Глава 9
Мародерка
– Князь, здесь Барс. Вышли к погрузочному пандусу первого склада. Чисто.
– Принято, Барс. Бери под контроль двор. Волк, что у тебя?
– Прошли тылами, до дальнего угла. Чисто. Начинаю обход второго складского здания.
– Принято. Рубль?
– Зашел с запада, иду вдоль задней стены склада. Чисто. Князь, по мне так тут вся территория чистая. Хищниками и собачками не пахнет.
– Не расслабляться. Чистим, как положено. Беркут, как дела у тебя?
– Иду с запада вдоль ворот. Пока чисто. Но складам, по-моему, досталось изрядно.
– Отставить лишние разговоры. Работаем.
Бекеш сладко потянулся, насколько это было возможно в кабине «шишиги». Оно, конечно, можно было бы взять позывной и поскромнее. Но приходится соответствовать. А то что получается, обещал княжество, а сами по этим пустошам бродят. Так хоть позывной соответствовать заявленной цели будет. Внешний антураж в любом деле нужен, и никуда от этого не деться.
По-нормальному отдохнуть за последние два месяца у него не получалось. Все время приходилось проводить в беспрестанных тренировках. Ничего не поделаешь, хочешь иметь слаженный отряд, вкладывайся в него целиком и без остатка. Даже находясь в трехдневном карантине на границе Ставропольского княжества, они не прекращали тренировки. Правда, там в основном занимались силовыми упражнениями и рукопашным боем. Но отдавались делу без остатка, по максимуму выжимая все возможное из образовавшегося свободного времени.
В Ставрополь он ездил специально, чтобы закупить все необходимое снаряжение. Ну и Володю навестить. Как ты ни крути, а поднятие своего собственного княжества – это не цацки-бирюльки. Нужны средства. Причем немалые. Так что придется им какое-то время поработать мародерами. Да и потом предстоит стаскивать в кучу все, что плохо лежит. Вот и навестили бывшую автобазу, подцепили на жесткую сцепку парочку «ГАЗ-53» поновее да поволокли в мастерскую Володи в Ставрополе. «Шишига» еще и не такое утянуть способна.
Вообще-то дороговато обходился транспорт. Даже с учетом того, что машинки они притащили сами. Одно колесо на легковой автомобиль, в смысле, покрышка и камера, обходились в целую сотню рублей. К грузовику, считай, вдвое дороже. С дисками-то ничего не случилось, разве только слоем ржавчины покрылись, а вот резине, той досталось. Чтобы уволочь с собой технику, приходится тащить с собой шины и переобувать добычу. Иначе никак.
Старой резины со складов длительного хранения используется не очень много. И уж точно не на грузовиках, бегающих с полной загрузкой. Срок хранения у нее достаточно ограниченный, после чего она начинает терять эластичность, трескается и может лопнуть, если ее нагрузить. Впрочем, если не грузить, тоже может получиться нехорошо.
Вот и наладили производство резинотехнических изделий. В Ставрополе завод имеется. Перечень продукции не так уж широк, но потребности региона заводик вполне удовлетворяет.
После того как машина попадает в мастерскую, ее начинают перебирать. Полная разборка и сборка. Без вариантов. Все сальники рассохлись и подлежат замене. И вообще, непонятно, в каком состоянии была раньше эта техника. Даже с учетом того, что автомобиль ты вроде бы притащил сам, обойдется он тебе минимум в пять тысяч. Это, если ничего дополнительного на него устанавливать не будешь.
Конечно, то, что машинки не внедорожники, слегка напрягало. Но «шишига», за исключением своей проходимости, иных преимуществ не имеет. А вот «пятьдесят третий» – совсем другое дело. У него грузоподъемность в четыре с половиной тонны. То, что по грязи не больно ходок, – не беда. Всего-то дел – не кататься в распутицу…
Бекеш взялся за термос и набрал в кружку чая. Помародерить они успели совсем немного, но кое-чем все же обзавелись. К примеру, когда чистили Ессентукский городской военкомат, навестили небольшой универмаг неподалеку. Вот там-то он и разжился несколькими термосами со стеклянными колбами. Ну и кое-какой посудой. Быт как-то организовывать нужно. Это большой заработок может обождать. А вот обустроить нормально свою жизнь никак не помешает.
С чисткой военкомата и милиции получилось на удивление удачно. В военкомате обнаружились целых десять «АКМ» и парочка «ПМ». Причем все во вполне приличном состоянии, а не какое-то старье. Должно быть, работники получили свое штатное оружие, а вот автоматы остались на месте. В отделе милиции уже ожидаемо обнаружились несколько пистолетов и изъятое охотничье оружие. Ну и боеприпасы, причем достаточно солидно. Это опять же благодаря военкомату. Как видно, готовились вывозить на стрельбище школьников и к сборам по переподготовке, вот и запаслись.
Удалось раздобыть и «мелкашки». Шейранов вдруг вспомнил, что у них в городе был стрелковый тир, куда ходили школьники обучаться стрелять из «ТОЗ-8». В Ставрополе достаточно быстро смогли переделать однозарядки под магазинный вариант. Давешний знакомый из оружейной лавки помог. У него оказалась превосходно оборудованная мастерская.
В пустоши работали парами, особо не разбредаясь, чтобы в любой момент быть готовыми поддержать друг друга. Основное вооружение – «АКМС». Дополнительное – на каждую пару самозарядный дробовик и мелкашка, переделанные в более компактные версии. Ну и напоследок «ПМ» с парой гранат. В случае боя с людьми конфигурация менялась и в дело вступали тройки – пулеметчик, снайпер, автоматчик…
Глоток горячего чая. Замечательно! А то признаться, вот так сидеть в машине слегка зябко. Несмотря на начало августа, вот уже неделю стоит просто замечательная погода. Ночи ясные, дни пасмурные, при этом постоянно дуют ветры и отсутствуют дожди. Во всяком случае, те слезы, что срываются с небес, назвать дождем не поворачивается язык.
