Часть 3
Заплыв на короткие дистанции

Домик на Флоре, который мы с Тананом временно заняли, действительно принадлежал семье Косички, как и еще с полдюжины домиков на этом берегу бухты. Напротив, как сообщил малец, располагался сектор наследного принца, но, по словам хихикающего паренька, виды на той стороне были не очень: в шторм во владения принца постоянно сносило мусор, который нет-нет, а появлялся из-за обеспеченных туристов с открытым доступом и на Флору.

Несмотря на то, что до ближайшего города от нас было рукой подать, не все блага цивилизации протянули свои загребущие ручки на берег дивного Эль’Тара, как с сокровенным придыханием Косичка назвал океан. В нынешнем сезоне Эль’Тар был щедр на волны, а солнышко на тепло – неудивительно, что первым делом Косичка стянул с себя рубашку и, как был, ринулся навстречу воде.

Я и сама успела по ней соскучиться. Пусть и соленая, вода была той частичкой родной земли, которую я могла потрогать и даже попробовать. Заниматься последним я не спешила, но и не зарекалась: во время борьбы с волной можно и не тем закусить.

Шел второй день нашей ссылки, когда в соседний домик заселилась семья улыбчивых риентанцев – подчиненные брата, внес ясность Танан, когда через час после их приезда пошел здороваться и исчез на весь вечер. На третьи же сутки мы все отправились купаться. Кто-то добровольно, а кого-то самым мерзким образом стянули с лежака под зонтиком и затащили в воду, едва не угробив камеру. В общем, Танан делал все, лишь бы не подпустить меня ко Всегалактической сети.

Но его коварство растянулось дальше простых пакостей и принудительного купания. Воспользовавшись моим доверием, это невозможное создание залезло на канал Амбертон и выложило там коротенький ролик со слезной просьбой предоставить любимой подруге небольшой отпуск. Подписчики прониклись ужасающей картинкой и пообещали подождать, а я… Я весь день гонялась за этим криворуким мастером, раскрасившим меня ночью – воспользовался, гаденыш, хрупкой человеческой природой! – и посмевшим заявить, что вот так я выгляжу, в поте лица добывая новые кадры для своих роликов.

На этом его шкодливая душонка не успокоилась. Следующей жертвой коварства Танана стало падение Всегалактической сети в одном конкретно взятом отдыхательном секторе. Договорившись с нашими соседями, Косичка гордо перерезал кабель, чтобы ничто не мешало мне принимать солнечные ванны и равномерно распределять загар по всему лицу.

Из-за целого списка запретов, который приходилось соблюдать любым поселенцам на Флоре, обрезание кабеля было сродни военному преступлению, ибо лишало нормального доступа в Сеть до приезда ремонтной бригады. А ей до нас было добираться сутки, ибо центр управления у них располагался на другом конце спутника.

Не поддавшись произволу Косички, я мстительно прятала под матрасом собственный адаптер, купленный мной во время прогулки с Танаром. Как знала, что пригодится! А потому, стоило всем разойтись, я набирала себе ванную из красноватой жидкости, подававшейся по водопроводу во все прилегавшие дома, и объявляла подвластные мне территории зоной, свободной от информационной изоляции.

Косичка о моем бунте не знал, пребывая во власти стереотипов. Мне они были только на руку: бурча про мои долгие зависания в ванне, малец и мысли не допускал, что я там делаю что-то запрещенное им лично и администрацией спутника. Но, справедливости ради, должна отдельно оговорить, что Танар знал о запретном устройстве в моем новообразовавшемся багаже, ибо лично помогал выбрать модель. Таким образом, с благословения одного брата и недовольства второго, – которое имело бы место, узнай он о моем произволе, – я не отрывалась от Сети ни на день, но Косичка отмечал явное улучшение в цвете моего лица, настроении и других немаловажных вещах, призванных говорить об удачном отдыхе.

Вечерами же, когда мы, уставшие, приползали с побережья, наступало время фильмов. Выбрав что-нибудь из новенького, мы уходили в новый мир на два-три часа. Даже страшно представить, что случилось бы, произойди в эти минуты какой-нибудь катаклизм, ибо воспроизводящее оборудование перекрывало почти все внешние сигналы, делая зрителя легкой добычей для любого недружелюбно настроенного субъекта. Кажется, именно данное обстоятельство заставило кинотеатры сменить формат с общих залов до отдельных кинокомнат.

Потянувшись, я с закрытыми глазами нащупала бокал с коктейлем и отпила. Вкус был странным, изначально терпкий, со временем он заставлял чувствовать сладость на губах. Эксперт среди местных блюд, Косичка заверил, что подобных вкуснятин у них еще много, и похвастался, что оформил ежедневную доставку до конца нашего здесь пребывания. Это было еще одной причиной, почему мы жутко ленились, лишенные даже мысли о необходимости готовить самостоятельно. Тех порций, что нам привозили, хватало на всю честную компанию, включая соседей и их домашнего монстра.

Последний, недоразумение, порожденное природным произволом, с самого первого дня выделил меня среди остальных доступных ему рабов и, стоило мне расслабиться, запрыгивал на лежак, диван или любой другой объект, на котором я изволила прохлаждаться. Скинуть эту лохматую громадину, помесь гепарда с гиппопотамом – как я ласково величала Чарльза Родриго Третьего, – не представлялось возможным, чем эта ушастая тварь пользовалась, заставляя гладить животик и отлеживая мне ноги.

Исключением не стал и сегодняшний день. Стоило животинке выбраться под палящие лучи солнышка, она втянула воздух с таким прилежанием, будто хотела забрать его полностью, и с радостным воем бросилась в мою сторону. Коктейль не разлился лишь чудом, вовремя отставленный на столик, через который легко перемахнул Чарльз Родриго и уложил голову мне на живот. Попутно, от радости нашей встречи и из-за врожденного обильного слюновыделения, наш монарх забрызгал мне лицо своей ДНК. Наученная горьким двухдневным опытом, я быстро извлекла заготовленное полотенце.

– Опять чесать? – обреченно спросила я дружелюбного монстрика. Тот подполз ближе и уложил на меня еще и передние лапы. – И как не стыдно такому большому мальчику ходить с такими коптюрами? – попеняла я животинке, послушно поглаживая его большую морду. Не удержалась и от проказничания – подула Чарльзу в макушку, но тот только сладко зевнул, высунув язык, как утомившаяся дворняга.

Хозяин Чарльза, риентанец средних лет, которому при выяснении оказалось за три сотни, уже не торопился ко мне, как в первый раз, когда его питомец сорвался с поводка и понесся на неизвестный запах. Сегодня Зайтран подошел не торопясь, убедился, что монстр ведет себя прилично, и предупредил, что они уезжают в город за покупками. Чарльза же они хотели оставить с нами, если мы, конечно, не возражаем.

Высунувшийся из окна Косичка не возражал, за что ему был показан угрожающего вида кулак и зубы. Мощные резцы от полноты чувств продемонстрировал Чарльз, которому приказали охранять госпожу и сопровождать ее на любой прогулке. Учитывая построение приказа, я не смогу просто полежать на бережке: ответственная животинка обязательно потянет в лес.

Решив отделаться малой кровью, я забрала у хозяина поводок с ошейником, дождалась, пока семейство Тальров покинет поселение, и, вооружившись банкой для сбора ягод, отправилась выгуливать чужого питомца. Косичка трусливо остался дома, пообещав напоследок приготовить модификатор. Вот так этот мерзавец верил в своего напарника!

Потрясая поводком, я неспешно неслась за учуявшим что-то интересное Чарльзом, только чудом не спотыкаясь и не врезаясь в деревья. Собачке, волевым усилием я заставила себя называть это создание как обычного питомца, было попросту плевать на довесок с кожаной ниточкой, который ее совсем не напрягал. Наверное, именно поэтому я завела себе кота, хотя с детства хотела собаку.

– Чарльз, нельзя! – заорала я, когда это недоразумение на четырех лапках принялось грызть дерево.

– Ву! – в тон мне ответило создание и принялось еще и когти точить.

– Нельзя! – не сдавалась я, пытаясь раскрыть в себе способности муравья и оттащить животину от дерева. Но то ли муравьи проигнорировали род человеческий, то ли их гены успели среагировать с другими, но ничего у меня не вышло. Осталось только расслабиться и получать удовольствие.

Я подошла к сотрясаемому дереву, кору которого уплетало мое подопечное гиппопотамо, и осмотрела прилегавшие территории. В ходе глубокого исследования мной были обнаружены ягоды странной арбузной расцветки. Тянуть в рот незнакомые деликатесы я не стала, предпочитая собрать образцы и доверить дело специалистам. Выудив из кармана шорт одноразовые перчатки, я принялась принимать дары природы в приготовленную банку.

Спустя пол-литра мое собачко успокоилось и выразило интерес к времяпрепровождению собственной хозяйки, которая, по его мнению, занималась всяческим непотребством, игнорируя свои прямые обязанности почесывателя и поглаживателя. Смириться с подобным произволом Чарльз Родриго Третий не мог и придавил меня к земле своим весом. Пролежав какое-то время крестиком, собачко понял, что совершил ошибку и сполз с бедной меня, опрокинув банку и чуть не лишив собранного урожая.

– Нельзя! – погрозила я собачке, понимая, что это слово становится главным в моем лексиконе. Что с Косичкой, что с собачкой, приходится иногда выступать дрессировщиком, который должен отвлекать подопечного от вредного и опасного. Но у собачки хотя бы было оправдание, ибо тварь бессловесная и неразумная. А вот Косичка…

Из-за него я уже успела чуть не поседеть, обнаружив ремонтировавшим передатчик на крыше без страховки, или решившего слазить на верхушку кокоса и случайно задумавшегося в процессе. А чего стоила его дурацкая идея проверить калорийность бочки горючего? Узнал, что число калорий определяют с помощью сжигания, и устроил танец с канистрой рядом с домом.

И все это в первый день. На второй, заметив, что к нам присоединились взрослые, Танан изменился, превратившись в порядочного мальчика, но я все еще с опаской следила за его руками, а все горючее заставила отдать соседу, вплоть до спичек. Произвол, но хоть дом не спалит.

– Ву! – напомнил о себе Чарльз и как-то совсем уж жалобно выложил джокера: – Мяу!

От звука его голоска содрогнулись деревья. Посыпались иголки с сосен, заставив меня прикрыть глаза, чтобы не схлопотать в них бревно.

– Когда вернемся, – пообещала я, понимая, что если продолжу рассиживаться, Танану придется искать в лесу не иголку в стоге сена, а меня в стоге иголок. – Тебе еще долго гулять?

