Глава 2
Громобой
– А кстати, этот вот подшипник вполне сгодится для твоей задней оси, Щелкун! По крайней мере, в инструкции указана была именно эта деталь…
Игорь открыл глаза и уставился в грязный серый потолок. Точь-в-точь такой же был в логове нео, куда его не далее, чем полдня назад притащили Таррк со товарищи.
Дружинник удивленно захлопал глазами, даже близко не представляя, каким образом снова оказался в помещении – сознание ведь он терял снаружи…
А потом до ушей донесся металлический скрежет, до боли знакомый и оттого ужасающий еще больше.
«Где-то рядом – био! – в панике подумал Игорь. – Но какой? Тот же самый «Рекс»? Или, может, «Спайдер»? А не все ли, в самом деле, равно, кто меня сожрет?»
Разведчик хотел броситься наутек, но даже не смог пошевелиться, не то что вскочить. Ноги и руки его, точно как и в прошлый раз, кто-то связал толстой веревкой.
Похоже, Игорь снова очутился в плену.
«Где же я все-таки? И что случилось после того, как я потерял сознание? Я же был во дворе, у Провала, и тот био, «Рекс»… Он ведь явно собирался меня сожрать – вон как челюстями щелкал! Но вместо этого порвал «удочку», за которую удильщик хотел затащить меня в Провал…»
Дружинник повернул голову влево, но увидел лишь голую стену в паутине глубоких трещин. Тогда он посмотрел вправо и невольно вздрогнул, увидев скелет Морха и снова ужаснувшись, как хорошо с ним поработали бабочки-падальщики.
Значит, разведчик оказался там же, где его подстрелили. Но как он вернулся сюда? Био в зубах принес? Но зачем? Был неголоден, оставил на потом? Но «Рекс» ни за что не смог бы связать его веревкой, сделать это было по силам только нео или человеку. Да и наконечник стрелы, судя по всему, из плеча вытащили. Игорь скосил глаза и едва удержался от того, чтоб не ахнуть: кто-то заклеил его рану пластырем.
Выходит, неизвестному пленителю разведчик был нужен живым.
«Но зачем? Чтобы получить выкуп? Да нео скорей бы сожрали меня на месте, чем потащили в Кремль – слишком далеко топать».
Игорь попытался воссоздать картинку происходящего из отдельных фрагментов, которыми владел. Он хорошо помнил, как Бурт выстрелил ему в плечо, помнил, как ублюдок поднял арбалет, чтобы добить раненого «хомо», и как мужчина с пистолем пристрелил нео раньше, чем тот успел нажать на спусковой крючок. Помнил разведчик и бег, и того самого пресловутого «Рекса», который спас его от смерти в Провале, но потом все равно пасть раззявил, чтобы…
А вот для чего раззявил, дружинник мог только догадываться, поскольку к этому моменту уже отключился и все, что было после, просто-напросто пропустил. Теперь же самого робота видно не было, бородатого стрелка разведчик тоже не наблюдал, зато видел пластырь на своем плече и чувствовал себя пусть немного, но лучше, чем сразу после ранения.
«А что, если «Рекс» сожрал бородача, а выжившие нео, в свою очередь, обнаружили раненого меня, подлечили и связали веревками? Неясно, конечно, зачем… но вдруг я им снова зачем-то нужен? Может, опять надо меч какой-то найти, от их бывшего вожака оставшийся, или амулет, в Поле Смерти заряженный…»
Такой вариант показался разведчику пусть и не слишком правдоподобным, но вполне имеющим право на жизнь, и потому он приподнял голову и обратился к своим пленителям:
– Эй, Руф… или кто там меня связал? Давайте уже покончим с этим!
– Ха! Гляди-ка, Щелкун, а паренек-то очнулся! – бодро воскликнул голос. – Не зря я с ним возился, похоже…
«Это что же, тот самый бородач? – догадался разведчик. – Но, если он жив, а нео поблизости нет, то, выходит, он меня и связал?»
– Я не знаю, кто ты, – вслух сказал Игорь, – но, прошу, освободи меня от веревок!
– О чем ты просишь? Освободить тебя? – хмыкнул незнакомец.
Дружинник услышал приближающиеся шаги, а потом увидел перед собой грязное лицо бородача. Подойдя, незнакомец склонился над пленником и с интересом принялся его изучать. Вблизи мужчина оказался еще страшней, чем издали – морщинистый лоб, грязная нечесаная борода, потасканный плащ, протертый на локтях едва ли не до дыр, и царапины, шрамы, синяки… на лице и руках, в общем, на всех видимых частях тела.
«Ну точно ворм, – подытожил Игорь. – Или, по крайней мере, какая-то дикая помесь человека и ворма…»
С полминуты незнакомец внимательно рассматривал лежащего на полу разведчика большими зелеными глазами, после чего, ехидно сощурившись, спросил:
– А зачем мне тебя освобождать-то, паренек? Ты можешь мне ответить?
– Ну, затем, что мы оба… люди… вроде бы, – подумав, неуверенно выдавил Игорь.
– А, то есть, вот именно тогда, когда я тебя веревкой связал, ты вдруг вспомнил, что мы оба – люди? – саркастически воскликнул бородач.
– Да я об этом и не забывал, – честно ответил дружинник. – Просто мы с тобой до этого не разговаривали, вот и…
– Ага, вот только тот нео, с арбалетом, ну, который тебе еще стрелу в плечо всадил, чтоб ты не сбег, почему-то сказал, что вы «квиты». Он тебе, стало быть, мясо дал, а ты ему – амулет. То есть вы с ним, получается, менялись?
