Глава двадцать седьмая
«Дрррразг» — донесся до нас на редкость неприятный скрежещущий звук.
Вот теперь понятно, что имел в виду Мэнси, говоря о том, что это будет шоу и избиение младенцев. Все так.
Пулеметчики, находящиеся в «багги», слаженным движением, практически одновременно, дернули нечто вроде петли, находящейся у них за спинами, и потянули ее на себя обеими руками, вытягивая на свет божий что-то вроде бренчащей металлической мелкоячеистой сетки, натягивая ее над своей кабинкой, в которой они сидели. В какой-то момент эстафету подхватывал водитель, закрепляя ее перед собой.
Это было впечатляюще. Одна за другой машины оказывались, что называется, «в домике», а если точнее — водитель и стрелок были закрыты чем-то вроде незамысловатой дырчатой крыши, пуля которую пробьет, а вот стрела — вряд ли, застрянет она в этой защите. При этом обзор у водителя оставался все тот же, да и пулеметчики никакого урона в своих движениях не понесли. Кстати — подозреваю, что там все выверено и вымерено, наверняка продумано отверстие для пулеметного ствола.
Так оно и оказалось — пулеметчики сноровисто устанавливали пулеметы на турели, и не было заметно, что их это хоть как-то утруждает.
Заняло это все не более минуты.
— Сильный ход, — с уважением сказал Голд. — Здорово решено. Грамотно.
На степняков это тоже произвело впечатление, причем такое, что Кагану пришлось повторно проорать:
— Арва-а-а-а-а-а-а! — и махнуть уже двумя руками, видимо для закрепления своих слов.
В воздух взвились первые стрелы, и орда рванула вперед.
— Азиз! — скомандовал я.
Зимбабвиец немедленно вышел из-за уступа, за которым он находился все это время, направил ствол пулемета в направлении все более активно шевелящегося зеленого ковра травы, и, растянув в широкой улыбке свои толстые губы, нажал на гашетку.
Пули вспороли траву, выбив из нее фонтанчики земли и прошивая насквозь тела людей, лежащих под ней. Позиция была идеальная — ведь те лежали спиной к нам. Оно и ясно — воины готовились к тому, что враг будет перед ними, а не сзади, но — ошиблись. Секундой позже послышались крики степняков, которые поняли, что их убивают, наиболее сообразительные пытались выбираться из траншей, ставших их братской могилой. Это было уже лишнее.
— Джебе, Тор — добивайте тех, кто встал, — скомандовал я.
У меня за спиной слаженно бухнули винтовки «атомщиков».
— Мой выстрел, — азартно сообщил их старший. — Я же говорил!
— С чего это твой? — возмутился молоденький Майки. — Мой! Я на секунду раньше нажал на курок. Стив?
— Какая разница? — впервые за все время подал голос третий стрелок. — Дикарь сдох — и это главное. А войско без управления — не войско.
Они завалили Кагана. Это и была их главная цель.
— Сейчас начнется, — азартно завопил старший. — Ох!
И тут в дело вступили пулеметы, начав косить бегущих к «багги» степняков.
Какой же шум производят два десятка одновременно стреляющих пулеметов! Это что-то невообразимое, они даже заглушили крики умирающих десятками детей Предвечной Степи, которые невесть зачем бежали к «багги», вместо того, чтобы попробовать свалить с этой бойни. Не могли они не понимать, что их дело швах.
Джебе и Тор тем временем добивали подранков. Автомат на такой дистанции, конечно, куда менее эффективен, чем пулемет, но все равно — по парочке степняков они таки положили. Хотя после Азиза выживших почти не оставалось, он свое дело знал.
Один кочевник, правда, успел даже развернуться и выстрелить, пули выбили каменную крошку из скалы рядом с Азизом. Тот захохотал, высунув толстый и широкий как лопата язык, дернул ствол пулемета чуть вбок и вверх, и пули буквально разрезали на две части тело шустрого сына степей.
Снова заговорили винтовки стрелков, выстрелы перемежались азартными выкриками:
— Раз!
