Глава 9

Адрус подошел к человеку, лежащему у стены на полу, и внимательно посмотрел в его лицо. Такое знакомое лицо, снившееся ему долго-долго… человека, который убил его родителей.

Он помнил черты этого мужчины – хищный нос, запавшие в глазницы глаза, резко очерченные скулы. Сильный мужчина, мускулистый, тело не успело заплыть жиром – не так давно ушел из ловцов. Дыхание спокойное – обморок после ударов перешел в сон, он просто спит. Или притворяется? Дыхание слишком спокойное, да и по времени уже должен был проснуться. Проверить? Легко!

Подошел к пленнику, коротко пнул в бок. Мужчина вздрогнул, открыл глаза. Сел, прислонившись спиной к стене, посмотрел в глаза Адрусу и мрачно спросил:

– Ты знаешь, с кем имеешь дело? Я командир взвода стражи! Стража будет мстить! Ваши притоны вычистят, как сортирные ямы! Нельзя трогать стражников, это и дуракам известно!

Адрус молча и бесстрастно смотрел на пленника, и не было видно, какие страсти кипят у него внутри. Ему хотелось убить эту тварь – сейчас же, не раздумывая! Но это слишком просто. Слишком обыденно. Человек, лишивший родителей, привычной жизни, ввергнувший в страдания, – заслуживает ли он легкой смерти?

Разводы грязи по груди, синяк на шее, там, куда пришелся удар. Шрамы, давние, зажившие. Обычный вояка. Он отрубил голову матери…

Мужчина медленно поднялся навстречу, чтобы оказаться лицом к лицу. Посмотрел сверху вниз – он высокий, выше Адруса. Темные глаза смотрят прищурясь, будто понимает – сейчас будет ясно, кто и зачем.

– Не узнаешь меня? – Адрус стянул с головы капюшон и замер на месте.

– Н-нет… – неуверенно ответил пленник, пожав плечами. – Где я тебя мог видеть? Напомнишь?

– Ты убил моих родителей, – едва проталкивая слова, ответил Адрус и снова застыл, ожидая реакции собеседника.

– Да я многих убил, – усмехнулся воин. – И родителей, и детей, разве всех упомнишь? Рост, да? Кто-то из тех, кого я поймал? Ну и что – это моя работа, а ты зато оказался в цивилизованной стране, среди нормальных людей! Вот что, парень, не дури – отпусти меня, и я забуду, что ты забрался в мой дом! Кстати, а что с женой? Если с ней хоть что-то случится, я у тебя кишки вырву!

– Я отрубил ей голову, – соврал Адрус. – После того как ребята с ней как следует позабавились. Красивая была женщина. Жаль, что из-за тебя умерла.

– Врешь! – мужчина скривил губы, потом лицо его прояснилось. – Врешь! Не посмеешь! А если посмел – я тебя уничтожу! Отомстить решил, да?!

Адрус молча посмотрел на мужчину, в душе его царило полное опустошение. Не так он представлял встречу со своим врагом, не так. Враг должен был вспомнить! Он должен был узнать, за что умирает! А так…

Решился:

– Помнишь мальчика, на глазах которого ты убил его мать? Я Щенок.

– Щенок? – Глаза мужчины широко раскрылись, и он озадаченно покачал головой. – Вот оно как… ты уже не щенок, ты уже пес… Хм… и что, ты хочешь убить меня? Парень, да я ни при чем! Я выполнял приказ! Это была моя работа! Отпусти – я заплачу тебе! Дам денег! У меня есть деньги! А про жену – не верю! Я разбираюсь в людях, ты ее не убил, вы, росты, не любите бить баб, так что не дуй мне в уши. Ну, так что, я заплачу выкуп, и ты меня отпустишь, хорошо?

– Тебе уже нечем платить, – глухо ответил Адрус, которого снова залила волна черного разочарования. – Мы забрали твои деньги из тайников. Все, что я хочу, – забрать твою жизнь.

– И зачем тебе это? – снова скривился пленник. – Родителей своих вернешь? Или свою собачонку, которая укусила меня за ногу?

– Вспомнил. – Адрус кивнул, следя за лицом мужчины. – Ты вспомнил. Это хорошо. Теперь ты знаешь, за что умрешь.

Пленник попытался что-то сказать, но Адрус его уже не слушал. Он открыл дверь, махнул рукой, и в камеру вошли двое здоровенных, звероподобных парней с тупыми лицами, на которых словно было высечено: «Меня родили в трущобах, я тут и сдохну, но перед этим я вырву ноги всем, кому смогу!»

Сильным мира сего всегда нужны такие парни, с охотой исполняющие самые грязные, мерзкие приказы, – за деньги и просто из «любви к искусству». И неважно – императору они служат или главарю преступной организации. Всем нужны славные парни, не отягощенные мыслями о праведности содеянного.

Пленника вывели из комнаты. Он пытался что-то говорить, обещал золотые горы, угрожал, упрашивал, но палачи были безмолвны и лишь добродушно улыбались, будто слушали агуканье любимого ребенка-шалуна.

С такими же идиотскими добродушными улыбками пленника растянули на досках, сколоченных крест-накрест, привязали веревками и ловко, умело, острыми блестящими топорами, кажущимися игрушками в их окорокообразных руках, отрубили ему руки по локоть и ноги по колено – за какие-то секунды. Пленник истекал кровью еще с минуту, пока не потерял сознание. Затем ему отрубили голову.

Куски тела спустили в канализацию. Вначале Адрус хотел разбросать останки по улицам города, но потом решил отказаться от этой идеи. Смысла нет – мертвому уже все равно, а другие, еще живые враги, не поймут. Лишний риск. А так – исчез, и все, с концами.

Вечером, когда Адрус вспоминал подробности казни, он видел перед собой искаженное лицо убийцы своих родителей – тот понимал, что умирает, искалеченный, истекающий кровью, и ужас плескался в глазах, обжигая душу, как раскаленный уголь. Мужчина больше не просил и не требовал его освободить и лишь стонал, глядя на свои конечности, оставшиеся на полу. Испытал ли Адрус радость от вида умирающего врага? Врага, о мучительной смерти которого мечтал все время, с того самого момента, как отрубленная голова матери уткнулась в ботинок?

Нет. Опустошение, досада и сожаление. Да, он достиг своей цели. И что? Что это ему дало? Вернул мать, отца? Нет. А тогда зачем все это было?

И тут же дал ответ на свои мысли – зло должно быть наказано. Иначе ему никогда не будет конца.