– Ты что… – ошарашенно пробормотал Игорь. – Всерьез думаешь, что я стал бы торговать с… нео?
– Ну а что же еще мне прикажешь думать, паренек? – презрительно фыркнул незнакомец. – Вы, как я понял, меняли какие-то предметы на какие-то продукты… или что-то другое, а потом он решил тебя нагреть… или же ты его решил нагреть, а он это понял и едва тебя не прикончил… Боже, только не говори, что ты не смог нагреть нео! Не говори, иначе я совсем расстроюсь!
– Не буду. Потому что я вообще случайно с теми нео оказался. Они меня в плен взяли, заставили, чтоб я их сюда привел… а так-то я сам из Кремля…
– Перебежчик, то есть? – уточнил бородач, причудливо выгнув густую темную бровь.
– Да не перебежчик я! Не перебежчик! Дружинник, Игорем зовут. Мы в Строгино поехали груз забрать у маркитанта, отряд у нас был, из десяти человек. Забрали без проблем, едем назад, думали, все в порядке, повезло… а тут эти нео со всех сторон как набросились!
– Значит, нео набросились… – Судя по тону, мужчина не очень-то поверил рассказу дружинника. – Ну и чем в итоге дело кончилось?
– Чем-чем… Перебили наших всех. Только я и остался… точней, еще один вроде бы выжил, но я не знаю даже, куда он делся. Меня самого нео пленили, но есть не стали и не убили, потому что я меч их бывшего вожака нашел. Вон он, кстати, у стенки валяется, недоеденный… Так вот нео, когда меч увидели, решили, что, раз у меня оружие их предводителя, то и амулет егойный я тоже куда-то спрятал. А я про него вообще не знал ничего, но знал, где труп их бывшего предводителя лежит. Туда… сюда, в смысле, их и привел, в надежде, что амулет тут найдется.
– А тебе какой с этого прок? Ну, в смысле, зачем ты вообще согласился за амулетом идти?
– Да чтоб не сожрали. Главный их, который вместо убитого нео вожаком стал, пообещал меня отпустить, если приведу их к амулету.
– Ладно, допустим. А твой друг? Ну, второй, который выжил? Он-то куда подевался? И когда?
– Ну а его-то нео к тому времени, как меня поймали, уже куда-то дели… Я хотел… и хочу его найти… но не знаю, где он! Думал, как с нео разберусь, так сразу пущусь на поиски…
– Да ну, какие там поиски… Тут у нас ведь война, паренек, – со вздохом сказал бородач. Кажется, история дружинника его немного смягчила – по крайней мере, насмешливость испарилась, как ее и не было. – Каждый день кто-то умирает, а кто-то пропадает без вести и уже навсегда. Постоянно. И с этим приходится мириться, иначе в два счета с ума сойдешь, точно тебе говорю. Разве вас в Кремле к такому не готовят? Да у вас же там с детства – муштра. Армия своя есть, разведка… Давно пора было привыкнуть к вечным смертям!
– Ну, у меня ведь этот рейд и вовсе… первый, – пробормотал дружинник и сам почему-то устыдился своих слов.
Собеседник походил на человека, который в московской Зоне провел если не всю жизнь, то точно солидную ее часть. Поймет ли он Игоря, если тот расскажет ему о мандраже, который испытывал, покидая родимый Кремль? Не сочтет ли его слова исповедью слюнтяя, выращенного в тепличных условиях и начинающего ныть при первом намеке на опасность? На что Игорь никогда не умел правильно реагировать, так это на снисходительность окружающих. Оттого и пошел он с Захаром за крепостную стену, оттого и препирался со старшими юнаками, сам едва попав в корпус младшей дружины. Стоило кому-то окатить разведчика презрением, и он терял над собой контроль и стремился всеми правдами и неправдами доказать обидчику, чего стоит.
Однако бородач, к счастью, и не подумал смеяться над юностью пленника. Напротив, он участливо кивнул и сказал:
– Даже у самых опытных разведчиков бывают плохие дни, паренек. А у новичков первый блин практически всегда – комом. Так что даже не переживай об этом. Главное, ты жив, а это, согласись, в сложившихся обстоятельствах уже само по себе неплохо.
– Согласен. Но я, по сути, опять в плену, – нервно усмехнулся дружинник. – Так что ничего хорошего.
– Ну, это-то как раз дело вполне поправимое, – заметил бородач. – Меня можешь не бояться, я не зверь, человечиной, по крайней мере, не питаюсь. А убивать тебя вроде б и не за что: по крайней мере, кажется мне, что ничего плохого против рода людского ты не замышляешь.
Незнакомец задумчиво огладил бороду, а потом сказал:
– Но ты до сих пор не ответил: зачем мне тебя освобождать? Какая мне выгода от этого милосердия?
Игорь удивленно уставился на бородача, который выжидающе смотрел на пленника, явно не помышляющего пока что даже руки ему развязать.
– Эм-м-м… – протянул разведчик. – А, собственно, чем я вообще могу вам помочь? Своим… мечом? Ну так у меня даже его уже нет… забрали!
– Слышал, у вас, кремлевских, есть такая штука, как Долг Жизни, – проигнорировав слова Игоря, продолжил бородач. – Так вот ты мне, получается, должен.