– Ву! – просветил меня собачко и бросился вперед. Утешало одно: судя по целеустремленности, питомец знал дорогу.

Забеги на длинные дистанции никогда не пользовались у меня особым расположением. Если короткие дистанции я могла перетерпеть просто из желания утереть нос девочкам из группы, то кроссы выводили меня из строя надолго. Чарльзу Родриго, как и любому аристократу, были совершенно безразличны чужие предпочтения и желания, а потому мы намотали не меньше двух километров по лесу, продвинувшись к другому побережью бухты и встретив высокий трехметровый забор.

Заприметив преграду, Чарльз остановился и уселся, прикрыв лапы длинным пушистым хвостом.

– И долго мы будем ждать? – с надеждой спросила я, бухаясь рядом с питомцем. Чарльз даже сидя был выше меня на добрую голову, настоящий кошачий волкодав.

– Ву! – односложно ответило мое персональное наказание.

– Ву! – послышалось с той стороны забора.

– Мяу! – довольно мурлыкнул мой переросток, прыгая к забору.

– Опять пришел? – с усмешкой поинтересовался блондин, выныривая откуда-то сбоку и переходя забор по воздушным ступенькам.

– Простите, мы сейчас уйдем, – потянула я собачку в лес. Ага, так он мне и поддался. Кажется, Чарльз решил познакомить меня со вторым любимым чесателем и поглаживателем. Или это я была вторым?

– Мари, вы уже забыли меня? – осведомился ксиерец. В отличие от своего вездесущего братца, Майоран не стал кривляться.

– Вас сложно забыть, – призналась я, наблюдая, как невозмутимо мужчина реагирует на полеты слюны монстра.

– Рад это слышать, – улыбнулся уголками губ Майоран. – Чарльз, пора уже перестать вести себя как щенок. Ты взрослый и должен защищать доверенную тебе леди, вместо того, чтобы тащить ее через лес. – И мне: – Простите его, у него всегда были проблемы с манерами.

– Вы знакомы? – удивилась я. Не вязался у меня в голове факт их знакомства.

– Я содержу пару питомников. Как дома, так и на Риентане. Люблю животных, – пояснил ксиерец, поглаживая носовые пластинки монстрика. Мне Чарльз такого еще не позволял. – Малыш был одним из подопечных моего друга. Из-за разногласий с представителями определенных кругов Лайоран переехал в Риентан и занялся здесь разведением редких видов. Чарли был одним из его подопечных, но, кажется, его купил кто-то из служащих Анфатанара?

– Да, – утвердительно кивнула я, растерянно переводя взгляд с Чарльза на ксиерца. С первого взгляда было ясно, что оторвать питомца от привлекшего его объекта будет весьма проблематично. Но вернуть песокота гигантских размеров домой требовали привитые с детства ответственность и исполнительность. А врожденное терпение предложило и оптимальный вариант: – Майоран, простите, я не знаю, как должно к вам обращаться, но не соблаговолите ли вы помочь мне в транспортировке этого тела к дому его временного проживания? – на одном дыхании оттарабанила я.

– Не соблаговолю, – насмешливо ответил ксиерец. – Но вполне могу поспособствовать. Чарльз, домой!

Его монаршее величество Чарльз Родриго Третий посмотрел на мужчину как на предателя, а после перевел полный надежды взгляд на меня. Уходить животинка не хотела и, судя по жалобно-скорбной морде, готова была ехать домой на попе, прокладывая новую дорогу от нашего сектора до монаршего.

– Он без вас не хочет, – развела руками я, дергая поводок, но монстрик проигнорировал мои выкрутасы. – Возможно, вы обладаете толикой свободного времени, чтобы сопроводить нас? – от высокого стиля у меня начало сводить скулы, но иначе с этими родовитыми и почтенными было нельзя – обидятся, расстроятся, отомстят опять же.

– Вам повезло, – признался Майоран, поглаживая голову животного. – Совершенно случайно у меня свободен весь день. И я готов выделить вам пару часов, если вы в ответ, – он выдержал паузу, – уделите пару часов и мне.

– Уделить их вам? – удивилась я.

– Да, расскажете, чем здесь можно заниматься, кроме известной всем забавы «загнуться от скуки», – выдвинул условие ксиерец, внимательно следя за моей реакцией.

– Это пожалуйста, – облегченно выдохнув, ответила я. – Значит, ведем песика домой.

– Ксиерского длинношерстного, – поправил меня специалист по редким видам и первым сделал шаг по направлению к нашему дому.

Заприметив перемещение особого объекта, Чарльз не поленился подняться и потрусил следом, подстраиваясь под скорость шага своего поводыря. Мне оставалось только плестись в хвосте процессии, пытаясь не рассыпать ягоды.

Наше триумфальное шествие Косичка заприметил еще с берега, где любовался своей новообретенной доской для серфинга. Без страховки, как у настоящих мужчин. Явление Майорана, в отличие от его соплеменника, не вызвало у Танана той гаммы чувств, что появлялась при упоминании Кики или Аштарака. Этому ксиерцу Косичка уважительно кивнул и, только дождавшись, пока я зайду в дом, бросился за мной и устроил форменный допрос, пытаясь выяснить, где я умудрилась подцепить этого субъекта.

– В лесу встретила, – честно призналась я.

– Как Красная Шапочка? – нахмурился Танан, пристрастившийся к земному фольклору из-за тесного контакта со мной и парочки высказываний о Золушке, Снегурочке и Собаке на сене, коими был назван в состоянии аффекта.

– Почти. Только тогда мне было бы не суждено вернуться, – внесла ясность я. – Чарльз протащил меня по всему лесу, ягод даже пособирать не дал нормально. Все, что успела. – Я поставила банку на стол. – Они съедобны?

Танан отрицательно покачал.

– В перчатках собирала? – Я послушно вытащила требуемое из заднего кармана и передала риентанцу. Тот без промедления бросил их в уничтожитель. – Больше их не трогай.

– А это? – Я кивнула на добычу.

– А это мы подарим твоему новому знакомому, – с предвкушением заявил малец, выглядывая наружу, где главное обсуждаемое нами лицо вальяжно раскинулось на моем лежаке и почесывало улегшегося рядом Чарльза.

– Но они же ядовитые, – напомнила я, понимая, что могу стать соучастником. Впрочем, улики мы почти уничтожили. Кинуть в утиль и банку – и пусть докажут, что он не сам их собирал. Нет, жестоко и бесчеловечно. О последнем я не преминула заявить сообщнику.

– Для него – нет. Так, легкое несварение. Посидит часик в туалете…

– Это по-детски, – оборвала я мечтания Косички. – К тому же до своего туалета он не добежит. А наш потом отмывать придется и воздух очищать. Ты готов на такие жертвы?

– Нет, – с прискорбием сообщил Косичка, плюхнулся на стул, подпер рукой голову и старательно пробрюзжал: – Жизнь – это боль. Сколько можно терпеть этот ад на земле.

– Поднимайся, выходец из ада! – приказала я. – Ты мне еще должен объяснить, кто это и почему его следует кормить ягодками.

– Это брат Кики, – подтвердил мои опасения Танан. – Старший, вредный, невыносимый, но чужих границ не нарушает, поэтому его даже любят. Танар предпочитает вести дела с ним, нежели с младшеньким.

– Еще бы, – хмыкнула я, выразительно уставившись на Косичку. – С младшенькими проблем больше.

– Зато интереснее, – показав мне язык, заявил малец, пересаживаясь на стол. – И надолго он к нам?

– Пока не расскажем, как здесь время убивать, – сдала условия сделки я. – Но, как мне подсказывает седьмое чувство, пока не приедут хозяева. Иначе Чарльз убежит вслед за ним, а мы и вдвоем этого монстра не удержим.

Обреченный вздох вышел у нас на удивление слаженно.

Когда мы вышли, Майоран и бровью не повел, продолжая чесать загривок нашего монстрика. Легкий ветерок трепал кончик его косы, как шкодливый кот, желавший поймать несговорчивую добычу, но опасавшийся хозяйской тапки. Впрочем, именно сейчас подобная домашняя картинка и приходила на ум, стоило изучить весь внешний облик гостя.

В отличие от встречи в космопорте, ныне Майоран щеголял шортами, рубашкой с коротким рукавом и белыми носками, какие и полагалось носить с гэта. Только косичка осталась неизменной и норовила зацепиться за что-нибудь, чтобы оставить своему владельцу неизгладимые впечатления об отпуске. А мыслей о других целях приезда, глядя на Майорана, не возникало.

– И надолго вы к нам? – задорно осведомился Танан, словно не он пять минут назад стонал от выпавшего ему горя в виде свалившегося на голову ксиерца.

– Пока не выгоните, – пожал плечами мужчина и улыбнулся. В отличие от братца, у него улыбка была приятной и располагающей. Словно у матерой змеи, которая знает, как создать нужное впечатление.

– А кто за животинкой присматривать будет? – притворно ужаснулся Косичка.

– Да уж, на девушку этого монстра оставлять крайне безответственно, – заметил Майоран, заставив нас с Тананом переглянуться. Меня посетили сомнения, не является ли отъезд наших соседей делом рук гостя. Ведь если Чарльза так тянуло к своему чешуйчатому другу, разве не мог он совершить подобную моей прогулку, допустим, вчера и познакомить хозяев со своим другом?

– А давно вы приехали? – поинтересовалась я, присаживаясь на скамейку. На ней, конечно, не растянешься в полный рост, как на моем любимом, но оккупированном лежаке, но хоть не на голом песке сидеть, как мартышке.

– Вчера, – легко подтвердил Майоран. И как будто этого было мало, добавил: – Зайтран интересный собеседник.

Наша паранойя получила благоприятную почву для развития теорий заговора, вот только я сомневалась, что они существуют. Не было того холодка, который возникает, когда кто-то смотрит тебе через плечо, буравит спину взглядом и готовит какую-то гадость. Не было этого ощущения, которое всегда возникало с Кики. Майоран не напрягал, хотя был совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, с монстриком, который не станет нас защищать.

– Вы плаваете? – перевел разговор на безопасную тему Танан.

– Иногда, – снисходительно улыбаясь, согласился ксиерец. Я, грешным делом, уже решила, что Косичка обидится на подобный тон, но парень просиял. Складывалось впечатление, что, выиграй он во Всегалактическую лотерею, ликовал бы меньше, чем от одного слова этого невозможного мужчины.

– Составите мне компанию? – предложил Косичка и пожаловался: – Мари совсем не умеет соревноваться! Берет доску со страховкой, ложится на нее и руками гребет, как черепаха!

– Мари – девушка, – пожал плечами ксиерец. – Ей простительно. Более того, подобный выбор характеризует ее как достойную супругу. Ни одна благовоспитанная ксиерка не станет рисковать собой, чтобы не заставлять мужа беспокоиться.