И еще, решил Адрус, с остальными он поступит по-другому. Он убьет их просто – своими руками, без палачей и топоров. Хватит представлений. Хватит зверства.

Не нужно было тащить врага сюда и устраивать публичную казнь. Прикончить на месте, и все.

Хотел допросить? Но что бы этот негодяй сказал такого, чего не знает Адрус? Списки составлены, адреса известны. Делай!

– А вот кому – свежие рабы, крепкие, свежие, почти нетронутые! – аукционист радостно ухмылялся, подбоченившись и поглядывая на толпу.

Сегодня хороший день! Комиссия с продаж будет прекрасной! Как никогда! Рабов много, рабы нарасхват, – мастер Джубокс завез сразу два корабля отличных рабов! Только торгуй!

Внезапно правую ногу свело судорогой, и аукционист едва не упал. Он удержался, ухватившись за обнаженную девчушку, которая стояла рядом сгорбившись, но не пытаясь закрыть руками интимные места, – если закроешься, сразу последует наказание, об этом рабов предупредили накануне. Девушка пошатнулась, аукционист навалился сильнее, и, наконец, рабыня не выдержала и вместе с ним свалилась с помоста в рыночную пыль, засыпанную ореховой шелухой, кожурками печеных пататов и настолько заплеванную, будто здесь стояло стадо гуаров.

Девушка с трудом, но поднялась на ноги, а вот аукционист остался лежать. Его корежило так, что он едва не подлетал над землей – выгибался дугой, пускал пену. Сильные мышцы, работавшие теперь без участия мозга, сокращались, рвали сами себя, ломали кости, и этот сухой треск был слышен в двух шагах от несчастного. Ошеломленная толпа покупателей стояла молча, наблюдая за муками мужчины, но никто не попытался ему помочь – то ли посчитали, что это бесполезно, то ли следовали всегдашнему принципу базарной толпы: кому какое дело, кто и где подыхает? Сдохнешь ты сегодня, а я – завтра!

Наконец судороги закончились, как и жизнь этого человека. Он лежал, глядя в небо мертвыми глазами, из-под которых сочилась кровь, и казалось, будто он плачет кровавыми слезами.

Чья-то шустрая воровская рука рванулась вперед, ловко срезала с его пояса тяжелый кошель с монетами и тут же исчезла в толпе. Вокруг зашумели, закричали, кто-то требовал поймать вора, кто-то начал звать стражу, а кто-то тут же заявил, что это приход желтой чумы и нужно срочно бежать с рынка, пока все здесь не перезаразились.

Суматоха получилась просто сумасшедшая – люди метались, толкались, с вытаращенными глазами неслись прочь от места гибели аукциониста, и, как следствие, всем этим шумом воспользовались воры, не боявшиеся ни богов, ни чумы, ничего, кроме хронического безденежья. Множество покупателей и обычных зевак, пришедших посмотреть на молоденьких голых рабынь и рабов, обчистили до последней монеты – в бурной толпе трудно заметить, как к тебе тянется рука вора, так что многие в этот день горько пожалели, что не остались дома и взяли с собой слишком много денег.

Адрус смотрел на суматоху со стороны, стоя возле лавки пирожника, выпекающего свое демоническое угощение с таким залежалым мясом, что запах тухлятины пробивался даже через запах пряностей, коими он щедро приправил начинку. Зверь даже всерьез подумал о том, что этого негодяя неплохо было бы, как и аукциониста, кольнуть иглой с судорожным ядом, чтобы не занимался безобразиями и не обманывал покупателей. Но решил пока этого не делать. И яда жалко, и отношение к работорговле тот имеет лишь косвенное – если, конечно, фарш в пирожках не сделан из мертвых рабов.

Кольнуть в бедро аукциониста было делом нехитрым, как и уколоть надсмотрщиков, которые сейчас должны уже были валяться возле клеток с рабами.

Это был именно тот аукционист, что некогда продавал Адруса. Зверь хорошо запомнил его. И нашел.

Все оказалось очень, очень просто – подойти незамеченным, ткнуть, и… ожидание длилось от получаса до нескольких часов, в зависимости от восприимчивости организма. Аукционист выдержал час.

В разных концах рынка снова завопили, закричали. Истерические вопли неслись со всех сторон, люди плотной толпой ринулись на выход, давя друг друга, затаптывая насмерть, ломая, круша, раздирая препятствия – лишь бы выбраться с базара, ставшего смертельной ловушкой. Теперь все были уверены – на рабский рынок в самом деле напала какая-то зараза.

Через считаные минуты на рынке остались только трупы отравленных и раздавленных толпой людей да рабы, о которых в суматохе все забыли. Они сиротливо стояли на помосте, со страхом оглядываясь по сторонам, и не знали, что им делать.

Адрус не стал подходить к рабам. Не его дело заниматься устройством жизни этих несчастных. Он Карающий Меч, и ему не до чужаков, которых он к тому же совсем не знал. Тем более что увести этих рабов так, чтобы никто не заметил, не получится. Рабы – ценное имущество, и его будут разыскивать. Обязательно кто-то проговорится и тогда… тогда будет плохо.

Увы, мастера Джубокса в этот раз на рынке не было. Он сдал рабов аукционистам, распорядителям и ушел домой, устав от долгого похода.

Никого из Псов, а самое главное, мастера Лагана на рынке тоже не было. Адрус специально обошел весь рынок, и не один раз, высматривая черную с серебром форму. Если бы они были на базаре, Зверь десять раз бы подумал, прежде чем организовать это массовое убийство. И уж точно не приблизился бы к мастеру Лагану и его спутникам меньше чем на десять шагов – как бы Адрус не был подготовлен, но Псы готовились не хуже, тем более что боевого опыта им хватит на двадцать Адрусов.

Кто он есть? Наскоро обученный мальчишка, можно сказать – щенок, а они старые волкодавы, до уровня которых Адрусу еще расти и расти. Зачем подставлять голову под удар? Ему нужно еще много сделать. Ни к чему излишний риск. Но все-таки начало уже положено. И неплохое начало!

– Всех! Всех убили! – Управляющий задыхался, с его потного лица летели капли, и одна из них попала прямо на белоснежную скатерть. Джубокс поморщился, но ничего не сказал. Парень дельный, зря паниковать не будет, ишь как вспотел! Значит, дело и правда дрянь.

– Кого именно? – мрачно-спокойно переспросил Джубокс, сверля взглядом Румокса, наконец сообразившего вытереть лысину платком, тут же ставшим мокрым и серым от пыли.