Поминание Долга Жизни окончательно поставило разведчика в тупик. Но не потому, что бородач сказал какую-то глупость. Как раз наоборот – безусловно, если бы не своевременное появление стрелка, то Бурт бы давным-давно прикончил дружинника, наплевав на ту странную связь, что возникла между ними во время памятного ужина в развалинах.
«А я ведь подсознательно выделял его из своры нео… Наивный дурак!..»
Удивляло разведчика то, что человеку с огнестрелом, спокойно разгуливающему по Москве, вдруг понадобилась помощь кремлевского дружинника, сноровистого, как и все разведчики, но совсем еще юного и, главное, безоружного. Как мог Игорь вернуть ему священный Долг Жизни? С кулаками броситься на «Рекса», если тот вздумает вернуться и поискать в развалинах недобитых мутантов и людей?
Будто прочтя его мысли, бородач сказал:
– Но твой меч мне без надобности, ей-ей. Потому как есть у меня кое-что получше. – Мужчина словно невзначай откинул в сторону полу своего колоритного плаща и продемонстрировал разведчику матово-черные рукояти двух пистолей, дерзко торчащих из-за пояса. – В общем, речь не об огневой поддержке, отнюдь.
– Но тогда чем я вообще могу помочь? – растерялся Игорь.
– А ты подумай, паренек, – сощурившись, сказал бородач. – Только хорошо подумай! Вот что, по-твоему, может понадобиться человеку, который задался целью истребить как можно больше отвратительных нео? Ну самое простое – патроны к пистолю, медикаменты и провиант. Еще бы не отказался от новой одежи, но это уже так, из разряда «переживу как-нибудь и без». А вот горюн-трава нужна, ну и еще того и этого, хотя бы по чуть-чуть… В общем, ничего необычного, стандартный набор для путника, странствующего по московской Зоне.
– Ну а я чем могу тебе помочь? – все еще не понимая, куда клонит собеседник, уточнил разведчик.
– Боже, паренек, да ты, похоже, до сих пор в себя не пришел после ранения? – с улыбкой покачал головой незнакомец. – Давай еще раз и более конкретно. Ты, вот ты – ты ведь у нас из кремлевских? Из них, сам сказал. А у кремлевских есть все, что я перечислил, и даже больше. Так почему бы им не поделиться хотя бы частью того, что у них есть, ради благополучия их разведчика?
Игорь удивленно воззрился на собеседника снизу вверх. Так вот к чему вел этот лохматый мужик! Понятно, что путешествующему по Москве стрелку с пистолем медикаменты, провизия и боеприпасы нужны, как воздух. Но с чего бородач взял, что обычный дружинник может ему с этим помочь? Кремль ни за что не станет делиться с незнакомцем едой и патронами – не потому, что по ту сторону крепостных стен все такие зловредные и жадные, а потому, что у самих мало. И если с провиантом еще можно было бы что-то придумать, то откуда в общине патроны к пистолям возьмутся, Игорь не представлял. Груз с подобным добром, который они везли, уплыл в неизвестном направлении, как и старый товарищ Захар…
И в этот самый момент память вдруг подкинула Игорю фрагмент из последней встречи с Буртом. Тогда разведчик барахтался на самой грани, его сознание готово было отключиться в любой момент, но фраза арбалетчика не канула в небытие, а осталась на задворках памяти. Заботливо сохраненная в этаком чулане раритетных мыслей, теперь она оказалась аккуратно извлечена наружу, и дружинник даже слегка опешил, когда смог вот так запросто снова прокрутить ее в голове.
«Еще хомо можно отдать Вадиму в обмен на черный или лекарства».
Именно это приговаривал мутант, по новой заряжая арбалет, дабы покончить с разведчиком. Удивительно, но смысл сказанной неандертальцем фразы дошел до Игоря далеко не сразу. Наверное, тому виной досадная рана, но, как бы то ни было, только сейчас дружинник понял, что Бурт, а, следовательно, и все остальные нео знали о существовании маркитанта Вадима. Значит ли это, что груз боеприпасов, отобранный мутантами, в итоге вернулся к торговцу? Значит ли это, что Вадим… что именно Вадим сдал отряд дружинников мутантам?
Поверить в подобное предательство было непросто. По крайней мере, дружинник никогда прежде не слышал, чтобы маркитанты якшались с тупорылыми дикарями. Однако Игорь постарался на время забыть о предрассудках и неписанных законах и взглянуть на ситуацию трезво.
«Давай начнем с начала: кто такие маркитанты?»
Ушлые торгаши, для которых выгода всегда стоит во главе угла. А что может быть выгодней, чем продать один и тот же товар дважды? Мысль показалась глупой и гениальной одновременно. Дружинник попытался представить, как это могло происходить. Итак, маркитант договаривается с Кремлем, что отдаст им боеприпасы для огнестрелов в обмен на новые клинки. Обмен происходит, но, когда дружинники возвращаются обратно в Кремль, их застает врасплох крупная стая нео. И это не просто атака, а настоящая засада, подготовленная по всем правилам. Затем дикари везут груз обратно к маркитанту и, получив награду в виде «черного» и, допустим, лекарств, убираются восвояси. В итоге все довольны, кроме Кремля, которому по-прежнему нужны патроны. А так как о связи между торгашом и нео община не знает, вполне возможно, она решится на еще одну попытку и отправит к Вадиму гонца с новым предложением. А если даже не решится, то маркитант все равно найдет, с кем торговать. Главное, что товар у него имеется. За который уже единожды уплачено, ага.
