Книга: Коридор без света
Назад: Глава вторая
Дальше: Глава четвертая

Глава третья

Чувствуя легкость, ощущение нереальности всего происходящего, как кадры в фильме, никак не связанные с ним, Файсас энергично орудовал веслом. Он видел впереди свет фонаря. Ветер усилился, волна ударила в правый борт так, что лодка подпрыгнула.
– Файсас! Шайтан, ты чего делаешь? Опрокинемся, – воскликнул Нури.
Но порывы ветра вызвали у рулевого только прилив веселья.
– Не бойся, Нури! Вот она, жизнь! Ветер, волны, кайф! Так и должно быть. Стихия, все, чего нам не хватает.
Наркотик все больше забирал рулевого. Он, играя, специально подставил борт лодки под следующую высокую волну. Удар – плавсредство отбросило влево, и Нури едва не вылетел в воду, к счастью, веревки удержали.
– Файсас, собака, ты что делаешь?!
– О! Нури! Кайф! Это настоящий кайф!
Ни с того, ни с другого берега не могли понять, что происходит. Лодка должна была как можно быстрее пройти русло и встать в тихой заводи таджикского берега, вместо этого она кружила по реке в каком-то безумном танце.
Потерявший страх и реалии Файсас бросил весло и закричал:
– Возьми меня, река, возьмите меня, небеса, возьми меня, ветер, я, как рыба, могу плавать, я, как птица, могу летать, я все могу, я господин Вселенной!
Третья мощная волна подкинула лодку, ударила в борт мощным потоком воды, Нури с Файсасом выбросило в воду, а лодка перевернулась. Старший курьер попытался глотнуть воздуха, но волна накрыла его, потащив ко дну. Нури хотел закричать, открыл рот, и… в легкие хлынула вода. Он пошел ко дну.
Файсаса, потерявшего сознание, бросило на отмель и покатило на открытые камни, пока вновь не возвратило в пучину.
Перевернувшаяся лодка, прыгая на огромных пенистых волнах, которыми вздувался Пяндж, удалилась к западу, к центру, туда, где заканчивался «коридор» контрабандистов.
Наблюдатель-афганец схватил радиостанцию:
– Саид! Саид! Это Алим!
– Слушаю тебя, Алим!
– Беда, Саид!
– Что?
– Лодка опрокинулась посреди реки.
– Как опрокинулась?
– На ней происходило что-то непонятное! Файсас словно с ума сошел, он сначала специально подставлял борт под волны, потом бросил весло и что-то кричал. После волна опрокинула лодку, она плыла на волнах вверх дном, уже уходит за изгиб к пограничникам. Ни Нури, ни Файсаса не видно. Да и не могли они выжить в таких волнах. Надо было переждать ветер.
– Ветер?! – вскричал Саид. – При чем здесь ветер! Тебе следовало посмотреть, в каком состоянии Файсас. Наверняка он принял дурь.
– Теперь я виноват, да? Я сделал все, что должен был сделать, а следить за курьерами, тем более не нашими, – не моя забота. Я подал сигнал отхода таджикам и возвращаюсь в селение.
– Погоди, Алим! – постарался взять себя в руки Ремизи. – Погоди! Я не прав, вспылил, но ты должен понять почему. Ты мне вот что скажи, Нури и Файсас точно не всплыли?
– Я их не видел на реке. Тем более что Файсаса протащило по отмели, а там подводные камни острые, как бритва.
– А товар, значит, ушел на дно?
– Если его и тащит по дну, то далеко не утащит, дно неровное, где-нибудь застрянет, да толку? Пропал товар. Весь! И лодка.
– Возвращайся!
В это же время станция Джавара сработала сигналом вызова.
Прежде чем ответить, заместитель Хатини взглянул на Ремизи и понял, что на реке произошло непоправимое. Ремизи махнул рукой, сел на стул, рванул ворот рубахи так, что пуговицы полетели на пол:
– Накрылась лодка с курьерами, перевернулась. Все пошло ко дну, кроме самой лодки.
– Слушаю! – ответил в трубку Джавар.
– Это Сангал. Ты можешь мне объяснить, что произошло на реке?
– А ты не знаешь?
– Я знаю, более того, лично видел, как бесился твой рулевой. По его вине опрокинулась лодка. Он даже весло бросил. Ты, Галал, можешь объяснить, что все это значит?
– А это значит, Анзур, что сделка не состоялась, – выдохнул воздух Джавар.
– Какого черта, у меня уже ждут покупатели!
– А я что сделаю? – не выдержав, сорвался Джавар. – Если бы я мог повлиять на ситуацию, я бы повлиял, но ты сам видел, что рулевой не справился с управлением.
– Да он и не управлял. Его поведение больше напоминало танец дикаря. Он явно был под наркотой и принял дозу как раз перед началом форсирования реки. Как ты объяснишь, что у твоего человека оказался с собой наркотик? Как вы с Хатини объясните, что ваши курьеры сидят на наркотиках, что категорически запрещено?
– Мне нечего тебе сказать, Анзур! Если ты друг, то не станешь посвящать Асада в подробности. Скажем, лодка перевернулась из-за удара большой волны, и все. С остальным я разберусь, и вскоре ты получишь более крупную партию.
– Да? А неустойку за срыв сделки в Таджикистане ты заплатишь?
– Заплачу.
– Чем? Хатини порвет тебя на куски, узнав о потере товара.
– Я заплачу.
– Я буду иметь дело с Асадом! Все! – Сангал отключил станцию.
Бросил трубку в кейс и Джавар.
