ГЛАВА 3
В магазине никого не было, так что я отпустил Дженис и закрылся пораньше. Дома я вынул рукопись из коробки и переложил в сейф у себя в спальне. Это был старенький «Гардзмен»: двенадцатиразрядный цифровой замок, отдельный замок с ключом и несгораемая внутренняя облицовка. Снаружи он был обшит деревом, что делало его похожим на обычную тумбочку. Как правило, там не лежало ничего ценнее паспорта, нескольких почти израсходованных кредитных карт и тонкой пачки банкнот.
В пабе «Корона и мученик» было полно народу (среда, вечер - все как обычно), однако мне удалось найти место в уголке. Мы с Барни совершили свой всегдашний ритуал: он спросил, что я буду заказывать, а я ответил, что возьму карри из курицы и кружку пива. Он ушел. В пабе было светло и шумно, что составило приятный контраст с пасмурной тишиной теббитовского мавзолея. За соседним столом полдюжины «офисных» девушек праздновали чейто день рождения и вовсю откровенничали. Одна из них склонилась вперед и говорила вполголоса: «Медовый месяц… резиновые перчатки… и чтобы я потрогала эту гадость…» За этим последовали радостные взвизги. Я занялся пивом.
События дня оставили в душе какойто осадок и никак не складывались в ясную картину.
Я доел карри и выпил уже вторую кружку, когда заметил, что из другого конца паба Барни машет мне телефонной трубкой. Кто мог меня здесь искать? Я пробился к аппарату.
- Мистер Блейк?
Женский голос. Поанглийски говорит хорошо, только согласные звучат резковато. Акцент то ли средиземноморский, то ли турецкий, возраст - примерно моя ровесница, на четвертом десятке.
- Передавал ли вам Тоби Теббит чтолибо на хранение?
«Откуда ей это известно? Вот черт!»
- Возможно, - уклончиво ответил я.
- И Теббит ничего не рассказал вам о содержимом?
- Извините, а с кем я говорю?
- Можете называть меня Кассандрой. Мне коечто известно, и я хотела бы поделиться с вами этими сведениями.
Раздался очередной взрыв девичьего смеха. Я закрыл ухо ладонью.
- Я вас слушаю.
- Будет лучше, если мы встретимся. Но видеть нас разговаривающими не должен никто, мистер Блейк. Знаете молельную комнату в местном соборе?
- Вы имеете в виду придел Ленгленда?
На том конце повесили трубку.
После теплого паба вечерний воздух показался холодным. Я тяжело шагал вверх по СтипХилл, перебирая возможные объяснения, но среди них не находилось ни одного здравого. Собор был открыт. Я кивнул женщине, собирающей пожертвования. Немногочисленные припозднившиеся туристы разбрелись по огромному, опустошающему разум пространству. Я прошел в глубь собора, пересек большой трансепт и свернул на право, в маленькую комнату с каменными стенами и тяжелой дверью. Окошко в двери было забрано прутьями. Одна надпись сообщала: «СЮДА ПРИХОДЯТ ПОМОЛЧАТЬ НАЕДИНЕ СО ВСЕВЫШНИМ». И еще одна:
