ГЛАВА 13
Не могу сказать, что письмо Низы меня огорчило, скорее наоборот. А вот реакция его величества вызвала весьма смешанные чувства. Глупо, конечно, но я хотела услышать от него что-нибудь хорошее. Что-нибудь в духе: значит, ты остаешься, и, знаешь, я рад, что все сложилось именно так.
Только Ринарион промолчал. Это было закономерно. Более того — подобная реакция была гораздо вероятнее той, которую хотела бы увидеть я. Но легче от этой закономерности не стало.
Просто события последних дней подарили столько приятных эмоций… Взгляды Ринара, его буйство и нежность — тоже немалую роль сыграли. А еще живот бронзовой «Мадонны» и дважды забытый в ванной перстень… Причем забытый не мною, а им, королем!
И пусть ничего сверхъестественного в происходящем не было, но вместе эти фрагменты складывались в какую-то настолько особенную мозаику, что махнуть рукой, притворяясь циником, не получалось. Я не сразу поняла: мне не просто неприятно, а больно.
Осознание того, что воздух вдруг закончился, тоже пришло не сразу. Равно как и понимание причины, по которой окружающий мир вдруг смазался, подернулся прозрачной пеленой.
А потом прозвучало:
— Света…
И все — слезы побежали ручьем.
Ринарион окликнул снова и даже привстал, но я не ответила. Мотнула головой, развернулась и помчалась к неприметной двери, ведущей в крошечную, примыкающую к кабинету ванную.
Воздуха по-прежнему не хватало, сердце болезненно сжималось, а слезы норовили перерасти в настоящую истерику. Допустить последнее я, разумеется, не могла и, оказавшись в одиночестве, сделала все, дабы взять себя в руки.
Увы, но это было не слишком легко. Тихий, но настойчивый стук в дверь, который звучал раз пять, успокоению также не способствовал. В итоге из ванной я вышла очень не скоро. С красным носом, частично стертым макияжем и красными же глазами.
Но самое мерзкое заключалось в том, что скрыть эту непрезентабельность не получилось. Просто его величество караулил под дверью и, едва я вышла, не отстранился, а наоборот, дорогу заступил.
Потом одарил хмурым взглядом и сказал:
— Не ожидал, что ты расстроишься. Я думал, тебе здесь нравится.
— С чего такие выводы? — мечтая о парандже, буркнула я.
Ринар ответил не сразу…
— Ну ты же писала сестре, что…
Вот только напоминаний про письмо мне сейчас и не хватало! Будто без него позора мало! Будто я сама не в курсе, какой дурой себя преподнесла!
— А что мне следовало написать? — перебила почти злобно. — Что меня мучают и убивают? Что вокруг чудовища? Что все ужаснее, чем можно вообразить?
— Но… — Король заметно опешил и осекся. — Но ты писала, что…
— Если ты про «чуть-чуть влюбилась», — я даже пальцами эти кавычки показала, — то повторяю еще раз: это была отмазка! Маленькая ложь для сестры! Чтобы Юлька не волновалась! Чтобы…
Нет, договорить я не смогла. Просто на глаза опять навернулись слезы, а в сердце словно железную иглу всадили. Какая же я все-таки дура! Мало того что влюбилась, так еще и в такого. В мужлана с тремя фаворитками и толпой любовниц! Бесчувственного, лишенного всякой совести козла!
Желание разреветься было огромным. И я бы точно не сдержалась, если бы не Ринар. Он все-таки шагнул в сторону, освобождая путь к вожделенному дивану и книге, которой можно загородиться. Это спасло.
Больно закусив губу, я буквально промчалась по кабинету и, наградив себя десятком очень нехороших эпитетов, села. Затем подхватила роман и попробовала вообразить, что никакого Ринара вообще нет. Нет и не было никогда!
Вот только… воображалось плохо. Прежде всего потому, что правитель Накаса находился довольно близко. Второй причиной являлось раздражение величества — оно было не просто сильным, а почти материальным.
В какой-то миг почудилось, что разговор сейчас продолжится, но обошлось. Король направился не ко мне, а к входной двери. Я старалась смотреть в книгу, но не отвлечься все-таки не могла. И лишь теперь заметила, что ни Бириса, ни Сарса в кабинете нет.