Кто-то скажет, что в такой погоде нет ничего хорошего. Но ведь это смотря для кого. Вот для него и его дружины погода просто класс. До этого стояли жаркие денечки, так они намучились на год вперед. Занятия и тренировки не отменишь, и выкладываться нужно на полную. Не для галочки ведь они все это затеяли. И потом, это ему сейчас тут зябко, а парням на улице самое то.
Взгляд зацепился за стационарную радиостанцию. Сейчас они работали коротковолновыми, переделками из милицейских и на другой волне. А стационар у них для дальней связи. В окрестностях Ессентуков обнаружились одно село и два больших хутора. Худо-бедно, но радиостанции у них имелись. Все те же милицейские, но только автомобильные. Вот и выходят периодически в эфир, чтобы сообщить обстановку. До следующего сеанса еще полчаса.
Бекеш с дружинниками устроил свою базу в районной больнице. Той самой, где он разжился хирургическим инструментом и где его чуть не сожрали собаки. Благо кирпичный забор там практически полностью сохранился, подлатали дыры и замкнули периметр. От человека не больно-то и поможет, а вот от зверья вполне. Если только в гости не соберется какой кошачий представитель. Егозу бы или простую колючку по верху пустить. Ну да, все равно без оружия они не ходили. Да и все эти рыси, пумы, тигры, львы, господи, ну чисто Африка какая! Словом, их тут не так чтобы много, да и в пустошах им делать нечего. Теоретически.
Как только обустроились, поехали знакомиться с соседями. Вернее, вышли сначала на один хутор, километрах в трех, за станицей Ессентукской. А уж селяне после знакомства подсказали, где обретаются другие соседи. Ну и, как положено, договорились о взаимовыручке, определись по частоте, на которой будут держать постоянную связь, и о графике выхода в эфир. Впрочем, у крестьян это уже существовало, Бекеш с дружиной просто вписались в этот порядок.
Правда, со взаимоотношениями сложилось не очень. Они-то себя позиционировали как мародеров. Селяне, конечно, к ним со всем уважением, но к себе пускать без карантина напрочь отказывались. Страх перед пустошами въелся в людей напрочь, и вытравить его будет ой как тяжко. Да что там. Пришлось долго и упорно проводить разъяснительную работу среди своих новоявленных товарищей, пока, наконец, убедил переступить через себя и отправиться к новому месту пребывания.
После обустройства в больнице и месяца тренировок начались выходы в станицу и город. Пустошь нужно было чистить с прицелом на будущее. Вон в Ставрополе до сих пор промзона выгорожена глухим забором, выход за который сопряжен с рядом опасностей. Хотя попробуй вычисти город. Собака – она даже не лисица, куда хитрее и изворотливее. Так что чистить пустошь нужно обязательно. Ну и бойцам тренировка, отработка слаженности. Кстати, собак в пустошах отчего-то слишком много, и чем только питаются, непонятно? Неужели столько мелкого зверья сюда забредает?
Словом, к крестьянам пока не ездят. Разве только прокатились по окрестностям да прошлись ножками, чтобы ознакомиться с подходами. Случись надобность, не вслепую ведь бежать на выручку. Ну и регулярно в эфир выходят, приучают понемногу к тому, что у селян теперь новые соседи появились. А вообще, с селом и хуторами ему повезло. Не придется поселения с нуля закладывать. Для начала достаточно будет взять под крыло вот этих. Причем они не станут возражать, конечно, если все по уму сделать, а не объявлять себя защитником за долю малую.
– Князь, здесь Рубль, – послышался голос наемника Павла.
– Здесь Князь.
– У нас чисто.
– Волк, чисто.
– Барс, чисто.
– Беркут, чисто, – тут же посыпались доклады один за другим.
– Принял. Выдвигаюсь.
Бекеш опрокинул в себя остатки чая и, накрутив крышку обратно на горловину, поудобнее устроился за рулем. Машина завелась сразу и без проблем. Шейранов помнил еще по детству, как порою долго и муторно заводились те же «ГАЗоны» и «ЗИЛы». Но, как видно, все дело в умении правильно отрегулировать карбюратор и систему зажигания. Володя, похоже, был настоящим мастером, потому что после него у Бекеша ни разу не возникло трудностей с запуском двигателя.
Странное дело, но во дворе бывшей районной промбазы было относительно чисто. По углам и возле зданий наблюдались кучи нанесенной за годы листвы, нижние слои которой уже давно перегнили. А посредине ничего, только редкая трава в трещинах асфальта, уже начавшего сдаваться под натиском времени.
В своем слое ему доводилось бывать на этой базе. А вот посещать сами склады как-то не приходилось. Да и вряд ли содержимое конкретных складов окажется схожим. Но, с другой стороны, главное – сама база – вот она, на месте, и, судя по состоянию въездных ворот, не разграбленная. Это радовало особенно.
То, что он не бывал непосредственно на складах, не говорит о том, что он не представлял, что может там храниться. А должно было в них находиться все то, что продавалось в сельских магазинах и универмагах. То есть все – от носков и канцтоваров до электроники и мотоциклов. И если судить по состоянию крыш на каменных домах пустоши, имелись весьма большие шансы на то, что и кровля складов выдержала натиск времени, сохранив содержимое.
Вся дружина находилась во дворе, рассредоточившись по нему и контролируя подступы. Поначалу парни относились к подобной тактической подготовке как к блажи. Даже Павел. Вернее, он, имеющий довольно неплохую подготовку, в первую очередь. С ним вообще пришлось труднее всего. Оно ведь как – проще научить, чем переучивать. Ну да ничего, пара-тройка внушений, и парень начал прислушиваться.
