проблемы.
– Согласен, разрешите узнать, с чем связана отсрочка сеанса связи с таджикским боссом Батырова?
– Просьбой полковника Наджура. Сейчас люди начальника Управления ГКНБ по Горному Бадахшану устанавливают систему перехвата переговоров со станции таджикского наркобарона Сангала.
– Хм! А ведь верное решение – послушать, о чем и с кем будет говорить Сангал, – усмехнулся полковник.
– Верное, потому и ждем.
Полковник Наджур позвонил раньше определенного им срока. Сигнал прошел на линии засекреченной связи.
– Слушаю, Володарский, – ответил генерал.
– Это Наджур, у нас все готово, можете связываться с Сангалом.
– Хорошо. Сеанс через полчаса.
– Добро.
– Спустимся в подвал, Александр Михайлович? – спросил Жуков.
– Нет, надоело прыгать туда-сюда, дай команду конвою доставить Батырова в кабинет.
Вскоре главарь банды сидел у журнального столика.
Володарский, устроившись напротив, сказал:
– Сейчас ты, Батыров, вызовешь на связь Сангала, доложишь о проблемах группы. Говорить спокойно, без эмоций. Ничего страшного в принципе не произошло. Банду не взяли, полиция рыщет, но безрезультатно. Оттого ты и спокоен и уверен в завтрашнем дне. Все понял?
– Понял!
– И упаси тебя бог подать сигнал тревоги! За Сангалом смотрят, ему в любом случае не дадут уйти. А друзья в Афганистане будут считать, что провал связан с тобой. Это значит, тебя начнут искать. Мы можем помочь «духам» в поисках.
– Гражданин генерал, не надо меня постоянно пугать. Если я дал согласие на сотрудничество, значит, так мне выгодно. Я не враг самому себе!
– Будем надеяться.
Володарский, Скоробогатов и Жуков вставили в ушные раковины миниатюрные динамики, и генерал кивнул Батырову:
– Давай!
Главарь банды поднял трубку, набрал номер.
– Слушаю! – ответил заместитель Сангала, Барфи Шарип.
– Это Батыр, салам, Барфи!
– А, это ты, наконец! Салам. Где находишься? В МВД или ФСБ?
– Ты чего несешь, Барфи?
– Это ты чего творишь? Что означает случай на посту ДПС?
Батыров строго по инструкции дал объяснение. Говорил он спокойно, уверенно:
– Так что, Барфи, такие вот дела. А побег стал возможен потому, что вы не предупредили меня, как воздействует препарат на наркош. Как я мог ожидать, что у «кроликов» снесет «крышу»?
– Ладно, ладно, не горячись.
– Я спокоен, это ты горячишься. В МВД, ФСБ?! Где Сангал?
– Рядом.
– Мне надо поговорить с ним.
– Говори со мной!
Володарский подал знак Батырову, и тот повысил голос:
– Знаешь, Барфи, если Сангал не желает говорить со мной, то я распускаю группу и умываю руки.
– Далеко ли уйдешь?
– Далеко. Туда, где вы не достанете. Скорее, достанут вас.
– Спокойно, – услышали в динамике офицеры голос Сангала, – докладывай все по порядку.
Батыров доложил.
– Значит, группа в безопасности?
– Более того. Мы сейчас в подмосковном поселке, ищем подходящее место для новой базы. Оно практически найдено, осталось утрясти финансовые вопросы. Деньги у меня еще есть, поэтому утрясем. Держим на примете и двоих гастарбайтеров. С ними тоже проведена предварительная работа. Предложили хорошие деньги за работу по ремонту коттеджа. Но у меня нет препарата, а посему брать гастарбайтеров не имеет смысла. Как и переезжать на другую базу.
– Подожди, по моим расчетам, у тебя должно остаться не меньше двадцати таблеток.
– Да, так должно было быть, и они оставались. Но их забрал Карасенко, когда бежал.
– Так значит, таблетки у ментов или у ФСБ? – В голосе Сангала промелькнула тревога.
– Во время бойни на посту ДПС препарата у Карасенко не было, иначе вездесущие журналисты уже разнесли бы новость по интернету.
– Куда же делся препарат?
– Я уверен, что Карасенко где-то спрятал его. А потом добавил дозу, и мозги у него перемкнули. Рванул на пост.