– Что? – тихо спросил Ремизи.
– Отправляя людей, ты должен был заметить, что Файсас не в себе, тебе и отвечать.
– Что? – воскликнул потрясенный Ремизи. – Ты хочешь свою вину свалить на меня? Имран! – крикнул он телохранителю.
Тот появился сразу же:
– Да, господин!
– Взять этого шакала! – кивнул он на Джавара.
Имран Каган двинулся на заместителя Хатини, но тот выдернул из кармана пистолет:
– А ну, стоять, Имран, если не хочешь получить пулю в лоб! И не пытайся вытащить свой ствол – не успеешь. И ты, Саид, не дергайся. Успокойтесь. Не ругаться надо, а думать, как выбраться из этой ситуации. У нас мало времени, Сангал наверняка уже говорит с Хатини.
– Успокойся? Ты хочешь сделать меня виноватым, а я должен безропотно принять роль жертвенного барана?
– Я пошутил. А ты не понял.
– Пошутил? Ну и шутки у тебя! Опусти ствол, будем говорить. А Имран пусть идет на улицу.
– Чтобы оттуда иметь возможность пристрелить меня?
– Я – не ты, чтобы шутить тогда, когда надо плакать.
– Хоп!
Джавар поставил «ПМ» на предохранитель, положил пистолет в карман.
– Уйди, Имран, но будь поблизости, – приказал телохранителю Ремизи. – Если что, будь то крик и тем более выстрел, сразу же сюда, но аккуратно, и если я буду убит или ранен, то стреляй в господина Джавара, понял?
– Понял, господин!
– Иди!
Каган вышел.
Сигналом вызова сработала станция.
Ремизи потянулся к ней, но Джавар остановил его:
– Подожди, Саид, не торопись, надо решить, что будем говорить. Так, чтобы наши показания, а также показания твоего наблюдателя совпадали.
– А чего придумаем, Галал? Сангал же все своими глазами видел.
– Не торопись. Ответить успеем. И найти причину, почему не выходили на связь, легко. Не торопись.
– Ладно. Что предлагаешь?

 

Минутами ранее спутниковая станция Хатини в Рахнуде издала сигнал вызова. Главарь наркоторговцев ждал вызова, не шел к жене, ему надо было убедиться, что переправка наркотика прошла успешно, деньги получены, курьеры вернулись. Он и думал, что звонит Джавар, и сильно удивился, когда в динамике снятой трубки услышал голос Сангала:
– Асад? Я!
– Не ожидал. Что-то не так с товаром?
– Каким, шайтан, товаром? Твой товар на дне Пянджа.
– Что? Что ты сказал? – побледнел Хатини.
– Ты разве не в курсе?
– В курсе чего? Я ожидаю доклада о завершении сделки.
– Понятно. Так вот, ввожу тебя в курс дела. Сделка не состоялась. Лодка опрокинулась из-за безумства рулевого, который явно находился под наркотическим опьянением, курьеры и товар пошли на дно, лодку понесло к пограничникам. Прекрасная новость, да?
– Шакалы! Я с них шкуру с живых спущу! Мне ничего не было известно об этом, Анзур.
– Верно! Однако это дела не меняет. Что я скажу своим покупателям, которые уже оплатили товар? Кто вернет мне потерянные деньги за неустойку, что придется платить? И стоит ли мне иметь дело с ненадежным партнером?
– Не спеши делать выводы, Анзур, у нас не только героин, но кое-что другое, более перспективное в части будущей прибыли.
– Мне придется продавать то, что ты переправил мне для хранения.
– Ни в коем случае! Я оплачу потери. И в ближайшее время пришлю тебе новую партию героина.
– Хоп! Если ты готов возместить потери, я подожду от силы еще неделю. Сумму тебе сообщит мой помощник Шарип. Разбирайся со своими ослами. Все. Шарип сейчас же свяжется с тобой! – И Сангал выключил станцию.
Хатини переключился на Файзула, тот не ответил. Промолчала и станция Ремизи.
– Шайтан! – проговорил Хатини. – Куда они подевались? Или боятся отвечать, но это глупость, так они только себе хуже делают. А может, находятся на берегу, разбираются, что произошло? Придется ждать, не ехать же в Дурм?
Он прилег на ковер, где на скатерти стоял чайник с чаем, пиалы, пепельница, лежали сигареты.
А в Дурме тем временем шли переговоры.
– Что произошло? – переспросил Джавар. – Предлагаю сказать Хатини, что дело обстояло так. Я с курьерами приехал в селение. Мы с тобой обговорили детали, затем посмотрели лодку. Связались с наблюдателем. Он сообщил, что усиливается ветер. Об этом предупредили и таджики, но… мы с тобой сами пошли к реке, волна была небольшой. А лодка может выдержать и более сильную волну, посему приняли решение не переносить акцию. В том числе и потому, что «коридор» Сангала был скорее всего на два часа. Затем. Лодка не плот, она была устойчива и могла держать большую волну. В оговоренное время мы с тобой спустились к реке вместе с курьерами. Вновь посмотрели реку. Спросили у Файсаса, сможет ли он провести плавсредство по такой волне. Он заверил, что сможет. Никаких признаков наркотического опьянения мы не заметили. Не заметил и твой наблюдатель Алим. Тебе следует предупредить его, чтобы мы говорили одно и то же.
– Об этом не беспокойся. Дальше?
