Глава седьмая
Доклад о завершении исследовательских работ пришел от начальника лаборатории в 22.10. Спустя пятнадцать минут в кабинет Володарского вошел академик Алексеенко. Вид у него был уставший. Он положил на стол лист бумаги, присел в кресло, попросил:
– Если можно, Александр Михайлович, чаю.
– Вам бы следовало перекусить, но ничего, кроме бутербродов, предложить не могу.
– Только чаю, отужинаю дома.
– Хорошо, что скажете?
– Там, – указал на заключение Алексеенко, – все написано.
– А своими словами?
– Своими словами могу утверждать, что и молодой человек, устроивший нападение на пост, и афганец, утонувший в Пяндже, употребляли один и тот же препарат. Я выделил основные его компоненты, об этом в заключении, на словах невозможно, слишком много специфических терминов. В заключении также краткое их описание. Более подробно изложу в общем расширенном отчете, но, извините, не сегодня.
– Значит, новое наркотическое сильнодействующее вещество, полностью подавляющее волю человека, вызывающее в нем ярость с отсутствием защитных рефлексов, таких как страх, и убивающее в короткое время, пришло в центр России из Афганистана, – задумчиво проговорил Володарский.
– Судя по всему, да.
Васильев принес чай. Алексеенко не спеша выпил его и поднялся:
– Пора бы и домой, товарищ генерал. Завтра я составлю обширный отчет по обнаруженному веществу. И это, учтите, не просто наркотик, это оружие.
– Да. Хорошо, вас отвезут, – кивнул Володарский и по селектору вызвал помощника: – Юра! Мою машину к подъезду. Отвезти академика Алексеенко домой.
– А вы, Александр Михайлович, не поедете?
– Я позже.
– Есть!
Генерал повернулся к Алексеенко и крепко пожал ему руку:
– Благодарю вас, все нужные бумаги, я имею в виду подписки, оформите у помощника. Извините, но я вынужден прибегнуть к данной мере.
– Не извиняйтесь, я все понимаю. Расширенный отчет переслать вам по электронной почте?
– Ни в коем случае! Вы позвоните мне и скажите, что отчет готов, за ним приедет офицер управления.
– Вы считаете, что даже ваш «почтовый ящик» может быть взломан?
– Взломан может быть ваш компьютер, Петр Григорьевич. Хакеры добираются и до сверхсекретной информации Пентагона, и уводят из крупнейших банков миллионы долларов.
– Да, сейчас ни в чем нельзя чувствовать себя в безопасности.
– Это преувеличение, вы можете чувствовать себя в безопасности. Вы помогли нам, надеюсь, и в дальнейшем наше сотрудничество продолжится, хотя бы в части консультаций, мы, в свою очередь, всегда готовы оказать вам посильную помощь.
– А вам по силам все, да? – улыбнулся академик.
– Не все! Но почти все в рамках закона.
Васильев доложил, что автомобиль начальника управления у подъезда.
Володарский проводил академика до выхода из приемной, взглянул на помощника:
– Передай всем, Юра, на сегодня все. И ты можешь ехать. Завтра, как обычно.
– Я должен дождаться вашего отъезда.
– Отпускаю. Езжай, время и так позднее.
Отпустив помощника, генерал прошел в кабинет и набрал номер Каманина.
– Доброй ночи, Александр Михайлович, – поприветствовал генерал. – Извини, если разбудил.
– Разбудил? Да я еще на службе.
– Проблемы?
– Прислали информацию из Сирии.
– Ну, что там?
– Есть кое-какие вопросы, требующие немедленного рассмотрения.
– Понятно. А у меня академик закончил работу с материалом доктора Ахмедова.
– Ну и как?
– Алексеенко определил, что и подмосковный убийца, и утонувший афганец перед гибелью принимали один и тот же препарат.
– Ты знаешь, я почему-то был уверен в этом.
– Ну конечно, только держа при себе уверенность до того, как получишь достоверную информацию?
– Нет, Саша, я серьезно.
– Это уже неважно. Важно другое, если афганец принимал тот же препарат, что и наш убийца, значит, трафик этого смертоносного вещества начинается с территории Афганистана, где-то из квадрата… если пользоваться картой 164БАТ.
– Квадрат, захватывающий афганское селение Дурм, Рахнуд в непосредственной близости от Файзабада, а также таджикские населенные пункты Башан, Каратул и Хорог. В Каратуле проживает профессор Ахмедов, там же штаб пограничного отряда, в Башане – погранзастава. Значит, там, в районе заставы, «духи» наладили «коридор»?
– Похоже на то. Надо бы прощупать этот квадрат, Георгий.
– Ну что же, надо – прощупаем. Слава богу, в Афганистане мы сохранили сильную агентурную сеть. Есть люди в Файзабаде.
– Займись этим, пожалуйста. Мне же сейчас надо как можно быстрее найти бригаду, что испытывает новый наркотик на людях.
– Ты считаешь, что убийца полицейских был один из них?
– Уверен в этом. Вскрытие показало, что он регулярно принимал этот наркотик. В продаже ничего подобного нет, значит, купить его этот парень не мог, следовательно, его им специального травили, наблюдая за изменениями в психике, в здоровье.
– И переборщили? Упустили подопытного?
– Скорее всего, да.
– Работенка тебе предстоит архисложная, прибегая к языку великого революционного вождя.