– Да всех! – сбивчиво продолжил управляющий. – Надсмотрщиков, даже аукциониста! Вопили что-то про чуму, но это бред! Лекарь говорит – отравили каким-то ядом. У них на теле следы иглы!

– Как это – следы иглы? – Джубокс недоуменно поднял брови и сделал знак жене: «Уйди!» Эти разговоры про убийства не для ушей женщины. Пусть лучше детьми займется.

– Да, иглы! Отравленной иглы! Там, где она воткнулась, круглое пятно, и плоть вокруг укола сине-красная! Лекарь говорит – на юге таким ядом отравляют стрелы, чтобы подраненная добыча умирала, а не убегала! Только южане сразу вырезают это место, потому что плоть начинает разлагаться.

– Да откуда ты набрался этой информации? – снова удивился Джубокс. – Что, лекарь рассказал?

– Лекарь, – кивнув, подтвердил управляющий. – А еще сказал, что такой яд применяют тайные убийцы, Мастера Смерти. Яд очень дорогой, но верный – спасти можно только снадобьем и магией одновременно, и то, если все недалеко зашло. В общем – всех наших потравили, нужно теперь новых набирать. А сам знаешь, какие сейчас работнички! Наши-то были проверенные, новых возьмешь – негодяй на негодяе, – денег хотят много, а то еще норовят рабыней попользоваться, пока никто не видит! Портят товар, твари! Хорошего надсмотрщика теперь найти непросто. Понаехали из деревень – урод на уроде, рожи тупые, кроме коровьего дерьма ничего не видали в своей дурацкой жизни. А им нужно следить за рабами, чтобы те не покалечились, следили за здоровьем, чтобы мылись. А как они могут следить, когда сами немытые поганцы? И знать не знают о том, как нужно ухаживать за телом!

– Не о том речь сейчас. Кто нанял убийцу? Вот в чем вопрос! Кому выгодно убить моих людей?

– Но убиты не только твои люди. Убиты и другие.

– Это для отвода глаз! – пренебрежительно отмахнулся Джубокс. – Главный удар направлен на меня! Это «Хантин и Горок», точно! Я им цену сбиваю! Помнишь, они угрожали, что в конце концов со мной разберутся?

– Еще бы не помнить… чуть до войны не дошло! – хмыкнул управляющий. – Только с чего ты решил, что это все-таки они? Что решились?

– А кто еще может нанять убийцу и сделать все так хитро? Вот смотри – погибли мои люди, те, что торговали рабами. Мы знаем, что их убили, – лекарь сказал. Но большинство людей считают, что дело нечисто и что, возможно, мы подхватили желтую чуму! Раз умерли надсмотрщики, значит, и рабы могут быть заражены! А кому хочется тащить домой заразу?

– Мастер, мне твои рассуждения кажутся надуманными, прости… – Румокс помотал головой и отвел взгляд за окно, туда, где прохаживались двое охранников, обходящих в это время дозором все поместье. – У меня такое чувство, что тебе нужен повод для войны с «Хантин и Горок»! Ты ненавидишь их, потому не замечаешь пробелов в своих рассуждениях. Они никогда бы не решились воевать с тобой, если бы… если бы ты первый на них не напал!

– Они напали! – Джубокс яростно фыркнул, вскочил и зашагал по столовой, рассекая воздух рубящими ударами ладони. – Они! Первые! Напали! Это они убили, я уверен! И они должны за это ответить! В общем, так: сейчас ты едешь в контору мастера Хардана и нанимаешь сотню бойцов! Кроме того, найди ловцов, предложи им участвовать в драке – на тех же условиях, что и наемники. Часть, конечно, откажется, но… Вечером мне доложишь.

– Мастер, это же большие деньги! – укоризненно помотал головой управляющий – Переговори с «Хантин и Горок», выясни все точнее, не нужно начинать войну, не выяснив все, что можно! Ты же старый вояка, неужели так и бросишься в драку без разведки?!

– Поговорить?! И предупредить, что я собираюсь напасть? Если бы ты не работал на меня много лет, я бы подумал, что ты переметнулся к врагу! Вали отсюда, и чтобы без отряда наемников не возвращался! Вон!

Управляющий ушел, огорченно глядя в пол, обиженно поджав губы.

Джубокс остался один. Кровь его кипела, ему хотелось разорвать проклятых тварей на части! Столько лет они пакостили всеми возможными способами – от нападений на корабли до мелочей вроде убийства кухонного раба, которого они забили палками в темном переулке, или попыток очернить его имя перед Секретной службой. Хорошо еще, что у него в этой самой службе были свои люди, которые сообщали обо всем, что касалось имени Джубокса. Стоило все это совсем не малых денег.

Конфликт зрел давно, а корнями он уходил в далекое прошлое, когда отец Джубокса был компаньоном этих негодяев. Тогда компаньоны что-то не поделили. Что-то, из-за чего отец порвал с этой компанией и больше слышать ничего не хотел о «Хантин и Горок», о двух ее хозяевах. А ведь когда-то они дружили.

Всем известно: деньги дружбу не любят. Стоит друзьям начать совместное дело, стоит заработать первые приличные деньги, как тут же дружба кончается и наступает отрезвление. Человека одолевают мысли о том, что скорее всего его обманули при дележе, что он много работал, а получил меньше, чем того заслуживал, и вообще – не пора ли стать самостоятельным и самому иметь все деньги?

Несколько часов прошли в кромешной суете.

Суета – нужно срочно найти новых надсмотрщиков, накормить-напоить рабов, товар не должен пропасть.

Суета – встретиться с торговцами, которые скупают награбленные на Северном материке товары.

Суета – срочно организовать защиту поместья, закупить продуктов на случай осады.

Эти часы мелькнули так быстро, что, когда в ворота поместья постучал управляющий, за спиной которого нестройно шагал отряд разнообразного сброда, мастер Джубокс не поверил своим глазам – неужели так быстро? Казалось, после ухода Румокса прошло всего полчаса! Но это не так – солнце, вроде бы только что стоявшее в зените, уже склонилось к горизонту и едва не касалось зеленой глади моря.