– Беркут, Рысь, на вас машина. И не забудьте по графику связаться с селянами.
– Принял, – тут же отозвался Беркут, русский белобрысый здоровяк, который в этой паре был за старшего.
Сам Бекеш, закинув за спину «АКМС», взял в руки кусачки с длинными рукоятками и сумку, в которой находились фонарики, и направился к погрузочному пандусу. Обходить было лень, поэтому он предпочел запрыгнуть на него, не без помощи рук, но зато намного быстрее. Здание имело в длину метров семьдесят, никак не меньше, и в ширину метров двадцать пять. По фасаду выходило четверо металлических распашных ворот. Если судить по остальным постройкам, этот склад был самым молодым. А потому и оптимизма внушал побольше.
Надо же. Столько лет прошло, а амбарный замок все так же висит на страже социалистической собственности. Хм. И старый добрый замочек-контролька на месте. Не удержался, отвел в сторонку предохранительный язычок. Листочек бумаги присутствует в наличии, правда, с потеком ржавчины, и даже видна подпись кладовщика. Это через столько-то лет.
Прокусить дужки двух замков – дело нескольких секунд. Посмотрел на четверых парней, вставших в готовности достойно встретить опасность, буде такая там обнаружится. Перегудов, конечно, со своими техническими возможностями уже облазил тут все вдоль и поперек. Поэтому точно знал, что именно найдет его главный герой. Разве только позабыл сообщить об этом ему самому. Лишь заверил, что никакой заразы там нет.
Правда, это вовсе не означает, что там нет и других неожиданностей. С виду-то склад выглядит вполне целым. Но кто знает, что и как туда могло забраться и свить себе там гнездо. А может, за воротами помещался продовольственный склад и в нем развелось множество толстых и злых крыс. Вот уж о чем Перегудов не стал бы сообщать, так это о подобных неожиданностях. Потому и не расслабляется Бекеш, поминая продюсера крепким словцом. Можно подумать, у него без этого жизнь скучная.
Барс и Рекрут потянули створки ворот в стороны, с трудом оторвав уплотнители, буквально приросшие к коробке. Бекеш, Рубль и Конь, взяв на изготовку автоматы, приготовились ко встрече с неожиданностями. Ворота скрипели нещадно, вызывая зубовный скрежет. Но это пока было единственное неудобство. Полоса дневного света пролегла в глубину старого склада, впервые за последние сорок лет.
Угу. Вот такое странное дело, тут не было световых окон. Одного взгляда вверх было достаточно, чтобы понять – кровля выстояла атаку времени и непогоды вполне достойно. Ни одной светлой точки даже от мало-мальской дырочки. Если свет сюда и проникал, то лишь в щели ворот. Да и то сомнительно, если вспомнить, как только что эти самые ворота отворяли. Теперь уплотнители уже ни к черту, а вот до этого работали вполне исправно.
– Так, парни, разбираем фонари. На солнышко не надеемся, фонари не выключаем, батарейки не экономим. Соблюдаем осторожность. Я, Рубль и Конь идем первыми. Барс и Рекрут, прикрываете. Пошли.
Н-да. Длинные, на четыре батарейки, фонари не отличались ни компактностью, ни легкостью. Поэтому держать на изготовку оружие было довольно неудобно. Но, пожалуй, это меньшее из зол. И потом в плюс им можно было поставить то, что они давали широкий луч и освещали достаточно большое пространство. Правда, при этом плохо светили вдаль. Хотя куда тут светить-то. Центральный проход, шириной метра четыре, освещается сейчас дневным светом. Крылья должны иметь в глубину метров по десять. Батарейки в фонарях новые, так что все в норме.
Слева при входе конторка кладовщика. Эдакая легкая будка, сколоченная из фанеры, полностью застекленная, чтобы кладовщик имел хороший обзор как на вход, так и по складу. Правда, дальше центрального прохода толком ничего не увидеть, поскольку на всю шестиметровую высоту идут сплошные стеллажи. Изготовлены добротно, из семидесятого уголка, и нагрузку способны выдержать серьезную. Между стеллажами имеется проход метра три в ширину. Всего таких проходов по обеим сторонам четыре.
Н-да. А вообще размеры склада впечатляют. Снаружи он как-то покомпактнее смотрится. Наверное, из-за того, что представляет собой обычную коробку с двускатной крышей и навесом над пандусом. Впрочем, замереть в удивлении заставили скорее не размеры помещения, а то, что оно не выглядело даже полупустым. Наверняка перед тем, как закрыться, имел место завоз. Или же, как всегда, придерживали товар на складах. Обычное явление для СССР.
Выброси все это на прилавки в середине восьмидесятых, и народ расхватал бы мигом. Это чуть позже, годам к девяностым, уже хорошенько подумали бы, что выбрать, импорт подороже или советское подешевле, но с сомнительным качеством. Впрочем, может быть как-то по-другому было. Хотя. Глядя на то, что окружало его из разрушенного прошлого этого мира, Шейранов очень сильно сомневался в том, что отличия были столь уж значимыми.
– Барс, Рекрут, прикрываете и держите центральный проход.
– Принято, – за двоих ответил Барс с характерным для кабардинцев акцентом.
Осмотр начали с левого прохода. Сразу за конторкой обнаружился электрокар, как будто его оставили только что. Помещение складское, поэтому налет пыли в глаза не бросается, словно все так и должно быть. Дальше проход абсолютно свободен. По бокам стеллажи, заставленные коробками и свертками из упаковочной бумаги.