– Она еще более усложнится после завтрашнего визита в Администрацию. Ты знаешь, как там ставят задачу. Принять все меры, найти, обезвредить, захватить, нейтрализовать и обязательно в срок до…
– Не знаю. Я задачи на таком высоком уровне не получаю.
– Можешь считать себя счастливчиком. Так ты выполнишь мою просьбу?
– До этого поговорю с директором. Вот если бы ты добился указания Верховного о временном моем подчинении тебе, тогда другое дело.
– Твой директор получит необходимые указания.
– Ну тогда я завтра же начну работу по квадрату…
– Добро. До связи!
– До связи!
Володарский положил сотовый телефон на стол и задумался.
Из раздумий его вывел звонок водителя:
– Товарищ генерал, я и охрана у подъезда!
– Алексеенко до квартиры доставили?
– До подъезда!
– Хорошо, спускаюсь!
Этой же ночью, с 11 на 12 сентября, «Нива» медленно пробивалась по разбитой грунтовке. С шоссе Корвич ушел двадцать минут назад и сейчас проклинал оставшегося в Зеленодоле Селихова:
– Черт бы побрал этого чудика на букву «м»! С чего это Жора взял, что здесь нормальная дорога? Да мы тут подвеску оставим, не дойдя до Макинки.
Сидевший рядом Борисов усмехнулся:
– Это он специально послал нас этой дорогой.
– Почему?
– Да ты что, не видишь, Жора зол на весь мир?
– А чего он злится?
– Нет, Федя, ты как будто вчера родился. Валька-то переметнулась к Батыру.
– И чего? Жора не особо и сожалел об этом.
– Это с виду, а по натуре любит он Вальку. Уж за что можно любить эту стерву, не знаю, но Жорик любит. А она, сука, в постель к Батыру. Да и Ринат хорош, разве в коллективе такие подлянки можно делать?
– Но Жора говорил, хорошо, что отделался от Вальки, а то стала обузой, теперь же, когда она с Батыром, он сможет иметь кого угодно.
– И ты не въехал, что все это одни понты?
– Нет!
– Ладно. Хрен с ними, разберутся. Черт!
«Нива» налетела колесом на земляную глыбу.
– И что, в натуре, за дорога? Сколько нам еще пилить?
– До леса верст двадцать, потом еще пять-шесть, и только тогда выйдем к Макинке со стороны реки, но зато, судя по карте, прямо на дорогу.
– А там засада ментовская.
– Но мы же не идиоты. Встанем где-то в километре и посмотрим за деревенькой. Прогуляемся до реки, откуда хорошо видна усадьба, чужих по-любому увидим, если будут. Тогда и решение примем.
– Звонить Батыру на подходе не будешь?
– Позвоню, когда убедимся, что деревня «чистая».
– Тогда он сам достанет звонками.
– Да и черт с ним! Это он виноват в том, что «крол» сбежал и спалился, надо было смотреть за хохлятами, а не с Валькой любовь крутить.
– Но как же молодой парнишка смог завалить Ванько? Степан не был слабаком.
– Не слабаком, но дураком. Кто же так подставляется? Сто против одного, Федя, Степка хотел трахнуть «крольчиху». Она же была под кайфом. Но войти в клетку не решился или вошел, не закрыв двери. Вот Карась и завалил Степана.
– Сладко поешь, Леша, только почему же тогда с Карасенко не побежала и девка?
– Испугалась.
– Ладно. Тогда почему пацан не завалил Батыра с Валькой? Если они расслаблялись, то он мог спокойно это сделать.
– Думаю, пацан просто охренел от свободы и рванул из дома. К тому же он не мог знать, что в хате остались только Батыр с Валькой.
– Может, и так, – кивнул Корвич.
Он сосредоточился на дороге, колдобины стали попадаться чаще, и ему приходилось крутить руль, как гонщику на скоростной трассе, дабы не попасть в ямы.
К двум часам машина встала у небольшой рощи. С дороги была видна деревня, и только в крайнем доме, там, где остановились бандиты, мерцал слабый свет.
– Все, – сказал Корвич, – дальше ехать нельзя. Странно, Батыр ни разу не позвонил. – И тут же сотовый телефон провибрировал сигналом вызова. Он чертыхнулся:
– Твою мать, не поминай лиха!
Отвечать он не стал, взглянул на Борисова:
– Давай, Леха, топай на разведку.
– А чего я?
– Ну, мы еще спорить будем?
– Нет, просто пойдем вместе. Вместе сподручнее.
– Ладно, коль боишься.
– Я не боюсь, я сказал, вдвоем удобнее будет, зайдем с разных сторон, все осмотрим, я на стреме останусь, если ничего не заметим, ты к машине пойдешь и подгонишь ее.
– Пошли!
Бандиты прошли к ферме и там разошлись, подойдя к усадьбе с двух сторон.
Корвич, осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, включил телефон:
– Леха?
– Ну? – ответил Борисов.
– У меня вроде все нормально, как у тебя?
– «Мусоров» точно нет, я их повадки знаю, пару человек, но оставили бы вне хаты.
– А может, они и сидят в соседних развалинах?
– Не-е, чую, нет никого. Во, гляди, – воскликнул Борисов, – Валька вышла, пошла к сортиру. Разве менты выпустили бы ее одну?
– Почему нет? Предупредили, что пристрелят, если побежит.
– Да ты гляди, как Валька-то идет? Спокойно, без напрягов, если бы ее «пасли», трусцой бежала бы к «очку».
– Наверное, ты прав. Ну что, я за машиной?