Сегодня было особенно жарко, на небе ни облачка, ветер уснул на вершинах гор, ленясь спуститься и дать облегчение измученным людям. Наемники потели, и от них пахло потом, тухлой рыбой, застарелым перегаром, мочой и маслом для смазывания портупей. Кого тут только не было – опытные вояки, покрытые шрамами, вооруженные лучшими клинками, какие можно купить за деньги, юнцы, обретшие свои мечи в лавке старьевщика и едва отчистившие их от ржавчины, подозрительные личности, водящие носом по сторонам и явно высматривающие, что плохо лежит, – сброд! Отвратительный сброд!

Позади наемников шли человек двадцать ловцов, из тех, что постоянно ходили с мастером Джубоксом на свой опасный промысел.

Мало, очень мало. Но этого следовало ожидать. Во-первых, с окончанием экспедиции их обязанности по отношению к Джубоксу заканчивались, с какой стати им подставлять свою башку под вражеские мечи ради своего бывшего нанимателя? За деньги? Ну да, Джубокс платит. Однако есть большая разница – ловить рабов, опасаясь случайной стрелы в брюхо, или биться с сильным противником, увеличивая опасность погибнуть во много раз.

Ради чего? Оплата за эту работу должна быть многократно выше! Чего от Джубокса ожидать не следует. Мастер не отличался особой щедростью и не любил понапрасну раздавать свои монеты. Конечно, и среди ловцов нашлись те, кто был не прочь повоевать за своего бывшего командира, но в основном это были те, кто умудрился спустить деньги, полученные за последний набег. Проиграли в карты, пропили, прогуляли. В общем – не самые лучшие представители ловческого сообщества. Не отбросы, но… близко к тому.

Отряд медленно втянулся в ворота, под изумленными и обеспокоенными взглядами прохожих, снующих по улице (поместье располагалось на одной из самых оживленных улиц купеческого квартала). Мастер Джубокс окинул взглядом появившееся воинство и, не выдав раздражения ни единым мускулом на лице, подумал, что слухи разлетятся по городу с быстротой молнии, и завтра к обеду враги будут обладать не меньшим воинством. Если уже не обладают…

Джубокс мотнул головой, приглашая Румокса в дом, на разговор, вояки же расселись в тени дома, вокруг пруда, вокруг фонтана, тут же сбросив с ног вонючие сапоги и засунув грязные ступни в чистую горную воду, доставленную в дом по акведуку, вставшему Джубоксу в кругленькую сумму. Мастер мрачно покачал головой, вздохнул и пошел в дом, мимо ожидавшего его управляющего. Следом двинулись двое охранников, постоянно служащих при поместье, но Джубокс остановил их движением руки и кивнул на сброд, болтающийся во дворе:

– Следите за этими придурками, чтобы ничего не уперли! И не нагадили под лестницу…

Поднявшись на второй этаж в свой кабинет, Джубокс опустился в кресло и облегченно вздохнул – здесь было прохладно, тяжелые каменные стены задерживали зной и не допускали его до тел своих хозяев. Слуга уже принес легкое вино, разбавленное водой, и мастер налил себе из запотевшего холодного кувшина тяжелую фарфоровую кружку доверху, так что едва не пролил на стол. С жадностью выпил и, не обращая внимания на взгляд управляющего, который завороженно смотрел на кувшин с напитком, сердито бросил, состроив недовольную гримасу:

– Ты кого приволок?! Это что за сброд?! Что, нельзя было нанять бойцов получше?!

– Можно, я попью, мастер? – Румакс, не дожидаясь ответа, схватил кувшин и жадно отпил прямо из горлышка, будто боясь, что Джубокс вырвет у него сосуд. Напившись, со стуком поставил кувшин на место, откинулся на спинку стула и облегченно вздохнул, закатывая глаза к небу:

– Ох, хорошо! Мастер, ты несправедлив! Я целый день бегал, собирая этих скотов, подписывал с ними контракты, а ты меня еще и упрекаешь! Попробовал бы ты найти что-то получше, когда время уже за полдень. Никого не найдешь – все разбежались, как вши в поисках густой бороды! Ты хотя бы представляешь, каких усилий мне стоило собрать эту сотню людей? И кстати, не все из них сброд! По меньшей мере половина вполне может драться! Остальные – да, крестьяне, молодые придурки, но хватает и бойцов! Я вот только одного не понимаю – как обоснуешь перед судом тот факт, что ты безо всякого повода напал на «Хантин и Горок»?! Ты на самом деле считаешь, что тебе это сойдет с рук?

– Мое дело, – ощерился Джубокс. – Я сделал, я и отвечу! Первый раз, что ли? У меня есть свидетели, что они нападали на мои корабли! А этот случай на базаре переполнил чашу терпения! Хватит! Сегодня или никогда!

– Поговори с ними, мастер, поговори! – управляющий молитвенно сложил руки на груди. – Не делай опрометчивых шагов, ты же умный, опытный боец! Чую, тухлятиной несет от этого дела! Мне кажется, тебя хотят втравить в неприятности!

– Сегодня все решится, – упрямо боднул головой Джубокс. – День настал. Выдвигаемся через час после полуночи.

Мастер встал и решительно пошел из кабинета. Нужно поставить наемникам задачу, разбить их по взводам и постараться выстроить из сброда небольшую армию. На многое Джубокс и не рассчитывал – хорошо, если половина чего-то стоят, однако надеялся на то, что его не ждут. Тогда и трети бойцов хватит, чтобы выполнить задуманное. Ну а если не хватит – он всегда успеет уйти, бросив наемников. Они всего лишь «мясо», их не жаль. Через неделю сможет набрать настоящих бойцов, тех, на кого можно рассчитывать в любой ситуации.

Однако очень хотелось закончить дело именно сегодня – хорошие бойцы стоят хороших денег, платить же эти деньги не было ни малейшего желания.

Джубокс недовольно поморщился – это стадо скотов пыхтело так, будто никогда не ходило пешком дальше, чем от стола к стойке, где разливают дешевое пойло. Сброд!

Кто-то упал, зашипел сквозь зубы, выругался, что-то простонал, и рядом захихикали:

– Демекс на свою железку напоролся! Хе-хе-хе… брюхо пропорол!

Мастер помотал головой, подошел к раненому – того трудно было рассмотреть в ночной мгле, но видно, что это какой-то селянин, решивший поискать счастья в большом городе. Джубокс секунду смотрел на сжавшегося в позе зародыша парня, выхватил меч, красивым отработанным ударом отсек ему голову – чавк! И голова покатилась по мостовой, а тело вздрогнуло, фонтанируя густой темной жидкостью, черной в ночи.