– Хоп! Это возможно. Значит, тебе для проведения работы требуется дополнительная партия?
– Да. Но есть ли смысл в продолжении работы? Эксперимент над первыми двумя «кролами» показал, что за дурь вы произвели.
– Это не тебе решать, продолжать эксперименты или нет.
– Хорошо, не мне. Но тогда высылайте пилюли. А я беру гастарбайтеров и перевожу группу на новую базу. Оттуда отправлю человека для встречи курьера. Мне надо знать дату, время встречи курьера.
– Об этом будет сообщено дополнительно. Но я хотел бы убедиться, что ты действительно на свободе. Где вы точно сейчас находитесь?
Батыров взглянул на Володарского, тот отрицательно покачал головой и указал на указку-фонарик. Главарь понял:
– Нет, Анзур, если не веришь, давай прекратим работы, найдешь себе других экспериментаторов. Я же засветиться из-за твоего желания что-то проверить не имею ни малейшего желания. Хорошо, что из Макинки вовремя ушли.
Сангал молчал около тридцати секунд. Офицеры забеспокоились, не оборвалась ли связь, но станция показывала устойчивое соединение.
– Хоп! – наконец проговорил он. – Я верю тебе. Действуй по своему плану, дату, место и время встречи курьера тебе сообщу дополнительно. До связи!
– До связи.
Батыров положил на стол трубку, офицеры вытащили наушники.
– Ну и как? – спросил бывший уже главарь банды.
– Хорошо! – ответил Володарский. – При условии, что ты не подал сигнал тревоги. Но мы об этом узнаем в ближайшее время. Сейчас в камеру.
– Сангал может перезвонить. Есть у него такая дурная привычка, мол, забыл кое-что сказать.
– Своего рода страховка?
– Типа этого.
– Ну что ж, станция будет находиться у охранника, передаваться по смене. Подаст сигнал, тебе передадут станцию, а мы ее подключим к компьютеру дежурного офицера, чтобы он мог контролировать разговор. – Володарский внимательно посмотрел на боевика: – Если наша работа продолжится в таком же духе, можно будет рассмотреть и более мягкое наказание. Но все при условии успешного окончания нашей операции. – Он повернулся к Жукову: – Сергей Петрович, вызывай конвой, Батырова в камеру, станцию охране. С ней провести инструктаж. Специалист-технарь пусть подключит ее к компьютеру оперативного дежурного. Того тоже инструктировать. В общем, это все на тебе.
– Понял, Александр Михайлович, – кивнул Жуков и вышел.
– На сегодня все, Александр Михайлович? – задал вопрос Скоробогатов.
– Что значит все? Если в смысле, что все только начинается, то да.
– Сегодня, между прочим, воскресенье, – вздохнул майор.
– А завтра понедельник, послезавтра вторник и так далее. Я знаю, Рома, календарь передо мной!
– Но сегодня-то что еще ждать?
– Связи с Наджуром. Или забыл, что его человек слушает Сангала? А тот наверняка сейчас будет предпринимать какие-то меры. Если у него есть запас эфербона, то готовить курьера, если нет запаса – связываться с «духами». Лично я предпочел бы, чтобы у Сангала не было запасов этой дряни.
– Логично. Ведь в этом случае вы тут же бросили бы группу в Афган.
– Правильно мыслишь, Рома. Знаешь, я уже давно перевел бы тебя в управление, но есть одна загвоздка – заменить тебя некем. Единственно, может, тебе очередное звание присвоить? Ты сколько в майорах-то ходишь?
– Пять лет!
– Переходил. Надо повышать.
– Да мне и майором неплохо. До генерала в нашем департаменте все равно не дослужишься, все генеральские должности заняты, а командовать группой майором или подполковником – без разницы.
– Оклад другой. Боевые больше.
– Мелочь. Вот если бы вы, пользуясь своим известным именем, через президента ввели меня в правление компании, что управляет народным достоянием, как некоторых министров и депутатов, вот это было бы серьезно. Там зарплата в месяц больше, чем у всей группы за год.
– С чего ты это взял?
– Иногда интересуюсь прессой. Недавно было напечатано решение о повышении зарплаты членам правления этого «народного достояния» с семи миллионов до тринадцати. В месяц. Вот понимаю, люди обеспечивают себе безбедную старость. И иногда возникает вопрос, если эти ребята получают столько «бабок», может, их обучить основам боевой деятельности да хоть иногда использовать против боевиков?