Вернее, не было до тех пор, пока Ринарион не толкнул массивную дверь и не гаркнул:
— Можно!
После чего развернулся и стремительно направился к собственному столу. Причем уже не раздраженный, а совершенно бешеный.
В общем, день, что называется, удался. Оставалась малость — пережить это «счастье».
От обеда, который подали в кабинет, я отказалась — кусок в горло не лез. Ужинать тоже не хотела, но здравый смысл восстал, сообщая, что поесть все-таки нужно. Тем более что ужин, судя по всему, намечался здесь же и в той же компании. А не в покоях, с их нежелательным форматом тет-а-тет.
На то, что есть будем в кабинете, намекала кипучая деятельность Ринара. Понятия не имею, чем его величество занимался, но делал это весь день и заканчивать точно не спешил. Учитывая, что настроение короля, равно как и мое, оставалось пасмурным, возможность отсрочить неизбежное уединение радовала. Вот только мои надежды с планами Ринара все-таки не совпали…
В момент, когда Сарс заикнулся насчет ужина, его величество одарил помощника испепеляющим взглядом и, отложив какую-то кипу документов, поднялся из-за стола. Потом подхватил со спинки кресла снятую некоторое время назад куртку и, скривившись в очередной гримасе, направился ко мне.
Просторный кабинет сразу стал тесен, но приближение Ринара я выдержала с честью. До последнего надеялась, что это не то, чего опасаюсь, но…
— Леди Светлана, — сказал король холодно и с поклоном. — Будьте так добры… — Потом Ринарион протянул руку, непрозрачно намекая, что предлагает опереться и встать. И добавил: — Сарс прав. Самое время поужинать.
Фразы «мы возвращаемся в покои» не прозвучало, но смысл происходящего был ясен и так. Я едва не взвыла, и хотя понимала, что контактировать с его величеством не стоит, руку все-таки подала.
И тут же ощутила мощный электрический разряд, который как будто вошел в ладонь и пронзил все тело. Жар, тлеющий во мне несмотря на печаль и обиды, усилился раз в пятьсот!
Я невольно прикрыла глаза и больно прикусила губу, чтобы не застонать, а когда заставила себя возвратиться в реальность, поймала очень пристальный и весьма насмешливый взгляд. В общем, Ринарион, как всегда, был внимателен и все видел. И выводы, как понимаю, сделал. Причем правильные!
За последнее хотелось прибить и зверски надругаться над трупом. Но вместо этого пришлось прицыкнуть на саму себя и встать. Затем гордо вздернуть подбородок и попытаться выдернуть ладонь из королевского капкана. Вот только попытка с треском провалилась — Ринар не пустил.
Еще один насмешливый взгляд, и меня повели к выходу. Волна раздражения, вызванная самоуправством некоторых индивидов, смешалась с прежней горечью и толикой страха. Причем боялась я не столько величества, сколько себя. А вдруг не смогу погасить следующую вспышку возбуждения? Вдруг, вопреки желаниям разума и здравому смыслу, сорвусь?
Успокаивало одно: ужин — не ночевка. В том смысле, что Визо будет поблизости, и это точно ситуацию смягчит. А вот позже — да… Позже ждет настоящая засада. Но, с другой стороны, это будет не прямо сейчас, а раз так…
Я шумно выдохнула и заставила себя успокоиться. А когда миновали примерно половину пути, вообще расслабилась — даже несмотря на то, что Ринар по-прежнему мою ладонь сжимал.
Вот только надежды опять не оправдались! Едва мы вошли в королевские покои, едва несколько озадаченный выражениями наших лиц Визо проводил в столовую, его величество заявил:
— Свободен.
— Но… — выдохнул слуга недоуменно.
— Свободен, — не давая шанса возразить, повторил Ринар. И Визо спешно поклонился. Согнулся, чтобы тут же выпрямиться и стремительно уйти.
Поводов пугаться не было — ведь у меня метка, которая дает неприкосновенность! Но все равно стало чуточку жутко. Уже предчувствуя неладное, я позволила Ринару подвести себя к столу и усадить на стул. После пронаблюдала, как монарх отстраняется, дабы обогнуть стол и занять место напротив.