– Дальше наблюдатели с обеих сторон обменялись сигналами. С таджикского берега прошел сигнал на свободу «коридора». Товар уложили в лодку, и она пошла по реке. Все было нормально, Файсас, я подчеркиваю это, вел лодку уверенно, Нури спокойно находился у носа. Неожиданно ветер усилился. Поднялась большая волна. Но лодка держалась на плаву. А затем по реке прошли два вала, которые развернули плавсредство и ударили в борт. Это было неожиданно. Файсас не бесновался в лодке, он пытался развернуть ее носом к водяным валам, но не удержал весло. И тогда волна опрокинула неуправляемую лодку. Это видели все, и лично мы с тобой, и Алим – наблюдатель. Мы были там.
– Но и Сангал мог смотреть и на лодку, и на берег. И не видеть, что нас не было на берегу, не мог, – заметил Ремизи.
– Да мало ли что скажет Сангал! Он в бешенстве, вот и желает доставить нам неприятности. Впрочем, мы могли находиться и в укрытиях. Да там же, напротив скалы, где находится пост, есть пещера, не видная с той стороны.
– Есть такая!
– Ну вот, мы находились в ней. Главное, что мы с тобой готовили акцию, как положено, лично все контролировали, проверяли. Наркотическое опьянение Файсаса – бред. Да, его движения в лодке носили хаотичный характер, но какими они могли быть в нештатной ситуации? Файсас до последнего пытался вывернуть лодку. Но не все в силах человеческих. Стихия оказалась сильнее. Мы же сделали то, что и должны были сделать. А Хатини договорится с Сангалом.
– Как объясним, почему не вышли на связь?
– Да очень просто. Были у реки. А вот сейчас я свяжусь с ним. Так мы договорились?
– Я скажу то, что надо, но при одном условии.
– Каком?
– Я ни при каких обстоятельствах не должен возмещать ущерб за потерю товара.
– Хоп! Если что, заплачу я. Но думаю, до этого не дойдет.
Ремизи усмехнулся. Он прекрасно знал, что Джавар, уйдя от ответственности сейчас, впоследствии не моргнув глазом подставит других, тех, кто помогал ему. Поэтому достал диктофон и продемонстрировал его Джавару:
– Нет необходимости, Галал, говорить, что я записывал все наши переговоры. И до трагедии на реке, и после. Так что не в твоих интересах что-то впоследствии менять. Ты обещал платить, ты и заплатишь.
Желваки заиграли на скулах Джавара. Этот шелудивый пес Ремизи оказался хитрее, чем он думал. Естественно, Джавар при первой возможности, несмотря на все заверения, сдал бы главаря Дурма, стоило лишь немного измениться ситуации, но теперь это невозможно. Проклятый Ремизи подстраховался, и если запись попадет к Хатини, крупных проблем не избежать.
– И зачем ты записал разговор, Саид? Ты не веришь моему слову? – укоризненно покачал он головой.
– Я, Галал, просто уже долго пожил на этом свете, удивительно много при нашей нервной работе. А посему привык доверять только себе. Извини, если обидел, но так спокойнее. Связывайся с Хатини, а то он сам приедет сюда.
– А ты проинструктируй наблюдателя.
– Сразу же после переговоров. За моих людей не волнуйся.
Джавар провел ладонями по бородке, включил спутниковую станцию, набрал номер и тут же услышал крик Хатини:
– Галал?! Какого шайтана?! Почему я не могу связаться с тобой?
– А ты ранее пытался? Ах, черт, вижу пропущенный вызов. Но я при всем желании не мог ответить.
– А Саид? Где он был?
– Асад, мы оба занимались сделкой. И пожалуйста, успокойся, вижу, Сангал повлиял на тебя. Интересно, что он тебе сказал?
– А мне интересно, что скажешь ты по поводу потери товара.
– Так тебе известно о трагедии на реке?
– Отвечай на вопрос, Галал, как случилось, что Файсас опрокинул лодку?
– А кто тебе сказал, что он ее опрокинул? А?! Ну конечно, все тот же Сангал! Но, пожалуйста, не гневайся и выслушай, что скажу я.
– Говори, – уже заметно другим, более спокойным тоном приказал Хатини, и это был добрый знак.
Джавар, бессовестно искажая действительность, изложил главарю свою версию произошедшего на Пяндже, закончив словами:
– Так что обвинения в мой и Ремизи адрес совершенно безосновательные. Мы делали то, что и должны были делать. А информация о якобы принявшем наркотик Файсасе – ложь. Я сам своими глазами видел, как он пытался справиться с лодкой. И это ему удалось бы, если бы не роковая случайность – две огромные волны, таких я прежде на Пяндже не видел никогда, выбили из его рук весло. А без него Файсас уже ничего не смог сделать.
– Тогда почему ты, оповещенный об изменении погоды, решил начать переправку?
– Я принял это решение, согласовав его с Сангалом, – все так же бессовестно лгал Джавар. – Конечно, сейчас Сангал будет все отрицать, как он признается в том, что дал добро на переправку, поставив сообщение таджикских синоптиков под сомнение? Ведь тогда в происшествии есть и его вина, а значит, ни о каком возмещении ущерба и речи быть не может. Сангал обманывает тебя, Асад, и делает это намеренно.
– Все сказал? – спросил Хатини.
– Все!
– Передай трубку Ремизи, он наверняка рядом с тобой.
– Передаю!
Ремизи взял трубку. Так как разговор пошел на пониженных тонах, Джавар включил громкую связь, чтобы слышать разговор.
– Ремизи на связи, господин Хатини.
– Ты слышал слова Джавара?
– Да.
– Подтверждаешь их?
– Да. Мы вместе контролировали акцию и во время переправы находились у реки. Все происходило, как всегда.