– Давай! Я еще посмотрю, а ты подъезжай к ферме, я там на ходу запрыгну, чтобы выглядело все естественно.
Корвич вернулся к «Ниве» и скоро, забрав подельника, въехал во двор усадьбы.
Они прошли в дом, и тут же из главной комнаты вышел Батыров с пистолетом в руке.
– Почему на звонок не ответил? – недовольно спросил он у Корвича.
– На звонок? – изобразил удивление Корвич и повернулся к Борисову:
– Ты слышал, Леха, звонок?
– У нас же мобильники на вибровызове. Я не почувствовал ничего, хотя телефон в кармане.
– Я звонил Корвичу, – сощурил и так узкие глаза Батыров.
– Ну тогда я не мог и почувствовать, мой телефон, как под сиденье упал, так и лежал, пока не добрались до места.
– Сам почему не позвонил?
– А на хрена? Если бы вас повязали менты, то они сразу же просекли, откуда был звонок, и вышли бы на нас.
– За шкуру свою боишься?
– А ты не боишься, Ринат? Но, может, не будем лаяться? Если сваливать, то сваливать, а не базары пустые гонять. Наговоримся еще, если доберемся до новой хаты.
– Хата-то не стремная? – сбавил тон Батыров.
– Лучше не придумаешь. Барак под снос. Правда, его лет пять снести планируют, но все у властей руки не доходят. Большинство уже выселились, остались алкаши да старики. Один такой и сдал половину дома. Хитрый лис, умудрился как-то прописать в этой развалюхе чуть ли не всю родню. А у той хаты в Москве, но лишняя разве помешает?
– Участковый?
– Тот в барак не суется.
– Это мужик так сказал?
– Ну не сами же придумали? Конечно, надо было проверить, но ты же торопил. Глядишь, и получше хату нашли бы.
– Ладно, все, спускайтесь в подвал, вяжите девку и тащите ее наверх.
– Ночью-то зачем вязать? Сама пойдет. Ты ей дозу не давал?
– Нет!
– Ну тогда ей сейчас не до чего. Клянчить таблетку будет.
– Ступайте, мы с Валентиной пока вещи в машину загрузим.
– Трупы-то куда дели?
– В болото. Как говорится, улики в воду.
– В грязь.
Корвич с Борисовым спустились в подвал, взяв рулон липкой ленты.
Лепко, видно, задремала, но тут же очнулась, как загорелся свет, и забилась в угол.
– Ну что, красавица? Подъем, поедем в другое место.
– Таб… Таблетку дайте.
– Как приедем, так и дадим, если хорошо будешь себя вести. А дернешься, отправишься вслед за своим дружком.
Сознание несчастной немного просветлело:
– Что вы с ним сделали?
– Поймали и забили битами до смерти, – усмехнулся Корвич.
– Отбивную с кровью из твоего Витюши сделали, – ощерившись, добавил Борисов. – И с тобой сделаем, сука вонючая, только дернись.
– Я… я… не буду…
Бандиты открыли двери, подошли к ней.
– Фу, бляха муха, – сморщился Корвич, – ты что, дрянь, под себя ходила, что ли?
– Не знаю, наверное, у меня все грязное, мокрое.
– Да с ней ехать невозможно! – Корвич взглянул на Борисова: – Сходил бы ты, Лешка, наверх да попросил у Вальки воды, тазик, платье какое-нибудь. А то от этой заразы несет, как от параши.
– Ладно, гляди за ней. Только у Вальки размеры и у этой…
– Да хрен с ними, с размерами, лишь бы не воняла, потом Батыр чего-нибудь придумает.
Борисов ушел, но вскоре вернулся вместе с Репиной, неся ведро и тазик, а Валентина – белье.
– Снимай с себя лохмотья, – скомандовала она, – мойся быстро, а это потом наденешь. Размер не твой, но ничего, потерпишь. Поняла, стерва вонючая?
– Да, да, поняла.
Легко, не стесняясь, стыд был напрочь перебит коварным препаратом, принялась раздеваться и мыться под шуточки бандитов. Закончила, оделась.
– Руки вперед! – сказал Корвич.
Она послушно протянула руки, и бандиты замотали их лентой. Подумав, заклеили рот. Проверили, дышит ли нос.
– Нормалек, дойдет до тачки, там и нижние ласты свяжем.
– Чтобы потом разматывать?
– Потом свяжем.
– Хорош базарить, – повысила голос Репина, – давайте ее наверх.
– А ты что раскомандовалась, Валька, или королевой при Батыре стала? – прошипел Борисов. – Так гляди, Жорик на шефа не посмотрит, удавит.
– Вы что, не понимаете, нам нельзя медлить!
– Не спеши, впереди такая трасса, что еще проклянешь все на свете.
– Трасса не этот капкан, пошли!
Бандиты вывели несчастную наверх.
– Как самочувствие, тварь? – поинтересовался Батыров, с презрением глядя на нее.
– Плохо. Помогите.
– На новом месте, при условии примерного поведения. В машину ее, посередине, по краям мужики, за рулем я, рядом Валентина.
– Прибираться здесь не будем?
– На это нам и суток не хватит.
– Может, подожжем дом? – предложил Борисов.
– Молодец, – проговорил Батыр, – ночью пожар будет в селе Данеево виден, оттуда могут «пожарку» вызвать, и засветим хату раньше времени.
– А если на нее менты выйдут?
– Как? Повод?