Бекеш внезапно остановился, присматриваясь к коробкам. По сути, зачистку сейчас проводили Рубль и Конь, он же пошел скорее от нетерпения и желания лично осмотреть и оценить содержимое склада. Так что вполне мог себе позволить отвлечься.
Йожики курносые! Это же коробки с виниловыми пластинками. В каждой коробке штук по пятьдесят. И этих коробок тут… Ч-черт. Много. Хм. А ведь, судя по надписям на коробках, пластинки разные. Вот «АББА», тут «Бониэм», прочая зарубежная эстрада. На следующем поддоне эстрада советская. На стеллажах напротив упаковки с магнитофонными кассетами и бобинами. Все с записями. Даже если не найдется аппаратура, чтобы все это слушать, товар дорогой. Просто потому, что его сейчас никто не производит.
На верхней полке, что на полутораметровой высоте, тот же товар, но тут уже разнобой. Ну это понятно. Никакой заведующий магазином не возьмет пятьдесят пластинок, кассет или бобин с одним и тем же концертом Пугачевой. Ты поди их потом продай. Вот и распотрошили упаковки.
Что там на верхних стеллажах, так сразу не разберешь. Видно только, что они не битком забиты, но кое-что есть. Хватает и свободного места. Опять ничего удивительного. Это же не склады длительного хранения. Здесь товар все время в движении, прибывает оптом, потом растаскивается по районным магазинам мелкими партиями.
Обследовав левый проход, направились в правый. Парни работают со всем вниманием и осторожностью. А Бекеш?.. А что Бекеш? Опять осматривает полки. И надо сказать, очень даже удачно осматривает. А как это иначе назвать, когда тут с обеих сторон тянутся стеллажи, заставленные радиолами, проигрывателями и магнитофонами, как большими бобинными, так и портативными кассетниками.
Правда, изрядная доля стеллажей оказалась заваленной откровенным хламом. Тут хранились различные батарейки и кроны. Как нетрудно догадаться, прошедшие годы сказались на них не лучшим образом. Словом, только на свалку, больше некуда.
В следующем проходе Бекеш откровенно завис в недоумении. Здесь по сторонам тянулись залежи различных гитар, балалаек, гармошек, баянов… На самом верху заметны духовые инструменты и явно не медные, коль скоро до сих пор не позеленели, а очень даже поблескивают хромом. В самом конце коробки с какой-то аппаратурой. Наверняка какие-нибудь усилители и тому подобное.
Но удивился он не этому. Прямо на него смотрели штабеля картонных упаковок с телевизорами. Причем не абы каких, а цветных. И название очень даже читаемое, «Темп». О как! В восьмидесятые это невероятный дефицит и дорогое удовольствие. У него был только один соперник, телевизор «Чайка». Н-да. Зато цена была одинаковая, копейка в копейку, это Сергей Федорович помнил точно.
Стояло это богатство посредине прохода, на поддонах в два яруса. Первый из шести телевизоров на поддоне, и сверху еще один поддон, на котором уже четыре. И забит ими проход на всю глубину. По грубым прикидкам, получалось около сотни телевизоров. Проход напротив в таком же состоянии. Х-ха! А вот и «Чайка». Их что, на одном заводе собирали? Или просто в равных долях направляли сюда.
В следующем проходе уже порядка полусотни единиц и с одной, и с другой стороны. Дальше стоят коробки с черно-белыми телевизорами, в более скромном количестве. Впрочем, чему тут удивляться. Такой телевизор можно было купить рублей за двести, а то и дешевле, в то время как цветной стоил более семисот. Так что черно-белые раскупались веселее. Впрочем, цветные тоже не особо залеживались.
Н-да. Одни только телевизоры обещали принести просто баснословную прибыль. С чего бы? А с того, что в Ростове и Ставрополе уже существует свое телевидение. Бекеш сильно удивился, когда услышал об этом. Однако действительность оказалась куда проще, чем он себе это представил. Оказывается, нашлась группа молодых и предприимчивых, которые организовали кабельное телевидение. Оборудовали студию, установили видеоаппаратуру и гонят фильмы как из далекого прошлого, так и снимают свои сюжеты, даже реклама имеется.
Началось в Ростове, потом подхватили ставропольчане, теперь нашлись умельцы и в Кропоткине. А что, дело очень даже стоящее. Опять же, закажи мародерам, они натаскают этих телевизоров и кабелей целую прорву. Хотя. Как видно, не все так гладко, коль скоро черно-белый телевизор, да еще и не самый новый, обходится в пять сотен.
Далее обнаружились холодильники «ЗИЛ-63». Два десятка. Тоже весьма дорогой товар. А уж если не потерял фреон, так и подавно. Холодильники пользовались еще большим спросом, чем телевизоры. Те можно отнести скорее к роскоши, а вот холодильник нужен в повседневном быту. И производителей на горизонте пока не наблюдалось. Все же их группе определенно повезло.
Кроме этого добра обнаружилось большое количество самых разнообразных канцтоваров. Правда, немалая их часть давно пришла в негодность. Масляные и акварельные краски еще можно реанимировать, но что касается фломастеров, стержней от шариковых ручек, пластилина, то тут полный швах. Словом, хватало на складе того, чему следовало отправиться прямиком на свалку. Но даже с учетом этого, даже если на всей базе больше ничего не найдется, они сорвали огромный куш. Тут без вариантов.
В одном из проходов все было битком забито различными тетрадками, от простых двенадцатилистовых до общих тетрадей формата А4. Здесь же обнаружились несколько упаковок с детскими раскрасками. А в самом дальнем углу невероятный дефицит в СССР – три большие коробки с туалетной бумагой. Смешно? А вот Шейранов совсем не удивился тому, что ее затолкали подальше.