– Сам-то подумал, что сказал?
– Я-то подумал, а вот они, те, кто принимают подобные решения, возможно, ни хрена не понимают, что своим неумеренным аппетитом вызывают у людей столько ненависти, сколько не было на Майдане в Киеве. У нас люди, конечно, на улицу не пойдут, хотя это еще вопрос, но если появится лидер в рядах оппозиции, сильный и умный лидер, который воспользуется ситуацией, то народ его поддержит. Молча, без митингов и шествий, голосованием на очередных выборах. И тогда никакие махинации с бюллетенями не помогут. А у нас тех, кто не голосует из принципа, в знак протеста, гораздо больше голосующих. Вот где угроза, какую ни одна спецслужбы не снимет.
– Все сказал? Выпустил пар?
– Могу продолжить.
– Не надо. И больше таких разговоров прошу, нет, приказываю, не вести, особенно с подчиненными.
– Не буду, но обидно, Александр Михайлович. Кто-то жизнью постоянно рискует и получает гроши, а кому в кабинет чемоданы приносят. Ну вот, скажите, министру что, не хватало министерской зарплаты, что он в правление затесался?
– Все, Скоробогатов, тема закрыта!
– Да мы-то закроем, но ее может открыть кто-нибудь авторитетнее и повлиятельнее вас, вашего начальства, и тогда мало никому не покажется.
– Говорю же, переходи на чай, кофе тебя возбуждает.
– Меня возбуждает жена, но и с ней даже в выходной я не могу нормально провести время.
– Все, Рома, не зли меня!
– Молчу!
Скоробогатов отошел к окну, закурил. В кабинете воцарилась гнетущая тишина.
Володарский прекрасно понимал, что майор во всем прав, но что мог сделать боевой генерал? Ничего!
Тишину кабинета внезапно разорвала трель звонка аппарата линии засекреченной связи.
– Да?! – снял трубку Володарский.
– Это Наджур!
– Слушаю тебя, Давлат.
– Хорошие новости. Сангал заглотил наживку.
– Подробнее и понятнее говорить можешь?
– Конечно. В общем, после разговора с Батыром Сангал, первое, связался с господином Хатини, афганским наркобароном, и запросил партию эфербона. Кстати, что это за штука, не объяснишь?
– Это тот самый препарат, что найден в трупах афганца и дорожного убийцы. То самое психотропное оружие, производителя которого мы ищем.
– Понятно. Хатини ответил, что сможет перебросить препарат не раньше среды, 16 сентября, по прежнему маршруту.
– Так, дальше?
– Второе, что сделал Сангал, – это вызвал к себе человека по имени Хурам Габиев. Я говорил тебе о нем. Он осуществляет связь Сангала с начальником шестой погранзаставы Мубимом Эргашем, и приказал срочно связаться с капитаном и запросить «коридор» на среду. По деньгам не торговаться, заплатить, сколько затребует Эргаш.
– Это все?
– По банде в Бадахшане – да. Следить за Хатини, сам понимаешь, не в наших силах. Но я уверен, что именно этот Хатини является владельцем препарата.
– А если он посредник?
– Ну, тогда такой посредник напрямую связан с владельцем. С вашими возможностями просчитать ситуацию несложно.
– Где находился Хатини в момент разговора с Сангалом?
– В селении Рахнуд.
– Рахнуд, недалеко от Файзабада. Ладно. Надо подумать, как отработать и банду Сангала в Горном Бадахшане, и Хатини в Афганистане.
– У афганцев еще перевалочная база в Дурме.
– В курсе.
– Сангала я возьму на себя. В этом направлении уже начал работать, сегодня ночью к Хорогу будет переброшена боевая группа «Барк». Это подразделение сформировано лично мной, мне и подчинено. В нем двадцать хорошо подготовленных бойцов, большинство из которых готовилось в России. Это надежные парни.
– Значит, ты берешь на себя Сангала?
– Да, и возьмем его, а базу разгромим.
– Хорошо, тогда мои люди будут работать в Афгане.
– Желательно обе операции провести одновременно.