После этих слов мне из совершенно детского чувства протеста захотелось одолжить доску у Танана и отправиться покорять волну, но инстинкт самосохранения входил в поставленную аистом единицу «Мари» и был полностью укомплектован необходимым перечнем защитных механизмов. С течением времени некоторые из них начали сбоить, но костяк остался неизменен и жизнеспособен.

– Благодарю, – спокойно отреагировала я на похвалу, стараясь по возможности мило улыбаться. Возможность такая была, ибо ксиерец не мог видеть моего лица, а вот Танана от моей «милой» улыбки слегка перекосило.

– Так вы окажете мне честь? – продолжал донимать инопланетника Косичка. Я решила поучаствовать в уговорах:

– Майоран… Ваша светлость…

– Можно по имени, – мужчина прервал мои неловкие попытки определиться с обращением. – Майоран, будет достаточно. – И признался: – Девушкам я позволяю немного больше, чем порой следует.

– Спасибо. – Мои губы сами растянулись в коварнейшей из улыбок. – А в таком случае, могу я просить об одной маленькой услуге? – с самым невинным видом спросила я.

Косичка внимательно на меня посмотрел, потом на волны, разбивающиеся о берег, потом на Майорана, который безмятежно улыбался, поглаживая Чарльза, и нахмурился.

– И какую же «услугу» желает получить от меня столь прекрасная собеседница? – в исполнении нашего гостя эти слова не прозвучали как оскорбление. Какая же все-таки разница между ним и Кики!.. И не успела я додумать мысль до конца, как сама же себя одернула. Как же здорово, что Кики не он, иначе все было бы куда сложнее и страшнее.

– Если кто-то вернет мне камеру, – я бросила выразительный взгляд на смутившегося Косичку, – то я бы хотела поснимать, как вы с Тананом плаваете. «Активный отдых на Флоре». Таких репортажей у меня еще мало, не всегда удается отвоевать у него свой инструментарий, – пожаловалась я на пройдоху-мальца, незаметно таскавшего у меня оборудование и забывавшего вернуть.

– Да отдам я! – воскликнул молодой риентанец и унесся в глубины дома. – Минутку подожди!

Майоран хмыкнул, наблюдая за нашей перепалкой. Отстранив от себя морду Чарльза, мужчина сел, коснувшись пальцами песка, а после поднялся, разминая ноги. Обуваться он не стал, вместо этого оценивающе прошелся взглядом по доскам, уже подготовленным Косичкой за время моего отсутствия, и вытянул себе одну. Без страховочных полей, как у больших мальчиков.

Вернувшийся из дома Танан застал живописную картину разглядывания доски в самом разгаре. Устроившись на песке, я слушала подробный рассказ Майорана о плюсах и минусах выбранного им серфа. Чарльз Родриго, которого нисколько не интересовали особые свойства доски, дулся на своего друга в двух метрах от нас, куда был перенесен ксиерцем. Из-за своей животной природы монстрик не проникся сложной наукой серфоведения и, ревнуя, пытался закусить противной деревяшкой.

– Эй, а я для кого бегал? – обиделся Танан, снимая с шеи мою любимую камеру и протягивая ее мне. Сам малец выглядел на редкость живописно, за что и был увековечен. Такого Танана, с паутиной в волосах и грязной щекой, у меня в коллекции еще не было.

– Квест по подземелью? – поинтересовалась я, сохраняя снимок и, на всякий случай, копируя его в хранилище. Теперь, даже если Косичка доберется до камеры и удалит снимок, у меня останется копия. Впрочем, у меня и так стоял запрет на удаление. Так что, не зная пароль, безвозвратно удалить снимок было просто невозможно.

– Примерно, – не стал распространяться о подземных лабиринтах Косичка. То ли сам не хотел туда возвращаться, то ли не хотел меня вести, если мне захочется сделать репортаж из темных коридоров подземного царства Флоры. – На чердаке давно не прибирался.

– А дроны?

– Чтобы они мне там все разрушили? – возмутился малец. – Знаешь, сколько я там экосистему создавал?

– Полагаю, долго, – вмешался в наш разговор Майоран. – Позже – я бы хотел взглянуть на это. Если, конечно, возможно.

Этой простой просьбой ксиерец заставил Косичку ненадолго выпасть из реальности. По лицу мальца пробегали одна эмоция за другой. Ни одной из них не удалось закрепиться больше, чем на мгновение, после чего ее вытесняла следующая. Судя по всему, Танану, как и любому подростку, хотелось получить одобрение от взрослого, продемонстрировать свою работу и заслужить похвалу. Но показывать тщательно взлелеянный мир ксиерцу? Неприязнь к самому виду бывших хладнокровных гадов была в крови у мальчишки, и ничего с ней он поделать не мог.

– Потом, если останется время, – наконец решился Косичка. Подошел к нам и уселся третьим членом общества любителей серфа. – Брат такие любит, – тихо отметил Танан, рассмотрев выбор Майорана.

– Танар тоже катается? – удивилась я. Не вязался в моей голове образ серьезного Анфатанара с водными развлечениями. С трудом удавалось представить его на пляже, а уж балансирующим на серфе, на гребне волны… Впрочем, он и так каждый день балансирует на грани. Дворец тот еще океан, замешкался – и выплыть не удастся.

– Да! – с гордостью подтвердил младший. – Это он меня научил. Мы каждый сезон, когда у меня каникулы начинались, выбирались на декаду и здесь их проводили.

– Здорово! – Губы сами растянулись в улыбке. Мне было радостно за Косичку и за его брата, которые даже в их непростых обстоятельствах находили время, чтобы хоть немного побыть с семьей.

– Да, – мечтательно ответил Косичка. Его глаза сияли, как будто прямо сейчас он находился в своих воспоминаниях и снова переживал самые приятные моменты каникул.

Майоран тактично молчал, и я была ему очень благодарна за это. Опыт подсказывал, что Кики не стал бы сдерживаться и отвесил что-нибудь едкое в наш адрес, но наш гость отличался терпением. Вместе со мной он дождался, пока Косичка вернется к реальности и вспомнит о намеченном соревновании. После чего два гордых воина – иначе их и назвать не получалось, так важно они шли в воду – отправились покорять стихию, а я постаралась не слишком заметно пялиться на фигуру ксиерца. Ведь красивый, до умопомрачения красивый, мужчина, и даже мелкие золотистые чешуйки у позвоночника нисколько не портят впечатления.

Промучившись пару минут, я все же разрешила себе пялиться на эту красоту, ибо наслаждаться картинкой не значит эту самую картинку желать. Поэтому, мысленно подсчитывая про себя количество возможных просмотров, я наводила фокус на двух удаляющихся мужчин, уделяя больше внимания, конечно, ксиерцу. Торса Танана у меня уже было на несколько часов.

Волны появлялись достаточно далеко от берега, а потому мне пришлось и самой разоблачиться, оставаясь в купальнике. Океан был тепел, и я с удовольствием зашла по пояс в водичку, чувствуя под ногами песок. Решив не рисковать, а по опыту я знала, что через пару метров глубина резко увеличится и мне придется выплывать и терять кадры, я осталась на месте и приготовилась ждать. Танан говорил, что порой подходящую волну приходилось ждать и часами, но сегодня Эль’Тар был к нам милосерден. Или, напротив, гневался на осквернившего его воды ксиерца: волны появлялись одна за одной, и отважные серфингисты – я бы не согласилась без страховки! – начали свое соревнование.

Я снимала с увеличением. Закусив губу, как и Танан в этот момент, с напряжением следила за его балансировкой на стремительно несущейся доске. Каким-то чудом ему удавалось не просто устоять, но и, почувствовав камеру, подмигнуть прямо в объектив. Второй будущий герой Сети не отличался подобным шармом и работать на публику не желал, но я готова была спорить, что, глядя, как спокойно ведет себя этот мужчина, не одна зрительница отправится на пляж, чтобы встретить похожего на него покорителя стихии. Более того, не приходилось сомневаться, что будут и те, кто и сам рискнет встать на доску, очарованный легкостью, с какой ксиерец покорял океан. Даже я на миг захотела к нему присоединиться. Но только на миг, ибо в следующую секунду Танан слетел с доски, и мне стало не до любования природой.

Конечно, Косичка уже не первый раз на моей памяти слетал с серфа, но я не могла ничего с собой поделать и все равно переживала. Оставшись без хозяина, доска скрылась из виду, погребенная под волной. Голова Танана над водой еще не показалась, и я ждала, когда же он вынырнет. Майоран спрыгнул с доски неожиданно, скрывшись под водой, как и его соперник.

Волна разбилась о берег, отталкивая меня в сторону пляжа и песка. Запись все еще шла, и первой заметила появление людей над водой именно она. Пискнула, оповещая о захваченных в объектив лицах, и сменила режим на портретную съемку. Мне было не до того, чтобы спорить с умным устройством, и я оставила все как есть. Тем более что новый режим позволял разглядеть, как скатываются капли по лицу Косички, как он кашляет и пытается отдышаться. Майоран же помогал ему удерживаться на воде. Он, как и ожидалось, даже не запыхался, и каким-то образом даже кончик его косы не намок.

Прекратив съемку, я выключила камеру и, радуясь прогрессу, не позволявшему дорогой игрушке выходить из строя от купания, поплыла к соперникам. Мы встретились не так далеко от берега: ксиерец умудрялся не только поддерживать приходившего в себя мальца, но и грести к суше.

– Прости, всю съемку запорол, – виновато улыбнулся Танан и, благодарно кивнув помощнику, поплыл сам.

– Ничего, – отмахнулась я. – Главное, что ты в порядке. А ролик можно смонтировать и из того, что есть. – И уже ксиерцу: – Спасибо, что помогли нам.

– Было бы печально, пострадай брат моего любимого соперника, – хмыкнул Майоран и прищурился. – Доски уже на берегу, сработала система возвращения.

Танан кивнул, принимая информацию к сведению.

Пошатываясь, мы вышли на берег. Косичка тут же развалился на песке, не смущаясь тем, что к нему пристанет песок. Я изображать песчаного монстра не хотела и побежала по гальке, которой выложили дорожку к беседке и шезлонгам и на которой важно возлежал Чарльз. Разумеется, лишь до тех пор, пока не заметил Майорана. Глядя на скорость, с какой монстрик побежал к своему любимцу, я побоялась, что через пару мгновений уже нам придется доставать ксиерца из воды.

Обошлось. Устойчивость у Майорана была на высоте. Даже прыгнув, Чарльз не смог повалить желанный объект, а потому достал лишь до подбородка, который тут же и был атакован слюнявым языком забытого на берегу страдальца.