– Где конкретно вы находились? Таджики не видели вас.
– Они и не могли увидеть, потому что мы смотрели за лодкой из пещеры, назвать ее местоположение?
– Не надо. Значит, ты тоже считаешь, что Сангал врет?
– Смотря в чем. В том, что лодка опрокинулась, – нет, а вот в том, что Файсас находился под наркотиками, – да. По крайней мере, ни я, ни мой наблюдатель никаких признаков наркотического опьянения у Файсаса не заметили.
– Значит, несчастный случай?
– Да.
– Где твой наблюдатель?
– В селении, вызвать его?
– Не надо. Если вы сговорились, ничего нового я не услышу. Хоп, принимаю вашу версию, но предупреждаю, появится в дальнейшем информация о том, что вы оба говорили неправду, я прикажу казнить вас. Джавар пусть едет в Рахнуд, ты же готовь своих курьеров и сам будь в готовности принять новый товар. Мы должны Сангалу, а по долгам надо платить.
– Я все понял.
Хатини отключил станцию. То же самое сделал и Джавар, после чего одобрительно посмотрел на Ремизи:
– Молодец, Саид! Теперь свой диктофон можешь выбросить. Хатини не простит лжи.
– Как знать, возможно, не простит, но и тебе, уважаемый Галал, не поздоровится, если запись попадет к Хатини. Так что я не буду выбрасывать запись. Если тонуть, то вместе. Как Файсас с Нури.
– Или выплывать, что гораздо лучше. Ты умен, Саид. С умным человеком всегда можно договориться.
– Ты слышал, что приказал Хатини?
– Слышал. Сейчас поеду.
– Как думаешь, он сам не заявится сюда?
– Вряд ли, иначе уже приехал бы. А там, кто его знает, Асад в последнее время стал нервным. Но чем грозит его приезд, если наблюдатель даст такие же показания, как и мы?
– А носильщики? Ты забыл о них.
– Что носильщики, они принесли товар, уложили в лодку и ушли.
– Но они знают, что нас в тот момент у реки не было.
– Значит, поговори и с ними. А лучше отправь их куда-нибудь на время. Для работы у тебя людей и без них достаточно. В общем, это твои дела. Я поехал, мне еще предстоит трудный разговор с Хатини.
– Не забывай о моих условиях.
– Асад может снять с тебя долю, но не волнуйся, я тебе все верну.
– Хоп!
– Это ты тоже записал?
– Конечно. Я все записал.
– Смотри, как бы эта вредная привычка не погубила тебя.
Ремизи поднял глаза к потолку, провел ладонями по щекам:
– Все и вся в руках Всевышнего. Как он решит, так и будет.
– Верно. Береги себя, Саид.
– И ты береги, Галал.
– Проводишь?
– А надо?
– Пожалуй, нет, машина рядом, дорогу я знаю. До свидания, Саид!
– Счастливо.
Джавар уехал. Ремизи вызвал Алима и носильщиков.

 

Часом ранее в районе ответственности шестой пограничной заставы Каратульского погранотряда республики Таджикистан
Шквал ветра, внезапно налетевший на Пяндж, так же внезапно стих.
Пограничный наряд, несший службу на участке изгиба реки, без труда увидел плывущую к берегу перевернутую лодку, о чем старший наряда тут же сообщил дежурному по заставе. Дежурный набрал номер начальника, но капитан Мубим Эргаш не ответил. Тогда дежурный прапорщик воспользовался сотовым телефоном. Мобильный номер начальника заставы и его заместителя были внесены в дежурный журнал. Вызывать пришлось несколько раз. Наконец недовольный голос прошел в динамике:
– Какого черта, прапорщик?
– Господин капитан, на реке замечена перевернутая резиновая лодка.
– Лодка? Откуда она взялась?
– По докладам наряда, из-за изгиба реки. А до этого по Пянджу прошел настоящий ураган. На реке таких волн на моей памяти не было.
– Где конкретно сейчас находится лодка?
– Ее несет к нашему берегу. Это может быть провокация!
– Какая, к шайтану, провокация? Или ты думаешь, что под лодкой афганские аквалангисты?
– А разве это невозможно? По инструкции я должен отправить к месту нарушения мобильную группу.
– Ну если должен, то посылай?! Хотя нет, не надо. Подними заместителя, пусть возьмет пару бойцов и выйдет к берегу. Наряду прикрывать группу. Задача: вытащить лодку на берег, осмотреть содержимое, да и саму лодку доставить на заставу. Оперативному дежурному отряда не докладывать, нечего по пустякам беспокоить начальство.
– А если обнаружим оружие или наркотики?
– Где? Лодка перевернулась, если что-то и было в ней, то ушло на дно. Но, скорее всего, ее сорвало с афганского берега. Если так, то заберем ее себе. А с начальством поговорю я. Поднимай заместителя.
– Вы подъедете?
– Придется. Еще раз повторяю, никаких докладов в отряд.
– Есть, господин капитан.
Эргаш выключил телефон, закурил сигару, обдумывая ситуацию, затем снова взял трубку и набрал номер:
– Хурам? Капитан.
– А?! Это вы!
– Это я! Скажи-ка мне, Хурам, что за лодка вышла к заставе из-за изгиба, где я обеспечил вам «коридор»?
Человек Сангала, договорившийся с пограничниками, вздохнул:
– К сожалению, капитан, это та лодка, ради которой мы и делали «коридор».
– Но вас же предупреждали, что через Пяндж идти сегодня опасно?