Все. Вот теперь стало страшно по-настоящему, но я виду не подала. Стараясь не замечать пристальный взгляд Ринариона, потянулась к большой фарфоровой миске с салатом, наполнила свою тарелку и даже начала есть.
Удивительно, но его величество поступил так же. Только, прежде чем попробовать салат, откупорил приготовленную Визо бутылку вина, наполнил бокалы и буквально приказал:
— Пей.
Пить не хотелось. В смысле, что угодно, кроме алкоголя.
— Леди Светлана, — процедил Ринар не без раздражения, а я отрицательно качнула головой. И тут же услышала: — Вы же не думаете, будто я намереваюсь напоить и воспользоваться вашей неадекватностью? Выпейте. Это снизит напряжение.
О том, что правитель Накаеа может «напоить и воспользоваться», даже мысли не возникало! Правда, лишь до этого момента.
Черт. Я была убеждена, что изучила Ринариона достаточно, но здесь и сейчас… я реально не знала, чего от него ждать. Однако на вино все-таки согласилась. Исключительно ради того, чтобы не дать повода для спора.
Монарх эту покладистость оценил — кивнул и таки занялся салатом. Я же в самом деле немного расслабилась, но причиной стал не алкоголь, а осознание, что никаких разговоров, судя по всему, не намечалось.
Но… Да! Да, мои надежды вновь пошли прахом! Как вскоре выяснилось, его величество просто давал возможность утолить первый голод. Ну или удобный момент выжидал.
Как бы там ни было, но едва с салатом было покончено, а я перетащила на тарелку кусочек запеченного под каким-то соусом мяса, Ринар подарил пристальный взгляд и сказал:
— Леди Светлана, вы помните, кто я?
Мм…
Вопрос был не только риторическим, но и весьма странным, хотя я все равно кивнула. А собеседник сморщил нос и зачем-то озвучил:
— Я король, леди Светлана. Правитель большой и сильной страны.
Прозвучало несколько угрожающе, однако страх, который владел мной в самом начале ужина, почему-то не проявился. Мысль о том, что меня, вероятно, начнут запугивать, тоже никаких эмоций не принесла.
Ну а Ринар…
— Как думаете, каковы мои обязанности? — перетаскивая на свою тарелку не один, а целых три куска мяса, вопросил он.
Я озадаченно приподняла брови, но ответила.
— Казнить и миловать?
Величество криво улыбнулся и даже кивнул, а после короткой паузы добавил:
— Не только. Главная моя обязанность — управлять.
Вот тут я совсем растерялась, и попытки угадать, к чему собеседник клонит, оставила. Ну а он опять-таки продолжил:
— Я отвечаю за безопасность и благополучие народа Накаса. Безопасность и благополучие важнее всего. — И после новой паузы: — Ты видела письмо матушки Низы? Ты понимаешь, что причин сомневаться в выводах собора у меня нет? — И прежде чем успела осознать и как-то прореагировать: — Леди Светлана, сожалею, но я не смогу выполнить данное вам обещание. В свой мир вы не вернетесь. Вы останетесь здесь.
Моя растерянность… она была не просто сильной, а глобальной. Столько слов, столько выразительных интонаций, эти странные переходы на «вы», и ради чего? Ради того, чтобы сообщить очевидное? Да тут и без пояснений ясно…
Я даже открыла рот, чтобы свое недоумение озвучить, но Ринар перебил.
— Это не все. Так как на вашей ауре моя метка, так как мы с вами связаны весьма… специфичным образом, вам придется выполнять некоторые обязанности. Я бы рад вас от этих обязанностей освободить, но сами знаете — возможности избавиться от метки нет, по крайней мере пока. А я не железный. Да и вы не каменная. Так что…
Его величество замолчал и потянулся к бокалу, а у меня лицо вытянулось и рот приоткрылся от шока. Послышалось? Или Ринарион действительно…
— Леди Светлана, не нужно так смотреть. В моем предложении нет ничего необычного или нового. Притворяться оскорбленной тоже не советую. Вы прекрасно понимаете, что иного выхода у меня нет.
Притворяться? Он реально так сказал?!
Некоторое время назад я была ужасно расстроена. Несколько минут назад — испугана. Ну а теперь…
— Что ты себе позволяешь? — прошипела злобно.