Выждав с полминуты, пока собачко не успокоится, ксиерец уверенно и непреклонно пошел к беседке, где я копалась, разыскивая, чем бы вытереться.

– Он переживал за вас, – заметила я, заворачиваясь в полотенце. Со стороны леса подул холодный ветерок, и с моей удачливостью оставаться мокрой было бы преступлением.

– Довольно, Чарльз, – оборвал радость монстрика ксиерец. – Порой они совершенно невыносимы.

– Как и все влюбленные, – фыркнула я. Уж больно прилипал монстрик к Майорану.

– Возможно, – заметил Майоран, тонко улыбаясь. Он не считал нужным вытираться, а потому капельки медленно стекали по его груди. – Но порой это бывает на руку.

Объяснять или как-то дополнять свое замечание ксиерец не стал. А я не стала спрашивать. Интуиция подсказывала, что мужчина не ответит, а если и ответит, то его откровенность не пойдет нам на пользу.

– Мари, я готов. Сделаем еще один дубль? – С песка медленно поднимался Танан, стряхивая с себя песок и тут же падая в него же.

– Только если без камеры, – покачала головой я. – Когда ты знаешь, что я снимаю, – отвлекаешься. А если наш гость не станет тебе помогать?

– Выплыву сам, – отмахнулся Косичка и решил последовать моему примеру: добежать до беседки и уже тут отряхиваться.

Майоран хотел было что-то добавить, но на скамейке выдал трель инфофон, намекая, что кто-то хочет нашего внимания. Учитывая, что браслет был Танана, круг лиц, пожелавший его лицезреть, существенно расширялся, и я не рисковала предполагать, кто бы это мог быть. Мой же инфофон был тих и вселял вселенскую тоску.

Решив, что полотенце выполнило свою роль и можно влезать в шорты, я направилась к своей стопочке одежды, сиротливо ожидавшей на шезлонге. Влезла в шорты, потянула на себя топ, чуть не уронив коммуникатор на песок. Пришлось нагнуться и подобрать его, попутно отмечая, что от столкновения он выключился. Странно, обычно он работал и при больших сотрясениях. Неужели пора обзавестись новым?

– Мари, ты же здесь? – крикнул мне Танан.

– Конечно! – недоуменно пожала плечами я, быстрыми шагами сокращая между нами расстояние. – Ты же меня видишь.

– Это не мне, – отмахнулся малец. Я заметила, что инфофон ныне обхватывает его ухо и частично закрывает один глаз. Значит, разговаривал он по Сети, одновременно снимая округу и показывая ее своему собеседнику.

– Танар? – тихо спросила я, дождавшись утвердительно кивка, вынырнула в зоне съемки и помахала в едва заметный объектив. – Привет, у нас все хорошо.

Судя по улыбке Косички, он увидел что-то хорошее в исполнении собеседника.

– Держи, – Танан стянул с уха передатчик и отдал мне. Я послушно его забрала, пристраивая себе. Пара секунд, и я услышала обращенный ко мне ответ:

– Здравствуй.

– Здравствуй. – Улыбка получилась сама собой.

Танар выглядел усталым и немного больным, как будто те три дня, что мы не виделись, были на редкость кошмарными и нервными. Но все же он нашел в себе силы улыбнуться мне в ответ, и мне стало теплее. Наверное, глупо это выглядело, смотреть на черную тучу, появившуюся на горизонте, и улыбаться. Но я улыбалась не ей, я улыбалась Ему, и от того, как постепенно разглаживается глубокая морщинка на лбу собеседника, мне становилось вдвойне приятно.

– Ты в порядке? – спросил он. Глаза у него оставались серьезными и встревоженными.

– Да, здесь очень хорошо, – подбирая слова, ответила я. Вряд ли интерес Танара был праздным, и если он интересовался, отвечать следовало честно и по существу: – Танан заказал нам еду. Ее доставляют каждый день. Ничего другого мы в рот не берем. Опасными видами спорта я не занимаюсь, лежу, загораю, снимаю, как Танан катается на серфе. Соседи очень приветливые риентанцы. Их собака пусть и монстр, но добрый. Мы, – я смутилась, – скучаем по в… по тебе.

Пусть Танар и просил называть его на «ты» во время нашего совместного похода по магазинам, я еще не привыкла так его звать. Но привыкнув, боялась, что не смогу после заставить себя говорить о нем иначе. Последнее обстоятельство грозило вылиться в объяснения с родителями и друзьями, если я случайно при них оговорюсь. Да уж, придется по возвращении сесть за легенду, иначе проблем не оберусь.

– Я тоже, – Танар помедлил, – скучаю. Возможно, удастся выбраться к вам на денек.

Я не стала напоминать про его обещание. Не выглядел риентанец праздношатающимся лентяем, а отвлекать его от работы, которая действительно важна, было бы свинством с моей стороны.

– Мне очень приятно, что ты нашел время нам позвонить, – проговорила я, поворачивая голову в сторону Танана. Теперь Косичка старательно махал брату. – Но мне тревожно предполагать, чем это вызвано. Что-то произошло?

– Нет, – резко ответил Танар. Я проглотила готовый вырваться вопрос. – Прости, – поспешил извиниться риентанец, заметив перемены на моем лице. – Тут столько всего происходит. А я так хотел бы быть подальше отсюда, но…

– Но ты должен быть там, – закончила я за него. – Мы все понимаем. И знай, мы с Косичкой будем на твоей стороне. А у нас есть печеньки, – постаралась хоть немного подбодрить его.

– Печеньки, это важно, – серьезно подтвердил Танар, но глаза его в первый раз улыбнулись. – Мне тебя не хватает, – тихо признался он.

– Мне тоже, – помедлив, призналась я. В первую очередь себе, и это было достижением. Просто… я слишком часто вспоминала про старшего, когда после дня безделья мы с Тананом расходились по комнатам. О младшем я, напротив, по вечерам старалась не думать – боялась, что случайно покусаю. Сказывался переизбыток общения.

– Я постараюсь приехать, – устало вздохнул Анфатанар и попросил: – Будь осторожна.

– Буду, – пообещала я. Промелькнула мысль, что если со мной что-то случится, он прилетит уже сегодня, но я придушила ее в зародыше. Все же, Мари, ты не трехлетний ребенок, чтобы добиваться своего, не думая о последствиях.

– Не приглашайте Майорана, – помедлив, сказал он. – Я не хочу, чтобы он был рядом с вами. Без приглашения он не сможет войти, поэтому…

– Я больше не буду его приглашать, – кивнула я, едва не прикусив язык от раскаяния. Все же узнал о моей глупости, беспокоился.

– Хорошо, – улыбнулся Танар и попросил: – Позови, пожалуйста, Танана.

Косичку звать не пришлось. Едва заметив, что я снимаю инфофон, он бросился наперерез, желая получить свою порцию внимания от брата. А заполучив желаемое, он бросился к самой воде, надежно лишая и меня, и Майорана возможности подслушать.

Последний подошел ко мне и уселся на бортик беседки, вытягивая ноги. Ксиерец в отличие от нас не имел ничего против песка и не спешил обуваться, зарываясь в него пальцами.

– Ругал? – осведомился мужчина, глядя на бегавшего по пляжу Косичку.

– Нет, – покачала головой. – Он не такой.

– Танар не меняется, – подтвердил ксиерец. – Даже удивлен, как ему это удается.

– А вам? Как вам удается быть таким?

– Каким? – удивился Майоран.

– Не похожим на Кики, – рискнула уточнить я.

– Я старше, – помедлив, ответил мой собеседник. – И я уже все, что требовалось, доказал. Прежде всего – самому себе. Думаю, и Кики скоро успокоится. Ему пора переходить к более серьезным делам, но пусть завершит свою выходку.

– Какую выходку? – навострила я уши.

– Очередную, – снисходительно улыбнувшись, не ответил мне Майоран.

– А вы в ней участвуете? – напряженно спросила.

– Нет, – заверил меня ксиерец. – Мне это неинтересно, девочка. Просто неинтересно с вами играть. Так легко сломать. Думаю, я не вправе вмешиваться.

Что ответить на такое заявление, я не нашла.

Танан бегал по пляжу недолго. Закончив разговаривать, он побежал к нам, вздымая за собой песчаную бурю в отдельно взятых местах, где ступала его нога. Почуяв возможность побегать наперегонки, Чарльз оторвался от наблюдения за Майораном и бросился навстречу Косичке, от радости орошая песок слюной, а воздушное пространство звуками, средними между «мяу» и «гау». К чему-то более грубому гортань зверя оказалась не приспособлена.

Косичка едва успел уклониться от летевшей на него тушки монстрика. Лапы нашего собачко прочертили четыре колеи в песке, чтобы, затормозив, Чарльз вновь бросился вперед, только теперь вдогонку стремительно удалявшемуся риентанцу.

Сказать, кто раньше достиг беседки, мы смогли бы, лишь изучив замедленную съемку. Увы, соревнования проходили пусть и на высшем уровне, но не были частью официальных мероприятий, а потому запись не велась и победителя установить не удавалось. Только одно было доподлинно известно: бортика беседки раньше коснулся Косичка.

– Чарльз! – недовольно завопил Танан, пытаясь отлепить от себя вдохновленную забегом псинку.

– Чарльз, – негромко окликнул монстрика Майоран. И вот его противное животное послушало, как дорогого кормильца, отпустило Танана и преданно заглянуло в глаза ксиерцу, ожидая дальнейших распоряжений. – У вас есть мячик? – задал вопрос Майоран, переводя взгляд с меня на Косичку. Танан, поразмыслив, кивнул. Мячик действительно водился где-то в доме, забытый прошлым вечером Зайтраном. – Принеси его, пожалуйста.

Танан аккуратно, не делая резких движений, направился к дому. Монстрик внимательно следил за каждым его шагом, но вдогонку бросаться не спешил.

– Думаете, он вас послушает? – с сомнением покосилась я на песика. Мы вчера пробовали покидать мячик Чарльзу, но ленивое собачко отказалось идти нам навстречу и полвечера пролежало на полу. К счастью, не закапав оный, иначе пришлось бы самим отмывать: дроны убирались в доме два раза в неделю, и ждать, пока это произойдет – раньше сам вступишь в слюнявую лужу.

– Он любил играть с ним, – пожал плечами ксиерец.

Я немного позавидовала его спокойствию: сама наедине с Чарльзом я чувствовала себя будто с маленьким ребенком, но если ребенка можно было взять на руки и устранить опасный объект, с монстриком так поступить не получалось. Псинка весила раза в три-четыре больше меня и упиралась всеми лапами.