— Два!
«Банг». «Банг». А это уже винтовки моих девочек.
Я глянул на Марику, та оторвала лицо от оптики и подмигнула мне. То же самое сделала и Настя.
— Хорошо сработано, подруга, — крикнула Марика Насте, и девушки хлопнули ладонью о ладонь. — Не успел смыться.
Надо же, «дублем» Асланбека отработали. Ну, вот и все, одной проблемой меньше. И концы в воду, поскольку в эдаком месиве выяснить кто кого убил просто нереально.
Впрочем, я не думаю, что в этой мясорубке вообще кто-то из орды уцелеет. Десятка два-три наиболее везучих и умных воинов, да и то случайно.
— Подтверждаю, — сообщил Голд мне на ухо. — Обе пули в цель, я видел, как его тело истаяло. Еще чуть-чуть — и улизнул бы, я даже начал напрягаться. Хитрый, сразу все понял.
— День задался, — ответил ему я и отнял у него бинокль.
— Бойня. — Голд вздохнул, отдавая оптический прибор, и приложил руку ко лбу. — Апофеоз войны.
Да, это была именно бойня, по-другому это было трудно назвать. Единого войска Предвечной степи больше не существовало, остатки его все-таки начали улепетывать во все стороны, поняв, что победить в этой битве невозможно. «Багги» «атомщиков» азартно гоняли людей, как зайцев, а пулеметчики расстреливали их в спины.
Кстати — без потерь у людей из-за горы все-таки не обошлось. Одна машина просто стояла на месте, ствол пулемета был задран в небо, как видно — ни вести ее, ни стрелять было некому, другая вовсе перевернулась, причем ее колеса продолжали вращаться.
Еще один «багги» горел как свечка — очевидно, шальная пуля ударила в бензобак. Вот ведь, я даже взрыва не услышал, наверняка ведь бахнуло неслабо. Но тут — не повезло. Я так понимаю, все стволы достались тем воинам, что мы уничтожили, у основной рати только луки были. Случись наоборот — сгоревших машин могло быть куда больше, кабы вообще не все.
— Тринадцать, — деловито сообщил Стив, вбивая в оружие новую обойму. — Надо заканчивать, патроны жалко на это отребье тратить. Оставшихся и без нас добьют.
— Одиннадцать, — со вздохом сообщил Майки, но тут же задорно спросил, несомненно, обращаясь к Марике: — Мэм, а сколько у вас?
— Еще раз назовешь меня «мэм», мальчик — я доведу свой сегодняшний счет до пятнадцати покойников, — Марика сделала очередной выстрел.
— Вот так, парни. — Рич тоже сменил обойму и встал с камней. — Я всегда говорил — вас даже девчонка уделает. Она вас и уделала. Мисс, «девчонка» в данном случае — не оскорбление. Не хочу быть шестнадцатым, не люблю это число.
— Семнадцатым, — лукаво произнесла Марика, задержала дыхание и нажала на спусковой крючок. — И то — пора заканчивать. Настя, отбой. Вон они как припустили, скоро до горизонта добегут. Чего палить понапрасну?
— Ага, — Настя выстрелила и вздохнула: — У меня шесть. Расстояние большое и мишени движущиеся. Опыта пока не хватает.
— Опыт — дело наживное, — Марика обняла ее за плечи и прижала к себе. — Шесть — хороший результат. Руки не трясутся, дыхание ровное, нацеленность на результат есть. Быть тебе хорошим снайпером.
Всё как всегда. Марика после того, как кого-нибудь убьет, всегда добреет.
— Рик, такой вопрос, — я решил ковать железо, пока оно горячо. — Оружие, что осталось от тех орлов, которых мы покрошили — оно ведь наше? Или эту тему надо проговаривать не с тобой, а с кем-то другим?
С одной стороны — трофей всегда принадлежит тому, кто его добыл. С другой — это не наша война, мы здесь приглашенные гости. Плюс мне хотелось понять — этот Рик — он кто? Держится он, по крайней мере, очень уверенно. Есть у него право принятия решения или нет.