– Переправа – не мое решение, скажите лучше, в ближайшие дни вы сможете организовать еще один «коридор»?
– Нет, это ты мне скажи, сколько человек было в лодке, сколько груза? Какого, я не спрашиваю, это и так понятно.
– В лодке были два курьера, они утонули. Товар? Да какая вам разница, сколько его было?
– Товар ладно, но утопленники могут всплыть.
– И что? Это же афганцы. Кто знает, почему они пошли по реке именно сегодня? Причем не пересекая условной линии границы.
– Ладно. Плевать на них. Но то, что у вас не состоялась сделка, никак не касается моего вознаграждения.
– Само собой.
– И впредь думайте черепами, прежде чем посылать своих курьеров через бушующий Пяндж.
– Извините, это наше дело. Вы не ответили на вопрос о дополнительном «коридоре».
– Привезешь деньги, решим этот вопрос. И деньги сегодня же! Сумма та же.
– Значит, я могу доложить господину Сангалу, что «коридор» будет?
– Можешь, но точной даты называть не следует. Мне надо определиться.
– Ну да, конечно, вы же не на заставе, а у очаровательной Ситоры.
– Вы следите за мной?
– Конечно.
– Какого черта?
– Таков приказ Сангала. Я думаю, что это страховка на тот случай, если вы вдруг решите разорвать наше взаимное сотрудничество.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я ничего сказать не хочу, господин капитан, я всего лишь высказываю свои предположения.
– Что за предположения, Хурам?
– Ну, думаю, если вы решите выйти из игры, то вас просто уберут. Но это лично мое предположение.
Эргаш бросил окурок в цветочный горшок, туда же сплюнул:
– А тебе не кажется, что это очень опасные игры, Хурам? Я все же офицер пограничной службы, за мной стоит государство, вы же – обычные бандиты.
– Зачем оскорблять, капитан? Мы не бандиты, и у нас сил не меньше, чем у тебя. Так что не надо развивать эту тему. Деньги будут. Нам надо дружить, капитан. Зачем враждовать? Столько лет воевали, столько людей потеряли. Надо в мире жить. И жить достойно. Кстати, жена еще не родила?
– Тебе это зачем?
– Как зачем? Поздравить. Подготовить подарок.
– Угу! Подарок… Жду деньги. На подъезде к заставе, в обычном месте, звонок. Но ты все знаешь. А я на заставу. Шайтан бы вас побрал с вашими проблемами!
– Всего доброго!
Капитан отключил телефон, закурил новую сигарету. На террасе было прохладно, но Эргаш не замечал этого. Он думал. Из комнаты к нему вышла любовница Ситора:
– Мубим! Скажи, ведь ты не бросишь меня?
– Это смотря, как будешь вести себя. Сделай быстро чай, я уезжаю.
– Но почему? Куда?
– А еще спрашиваешь, не брошу ли я тебя? Кому из мужчин по нраву, когда женщина задает ненужные вопросы?
– Прости, дорогой.
Она кинулась на кухню.
Эргаш оделся. Он приехал в форме, с оружием. Приведя себя в порядок и выпив пиалу крепкого зеленого чая, кивнул любовнице.
– Как надумаю и выберу время приехать, позвоню. Ты сиди дома. Жди. Понятно?
– Да!
– Открой ворота!
Капитан вышел во двор, сел в командирский «УАЗ». Тот завелся не сразу. Техника на заставе устарела, новой не обещали. Новую забирали чины повыше, от начальника отряда до старших офицеров Главного управления. Наконец, чихнув, «УАЗ» завелся.
– Жди! – кивнул Эргаш Ситоре, стоявшей у створок ворот, и, захлопнув дверцу, вывел внедорожник на темную улицу.
Он повел машину по грунтовке к месту дислокации заставы. Это в пяти километрах от селения по каменистому, неровному плато. Мимо одинокой рощи на подъезде к подразделению. Посмотрел на часы. Стрелки приближались к двум часам.
На заставе его встретил дежурный.
– Хакулов убыл на границу? – спросил Эргаш.
– Так точно, господин капитан, лейтенант выехал туда с двумя бойцами.
– Давно?
– Минут двадцать назад.
– Ничего не сообщал?
– Никак нет.
– Это у нас какой пост?
– Третий!
– Третий! Я еду туда, тебе быть на связи.
– Есть, господин капитан!
Начальник заставы приехал к участку третьего поста. Полностью исправная, нигде не пробитая, надувная лодка лежала на щебневом берегу. Под светом фонаря лейтенант Хакулов внимательно осматривал ее.
– Ну что, Юсуф? – подойдя, спросил у него начальник заставы.
– Да ничего особенного, лодка китайского производства, четырехместная, под небольшой мотор. Но тот не устанавливался. Видимо, рулевой пользовался веслом или шестом, если шел вдоль берега.
– Следов, конечно, никаких?
– Откуда? По крайней мере, при свете фонаря я ничего не нашел. Да и вода смыла то, что могло бы остаться.
– Интересно, откуда она взялась, эта лодка? Местные контрабандисты используют плоты, надувные матрацы, где взяли лодки? Твоя версия, Юсуф.
– Насчет того, почему лодка оказалась у нас?
– Ну не потому же, как она попала к афганцам из Китая?
– Думаю, кто-то решил пройти на лодке вдоль того берега. Там достаточно много заводей. Зачем? Понятия не имею. Возможно, надо было в соседний кишлак, а проезда по суши нет или есть, но длинный, речной ближе. Для этого, кстати, и могла быть приобретена лодка.