– Принес! – выпалил Косичка, сбегая по ступенькам и бросая мячик прямо в ксиерца. Причем бросок был совершен раньше, чем подан сигнал, но Майоран успел среагировать и кивком поблагодарил гонца.

Скомандовав что-то на своем языке, ксиерец замахнулся и бросил мячик в дальнюю часть пляжа. Чарльз сорвался с места мгновенно.

– У нас есть час, – предупредил мужчина, поднимаясь. – Продолжим заплыв, или у вас найдется другое занятие?

– Можно и другое, – проговорила я, наблюдая, как возвращается Чарльз. Но нет, собачка пронеслась мимо, пытаясь догнать ускользавший от нее мячик.

– Я тоже так хочу, – с завистью простонал Танан, наблюдая за рваными перемещениями мячика. Шарик умудрялся исчезать из-под носа у собачки и возникать в паре сантиметров от носа песика, чтобы вновь упасть на песок и покатиться в противоположную сторону.

– Через пару лет, когда твоя сила придет к равновесию, – заверил его ксиерец.

Косичка задумчиво кивнул, что-то переваривая. На мою просьбу принести «Колонизацию» он и вовсе с пятого раза среагировал, а понять, о чем его просят, смог раза с десятого. Но тут уж с гарантией, просияв, он сорвался в дом за любимым детским развлечением.

– Поиграете с нами? – предложила я, припоминая правила. Чем «Колонизация» отличалась от других настольно-голографических игр, так это количеством игроков. В нее можно было играть и одному, доверив ведение параллельных открытий самой игре, а можно было расположиться в кругу друзей – программный пакет версии Косички был рассчитан на сорок девять игроков. Тем не менее стандартным считалось число от пяти до семнадцати, ибо при превышении лимита часть игроков выбывала в первые минуты колонизации, натолкнувшись на своих соседей.

– Если пригласите, – лукавая улыбка тронула губы мужчины. – Я предпочитаю не играть с детьми – они обижаются, когда проигрывают.

– Как-нибудь переживем, – хмыкнула я. По всему выходило, что мы с Тананом будем образовывать союз, пытаясь вытеснить ксиерца из экономических отношений и, по возможности, захватить его колонии.

– Я предупредил.

– Я услышала.

И разулыбавшись в лучших традициях людоедов, мы перебрались в беседку. Погода начинала портиться, а рисковать подарочным комплектом Танана было бы слишком. Сам Косичка полностью поддержал наше решение переместиться в беседку, еще и стол протер антибактериальной салфеткой. Не удивлюсь, что все карты-ситуации, которые будем трогать мы с гостем, он после старательно протрет.

– Расы выбираем в открытую? – спросил мальчишка, укладывая на стол будущую карту Вселенной. Она заняла почти весь стол, но мне казалось, что места нам может не хватить.

– Пусть это останется тайной, – заговорщически подмигнула я, намереваясь забрать себе ксиерцев. На Земле они были не очень популярны, а потому мне не доводилось играть за них, но теперь, видимо, пришло время оценить основные вехи их развития.

– Кто первый выбирает? – Косичка принялся расставлять заградительные буйки. Как только мы активируем игру, они подключатся к питанию карты и отрежут наши сектора друг от друга, до тех пор, пока не произойдет контакт. Но если чужие территории станут видны на карте, после их посещения – к сожалению, только очертания, – то, чтобы видеть карты-ситуации, прямо влияющие на ход игры, необходимо заключать союз с игроком. В этом случае карты секторов объединялись на время договора и все изменения на союзной территории проходили, так сказать, при тебе.

– Мари, – как само собой разумеющееся выдал Танан, пожимая плечами. Я довольно улыбнулась: план начинал действовать. – Вторым можете выбрать вы? – предложил Косичка Майорану, обходя стол и выставляя справа от каждого из нас по черной коробочке. Судя по размеру и весу (я не удержалась и подержала в руках), карт в ней находилось не меньше трех сотен.

– Предпочитаю работать с тем, что остается, – отказался ксиерец. Танан кивнул, принимая его ответ.

– У тебя много дополнений? – поинтересовалась я, понимая, что сейчас Косичка займет свое место и до заключения союза мы сможем общаться только в рамках игровых ситуаций, а в них, пусть и имелось около сотни вариантов реплик на каждый вопрос, вряд ли найдется связанный с количеством игровых версий.

– Все до прошлого года, – похвастался Танан. Его глаза уже горели азартом игры, и я не сомневалась, что он рвется начать разборки с Майораном и его игровой расой. – Еще вопросы?

Я покачала головой, ксиерец также не проявил интереса, и Косичка нажал на старт. Мигнуло, загружаясь, поле, прошла идентификация игроков. В соответствии с заданным владельцем приоритетом право первой выбирать расу и соответственно начальную точку появления народа выпало мне. И только сейчас я позволила себе пакостную улыбку, забирая ксиерцев и приближая по максимуму будущую метрополию. Игра отреагировала мгновенно, переходя из космического отображения в планетарный, а после и государственный. Передо мной раскинулся первый город ксиерцев, Аль-Тарел, который старательно возводили мои подопечные. И, глядя на их усилия, я действительно поняла: игра началась.

Зайтран с семьей появился внезапно. Ни я, ни Танан не услышали, как садится аэрокар, как выбегает довольная детвора, сотрясая воздух криками и смехом, как Чарльз роняет сдувшийся мячик и бежит встречать вернувшихся хозяев.

Мы играли. Кусая губы от напряжения, я пыталась увернуться от необходимости начинать войну с Риентаном, за который внезапно начал играть не Косичка, смущенно выбравший людей, а Майоран, решивший, видимо, посмотреть, как бы развивались соперники, управляй ими кто-то подобный ему. Впрочем, он мог следовать и истории Риентана, ибо в ней я была абсолютным профаном и вряд ли бы отличила одно от другого.

Но как бы то ни было, на Ксиере наблюдалось явное истощение ресурсов, которое в ближайшие пятнадцать ходов могло поставить меня в прямую зависимость от поставок с Риентана или соседнего Ксиеру Рандле, занятого рептилоидной расой, от которой мне постоянно приходилось отбиваться, а то и откупаться. После одной из наглых попыток украсть у меня из-под носа модель первого космического судна я всерьез озаботилась этой проблемой, понимая, что дальше развиваться, имея под боком воинственного соседа, я не смогу. Но и уничтожить их в прямом конфликте было невозможно – оставалось действовать окольными путями.

Наверное, мне бы удалось избежать нападения на королевскую резиденцию, после которого, как говорил Танар, риентанцы перестали придерживаться нейтралитета, но карта-ситуация не оставила мне выбора. Загадочная карта «Лисья хитрость», требовавшая выполнить одно условие первого обратившегося посла. Я надеялась, что первым в списке прошений окажется урегулирование торговых пошлин, но там значилось другое.

Стукнув по столу от негодования, мне пришлось пойти на поводу у игры и начать вторжение. Еще и сенат, так некстати мною созванный, решил, что предложение доброжелателя выгодное и требует серьезного к нему отношения. Ведь этот неведомый некто обещал помочь разобраться с Рандле. Предложение было слишком заманчивым, чтобы народное собрание его не удовлетворило. А мне оставалось кусать ногти и понимать, что на ближайшие тридцать ходов ничего хорошего для Ксиера не предвидится.

Но новичкам везло, и я справилась за семнадцать. Развивалась промышленность на оставленном (!) Рандле, восстанавливались межрасовые договоры. Мне удалось договориться даже с Риентаном, которому в течение пятнадцати ходов шли самые большие выплаты. Но я уже могла себе это позволить, забирая ту часть галактики, что была ранее недоступна.

Ксиерцы занимали опустевшие после исчезновения хозяев Рандле территории, и каждый ход мне исправно поступали сообщения об обнаружении новых артефактов. Последним открытием, которое во многом объясняло схожесть сил риентанцев и ксиерцев, позволявших им манипулировать окружающим миром, было обнаружение Тар-Эн-Ара. Именно эти горы я видела в зале Памяти, именно эту территорию хотели получить риентанцы, именно здесь, судя по игровой справке, находилось главное культовое строение исчезнувших рандле, которых принято считать общим предком обоих народов. И, пожалуй, они были единственной расой, которая встречалась в игре, но которую не мог выбрать игрок. Их дальнейшая судьба оставалась загадкой и по сей день.

– «Колонизация»? – вздернув брови, поинтересовался Зайтран, огибая беседку.

– Да, – выдохнул Танан. Судя по азарту в голосе, он старался не отвлекаться. Да уж, у него было меньше всех времени для принятия решений – человечество появилось на карте мира пусть и давно, но основное развитие началось куда позже, и Косичке требовались вся его выдержка, терпение и сообразительность, чтобы отсекать ненужные пути развития, выбирая оптимальный.

– Я забираю Чарльза? – спросил риентанец, останавливаясь за моей спиной.

– Конечно, – разрешила я, отвлекаясь. – Вы хорошо отдохнули?

– Главное – отдохнула моя семья, – немного устало ответил Зайтран и улыбнулся. На мгновение я позавидовала его жене – столько нежности было во взгляде риентанца.

Чудом ему удалось забрать у Чарльза мячик и отвести его в дом. Я наблюдала краем глаза за водворением монстрика в родные хоромы и мстительно улыбнулась, заметив, с каким воодушевлением воспринимают возвращение питомца дети. Чарльзу оставалось только посочувствовать – маленькие детки были до чертиков настойчивы в своих желаниях.

– Мари, вы игнорируете мое сообщение? – поинтересовался Майоран, намекая, что я слишком отвлеклась от игры. Взглянув на последние данные о мире, я заметила и сообщение от мужчины, точнее от посольства Риентана, которое предлагало заключить брачный договор между внуком короля и принцессой Астреллой, дочерью ксиерского Владыки. С точки зрения облегчения экономических отношений подобный брак мне на руку, но не оставляло ощущение, что что-то здесь не так.

Еще раз вчитавшись в договор, я заставила карту показать мне все запрошенные в качестве приданого места и заскрипела зубами. Вот уж точно не отдам.

И игра пошла на новый виток ксиерско-риентанских отношений, который привел… ни к чему. Оказалось, что без третьей стороны вполне можно ужиться даже в соседних сегментах космоса, развиваясь каждый в свою сторону. Разумеется, если исключить из внимания интересы мелких, моделируемых игрой рас. Даже Планетарный Союз, которому удалось выйти на межрасовую арену, не вмешивался в деятельность других народов, предпочитая развивать себя изнутри. Что и говорить, и Танан, и я предпочли следить за внутренним развитием народов, занимая новые территории медленно и без огонька. Поэтому совершенно логично было бы предположить, что победит Майоран, но и в игре он остался ксиерцем, отдавая победу мне. Как ему удалось провернуть подобную аферу, мне не удавалось понять, но факт оставался фактом.

