Книга: Заложница. Сделка
Назад: Глава двенадцатая
Дальше: Глава четырнадцатая

Глава тринадцатая

Едва проснувшись, герцог сообразил, как сильно они с лаэйрой заблуждались вечером, полагая, будто удастся несколько дней незаметно пожить в этой пещере. Непонятно пока, каким образом, но местные жители о них узнали и спозаранку притопали к пещере с охотничьими рожками и барабанами. И теперь соревновались между собой в мастерстве создавать на этих простых инструментах как можно более шума.
— Такое впечатление, будто их человек двадцать, — желчно прошипела тень, и из-под края плаща Хатгерна, служившего им одеялом высунулся пышный пучок кудрявых каштановых волос.
— А на самом деле? — хмуро осведомился лежащий рядом с нею мужчина, борясь в глубине души с озорным желаньем погладить эти локоны.
Он даже кулаки крепче сжал, памятуя о последнем обещании, скорее клятве, которую пришлось выдать лаэйре ночью, когда он разглядел, как она с самым невозмутимым видом устраивается спать на жалком пучке лапника, замотавшись в свою дешевую мальчишескую курточку.
И лишь эта клятва, да грозное обещание расковырять ножом проклятый браслет, если тень начнет кашлять, привели девушку под его меховое одеяло.
— На самом деле их не больше четверых… или даже трое, — прислушавшись, уверенно сообщила Таэль, — у меня был очень хороший учитель музыки.
— Мне крупно повезло, — осторожно пошутил Харн, — у меня самая образованная жена из всех женщин прибрежных герцогств.
Однако тень шутку не приняла, молча выскользнула из-под плаща, достала гребень и решительно принялась приводить в порядок растрепавшиеся локоны. Попутно пытаясь сообразить, почему шумные туземцы не решаются войти в пещеру и ради чего они подняли такой тарарам?
И как она не прикидывала, ответ получался не очень приятный. Не так уж много причин могло быть у гостей, чтобы вести себя подобным образом. А точнее — всего три. Либо им какими-то местными законами запрещено заходить в эту пещеру, либо они просто опасаются нападения. И оба предположения одинаково правдоподобны. Но самая последняя догадка, насторожила тень сильнее всех остальных — возможно, именно вот тут, в пещере, и проходит граница с этой стороны Граничных гор. И как только беглецы выйдут наружу — сразу окажутся в полной власти нарочно выманивающих их туземцев.
— Харн, стой! — бросилась Таэльмина наперерез направившемуся к выходу мужу, и торопливо поведала ему свои подозрения. А пока рассказывала, все чаще поглядывала в сторону советника, начиная понемногу выстраивать план, как попытаться с его помощью проверить собственные домыслы.
— Боюсь, зря мы не набрали вчера воды, — невесело вздохнул герцог и направился к котлу с жареной зайчатиной.
Мясо нужно было доесть как можно скорее, иначе к обеду его можно будет выбросить подальше. Если, разумеется, они смогут безбоязненно выйти из своего убежища.
Гости старательно пошумели еще с полчаса, потом притихли, и Таэль тотчас скользнула к камню, прикрывавшему выход. Прижалась к его холодной поверхности и замерла, став совершенно незаметной в густом полумраке пещеры. Сегодня Харн уже не тратил чужой хворост так же щедро, как вечером, и лишь изредка подбрасывал понемногу в огонь, не давая ему погаснуть совсем.
Осторожное приближение чужих шагов чуткий слух тени уловил издали, и она немедленно неслышно вернулась к костру. Села рядом с неусыпно следившим за ней мужем и еле слышно оповестила его о приближающихся гостях. Но когда напрягшийся Хатгерн попытался было приготовить кинжал, поторопилась остановить его, уверенно положив ладошку на сжатый кулак.
Не стоит встречать парламентера оружием. И даже недоверие или откровенную вражду проявлять не следует… пока не станет понятно, какие именно надежды возлагают туземцы на появившихся из-за барьера незваных пришельцев.
Герцог сомневался всего несколько секунд, потом нехотя подчинился воле лаэйры. И хотя изначально не сомневался в её правоте, в то же время твердо знал, бывают иногда в жизни мужчин такие ситуации, когда выбора просто нет. Вернее, выбирать приходится между возможностью погибнуть в бою, с оружием в руках, или сгинуть покорным рабом.
— О — ох… — простонал некстати очнувшийся Меркелос, заставив почти забывшего про него Харна яростно стиснуть зубы.