– Машина Карася.
– С чего вдруг в брошенной деревне была тачка за три с половиной «лимона»? Нет, такие машины в брошенных деревнях не стоят. Их искать в коттеджных поселках надо. Номера же никуда не выведут, потому как липовые, как и документы. Тащите девку в тачку!
– Поедем той же дорогой?
– Да, а что?
– Хреновая она, Ринат, весь ливер отобьем, пока до трассы доберемся.
– Лучше ливер отобьем, чем его менты отобьют, – ответил Батыров и заржал во весь голос.
Бандиты юмор не оценили, потащили Лепко в машину. Начался дождь.
– Вот это как раз, что надо, – проговорил Ринат, – от тачки следов не останется, дождь, судя по пузырям, на всю ночь зарядил.
Все уселись в «Ниву», и он повернулся к Корвичу:
– Подсказывай, как ехать!
– Сейчас отсюда вдоль берега до рощи, дальше пойдет грунтовка, по ней до трассы. И не спеши, а то без подвески останемся. Дорога еще та, во времена Ивана Грозного, наверное, лучше была.
– Конечно, лучше, – вставил слово Борисов, – тогда на телегах ездили, а сейчас тракторами все разворотили.
– Все, молчок! Поехали!
Батыров и предположить не мог, ему в самом кошмарном сне не могло присниться, что, когда он с Валентиной ждал машину подельников, его заместитель Георгий Селихов решился на месть. Впрочем, Селиховым двигало не только желание отомстить за наглое поведение в отношении его женщины, к которой, несмотря ни на что, Георгий испытывал чувства, но и страх разоблачения, после того что натворил Карасенко. Селихов, обдумав ситуацию, пришел к выводу, полиция, а еще хуже спецслужба теперь вплотную займутся случаем на посту ДПС, а значит, рано ли поздно, но выйдут на всю банду. И тогда уже не поможет никто, ни один самый лучший адвокат, никакие деньги. Высшая мера наказания будет неотвратимой. А жить в одиночной камере зоны особого назначения он не хотел. Поэтому, все обдумав, пошел к мужчине, что сдал им почти половину дома, Супонцу Борису Львовичу.
Тот уже поужинал и смотрел телевизор в своей комнате. Как раз шли новости, вещавшие о трагедии на посту ДПС.
Селихов без стука вошел к нему. Увидев одного из новых жильцов, Супонец возмущенно воскликнул:
– Что за дела, Георгий? Почему вы врываетесь ко мне, как к себе домой? Пьяны, что ли?
– Не верещи, Борис Львович, ответь, как тебе убийство полицейских?
– Это ужасно! И то, что произошло на шоссе, и то, как вы ведете себя. Пожалуй, я разорву с вами договор…
– Ты послушай сначала, – перебил его Георгий. – Парень, который убил полицейских и погиб сам, находился у нас.
Супонец побледнел. Спесь как рукой сняло, вместо нее родился животный страх, холодом пробило все тело.
– Мы напичкивали этого парня и его подружку сильными наркотиками. Другими словами, проводили испытания этих наркотиков на людях.
– Ужасно! Но кто это мы?
– Мы – это и я, и те мужики, что уехали, а главное, те, кто приедет. Это главарь банды, его… – заикнулся он, – …его шлюха и… девка, на которой проводятся испытания.
– Этого не может быть!
– Может.
– Что вы хотите от меня?
– Вот, наконец-то, ты задал правильный вопрос. Там, где мы жили раньше, произошел сбой, парень сбежал, что он наделал, ты видел по ящику, но это еще не все, там, где мы жили до этого, было совершено еще два убийства.
– Да что вы?
– Короче, Борис Львович, пока не вернулись подельники и ты не стал сообщником нашей банды, надо прямо сейчас пойти к участковому.
– К участковому?
– Да. Надеюсь, знаешь, как найти его?
– Знаю, это сын одного моего хорошего знакомого.
– Благодаря чему ты захватил, по сути, целый дом?
– Это неважно.
– Верно, неважно. В общем, ты должен найти участкового и скрытно, чтобы ни одна душа не видела, привести сюда.
– Вы решили сдаться?
– Я решил выйти из игры, потому что не хочу получить пожизненное заключение. Твое дело – привести участкового, дальше моя работа. И никому об этом, ни одной душе, кроме участкового, ни слова, иначе не проживешь и до утра, понял?
– О господи! И надо было мне связаться с вами! Ведь подсказывало чутье, что-то с вами нечисто.
– Так ты и сдал полдома, потому что понимал, что дело нечисто. Кто из нормальных людей поведется на эту развалюху? Только те, кому встречаться с полицией нет никакого резону. И деньгу ты запросил нехилую все потому же. Так что не ной, а вали к участковому. Я подожду здесь.
– У меня?
– Ты имеешь что-то против?
– Но здесь нельзя.
– Не бойся, не обворую. Сейчас шкуру спасать надо, не до твоего хлама.
– Нет, – заупрямился Супонец, – свою комнату я закрою, ждите у себя, лучше в комнате у кухни.
– Значит, есть что скрывать в хате, – усмехнулся Селихов. – Только опытный вор сразу раскусил бы тебя. В таких случаях надо соглашаться, показывая, что в хате ничего ценного нет. Но ладно, буду в комнате у кухни. Только ты поспешай, Борис Львович. Разговор с участковым не на две минуты, а подельники могут вернуться в любое время.