— Да сколько там исправных стволов осталось-то? — вместо Рика ответил Стив. — Слишком уж лихо ваш черный парень долбил из своего пулемета, наверняка большинство повредил.
— Сколько ни есть — а нам пригодится, — рачительно заметил я. — Исправные — заберем. Неисправные… Тоже пригодятся.
— А вы хозяйственные ребята, — Рич хлопнул меня по плечу. — А? Хотя — так и надо. Что до трофеев — не думаю, что Адамс будет против. Да и потом — помогли вы нам изрядно. Думаю, что финал был бы тот же, но, если бы три десятка автоматов ударили в спину нашим парням — потерь было бы больше. Да и нам не поздоровиться могло бы.
Значит этот парень не из верхушки, но приближен к ней. Буду иметь в виду.
Собственно — на этом все и закончилось, шоу оказалось красочным, но недолгим. Верный расчет, двигатели внутреннего сгорания и многозарядное оружие победили отвагу и идею, по крайней мере — на этот раз.
Поле битвы опустело, только ветер разносил по нему обрывки ткани, оставшейся от пестрых халатов степняков, да десятка два «атомщиков», вылезших из своих «багги», ходили и добивали тех, кому не повезло дважды — они не успели убежать и не сумели быстро умереть.
Впрочем, часть машин еще не вернулась, они до сих пор преследовали беглецов, судя по отдаленной стрельбе. Впрочем, тут уже не было тактики и стратегии, ребята просто развлекались. А может, и сводили счеты — Мэнси я не видел, но не сомневался, что он был в одном из «багги». И скажу вам так — я его понимаю. Все по-честному — сначала его гоняли по степи, теперь он платит за это той же монетой.
Мы спустились со скалы, которая за это время стала нам почти родной, следом за нами последовали и «атомщики», правда не все — Майки оставили на скале, присматривать за винтовками, как самого молодого.
— А вот мне интересно, — сказал Рич, спрыгивая на землю. — Так оно везде? В смысле — весь этот мир воюет?
— Не думаю, — Стив глянул на нас. — Вон люди, им эта война даром не нужна. Сват, я не ошибаюсь?
— То есть совершенно, — подтвердил я, подавая знак Джебе и Тору проверить место засады. — Война — двигатель прогресса, производства и металлургии, но могильщик торговли. То есть — оптовую торговлю она двигает, а розничную гробит. А у нас как раз последняя, не дотягиваем мы до опта пока. Да и потом — война дело затратное, сами знаете.
Живых мои ребята не обнаружили, они перебили всех. Оказался прав и Стив — вооружению степняков изрядно досталось. Из двух с половиной десятков разномастных автоматов, которые мы извлекли из месива земли, травы и тряпок, исправными оказались только одиннадцать. Еще у двух пулями разнесло приклады, но с ними можно было еще что-то придумать, остальные же имели повреждения разной степени тяжести — от незначительных до состояния «в хлам».
Еще нам перепало какое-то количество патронов и пара массивных затрапезных револьверов, напомнивших мне капитанский «Кольт», ныне лежащий где-то на оружейном складе.
— Что, мародёрите помаленьку? — к нам подошел Фрэнки, довольный и улыбающийся. — Святое дело!
— Забираем свое, — с достоинством ответил ему Голд. — Что с бою взято — то свято!
— Кто бы спорил? — замахал руками он. — Ну, как мы их?
— Достойно, — признал я. — Как детей. Слушай, а где Мэнси?
— Где-то там, — подтвердил мою догадку «атомщик», махнув рукой в сторону степи. — Развлекается. Да пусть его, мы вон, тоже время не теряем, драконим наследство покойных. Чего добру пропадать?
Мы с Голдом переглянулись, и я вспомнил наш разговор о том, что можно успеть смотаться в лес до того, как все закончится. Интересно, а скоро Адамс сюда прибудет.
— Вот сейчас все соберем, наши как раз прибудут — и домой, — продолжал вещать Фрэнки. — А вечером — праздновать будем. Даже танцы будут. А то — давайте с нами?