– Так мы и сделаем, если в ситуацию не вмешается случай. Но к теме. Перебрасывай свою группу к Хорогу, я же для координации действий сегодня же командирую к тебе своего старшего помощника, полковника Жукова Сергея Петровича.
– Хорошо. Пусть свяжется со мной, встречу.
– У меня еще одна к тебе просьба, Давлат.
– Все, что в моих силах.
– В Каратуле находится профессор Ахмедов. Помоги, пожалуйста, ему взять отпуск и вылететь в Москву.
– Считаешь, ему дома угрожает опасность?
– Не знаю. Но он сам хотел выехать к своему другу. Однако, исходя из того, что у наркодельцов могут возникнуть подозрения насчет доктора, проводившего вскрытие афганца, хотя бы в том, что он мог обнаружить в организме эфербон, ведь те, кто послал его, наверняка знали, с чем точно связано неадекватное поведение буквально перепрограммированного мозга, Ахмедова могут убрать. Просто для страховки.
– Хорошо, я свяжусь с Калоди, его люди вывезут профессора в Душанбе.
– Благодарю. А Жуков свяжется с тобой, как только будет готов вылететь в Таджикистан. Ты только не спеши с операцией. Твои спецы из группы «Барк» должны лишь взять под контроль банду и погранзаставу.
– Понятно, Александр Михайлович.
– Ну тогда до связи, Давлат!
– До связи!
Володарский положил трубку на аппарат.
– Что еще за группа «Барк»? – поинтересовался Скоробогатов.
– Группа спецназа Государственного комитета национальной безопасности Таджикистана.
– Это я понял. Почему «Барк»? Насколько я знаю, барком называли большое парусное судно с прямыми парусами.
– А какая тебе, Рома, разница?
– Никакой, интересно.
– По-моему, «Барк» с таджикского переводится как гроза. Или молния, точно сказать не могу.
– Понятно. Судя по тому, что слышал, прохлаждаться времени не осталось.
– Верно мыслишь.
В кабинет вошел полковник Жуков и доложил о выполнении распоряжения генерала.
– Присаживайся, Сергей Петрович, – указал ему на кресло генерал, – и слушай внимательно.
Начальник управления довел до полковника суть телефонного разговора с Наджуром.
– Мне уже заказывать билет на рейс до Душанбе? – выслушав, спросил Жуков.
– Нет! Полетишь с группой Скоробогатова в Айни. Оттуда ты – к Наджуру, он встретит тебя, а боевая группа «вертушкой» на плато в десяти километрах южнее селения Рахнуд.
– Во как! А ничего не предвещало такого стремительного развития событий! – воскликнул Скоробогатов.
– Ты, Рома, просто этого не заметил.
– Когда вылетаем?
– Завтра, в понедельник, 14-го числа. В тот же день полковнику Жукову установить связь со спецами Таджикистана, конкретно с полковником Наджуром, группе Скоробогатова прибыть в обозначенный район. Тебе, Рома, в ночь взять под контроль и Башан, и кишлак Дурм, что стоит в горах у Пянджа. Оттуда идет основной маршрут переброски наркоты в Таджикистан. В Бадахшане будет работа группе спецов ГКНБ, ваши действия должны быть согласованы, операции по прикрытию трафика проведены одновременно. Основная, главная задача твоей, Рома, группы – не только ликвидация баз наркоторговцев, но и обнаружение лаборатории или завода, масштабы производства нам неизвестны, с уничтожением последних после того, как будет уверенность в том, что эфербон находился именно на объекте уничтожения.
– Как насчет захвата главарей наркотрафика?
– Что толку от Хатини и его подельников? Валите их, к чертовой матери, но вот если в руки попадутся специалисты, разработавшие смертоносный препарат, их надо взять и доставить сюда. Сделали гадость – пусть исправляются, делают антидот. В случае же, если группа окажется не в состоянии полностью решить поставленную задачу, наведем на указанные цели авиацию. Для этого на базу Айни уже сегодня будет брошена пара бомбардировщиков «Су-35».
– Серьезные машины.