– Иду, иду, но уговор: я ничего не знал и денег с вас не брал. И вообще, вы сами заселились.
– Это ты участковому рассказывай. Уверен, он прикроет тебя. Давай!
Супонец быстро оделся и, закрыв дверь, вышел во тьму промокшей под мелким осенним дождем улицы.
Проводив его, Селихов прошел на кухню. Там сел на табурет, не зажигая свет, закурил. Правильно ли он поступил? Не обрек ли сам себя на жестокое наказание? Может, надо было просто сбежать? Но нет, он все сделал правильно. Долго не побегаешь. Батыр сдаст с потрохами. Так что, не свяжись сейчас с ментами, потом он либо попадет на скамью подсудимых, да еще с отягчающими обстоятельствами, либо его где-нибудь подловят люди Сангала. Ну а те никакого суда устраивать не будут, ножом по горлу, и все дела. Сотрудничество же со спецслужбой при сдаче банды давало неплохой шанс выжить и срок небольшой получить. Ведь он же всего-навсего рядовой исполнитель, сам лично никого не убивал, никого не травил. Да, поступил он правильно.
Выкурив две сигареты подряд и бросив окурки в мусорное ведро, Селихов прошел в соседнюю комнату. Здесь наверняка бы устроился Батыр с… Валентиной. Комната чистая и даже уютная, кое-какая мебель есть, ковер старый, шторы на окнах. Но не видать Батыру ни комнаты этой, ни Вальки, ни свободы. Уж Батыр получит по полной. И Валька получит за измену подлую. Все получат по самое не могу. И поделом. На хрена было Батыру отбивать Вальку и Федьке с Лехой издеваться над ним, постоянно подкалывая. Доподкалывались. Теперь он будет решать их судьбы.
Дверь в комнату распахнулась неожиданно, на пороге появился крупный мужчина в форме капитана. В руке он держал пистолет, направленный стволом на Селихова.
– Руки на стол! – приказал капитан.
Он включил свет, убедился, что окно закрыто, и кивнул за спину:
– Борис Львович, постойте у входа. Предупредите, если что.
– Конечно, Саша!
Селихов выполнил требование, положил руки на стол, усмехнулся:
– Значит, ты и есть участковый? Крутой, ничего не скажешь.
– Так, гражданин Селихов, пока вопросы задаю я.
– Да брось ты, капитан! Дело серьезное, убери ствол, и давай поговорим, без этих твоих ментовских замашек, как люди. Ты же уже в курсе, о чем пойдет разговор.
Капитан, поиграв желваками, поставил пистолет на предохранитель, положил не в кобуру, а в карман куртки.
– Только условие, Селихов, без резких движений. Не люблю я этого.
– О чем базаришь, капитан, какие движения? Они начнутся позже.
– Ладно. – Участковый присел на услужливо принесенный Супонцем стул у двери: – Говори, Селихов, я слушаю!
По мере того как Селихов излагал о создании и опытах банды, глаза его раскрывались все больше. Наконец он произнес:
– Так этот убийца бежал от вас?
– Да, как это случилось, точно не знаю, но он, его фамилия Карасенко, уроженец Украины, приехавший на заработки вместе с подругой Лепко, которая тоже подвергалась опытам, бежал из деревни Макинка. А скоро вся группа будет здесь, в этом бараке. Так что ты, капитан, сопли не жуй, сообщи немедленно кому следует. Если брать банду, то завтра в этом бараке. Не уверен, что Батыр не захочет сменить хату.
Тон участкового резко изменился:
– Да, да, конечно, я немедленно свяжусь с начальством, а ты, что же получается, переходишь на нашу сторону?
– А разве не видно? Вот только твоему начальству сообщать не надо, слишком низкий уровень, ты, капитан, будущий майор, выходи сразу на самого большого начальника. И сделай мое фото, передай его этому начальству, чтобы спецназ меня случаем не завалил.
– Ты готов и показания против банды дать?
– Готов, но это буду обсуждать с тем самым высоким начальством, хотя, скорее всего, дело передадут ФСБ. Это же терроризм.
– Да, конечно, но что делать с тобой?
– Ничего не делать. И хозяину хаты вести себя, как обычно, а лучше с утра уйти из дома, а ночью не высовываться из своей комнаты. Я же, если что, позвоню тебе. Назови номер.
– Номер? Конечно, записывай.
– Запомню.
Капитан Кошанин продиктовал несложный мобильный номер.
– Ну и порядок, – проговорил Селихов, – запомнил. А теперь послушай, капитан, сделаешь все по уму, сто пудов получишь повышение, и по телевизору тебя покажут, это ведь ты, а не ФСБ, вышел на банду.
– Ладно, об этом говорить рано. Ты сиди тут, жди подельников, я сообщу в ГУВД об обнаружении банды и буду со стороны смотреть за домом. Борис Львович уйдет к себе и закроется.
– Нет, капитан, тебе смотреть за домом не следует, – покачал головой Селихов. – Батыр, как приедет, все вокруг внимательно проверит. И если заметит тебя, то… ты женат, капитан?
– Что? – не понял Кошанин.
– Женат, спрашиваю, или холост?
– Женат, само собой, двое детей.
– Так вот, если Батыр тебя заметит, то твоя жена тут же станет вдовой, дети сиротами, меня также грохнут вместе с Супонцем, и банда свалит куда-нибудь в лес для начала, потом найдет новое место или, прибив Лепко, разбежится, и менты уже не возьмут никого.