– Если еще кто-то решит укоротить свою жизнь, сделайте какую-нибудь глупость, вот как этот дебил, – сдерживая бешенство, негромко бросил Джубокс. – Вперед, и тихо! Горло вырву, скоты!

Наемники затихли, теперь не слышалось даже шепотков, разговоров вполголоса, кашля и кряхтений. Отряд двигался тихо, будто все затаили дыхание. А может, действительно затаили – вояки косились на обезглавленный труп товарища, проходя мимо покойника, и в голове каждого билась мысль, что этим несчастным мог быть он сам.

До поместья неприятеля шагать не очень далеко, каких-то пять кварталов. Хантин и Горок, как и Джубокс, жили в купеческом квартале. Они занимали два дома, окруженных одной стеной. Два брата, ровесники Джубокса, – его прямые конкуренты, заклятые враги. Они тоже занимались отловом и продажей рабов, имели примерно такой же капитал – судя по информации, имеющейся у Джубокса. И… мечтали о гибели Джубокса и его семейства. Как и многие, завидующие его успехам.

Впрочем, у них дела тоже шли совсем недурно. Шпионы доносили, что экспедиции, подобные тем, что организовывал Джубокс, у «Хантин и Горок» проходили без проблем.

Джубокс в который раз пожалел, что с ним нет его команды ловцов – опытных воинов, прошедших с ним через множество успешных и не очень экспедиций. На них можно положиться, в отличие от этого сброда, набранного Румаксом, похоже, на ближайшей помойке. Своих же охранников, проверенных бойцов, пришлось оставить дома, охранять жену и детей. Мало ли что взбредет в голову неприятелю!

Высокая стена, «украшенная» стальными пиками, отточенными до остроты иглы, тяжелые ворота, окованные металлическими полосами, – все, как у самого Джубокса. Ничего нового – так укрывались от нескромных глаз народа все более-менее богатые люди. Взять такую стену без специальных средств даже думать нечего.

Средства были – несколько лестниц тащили дюжие наемники, за что выговорили себе дополнительную оплату: «Мы что, грузчики?! Плати – тогда и понесем!» И понесли. И не вызвали одобрения Джубокса. Он не любил, когда кто-то жаднее его. Впрочем, мастер Джубокс не считал себя жадным – он бережлив, да, но не жаден. Будешь раздавать свои деньги направо и налево – останешься с голым задом, нищим и убогим. Джубокс нищим быть не желал.

Улица перед поместьем тиха, темна, как и весь город. Мастер облегченно вздохнул – не ждут! А раз не ждут, это будет не сложнее, чем вырезать какую-нибудь деревушку на Северном материке. Рраз! И готово. И за что тут много платить этим придуркам-наемникам? И вообще стоило собрать не сотню, а полсотни – плевое ведь дело!

И вдруг, будто отвечая на мысли Джубокса, стена осветилась огнями – заполыхали костры на жаровнях, загорелись факелы, появилось множество фонарей. Само собой, держали фонари и факелы не посланцы Создателя, спустившиеся с небес, а звероподобные типы, очень похожие на тех, что стояли сейчас за спиной Джубокса, от удивления разинув рты.

Мастер сплюнул – ждали! Все-таки ждали! Не успел! Но это как раз доказывает, что именно Хантин и Горок стоят за преступлением! Это они! Без сомнения!

– Эй, Джубокс! – знакомый голос, слегка хрипловатый. – Давай поговорим! Прежде чем начать выпускать друг другу кишки! Подойди, тебя никто не тронет!

Джубокс посмотрел наверх – он, Хантин. Горока нет – видать, сидит где-то в доме. Крысы проклятые!

– О чем нам говорить? – звучно крикнул Джубокс, жестами расставляя по своим местам стрелков, щитоносцев и бойцов с штурмовыми лестницами.

– Например, о том, зачем ты пришел. Кто тебя звал? – Хантин перевесился со стены и повертел головой справа налево и обратно. – Вон сколько народу ты привел! Зачем?

– А догадайся! – Джубокс тихо скомандовал, и стрелки наложили болты на арбалеты. – Вероятно, не для того, чтобы поздравить тебя с успешным завершением операции!

– Какой такой операции?! – сделал непонимающее лицо Хантин, и тут же отдал приказ своим стрелкам, спрятавшимися за зубцами. Те выхватили стрелы, болты, изготовились – только подай команду, и сейчас же острые летающие иглы понесутся к теплым человеческим телам, чтобы напиться вкусной крови!

– Такой операции! – Джубокс кипел от ярости, но внешне был спокоен, как скала. – Зачем ты потравил моих людей?

– Это ты потравил! – яростно выкрикнул Хантин. – Ты! Чтобы обвинить меня и получить повод для нападения! Ты безмозглая волосатая обезьяна! Подлец!

– А ты идиот! С какой стати я буду травить своих людей?! Чтобы не отдавать плату, так, что ли?!

– С тебя станется! Все знают, насколько ты жаден! Небось все продумал, да? И денег не отдавать, и оправдаться перед судом – мол, взял правосудие в свои руки, наказал отравителей, да? Ох ты и хитрозадый, Волосатый Джу!

– Как ты меня назвал, скотина толстожопая?! – Джубокс едва не запрыгал на месте от злости. – Брехливая скотина! Это ты отравил! Ты!

– Постойте! – огромный человек с круглым, как луна, лицом выглянул из-за зубца и помахал Джубоксу рукой. – Джу, чего ты раскипятился? Давай все-таки обсудим!

– Это кто там такой?! Горок выкатился, как дерьмо из задницы?! Чего нам обсуждать?! Пора кончать с вами, и все тут! Вы ответите мне за все пакости, что творили эти годы! За все ответите!

– Джу, но ведь ты тоже нам пакостил, – задумчиво бросил толстяк. – И мы тебе, да! Но сделать такое, как сегодня на рынке, – неужели ты думаешь, что мы настолько глупы? Мы не трогали твоих людей! Это кто-то еще, кто-то третий! Мы не хотим воевать и даже готовы заключить с тобой договор о сотрудничестве! Хватит уже войны! Воевать невыгодно! Это мешает работе! Кстати, ты не хочешь узнать, откуда мы узнали, что ты придешь?

– И откуда? – грозно спросил Джубокс, чувствуя, что инициатива уходит из рук. И это ему не нравилось.

– Нам записку принесли. Мол, Джубокс собирается напасть! Потравил своих людей, чтобы иметь повод для нападения. Мол, власти сообщит, что мы потравили его людей! Хант хотел к тебе домой идти, но я уговорил дождаться – если нападешь, значит, так и есть, как сказано в записке. Но я чувствую – здесь воняет, как из преисподней!