– Логично, – кивнул капитан. – А если на этой лодке пытались пересечь Пяндж?
– Нет. Во-первых, за изгибом наш пост.
Лейтенант не знал, что начальник заставы переместил пост ближе к скалам. Рядовые наряды были закреплены за ночными заставами и находились в полном его подчинении даже в делах, не касающихся службы, за что назывались «людьми капитана». Чаще других бывали в Башане, получили небольшие, но все же дополнительные к содержанию деньги. Оба были наркоманами. Капитан закрывал на это глаза, более того, иногда позволял покупать анашу у местных чабанов. В общем, на посту были его люди, о чем молодой лейтенант Хакулов не знал, вернее, не знал об их взаимоотношениях. Капитан никогда особо не афишировал их, да и служба имела специфический характер. В полном составе застава обычно не собиралась, люди часто менялись из-за провинностей, болезней, травм. Одних отправляли в город, других присылали. Это считалось нормальным.
– Во-вторых, – продолжил Хакулов, – мы оповестили селение об усилении ветра, значит, о том, что на Пяндже будет большая волна, знали все, контрабандисты в том числе. Посылать в этих условиях лодку на наш берег более чем рискованно. А контрабандисты народ осторожный.
– Ты прав, – кивнул Эргаш. – Сегодняшняя ночь – не время для контрабандистов. Значит, мирные афганцы действительно пытались спуститься по течению, держась своего берега. Это возможно на такой лодке и в сильную волну. Но что-то произошло, и их вынесло на середину, ну и накрыла волна.
– Тогда надо ждать выброса на берег трупов, – вздохнул лейтенант.
– Ну, Юсуф, их могло забить в омуты, под камни, или протащить на несколько десятков километров. У нас они вряд ли появятся.
– Что будем делать с лодкой, господин капитан?
– Заберем себе. В хорошую погоду, да в затоне, можно и рыбу половить, жену покатать.
– Кстати, господин капитан, как она, не родила еще?
– Пока никаких известий.
– Но это нормально?
– Нормально. Байдо и дочь рожала также с задержкой. Ничего, все будет хорошо. Надеюсь, родится сын.
– Вот тогда отпразднуем это событие.
– Само собой, в стойле уже стоят два жирных барана. Устроим, как говорится, пир на весь мир, а сейчас спускайте лодку – и в машину. Затем все на заставу. Я в Башан, заеду в родильное отделение, узнаю, что к чему, и к подъему вернусь.
– Есть, господин капитан, – козырнул Хакулов.
– Все, поехал. Заставе режим несения службы обычный.
– Да, господин капитан!
Убедившись, что на заставе все спокойно, Эргаш решил вернуться к любовнице, заодно проведать и супругу, показать местным врачам, какой он заботливый муж и отец. Тем более что главврач поселковой больницы являлся родственником начальнику отряда подполковнику Умарову. Он расскажет подполковнику о заботливом капитане, а это лишний плюс. Пора перебираться в штаб отряда, засиделся он на заставе. Всему надо знать меру. Денег заработал много, поставил хороший дом в Каратуле, там завершит карьеру, параллельно развернув свое дело. Наркобизнес – это хорошо, но ненадолго. Сколько таких, как он, младших офицеров сгорело на этом деле? Много. Служба безопасности хоть и не копает по-черному, но и не спит. Да и сбоев в трафике наркотиков контрабандисты стали допускать слишком много. Пора завершить работу с ними и зачищать следы. Впрочем, к нему вел всего один след, это Хурам Габиев. Только он, человек наркобарона Сангала, встречался с капитаном, только он передавал деньги, только он мог дать конкретные показания против него. Впрочем, не даст. Не успеет. Но год еще придется потерпеть. Хотя что такое год по сравнению с семью годами, проведенными на этой проклятой заставе? Ерунда! У него вся жизнь впереди. Счастливая, обеспеченная жизнь уважаемого, богатого человека.
Рассуждая о будущем, капитан подъехал к местной больнице.
Двери были закрыты, и он постучал.
Появился сторож, молодой еще парень, работы в Башане было мало, шли на любую, даже за копейки.
– Кто вы? – спросил парень. – Ночью сюда нельзя.
– Я – начальник пограничной заставы, капитан Эргаш, у меня жена в родильном отделении, я хочу знать, как она. Позови дежурного врача, а лучше открой!
– Не могу, извините, господин капитан, а дежурный врач отдыхает.
– Так разбуди его. Или ты плохо понял, кто перед тобой?
– Я все понял, но…
– Мне что, позвонить главному врачу, но тогда ты, юноша, останешься без работы.
Парень открыл дверь, но при этом растерянно заметил:
– Не знаю, что и делать, как бы за ваш пропуск меня не выгнали.
– Не выгонят. Это я тебе гарантирую.
– Ну хорошо, пройдемте, я покажу ординаторскую, там отдыхает дежурная бригада и врач Фарих Тугаев.
Охранник провел капитана по коридору до лестницы, по которой они поднялись на второй этаж, где, собственно, вместе с хирургическим и реанимационным находилось и родильное отделение.
Больница новая, недавно отстроенная за счет России, оборудованная современной аппаратурой. Сюда приезжали люди со всего района, так как районная больница не шла ни в какое сравнение с этой. Впрочем, русские строили новую больницу и в районе.
У двери с табличкой «Ординаторская» парень остановился:
– Подождите, пожалуйста, я сам разбужу врача.
– Давай, только быстро.
Вскоре он вышел, следом появился заспанный врач.
– Капитан Эргаш? Вы нарушаете режим работы медицинского учреждения.