– Ты прав, ладно, буду на опорном пункте, на связи.
– Вот это другое дело. Иди!
Капитан вышел. Селихов слышал, как он инструктирует Супонца. Тот пожелал уйти вместе с участковым, но Кошанин запретил, это могло спугнуть бандитов. Вскоре в коридоре все стихло. Селихов прошел в выбранную им комнату, здесь стоял продолговатый диван, имелась подушка, одеяла и даже в углу работающий холодильник, правда, пустой. На стене грязная простыня на веревке. Он прилег на диван.
В 3.10 его сотовый сработал сигналом вызова. Звонил Батыр, его имя высветилось на экране.
– Да?! – ответил Георгий.
– Мы на подъезде к поселку. Как у тебя дела?
– Нормально, тихо, дождь слабеет.
– Это я заметил еще на шоссе. Значит, на хате и вокруг все спокойно?
– Да, я недавно выходил, прогулялся, ни одной живой души, даже собак нет.
– Встречай!
– Давай!
Переговорив с Батыром, Селихов вызвал Кошанина.
Тот ответил мгновенно:
– Слушаю!
– Это Георгий из барака.
– Ну?
– Батыр выходил на связь. Вся группа на «Ниве» подъезжает к поселку, скоро будет в бараке. Позвонить по прибытии подельников не смогу, сброшу пустую эсэмэску. Это значит – группа в бараке. Как проснемся, еще одну эсэмэску сброшу.
– Понял!
– Ты с начальством связался?
– Да. В управлении уже работают.
– Мое фото передал в это свое управление?
– Конечно. Но если что, я-то тебя знаю!
– Неизвестно, как поведешь себя, но учти, капитан, я записал разговор, и спецы обнаружат запись, так что плести кружева не советую. Для тебя и так все складывается более чем удачно.
– Все сказал?
– Пока все!
– Банда должна пробыть в доме как минимум до обеда.
– Так и будет, если ты не «засветишься». Все, отбой, иду встречать «друзей».
Селихов оказался прав, за два квартала до сквера перед домом, где были сняты комнаты, главарь банды остановил «Ниву».
– Что такое? – поинтересовался Корвич. – Менты?
– Нет! Похоже, в этом поселке они предпочитают тащить службу в отделе. Давай, Федя, за руль, я прогуляюсь, посмотрю, что к чему, как позвоню – подъезжай. Понял?
– Понял, чего тут понимать? – кивнул Корвич.
– Выполняй!
Батыров вышел из машины, Корвич пересел за руль.
Главарь прошел в сквер, увидел дом, тот действительно стоял особняком и имел весьма непривлекательный вид. Глухомань. Но долго здесь задерживаться не стоит, все же надо искать базу где-нибудь в сельской местности, отдельный дом. Там безопасней.
Он кружил по району минут двадцать. Прошел мимо опорного пункта полиции. Свет в окне не горел, Кошанин догадался выключить.
Убедившись, что кругом все тихо, набрал номер Корвича:
– Федя? Подъезжай!
– Угу! Подъезжаю.
«Нива» и Батыров оказались у барака одновременно. На входе в единственный подъезд стоял Селихов, поджидая их.
Борисов вывел еле передвигающуюся Лепко, сразу провел в дом. Прошла мимо и Валентина с сумками.
– Привет, дорогой, – усмехнулась она Селихову, – каморку для нас подготовил?
– С Батыром спать будешь, шалава?
Репина фыркнула и скрылась в коридоре.
– Помоги, Жора, сумки перенести, – позвал Георгия Батыров.
Он молча взял из багажника одну из сумок, вытащил наружу.
Батыров проговорил:
– Ты зла на меня не держи. Я у тебя бабу не уводил.
– Закроем эту тему, Ринат, – бросил Селихов и вошел в дом, за ним со второй сумкой проследовал главарь.
Корвич отогнал «Ниву» к торцу здания, там оставил в зарослях кустов. Внутри уже вовсю распоряжался Батыров. Как и предполагал Селихов, он выбрал для себя комнату у кухни.
– Там буду я, – командовал он, – напротив – Валентина с Лепко. Девку держать связанной и прикованной к батарее, я ей дам усыпляющую дозу, немного кайфанет и отрубится. Вторая комната напротив – для Корвича и Борисова, рядом со мной расположится Жора.
– Я уже выбрал себе комнату, – сказал тот.
– Ну, раз выбрал, занимай, Федор с Лехой обоснуются в свободной. Вещи разберете, достанете жратву. Хранить-то ее есть где?
– Есть, – ответил Селихов, – в моей комнате холодильник.
– Его на кухню. И до утра ведем поочередное наблюдение. Караул, кроме Вальки, по часу. Первый я, за мной Жорик, затем Федор и Алексей. Вопросы?
Вопросов не было.
– Тогда спрошу я. – Он повернулся к Селихову: – Где находится мужик, что сдал эти «апартаменты»?
– В левом крыле, там у него две комнаты совмещенные. Спит.
– Точно?
– А что ему еще делать?
– Ну да. Решетки на окнах проверить, чтобы держались крепко. Жрать будем утром, все разобрали вещи и по норам.
Бандиты разошлись.
Пока Борисов с Корвичем перетаскивали холодильник, Селихов отправил участковому сообщение без текста.
Звонок телефона засекреченной служебной связи, стоявшего в домашнем кабинете генерала Володарского, разбудил его в 4.40.
– Что еще за дела? – проговорил он, вставая.
