Гр вздрогнул, укушенный злой мухой, и очнулся от тяжёлого сна. Он открыл глаза, неохотно возвращаясь из пьяного угара в реальную действительность. В голове не было ни одной мысли, словно внутри всё ещё пылало подожжённое алкоголем пространство, на которое вдобавок давили дужки очков, вызывая жуткие спазмы. Как только Гр пытался поднять голову от подушки, чтобы снять очки и высморкаться, пространство начинало шевелиться и медленно выползало наружу, вызывая чувство дурноты в желудке. Гр видел, как оно выплёскивалось в открытые окна и двери и растекалось так далеко, что можно было разглядеть упавший светофор за углом дома, растерянных всадников на лошадях, стоявших на перекрёстке, и сталагмитовый сквер на противоположной стороне улицы.

— Мама! — хрипло крикнул Гр, хватаясь за край кровати. — Ло!

Ему никто не ответил, лишь разнузданного вида мухи снова замелькали перед глазами, пытаясь укусить, но уже не в руку, а прямо в губы. Гр сжался и притих, стараясь не шевелиться, дожидаясь момента, когда встревоженное внезапным пробуждением сознание успокоится и сузится до размеров головы. Почувствовав, что может двигаться, он осторожно перевернулся на живот, высморкался в подушку и тут же почувствовал страшный взрыв в голове, после чего провалился в черноту.

Когда он снова открыл глаза, в номере было очень тихо, видимо, разозлённые неподвижностью человека мухи улетели, на прощанье искусав его оголённую спину. Спина чесалась и саднила, малейшее движение доставляло боль. Остерегаясь сморкаться, Гр открыл рот, чтобы стало легче дышать, и прислушался. Тишина: Ло не гремит кастрюлями у плиты, не хохочет Вяз в углу телеги, занятый рассматриванием эхвынских журналов…

— Где вы? — сердито спросил Гр, поднимаясь с кровати.

Он огляделся и вспомнил, что находится в гостинице, в которой поселился после того, как Ло выгнала его из кибитки. Жену взбесило, как он откручивал хвост мечте! Гр постарался сообразить, с какого времени находится в изгнании, но не смог, напуганный новым приступом головной боли. Он сжал голову руками и вдруг увидел, что из угла комнаты на него пялится Сист, нагло ухмыляется и лязгает зубами.

— На тебе! — Гр сунул в бесстыдную физиономию бывшего партнёра кукиш и твёрдо, насколько это было возможно в его состоянии, вышел из номера.

Улица плыла в неизвестном направлении. Шар земной куда-то мчался, сильно накреняясь в пустоту. Присев, Гр ухватился за упавший светофор, сфокусировал внимание на его горящем красным цветом глазе и только после этого осторожно встал и осмотрелся. Всё в порядке, решил он, увидев знакомый городской квартал. Эх-Выния на месте, в пустоту не провалилась, это означает, что телегу можно будет найти. Гр запахнул халат и приосанился. Затем вынул компас из кармана, рассчитывая с его помощью взять нужное направление, но, обнаружив, что стекло треснуло и выпала красная стрелка, швырнул его подальше от себя. Компас пролетел над тротуаром и упал прямо в руки проходившего мимо мужика. «Ишь, как бодро вышагивает, — лениво подумал Гр, разглядывая стоптанные кеды прохожего и его запылившуюся одежду. — Издалека, видимо, идёт. А ноги-то какие смешные, колесом! Ха-ха-ха!»

Он презрительно засмеялся, тряся бородой, и вдруг остановился:

— Нанаец! Ты?! Стой! А ну, верни мой компас! — закричал он, отрываясь от светофора и пробуя бежать за путником.

— Тише, тише! — подхватил его старый товарищ.

— Разучился ходить? Давно на улице не был? Вид больно бледный. И уши снова отвисли. — Нанаец заботливо усадил Гр на бордюр. — Вот твоя игрушка, дай я только поправлю её.

Он в два приёма починил компас, вставив новую стрелку, новое стекло, и отдал его Гр. Бывший рассветчик с чувством сожаления посмотрел на босоногого товарища, который никак не мог попасть в карман халата, чтобы сунуть туда компас.

— Эк тебя прихватило! — покачал головой Нанаец, едва успевая удержать приятеля от падения.

— Беда-то какая! Адрес прежний остался? Рядом с кактусовым лесом?