Вот только этого подлеца им сейчас и не хватало!
И в этот момент щель за камнем озарилась ровным, жемчужно — розовым светом и из нее неспешно вылетело совершенно невозможное существо. У него были непрерывно трепещущие стрекозиные крылья, размахом едва ли не в локоть, и шарообразное тельце величиной с небольшое яблоко. Еще у существа имелась лысая головка, смутно похожая на кошачью, но с огромными круглыми глазами и крохотные, почти человечьи ручки и ножки. Все это ярко светилось и переливалось всеми цветами от золотистого до тёмно — розового и оказалось столь ошеломляющим, что Харн непременно пропустил бы появление второго гостя, если бы не крепкий тычок кулачка лаэйры.
— С прибытием, — ничуть не смутился туземец, сразу сообразив, что ему не удастся долго оставаться незамеченным, и шагнул ближе, давая рассмотреть себя получше.
Хотя особо рассматривать было нечего, перед герцогской четой стоял совершенно обычный человек, и его одежда тоже ничем не отличалась от костюмов охотников и дровосеков по ту сторону гор. Да и простой кинжал в кожаных ножнах, висевших на поясе незнакомца, казался совершенно обыденным, как и внешность его хозяина. Лишь довольно длинные волосы, спадавшие на плечи туземца свободной гривой, да внимательный взгляд карих глаз тревожили Хатгерна незримой силой, чувствовавшейся в этом человеке.
— Спасибо… — буркнул герцог, прикидывая, стоит или нет сразу объявлять здесь о своем почти потерянном титуле.
Ведь неизвестно, как к этому отнесутся сородичи вот этого уверенного в себе туземца, может, они как раз герцогов и на дух не переносят?!
А по простым штанам и курткам, в какие одеты они с тенью, совершенно невозможно угадать, кто они по рождению и воспитанию, и выдать их может лишь Меркелос. И остается лишь надеяться на его благоразумие… или на желание жить.
— Почему вы тут сидите? — бесцеремонно осведомился ранний гость, в свою очередь пристально рассматривая новичков.
— А разве это было приглашение выходить?! — не удержался от ехидной шпильки Харн, полюбовался на промелькнувшее на лице гостя замешательство и добавил, внезапно найдя вполне достойную причину своей нерешительности, — тяжелораненый у нас… вот и думаем… как с ним быть.
— Где раненый? — сразу нахмурился гость, потом спохватился и представился, — я Кранд, старшина ближней деревни. Мы первыми вас нашли… пойдёте к нам жить.
— Вон, под стенкой лежит… но сразу хочу предупредить… человек он тёмный, — махнул в сторону притихшего советника герцог, и покосился на подозрительно молчаливую тень.
— Для нас вы все тёмные, — непонятно ухмыльнулся Кранд, вернулся к расщелине и поднес к губам небольшую свирель.
Несколько переливчатых звуков унеслось наружу, и оттуда почти сразу донесся торопливый топот.
— Ну, кто тут у нас? — ворвавшийся первым круглощекий здоровяк сначала с живым любопытством оглядел сидящих у костра пришельцев, лишь потом остановил взгляд на старшине.
— Раненый тут, — терпеливо пояснил тот, — под стенкой посмотри.
— Я сам посмотрю, — долговязый мужчина, степенно вошедший в пещеру последним, был старше всех, и на его поясе висело не оружие, а походные кошели лекаря.
— Только осторожнее, он шпион высшего ранга и умеет убивать голыми руками, — мелодичный голос Таэльмины произвел на туземцев такое же ошеломляющее впечатление, как их летающий светильник — на новичков.
— Девушка? — почему-то шепотом осведомился старшина и в его глазах зажглись мечтательные огоньки.
— Моя жена, — холодно отрезал герцог, левой рукой властно прижав к себе тень. Правая пока спокойно лежала на коленях, но была готова, если понадобится, мгновенно выхватить кинжал.
— Девушка, — уверенно объявил лекарь, пристально глянув на тень через сиявшее голубоватым светом стекло оправленной в серебро лупы.
— Ну да, ритуал был всего два дня назад, — не сдавался Хатгерн, всё сильнее ощущая неведомую опасность, — а потом нам пришлось убегать…
Договаривать он не стал, судя по всему, гости люди сообразительные и сами домыслят недосказанное.