– Все, как всегда, Саша, чему удивляться? Нормально, когда звонят в половине пятого утра. Хорошо, что не в два часа, – проворчала жена, поворачиваясь на другой бок.
Генерал прошел в кабинет, поднял трубку:
– Володарский, слушаю!
– Здравия желаю, товарищ генерал-полковник, это полковник Вешин из ГУВД.
– Доброе утро, Александр Дмитриевич, что у вас?
– Хорошая новость. Нами обнаружена банда, которая проводила опыты над парнем, что устроил бойню на посту ДПС.
– И как вам это удалось?
– Один из бандитов, который на время остался один, можно сказать, сдался. Он вызвал через хозяина дома, который снял, участкового, рассказал о банде, просил донести информацию до начальства. Участковый связался со мной.
– Где была база боевиков?
– В деревне Макинка, это примерно шестьдесят километров езды, тридцать по загородному шоссе и столько же на восток.
– Деревня Макинка. Это брошенная деревня недалеко от села Данеево, места отдыха москвичей?
– Так точно!
– Где сейчас банда?
– Она находится в поселке Зеленодол, улица Новаторов, дом двадцать четыре. Занимают четыре комнаты правого крыла первого этажа старого здания, планируемого на снос.
– На чем приехала банда?
– На «Ниве».
– Сколько в ней человек?
– Было шестеро и двое подопытных молодых людей, один тот самый парень, что расстрелял полицейских, и его подруга.
– Почему было?
– Так смена места и вызвана тем, что в банде произошло ЧП. Каким-то образом Карасенко, это фамилия дорожного убийцы, успел ликвидировать одного из охранников и, захватив «Тойоту», уйти из деревни. Кроме боевика, одурманенный наркотиком парень убил и единственного обитавшего в деревне жителя, некого Гордея Григорьевича Пешина.
– Ясно. Надеюсь, вы не выслали в Зеленодол свой спецназ?
– Нет, я позвонил вам.
– И правильно сделали. Банда – наша работа, вы обследуйте Макинку, впрочем, вам определит задачу руководство МВД. Благодарю за информацию.
– Не за что, товарищ генерал-полковник, одно дело делаем.
– Да, конечно. А чем сейчас занимается ваш участковый?
– Он в опорном пункте полиции, что недалеко от нового места укрытия банды, поддерживает связь со сдавшимся боевиком.
– Он что-то потребовал взамен?
– Этот вопрос бандит намерен обсуждать с вашим начальством, а не с участковым.
– Еще раз благодарю. До свидания.
– До свидания, товарищ генерал-полковник.
Отключив спутниковую связь, Володарский воспользовался сотовым телефоном, набрал номер командира особой боевой группы специального назначения майора Скоробогатова.
Столь ранний звонок разбудил и удивил майора.
– Что еще за дела? – проговорил он, включая ночник и беря трубку телефона, на экране которого светилась буква В – Володарский.
– Ничего себе! – уже вслух воскликнул Роман и, выйдя на кухню, ответил: – Утро доброе, Александр Михайлович, или не совсем?
– Как сказать, Рома, не знаю, дождь вроде закончился.
– И вы по этому поводу разбудили меня?
– Нет, конечно. В 8.00 быть у меня. Группе с шести утра боевая готовность «военная опасность», сосредоточение во дворе управления.
– Извините, значит, действовать придется в городе?
– В поселке. Но это пока все. Задачу получишь на месте. Досыпай.
– Ну да, а группу кто готовить будет?
– Ну тогда занимайся.
– Понял. Добрый вы человек, Александр Михайлович.
– Таких начальников, как я, поискать еще.
– Это точно. До связи!
– Давай.
Группа майора Скоробогатова собралась во дворе управления в 5.00.
Бойцы получили снаряжение, оружие, предупрежденные о действиях в условиях города. В 5.40 прибыл Скоробогатов.
Заместитель, капитан Самойлов, доложил о готовности подразделения и поинтересовался:
– Что за задача на этот раз, Рома?
– Не знаю, Саша. Ее поставит Володарский в восемь часов.
– А чего тогда нас подняли в пять?
– Чтобы мы осознали, на сей раз придется работать у себя на родине, а не в Афгане, Ираке или Сирии.
– Так нам без разницы, где работать.
– Нет, Саша, там одно, здесь другое. Боевики одни и те же, а вот рядом с ними наши с тобой соотечественники.
– Надеюсь, не захват заложников?
– Я же сказал, не знаю.
– Терпеть не могу, когда эти мрази, я имею в виду террористов, захватывают заложников, особенно женщин и детей.
– Как будто кто-то другой может. Где машина?
– Я вызвал «пежо», пока еще не подъехал. Решили остановиться на микроавтобусе, нам внедорожники ни к чему, хоть у нас за пределами МКАД и федеральных трасс дороги не лучше афганских грунтовок.
– Хуже, Саша. У нас земля, там камни. По камням проехать можно, по грязи не всегда.
– Ну, и так можно сказать.
– Ты давай заводи ребят в наше помещение, нечего им на улице торчать, оставь кого-нибудь встречать автобус и предупредить водилу, что на этом его работа закончилась. Определи, кто дальше поведет автобус, если не придется вызывать внедорожники. Я же пойду в приемную генерала. Там сейчас рулит Юра Васильев. Он хороший кофе делает.
– Васильев? А где Власов?
– Так он с Жуковым в Афгане. У них там какие-то дела с Сомовым.