В проходе напротив обнаружились полки с фонариками самого различного вида. Прямоугольные, под квадратную батарейку. Цилиндры под круглые батарейки. Причем двух видов, как под две, так и под четыре. А еще особо ценившиеся фонарики с разборным корпусом, когда двухбатареечный фонарик превращался в шести. Нашлись и «жучки», которыми хоть сейчас пользуйся. Ну и аккумуляторные, те самые, что ставятся на зарядку в розетку.
Последние лишь одного вида. Но зато не меньше сотни штук. Впрочем, их аккумуляторам уже давно пришел кирдык, и по большому счету пользы от них никакой. Хотя удобные, чего уж там. Тут тебе и компактность, и легкость, и возможность подзарядки. И кстати, они тоже были редкостью несусветной. Не дефицит, нет. Просто в продаже появлялись редко, да и дорогие они были, три с лишним рубля, а покупали их в основном пацаны.
Рядом лампочки в ассортименте от полутора до двенадцати вольт. Новогодние гирлянды. Двенадцативольтовки как раз к ним и шли. Это Сергей Федорович помнил хорошо, у самого два сына, и хочешь не хочешь, а елку на Новый год поставь. Дальше картонные коробки с разными светильниками, бра, настольными лампами, сами запасные лампы. Да много чего еще, причем и в декоративном исполнении.
А это что? Часы. Наручные, настольные, как будильники, так и простые, туристические, это которые будильник в футляре. Есть даже электрические. Шейранов уж думал, что такие ему больше никогда не увидеть, эдакие настольные часы под большую круглую батарейку. Угу, в СССР с другими элементами питания были определенные сложности. Самая компактная – это крона, но ее днем с огнем было не сыскать, да еще и дорогая.
– Князь, ты вообще представляешь, какое богатство нам подвалило? – в конце концов не выдержав, присвистнул Павел.
– Пока нет. Но зато теперь не сомневаюсь в том, что у нас появился стартовый капитал. И можно будет с легкостью выделить средства вам, чтобы могли помочь семьям. Я так прикидываю, тысячи по две без проблем. Еще бы найти кого, кто бы смог со всем этим богатством разобраться. Не то, чует мое сердце, обуют нас, как…
– Это точно, – хотя Бекеш и не озвучил, как их обманут, тут же поспешил согласиться Павел. – Слушай, Князь, а по какому принципу тут вообще все складывалось? Что-то у меня плохо вяжутся телевизоры и школьные принадлежности. И вообще, намучаемся тут все перелопачивать.
– У самого в голове не укладывается. Но с тем, что тут хранится, можно разобраться, и не перебирая все имущество.
– Это как?
– Да так. В конторке наверняка найдутся складские книги, в которых все учтено до последнего винтика. В те времена спрашивали строго. А что касается того, по какому принципу тут все складировалось, лучше не спрашивай. Сам ни черта не понимаю.
Соседний склад оказался на удивление маленьким. Разумеется, в сравнении с первым. Тут обнаружилась различная парфюмерия. В СССР она, конечно, разнообразием не блистала, но все же имелась. В особенности много было упаковок с флаконами тройного одеколона и огуречного лосьона. Алкаши употребляли его даже в то время. А еще он поставлялся централизованными поставками во все парикмахерские, которые, конечно же, были государственными.
К слову, жидкость и сейчас находилась внутри этих флаконов, но Бекеш предпочел не проверять содержимое. Ну его! Оно и в свежем виде не вызывало восторга, а уж через сорок лет и подавно. Хотя очень может быть, что там уже нет никакого запаха. И в различных духах, обнаружившихся здесь, – тоже.
Следующий склад также не вызывал уважения своими размерами. До содержимого влага, похоже, не добралась. Продукция была от советского производителя, но она и сегодня, пожалуй, более чем актуальна. Хотя бы своей дешевизной. Текстиль и трикотаж наверняка слежался уже до такой степени, что о складки можно порезаться. Но пара-тройка стирок, хорошенько пропарить, и все можно привести в божеский вид. А с учетом бросовой цены.
Ну не пойдет этот товар дорого. Сегодня всю одежду шьют портные, и шьют не только качественно, но еще и по индивидуальным меркам. Да и фасоны не чета советскому, регламентированному и идеологически выдержанному модельному ряду.
А вот обувь за эти годы пришла в негодность. Кожа задубела до каменной твердости, деформировалась. Оно, конечно, можно бы отдать местным умельцам, и глядишь, они смогли бы реанимировать. Но… Признаться, сшить новые обойдется едва ли не дешевле, и опять же по индивидуальной мерке. Словом, не обрадовало содержимое склада.
Последний склад не сильно уступал первому в размерах. Его содержимое можно охарактеризовать тремя словами – дом, сад, огород. Чего тут только не было, от садовых ножниц до электродрелей. Даже четыре бензопилы «Дружба» обнаружились. Гвозди, шурупы различных размеров. Слесарный и столярный инструмент. Точила механические и на электроприводе. Тоже богатый склад, чего уж там.
В другом здании их ожидало разочарование. В первом складе хранились кондитерские изделия, и от них ничего осталось. Чему, скорее всего, в немалой степени поспособствовали муравьи и грызуны. В соседнем складе хранилось продовольствие. Мука, макаронные изделия, различные крупы. От всего этого осталась только труха, толстый слой мышиного помета и жалкие останки крапивных и бумажных мешков, на которых еще можно было разобрать штампы. А жаль. Крыша-то тут выстояла, и оба склада вполне себе сухие.
Здание напротив, оно же самое дальнее от въезда, не разочаровало. Как Шейранов и предполагал, тут, подальше от посторонних глаз, хранился импорт. Причем без разбора, все в одном месте. Туалетная бумага, текстиль и трикотаж, импортная бытовая техника и электроника, импортные же магнитофонные кассеты. Много чего хранилось в этом неприметном элитном складике. И все это накрылось медным тазом из-за прохудившейся крыши.