– Это ты носки давно не менял! – буркнул Джубокс, чувствуя, что боевой задор его оставляет. – Что предлагаешь?

– Я сейчас выйду, мы с тобой поговорим. Отведи своих назад, я уберу парней со стен. Обсудим дела наши печальные… Я тебе расскажу о своих предложениях – давно готовил, нам пора прекращать наши дрязги! Объединим усилия – можно выставить больше кораблей, устроить захват городов в глубине Северного материка! Мы ползаем вблизи берега и боимся уйти вглубь, а почему? Потому что нас мало! А нужно объединяться! И тогда будет много рабов, много добычи!

– Если это ловушка, я снесу тебе голову, прежде чем ты успеешь сказать «ах!» – Джубокс хлопнул по мечам на боках. – Ты знаешь, как я владею оружием!

– Знаю, Большой Джу! – хмыкнул Горок. – Я без оружия, надеюсь на твое слово! Даешь слово, что не тронешь меня? Я знаю, ты держишь слово! Слово Джубокса вернее, чем золото!

– Сладко поешь! – усмехнулся успокоившийся работорговец. – Даю слово, что не трону тебя во время разговора! А если не договоримся – вернешься обратно целым и невредимым! Но если попытаешься напасть – убью! И если попытается напасть кто-то из твоих людей!

– Согласен! Выхожу! Слуги сейчас поставят столик – под тем вон деревом, и мы с тобой посидим, поговорим! Жаль, что пришлось вот так нам встретиться, но помыслы богов нам не понять. Кто мы, чтобы знать их задумки? Простые смертные, зарабатывающие на кусок лепешки!

Горок исчез со стены, а Джубокс остался стоять, размышляя: действительно, как извилисты дороги, которые боги готовят простым смертным! Он и сам подумывал о том, что пора бы объединиться нескольким крупным работорговцам и монополизировать этот рынок товаров! И долго думал – с кем же все-таки объединяться? И вот – заклятый враг думает о том же самом! Чудеса… ночь чудес! Но надо быть осторожным – от этих двух негодяев можно ждать любой пакости!

Ворота приоткрылись, из них выбежали четверо мужчин – абсолютно голые, с ошейниками на шее. Они установили стол, два кресла, выложили на стол тарелочки, расставили фарфоровые бокалы и тут же испарились, как тени в ночи.

Джубокс усмехнулся – мерзавцы экономят на всем, на чем могут! Жадные – жаднее его самого! Рабам тряпицы жалкой пожалели!

И тут же поморщился – он тоже не любил баловать рабов, они у него бегали по дому в чем мать родила. Задумался: может, все-таки выдать им хоть какую-нибудь одежду? Чтобы не трясли своими причиндалами… девочки подросли, ни к чему им так рано узнавать строение тела мужчин. А с другой стороны – что они, не увидят воочию? Когда-нибудь… Раб – это не мужчина, он только похож на мужчину. Вещь. Скот.

От мыслей отвлекла массивная фигура Горока, тяжело загребавшего ногами. Отметил для себя – разжирел, мерзавец! И тут же решил поменьше есть пирожных – негоже быть таким, как этот урод! Нужно побольше упражняться с мечом, меньше есть мучного, сладкого, пить пива – воин должен быть воином! Даже если он уже давно не рядовой воин…

Внимательно осмотрел врага, будущего партнера – оружия вроде бы нет, если только скрытое? Горок и безоружный опасен – под обликом «добродушного толстяка» скрывался довольно-таки серьезный боец. Тот, кто полагал, что в этом гигантском теле содержится лишь жир, жестоко ошибался. Но обычно было уже поздно – могучие руки толстяка легко ломали шею врагу, а огромный меч, которым Горок владел виртуозно, рассекал человека на две части вместе с доспехами.

В молодости Горок был очень хорош как боец. Те времена ушли в небытие, бойцы постарели и заплыли жиром, но умение не пропьешь и не проешь. Руки все помнят!

Кресло для Горока было огромным, крепким – из камнемета не прошибешь. Это и немудрено – другое не выдержит человека, который весит как трое обычных нетолстых мужчин.

Джубокс давно надеялся, что этого урода задавит собственный жир, но вот как все повернулось – и не задавил, и на мозги не повлиял. А ведь соображает Горок недурно. Очень недурно. В общем-то он и есть голова компании «Хантин и Горок», ее мозг, стратег и организатор. Хантин больше исполнитель, вояка, неспособный мыслить дальше, чем на неделю вперед. Горок его всегда сдерживал, и, если бы не он, Хантин обязательно влип бы в какую-нибудь передрягу и закончил бы, как их покойный брат, убитый в молодости, когда кинулся преследовать группу убегающих ростов, – его просто пришпилили, как зайца, стрелой в глаз.

– Наливай, пей! Да не бойся – не отравлено, я все попробую при тебе! – Горок добродушно усмехнулся, и это было похоже на то, как если бы ощерилась постельная подушка. – Давай пить и говорить! Это всегда лучше, чем воевать!

Горок ухмыльнулся, протягивая руку за кувшином с вином, и… умер.

Стальной болт, прилетевший откуда-то из темноты, из-за спины Джубокса, вошел ему в глаз и, пробив черепную коробку, вылез слева, на затылке, выбив из черепа приличный кусок кости. Горок вначале застыл с пристывшей на губах улыбкой, потом упал лицом вниз на столик, разметав многочисленные тарелки и залив кровью, смешанной с вином, плоское блюдо с горячими лепешками, пахнущими в ночном воздухе так одуряюще вкусно, что Джубокс невольно сглотнул слюни.

Происшедшее было настолько неожиданным, казалось настолько нереальным, что в первые три секунды никто не мог сдвинуться с места и что-либо сказать. Потом Джубокс яростно взревел:

– Кто стрелял?!

И тут же воздух разорвали крики:

– Ловушка! Это ловушка!

– На приступ!

На стене загалдели, полетели стрелы, болты – первые, кто приблизился к воротам, получили по несколько стрел сразу и стали похожи на иглокожих матуасов, облысевших от желтой чумки. Войско Джубокса с ходу лишилось десятка бойцов убитыми и ранеными, но лестницы уже были приставлены к шипастой стене, и по ним лезли наемники, коим было обещано отдать на разграбление все поместье (четверть добычи – нанимателю!).