– Вы играли нечестно! – выдохнула я, просматривая сводный график развития народов. После крутого подъема Риентан ожидало не менее стремительное падение.

– Как часто я слышу эту фразу, – рассмеялся ксиерец и добавил: – И как редко я слышу ее от победившей стороны.

– Вы саботировали развитие собственной страны! – упрекнула я его, собирая карты ситуаций и скармливая их одну за одной выдающему устройству.

– Ничуть. Я старался следовать истории, насколько мог. Разве вы не заметили? Мы успели дойти до текущего момента.

– Там все было иначе, – вспоминая собственную игру, покачала головой я. – К тому же, если бы вы не поддавались, я не смогла бы заставить Риентан потерять альтернативу.

– Но вы ведь смогли, – довольно улыбнулся Майоран. – А значит, не исключена вероятность, что и кто-то другой сможет.

– Тогда Риентану останется только посочувствовать, – проговорила я, обещая себе, как только выдастся возможность, отбежать подальше и сплюнуть через плечо, чтобы того, что мы натворили с экономической зависимостью от ксиерцев в игре, не произошло на самом деле.

– Пожалуй, я воздержусь от сожалений, – развел руками Майоран и взглянул на небо. – Кажется, мы слегка заигрались.

Я проследила за его взглядом и первый раз обратила внимание на темноту вокруг. За пределами беседки, где автоматически включилось освещение, все утопало во тьме. Даже собственную руку я могла разглядеть с трудом, не говоря уже о доме.

– Думаю, мне пора возвращаться. Мари, был рад возможности увидеть вас воочию, до свидания.

Я прикусила язык, чтобы не сказать ему «прощай».

– Он ушел? – закончив с упаковкой игры, спросил Танан. Он подошел ко мне поближе, втянул воздух и весело предложил (откуда только силы взялись?): – Пробежимся?

– Зачем? – не поняла я. Косичка не успел ответить.

Гроза началась внезапно.

Переглянувшись, мы бросились под струи дождя. Красного, как и вода из-под крана. Сладковатого, как вишневый нектар. С трудом отстирывающегося, как пятна сока. И если по трубам шла разбавленная версия, то сейчас на наши головы обрушивался концентрат, который не оставлял ни единого шанса ни белым шортам, ни моим светлым волосам.

Танан первым достиг крыльца и упал на пол кухни. К груди он прижимал ящик с игрой, который не рискнул оставлять в беседке.

За моей спиной пискнула дверь. Сработал грозовой датчик, и окна с двух сторон оказались зажаты между металлическими щитами. По всему дому вспыхнул свет, включилась автономная климатическая система: теперь нам не удалось бы задохнуться или умереть от жары.

– Буря, – выдохнул Танан, комментируя происходящее за стенами дома.

– А Майоран? – заволновалась я. Ксиерец отбыл в неизвестном направлении всего за пару минут до начала грозы и мог оказаться в самом эпицентре шторма.

– С ним ничего не случится. Он же блондин, – пожал плечами Косичка, как будто цвет волос мог что-то прояснить.

– Но там шторм! – напомнила я, отходя подальше от стен.

– Да, думаю, он получает удовольствие от процесса, – согласился Танан, присаживаясь, но не торопясь подниматься. – Мари, почему ты не говорила, что люди такие сложные?

– В смысле – сложные? – не поняла я вопроса.

– В смысле управления. У меня больше половины времени хода уходило, чтобы заставить королей, а потом и парламент делать то, что мне нужно. И ведь это было для их блага, одни сплошные выгоды, а они мне проект за проектом топили, будто не понимали, что я для них стараюсь! – обиженно сообщил мне Косичка.

– Это люди, – только и нашла что сказать я. – У вас, думаю, тоже есть несогласные. И потом, это ты знаешь, что для твоей победы нужно развиваться по заданному тобой пути, но для них этот путь может оказаться неприемлемым. Из чувства долга ли, из солидарности или жажды наживы, но всегда найдутся те, кто будет не согласен с предложенным курсом. У вас разве иначе? – удивленно спросила я.

– Иначе, – кивнул Косичка. – У нас же есть король и наследник. Король принимает решение, наследник следит за его исполнением. Другие члены семьи помогают им.

– Даже если решение в корне неверное?

– Король не ошибается, – резко ответил Косичка.

– Все ошибаются.

– Дед ошибаться не может, – отрезал Танан.

– Ни в чем?

– Ни в чем, – хмуро подтвердил малец, но чувствовалось, что ему не нравилось, куда зашел разговор.

– Хорошо, а Аштарак?

– Аштарак – идиот! – уверенно заявил Косичка. Даже губы презрительно поджал при упоминании имени принца.

– Но ведь и он будет королем. А значит, и он не ошибается?

– Мари! – обиженно возопил Танар. – Ты возмутительно недопустима!

– Это еще почему? – заинтересовалась я. Шлейка успела натереть шею, и теперь я старательно массировала пострадавшие места. Камера, виновница моего ушиба, покоилась на полу рядом с ящиком «Колонизации».

– Потому что! – тряхнул головой малец. – Но дед все равно прав.

– В этом не сомневаюсь. – Примирительно подняла руки вверх и поспешила перевести тему: – Как думаешь, это надолго?

Танан прислушался, словно мог определить на звук длительность грозы.

– На всю ночь точно, – после недолгой заминки уверенно сказал он. – Утром немного покапает, но к полудню должно закончиться. Только плавать нельзя будет, опасно. Дроны не успеют проверить берег.

– Можно и не купаться. Наконец-то хоть денек дома посидим.

– Лентяйка и домоседка! – припечатал Косичка.

– И как только меня угораздило здесь очутиться? – скорбно возвела очи к потолку я, отступая к лестнице. – Похитили, ироды, заставили на пляж ходить и купаться! А дома мягкая постелька, теплая грелка под боком, мурчание на ушко…

– Вредина!

– Сам такой! – фыркнула я и ступила на первую ступеньку, наклонилась, чтобы увидеть Танана, и помахала ему: – Сладких снов.

– Как будто они съедобные, – пробурчал Косичка, но его слова не могли обмануть меня. Ему нравилось, что я желаю ему хорошей ночи, а мне нравилось желать и видеть краем глаза его счастливую улыбку, которая возникала, едва моя макушка исчезала из его поля зрения.

Оказавшись в своих временных апартаментах, я закрылась, чтобы Танан случайно не застал чего-нибудь противоречащего его наставлениям, и отправилась в ванную. После дождя встала острая необходимость постирать шорты, да и самой неплохо было бы помыться, пока кожа не приобрела красноватый оттенок. И это нам еще повезло, что дождик прошел в темноте, ибо будь солнце на горизонте, химическая реакция прошла бы куда быстрее, раскрашивая меня в пурпурные тона. И ходить мне тогда уроженкой Южной Америки и табак курить для поддержания имиджа. В общем, то еще удовольствие.

Закинув в стиральную машинку шорты, я поискала, что еще требовало чистки, и добавила парочку предметов. Порошок засыпать не пришлось – определив вес и структуру ткани, умное устройство все рассчитало само. Выждав с полминуты, я имела возможность понаблюдать, как сыплется порошок в нужное отделение, как в отсутствующий в домашних механизмах отсек брызгает ярко-зеленая жидкость с ощутимым химическим запахом и как фиксируется дверка, чтобы никто криворукий, типа меня, не испортил дорогую игрушку.

Я с сомнением покосилась на ванную. Теоретически нейтрализатор можно было залить и в нее, но Косичка говорил, что в поступающую «техническую воду», если это можно так обозвать, уже добавлены нужные реагенты, не позволявшие жидкости закрепиться на опускаемых в нее агентах. Да и запах со вкусом по сравнению с дождем почти исчезали.

Ванна приняла меня с распростертыми объятиями и долго из них не отпускала. За день я успела достаточно вымотаться и замерзнуть, и теперь, оказавшись в теплой воде, тело ломило. Накатившая усталость не давала сосредоточиться, требуя только одного – доползти до кровати и уснуть.

Перед глазами возникло уставшее лицо Танара. Ему отдыхать, судя по внешнему виду, и не приходилось, а я из-за одного денька чувствовала себя выжатым лимоном. Словно проникшись сравнением, организм немного приободрился. Но рисковать и читать новости в ванной я не стала: конечно, на всех современных устройствах была защита от утопления, падения и предохранитель, не позволявший убить заснувшего в воде владельца, но от жидкости в легких никакая страховка не защищала.

Перебравшись в кровать, я с удовольствием опустила голову на подушку и натянула визор на глаза, ныряя в сетевой мир со всеми его прелестями и недостатками. Предстояло оценить фронт работ, разбирать который мне придется по возвращении домой, просмотреть ленту друзей, перепостить что-нибудь, если будет необходимость, и кратко отчитаться о своем отдыхе, конечно, если останутся силы отвечать на полсотни сообщений, которые не преминут появиться в первые две минуты после выкладки.

Лента друзей радовала разнообразием и не радовала содержательностью. Точнее, здесь можно было найти ответы едва ли не на все глупые вопросы, скопившиеся в голове за мою скромную жизнь, но вот найти что-то полезное в экономическом или политическом отношении было равноценно подвигу. Всю жизнь я старалась держаться от политики подальше, предпочитая читать интересные факты из всех других сфер жизни. Тяжело вздохнув, я отправилась просматривать топ политических заметок, чтобы обзавестись еще одной подпиской.

На первой строчке рейтинга нашелся ник, который заставил меня скрипеть зубами. Нет, возможно, я несправедлива и везде вижу заговор, но пользователь Kiki-Rex навевал болезненные воспоминания о другом Кики, знакомство с которым я бы променяла не глядя.

Решив повременить с «царем Кики», я открыла страницу его ближайшего конкурента и выпала в осадок. Речь шла о продаже пакета акций «Ice and Water» ксиерской компании «Frost Reason», после чего последняя фактически получала контрольный пакет и становилась председателем совета директоров, подминая деятельность ближайшего конкурента в регионе под себя. Удивительно, что правительство Риентана, будучи самым заинтересованным лицом, никак не реагировало на желание Ксиера прибрать к рукам поставки необходимого ресурса. Впрочем, возможно, для риентанцев ничего и не изменится, если чистая вода не является для них острой необходимостью, а вот люди при повышении цен уйдут из региона напрочь, если на содержание здешних представительств будет тратиться слишком много кредитных единиц.

