На прилегающем к иракской границе турецком шоссе огромная очередь из грузовиков и автоцистерн начинает выстраиваться уже километров за восемьдесят до границы.

Справа и слева от обочины валяются брошенные грузовики. За последние четверть века приграничная торговля на этом участке из-за войн и санкций испытывала то взлёты, то падения. Когда торговля оживала, то местное население где-то покупало грузовики, часто сильно видавшие виды second hand, когда падала, то попросту бросало их рядом с дорогой в случае каких-то поломок, полагая, что овчинка выделки не стоит. Местному курдскому населению Турции чужд бессмысленный вандализм, и мелкими кражами оно не промышляет, так что брошенная когда-то машина может так и стоять годами с целыми стёклами, фарами и автопокрышками. Тысячи таких покинутых и покрытых пылью грузовиков производят совершенно фантастическое впечатление и навевают воспоминания о прочитанном когда-то романе «Остров погибших кораблей».

Глядя на это, явственно ощущаешь, что приближаешься к самому запутанному клубку в жизни современного мира, к болевой точке, к узлу международной политики.

Багдад. Кражи, грабежи и рэкет стали нормой жизни. Даже днём женщины боятся выходить за покупками, детей, особенно девочек, часто вообще не выпускают из дома.

Как-то на центральном багдадском рынке, где я находился, раздались автоматные очереди, и огромная масса народа привычно легла на асфальт. Полицейские, очевидно, заметили бандитов или воров и пальнули несколько очередей над головами из расчёта, что толпа ляжет и тех будет легче взять. Однако всем стало интересно, что же происходит, и они, как дети, с любопытством начали осторожно выглядывать из-за своих укрытий и лотков, и я последовал их примеру. Бандиты, однако, сумели уйти. Так на деле, а не на бумаге выглядит «работа» иракской полиции.

Отношение населения к полиции ухудшилось, и если ещё три года назад её воспринимали как некий «орган правопорядка», пусть даже оккупационного, то сегодня она окружена всеобщей ненавистью и презрением. Факт: за два года в Ираке было убито четыре тысячи полицейских.

Некоторые полицейские по ночам выступают как члены «эскадронов смерти», истребляя подозреваемых в связях с Сопротивлением. Другие, напротив, в полицейской форме задерживают проамериканских коллаборационистов, и те тоже «бесследно исчезают». Руководство и тех, и других всё прикрывает. Отряды полиции, подчинённые различным начальникам, бывает, вступают между собой в перестрелки.

Как-то мне понадобилось очень рано выйти из моей багдадской гостиницы. В кресле администратора дремал хорошо знакомый мне и вполне мирный в дневное время вахтёр, а рядом с ним лежал автомат Калашникова, чтобы было чем отстреливаться, в случае необходимости, от ночных бандитов. Я разбудил его, и он открыл мне входную дверь. Приятно, когда по ночам так заботятся о твоей безопасности.

У американцев одна цель – удержать столицу, Багдад. Считается, что в столице существует двадцать три «незаконных вооружённых формирования» различного подчинения. Оккупационные власти порой просто теряют контроль над центром города, операции федаинов начали проходить даже в зажиточном районе Аль-Мансур, прилегающем к пресловутой «зелёной зоне».

Что означает контроль повстанцев над территорией? В любом городе Ирака американцы могут создать охраняемую ими базу и, используя бесконечное превосходство в огневой мощи, разместить там вконец запуганные органы оккупационной власти. Они, если пожелают, могут войти под прикрытием бронемашин в любой квартал, на любую улицу, захватить любой дом, арестовать или убить там любого, если сумеют выведать, куда необходимо идти и кого надо арестовывать. Как только они уходят, все следы их власти полностью исчезают. Доносчики и американские переводчики уничтожаются, работают параллельные, но реально существующие органы управления и правопорядка. Существует и параллельная полиция для борьбы с уголовниками, для легального прикрытия она маскируется под частные охранные фирмы, которые даже ухитряются получать от подкупленных иракских властей официальные лицензии на ношение стрелкового оружия.

Западные СМИ с каждым годом писали про боевые действия меньше, но отнюдь не из-за цензуры. Писать было не о чем: скука, рутина. В Ираке устанавливалось за месяц порядка 1200 радиоуправляемых фугасов, из них 45 %, по утверждению американцев, удавалось своевременно засечь и обезвредить. Всего же только за первые три года войны их было установлено 25 тысяч! Из взорвавшихся большая часть, по тем или иным причинам, не приносила никакого вреда, однако некоторые из них все же поражали свои цели. В этих случаях тяжелораненых немедленно транспортируют в госпитали, где американские врачи творят настоящие чудеса, иногда буквально вновь сшивая из кусков своих пациентов. Те, кого не удаётся ни сшить, ни залатать, через пару дней пополняют собой официальную ведомость потерь.

Работают иракские снайперы. Случаются самоубийства. Каждый месяц в среднем 50–80 оккупантов покидают Ирак в гробах.