– Опять проблемы у племени Хату?
– Вряд ли, иначе нас уже кинули бы на плато Барми. Давай, занимайся!
Капитан Самойлов принял командование группой. Офицеры, прапорщики и сержант-контрактник Дима Омелин скрылись в дверях тылового служебного входа.
Скоробогатов прошел в здание через правый внутренний подъезд. Охрана его прекрасно знала, пропустила без формальностей. Он поднялся на второй этаж, вошел в приемную. Васильев был уже на месте.
– Привет, Юр!
– А? Рома, привет!
– Зачем вызвал генерал, не знаешь?
– Есть работа в поселке Зеленодол, но точнее он скажет сам.
– Понятно. Кофе угостишь?
– Без вопросов.
Капитан сварил кофе. Скоробогатов взял чашку, отхлебнул ароматный горячий напиток и похвалил:
– Кофе у тебя, Юра, необыкновенный получается.
– Потому что в турке и на песке завариваю, а не в машине.
– Да, кофемашина, конечно, дерьмо. Недавно купил, заварил, как положено, подключил, выбрал режим, налил кипяток, жду. Загудела эта машина на холостых, а потом струю выдала, треть чашки набралось. Хотел повторить, красная кнопка загорелась. Значит, воды надо долить, а я ведь уже заправил. Ладно, думаю, выпью то, что получил, а потом отвезу кофеварку в магазин, пусть или забирают назад, или отлаживают. Сделал глоток и тут же выплюнул, гадость какая-то, а не кофе.
– Это бывает. С машиной тоже надо уметь обращаться.
– Так я же по инструкции.
– Что это еще за инструкции? – раздался от двери голос Володарского.
Офицеры приняли стойку «Смирно!».
– Что, спрашиваю, Рома, за инструкции? Как должен вести себя офицер в обращении с женщинами?
Скоробогатов и Васильев переглянулись, и командир группы недоуменно спросил:
– В смысле, с женщинами?
– А ты вот это почитай, данную бумагу мне только что дежурный передал.
Скоробогатов взял стандартный лист бумаги, прочитал.
– Ну и как тебе, заявление? Это же надо, офицер спецслужбы совратил молодую девушку, красавицу, спортсменку, а когда отец девушки сообщил, что дочь беременна, послал всех на три буквы, посоветовав сделать даме аборт. Нормально, майор?
– Чтобы Зубров так поступил? Не верю!
– Считаешь, клевета?
– Нет, Саня мог, конечно, и с дамой переспать, и отца послать, но культурно, мы же вежливые люди.
– Разберитесь с этим вежливым, мне не хватало еще заниматься моральным обликом твоих подчиненных.
– Разберусь.
– И доложи, а сейчас в кабинет.
Генерал и майор прошли в служебное помещение. Володарский предложил командиру группы подойти к интерактивной карте, что светилась на стене.
– Ввожу в курс дела. – Он кратко передал суть проблемы.
– Значит, пацана, что завалил дэпээсников, использовали как подопытное животное? – спросил майор.
– Почему животное. Эксперименты проводились на людях. И сейчас те, кто это делал, без одного урода, которого подопытный убил еще на старой базе, находятся в поселке Зеленодол, улица Новаторов, дом двадцать четыре. Это здесь. – Генерал электронной указкой указал на здание, отмеченное на карте. – Бандиты занимают все правое крыло первого этажа барака, четыре комнаты. На окнах решетки, насколько крепки, не знаю, запасного выхода нет, только один центральный. Коридор. Впрочем, ты сам все видишь. Задача! Срочно убыть в Зеленодол, закольцевать дом и провести захват банды. По имеющейся информации, оружие – «ПМ» есть только у главаря, некого Батырова Рината.
– В помещении и пистолет оружие.
– Вот и я о том же. Там еще девушка, которую также кормят наркотой, ее, как и всех остальных, следует взять живой.
– Вопрос разрешите?
– Давай, но быстро.
– Как вышли на банду?
– Своевременный вопрос. – Генерал достал из папки фотографию. – Запомни эту физиономию. Это Георгий Селихов, заместитель Батырова. Он и сдал банду местному участковому.
– С чего бы?
– Осознал, наверное, что все равно поймаем и тогда пожизненное обеспечено.
– Собственную шкуру пожелал сохранить?
– Нормальная человеческая логика.
– И вы называете этих тварей людьми?
– Пока задача ясна?
– Так точно!
– Вперед! И аккуратно, все на самом деле очень серьезно, настолько серьезно, что оно на контроле у президента.
– И с чем это связано?
– А вот это уже второй вопрос. У нас еще будет время обговорить эту тему, Рома, сейчас главное – взять банду.
– Ее на месте «пасут»?
– Участковый в опорном пункте поддерживает связь с Селиховым.
– Ясно. Разрешите идти?
– Работай, Рома, жду доклада об успешно проведенной операции.
– И это вы называете операцией?
– Ты еще здесь?
– Я уже в Зеленодоле.
– Удачи!
Скоробогатов спустился вниз, группа загрузилась в микроавтобус с тонированными стеклами, и гранатометчик прапорщик Бургин, занявший место водителя, повел его к выезду из города.
По ходу движения командир группы определил подчиненным персональные позиции, добавив:
– Уточнение на месте, как закольцуем дом. Всем помнить, что, кроме банды, в здании и обычные люди!
Микроавтобус вышел на шоссе, до цели оставалось около двадцати километров.
