38
Стефани была озадачена неожиданным появлением Малоуна. Для того чтобы найти ее, существовал лишь один способ, однако сейчас было не самое подходящее время выяснять, каким образом это удалось Малоуну.
— Действуйте! — скомандовала она в микрофон, спрятанный в рукаве.
Над площадью прокатились звуки выстрелов, и один из вооруженных мужчин рухнул на мостовую. Второй заметался в поисках укрытия, а Стефани и Малоун юркнули за колонну. Малоун, вспомнив навыки оперативного агента, которым он проработал двенадцать лет, перекатился обратно к входу в галерею и дважды выстрелил, надеясь выгнать оставшегося убийцу на открытое пространство.
Люди в панике разбегались в разные стороны. На площади Сан-Марко воцарился хаос.
Малоун вскочил на ноги и прижался к мокрой от дождя арке. Его противник, стоя в пятидесяти футах от него, оказался под перекрестным огнем — Малоуна и снайпера, засевшего по приказу Стефани на крыше одного из зданий с северной стороны площади.
— Не потрудишься объяснить, что происходит? — спросил Малоун.
— Знаешь, что такое наживка?
— Знаю, это дура, которая висит на крючке, а какие-то непонятные мужики в нее стреляют.
— Не переживай, меня прикрывают мои люди на площади.
Малоун огляделся, но не увидел никого, кто выглядел бы бойцом группы поддержки.
— Они что, невидимые?
Стефани тоже обвела площадь взглядом. К ним никто не направлялся. Наоборот, все бежали прочь, в сторону собора. В ее душе стал закипать гнев.
— В любую секунду здесь может появиться полиция, — заметил Малоун.
Стефани понимала, что он прав. Правила, действовавшие в группе «Магеллан», требовали, чтобы агент ни при каких обстоятельствах не попадался местной полиции. Стражи порядка в любой стране не только не оказывали содействия — в большинстве случаев они проявляли враждебность по отношению к американским правительственным агентам. В последний раз Стефани убедилась в этом совсем недавно, когда оказалась в голландской тюрьме.
— Он уходит! — возбужденно выпалил Малоун и кинулся вперед.
Стефани последовала за ним, предварительно сказав в микрофон:
— Уходите с позиции.
Малоун бежал по переулку, удаляясь от площади и углубляясь в темное переплетение улиц Венеции. Закончившись, переулок уперся в пешеходный мостик, перекинутый над одним из каналов.
Стефани видела, как Малоун перебежал через мостик.
Малоун продолжал бежать. По обе стороны невообразимо узкой улочки тянулись запертые магазины. Впереди улица сворачивала направо. Из-за угла появилось несколько пешеходов. Малоун замедлил бег и, нащупав пистолет за поясом, крепко сжал его рукоятку.
Перед следующим поворотом он остановился и, жадно хватая ртом воздух, осторожно выглянул из-за угла. В следующий момент возле его уха просвистела пуля и ударила в каменную стену.
Сзади подбежала Стефани.
— Разве это не глупо? — спросила она.
— Не знаю. Это ведь твой праздник.
Он рискнул выглянуть из-за угла еще раз.
Ничего.
Малоун выскочил из укрытия и пробежал еще пятьдесят футов до очередного поворота. Он снова выглянул из-за угла — лишь для того, чтобы увидеть новую вереницу закрытых на ночь магазинов и непроницаемую пелену дождя и тумана, которая могла скрыть все, что угодно.
С пистолетом в руках, к нему подошла Стефани.
— Ты что, перешла в разряд полевых агентов, раз таскаешь с собой оружие? — осведомился Малоун.
— Боюсь, в ближайшие дни мне придется часто пускать его в ход.
Малоун не разделял ее предчувствия. Однако Стефани была права.
— Это действительно глупо. Если мы продолжим преследование, нас либо пристрелят, либо арестуют. Кстати, что ты тут делаешь?
— Тот же вопрос я хотела задать тебе. Я хоть работаю в спецслужбе, а ты-то у нас книготорговец. С какой стати Дэнни Дэниелс послал тебя ко мне?
— Он сказал, что они потеряли с тобой связь.
— Со мной никто даже не пытался связываться.
— По всей видимости, наш президент захотел втянуть меня в это дело, но у него не хватило такта просто попросить об этом.
С площади, оставшейся позади них, доносились возбужденные крики и гам, но Малоуна сейчас больше заботило другое. Торчелло.
— У пристани позади Сан-Марко у меня пришвартована моторка. Если мы пойдем здесь, — он указал на улицу, уходившую вправо, — то доберемся до нее за пару минут.
— И куда мы направимся после этого? — осведомилась Стефани.
— Помогать тому, кто нуждается в этом даже больше, чем ты.
Виктор заглушил мотор и позволил лодке мягко ткнуться боком в бетонную стену причала. Их окружала приглушенная гамма серо-зеленого и бледно-синего тонов. В тридцати метрах от причала возвышался суровый силуэт базилики, а от него тянулась зазубренная череда других темных теней — их отбрасывали сад и оранжерея. Из кормовой каюты появился Рафаэль с двумя сумками через плечо и сказал:
— Восемь баллонов и одна «черепаха». Думаю, этого будет достаточно. Подожжем первый этаж, а крыша вспыхнет сама.
Рафаэль умел лучше других обращаться с древним жидким оружием, и Виктор полагался на его опыт. Он наблюдал за тем, как его товарищ аккуратно поставил сумки на землю и вернулся в каюту за механической «черепашкой».
— Он заправлен и готов.
— Почему ты говоришь «он»?
— Не знаю. Просто мне кажется, это местоимение подходит лучше других.
Виктор улыбнулся.
— Нам с тобой нужно как следует отдохнуть.
— Да, передохнуть несколько дней было бы неплохо. Может, министр в качестве поощрения даст нам несколько отгулов?
Виктор рассмеялся.
— Министр не имеет привычки поощрять своих подчиненных.
Рафаэль подтянул ремни на сумках.
— Несколько дней на Мальдивах… Красота! Лежи себе кверху пузом, грейся на солнышке и купайся в теплой водичке. Красота!
— Размечтался. Не бывать этому.
Рафаэль закинул на плечо одну из тяжелых сумок.
— Что, уже и помечтать нельзя? Особенно в такую мерзкую погоду.
Затем он подхватил вторую сумку, а Виктор взял «черепашку».
— Входим, делаем дело — и выходим. Быстро и четко. Договорились?
Его напарник кивнул.
— Это будет несложно.
Кассиопея стаяла у крыльца церкви, используя в качестве укрытия густые тени и шесть монументальных колонн. Туман сменился моросящим дождем, было сыро. К счастью, ночь выдалась теплая. Ветер гнал по воде пенистые буруны и заглушал все звуки, которые ей позарез надо было слышать. Например, звук лодочного мотора позади сада справа от нее. Они уже должны были находиться там.
От церкви разбегались две посыпанные гравием дорожки. Одна — к пирсу, к которому наверняка причалит Виктор, вторая — просто к воде. Кассиопее нужно было набраться терпения и дождаться, пока эти двое войдут в музей и поднимутся на второй этаж.
А после этого она попотчует их лекарством по собственному рецепту.