В соседнем складе этого же здания обнаружились остатки упаковок с импортным чаем, настоящим кофе, а не кофейным напитком «Кубань». Импортные же кондитерские изделия, итальянские спагетти, заграничные консервы, в том числе и ананасы. Все это пошло прахом по причине все той же прохудившейся крыши. Впрочем, все равно испортилось бы.
Следующее здание состояло из двух складов. Крыша тут уцелела, а потому и содержимое выстояло. Хотя это и было удивительно. В складе, имевшем большую площадь, обнаружились штабеля фанерных коробок, в которых находилась соль. Кстати, весьма ходовой товар. Сегодня соль в регион доставляют из Астраханского ханства, это и далековато, и опасно, а потому и цена кусается.
Но куда больше удивили штабеля крапивных мешков, в которых обнаружился сахар, песок и рафинад. Причем последнего чуть не вдвое больше, чем первого. Как так могло случиться, что за столько времени до них не добрались ни мыши, ни муравьи, решительно непонятно, но факт остается фактом. Вот он, товар лицом, и стоит он куда дороже соли. А по прикидкам, его тут около ста тонн.
В соседнем складе оказалась техника. Три мотоцикла «Урал», шесть «Яв», десяток «Восходов», двенадцать мопедов «Рига-16» и столько же «Верховина-7». И целых два десятка велосипедных моторчиков. У Сергея Федоровича такой был в детстве. Устанавливается на любой велосипед – и вперед. Правда, можно ноги обжечь, но какое это имело значение, даже в восьмидесятые.
А вот и велосипеды. Тридцать четыре штуки, типа «Урал» и «Десна». Примерно половина в дамском исполнении, то есть с низкой рамой. Десятка два для школьников, десяток «Зайчиков» и столько же «Кам». С последними, скорее всего, выйдет швах. Что-то не помнил Бекеш на улицах велосипедистов на «Камах». А значит, и спроса нет. При отсутствии спроса завод резинотехнических изделий производство налаживать не станет.
Ну и разумеется, различные мото- и велозапчасти, причем в немалом количестве. Кстати, хватает и покрышек, и камер. Остается только вопрос, насколько они пригодны к эксплуатации. Нет, скорее всего, можно будет использовать только металл, сохранность которого по-настоящему радовала.
– Князь, вот это я понимаю, вот это фарт, – поведя взором по складу, возбужденно произнес Павел.
– Согласен. Повезло знатно. Даже боюсь подумать о том, чем мы разживемся на городской промбазе. Пустоши – это просто непаханое поле.
– А по мне, так все больше минное. И только отмороженные на всю голову сунутся сюда по доброй воле. Причем вот так, по-идиотски, без костюмов химзащиты. И если честно, то, что все эти бобики и пташки бегают и летают по пустошам, не больно-то успокаивает. Они же, если что, и заразу разносят.
– Опять начинаешь, Рубль?
– Так боязно.
– Говорю же, я тут все уже облазил, и я медик, если ты помнишь.
– Помню, конечно. Но в каждую дырку ты ведь не заглядывал. Вот шаримся по складам, а вдруг там эта зараза притаилась.
– Не живет она столько, успокойся. Даже бактериям нужны определенные условия, чтобы долго сохраняться. А какие тут условия? Летом духота, зимой холод. В таких условиях за сорок лет тут все повымерло.
Махнув рукой как на нечто не заслуживающее внимания, Бекеш подал знак Рублю. Тот, согласно кивнув, полез за очередным навесным замком. Несколько ящиков с замками они нашли на складе хозтоваров. Были там и амбарные, вот и прихватили с собой. Нет, не от людей запирать. Если человек решит добраться, да еще когда спросить некому, то доберется однозначно. А вот ветер уже не распахнет. Ну не крутить же проволоку, когда есть под руками замки.
Пока Рубль возился с воротами, Бекеш уже подошел к машине, благо тут все рядом, а машина стоит посреди двора. Обойдя водительскую дверь, устроился на пассажирском сиденье. Нечего крутить баранку, коль скоро есть кому этим заняться. Благо вождению автомобиля обучаются все без исключения. Ну и практикуются время от времени. К примеру, сегодня за водителя Рекрут, который уже забирается в кабину.
Помимо этого, с парнями проводилась подготовка по автоделу. Волк оказался подмастерьем автослесаря из Ставрополя. Не повезло парню – отправился в село навестить родных и по дороге нарвался на абреков. В княжестве оно, конечно, с незаконным пересечением границы сурово. Да только это не может полностью гарантировать безопасность от небольших бандитских групп.
Когда появилась возможность вернуться домой, Волк отказался. Решил сделать ставку на новое княжество. Опять же парню не очень нравилось крутить гайки. А дружина… Дружина – это совсем другое дело. Можно ли сравнивать жизнь дружинника и автослесаря? А уж когда речь идет о восемнадцатилетнем пацане, так и подавно.
Но, к его неудовольствию, пришлось крутить гайки и здесь. Впрочем, тут он выступал скорее в роли преподавателя, обучая парней премудростям профессии, которую сам так до конца и не освоил. Для чего притащили на территорию больницы парочку старых «ГАЗонов» и курочили их от души. А что делать, тут автосервисов на каждом шагу нет, до них еще добраться нужно. Вот и учились парни, чтобы при случае хоть как-то доковылять до места.
Покончив с осмотром районной промбазы, двинулись на городскую. Но признаться, прокатились впустую. Непонятно, как так случилось, что база, находящаяся на окраине, считай, в поле, не пострадала, а эта, в густонаселенном секторе, была разграблена начисто. Все, до чего не дотянулись руки мародеров, то ли тех, что еще считались преступниками, то ли нынешних, тех, что уважаемые люди, уничтожили время, непогода и грызуны.