Единственным, что не укладывалось в эту версию, был Захар. На кой черт побратим Игоря мог понадобиться Вадиму? Чтобы вернуть его Кремлю? Чушь. Еще варианты?
«Никаких».
Голова Игоря просто лопалась от многочисленных домыслов. Учитывая, что он при этом был ранен и связан неизвестным бородачом с пистолем, сама способность думать и делать выводы уже могла считаться немалым успехом.
– Чего молчишь, паренек? – напомнил о себе незнакомец, видимо, заскучав.
– Да так… – промямлил Игорь.
Стоит ли рассказывать о Вадиме этому странному бородачу? Казалось бы, какое ему дело до маркитанта, подло кинувшего Кремль? Но ведь мужчина сказал, что задался целью истреблять богомерзких нео. И к торговле между людьми и мутантами он явно относится скверно… Может, на этом и стоит сыграть?
«А с другой стороны, что может противопоставить Вадиму этот бородатый сморчок? – мелькнуло в светлой голове разведчика. – Два пистоля? Ну, допустим, мне он один из них ссудит, будет у каждого по пистолю… но этого ведь все равно мало!»
Пусть маркитант жил обособленно, в собственном доме, а не в общине с собратьями, но у него совершенно точно должно было хватить охраны и оружия, чтобы разобраться с двумя «налетчиками».
«Так стоит ли баламутить воду почем зря? – подумал Игорь. – Пожалуй, что нет. Но и в Кремль его вести за провиантом как-то… неправильно…»
– Не получится у меня достать для тебя еду и патроны, – сказал дружинник наконец.
Брови незнакомца взлетели на лоб.
– Вот как? – не скрывая искреннего удивления, переспросил бородач. – Ну а почему? Неужели Кремлю до того наплевать на своих разведчиков?
– Не наплевать, но… Кремль, по сути, находится в постоянной осаде, несмотря на недавний подвиг одного из наших, Данилы… В общем, оружие, еда и лекарства общине нужны постоянно. И долго б мы не продержались, если б раздавали их направо и налево.
– Это-то понятно, но… Мы ведь с вами одно дело делаем, паренек! – продолжал недоумевать мужчина. – Я тебе даже больше скажу: мы с Щелкуном тоже не бессмертные, но проклятых нео истребляем намного эффективней, чем вся ваша хваленая дружина. Так почему бы вашему Кремлю хоть немного не помочь нам в нашей общей борьбе, а?
«Как он сказал? «Мы с Щелкуном»? – удивился разведчик про себя. – Кто это, его товарищ? Он уже не впервой упоминает о нем, но тот чего-то не спешит показываться… Интересно, почему?»
– Я, конечно, не могу решать за всю общину, – упрямо ответил дружинник. – Но рассуждать здраво, кажется, мне вполне по силам. Так вот все, что я могу предложить тебе – это, увы, только я сам. Долг Жизни – святое, и я не собираюсь отказываться от него, ты меня действительно спас, без тебя я бы давно погиб. Но я не хочу наобещать тебе всякого, лишь бы спастись, а потом, когда мы доберемся до Кремля, сказать, что ничего не выйдет.
– Нео ты врать не гнушался, – заметил незнакомец.
– Ну так то нео. Они – враги, которых надо победить любыми средствами.
– Это да… – пробормотал мужчина задумчиво. – Тут согласен…
Некоторое время он молча рассматривал пленника, а потом, вздохнув, опустился на корточки, вытащил из кармана складной ножик и принялся елозить им по веревке, связывающей запястья Игоря. Дружинник, удивленно хлопая глазами, тупо уставился на короткий клинок, что, блестя в лучах бледного солнца, заглянувшего в окно, споро скользил взад-вперед. Покончив с веревкой на запястьях, незнакомец взялся за ту, что обвивала щиколотки разведчика. Игорь лежал, не шевелясь, будто боялся спугнуть неожиданную удачу. Наконец дело было сделано. Спрятав ножик обратно за пазуху, мужчина поднялся и буркнул:
– Вставай, паренек.
Игорь, забывшись, оперся на левую руку, но тут же тихо охнул, сморщился и припал на локоть: плечо прострелило, да так, что перед глазами разноцветные «зайчики» заплясали. Даже чудодейственный пластырь из коры березы-мутанта, уж на что был хорош, не мог в одночасье устранить последствия недавнего ранения. А вот запястье уже не ныло, и даже оттек сошел.
«Это что, тоже его работа?.. – покосившись на пленителя, подумал дружинник. – И с чего, интересно, такая забота?»
– Тпру, паренек! Ты лучше пока не нагружай эту сторону, – заботливо сказал бородач. – Плечо-то еще слабое. Я, конечно, подлатал маленько, но какое-то время лучше не дергать его без лишней необходимости.
Игорь отрывисто кивнул и, опершись на здоровую руку, все-таки умудрился встать. Уже стоя, дружинник не удержался и провел пальцами по шероховатой поверхности пластыря.
– Позаботился, как о себе самом, – наблюдая за манипуляциями Игоря, заметил незнакомец. – Вырезал наконечник, травяной сбор проложил и лечебным пластырем зафиксировал. И запястье тоже обработал, оно уже получше, вижу… В общем, к завтра будешь, как новенький.
– Спасибо, – кашлянув, глухо сказал Игорь. – Что позаботился. И что пластыря не пожалел.