— Был прежний, теперь не знаю. Не помню, когда из дома вышел… ходил за чаем, — неуверенно сказал Гр и неожиданно вспомнил: — Ты обещал дорогу рубить! Я ждал, а потом отлучился… в магазин.

— Прорубим, не сомневайся! — ответил человек-верблюд.

Он почесал в раздумье затылок, достал из рюкзака складной сачок для ловли фазанов, раздвинул его, затолкал внутрь образовавшегося невода Гр, взвалил на плечи и понёс уснувшего бедолагу к телеге.

Ло, располневшая, в цветастом фартуке, готовила конфитюр из мандаринов.

— Ах! — закричала она, увидев старого знакомца.

— Не прошло и полгода, как вы вернулись, да ещё и с подарком! Я вас тоже поджидала, вот задумала конфитюра наварить, благо, мандарины повсюду растут!.. Ой! Кто это? — испугалась женщина, заглядывая в невод.

— Ваш муж. Лечить человека надо. Заговаривать! — с долей осуждения в голосе ответил Нанаец.

Он вытряс Гр из невода на песок подле телеги, проходимец даже не пошелохнулся, только распахнулся халат, обнажив худое грязное тело любителя стрекоз.

— А вы не умеете? — нерешительно спросила Ло. От волнения она принялась облизывать деревянную ложку, которой до этого размешивала конфитюр.

— Почему «не умеете»? — обиделся путешественник. — У меня и лицензия есть, вот, смотрите! — Выудив из карманчика рубашки жёлтый листок бумаги с голубыми разводами посредине, он помахал им в воздухе, аккуратно сложил и убрал обратно. Неторопливо вытащил из рюкзака белоснежный халат, табличку с надписью переоделся, прицепил табличку на кактус, присел на игрушечный стульчик, после чего обратился к Ло, застывшей при виде столь серьёзных приготовлений.

— Вас на какое время записать, барышня? — предупредительно спросил мужчина.

— Доктор! — возмутилась Ло. — Это не меня, это его лечить надо… — Она вся порозовела при слове «барышня». Подошла к мужу и погладила его по голове.

— В таком случае, приводите утром, когда проспится. Так и запишем, на девять часов, — строгим голосом произнёс Нанаец, что-то записывая в записной книжке.

На другой день, как только Гр проснулся, Ло повела ничего не понимающего мужа к зелёному кактусу и строго-настрого предупредила не грубить доктору, внимательно слушать всё, что тот скажет. Измученный пылающим огнём внутри головы, Гр покорно согласился. Встав прямо, он закрыл глаза, вытянул по просьбе доктора обе руки вперёд и попытался правым указательным пальцем дотронуться до кончика своего носа. Почувствовал жуткое головокружение и грохнулся на песок.

— Инстинкты сохранены. Это радует, — выдал сентенцию доктор и что есть силы ударил в бубен, появившийся будто из воздуха. Нанаец бил в него прямо над ухом несчастного пациента, словно старался передать человеку энергию музыкального инструмента, но Гр не реагировал. Сражённый натиском врача-шамана проходимец недвижно лежал на песке, не замечая, как прыгает вокруг него Нанаец, выкрикивая при этом непонятные слова.

Тем не менее от кактуса к телеге Гр шёл уже сам, без помощи жены. Прекрасное расположение духа овладело им. Чувствуя возвращение аппетита, он попросил мяса. Из-за отсутствия продукта Ло пришлось пойти на маленькую хитрость. Пока муж переодевался и расчёсывался, стоя перед зеркалом, прибитым к пальме, она завела тесто на блины, бросив для запаха грибного порошка, включила плитку и хорошенько раскалила сковороду. Газовая плита, вся облитая молочным киселём, задымилась. Ло присыпала подтёки солью и начала жарить блины.

Появился Нанаец — снова в джинсах и рубашке, с улыбкой на лице.

— Привет! — сказал он и протянул хозяйке баночку кофе, которую та выхватила и спрятала в телегу.

— О! Привет! Откуда? — несказанно удивился Гр. — А я давно тебя жду — уехал куда-то и пропал. Мы с женой волнуемся, как же наши дороги? Но это сейчас неважно! Проходи! Да расскажи, где тебя носило?

Гр обрадованно шагнул навстречу товарищу, обнял и предложил присесть за круглый, похожий на игрушечный, столик.