— Лишь то, что находится в сфере моих полномочий, — парировал король.
Все. Бокал отправился в полет. А за ним соусница. И вторая соусница тоже!
Вот только величество вновь продемонстрировал удивительную ловкость — увернулся, причем все три раза. Это невольно навело на мысль — а может, я не первая, кто посудой в него швыряется? Может, за годы правления натренировался?
Мой взгляд метнулся в поисках следующего предмета, но ничего подходящего, увы, не было. Разве что столовые приборы, но метать ножи… нет, ножи — все-таки перебор.
— Да как ты смеешь! — вновь воскликнула я. — Что ты себе…
От переизбытка чувств я запнулась и принялась глотать воздух. И кулаки сжала так, что ногти в ладони впились. Зато его величество держался абсолютно спокойно, даже пофигистично. Он улыбнулся уголками губ и с тем же спокойствием сказал:
— Леди Светлана, полегче. Держите себя в руках.
Что-о-о?!
Я не выдержала — вскочила. Вновь окинула взглядом стол, но, к сожалению, ничего подходящего опять не нашла. Поэтому ткнула в Ринара пальцем и прошипела:
— Даже не мечтай!
— Хорошо, мечтать не буду, — заявил монарх. Окинул меня весьма откровенным взглядом и добавил: — Но это единственное ограничение, на которое я согласен.
Все. Слова опять закончились, а эмоции захлестнули с головой. Я просто стояла, смотрела и понятия не имела, как быть. А еще пыталась сообразить — как я могла влюбиться в такого хама? Вот точно не сама! Точно под действием метки!
— Света, прекращай, — вновь переходя на «ты», сказал Ринар, и я… действительно прекратила.
Выдохнула, плавно опустилась на стул и вернулась к еде. А прожевав пару кусочков мяса, приподнялась, дабы перегнуться через стол и завладеть бокалом Ринариона. Нет, швыряться посудой уже не собиралась — просто очень захотелось пить. И да, именно вина!
Еще минута на то, чтобы переварить происходящее, и от утренних сожалений по поводу безответности моей любви даже следа не осталось. Я сделала еще один глоток, отрезала новый кусочек мяса, а потом сказала:
— Ваше предложение столь заманчиво. — В голосе, вопреки желанию, прозвучало ехидство. — Остальным своим любовницам, вы, как понимаю, то же самое говорили?
Я ждала очередной гримасы, но король отреагировал на удивление спокойно. И сказал немного не то, что предполагала услышать:
— Нет. — И после довольно продолжительной паузы: — Вы первая, кто удостоился подобной чести.
— То есть остальных тащили в кровать без предупреждения?
Вот теперь Ринар поморщился и сказал как-то чересчур серьезно:
— Нет. Остальные приходили сами.
— Ах вот оно что…
— Что?
В голосе короля прозвучали хмурые нотки, которые намекнули, что мое недоверие не понравилось. Но… а как он вообще хотел? Какой реакции ждал?
— Нет, ничего, — отрезая следующий кусочек мяса, отмахнулась я. — В любом случае, учитывая ваш характер и манеры, полагаю, часть ваших любовниц моему появлению обрадовалась. Как думаете, может, кто-нибудь из них молится сейчас за мое здравие? Ведь я избавила их от вас.
Правителю Накаса замечание опять-таки не понравилось, но вместо ожидаемого протеста я услышала подчеркнуто ласковое:
— Ты говори, говори…
— А я и поговорю!
Нет, теряться или пугаться я не собиралась. Просто чаша терпения действительно переполнилась, а в сердце плотно обосновалась злость. Отдельным поводом злиться был проклятый жар, который, невзирая на вопиющее поведение величества, никуда не делся. Увы, но да, Ринара я по-прежнему хотела! Только в данный момент желание задушить было гораздо сильней.
— Кстати, а что насчет подарков? — продолжила изливать ехидство я. — Мне же как любовнице определенно что-то полагается! Или вы не только хам, но еще и скупердяй?
Послышалось тихое рычание, и я, подумав, замолчала. Вновь отпила из бокала и, послав королю кокетливо-испепеляющий взгляд, обратила внимание на еду.