Он принялся разминать запястья, за последний день изведавшие больше веревок, чем за всю прошлую жизнь. Ноги тоже гудели, и делать хоть шажок было страшновато – а ну как оступится и упадет, вот будет казус!..
– Идти сможешь? – участливо спросил бородач.
– Думаю, да… А далеко?
– Да я ж откуда знаю? Куда хочешь.
Игорь недоуменно вскинул брови. Он совершенно искренне не понимал, о чем толкует его спаситель.
– Да не смотри ты так. Освободил я тебя, иди, куда хочешь, – с усталым вздохом пояснил незнакомец.
– В смысле?
Только что они обсуждали выкуп за Долг Жизни, а теперь бородач просто освобождает пленника.
– А какие еще смыслы могут быть у слова «освободил»? – усмехнулся незнакомец. – Все, ты не в плену. Можешь возвращаться в Кремль или искать своего пропавшего товарища, словом, делать, что душе угодно. А я не стану тебе мешать.
Несмотря на улыбку в линии губ, взгляд бродяги был преисполнен вековой грусти, и это не могло укрыться от Игоря. Дружиннику бы уйти, пока представилась такая возможность, но он не тронулся с места и спросил:
– Но… почему?
– Зачем, почему… Тебе что, пять лет? Чего ты такой любопытный?
– Просто хочу… понять.
– Понять? Э, нет, дружок, не выйдет у тебя меня понять, зуб даю, что не выйдет, – покачал головой бородач. – Иди-ка ты подобру-поздорову. И удачи всем нам в нашей нелегкой борьбе… Хотя нет, секунду. – Спохватившись, он вытащил из-за пазухи трофейный амулет покойного Морха. – Прежде, чем уйдешь, расскажи мне все, что знаешь об этой штуковине.
– Так я не знаю, сказал же уже. Они думали, что я его перепрятал, а на самом деле я его прежде и не видел даже.
– Ну, а нео? Что они про него говорили? Ведь говорили же, наверняка.
– Ну да, говорили. Морх, – сказал дружинник, указав на гигантский скелет, – их бывший вожак, якобы утверждал, что амулет делает его сильней, ловчей и выносливей…
– Короче, все ясно, – пробормотал бородач.
Скорчив кислую мину, он бросил амулет на бетонный пол и попросту растоптал его каблуком сапога.
– Что ты творишь? – удивленно выпучил глаза дружинник.
– А разве не видно? – невозмутимо спросил мужчина.
– Почему ты его сломал?
– Да потому что он бесполезен. Один кретин прикрывался им, чтобы у других кретинов, еще тупей, чем он сам, и мысли не возникло его свергнуть. Мол, я под защитой амулета. – Бородач закатил глаза. – Эти прожженные, конечно, поумней собратьев, но они не умней меня. Не умней любого, самого обыкновенного, человека. Включая, кстати, и тебя, паренек. Хотя я было подумал… Эх. Ладно. Пойдем, провожу тебя до выхода, а то там Щелкун, еще в штаны наделаешь…
– А что за Щелкун-то? – не удержавшись, спросил Игорь. – Вы его уже не впервой поминаете…
– Друг мой и соратник, – не оборачиваясь, бросил бородач через плечо. Он уже споро шел к выходу. – Известный дуэт карателей, Громобой и Щелкун, может, слышал? По взгляду вижу, что нет. А вот некоторые муты, чудом избежавшие нашей кары, наверняка вздрагивают при одном упоминании о нашем грозном отряде. Хотя… – Он на миг задумался. – На самом деле, вряд ли они вздрагивают, да. Вероятно, тупые нео даже не знают, как нас зовут. Но мы с Щелкуном и не ищем славы. Так даже проще, когда от тебя ничего не ждут…
– Ты сказал – Громобой и Щелкун. То есть тебя зовут Громобой?
– Ну да, это мое имя. А что?
– Да так, просто. Довольно редкое. По крайней мере, я никогда его не слышал раньше.
– Ну да, не то, что Игорь, – ухмыльнулся бородач и первым выскользнул из комнаты. Дружинник юмора не понял. В последний раз взглянув на обглоданный труп Морха, он последовал за своим спасителем.
«Хоть Щелкуна увижу…» – подумал Игорь, рассматривая сутулую спину Громобоя.
Однако в прихожей никого не было. Дружинник нахмурился. Что же, загадочный Щелкун ждет снаружи? Бородач, по крайней мере, и не думал останавливаться – как топал к выходу, так и продолжал идти, и потому разведчик решил не отставать.
До порога оставалось метра полтора, когда с улицы вдруг послышался характерный металлический скрежет.
«Робот? Опять?!»
Игорь рефлекторно повернул голову к окну… и обмер, увидев через него перепачканную кровью морду «Рекса». Рубиновые огоньки глаз, казалось, смотрели прямо Игорю в душу.
– Там био! – в отчаянии воскликнул дружинник, тыча пальцем в сторону стального «тираннозавра».
Сердце его заколотилось с бешеной скоростью, поджилки затряслись, и он попятился назад, однако уперся в стену и, не придумав ничего лучше, вжался в нее, видимо, в надежде, что так био его не заметит. У Игоря не было оружия, а пистолей Громобоя вряд ли хватило бы на то, чтоб даже просто оцарапать прочную обшивку металлического ящера.
– Где? – удивился бородач.