Зато за забором обнаружилось логово собачьей стаи. Так что пришлось пострелять. Часть стаи вырвалась и убежала, но с десяток собачек загнали в какой-то бокс, где благополучно и приговорили. Как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Не поживились, так хоть отработали столкновение на короткой дистанции. Все же стрелять по живым мишеням – это не одно и то же, что на стрельбище по неподвижным.
– Хутор Васильевский, у нас все в порядке. Прием.
– Хутор Андреевский, без происшествий. Прием.
– Артем, чего молчишь? Случилось чего? – после некоторой паузы в эфире послышался голос Семеныча, старосты поселка Горный.
Этот был лютым сторонником самостоятельности. В смысле он, конечно, не против того, чтобы жить одной дружной семьей. Но никаких сомнений, кто именно должен быть в доме хозяином, у него не было. Вот и два хутора – Васильевский и Андреевский несколько лет назад выделились из его поселка. По факту территория, подконтрольная поселку, возросла. Население понемногу прибавляется. Правда, совсем уж понемногу. Слишком высокая смертность, и в особенности детская.
От десятка бойцов староста, конечно, не откажется. Потому и связи с ними начал налаживать. К примеру, зазывал в клуб на танцы, только сначала в карантин, и так, чтобы на глазах. Впрочем, пару раз уже проскальзывало, мол, можно, конечно, сделать исключение, если мародеры трое суток не будут соваться в пустошь и побожатся в том. А в селе есть невесты. Как им не быть, если мальчишек, ввиду их шебутного характера, погибает куда больше. А так и девок пристроят, и мужиков прибавится. Причем не абы каких, а готовых бойцов.
Не сказать, что селяне совсем уж не могли постоять за себя. Могли. Иначе их давно подмяли бы или растащили по невольничьим домам. Но это до той поры, пока не нашелся кто посерьезнее и позлее. Вот если прихватить кого, отправившегося в лес по ягоды или расслабившегося в поле, это просто, а переть буром на вал со стрелками, пусть и непутевыми, это уже совсем другое.
Почему стрелки непутевые? Странный вопрос. Чтобы подготовить бойца, нужно дать ему сжечь не одну сотню патронов. А боеприпасы денег стоят, причем немалых. Ну и откуда бедным селянам взять деньги на их покупку? То-то и оно.
– Горный, мой позывной Князь.
– Князь, Князь. Герцог, йокарный бабай. Придумал тоже, – недовольно пробурчал в эфир Семеныч, явно показывая свое отношение к претенденту на роль лидера.
Он и в перекличке хотел быть завершающим, чтобы лишний раз подчеркнуть свое главенство. А то как же, пять десятков дворов, три с половиной сотни человек. Горный, конечно, небольшое село, но здесь явный лидер. Признаться, Бекеш с этой же целью хотел оставить последнее слово за собой, но староста его переиграл.
– Бунтует Семеныч? – ухмыльнувшись, поинтересовался Рубль, стоявший рядом.
– Ничего. Пообвыкнется еще.
– Что дальше?
– А дальше возвращаемся на базу. В смысле сначала на нашу. Там обедаем. Потом цепляем прицеп и уже на промбазу. Загрузимся всем по чуть-чуть, и будем выдвигаться в Ставрополь. На базе оставим одну тройку, так сказать, для охраны и обороны.
– Есть, – с готовностью ответил Павел.
– Чего есть, Рубль?
Позывной этот Павел взял себе сам, в память о своем наемническом прошлом. Мол, раньше служил за рубль, теперь за идею. Вообще, все позывные парни себе выбирали сами. Чтобы никому обидно не было.
– А разве ты не меня оставишь? – искренне удивился Рубль.
Было чему удивляться. Парню, конечно, пришлось нелегко переучиваться. Но не все из его прошлых знаний оказалось бесполезным. Он имел реальный боевой опыт, что само по себе уже немало. Ничего удивительного в том, что очень скоро он превратился фактически в заместителя Бекеша.
– Нет. Поедешь со мной.
– Князь, неправильно это.
– Не понял. Неужели не хочешь повидаться с Катериной? А мне показалось, что у тебя к ней душа лежит. Или чужой ребенок всю картину портит?
Странная штука жизнь. Порой в ней так все переплетается в тугой клубок, что просто диву даешься. Как выяснилось, Павел и Катя были знакомы. Он был охранником у ее отца, как раз в тот злополучный рейс, когда на них напали. Пуля, пущенная Павлу в голову, прошла вскользь, контузив его. Парня сочли мертвым и бросили в степи.
Спас его купец, направлявшийся из Баксана и обнаруживший место побоища. Повезло парню, что тут еще скажешь. Ведь очень даже могло статься и так, что машина прошла бы мимо. В диких землях, вообще, старались быть крайне осторожными, да и помогать первому встречному-поперечному как-то не принято.
Вот так вот. Оказывается, оба они, и Катерина, и Павел, были крестниками Бекеша. Одна его опознала и хотела привлечь к ответу. Другой не мог опознать по определению и придерживался мнения, что она ошиблась. А как же иначе, он ведь успел навести справки об этом странном человеке, решившем вдруг создать собственное княжество. Ну и, наверное, был менее строг к Бекешу и более склонен ему верить, ведь нахождение рядом с ним сулило большие перспективы.
– При чем тут чужой ребенок? – отмахнулся Павел. – Тут другое. Не может она пока позабыть своего благоверного. Ведь не просто в неволе была, а полюбить успела. Бабе надо дать оттаять сердцем.