Попутно пыталась вспомнить, что еще любовницам полагается. Ну а когда вспомнила, промолчать уже не смогла.
— Да… а выходное пособие вы своим бывшим выплачиваете? В каком приблизительно объеме? Это я на случай, если метку с меня все-таки снимут. А то знаете, перспектива трудиться в вашей постели, а после остаться ни с чем, очень плохо на трудовое рвение влияет.
Ответ… ну не то чтоб огорчил, но почти.
— Не снимут, — тихо процедил Ринарион.
— То есть выходного пособия не будет? — перевела «на русский язык» я. И резюмировала, картинно надув губы: — Значит, все-таки скупердяй.
Король снова зарычал, а я мысленно ухмыльнулась и, отставив мясо, перешла к десерту. Мне предстояло эротично облизывать ложечку и мечтательно закатывать глаза.
Ну а получасом позже, когда покончили с ужином и вошли в спальню…
Нет, набрасываться на Ринара, демонстрируя фальшивое желание немедленно приступить к обязанностям, я не стала. Просто ехидство отступило, и на первый план опять вышла злость.
Вот как он до такого додумался? Как посмел сделать это вопиющее «предложение»? И как я, по его мнению, должна была отреагировать? Обрадоваться? В счастливый обморок упасть?
Эмоции кипели и бурлили, кровь пенилась, а пальцы непроизвольно сжимались в кулаки. Однако высказывать свои мысли я опять-таки не спешила. И вообще — невзирая на все сегодняшние обломы, исполнилась надежды, что вот сейчас правитель Накаса все-таки одумается. Что он по крайней мере не будет ко мне приставать.
И Ринар действительно не пристал! То есть никаких попыток увлечь к кровати с его стороны не было. Даже неизбежная просьба помочь с платьем никаких нежелательных последствий не повлекла.
Его величество совершенно спокойно справился со шнуровкой, а я, подумав, все же придержала ткань, не позволяя платью соскользнуть на пол. Затем, все так же удерживая платье, направилась к гардеробной…
В эту не очень просторную и несколько перегруженную вещами комнату я заглядывала впервые. Но полку, на которой лежало мое белье, заметила сразу. И вот теперь задумалась — а какую из двух ночных сорочек надеть? Приличную или ту, которая с кружевом?
Еще не умершее ехидство шептало, что вторая в текущих обстоятельствах уместнее, однако я на провокацию не поддалась. Подхватив первую — полностью закрытую, хоть и на тонких бретелях, уверенно направилась в ванную.
О телепортации, разумеется, помнила, но мысли о том, что величество проигнорирует почетную обязанность караульного — в смысле, за мной не последует, не возникло. Внезапное перемещение, бросившее в объятия Ринариона, застигло врасплох.
— Да что за… — поймав ощущение «провала» и осознав себя прижатой к сильному мужскому телу, начала я.
Хотела выругаться и даже поцарапать одно аристократическое лицо, но король вовремя отпустил. Тут же отступил на шаг, подарил кривую ухмылку и точно собрался озвучить какое-то замечание, но вовремя одумался.
А я все-таки зашипела! Круто развернулась и вновь поспешила к ванной. Но на сей раз, прежде чем переступить порог, обернулась, дабы убедиться, что Ринар идет следом и у двери покараулит.
Искренне радуясь тому, что в прошлый раз запереться не успела, я защелкнула замок и отпустила платье. Затем проследовала к зеркалу и принялась разбирать высокую прическу.
Потом был душ, прочие важные процедуры и, разумеется, возвращение в спальню. Ну и ответное стояние под дверью, дабы избежать нового телепортационного скачка.
Подпирая стенку, я размышляла о том же — о выходке монарха. Ну и стратегию своего поведения продумать пыталась. Вариантов было много, но проявлять инициативу не хотелось. Просто… а вдруг Ринарион одумается? Вдруг извинится, возьмет слова обратно?
Результатом молчаливых рассуждений стало небольшое снижение градуса моей злости. В итоге все, что случилось дальше, было воспринято не так остро, как могло.
А случилось, собственно, то, что Ринар вышел — весь такой влажный и в одном только обвивающем бедра полотенце — окинул пристальным взглядом и указал на застеленную пока кровать. Я в свою очередь кивнула, сбросила одолженный в ванной халат и, оставшись в одной шелковой сорочке, проследовала в указанном направлении.