Он, как ни в чем не бывало, подступил к окну и выглянул наружу. Морду «Рекса», рефлекторно клацающего массивными челюстями, Громобой почему-то не видел в упор. Игорь закрыл нижнюю часть лица ладонью, ожидая, что био сейчас оттяпает человеку голову или вовсе сожрет целиком, однако робот стоял, не шелохнувшись, как будто мозг и сердце его разом отказали, и он превратился в гигантскую, но вполне безобидную статую.
– Ты на него смотришь! – прошипел Игорь, не понимая, что происходит.
– А, ты про этого? – Громобой мотнул головой в сторону «Рекса». – Так за этого не переживай, это ж и есть Щелкун.
– Вот это… Щелкун? – выдавил дружинник, с замиранием сердца наблюдая, как бородач протягивает к био правую руку.
Когда же био вздрогнул и подался вперед, у Игоря буквально перехватило дыхание. Фантазия тут же подкинула ужасающий сюжет, в котором «Рекс» был главным героем, а Громобой – главным блюдом… Но, как оказалось, робот всего-навсего придвинулся ближе, чтобы бородачу проще было его погладить. Громобой провел рукой по изгибу металлического кожуха, и «Рекс» преданно заскрежетал, как будто действительно ощущал прикосновение хозяйской руки.
«А, может, и впрямь ощущает?.. Мы ведь так мало знаем о био… Например, даже не думали раньше, что они могут подружиться с людьми!»
– Ну а, по-твоему, я настолько сбрендил, что стану гладить первого попавшегося на пути робота? – ухмыльнулся бородач.
– Нет, но… как? – изумленно пробормотал дружинник. – Как ты… и он тебя… почему он тебя не жрет?
– Долго рассказывать, – ответил Громобой, продолжая с любовью поглаживать стальную морду гигантского «питомца». – Да и ни к чему. Давай, паренек. Удачи тебе, куда бы ты ни отправился, домой или на поиски друга. Считай, что сегодня твой счастливый день. Практически второй день рождения.
Игорь медленно кивнул и на негнущихся ногах двинулся к выходу, однако на полпути остановился, словно в нерешительности. Правая его ступня часто притоптывала по полу, выдавая сомнения дружинника.
– А «Спайдер»? – спросил разведчик, оглянувшись через плечо на улыбающегося бородача и тихо дребезжащего Щелкуна. – Он тоже ваш… друг и соратник?
– Ты про того, что тут вчера слонялся? Нет, тот пришлый, – отмахнулся Громобой. – Но ты за него больше не волнуйся. Щелкун и я уже с ним разобрались.
– Разобрались… со «Спайдером»? – не поверил своим ушам Игорь.
«Спайдер» относился к серии В3 и был полноценным боевым роботом, «Рекс» же изначально задумывался как транспортер топлива для био типа «Маунтин». Автоматической пушкой его оснастили лишь для того, чтобы он мог прикрывать старших роботов от диверсии с тыла. Так, по крайней мере, рассказывал отец Филарет, а хранитель утраченных знаний потом подтвердил, что это действительно правда.
И вот теперь Громобой заявляет Игорю, что Щелкун расправился с био, превосходящим его в мощи и вооружении…
«Просто ум за разум».
– Ну да, – невозмутимо ответил бородач. – Так что когда будешь мимо него идти, не беспокойся, он уже давно отключен и больше никому не доставит проблем.
– Надо же… – оторопело пробормотал дружинник. – Ладно, учту.
– Только ничего там не трогай, понял? – мигом посерьезнев, сказал Громобой. – Он нам с Щелкуном еще пригодится. Пойдет на запчасти.
– Ты что же, их еще и… чинишь?
С каждой секундой бородач удивлял Игоря все больше и больше. Дружба между хомо и био – само по себе неслыханное чудо. А тут еще выясняется, что таинственный стрелок умеет чинить своего соратника-робота, используя для ремонта запчасти от другой модели!.. Прежде считалось, что на подобные «подвиги» способна только заводская пристяжь – так называемые «сервы».
– Да вот… научился. Иначе зачем я ему? Большинство родных «сервов» Щелкун давным-давно растерял в скитаниях по Москве, так что ремонтник ему жизненно необходим. Мало ли, сустав заклинит в самый неподходящий момент, или вообще головная башня отвалится… – Громобой ухмыльнулся, видимо, представив себе эту картину. – Но что-то мы опять заболтались. Прощай, паренек. Солнце уже выползло, а мне еще «Спайдера» курочить. Твои треклятые дружки-нео, будь они неладны, повредили Щелкуну заднюю ось, а подшипники с паучьих ножек снимать – то еще развлечение…
– Нео мне не дружки, – упрямо напомнил Игорь.
– Как скажешь. В данном случае это была просто фигура речи.
Дружинник отвернулся, сделал еще два шага в направлении выхода… и остановился вновь.
Он не знал, куда теперь идти. Попытаться вернуться в Кремль? Но получится ли сделать это без оружия, еды и питья? Пожалуй, что нет, уж точно это будет довольно проблематично. Опять же, возвращаться сейчас – значит, предать побратима, которого зачем-то выменял у нео маркитант. А ведь есть еще груз патронов, который в крепости очень ждут… Да и сам изменник-Вадим, в чьей замешанности после слов Бурта Игорь практически не сомневался – его ведь тоже следовало как-то покарать за подлое предательство.
Но в одиночку разведчик никогда не сможет это сделать. Да, у него есть выучка, но одной выучкой всю охрану маркитантского дома не побороть. Тем более что у каждого там имеется если не автомат, то пистолет. Поэтому без огневой поддержки к дому предателя можно было даже и не соваться… но где ж ее взять, эту поддержку?