– Что ж поделать, если мне сутками приходится охранять границу!
– Да, служба у вас трудная. Что вы хотели?
– У меня жена должна родить.
– По-моему, Байдо?
– Да, Байдо Эргаш.
– Пока не родила. Чувствует себя хорошо, роды, видимо, совсем скоро, но пока…
– Я все понял. Увидеть ее я, конечно, не могу?
– Извините, сейчас нет!
– А когда… впрочем… откуда вам знать? Но то, что чувствует себя хорошо, уже радует. Благодарю вас, и не ругайте охранника, я заставил его открыть дверь, пригрозив звонком главному врачу.
– Вы его знаете?
– Да, он друг моего начальника отряда.
– Понятно. Никаких проблем.
– До свидания, извините, сами понимаете, нервы.
– Понимаю, до свидания.
Эргаш спустился вниз и в холле похлопал охранника по плечу:
– Ну вот и все – а ты боялся, – неси службу, служивый.
– До свидания, господин капитан!
Спустя пять минут он остановил «УАЗ» у закрытых ворот дома любовницы. Сам открыл калитку, у него был ключ и от ворот, и от дома, раскрыл створки. Не включая фар, загнал внедорожник во двор. Терраса была открыта. Он покачал головой – опрометчиво одной женщине оставлять вход открытым. А может, Ситора уже не одна? От этой мысли стало неприятно. Он вытащил из кобуры штатный пистолет. Если эта стерва обманывает его, то умрет сейчас же вместе со своим хахалем.
Капитан открыл дверь, вошел в прихожую, прошел в комнату. Тихо. Направился в спальню, нащупал выключатель, включил верхний свет.
– Ой! Кто вы? – вскрикнула женщина, лежавшая на кровати. Она была одна.
– Это я, Ситора, – сказал капитан, возвращая ствол в кобуру.
– Мубим?
– А что, должен быть кто-то другой?
– Нет, но ты уехал.
– И вернулся. Мужчина не должен оставлять женщину в одиночестве.
– Ой, Мубим, я так рада!
Вскоре дом заполнился громким частым дыханием Эргаша, стонами и вскриками Ситоры. Так продолжалось около часа, а потом измотанные любовники уснули. Правда, на сон оставался час, но это не помешало капитану восстановиться.
В 5.30 он поднялся. Проснулась и любовница. Вышла, накинув на себя халат:
– Я быстро сделаю завтрак, Мубим.
– Только кофе, позавтракаю на заставе. Крепкого кофе без сахара.
– Да, дорогой. А сегодня вечером ты приедешь?
– Не знаю. Позвоню.
– Я буду ждать!
– Жди.
В 5.57 он приехал на заставу, а через три минуты дежурный объявил подъем личному составу, свободному от караульной службы. Бойцы выбежали на утреннюю физическую зарядку, руководил ею дежурный по заставе прапорщик.
Капитан прошел в свою часть дома офицерского состава, что находился рядом с казармой. Он устал и хотел отдохнуть. Проспал до двух часов. Спал бы и дольше, но его разбудил телефонный звонок. Подняв трубку, Эргаш коротко ответил:
– Да?!
– Это Хурам!
– Приятно слышать.
– Я у рощи, со мной все, что обещано.
– Хорошо. Жди, подъеду. Но не рисуйся на дороге, мне потребуется время, сколько, точно не знаю, поэтому заведи машину в кусты, там есть, где укрыться.
– Но я тоже не могу долго ждать.
– Да? Интересно, кому нужен «коридор» – мне или твоему хозяину?
– Хоп, капитан, жду.
Эргаш привел себя в порядок, переоделся в чистое белье, повседневную форму, не забыв надеть ремень с кобурой, в которой лежал штатный «ПМ» с запасной обоймой, и вышел на плац. Никого, личный состав готовился к смене. Обед прошел, люди в казарме. Не увидел он и заместителя, а вот лодка, вытащенная из реки, сохла на крыше навеса. Нашел место, подумал Эргаш, надо будет по возвращении сказать, чтобы убрали в парк боевых машин.
Он сел в командирский «УАЗ», на заправке заполнил бак и выехал с территории заставы. Роща находилась рядом. В 15.05 Эргаш подвел к ней машину, и от кустов сразу отделилась знакомая фигура. Выйдя из салона и поправляя на ходу кобуру, он направился к нему.
– Салам, Хурам!
– Салам, капитан!
– Судя по всему, ты привез деньги?
– Да!
– Давай!
Мужчина протянул начальнику заставы сверток. Тот развернул, увидел две пачки стодолларовых купюр.
– Проверять и пересчитывать будете? – спросил посредник Сангала.
– Конечно, но не здесь и не сейчас.
– Когда сможете обеспечить «коридор»?
– Посмотрим, я позвоню!
– Нам надо как можно скорее.
– Вы получили как можно скорее, и что в итоге? Лодка у нас, теперь это моя собственность.
– Шайтан с ней, с лодкой! Трупы не прибивались к берегу?
– Я бы сказал об этом.
– Хорошо, ну хоть приблизительную дату выделения «коридора» назвать можете?
– Не ранее суток, это если обстановка не изменится. Последнее время начальник отряда стал чаще посещать заставы. С чем это связано, не знаю, меня лично предупредили, что прибытия подполковника Умарова можно ожидать в любое время дня и ночи.
– Ваш заместитель человек надежный?
– А тебе какое до этого дело? – внимательно посмотрел на Габиева капитан.
– Не хотелось бы терять такого полезного человека, как вы.
– О себе думайте. Много товара потеряли при неудачной переправе?