Но если это и был заговор, то лишь против Планетарного Союза. Существовала еще и вероятность совместных действий двух правительств, чтобы вытеснить чересчур активных людей из своей сферы влияния. В таком случае, после ухода представителей Союза произойдет перераспределение рынка уже между оставшимися партнерами. Если уже не произошло в рамках какого-нибудь необнародованного договора.

Поморщившись – никогда не любила подковерные игры, – я вернулась на главную страницу обозревателя, чтобы посмотреть, что еще творится в мире. По-хорошему, следовало бы позвонить дяде Тому и спросить его мнение, но, судя по часам, у него сейчас был третий час ночи и, как бы он ни любил племянницу, вряд ли будет рад перспективе полночи объяснять мне экономическую ситуацию регионов.

Как бы то ни было, покопавшись в Сети, я была вынуждена признать, что люди мало знают о ситуации в интересующем меня секторе. Светской хроники и то больше нашлось, чем статистики или статей о ВВП, вкупе с информацией о социальном укладе и особенностях политического устройства Риентана и Ксиера. Определенно, «Колонизация» местного образца давала больше информации к размышлению, чем все доступные ресурсы Планетарной сети.

Внезапно меня перемкнуло. Ведь я копалась в привычной среде, то есть в сфере, которая обслуживала интересы людей и работала с ними и для них. Логично, что закрытый Риентан, или уж тем более агрессивный Ксиер не будет интересовать обывателей, чтобы следить за обстановкой в них больше необходимого. Только туристические фирмы и разведка интересовались обстановкой в требуемом мне объеме, но первые не писали ничего полезного, а вторых и вовсе невозможно было найти. Но ведь, если верить словам Танара, существует и локальная система коммуникации? Сугубо риентанская, и в ней наверняка найдется больше сведений о происходящем на мировой арене.

Хмыкнув, я определилась с целью. Теперь оставалось только заставить Косичку делиться информацией, ибо, чувствовал мой копчик, малец знал больше, чем говорил.

Апартаменты вредины располагались напротив моих. Даже черепаха смогла бы за день добраться до противоположной стены, что уж говорить о заинтересованной мне. Взяв из комнаты подушку и блокнот, я отправилась на дело.

Косичка еще не спал, с кем-то воодушевленно общаясь. Я успела заметить длинную косу его собеседницы прежде, чем он смахнул ее изображение с экрана. И нечего смотреть так обиженно! Я стучалась! И даже разрешения спросила! Сам крикнул «да», промолчал бы – осталась бы в коридоре.

– У тебя потоп? – серьезно озаботился моим пришествием с подушкой Танан.

– Нет, у меня голод, – поделилась проблемой я и, как еще совсем недавно риентанец, отправилась занимать чужую кровать, благо он ее еще не расстелил.

– Голод? – переспросил малец. Кажется, в мозгу у него что-то щелкнуло, и он вспомнил, что сегодня мы забыли поужинать. – Сейчас принесу, – подхватился он с места.

Грохот со стороны лестницы подтвердил отбытие Косички на кухню.

Я покосилась на погасший экран, вмонтированный прямо в столешницу, чтобы не занимал место, и вздохнула. Трогать чужие вещи я была не обучена – только снимать и, преимущественно, с разрешения владельца или его заместителя. Приходилось, конечно, как на лайнере, проникать в закрытые помещения, но… вот не любила я эти дела.

Косичка вернулся очень быстро и подозрительно покосился на бездействующий экран, как будто тот был заминирован.

– А ты его не трогала? – осторожно поинтересовался Танан, выставляя тарелки на деревянный край стола.

– Нет. – Я пожала плечами и протянула руку за едой. – Подумала, ты и сам мне все расскажешь. К тому же, думаешь, я пойму что-нибудь по-риентански?

– Там есть модуль перевода, – пояснил Танан, протягивая мне филе курицы гриль и соусницу.

– Спасибо, – поблагодарила я за еду. – Ты же ответишь на мои вопросы?

– Мари, когда ты так спрашиваешь, я начинаю бояться, – втягивая голову в плечи, предупредил Косичка. – Пожалей бедного меня, спрашивай напрямую.

– Напрямую… Тан, что у вас вообще творится? – задала я самый общий вопрос.

Танан нахмурился, дернул себя за косу и уселся рядом, держа в руках миску с салатом, откуда скучающе торчали две вилки.

– Бардак, – признался Косичка, воруя у меня из тарелки кусочек курочки и отправляя его себе в рот.

– А подробнее? – спросила я, накалывая овощи.

– Аштарак сделал своему родственнику подарок.

– Подарок? Родственнику? Уж не Кики ли?

– Ему самому, – зло подтвердил Танан. – И ничего, кроме спутника Ле-Кри, он не додумался отписать кузену.

– А на Ле-Кри есть что-то важное? – В курсе астрономии, который читали мне, о данном месте даже не упоминалось. Поэтому понять причину осуждения поступка принца я могла только с точки зрения территориальных потерь, но в наше время, когда монархи друг другу на юбилеи передавали целые обитаемые миры, потеря спутника вряд ли бы всколыхнула правительство.

– Да, – кратко ответил Танан, но, не заметив на моем лице понимания, пояснил: – На Ле-Кри большой запас основы для реагента KL-45, он необходим для стабильной работы двигателей наших космических судов удаленной разведки.

– Но как у него получилось подарить спутник, если он причислен к стратегическим объектам?

– Не был он причислен! – возмутился малец, роняя лист салата на простыню. – Это же королевские владения, а сам спутник формально подарили самому Аштараку на совершеннолетие. Никому и в голову прийти не могло, что наследник будет настолько беспечен! Но Аштарак уже подписал передачу, и отменить акт дарения не получится. Там сейчас пытаются договориться с Кароаланом, чтобы он согласился на замену. Выносить сор не хотят, это же пошатнет положение наследника. Король не хочет рисковать репутацией семьи.

– А Кики замену не хочет, – проговорила я. – А вам очень нужен этот реагент?

– Очень, – кивнул Танан. – А еще он о тебе постоянно спрашивает. Брата злит, – не к месту добавил Косичка, краем глаза заметил упавший салат и поспешил убрать, пока заправка не испортила простыню.

– Совсем уж странно. Зачем я там?

– Я тоже не понимаю, но Танару не нравится его любопытство. А учитывая, что здесь Майоран ошивается… Мари, не хочешь вернуться досрочно? У тети, конечно, шумно, но хоть ксиерцев нет.

– Если вам так будет спокойней, – помедлив, ответила я. Что-то не сходилось, но объяснить, что именно, я не могла. Не хватало данных для анализа, или напротив, было слишком много – и я не могла отсеять лишнее, не зная, что представляет настоящую ценность, а что – просто мои домыслы.

– Тогда уедем завтра, – решил Танан. – Я свяжусь с братом, скажу, чтобы он не прилетал. Мы сами его навестим. – И совсем по-детски пожаловался: – Он из резиденции уже третьи сутки не выходит. Мне даже Митран звонил, просил, чтобы хоть я что-то сделал. А я не могу, я же понимаю, что у них дела важные. На них скинули поиск альтернатив Ле-Кри, чтобы не уступали подарку, но и не обладали такой ценностью.

– Надеюсь, они что-нибудь найдут.

– Найдут, – уверенно заявил Танан, но после тяжело вздохнул и добавил: – Но времени это займет… Кики капризничает!

Остаток трапезы прошел в молчании. Каждый думал о своем. В один миг мне показалось, что Косичка хочет что-то добавить, встретив мой взгляд, он опустил глаза и промолчал. Мне оставалось только пожать плечами и доесть последний кусочек курочки, после чего отправиться к себе.

Сон как назло не шел, заставляя меня возвращаться к нашему разговору и беспорядочно мять пододеяльник. Не удивлюсь, если за ночь умудрюсь стянуть с матраса еще и простыню, чтобы свить гнездо и уснуть в центре. Тяжело вздохнув, я потянулась, зевнула, но в сон не провалилась. Грешная земля не отпускала, и мне пришлось сползти с кровати, чтобы не тратить время попусту.

Позевывая, я дотянулась до визора, едва не скинув с тумбочки вазу, и напялила его на голову. Даже если и угораздит заснуть с ним, это будет лучше, чем всю ночь мучиться от бессонницы. Отвернувшись к окну, я загрузила любимый «сонный» плей-лист и отправилась гулять по Сети.

Перед глазами мигнул сигнал вызова, который я автоматически скинула. Точнее, я думала, что скинула, но оказалось, что сонный глаз съехал чуть ниже и вызов был принят.

– Моя прелесть? – От усталости у меня не было сил даже на раздражение.

– Что тебе нужно? – прошептала я, пытаясь взглядом найти опцию «прекратить вызов», но, как часто происходит в нужный момент, она отказывается попадать в поле зрения.

– Хотел уточнить, не скучает ли Май в вашей компании, – признался ксиерец, хотя я не была склонна верить его словам.

– Не жаловался, – угрюмо ответила я. Значок наконец-то нашелся, и мне оставалась самая малость – заставить его совершить круг почета вокруг увеличивавшейся длительности разговора. – Но спрашивал бы лучше у него.

– Мне интересно мнение незаинтересованной стороны. – Я не могла видеть Кики, но не сомневалась, что он сейчас разводит ручками на свой любимый клоунский манер.

– Тогда ты обратился не по адресу, – зевнула я. Но прежде, чем отключилась, услышала:

– Пусть Танар проверит свою почту. Неофициальную.

И ксиерец отключился, лишив меня возможности громко пискнуть исчезнувшим окошком беседы.

Проснувшись, я не сразу поняла, почему не взошло солнце, если я чувствую себя прекрасно. Только ощупав голову, я выяснила, что, как и предполагала, заснула с визором, а во сне так и не удосужилась стянуть устройство с собственной головы. Волосы, недовольные данным обстоятельством, отомстили мне в силу своих возможностей, и на свидание с зеркалом я плелась, предчувствуя катастрофу.

Прогнозы оправдались. Хоть в чем-то я могла быть уверена наверняка: если можно заработать нерасчесываемый колтун, то я обязательно это сделаю. За размышлениями, резать или нет, меня и застал бодрый как огурчик и гордый аки павлин Танан.

– Стой! – воскликнул он, заметив ножницы в опасной близи от волос. – Иди сюда, я разберу!

– А сможешь? – с сомнением покосившись на колтун, поинтересовалась я, но ножницы отложила.

– И не с таким справлялся, – заверил меня юноша и вытащил из ванной.

– У себя? – просто, чтобы поддержать разговор, спросила я, семеня за Косичкой и радуясь своей длинной пижаме. Впрочем, после совместного похода на пляж, нам почти нечего было друг от друга скрывать.

– Нет, у сестер, – покачал головой Танан. – Сядь куда-нибудь, я сбегаю за спреем. Даже странно, что у тебя его нет. Ножницы есть – а его нет!