Вот тебе и раз.
— Погоди, — остановил я его. — А что, Адамс сюда не прибудет? Ну, насладиться видом победы и все такое?
— Парень, да накой ему это надо? — Фрэнки засмеялся, его поддержали Рич и Стив. — Адамса даже вечером на пьянке не будет, он за каким-то дьяволом к Мертвому морю отправился, еще вчера. Так что, — сейчас все что можно соберем — и все, на ту сторону гор, домой.
Заманчиво, конечно, отправиться с ними, глянуть на то, как на той стороне гор все обстоит. Вот только — время, время. Надо с Салехом решать что-то, опять же — река ждет. Все, проблема степняков решена, надо отправлять людей по берегам, во исполнение договора с Рувимом. Да и меня верховья реки ждут, надо же узнать, что там происходит.
Да и Адамса сейчас там нет, зато будет куча пьяных мужиков, а с нами — две девушки. Слово за слово… Нет, не стоит овчинка выделки.
Но при этом надо наводить мосты, непременно надо.
А вообще этот Адамс — большой оригинал. И еще — человек, очень уверенный в себе и своих людях. Уехать перед битвой — это сильно. И ведь — именно уехать, а не сбежать, в любом случае степняки в его «Атом-сити» не пожаловали бы. С такой личностью мне очень хочется знакомство свести, есть у меня подозрение, что мы общий язык быстро найдем.
В результате все разрешилось наилучшим образом, когда появился Мэнси.
— А, Сват, — бодро сказал он, вылезая из «багги», который лихо тормознул около нашей компании, разместившейся близ скалы. — Ну, не соврал я тебе? Все получилось так, как обещано было.
— Впечатлен, чего врать, — я поднялся с травы и подошел к нему. — А вот эти… э-э-э-э… Сетки? Ну, в общем — ты понял, о чем я. Так вот — они и раньше были, или вы их специально сделали?
— Были. — Мэнси похлопал машину по корпусу. — Мы ими пользуемся иногда, особенно, когда к болотам ездим за торфом. Там разных тварей хватает, в том числе — и летучих. Знаешь, там есть такие комары-переростки, они жужжат как геликоптеры и очень любят людей в качестве пищи. Причем — крови нет, но они что-то ведь из нас высасывают? Душу, что ли? А тенты эти — они съемные, надо — установил, надо — снял.
— «Тенты»? — переспросил я.
— Ну да, слово не сильно подходящее, но как-то так прижилось. И потом — мы на сетки иногда брезент закрепляем, так что тент и есть — снова засмеялся Мэнси, несомненно, пребывавший в приподнятом состоянии духа. — Ну да, защита жиденькая, от пули не спасет, понятное дело, но от стрел — запросто. На то и расчет был, мы же знали, что у них стволов мало. Да и Рич со своими парнями четкую команду получил — первыми выбивать стрелков. А что у вас тут за мастерская такая?
Он имел в виду кучу автоматов, которые пострадали от ливневого огня Азиза. Голд, верный своей привычке не пропускать мимо себя ничего полезного, затеял разобрать то оружие, которое совсем уж не починишь, и снять с него все пригодные к эксплуатации части, вроде пружин, магазинов и затворов.
— Трофеи, — веско произнес я. — Мы тут повоевали малость.
— Союзники, — без тени иронии сказал Рич, подходя к нам. — Мэнси, они тут такую жесть устроили, что ты! Этот их черный — прямо бог войны и насилия, хоть картину с него пиши. Я сам не видел, но Майки-бой сказал, что выглядел он монументально.
— Понятно, — кивнул Мэнси. — Хотя мне лично неясно одно — вы как это все на себе переть собираетесь? Дом-то ваш не близко, да и заначка на обратной дороге ждет. Увесистая такая заначка.
— Своя ноша не тянет, — подал голос Голд, вертя в руках странно выглядящий автомат, магазин в который вставлялся сбоку. Пуля, выпушенная из «детки», угодила в его дырчатый кожух, да в нем и застряла. — Было бы чего нести.