— Ваши ритуалы не имеют тут никакой силы, — с неожиданной жалостью глянул на него лекарь и направился к Меркелосу, но приостановился и пояснил, — а все знаки через пару дней сходят сами по себе. Значит, она теперь — свободная невеста… и будет выбирать себе мужа среди победителей турнира.
— Надолго выбирать? — кротко осведомилась тень, и Хатгерн заметил скользнувшую по губам старшины уважительную ухмылку.
— До весны, — суховато буркнул он, помолчал, стараясь не глядеть в глаза требовательно уставившейся на него девушки, и нехотя добавил, — если не понесешь. Женщины, родившие детей, освобождаются от выбора.
— А мой муж имеет право участвовать в турнире?
— Нет, — с некоторым злорадством сообщил круглолицый, в упор изучая всё, что только можно было рассмотреть в Таэльмине под мужским костюмом, — и те, кто получили жен на прошлом турнире — тоже не имеют.
— А какие правила в других деревнях? — спокойно продолжала допрос тень.
— Похожие… — уклончиво заверил Кранд, — но вы идёте к нам.
— А если мы захотим выбрать, куда идти? — поторопился заявить Харн, сообразив, куда гнет его лаэйра.
— Нет. — Твердо отрезал старшина, — у нас твёрдая договоренность… кто первый нашел новичков, тот и забирает. И мы уже своим сигнал подали… сейчас придут на помощь.
— А если мы не захотим выйти из пещеры? — так же кротко осведомилась Таэль, крепче сжимая руку мужа, словно о чем-то предупреждая, — разве вы имеете право силой забрать нас отсюда? Тут ведь еще граница?
— Кто тебе сказал такую глупость? — на миг отвернувшись от советника, искренне удивился лекарь, — до границы нужно два часа добираться по горной тропе. И забрать вас мы имеем все права, это ничейные земли и всё принадлежит тому, кто первый нашел. А вот силой вас тащить никто не будет, сами выйдете… как захотите пить или есть. Мы можем и подождать.
— Тогда мы идём назад, — твердо постановил Хатгерн, и это заявление внезапно несказанно развеселило всех туземцем.
— Многие хотели бы вернуться назад… — веско сообщил Кранд, просмеявшись, — но есть лишь один способ… и далеко не всем он подходит.
— Посмотрим, — неторопливо поднялась с места тень, прошла в ту часть пещеры, где с вечера темнела пасть выбросившего их прохода и едва сдержала разочарованный вздох.
Тоннель исчез, не оставив после себя даже трещины, словно его никогда тут и не было. Девушка даже постучала на всякий случай по камню рукоятью ножа, который словно по волшебству оказался у нее в руке, но стена отозвалась глухим гулом сплошной скалы.
— Зря надеешься, — сочувствующе улыбнулся ей старшина, незаметно продвигаясь ближе, — стражи никогда не оставляют свои ходы открытыми. А приносят сюда с границы лишь тех, кому на той стороне угрожала гибель или истинная опасность. И не бойся турнира… у нас очень мало женщин и потому к праву бороться за невесту допускаем только десятку самых лучших. Тех, кто добыл больше всех солнечных жемчужин. Но победителей будет всего трое… из них и выберешь.
— Сама я не имею права сражаться? — осведомилась с интересом слушавшая его тень.
— С кем?
— С этим вашим победителем.
— Он и так будет принадлежать тебе душой, телом и всем имуществом… — ухмыльнулся Кранд и неожиданно подмигнул.
Любая девушка на месте тени сочла бы это фривольное обращение признаком особого внимания, но Таэльмина знала точно, мигал туземец вовсе не ей, а своему здоровенному помощнику. И угадала, едва получив условный знак, крепыш стремительно ринулся на неё со спины, торопясь осуществить довольно простой, но верный план, захватить первой женщину, чтобы после можно было вить веревки из её спутника.
Однако он на миг выпустил из виду невозмутимо сидящего на своем месте Харна и потому не сразу понял, откуда на ровном месте молниеносно возник тяжёлый походный сапог, поставивший ему ловкую подножку. Секунду спустя здоровяк уже лежал на полу вниз лицом, а сидящий на нем верхом герцог торопливо и умело стягивал туземцу за спиной руки добытой у советника верёвкой.
Эта стремительная схватка не прошла мимо внимания Кранда, и он немедля ринулся на помощь телохранителю, простодушно оставив девчонку без присмотра. И тотчас поплатился за свою опрометчивость, тень мгновенно нанесла ему один из тех ударов, которые являются тайной гордостью её ремесла. Старшина мешком рухнул к её ногам, и хотя все видел и слышал, зато несколько минут не мог двинуть даже пальцем.