— Дело такое. Пришлось мне от вас ехать прямо в Бон-Бон! А это далеко на юге, в свободной экономической зоне, — разъяснил ситуацию Нанаец. — Надолго задержался там, открывая компанию. Без этого, как оказалось, нельзя приступать к проекту, по закону нужно прежде зарегистрировать конструкцию дезинфицирующей машины, а уж потом приступать к дезинфекции. Ну, зарегистрировал. И сразу занялся маркетингом. А движение на дорогах, такое… сам знаешь! Часами ждал, пока эхвынцы проедут. Ну, кажется, закончил! Можете поздравить! К вам специально завернул, потому как обещал, хотя надо торопиться. Погощу немного и двинусь в Столицу. В Столицу! Фецир пора строить, я так назвал первый экспериментальный вариант дезинфектатора. От самолёта пока отказался, слишком это дорогая затея, обойдусь наземным техническим средством.

— В Бон-Боне? Компанию? Фецир? В Столицу? — Гр не верил своим ушам.

Ло, несмотря на идущий от плитки жар, из красной сделалась зелёной от зависти. Швырнув тесто на сковороду, она звонко выпалила:

— Не сомневаюсь, вам нужны помощники!

— Нужны, — согласился Нанаец. — Надо срочно искать единомышленников. Одному не справиться.

— Я, я твой единомышленник! — выпятил грудь Гр.

— Я тоже так думал вначале… — неуверенно начал Нанаец и осёкся под строгим взглядом Ло.

— И продолжайте думать. Продолжайте! Вместе мы быстро справимся с общими проблемами, — выразительно сказала Ло, напирая на слова «вместе» и «общими».

— Договорились!

— Но мне всё равно придётся вернуться в Бон-Бон, — деловито произнёс гость, — за кредитом под строительство. Пока я мотался, там вышел закон, теперь эхвины под идею выдают.

— Не уходите! Прошу вас! — вдруг крикнула Ло, пришедшая в ужас от того, что Нанаец сейчас уйдёт и она снова останется наедине с Эх-Вынией. Мужа опять утащат стрекозы, Вяз убежит в пустыню, а ей ничего не останется, как собирать бананы.

— Я дам кредит! — воодушевлённо воскликнула женщина и для пущей убедительности ударила себя в то место, где начиналось декольте. Выключив огонь, Ло забралась в кибитку, торопливо вытащила из-под соломы припрятанный на чёрный день сталагмит и вручила его обладателю бон-бонской компании. — Вот! Без годовых. Взамен на пятьдесят процентов в вашей мечте, — взволнованно дыша, сказала она, с надеждой заглядывая в глаза Нанайца.

— Идёт! — хлопнул тот в ладоши. — Ваш сталагмит, моя идея. — Путешественник скинул с ног кеды и принял расслабленную позу.

— А я, представляешь, — внезапно обратился к нему Гр, в порыве чувств захотевший пооткровенничать, — сегодня у врача был! Головные боли замучили. Думал, кодировать будет, но всё обошлось! Ха-ха-ха! Не на того напал, белохалатный! Почувствовал, жук, мою волю, отделался пляской передо мной. И так и эдак выделывался под бубен, да я делал вид, что мне до фени! Всё, завязал я, — доверительно сообщил Гр Нанайцу, не обращая внимания на его переглядывания с Ло. — С «Маисовкой» завязал. Сам. Понимаешь?

— Как не понять! — потрясённо вымолвил приятель. — Мощный поступок.

— Слышишь, — добавил Гр, — какая потеха! Тот доктор чем-то на тебя был похож, ноги такие же кривые и кеды дырявые. — Гр зашёлся в смехе.

В это время вернулся Вяз. Устраиваясь за столом, парень задел лежащий на песке рюкзак. Раздался звук бубна. Гр замолчал. Тревога отразилась на его лице. Он обернулся к Ло.

— Не волнуйся! — ободрила его жена. — У Нанайца ведь нет медицинского образования, ты это знаешь, как никто другой. А бубен — это для Фецира, вместо гудка.

Все добродушно, с надеждой на будущее счастье, рассмеялись. Далее Вяз и тот улыбнулся в предвкушении вкусной еды. Ло поставила на стол блины, от которых исходил аромат грибов, рядом расположила миску с мандариновым конфитюром. Блины горкой лежали на тарелке, они показались Гр похожими на стопку огромных монет.