— Так-то оно так, но спины у вас не казенные, — Мэнси обнял меня за плечи и увлек в сторону. — Сват, на два слова. Надо пошептаться.
— О чем речь, — с готовностью ответил я, понимая, что это неспроста.
Мы отошли шагов на десять от остальных, после Мэнси остановился и снял руку с моего плеча.
— Джон просил поблагодарить тебя от его имени, — деловито сообщил он мне. — Еще просил извиниться за то, что не может это сделать лично. Он сказал, что в этом мире, очень и очень хреновом, по его мнению, люди, на которых можно положиться, встречаются редко, а потому с ними надо, как минимум, обменяться рукопожатием и фразой «Как дела, старина?». Увы, но ему пришлось отправиться к Мертвому морю, там какая-то не очень понятная ерунда происходит, так что его место сейчас там.
Интересно, какая такая ерунда может произойти в рассаднике ходячих трупов? Но заранее уверен в том, что эта проблема вряд ли носит позитивный характер.
— Если не секрет — почему он считает, что этот мир хреновый? — спросил я у Мэнси. — Ну, если ты в курсе?
— В курсе, — не чинясь, ответил мне он. — Мы вообще с Джоном много разговариваем на подобные темы. Шутка в том, что этот мир задумывался как идеальный, как тот, в котором каждый станет тем, кем он хотел. Все вышло почти так. Почти. Каждый из нас здесь в самом деле получил свое, только с одной поправкой. Он стал не тем, кем хотел, а тем, кем является на самом деле. То есть — мы стали здесь самими собой. На той земле мы все играли свои социальные роли — тот рубаха-парень, эта королева красоты, вон тот — строгий босс. А здесь в этом надобности нет, по крайней мере — пока. Здесь либо ты охотник, либо дичь, это утрированно, конечно. А поскольку господь творил людей хоть и по собственному образу и подобию, но довольно-таки быстро, потоковым методом, то дерьма в нас оказалось больше, чем мёда, и здесь оно сразу полезло наверх. Путано объяснил, но ты же меня понял?
— Предельно, — отозвался я. — Более того — со всем согласен. Знаешь, я сам иногда думаю — я — это точно я? Столько, знаешь, о себе нового здесь узнал, что страшно становится.
— Если о таком задумываешься — значит, не совсем ты пропащий человек, — Мэнси был очень серьезен. — Это тоже Джон сказал. Не о тебе, не думай. Он это обо мне сказал.
— Теперь совсем уж жаль, что он не смог выбраться сюда, — без малейшего наигрыша сказал я.
— Так не последний день живем, — Мэнси хлопнул меня кулаком в плечо. — Заходите в гости, где тоннель — знаете, а там любому скажете, что идете в Атом-сити. У нас в чужаков сразу не стреляют уже давно, сначала с ними разговаривают. Поначалу были дикие банды, которые палили во все, что движется, но их потом все к ногтю прижали. Или, как вариант — можем на этой стороне встретиться, так сказать — обменяться протоколами. Здесь теперь спокойно, да и Джон хотел сюда выбраться, поглядеть — что к чему. Но это — не раньше, чем через неделю.
— Слушай, — у меня в голове мигом возник план. — Ты говорил, что один из тоннелей вроде как неподалеку от реки расположен?
— Ну да, — подтвердил Мэнси. — Мы до нее доезжали. И еще собирались выбраться, рыбку половить. Я, знаешь ли, с Миссисипи, у нас там рыбалка в чести. Есть то, что там плавает, последние лет сто никто не рисковал, но ловить — ловили. У нас кузнец есть, так он даже крючки сковал. С леской, правда, проблемы, наверное, придется из волоса плести.
— Лески я вам дам, — пообещал я ему. — Леска у меня есть. Слушай, может, нам там и встретиться? Посидим, ухи сварим, пообщаемся? Совместим приятное с полезным? Мы просто по реке пойдем — так нам быстрее.