— Дураки вы, — донесся из угла, где лежал Меркелос, его ехидный и довольный смешок, — умудрились за пять минут нажить полную деревню врагов. И лекаря зачем-то отравили!
— Кого отравили? Да ничего такого мы им не сделали… просто на время связали, чтобы спокойно уйти, — непонимающе нахмурился Харн и глянул в угол, откуда пошатываясь, выбирался бывший советник. И тотчас выругался в голос, заметив распростертое на полу неподвижное тело лекаря, — ах же ты гнида! Как только рука поднялась убить человека, пытавшегося тебя спасти!
— А это вовсе не я, — мерзко хмыкнул советник, — это тоже вы. А если бросите меня тут, то и эти двое будут лежать рядом с ним… Вот тогда за вами устроят погоню все местные охотники. Вы можете даже убить меня сейчас… все равно это вас не спасет.
— Почему это? — с показной недоверчивостью осведомилась него Таэль, осторожно подвигаясь к телу лекаря. У неё было в запасе несколько капель особого противоядия, и испытывавшая к целителям особое расположение девушка очень надеялась с помощью этого редкого зелья спасти туземца.
— Потому. Все мои вещи пропитаны особым ядом… убивающим мародеров и воров медленно и неумолимо… и не действует он лишь на меня. А вы связали местных жителей моей веревкой и ничем теперь не сможете доказать, будто этого не знали… — Меркелос добрался наконец до котелка, жадно выхватил кусок мяса и принялся торопливо жевать, поглядывая на герцога и его лаэйру бдительно и хитро, как хорек.
— Харн, присмотри за этим подлецом, только не убивай, — предупредила тень, оказавшись рядом с лекарем, — он и соврет, недорого возьмет.
И поспешно капнула заветное зелье в рот умирающего, умело расцепив лезвием ножа его стиснутые зубы.
— Ты хочешь от меня слишком многого, дорогая… — поигрывая лезвием кинжала, желчно процедил Хатгерн, вставая напротив Меркелоса. Однако отнимать у того еду и не подумал. Все равно ему самому она теперь и в горло не полезет, после того как там поковырялись толстые и грязные пальцы шпиона, — но я так и быть, присмотрю. И пусть негодяй не пытается подняться с этого места, вмиг пришпилю к полу, как змею.
— Мне кажется, он не поднимется, — туманно пообещала тень, разглядывая флакончик, выпавший из рук лекаря.
— Спасибо… — через несколько долгих секунд заявил девушке нечаянный пациент, наконец-то открывая глаза, и внезапно усмехнулся, — хорошее снадобье… не ожидал я встретить такое у беглецов из герцогств. И насчет толстяка ты тоже права… мои зелья действуют не очень быстро, но наверняка. Поэтому придётся нашим друзьям тащить его тело в деревню… и я разрешу с ним особо не церемониться. А вот вам бежать не советую… здесь очень не любят тех, кто не подчиняется общим законам. Могут объявить на вас всеобщую охоту, и тогда вы разом станете ниже всех в приграничье по положению. И когда вас поймают… а поймают обязательно, будете презренными рабами и продавать вас станут на самые грязные работы. Ну а лично на тебе хозяин сможет заработать целое состояние.
— Спасибо за совет. Но выходить каждые полгода замуж за очередных боевых бычков мне тоже не хочется, — сумрачно глянула на него тень, интуитивно чувствуя в словах лекаря некую недоговоренность.
— Поскольку ты меня спасла… я имею право отдать тебе своё желание… — испытующе поглядывая на серьезно слушавшую его девушку, произнес целитель, — кстати, меня зовут Ительс. Но оно не всесильное… хотя ты могла бы выбрать обучение полезной для деревни профессии. Например, я ищу ученика…
— Всю жизнь мечтала научиться целительству, — мгновенно приняла подсказку Таэльмина, уверенная пока лишь в одном, им нужно как можно дольше протянуть время, чтобы разобраться в местных законах и найти в них спасительную лазейку.
— Тогда развязывайте Бейна и поднимай старшину, — облегченно выдохнул Ительс, — я полежу еще минутку.
Назад: Глава двенадцатая
Дальше: Глава четырнадцатая

Мышка
Ужасная книга. Не понравилось совсем. Хорошо, что прочитала перед покупкой.