– А вот это уже не касается вас, господин капитан.
– Значит, много. Но это ваше дело. Я позвоню, как смогу обеспечить «коридор», и передай хозяину, чтобы в будущем не допускали подобных промахов. Потому что, если курьеров вынесло бы за изгиб, то мои люди захватили бы их, и я уже ничего не смог бы сделать, только отправить в отряд.
– Так уж и ничего, господин капитан?
– За те деньги, что вы передаете за переправы, ничего, – усмехнулся Эргаш.
– Понятно. Тогда договоримся, если случится неприятность – у нас, я имею в виду, – закройте проблему. Мы в долгу не останемся.
– Но долг этот определяю я.
– Договорились.
– Дождитесь, пока я не уеду, потом…
Договорить он не успел, сотовый телефон издал сигнал вызова. Эргаш взглянул на экран и досадливо проговорил:
– Заместитель. Шайтан, ему-то что надо? Или что-то произошло? Слушаю, Юсуф! – ответил он в трубку.
– Хочу поздравить вас, капитан, только что звонили из больницы, у вас родился сын, пятьдесят семь сантиметров, четыре кило триста граммов. Богатырь!
– Сын? Ай, Юсуф, спасибо за такую новость! Ты занимайся заставой, я, сам понимаешь, поеду в больницу.
– Да, конечно, господин капитан. Здесь будет все в порядке. Еще раз поздравляю!
– Спасибо. – Эргаш отключил телефон и повернулся к Габиеву: – У меня родился сын, Хурам! Ты понимаешь? Сын!
– От всей души поздравляю! Подарок от нас.
– Э-э, самый лучший подарок сделала мне жена. Шайтан, я не спросил, как ее самочувствие!
– Узнаете в больнице.
– Да, поехал. Наш договор в силе, ожидайте звонка, выезжай через пять минут после меня. Все. У меня родился сын!
Взбудораженный капитан бросился к «УАЗу», развернул его и погнал к Башану.

 

Лейтенант Хакулов выключил телефон и только присел на стул кабинета начальника заставы, как пропищал аппарат внутренней связи.
– Заместитель начальника заставы, лейтенант Хакулов, – ответил он.
– Дежурный!
– Что у вас?
– Сообщение с третьего поста.
– Слушаю!
– На берег вынесло изуродованный труп мужчины. Скорее всего, это утопленник с лодки.
– Я понял, выезжаю на пост.
– Мобильную группу возьмете?
– Нет. Зачем? На утопленника смотреть?
– Начальнику заставы доложить?
– Не надо. Ему сейчас не до суеты. У него родился сын.
– Слава Всевышнему, капитан так ждал сына.
– Он сейчас в Башане. Как вернется, доложу.
– Понял!
Лейтенант положил трубку, вышел из штабного отсека и на дежурной машине проехал до каменной гряды. Дальше можно было идти только пешком. Он спустился вниз, к посту. Бойцы научились нести службу. Сейчас было не то что двумя-тремя годами раньше, когда только привыкали охранять границу с уходом российских пограничников.
– Стой! Кто идет? – остановил его чей-то окрик.
– Заместитель начальника заставы, – ответил лейтенант.
– Пароль!
– Грот!
– Хребет! Проходите!
Хакулов прошел мимо пограничника, находившегося в укрытии, бросив под масксеть: «Молодец, так держать!» – и спустился к прибрежной полосе, на которой лежал изуродованный до неузнаваемости труп, только лохмотья штанов и непонятно каким образом сохранившаяся сандалия на левой ноге указывали на то, что это был афганец.
Начальник наряда начал докладывать, но лейтенант остановил его:
– Не стоит, сержант. Давно появилось это чудо? – брезгливо указал он на труп.
– Где-то полчаса назад. Сначала спина показалась метрах в пяти-семи от берега, потом пропала, и почти тут же выкатило на берег труп. Я к нему. Оттянул подальше от воды.
– Осматривал?
– Что тут осматривать? Где его так изуродовало? Или таким бросили в Пяндж?
– Нет. Это о дно его так побило, камнями подводными на отмели повредило. Хорошо, если задохнулся раньше, чем попал на камни. Не мучился особо.
– И что с ним будем делать?
– Свяжись с дежурным, пусть пришлет резерв с санитарными носилками. Они унесут труп на заставу и одновременно вызовут труповозку из Каратула.
– Почему из Каратула, а не из Башана?
– Потому что в Башане нет морга. Новая больница есть, а морга нет. Вернее, его еще не оборудовали. Поэтому Каратул. Понятно?
– Так точно!
– Давай, а я по берегу прогуляюсь, посмотрю, не вынесло ли еще чего-нибудь интересного, кроме трупа. Потом доложу о происшествии в штаб. Начальника заставы оповещать не будем.
– Понял!
Сержант поднялся на пост, откуда связался с заставой. Вскоре прибыли бойцы с носилками, тело погибшего накрыли брезентом, потащили на заставу. Туда же подъехал санитарный гражданский «УАЗ», и труп повезли в поселок Каратул. Подумав, заместитель начальника заставы решил сообщить о находке в штаб отряда. Должен был, соблюдая субординацию, начальнику заставы, но посчитал, что тому сейчас не до этого. Из штаба затребовали отчет и по лодке, и по трупу. Казалось бы, ничего особенного не произошло, пограничники нашли утопленника, передали в морг. Так и должно быть. На самом же деле, этот случай имел далекоидущие последствия, о чем тогда никто и предположить не мог.
Назад: Глава вторая
Дальше: Глава четвертая