– Куплю, – пообещала я, уклоняясь от лекции о недопустимости резкой смены имиджа.

– Поверю на слово, – буркнул парень и скрылся у себя.

Вернулся он так же быстро, как и выбежал из комнаты. Чувствовалось, что сомневается: вдруг в его отсутствие я решу сделать себе экстремальную стрижку. Но, возможно, это только мои предрассудки, ибо, углядев меня, обнимавшуюся с подушкой и сидевшую по-турецки прямо в центре кровати, он несколько расстроился.

– Не дергайся, – предупредили меня, скидывая тапочки и забираясь сзади.

– Не буду, – пообещала я.

– Красота требует жертв, – озвучил известную истину Косичка и пшикнул мне на волосы из своей бутылки. Хорошо еще, что у меня нос с утра был заложен, ибо аромат у средства был насыщенным и, как показало время, стойким. Впрочем, со своей задачей химикат справился, и колтун волшебным образом превратился в послушные пряди.

– Вот и все, – заверил меня Косичка. Он как будто не замечал удушающего запаха спрея. – Через час Зайтран освободится и отвезет нас в космопорт. Тебе долго собираться?

– Мы все-таки возвращаемся? – Сказать, что не буду скучать по Флоре, я не могла. Было в этом месте что-то притягательное, простое и давно утраченное на мировых курортах – спокойствие и уют.

– Брат одобрил, дядя Лиран обещал забрать нас, так что проблем возникнуть не должно, – отчитался Танан и ненавязчиво переместился к шкафу, готовый начать собирать мои скромные пожитки.

– Ну раз все предупреждены о нашем отбытии, – проговорила я, поднимаясь и первым делом открывая окно. За окном шел дождь, но ничего общего с грохотом вчерашней бури он не имел. Скорее я бы предположила, что после него вырастут грибы. Если, конечно, они здесь растут.

– И очень ждут, – заверил меня Косичка и выложил козырь: – Тетя обещала приготовить пирог к нашему прибытию.

Что ж, проигнорировать тетю было бы невежливо, а потому мы принялись собираться. В четыре руки пакуя мои вещи. Я – одежду, Танан – аппаратуру.

Космопорт встретил нас непривычной тишиной. Никто не торопился на регистрацию, никто не жаждал узнать, почему задерживается его рейс, никто не искал утерянный инфофон и не спешил в последний раз запечатлеть «ворота» в Риентан.

– Сюда прибывают в основном туристы из далеких миров, – пояснил Танан. – Или те, кому нужно именно в Крейстейн. Их рейтинг надежности выше, поэтому обитатели соседних планет прибывают прямыми рейсами в столицу.

– Вот как, – хмыкнула я и потянула за собой чемодан. Мы доехали до первого этажа, и теперь оставалось только пересечь холл, чтобы оказаться на стоянке аэрокаров. В душе теплилась надежда, что в отсутствие туристов такси станет меньше и нам не придется идти к самому краю стоянки, чтобы разыскать дядю Лирана.

В кои-то веки мои желания исполнились. И пусть первый парковочный ряд был занят скучающими извозчиками, в середине второго, прямо напротив выхода, читал что-то дядя Лиран. Знакомый аэрокар приветливо блестел бампером. Корзинка на заднем сиденье намекала, что в одном доме нас ждут с нетерпением.

– Хорошо добрались? – поинтересовался риентанец, собирая пальцы в одну точку. Экран перед мужчиной послушно погас, и он убрал в карман небольшой прямоугольник металла.

– Лучшие места, – заверил его Танан. И ведь не соврал. Оказавшись единственными пассажирами утреннего рейса, мы получили ВИП-места и весь недолгий полет – около получаса – общались со стюардессой. Она пыталась выдать нам бесплатный завтрак, но, перехватив на Флоре тонизирующего напитка, мы готовы были ждать обеда без лишних перекусов.

Не дожидаясь приглашения, Косичка занял переднее сиденье, оставляя меня в негордом соседстве с чемоданом. Лиран хотел было предложить поставить его в багажный отсек, но пожал плечами и оставил все как есть.

Взлетали куда медленнее, чем в прошлый раз, и я успела как следует рассмотреть внешний вид космопорта и даже щелкнуть его пару раз на память. Хитро улыбнулась и разулась, с ногами забираясь на сиденье. Из-за внезапного бегства Косички, все пространство второго ряда оказалось в моем полном распоряжении. Теперь я могла и поспать: ремень безопасности имелся и по центру, как раз для таких случаев.

Но истинное коварство Танана крылось не в порыве уступить мне импровизированное спальное место – Косичка жаждал общения с дядей и не дал ему ни шанса уклониться от разговора: выгонять пассажиров на заднее сиденье во время полета запрещала техника безопасности.

– Что у вас здесь происходит? – тихо, косясь назад, где я старательно изображала полудрему, спросил Косичка. Кажется, моя спина прекрасно сыграла свою роль и моему маленькому представлению поверили.

– Беспредел, – признал Лиран, видимо, автоматически отвечая на том же языке, на котором и был задан вопрос. У Косички же разговаривать на едином человеческом входило в привычку из-за длительных контактов со мной. Раздался легкий щелчок, после которого все внешние звуки как отрезало. Салон аэрокара превратился в островок откровенности. – Его величество недоволен, но гордость не позволяет ему признать ошибки. Аштарак ведет себя как незаслуженно обиженный и портит нервы своим телохранителям. Советники пребывают в состоянии легкой паники, не зная, в какую сторону им лучше смотреть и кому оказывать поддержку, чтобы из дворца не вылететь.

– А брат? – напомнил о самом важном для себя родственнике Танан.

– Танар пытается и королю угодить, и не отдать ничего важного. Каждый день его величество получает новый список объектов, которые мы бы могли предложить за Ле-Кри, но Кароалан кривит нос и добавляет какой-нибудь новый пункт требований к предыдущему, и всю работу приходится делать снова.

– А в денежном эквиваленте?

– Тан, это ксиерцы. Деньги им не нужны. Особенно представителю Альдоанов.

Танан выругался на родном языке, а я впервые ощутила острую необходимость расширить перечень доступных мне языков. Ибо у самой слова кончались. Стоило вспомнить про невозможного ксиерца, который умудрялся не переходить грани или переходить ее столь продуманно, что судебный иск не будет удовлетворен ни в одной достаточно сильной, чтобы тягаться с Ксиером, стране.

– Он еще во дворце? – хмуро поинтересовался Косичка. Я навострила уши, стараясь не упустить полезных сведений. Если Кики продолжает расхаживать по дворцу, то нам, если удастся навестить Танара, передвигаться по нему придется стремительно и непредсказуемо.

– Да, гостит у своего друга Аштарака. – В голосе Лирана послышались нотки презрения. – Я готов спорить на месяц готовки, что Кики будет сбрасывать принца как балласт. После нынешней выходки Аштарака никто не позволит ему распоряжаться хоть чем-то. Отец потерял доверие к сыну.

– Но титул с него не снимают?

– Нет. Аштарак все еще наследник трона, поскольку его отец уже фактически король. И мне страшно представить, что произойдет, если с нашим будущим величеством что-нибудь случится до того, как он, наконец, прозреет.

Косичка шумно вздохнул. Даже я могла представить, к чему может привести правление безумного короля, а в том, что обиженный принц будет мстить не разбираясь, сомневаться не приходилось.

– Нужно ему объяснить… – неуверенно предложил Танан, с характерным звуком откидываясь на спинку сиденья.

– Объяснить королю? Малыш, он не станет никого слушать без очень веских улик.

– Значит, нужно их отыскать, – совсем тихо, на грани слышимости, проговорил Косичка. Сомнения в его голосе хватило бы, чтобы заполнить бассейн Амазонки.

– Ищем, – признался Лиран. – Но сомневаюсь, что это что-то даст. Если и были у принца провинности, несоразмерные с позволенным ему, то следы давно заметены, и, уверен, дело не обошлось без Кароалана. А после его вмешательства – скорее жертва признает себя виновной, чем мы найдем хоть какую-то связь. Мы ищем, но пока результатов нет.

– А если пойти на сделку? – не унимался Косичка, перебирая варианты.

– С кем? – хмыкнул старший риентанец. – Аштарак себя оговаривать не станет, а Кароалан… Что такого ты можешь ему предложить, чтобы он сдал давно покрываемого кузена? Особенно после «королевского» подарка.

Что ответить на это, Танан не знал и затих. А Лиран, напротив, проявил интерес:

– Мари, а у вас нет предположений? – спросил риентанец, давая понять, что уж он-то знает о моей маленькой провинности. Впрочем, она таковой уже и не являлась. Раз уж дядя всегда знал о моем притворстве и все равно продолжал отвечать на вопросы…

– Мне нужен Танар, – попросила я, усаживаясь, как и положено в аэрокаре. Вертикально, прямо за Косичкой, чтобы иметь возможность дергать за самые кончики. – Кики хотел, чтобы я ему кое-что передала.

– Постой, – не понял Танан. – Ты видела Кики? Когда? С нами же только Майоран был?

– Нет, не видела, – начала по пунктам отвечать я. – Но вчера, когда ушла к себе после наших посиделок, мне не спалось, и я полезла в Сеть. А у Кики… У него есть мои контакты, он позвонил и попросил передать Танару, чтобы тот проверил кое-что.

– Дя-а-а-дь, – протянул Косичка, настороженно глядя на меня. Для этого он пренебрег безопасностью и повернулся ко мне корпусом, не заботясь о сохранности носа при экстренном торможении. – А мы можем сразу к брату полететь?

– В этом нет необходимости, – отрицательно покачал головой Лиран. – Танар обещал посетить нас сегодня. Полагаю, он хочет убедиться, что с вами все в порядке.

– С нами? – насмешливо переспросил Танан и с намеком взглянул на меня. За неимением подушки пришлось взглядом пригвоздить Косичку к бардачку.

– С вами, – проигнорировал намек Лиран. – Ты – часть его семьи, а за Мари он несет ответственность.

Некстати вспомнился эпизод с покровителем-опекуном и вызовом в администрацию Танара. В том, что он представлял мои интересы в том деле, сомневаться не приходилось, но на каком основании он это делал? Юридически, по всем законам Планетарного Союза, я была совершеннолетней, а потому прекрасно справилась бы и сама. Конечно, вряд ли бы удалось так быстро разобраться в хитросплетениях местных законов, но, на худой конец, есть консул, вызвать которого прямое право пострадавшего, то есть мое.

Назад: Часть 2 На гребне волны

На главную: Предисловие

Часть 3 Заплыв на короткие дистанции

Часть 3
Заплыв на короткие дистанции