– Ты еще здесь? – удивился Громобой.
Дружинник задумчиво покосился на бородача и Щелкуна. Пожалуй, объединившись с этой парочкой, они могли хотя бы попробовать. Один владел пистолем и очень неплохо с ним обращался, другой был био, что само по себе уже выгодно выделяло его на фоне двуногих из плоти и крови. Вот только, чтоб «дуэт карателей» согласился вместе с ним отправиться к маркитанту, Громобоя следовало как-то заинтересовать…
– Слушай… – начал было Игорь, но тут же замолчал, поскольку не знал, как лучше донести свое предложение до бородача.
Громобой хмуро воззрился на дружинника:
– Ну чего еще, паренек? Отвлекаешь!
– Хотел сказать, что здесь, в Строгино, живет маркитант, который торгует с нео.
Громобой заметно напрягся.
– И ты в этом вот прям уверен? – спросил бородач, посмотрев на собеседника исподлобья. – Ну, что он с нео торгует? А то обвинение не шуточное. Речь ведь не о рядовом проступке, а, по сути, о предательстве всего рода людского…
– Уверен, уверен, – закивал разведчик. – Нео, который меня ранил, упомянул, что маркитант за пленника, моего друга то есть, им выгодно заплатил – «черного» дал и лекарств каких-то.
– Стоп-стоп-стоп, – поднял руку Громобой. – Хочу уточнить, правильно ли я тебя понял: то есть, получается, они этому маркитанту твоего товарища отдали? В обмен на порох и медикаменты?
– Выходит, что так.
– Так а чего ты сразу-то о нем не рассказал? – недоуменно вопросил бородач.
– Ну, поначалу я даже близко не знал, можно ли вам доверять, поэтому и не стал откровенничать.
– А теперь, стало быть, решил довериться? И с чего бы это такая честь?
– Ну, вы ж меня отпустили. Значит, мы не враги.
– Не враги… – эхом повторил Громобой, рассеянно глядя на дверной проем за спиной разведчика. – Ладно, пусть так. Не враги. Ох… – Он мотнул головой. – Да уж, паренек, огорошил ты меня этой вестью, нечего сказать! Получается, у нас тут не просто маркитант, который с нео торгует, а самый распоследний ублюдок, который у презренных мутов собратьев-хомо за порох выменивает!
– Вот и я удивлен не меньше. И притом не пойму, зачем ему вообще понадобился кремлевский дружинник?
– Ну, уж точно не для того, чтобы отпустить его на все четыре стороны, – фыркнул бородач, подмигнув собеседнику. – Так только старина Громобой поступает – отбивает дружинника у нео и выпускает на свободу… Этакий бестолковый герой, которых московская Зона сжирает обычно в два укуса. Только благодаря Щелкуну до сих пор и жив, верно, малыш? – Бородач дружелюбно похлопал ладонью по лицевой обшивке «Рекса». – Только ты меня и спасаешь от невзгод…
Робот в ответ заскрежетал зубами, да так рьяно, что по спине дружинника невольно поползли мурашки. Громобой понял это по обеспокоенному взгляду и, ухмыльнувшись, сказал:
– Не обращай внимания, он всегда челюстями клацает, там шарнир надо бы поменять… но где ж его возьмешь? Оттого и Щелкун, потому что все время щелкает. Привыкаешь, в общем, со временем. А насчет Вадима… ты, я так понял, знаешь, где он обитает?
– Знаю, конечно. Это ж мы у него груз забирали, для Кремля.
Брови Громобоя взлетели на лоб.
– Ах вот даже как… – пробормотал он, вконец ошарашенный.
Они как будто поменялись местами: теперь Игорь удивлял, а Громобой ушам своим не верил.
– То есть ты думаешь… – медленно произнес бородач.
– Я думаю, наш груз тоже у него. Думаю, он сдал нас нео, а потом выкупил груз обратно.
– Обратно? Да уж, хитро! Но за такую хитрость надо беспощадно убивать. Да, Щелкун?
«Рекс» в ответ одобрительно заскрежетал.
– И ты, конечно, безумно хочешь отбить у мерзкого торгаша друга и груз, но один штурмовать его дом боишься… по понятной, в общем-то, причине – ты всего один, да… И поэтому тебе очень нужна наша помощь. Так?
– Так, – подтвердил дружинник.
– Хорошо. Но пока не ясно, какой нам с этого прок? Ты вот за друга и груз сражаться будешь, а мы – просто так, за правое дело?
– Ну, мне-то только мой товарищ нужен и боеприпасы, а все остальное, что только найдете, можете вы забрать. Мне точно больше ничего не надо.
– Больше ничего не надо… – эхом повторил Громобой.
Взгляд его на какое-то время утратил фокус: видно было, что бородач крепко задумался. Игорь помалкивал, решив не торопить стрелка с принятием решения.
– Так а что за груз такой ценный, что вы из Кремля аж сюда за ним поперлись?
– Патроны для огнестрелов, – нехотя признался Игорь.
С одной стороны, вдаваться в подробности не хотелось. С другой стороны, лгать человеку, который, возможно, будет прикрывать его спину в тяжелом бою, дружинник считал неправильным. Впрочем, врать он вообще не любил – разве что дикарям-нео, и то вынужденно.
– Звучит заманчиво… – пробормотал Громобой.