Забралась на кровать, на четвереньках доползла до середины. Потом легла и уставилась в потолок.
Гардины были уже задернуты, спальню освещал мягкий свет настенных бра, и на потолке лежали тени. Узор, который они создавали, был статичен, но настолько красив, что не залюбоваться не могла.
Вот только Ринар тягу к прекрасному не поддержал — расположившись рядом, величество не в потолок уставился, а на меня. Потом его ладонь легла на мой живот, и хотя этот жест вызвал привычный прилив желания, я не среагировала.
Когда правитель Накаса придвинулся ближе и обхватил губами мочку уха, я опять-таки не дернулась. Все так же лежала и внимательнейшим образом изучала узор! Более того — мне удавалось держать свое возбуждение под контролем. Ну, то есть Ринара я, конечно, хотела, но, вопреки обыкновению, не стонала. Выгнуться или совершить какое-нибудь иное красноречивое действие тоже не пыталась.
Через несколько секунд мочку отпустили, а губы Ринариона заскользили вниз, к ключице. Но я по-прежнему держалась! Только сотканный тенями узор слился в нечто цельное и неразличимое.
Прикосновение к груди, которое оказалось бесконечно волнующим, на ситуацию также не повлияло, и я почувствовала прилив гордости. Вот вам и магическая метка! Вот вам и…
— Света, прекрати, — сказал монарх. В его голосе послышалась пленительная хрипотца.
Конечно, следовало промолчать и продолжать притворяться бревном, но вот тут я все-таки не сдержалась…
— Мм… Разве я что-то делаю?
— В том-то и дело, что нет, — выдержав паузу, отозвался Ринар.
На этот раз голос короля прозвучал чуточку раздраженно, и я не могла не улыбнуться. А когда его величество немного отодвинулся, лишая тепла своей ладони и губ, повернула голову и подарила вопросительный взгляд.
Мне ответили другим — не вопросительным, а пристальным и слегка сердитым. То есть никакого раскаяния! Ну-ну…
— Простите, — стараясь не допускать язвительных ноток, сказала я. — Но по-другому пока не получается. Мы же с вами только часть ситуации обсудили…
— Какую еще часть? — скривился Ринарион.
— Малую, — с готовностью пояснила я. Тут же перевернулась на бок, приподнялась на локте и продолжила: — Вопрос подарков — вы на него не ответили. Еще хорошо бы обговорить… набор услуг. Ну и, разумеется, график.
— Какой еще график? — Король нахмурился. Но через миг сообразил: — Издеваешься?
— Да какие издевательства? Обычный деловой подход!
Его величество прикрыл глаза в явной попытке погасить раздражение. Ну а я…
— Ладно, уговорили. Сегодня будет как-нибудь, а завтра — как полагается. И, кстати, раз все настолько серьезно и официально, нам следует составить контракт. Просто работа без выходного пособия — это еще терпимо, но работа без контракта…
С этими словами я опять привстала, приподняла подол сорочки и аккуратно Ринариона оседлала. Потом уперлась ладошками в широкую, еще влажную грудь и прошептала патетично:
— О Ринар!
Все. На этом терпение правителя Накаса закончилось. Мне подарили поистине свирепый взгляд, а в следующий миг я оказалась распластана на памятном покрывале и частично придавлена массивным мужским телом.
Впрочем, если честно, вот такого искреннего бешенства не ожидала. Ведь я говорила по делу, по существу!
Одно плохо — возможности озвучить это удивление или возмутиться поведением монарха у меня не было. Дело в том, что, когда Ринар придавил к кровати, когда его взгляд жадно скользнул по моим губам, запас прочности иссяк. Пожар, бушевавший в крови, вырвался из-под контроля, и мне не оставалось ничего иного, как уплыть в легкое беспамятство. В реальность, в которой не было никаких ультиматумов — только жар и бешеная страсть.
Увы, но воспротивиться этой близости я действительно не могла. Я хотела Ринара! Хотела, несмотря ни на что! В его объятиях было настолько горячо и сладко, что даже статус любовницы казался мелочью. Хоть горшком назови, только… продолжай!