Предложение было немного неучтивым, поскольку было ясно, что в данном случае первая скрипка — не мы, но к походу на ту сторону гор я был пока не готов. Понятно, что раньше или позже этого не миновать — но сейчас это было преждевременно. Не могу обосновать — почему, просто — чую так.
— Почему нет? — неожиданно легко согласился Мэнси. — Давай. Как раз через неделю, считая от сегодняшнего дня. Там и обговорим — что и как. И по торговле, и по другим разным делам.
— Вот только место, — я почесал затылок. — Как бы не промахнуться. Я там ни разу не был, не заходили мы по реке так далеко.
— Не промахнешься, — успокоил меня мой собеседник. — Там на берегу какая-то ржавая хреновина стоит, вроде абстрактной скульптуры. У нас в банде один парень есть, Хью Художник, он даже учился этому делу, вот с его слов — эти чудики-скульпторы и не такое ваяли. Не знаю, так это или нет, но штука эта высокая, видна издалека, и прозевать ее невозможно, даже в темноте. Вот там мы и будем вас ждать. Ну, или вы нас, если раньше прибудете. И потом — дальше места для встречи просто не будет, дальше река немного сужается и уходит в скалистый проход. Это место на самом стыке степи и гор. Очень, доложу тебе, красиво это смотрится. Величественно.
— Сильно сужается река? — немедленно спросил я.
— Да не то чтобы сильно, — пожал плечами Мэнси. — Но есть такое дело.
А еще интересно — насколько долго нам идти среди скал. Вопрос не праздный — это в наших местах с топливом для машины проблем нет, а вот там — где его брать? А идти против течения, и не факт, что даже если мы захотим развернуться назад, у нас будет возможность для подобного маневра. Что если река дальше будет еще сужаться?
— Тогда договорились, — я протянул Мэнси руку. — Через неделю мы будем там. Да у нас быстрее и не выйдет — пока до себя доберемся, пока то, пока сё…
— Джон сказал довезти вас до дома, — огорошил он меня. — Три «багги» на это выделил, так что не волнуйся. Сегодня здесь заночуете, а завтра с утра — в путь. Можно было бы и сейчас, но ночные поездки по степи — не лучшая идея. Фар у нас нет, а тут такие колдобины попадаются! Я еще по прошлому разу помню, но нас в машине тогда по двое было. А тут в каждой по четыре человека, да еще груз. Кувыркнуться можно.
— Слушай, нет слов, — проникся я. — Вот за это — спасибо.
— Только ты леску передай тогда с нашими парнями, — потребовал Мэнси. — А вот тот товар, о котором мы говорили — пока не надо, это потом.
— Само собой, — заверил его я. — И леску, и рыбки сушеной — все передам.
— Ну, если еще и рыбки, — он рассмеялся. — Тогда день совсем задался.
— Слушай, — я глянул в сторону леса, который темнел слева. — А можно мы не тут заночуем, а у леса? Не люблю я эти открытые пространства? Опять же — может, зайца какого подстрелим, сухомятка надоела.
— Это решай сам. — Мэнси повернулся к людям, которые с интересом следили за нами. — Фил, пойди сюда.
К нам подошел молодой долговязый парень в разгрузке.
— Это Фил, — представил мне его Мэнси. — С ним все и проговаривай, он старший в той команде, которая повезет вас домой. Всего отправляю с вами трех водителей и одного стрелка, для прикрытия на обратной дороге.
Голд прищурился и что-то сказал Марике, как видно — уже понял, куда ветер дует. Та согласно кивнула.
Мы пожали друг другу руки, представившись.
— Ну ладно. — Мэнси обвел глазами равнину. — С тобой мы обо всем договорились, все дела тут, в принципе, мы тоже сделали, нам пора. До темноты к тоннелю хотелось бы успеть. Фил, в гостях не засиживайся, понятно? И с девушками там поделикатнее, не надо сразу рассказывать, что твой рост соответствует твоему инструменту. А то ты это любишь.
— Мэнси, — неожиданным басом сказал тот. — Было-то такое только один раз, да и то я «под мухой» был.