Он смерил Игоря оценивающим взглядом – как будто прикидывал, сможет ли переиграть условия их сделки, если груз окажется уж слишком соблазнительным.
«Конечно, доверять такому странному типу, который вдобавок с био якшается, довольно опасно, – подумал дружинник, тоже откровенно глазея на бородача. – Но, с другой стороны, есть ли у меня выбор? Я сейчас, по сути, гол, как сокол. Ни меча, ни фенакодуса, ничего. А у него – огнестрел, у него – робот. Ну и оружие же даст мне какое-нибудь, если на маркитанта пойдем, должен дать, в его ведь интересах…»
– А ты хотя бы пистолем-то умеешь пользоваться? – вдруг спросил Громобой.
– А… – не ожидавший такого вопроса, Игорь слегка растерялся. – Ну… да. Правда, в основном в теории…
– В теории? – усмехнулся бородач. – Это как?
– Да вот так! – почему-то разозлился дружинник. – Или ты думаешь, у нас там есть возможность по две обоймы в день расстреливать? Каждый патрон на вес золота, так-то!
– Да, патроны нынче скорее раритет, – согласился Громобой. – Как и сами пистоли, впрочем. Но, видишь, какая заковыка – без практики ты все равно хорошо стрелять не научишься. Хотя…
Он задумчиво огладил бороду. Игорь выжидающе смотрел на его изуродованное Зоной лицо. Вероятно, Громобою было прилично за тридцать – возраст весьма почтенный для любого воина. Далеко не каждый дружинник доживал до стольких лет, ведь проклятая московская Зона рано или поздно убивала даже лучших из лучших.
– В общем, так, паренек, – разлепив потрескавшиеся губы, медленно произнес Громобой. – Давай ты сейчас напряжешь свою память и расскажешь мне, что там у этого маркитанта за охрана – сколько в ней людей, чем вооружены, нет ли у них пушек, пулеметов, гаубиц и прочего добра, способного повредить броню моего соратника Щелкуна? А как расскажешь, я все обдумаю, и либо ударим по рукам… либо разойдемся миром – в том случае, если я сочту, что мы с моим хвостатым другом маркитанта не сдюжим.
В словах бородача был резон, и потому Игорь без лишних вопросов принялся вспоминать.
– Дом одноэтажный, к северо-западу от пересечения Мякининского и Неманского.
– Кажется, знаю… Дальше!
– Три заброшенные многоэтажки стоят вокруг буквой «П», поэтому подойти можно только с юга, но там участок прекрасно просматривается.
– Хитро!..
– Склад товаров находится в подвале.
– А это – весьма разумно.
– Из тяжелого вооружения – две пулемета на крыше, установленные там как раз на случай нападения био.
– Пулеметы, еще и два? М-м-м… Звучит не очень. А что за модель?
– «Корды», как будто. Вблизи не видел, да и кто б там дал рассматривать?
– «Корды», «корды»… Ладно, продолжай.
– Кроме пушек на крыше, снаружи, как я понял, караулят четверо автоматчиков – может, есть и еще, мы вокруг здания не бродили.
– Вероятно, их шесть-восемь… Многовато. Но то, что есть автоматчики, означает, что есть и автоматы, и патроны к ним, а это уже интересно! Продолжай, паренек.
– Четверо мечников – личная охрана. Похожи, как братья-близнецы – все высокие, русые, широкоплечие. Отборный отряд. Эти ни на шаг не отходят от Вадима, наверное, даже у койки его дежурят. У каждого, кажется, кроме клинка, еще и пистоль имеется…
– Должен быть. На случай, если придется поддержать тех, что снаружи, – кивнул Громобой. – Логично. Итого у нас уже около дюжины народу… А на пушках сколько людей дежурит?
– По человеку у каждой.
– Итого четырнадцать бойцов против нас двоих и Щелкуна…
– Ну и сам Вадим. У него тоже оружие есть – пистолет. Ну и меч на стене висел, какой-то старинный клинок.
– Пятнадцать человек. Еще лучше. Интересно, нео поблизости нет?
– Мы не видели, – пожал плечами дружинник.
– Вы-то понятно… но это не значит, что их там нет.
Громобой, задумчиво жуя нижнюю губу, вернулся к окну. Щелкун, как будто прочтя мысли хозяина, попятился, и бородач хмуро уставился наружу. Подойдя к нему, Игорь увидел, что смотрит Громобой на покойного «Спайдера», который грудой металлического хлама развалился посреди улицы.
– Наверное, это покажется безрассудством, но я в деле, – сказал бородач, не оборачиваясь.
– Правда? – изумился разведчик.
Его подробный доклад о «крепости» маркитанта, казалось, мог отбить желание любому, даже самому сумасбродному охотнику за добычей. Уж больно опасно было идти на штурм вадимовского дома вдвоем, даже с учетом поддержки в лице «Рекса».
Но Громобой, видимо, считал иначе. И это одновременно радовало Игоря и пугало.
Радовало – потому, что в одиночку он бы точно не решился возвращаться к маркитанту и, вероятно, навсегда потерял бы любимого побратима и ценный груз.
А пуга́ло – потому, что теперь Игорь даже близко не представлял, насколько безумен его новый компаньон на самом деле.
– Ну что, давай устроим предателю кровавую баню? – с улыбкой произнес Громобой, поворачиваясь и опуская руку на здоровое плечо дружинника.
Глаза его полыхнули огнем.
– И пусть Господь направит наши пули.