А его величество действительно продолжал… Покрывал поцелуями лицо, шею, плечи и… двигался так напористо, но вместе с тем чутко. Я же… отвечала на каждое движение, на каждый поцелуй. Не помня себя, царапала королевские плечи, с упоением запускала пальцы в распущенные черные волосы и… да, стонала. Причем, судя по ощущениям, на весь дворец.
Вот только стыдно не было, скорее наоборот. Я чувствовала себя самой желанной и бесконечно счастливой.
Ночь была из числа тех, после которых непременно должно наступить похмелье, но похмелья все-таки не было. Наоборот — я проснулась с ясной головой, чувством умиротворения в сердце и пониманием того, что ни о чем не жалею.
Потянулась, перевернулась на живот и, крепко обняв подушку, зевнула. После этого открыла глаза, чтобы обнаружить — партнер по ночным безобразиям уже не спит, а лежит, заложив руки за голову и… да, разглядывает тот самый потолок.
Учитывая вчерашнее, стало смешно. Однако прежде чем успела перевернуться на спину и присоединиться к этому поистине интересному занятию, Ринар спросил:
— Значит, ты хочешь контракт?
Мм…
— Ну да, — ответила после паузы.
Правитель Накаса выдал одну из бесчисленных гримас и тоже, выдержав паузу, сказал:
— Хорошо. Если хочешь, значит, будет.
Стало еще смешней, но ехидничать я все-таки не стала. Ограничилась лаконичным:
— Благодарю, ваше величество.
— Любимый, — неожиданно поправили меня.
Что?
Не сразу, но я все же сообразила, чего его величество хочет, и веселье попятилось.
— Нет, любимым назвать не могу, — сказала серьезно. — В крайнем случае Ринаром.
Монарх повернул голову, одарил пристальным взглядом…
— Любимый, и дополнительная надбавка к еженедельным подаркам.
Ого!
Я слегка выпала из реальности, но… про подарки и прочее содержание — это же ответная издевка была.
— Нет. Максимум, на что согласна, — дорогой.
— Хорошо, — подумав, сказал правитель. — Пусть будет «дорогой». Но больше никаких «величеств», ясно?
От какого заявления я проснулась окончательно. Ну ничего себе. Даже предположить не могла, что его настолько задело. Вот только…
— Ты сам вчера про свой титул и обязанности рассказывал, — аккуратно напомнила я.
А в ответ услышала чудесное:
— С… Света.
И столько экспрессии, столько чувства в этом шипении было, что я не выдержала. Пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться, а потом и вовсе лицо в подушке утопить.
Однако Ринар мою реакцию не оценил — едва успокоилась и приподнялась на локтях, одарил новым сердитым взглядом. Затем кивнул на дверь ванной и сказал:
— Ты первая.
Да с удовольствием!
Выбираясь из постели и натягивая сброшенную на пол ночную сорочку, я мысленно хихикала. А направляясь к ванной, задумалась вот о чем…
Допустим, я действительно остаюсь, метка действительно никуда не денется, а вся эта тема с официозом сойдет на нет, и наши отношения войдут в более человечное русло. Более того — можно даже предположить, что однажды я стану королевой, но вопрос в другом… Эта телепортация. Она так и останется? Или в какой-то момент все-таки исчезнет?
Просто смех смехом, но еще неделя на коротком поводке, и я взвою. Кабинет его величества — тоже, мягко говоря, достал. Любовные романы, которыми сама себя развлекаю, оптимизма не внушают. Нет, возможно, с точки зрения местных леди, они прекрасны, но как по мне — скучновато. Книги моего мира — лучше.
Впрочем… а может, мне самой, пока делать нечего, роман написать? Про попаданку, которая внезапно в постели короля проснулась?
Мигом вспомнился первый день, выходка Ринариона с ванной и бесконечные гримасы… Нет. Писать роман все-таки не буду. Просто цензура Накаса такой взгляд на правителя точно не пропустит. Хотя…
В общем, из ванной я вышла опять-таки хихикая. Но очень постаралась свое веселье скрыть, ибо настроение Ринара было совсем другим. Только посочувствовать монарху я, увы, не могла. Сам эту кашу заварил. Вот пусть теперь и расхлебывает!