– Так и задача серьезная при внешне кажущейся простоте. Подобные задачи ты, Рома, решал не раз и не два. Серьезность заключается в том, что на этих базах производится препарат, способный навести такой кровавый шухер и в России, и в Европе, что все ранее проведенные боевиками террористические акты покажутся не такими уж и страшными. В общем, как-то так. Сейчас Жукову обеспечить заказ нашего самолета, решить все необходимые вопросы с соответствующими службами, регулирующими движение воздушных судов, и отдых. Тебе, Рома, довести общую задачу до подчиненных, и тоже отдых. Сбор здесь завтра в 4 утра. Для этого будут выделены два микроавтобуса.
– Это значит, мне заказывать борт часов на шесть? – спросил Жуков.
– Если получится. Ты же знаешь, как у нас договариваться с гражданскими службами.
– Вы удивляете меня, Александр Михайлович. Уж нам везде дадут зеленый свет!
– Тогда заказывай на шесть утра.
– Экипировка боевая отсюда? – уточнил Скоробогатов.
– Да. Но все, включая оружие, разместить в сумках. Переодевание на борту «вертушки»!
– С Лаприным полетим?
– Да! Сергей Петрович, «Арму» сегодня же отправить с основной базы в таджикский Айни. Данный вопрос согласовать с Наджуром. Он поможет. «Ми-8» разместить по возможности скрытно.
– Понял, Александр Михайлович!
– Свободны! Занимайтесь.
– Так быть свободными и отдыхать или все же заниматься? – улыбнулся майор.
– Ром! Не задавай глупых вопросов!
– Глупых? Почему глупых? – изобразил удивление майор.
– Иди! – тихо произнес генерал, что не предвещало ничего хорошего.
– Есть! До завтра.
– Давай!
Уром понедельника 14 сентября «Ту-134» Антитеррористического управления в 6.00 поднялся в воздух с подмосковного военного аэродрома, взяв курс на юго-восток. Совершив промежуточную посадку для дозаправки, лайнер в 13.05 по местному времени благополучно приземлился на аэродроме военной базы Айни, в двадцати пяти километрах от Душанбе. Самолет прокатился по ВПП, ушел на второстепенную дорожку и встал у больших размеров нового ангара, из-за которого был виден хвост десантного «Ми-8».
К самолету сразу же был подан трап. Подъехала черная «БМВ» и такая же черная тонированная «Газель».
Из «БМВ» вышел подтянутый мужчина в строгом костюме. Слабый ветерок теребил его седые волосы. Первыми по трапу спустились Жуков и Скоробогатов.
– Разрешите представиться, полковник Наджур, – подойдя к ним, произнес мужчина.
Представились и российские старшие офицеры.
После чего Жуков уехал с Наджуром, который оставил Скоробогатову данные для связи по спутниковой станции с собой, и командиром таджикской боевой группы «Барк», майором Ильясом Рамоном.
Из ангара, как только скрылся представительский лимузин, возник командир экипажа «Ми-8» капитан Лаприн:
– Привет, Рома! Ты не поверишь, но я уже соскучился по вам.
– Не было работы?
– Так, мелочовка.
– Теперь не мелочовка.
– Это я понял, когда посылали сюда и передали приказ бросить твою группу «за речку».
– Ты готов к вылету?
– Ром! Что за вопрос? Давай своих парней на борт, что за ангаром, и через час я высажу вас на плато в десяти километрах южнее кишлака Рахнуд.
– Значит, тебе уже поставлена задача.
– Поставлена. Доставить группу в район применения, находиться на плато до завершения операции, при необходимости поддержать спецназ огнем с воздуха, для чего на подвесках два контейнера с НУРами.
– А что, «Су-35» не прибыли?
– Здесь! В укрытии.
– Но и ты мог бы уничтожить объекты.
– Это, Рома, смотря какие. Мне приказано поддержать вас непосредственно при штурме, если возникнет такая необходимость, работать по бронированным объектам должны бомбардировщики.
– У тебя есть связь с ними?
– Конечно. Я передам тебе всю информацию по прибытии в район.
– Добро!
Скоробогатов по радиостанции отдал команду группе быстро перейти на борт «Ми-8». Там оказалось шестеро бойцов армейского спецназа для охраны вертолета. Бойцы Скоробогатова переоделись, сложили сумки к стенке, расположились по лавкам.
В 13.40 «Ми-8», сделав небольшую пробежку, оторвался от земли и, набрав высоту и скорость, пошел к таджикско-афганской границе. Операция «Эфербон» началась.