— Да ладно тебе, — подмигнул Филу я. — Засмущал парня.
— Его смутишь, — Мэнси сурово глянул на юношу. — Что встал? Пулеметы снимай со своих машин и к нам перекладывай, мы скоро уходим.
Вскоре мы расстались. Кавалькада «багги», ревя моторами, покатила в одну сторону, а мы — в другую. Рич со своими ребятами, против моих ожиданий, не стал грузиться в машины, а ушел тем же путем, каким сюда и пожаловал.
К лесу мы успели до темноты, все-таки транспорт — это транспорт.
— Марика, Тор — остаетесь здесь, с ребятами, — скомандовал я, когда мы слезли с «багги», которые тормознули у самой опушки. — Смотреть в оба, тут запросто недобитки могут бродить. Если что — стрелять сразу, не особо спрашивая, кто идет. А мы — в лес, может, дичь какую добудем.
— У нас вяленое мясо есть, — подал голос Фил, вылезая из-за руля. — Может — ну его, этот лес? Охота была тебе туда лезть? Да и стемнеет скоро. Да и в целом — там, в степи, поспокойнее было бы, все далеко видно.
— Не скажи, — возразил ему Голд. — Если лес знать — то он лучше любого сторожа.
По факту — Фил прав, в степи было бы получше. Особенно, если обратно на скалу залезть. Но — «наливник», я пока его не увижу — не успокоюсь.
— А чего я? — возмутилась Марика. — Чего не Настька?
Настя хотела было тоже возмутиться, но — не стала. То ли не желая лишиться места в группе, поскольку все их дискуссии я давил одни способом — нагорало обоим, то ли по каким-то другим соображениям.
— Ты опытнее, — пояснил я. — И знаешь, куда и как смотреть.
Мне меньше всего хотелось, чтобы кто-то из этих четверых славных ребят-«атомщиков» пошел за нами. Марика же остановит любого.
И она это поняла.
— Ладно, мальчики, будем обживаться, — она повернулась к «атомщикам», которые, выйдя из машин, с интересом глазели на сосны и ели. Судя по всему, до подобных мест они в этом мире раньше не добирались. — Вон подходящее место для стоянки. Тор, иди, собери сушняка, только далеко от нас не отходи.
«Атомщики» философски синхронно пожали плечами — там, так там.
— Уходим, — тихо сказал я своим людям. — Время дорого, часа через два темнеть начнет, надо поспешать.
Лес был густой и сырой, то и дело приходилось перелезать через поваленные стволы деревьев, да еще над ухом постоянно звенели то ли комары, то ли какая-то мошка. И — никаких следов цистерны.
— Пришли, — минут через сорок сказал Джебе, идущий впереди. — Болото.
Да, это было болото. Как и то, на которое мы наткнулись, когда шли к бункеру, оно начиналось вдруг. Никаких пружинящих под ногой мхов, никаких кривых березок — вот берег, вот топь.
— Как тогда, — дернула меня за рукав Настя. — Помнишь?
Еще бы не помнить.
— Туман, — сказал Азиз тревожно и передернул затвор «детки». — Тени. Хозяин, лучше идти отсюда.
Мой зимбабвиец был готов драться с сотней живых противников, но все, что имело иррациональную природу, его не то чтобы пугало, но, как минимум, смущало. Не любил он непонятного и непознанного.
Азиз был прав — над болотом из ниоткуда, такое ощущение, что прямиком из редких черных прогалин воды, заклубились густые тенета тумана, быстро поползшие к берегу, на котором стояли мы. И про тени он был прав — мелькало там что-то такое, некие фигуры — рослые, с безобразными головами и руками-крюками.
— Уходим, — скомандовал я, щелкая предохранителем автомата и одновременно с этим расстегивая кобуру. — Быстро.
Я не слишком боялся болотных исчадий. Мы их завалили тогда фактически с двумя примитивными стволами и дрекольем, а уж сейчас-то, с нашим арсеналом? Тем более что опыта за них тогда отсыпали порядочно, что тоже немаловажно. Вот только есть два «но». Первое — стрельбу услышат на опушке, и Марика с Тором тут же кинутся сюда, не исключено, что с парой-тройкой ребят из-за горы, что нам совершенно не нужно.