После разговоров о мире бойцы приуныли, затосковали, но, когда Горок упал со стрелой в глазнице, все оживились, предвкушая драку, и теперь яростно ревели, штурмуя эту маленькую крепость.

Джубокс стоял чуть в стороне, наблюдая, как жаждущий сокровищ сброд бестолково прет по лестницам, упираясь лбами в задницы товарищей по оружию, и мучительно соображал – хватит ли ему людей, чтобы взять это гнездо предательства и подлости, и на скольких придурков придется делить добычу. В том, что она должна быть богатой, он не сомневался. Конечно, основные деньги враги хранили в банке, но и дома должно что-то остаться, определенно. Деньги, украшения, дорогая одежда, оружие – твари заплатят за свое вероломство!

Наемники рубились так, что лязг стоял на всю округу. В соседних поместьях загорелись фонари – Джубокс представлял, как люди сейчас со страхом вглядываются в ночную тьму, пытаясь сообразить, что там происходит.

Но скоро ему стало не до посторонних мыслей – ворота вдруг открылись, и прямо на Джубокса, прохаживающегося вдоль стены с видом победителя, вылетел отряд из пятнадцати человек – здоровенные парни, закованные в броню. Вел их Хантин, одетый в кольчугу, вооруженный секирой, блестевшей в свете факелов.

Что щелкнуло в голове Хантина, почему он предпринял эту безумную вылазку, вместо того чтобы сосредоточиться на защите поместья, теперь уже не узнать.

Хантин попытался с ходу развалить Джубокса на две неровные и неживые половинки, но мастер Джубокс был против перемены миров и не собирался отправляться на тот свет в ближайшие пятьдесят лет. Потому он мгновенно уклонился от размашистого косого удара и режущим движением короткого меча вспорол бедренную жилу противника. Затем отпрыгнул назад и помчался прочь, не желая подставлять шею под удары «стальных» парней.

Тяжеловооруженные бойцы тут же отстали, громыхая на ходу, как жестяные ведра, и Джубокс ушел бы от преследователей, но… его укусило какое-то насекомое, и после укуса тело сделалось будто ватным, замедлилось, ноги стали заплетаться, и через пятьдесят шагов он упал на землю, парализованный, как жертва хищной осы. Бойцы радостно взревели, окружили беспомощного мастера, и секиры их начали равномерно подниматься и опускаться, превращая человека в бесформенную груду нарубленного мяса.

Закончив дело, бойцы побежали туда, откуда вышли, – в поместье, где выросли, где провели всю свою сознательную жизнь, туда, где из них сделали верных рабов, готовых умереть за хозяина и убить за него и за его семью.

В поместье творилось полное непотребство – наемники частично дрались с защитниками дома, частично разбежались по всему поместью и занимались грабежом и насилием, разбивая шкафы, сундуки, насилуя и убивая всех, кого встречали на своем пути. Где-то в глубине дома визжали женщины, плакал ребенок – пока кто-то не проткнул его мечом, рабов просто рубили, чтобы не попадались на дороге, рабынь заваливали и насиловали, и тут же, кончив, убивали, охваченные безумием убийства, безумием толпы, которой позволили творить все, чего желает их душа. А душа этих людей была черна, как уголь преисподней, и, как всегда, оказалось, потребовался лишь повод, чтобы демоны, сидящие в голове человека, овладели всем его телом. Ведь наемники ни при чем, виноват хозяин, нанявший их на грязную работу, – он и ответит перед Создателем. Потом. Когда-нибудь.

Из сотни наемников, что привел Джубокс, к тому времени как пятнадцать телохранителей вернулись в поместье, оставались в живых едва ли половина. Защитников было меньше числом, но они лучше вооружены и тренированы, и кроме того, – при штурме обычно счет потерь идет три к одному, три убитых и раненых штурмующих на одного выбывшего из строя защитника, так что силы уравнялись.

И когда пятнадцать самых сильных бойцов вернулись на поле боя, весы резко качнулись в сторону защитников дома.

Вооруженные секирами тяжелые латники врезались в толпу, суетящуюся во дворе, перед широкой беломраморной лестницей и начали свою смертельную работу. Секиры взлетали вверх, а когда опускались, то с хрустом разрубали металл, кожу, кости и плоть, убивая с одного могучего удара. Клинки захватчиков беспомощно звенели по тяжелой броне, и через несколько минут с теми чужаками, что оставались во дворе, было покончено. Двадцать шесть человек полегли, как пшеница под косой жнеца.

Не все латники выжили – боец убит, трое ранены, один из них тяжело – меч пробил под мышку и вошел в легкое, и мужчина тяжело кашлял, выхаркивая кровавые сгустки, забивавшие рот и нос.

Старший из телохранителей подал команду, и все выжившие защитники дома побежали в здание, убивая всех тех, кто, нагруженный добычей, пытался сбежать через двери и окна. Их всех было хорошо видно – горели фонари и факелы, кроме того, ночь уже отступала, отдавая мир серому, тусклому утру. Наемников оставалось еще довольно много, но они не могли противостоять разъяренным бойцам хозяев поместья, подогреваемым чувством справедливой мести, бросающимся в драку так, будто это был последний бой в их жизни.

Если бы Хантин, потеряв разум, не побежал следом за Джубоксом, охваченный бешеным приступом ярости после убийства брата, наемники скорее всего так и не смогли бы войти в дом. Но теперь он был залит кровью, будто двор скотобойни.

Последних наемников добили через двадцать минут после того, как личная гвардия Хантина вернулась на территорию поместья, и последнего из личной гвардии добили через десять минут после того, как первые из новой волны нападающих вбежали в незакрытые ворота.

Эти люди не имели никаких опознавательных знаков, говорящих о принадлежности к дворянскому дому или крупной купеческой компании, они не походили на тех наемников, которых набрал Джубокс, – быстрые, ловкие, жестокие, как лесные звери, они убивали оскалясь, хохоча от удовольствия, и так же умирали – скаля свои гнилые зубы, испорченные дурной едой, наркотиками и дешевым вином. Их было много – как саранча, они облепляли размахивающих секирами бойцов и укладывали их на землю, втаптывая, разрывая, разрезая на куски.

Скоро в поместье не осталось в живых ни защитников, ни людей Джубокса, ни слуг, никого – кроме этой людской саранчи, торжествующе растаскивающей все, что можно растащить. Их стало поменьше, чем в начале схватки, но кто считает обитателей трущоб? Бабы еще нарожают – себе на беду.

