Пули срикошетили от массивных каменных перил. Стенное зеркало покрылось паутиной трещин и осыпалось осколками на пол. Стефани попятилась с балюстрады и укрылась за стеной. Остальные съежились позади нее.

Еще несколько пуль вспороли штукатурку справа от нее.

К счастью, угол обстрела позволял им избежать прямого попадания. Чтобы стрелять наверняка, солдатам пришлось бы подняться по лестнице, но тогда она получила бы преимущество.

— А ну-ка, пусти, — сказал Торвальдсен, отодвинув Стефани плечом. Выйдя из-за стены, он выпустил очередь по первому этажу. Это принесло желаемый результат: стрельба снизу моментально прекратилась.

Позади них из очередной спальни вновь появился робот. Стефани не обратила на него внимания, но жужжание электромотора становилось все громче. Она повернула голову и увидела, что «черепашка» приближается к тому месту, где стояли Эли и Линдси.

— Остановите ее, — проговорила она одними губами, обращаясь к Эли.

Тот поднял ногу, и «черепашка», упершись в нее, остановилась. Постояв в задумчивости, она вдруг плюнула ему на штаны вонючей жидкостью. Он сморщился от вони, которую ощутила даже Стефани, стоявшая в шести футах от него. Робот развернулся и поехал в противоположном направлении. Снизу вновь послышались выстрелы, и пули черными перчинками изрешетили стену второго этажа.

Им нужно было отступить и укрыться в потайном проходе, которым они сюда пришли, но, прежде чем Стефани успела отдать приказ, по другую сторону перил из-за угла появился солдат. Торвальдсен увидел это и раньше, чем Стефани успела поднять пистолет, срезал его короткой очередью из АК-74.

Малоун осторожно подошел к дому. Пистолет он сжимал в руке, автомат висел у него на плече. Они вошли через заднюю дверь и оказались в пышном салоне.

Их встретил знакомый запах. «Греческий огонь».

Он увидел, что Кассиопея тоже ощутила эту вонь. Снова послышались выстрелы. Они раздавались с первого этажа.

Малоун двинулся в ту сторону.

Зовастина, следом за которой шел Виктор, приблизилась к дому. Чуть раньше, оставаясь в укрытии, они видели, как туда вошли Малоун и Витт. Теперь стрельба внутри дома раздавалась почти постоянно.

— Внутри девять гвардейцев, — сказала Зовастина. — Я приказала им не стрелять. В доме работают шесть роботов. Они взорвутся, когда я нажму вот на это.

Она продемонстрировала пульт дистанционного управления. Виктор много раз использовал такие, чтобы взрывать «черепашек». Он решил вновь напомнить хозяйке об опасности.

— Если в машинку попадет хотя бы одна пуля и выведет ее из строя, она взорвется без всякой команды.

Зовастина не нуждалась в напоминаниях, но при этом в ее ответе не прозвучало обычного высокомерия.

— Значит, — сказала она, — нужно просто быть осторожнее.

— Я беспокоюсь не за нас, — произнес Виктор.

Кассиопея не находила себе места. Эли находится где-то в доме, возможно, заперт, повсюду горючая смесь, а разрушительные свойства «греческого огня» ей хорошо известны.

Проблема состояла в том, чтобы сориентироваться в доме. Первый этаж напоминал лабиринт. Она слышала голоса впереди, они доносились из другого салона, полного позолоченными произведениями искусства.

Первым шел Малоун. Она восхищалась его смелостью. Для человека, постоянно твердившего, что он не желает «играть в эти игры», он был чертовски хорошим игроком.

Следующая комната несла в себе очарование барокко. Малоун присел за креслом с высокой спинкой и жестом велел Кассиопее идти влево. Она увидела, что в двадцати футах от них, за широкой аркой, на стенах танцуют человеческие тени.

Вновь послышались голоса, говорившие на не знакомом ей языке.

— Мне нужно, чтобы ты отвлекла их, — прошептал Малоун.

Она все поняла. У него боевые патроны, у нее — нет.

— Только не пристрели меня, — прошептала она в ответ, притаившись возле дверного проема.

Малоун быстро переместился за другое кресло, чтобы дверь в другую комнату оказалась у него на линии огня. Кассиопея сделала глубокий вдох, досчитала до трех и приказала своему гулко бьющемуся сердцу угомониться. Это было глупо, но у нее имелось преимущество в одну или две секунды.

Она подняла автомат, выскочила из-за угла и, встав в арке, дала длинную очередь холостыми патронами. На противоположном конце комнаты стояли двое солдат, направив стволы автоматов вверх, на второй этаж, и их выстрелы были отнюдь не холостыми.

Удивленные лица повернулись к Кассиопее. Она перестала стрелять и упала на пол. В тот же момент раздались еще два выстрела. Малоун снял обоих.

Стефани услышала пистолетные выстрелы. Что-то новенькое! Торвальдсен скрючился рядом с ней. Его палец лежал на спусковом крючке.

На втором этаже появились еще двое солдат — позади того места, где лежал их мертвый товарищ. Торвальдсен мгновенно застрелил обоих.

Стефани начинала смотреть на этого датчанина иначе, чем прежде. Она знала его как человека, всегда готового к сотрудничеству и не слишком отягощенного совестью. Теперь же она видела перед собой хладнокровного воина, готового на все. Мощные удары пуль отшвырнули тела солдат назад.

Стефани увидела робота и услышала какие-то странные щелчки. Эта «черепашка» выкатилась из-за угла позади солдат в тот самый момент, когда Торвальдсен скосил их очередью из автомата. Одна из пуль пробила кожух робота, и теперь машинка двигалась рывками и дергалась, как умирающее животное. Его хоботок втянулся в корпус.

А потом эта штука взорвалась, объятая пламенем.