И второе. Неизвестно, кто еще услышит стрельбу. Мало ли кто тут еще таскается?
Я до сих пор помнил рассказ Полины о той твари, что завалила огромного полуорка, а места, где это происходило — они отсюда не так и далеко, тем более что они тогда тоже перед этим помотались по болотам. Да и недобитых степняков не стоило сбрасывать со счетов.
Нет, охоту это не отменяло — но одно дело одиночный выстрел, который могут и не расслышать, и совсем другое — вполне себе серьезная перестрелка. Да и не факт, что мы охотиться будем. У нас тоже вяленое мясо есть.
Мы покинули берег болота до того, как туман достиг его, а чуть позже мы услышали что-то вроде недовольного многоголосого воя. И это были не человеческие голоса.
— Те орали потише, — заметила Настя, то и дело поглядывающая назад. — Сдается мне, что местные обитатели — они посуровее тех, наших, будут.
— Проверять не будем, — я споткнулся о корень. — А ведь напарил нас Салех с бензовозом, похоже. Мы прошли весь путь — вон гора, вот болото. И где он?
— Да вот он! — в лучших традиция кинематографа сказал Голд, указывая пальцем на кучу сухих деревьев, притулившуюся к серой скале. — Вот же! Все верно, он говорил про то, что его замаскировали. А чем тут маскировать? И ведь сработало!
И он оказался прав — мы растащили несколько лесин, и под ними обнаружился металлический бок цистерны.
— Я думала, что она будет больше, — Настя скептически глянула на находку. — Я думала — это что-то такое… Глобальное. Как наш «монитор».
Тут я с ней согласен, мне тоже виделось что-то более масштабное. А это — просто цистерна, вроде тех, что развозили бензин по придорожным заправкам. В больших городах никто двигателями внутреннего сгорания уже не пользовался, но в провинции это было нормой вещей.
— Невелика, — подтвердил Голд. — Джебе, с той стороны посмотри, на таких штуках часто лесенку делали, чтобы наверх забираться. Как-то ведь они узнали, что там бензин?
Лесенка нашлась, и именно там, где сказал Голд.
Джебе ловко вскарабкался на крышу бензовоза, которую особо и не маскировали, поскольку ее только с воздуха можно было увидеть, чем-то там щелкнул, грохнул и сообщил нам:
— Бензин. Но она — не полная, не под крышку. Две трети заполнено, не больше.
— Вот так, — Голд коротко хохотнул. — То ли Салех успел куда-то заначить часть горючки, то ли успел ей поторговать, то ли цистерна с самого начала такой была. Но в последний вариант я верю меньше, чем в первые два.
— В любом случае — это ему гарантирует жизнь, — подытожил я. — Здесь не тот объем, с которым можно выходить на рынок, так что — оставляем это дело себе, а его отправляем в степь, захватывать власть. Что до бензовоза — его сразу заносим в раздел «на подумать». В данном случае — о том, как эту красоту доставить в крепость.
— «Багги» не потянет, — сразу сказал Голд. — Не сдюжит.
— А если — три «багги»? — спросил Джебе с крыши бензовоза. — Как-нибудь закрепить к ним — и вперед.
— А лес? — Настя обвела рукой деревья. — Вы о чем, мужчины? Тут еще дорогу прорубать надо будет, как Петру Первому, когда он Петербург строить шел!
— Давай, закрывай крышку, и возвращайте на место маскировку, — скомандовал я. — Голд, пошли, поглядим, какие там зацепы. Или крепежи? Короче — как-то она должна была цепляться к транспортному средству? Мне не только бензин нужен, но и цистерна, больно вещь хорошая. Так что в крепости озадачим умников, пусть думают, как нам дорогу обустроить и сколько надо лошадиных сил, чтобы эту красоту к нам доставить. Невозможного в этом мире нет, так что — пусть думают.