Когда солнце выглянуло из-за гор, поместье было уже пусто – ни одного живого человека, кроме кухонного раба, умудрившегося спрятаться под грудой старых кож в углу конюшни. Эти кожи никому не приглянулись, потому парня и не обнаружили. Не будь дураком, раб выбрался из поместья и припустился бежать в сторону трущоб, предварительно натянув на себя старый плащ, найденный там же, в конюшне. В поместье остались лишь голые трупы, освобожденные грабителями от их одежды (зачем мертвому одежда? Голыми пришли в мир, голыми и уйдем!), да стены со следами ударов топора, до потолка забрызганные кровью. Все, что можно разбить и сломать, – разбили и сломали в поисках сокровищ. И нашли. Украшения, сундучки с монетами – все, как мечталось.

Тот, кто это, собственно, и организовал, не участвовал в грабеже. Он сделал все, что хотел. Сокровища его не интересовали. Впрочем, он знал, что все равно получит долю от всей захваченной грабителями добычи. Таков закон…

– Кто?! – Толстяк осторожно выглянул в окошко калитки, ожидая увидеть что угодно – отряд стражников, случайного попрошайку, молочника, пекаря с булочками и наемного убийцу с арбалетом в руках. Но нет – перед воротами стоял неприметный человек среднего роста, по внешнему виду которого нельзя было определить род его занятий. Человек как человек – одет не броско, не дорого, не дешево, не модно, не архаично. Прохожий, каких много в этом проклятом мире. Мазнул по нему взглядом и забыл – навечно. Вот так и должен выглядеть наемный убийца! – внезапно пришло в голову.

Незнакомец будто услышал мысли хозяина дома и заторопился:

– Не беспокойся! Я не причиню тебе вреда! Мне нужно с тобой поговорить, настоятель!

Атрап вздрогнул, отшатнулся от окошка. Человек дружелюбно улыбнулся и, подняв правую руку, легонько помахал ею перед своим добродушным лицом:

– Да не бойся ты! Я знаю, кто ты такой, почему сбежал из дворца, и знаю даже то, что ты перед побегом ограбил храм! Но я не собираюсь тебя сдавать, мне нужно лишь поговорить! И ты не пожалеешь о своем решении, клянусь Создателем!

Атрап подумал, его глазки, заплывшие от жира и непрерывного возлияния, прищурились, и он принял решение – открыл калитку, а когда незваный посетитель шмыгнул во двор, будто невзначай коснулся его плеча. Посетитель не обратил на жест ровно никакого внимания, а бывший настоятель на миг застыл – озадаченный, ошеломленный, охваченный дурными предчувствиями.

Когда Атрап запер калитку и вернулся в дом, гость уже сидел в хозяйском кресле, стоящем с торца стола, и с интересом обнюхивал здоровенную бутыль из-под старого массурского, содержимое которой исчезло в глотке бывшего настоятеля этим печальным утром. Точнее, остатки содержимого. Завидев хозяина дома, гость весело ухмыльнулся и понимающе кивнул:

– Да, я бы тоже, наверное, расстроился. Безнадега! Что впереди – неизвестно, все планы – прахом, да?!

– Ты кто?! – Атрап протянул руку и схватил чужака за плечо, всей своей магической силой пытаясь ворваться в его ауру. – Как ты смеешь…

Он не договорил – чужак схватил бывшего настоятеля за пухлую ладонь и вывернул ее особым образом так, что у того едва не хрустнула кость. Потом толкнул к стулу и жестко сказал:

– Я бы мог убить тебя одним пальцем. Не вздумай повторять со мной твои штучки. Во-первых, на меня это не действует. Во-вторых, когда какой-нибудь идиот пытается сделать это со мной, я чувствую. У меня есть амулет, не слышал про такие? Ну да, вы в вашей дикой стране о многом не имеете представления, лишенные знаний настоящей цивилизации.

– Ты из Ангира, да?! – скривился Атрап, потирая больную руку. – Откуда ты все про меня знаешь?!

– Чудо, правда?! – ухмыльнулся чужак. – Магия! Колдовство! Хе-хе… Эх, Атрап, Атрап… ты же вроде взрослый человек! Умелый интриган! И не можешь сообразить?

– Это вы стояли у истоков заговора! – выдохнул Атрап, кусая губы. – Заговор – ваших рук дело!

– Да неужели прозрел! Опять чудо! О Создатель! Возрадуемся свидетельству божественного промысла! Славься! – хохотнул незнакомец.

– Хватит ерничать, – рявкнул Атрап, чувствуя себя полным дерьмом. Это надо же быть таким идиотом, как он!

– Хватит – значит хватит, – согласно кивнул человек. – Тогда серьезно: ты всю жизнь будешь сидеть тут? Как крыса на помойке…

– А что мне еще делать? – искренне удивился бывший настоятель. – Заговор провалился, всех схватили – я сам слышал на базарной площади. Глашатай кричал, объявлял. Что еще остается? Когда все успокоится, надо будет уехать подальше и жить, надеясь, что никто обо мне не вспомнит!

– А не хочешь ли короновать нового императора? – задумчиво бросил чужак. – И занять место высшего священника? Или тебе больше нравится должность крысы в этой норе?

– Ты вообще о чем?! – поразился Атрап. – И откуда ты узнал, где я живу?!

– Откуда узнал?! – усмехнулся незнакомец. – Ты что, думаешь, мы упустим из вида такую фигуру, как ты? Ты занимал слишком важное место в нашем заговоре, чтобы так просто уйти из-под надзора! Мы слишком долго готовили этот заговор, и он почти удался… но… в общем, это неважно. Все в силе. Тебя никто пока не отстранял от должности настоятеля и не убирал из священников, так что можешь короновать того, кто наденет на себя императорские знаки. Трон тебя примет. А то, что дело сорвалось с убийцей – ничего особо и не значит. Это было бы слишком хорошо, слишком просто, чтобы… в общем, этой ночью все начнется. Будь готов. Мы за тобой придем.

Чужак встал и, не говоря ни слова, вышел из дверей дома, к калитке, открыл ее и тут же исчез на улице, растворившись среди прохожих, будто тень в углу чулана. Атрап оглядел окрестности дома, не веря своим глазам, прикрыл калитку и вернулся в дом, всей тушей с разбегу плюхнувшись на лежанку в углу гостиной.

Услышанное было слишком неожиданно и дико, чтобы так сразу его переварить. Нужно было подумать.

Неужели все заново? Неужели все-таки есть шанс?