– Угу. Только гляди, пока будешь политесы разводить да заботиться о ее сердешных страданиях, уведут бабу. Она ведь отчаянная. Вон какую беду на плечи приняла и состояния лишилась, а рук не опустила, чайную открыла, со всего города к ней тянутся клиенты, чтобы у нее на веранде посидеть. Да за такой бабой всяк мужик будет как за каменной стеной.
Катерина и впрямь поражала своей жаждой жизни, предприимчивостью и решительным характером. Надо же было решиться выкупить дом в старом частном секторе, который в итоге должен был пойти под снос. И ведь никакие вложения никто возмещать не будет, об этом знали все. Получишь только жилплощадь из расчета тридцать квадратных метров на одного члена семьи.
Но Катерина, без капли сомнений, вложила выделенные князем деньги в предприятие, произведя не то что капитальный ремонт, а полную перепланировку дома. Рядом появилась веранда, где можно было посидеть в тени под тихую ненавязчивую музыку. Она потратилась еще и на проигрыватель с колонками и электричество подвела.
Словом, выложилась без остатка. Но чайная очень быстро начала приносить прибыль. Не баснословную, но, скорее всего, уже через пару лет она полностью отобьет свои вложения. Ставрополь, конечно, развивался быстро, но не настолько, чтобы добраться до ее предприятия в ближайшее время. А там получит жилье и выкупит на первом этаже павильон, где сможет продолжить свое дело. Конечно, чтобы выйти на уровень, который был у ее батюшки, ей придется выкладываться не один год. Но она двигалась в нужном направлении, и предприимчивости ей было не занимать.
В прошлое их посещение Ставрополя Бекеш не удержался и решил поинтересоваться, как обстоят дела у молодайки. Не иначе чувство вины подтолкнуло. Понятно, что Шейранов тут ни при чем. Но так уж сложилось, что ответственность он с себя не снимал. Хотелось убедиться, что у нее все в порядке, а если нет, то хоть чем-то помочь.
Катерина встретила его сдержанно, стараясь не проявлять никаких чувств. Но радовало уже то, что она не выказала откровенной враждебности. Скорее даже была растеряна, и эта растерянность еще больше усилилась, как только она увидела Павла, пришедшего вместе с Бекешем. Вот тогда-то он и узнал, что эти двое знакомы.
А ведь, по словам Павла, она на него и внимания тогда не обращала. Ну, разве только дразнила молодого парнишку, пользовавшегося успехом у девиц. А как такого не подразнить, любая будет рада оказаться желанной и вместе с тем недоступной, заставляя мужика мучиться. Но общая беда способна создать между людьми очень прочную связь. Необязательно семейные узы, это может быть и дружба, причем между мужчиной и женщиной. Все зависит от обстоятельств.
– Князь, не дело оставлять здесь молодых и глупых, – дернув уголком губ, возразил Павел.
– Знаю. И при любом ином раскладе оставил бы тебя. Но… По сути, нам тут и охранять-то нечего. Обжиться как следует не успели. Глупее не придумаешь, караулить пустые стены, да еще там, куда народ боится лишний раз совать свой нос. Так что поедем все вместе.
– Караулить нечего? Князь, да только та промбаза…
– Знаю, Паша. Знаю. Но ты ведь прав, нам нужен тот, кто будет способен разобраться со всем этим и сумеет дать ума свалившемуся на нас богатству. А еще княжество – это не беготня с оружием наперевес. Это в первую очередь системный хозяйский подход. Защитники у нас худо-бедно имеются. Теперь нужно делать следующий шаг. Катерина уже доказала, на что способна. И если… Словом, стараться она будет не для кого-то, а для себя. Если, конечно, ты не сплохуешь и сумеешь ее уговорить перебраться сюда, – толкнув Павла в плечо, закончил Бекеш.
– Ну и задачку ты ставишь, Князь.
– А тебе ее выполнять не в радость? Сам подумай, если Катерина согласится, то и ты будешь под боком, уговорить будет проще. Опять же ты ей не чужой человек, и шансов у тебя больше, чем у кого-то еще. Только отпускать ее от себя надолго не следует. Вот ты и будешь рядом.
Шейранов прекрасно отдавал себе отчет, что не может тут оставаться вечно. Понимал он и то, что Бекеш – не тот человек, который захочет заниматься такой обузой, как правление княжеством, и уж тем более созданием его с нуля. Он не трус, не дурак, но вместе с тем абсолютно не желает нести хоть маломальскую ответственность за что-либо. Жить сегодняшним днем, полностью сознавая, что завтра может и не быть. Вот принцип его существования.
Так что не могло быть и речи о передаче браздов правления в его руки. Он должен отработать свое и отойти в сторону. А дело восстановления Ессентуков должны будут подхватить преемники. И Павел вовсе не такой уж плохой вариант, а уж если рядом с ним окажется Катерина, так и подавно.
Была, конечно, мысль сделать ставку на Семеныча. В конце концов, он уже готовый лидер, и местные его воспринимают вполне нормально. Однако от этой мысли Шейранов отказался. Семеныч – крестьянин, староста села, это да. Но княжество, да еще и ориентированное на развитие фармацевтики и медицины… Нет, это точно не его. Он будет цепляться за старое, хватать, не пущать, сажать на землю-матушку, но вперед и сам не пойдет, и другим ходу не даст.
И вообще. Молодое княжество молодым в руки и нужно отдавать. Вот только подготовить эту самую молодежь, придать ей нужное направление, а потом уж отпустить в свободное плавание. Именно это ему и по силам. Взваливать же на себя долгосрочные обязательства он не мог чисто физически. В этом теле он чувствовал себя прекрасно, но там, на замаскированной базе в горах Домбая, находилось его собственное тело, не отличающееся молодостью.
